Текст книги "Сенная площадь. Вчера, сегодня, завтра"

Назревшая необходимость

В последующее царствование императора Николая I Сенная площадь не изменяла своего облика. В меру своего понимания и финансовых возможностей казны он постарался максимально завершить реконструкцию Петербурга по утвержденным Александром I проектам. Напомним, что архитектор А. Модюи намечал пробивку улицы от Сенной площади к Фонтанке и строительство на ней рынка. На Сенной должен был появиться сквер с фонтанами, предназначенными для снабжения питьевой водой жителей района. Осуществлено только строительство Гауптвахты на новом месте напротив церкви и перестройка некоторых зданий периметра площади.

Идея ликвидации торговли на Сенной вновь возникла в 1844–1852 годах во времена «министерства покойного графа Льва Алексеевича Перовского», деда Софьи Перовской, участницы террористической организации «Народная воля». Он возглавлял Министерство внутренних дел, и именно к его ведомству относились рынки.

Намерения по переносу рынка в другое место не имели успеха у горожан, поскольку «народ так привык к Сенной, что не пошел бы ни на какой другой более удобный рынок, и поэтому все осталось как было, а Сенная площадь еще долго будет любимым местом сходбищ русского народа».

Границы города расширялись, отдаляя крестьянские хозяйства от рынка, природные условия не способствовали процветанию сельского производства, а потребность в продовольствии увеличивалась вместе с ростом города. Это привело к тому, что крестьянин предпочитал продавать произведенный товар через посредников. Поэтому торговля на площади полностью перешла в руки перекупщиков и стала выходить из рамок екатерининского регламента. Товарно-денежные и общественные отношения во второй половине XIX века устанавливались уже не волей императора, а диктовались нарождающимся капитализмом. Происходило перераспределение финансов и, соответственно, источников доходов, поступающих в городской бюджет, или, как его тогда называли, в казну. Вследствие этого с 1851 году Городская дума стала отдавать торговые места в аренду с аукциона. Первые торги были проведены в апреле того же года. В результате восемьдесят торговцев получили в аренду площадь за 2400 рублей. Однако эта мера Городской думы имела и негативный резонанс – возникла спекуляция местами, что сказалось и на санитарном состоянии рынка и площади.

В. В. Крестовский, описывая оборотную сторону жизни императорской столицы, представил Сенную площадь середины XIX века как средоточие социальных пороков Петербурга: скопление притонов, всех форм разврата и преступности, отчаянной нищеты и мошенничества, антисанитарии и проносящихся через нее к коломенскому театру карет.

«С левой стороны площади (если направляться от Невского к Покрову) дремали какими-то безобразными массами навесы мясных, зеленных, посудных рядов, укутанные на ночь грязными рогожами, с правой – тянулась неопределенная, сливавшаяся в одну гряду, масса розвальней с рыбой и сеном, над которою, подобно частоколу, торчали поднятые вверх оглобли <…> вдоль Садовой улицы, рассекающей Сенную на две равные половины, подобно быстрому потоку реки, <…> кипела неугомонная деятельность: укутанные пешеходы, шлепали взад-вперед, извозчичьи сани глубоко ухали в ухабы, громыхали проносящиеся кареты, направлялись к большому театру. По краям площади, в громадных многоэтажных <…> домах мелькали огоньки в окнах и фонари над входными дверями, означая собою целые ряды харчевен, трактиров, съестных, перекусочных подвалов, винных погребов, кабаков с портерными и тех особенных приютов, где лепится, прячется, болеет и умирает отверженных разврат, из которого почти нет возврата в более чистую сферу и где знают только два исхода: тюрьму и кладбище».

А. М. Волков. «Обжорныйряд в Петербурге». 1860-е гг.

Картина художника А. М. Волкова «Обжорный ряд в Петербурге» служит дополнительной иллюстрацией к роману В. В. Крестовского. Это изображение разительно отличается от всех предыдущих, носивших отвлеченный характер фиксации, например у Б. Патерсена. Очевидно, что восприятие города изменилось: как в повествованиях многих авторов, так и в изображениях художников стали преобладать мотивы обличения, критики, сарказма.

Крестьянская реформа и формирование новых социально-экономических отношений разорили многие старинные дворянские роды и привели в движение огромные массы населения. Одни двинулись в города и, в первую очередь, в столицу, кто с целью заработка, кто для реализации собственных амбиций. И те и другие, случалось, пополняли ряды маргиналов. Однако благополучная, с их точки зрения, столица не могла принять всех и каждого, и пушкинский Петербург, «полночных стран краса и диво», в глазах обиженных провинциалов становился холодным, надменным, казенным. Талантливые выходцы из провинции во многом сформировали в искусстве негативное восприятие не только Петербурга, но и жизни России в целом.

Вся обстановка Сенной площади требовала перемен – торговля к этому времени уже приобрела постоянный характер и не могла производиться в существующих формах – с возов. Это требовало создания условий, соответствующих изменившимся как санитарным нормам, так и полицейским правилам. В 1860 году несколько частных лиц обратились в Городскую думу с предложением выстроить на Сенной площади свой крытый рынок. Пожар 1862 года послужил последним аргументом в пользу перемен.

Схватка вокруг Сенного рынка

Городские власти вновь вернулись к вопросу организации торговли на Сенной площади уже при императоре Александре II.

Смена правления – это время надежд. Оно всегда сопровождается общественным возбуждением. Различные партии и течения в стране надеются решить свои проблемы всевозможными демонстрациями. Время правления Александра II ознаменовалось невиданным размахом терроризма, жертвой которого пал он сам. Император провел целый ряд государственных реформ, важнейшей из которых было освобождение крестьян от крепостной зависимости. В числе не менее важных историки называют судебную, образовательную, военную – срок службы был снижен с 25 лет до 15, отменены телесные наказания.

С реформаторской деятельностью Александра II связывают грандиозные пожары 1862 года в Северной столице.

Пожар на Сенном рынке послужил толчком к началу уже назревших преобразований. Однако, несмотря на насущную, казалось бы, необходимость обновления рынка и площади и прилегающих территорий, процесс растянулся на два с лишним десятилетия.

После пожара торговая деятельность площади на время замерла, а в Городской думе был поставлен вопрос о строительстве на ней центрального городского рынка с постоянной формой торговли. Для координации проектирования и строительства была создана Особая комиссия.

При решении вопроса о реконструкции Сенного рынка столкнулись два мировоззрения – интересы населения столицы и интересы капитала. От склонения чаши весов в ту или другую сторону зависело правообладание рынком и соответственно судьба площади и даже города в целом. Разумеется, соперничество шло и между компаниями, желавшими строить на площади.

Ситуация выразилась в противостоянии Городской думы, отстаивавшей традиционные позиции, и губернатора Санкт-Петербурга, генерал-адъютанта графа Н. В. Левашова, вставшего поначалу на сторону капиталистов.

Дума, являясь выборным органом, состоящим из представителей различных сословий, была по определению хранительницей народных традиций и привычек и обладала огромной естественной инерцией. Поэтому она с неизменным упорством сопротивлялась любым переменам. Дума «помнила», что торговля на площади существовала чуть не с основания города, что здесь всегда был общественный, то есть содержащийся городом, рынок, где продукты были дешевле, чем у любого частника, что он всегда был выгоден продавцу и покупателю, то есть народу, о чем и пеклась в свое время императрица Екатерина II. Кроме того, доход от рынка пополнял городской бюджет.

Губернатор города Н. В. Левашов предстает со страниц документов как человек волевой, жесткий, хитрый и проницательный. В прошлом боевой офицер, потом губернатор Орла, он решительно оппонировал Думе, с большой настойчивостью добиваясь строительства достойного столицы здания рынка в районе Сенной площади. Разрешить проблему, по его мнению, можно было только передачей рынка в частное владение, то есть осуществить строительство на привлеченные средства частных лиц. Интуитивно он также понимал, что город только выиграет, если торговля с Сенной площади будет перенесена в другое место, находящееся рядом, например на участок наследников купца Яковлева, будущую Горсткину улицу. Как мы уже знаем, эта идея не нова и с 1816 года уже дважды возникала в умах городских властей и архитекторов.

Надо отметить, что в течение длительного времени Городской думе удавалось сохранять верность исторической традиции, «общественному приговору» и настоять на строительстве за бюджетные средства городского рынка на Сенной площади, не уступив его в частные руки и не позволив перенести его на другую территорию, невзирая на самые заманчивые предложения и участие в них довольно значительных лиц. Связанная бюджетом и опасавшаяся инвестиционного долгостроя, Дума твердо стояла на своем и не дрогнула ни под давлением генерал-губернатора, ни отдельных влиятельных лиц, ни даже самого императора. Самый доходный рынок должен был оставаться самым дешевым и быть кормильцем всех слоев населения Петербурга, а также служить пополнению городской казны. Это могло произойти только при условии, что рынок будет принадлежать городу.

Информация о строительстве рынка распространилась по Петербургу, а возникшая конфронтация вызвала поток предложений как от русских предпринимателей, так и от иностранных компаний и частных лиц. Сохранившиеся документы позволяют составить некоторое представление как о предлагавшихся проектах, так и о предпринимателях. Кроме того, они характеризуют тех, кто управлял городом, и систему взаимоотношений города (то есть его населения) и власти.

Подготовка к строительству рынка длилась более двадцати лет. В течение этого отрезка времени возникали периоды затишья, сменявшиеся вспышками бурных страстей.

Рассмотрение вопроса о преобразовании Сенной площади шло в Городской думе по нескольким направлениям: с сохранением торговли на площади, то есть без средовых преобразований, и с перенесением торговли на другую территорию – на яковлевский участок (современная улица Ефимова). Кроме этого еще было предложение перенести Сенной рынок к Александровскому плацу, располагавшемуся у сегодняшнего Театра юного зрителя.

В 1864 году созданная при Городской думе Особая комиссия рассмотрела первые проекты. Пока остается неизвестным, какие требования к проекту будущего рынка выдвинула на начальном этапе Дума, а также не удалось найти какой-либо из проектов этого периода. Одним из первых известных претендентов на строительство рынка был варшавский помещик Кониар. Годом раньше он обратился к архитектору академику Ц. А. Кавосу и инженеру-бельгийцу Фильелю Брогги. Они запроектировали «очень обширное железное строение на фундаменте с каменными кладовыми и погребами». Кроме этих фактов известно, что Дума не приняла проект из-за его дороговизны.

Комиссия отметила работы «архитекторов Лихачева, Чернявского и особенно Жоффрио». По отзыву Думы, постройка по проекту последнего из них могла украсить город. Здание, видимо, имело оригинальную планировку – ни один архитектор не «выжал» такого количества торговых мест, как это удалось А. И. Жоффрио, – 554 лавки и 578 ледников и подвалов. По сообщениям в печати, это было роскошное каменное сооружение с «зеркальными стеклами», в центре его помещались «четыре мраморные чаши для живой рыбы» с проточной водой, подающейся фонтанами, а вокруг здания были фонтаны для обеспечения «потребности обитателей рынка и водопоя лошадей» в виде двенадцати гранитных чаш. Проект оказался слишком дорог, как и проект Кавоса, а прочие не удовлетворили комиссию по другим причинам, и она отклонила все предложения «как несоответствующие выгодам города и его обывателей».

Тогда же представил на рассмотрение свой проект архитектор К. И. Реймерс. В комментариях автор выказал знакомство с новым парижским рынком в виде «огромного шатра со стеклянными просветами», возведенного на месте исторического «рынка невинных» («marche des innocents»), проанализировал пригодность его архитектуры к нашим климатическим условиям и «местным обстоятельствам». Архитектор предложил «расположить под железною крышею, утвержденною на 720 чугунных колоннах, шестью отдельными навесами вдоль площади; посредине будет один высокий крестообразный навес в связи с шестью продольными, между которыми остаются открытые промежутки для свободного стока с крыши воды. Все пространство под крышами (исключая среднего навеса, где поместится 200 возов и рыбный промысел в 48 отдельных нумерах с фонтаном по средине) назначается для 264 больших или же 528 малых нумеров, открытых лавок и ларей. Покупатель, подъехавши или подошед к внешнему тротуару рынка, может обойти все 528 нумеров по внутренним тротуарам и под защитою крыш». Существенным новшеством и отличием от всех остальных проектов был подъем уровня площади «против окружающих улиц на 1¹/₄ аршина» для устройства погребов и подвалов. По мнению автора, это создало бы дополнительным удобства для торгующих. Экономический расчет, сделанный К. И. Реймерсом, показал, что при существующей ситуации город получает 50 000 рублей ежегодно, а после строительства рынка – 110 400 рублей.

Описания позволяют сделать вывод, что первые здания рынков, предложенные архитекторами, должны были занять практически всю площадь.

Тема Сенного рынка обсуждалась в прессе. В 1866 году предлагалось «учредить на Сенной площади сквер для очищения воздуха с расположением вокруг него базарного торга с возов по определенным временам года», потом просто «очистить Сенную площадь от всякого торга, развести на ней сквер с водоемом и фонтаном свежей невской воды».

К. И. Реймерс развил эту идею и высказался за перенос рынка с Сенной к «Измайловскому полку, во второй квартал между 9 и 10 ротами» и даже дал эскиз в одной из петербургских газет. Этот рынок должен был представлять окруженный каменной оградой навес на железных столбах, стоящий между двумя рядами домов одной улицы. По его мнению, такая мера решила бы проблемы обеспечения продуктами не только Коломенской, но и Нарвской части. Место было выбрано, вероятно, неслучайно. В 1782 году Указом о строении рынков в Петербурге были отведены следующие места: «…одно на Александровской площади на выгонной земле, другое попорозжее за Измайловским полком <…> для лоскутных, шерстяных, щепяных, кроватных и других тому подобных лавок, коим безопасность от огня и благолепие города возбраняют быть внутри онаго».

После обсуждений проектов Городская дума предложила продолжить поиски оптимального решения, поскольку строить рынок предстояло на бюджетные средства, а их всегда не хватает. Поэтому в 1867 году она поручила служащим Городской управы архитекторам М. А. Макарову и И. А. Мерцу создать самый скромный вариант каменного здания, отпустив на его воплощение 150 тысяч рублей, которые из будущих доходов в течение шести лет предстояло вернуть в казну. Судя по стоимости, здание не было перегружено удобствами и техническими новинками.

В то же время Техническо-строительный комитет Министерства внутренних дел был атакован торговцами, ежедневно теряющими доход, и на площади была разрешена торговля во временных деревянных лавках. Их запроектировал в виде деревянных навесов возле Успенской церкви архитектор комитета К. К. Рахау. Места для торговли с возов он наметил вдоль продольного проезда через площадь.

Неточная смета и ряд замечаний к проекту не позволили Думе утвердить его. Арендаторы, не желая нести убытки, готовы были построить рынок на свои средства – по их подсчетам, одна лавка стоила 160 рублей, а все вместе – 16 тысяч. Не будем гадать, как могла выглядеть площадь после такого строительства. Скорее всего, торговцы из экономии не обременяли себя архитектурным проектом и поиском подрядчика, строить собирались, как говорят сейчас, «хозспособом».

Проведенный Думой конкурс позволил составить картину будущего рынка, и 4 марта 1868 года, после изучения зарубежного опыта, а также анализа отечественных предложений, «дума приговорила признать полезным составить проект крытого рынка для Сенной площади и в устройстве его соблюсти величайшую простоту в соответствии с торговлей самыми обыкновенными товарами для ежедневной потребности» со следующими условиями:

– «устройство в приличных местах удобной продажи маркитантских товаров и горячей пищи для рабочих людей с защитой от дождя»;

– сохранение незастроенной середины для конножелезной дороги;

– поэтапное строительство и последующее расширение рынка;

– оперативная уборка мусора;

– увеличение освещенности;

– «приведение в порядок отхожих мест по примеру других европейских городов».

Здание должно быть «простым и удобным, на железных столбах, без подвалов, хорошо освещено и разделено на проходы».

Особо подчеркивалась недопустимость полной застройки Сенной площади зданиями с глухими стенами – «для того, чтобы оживить местность и избежать однообразия стосаженного пространства, замкнутого стеною», Дума потребовала устроить наружную торговлю.

Почти одновременно с этим, в 1868 году, Н. В. Левашов заказал К. К. Рахау еще один вариант Сенного рынка. Он понимал, что полумеры не решат проблемы благоустройства площади, что рынок должен быть сооружением красивым, долговечным и технически хорошо оснащенным. А поскольку казенных денег на него отпускалось слишком мало, то строить, по мнению губернатора, следовало на частные средства.

К. К. Рахау предложил крытое сооружение, использовав входивший в моду русский национальный стиль. Здание напоминало нарядный ярмарочный балаган и занимало почти всю площадь. Стены складывались из красного и желтого кирпича и удачно сочетались с большими окнами.

К. К. Рахау. Проект Сенного рынка. Вид от Садовой ул. 1871 г.

Рынок имел хорошо продуманную и обоснованную планировку. Изучив схему движения транспорта, автор счел, что связь Обуховского проспекта с Конным переулком незначительна, и принял решение о центральной композиции плана, то есть с постройкой, занимающей почти всю площадь. Транзит по Садовой улице сохранялся, огибая здание рынка с двух сторон. Такой прием – устройство скверов, фонтанов или иных сооружений на площадях по линии главных улиц – широко использовался в западноевропейских городах с целью распределения людских потоков и использования свободных территорий. Архитектор предусмотрел устройство подвалов, это увеличивало стоимость строительства. Это, с его точки зрения, являлось несомненным удобством для продавца, а также для осуществления санитарного и полицейского контроля и, следовательно, обеспечивало главное – интересы покупателя.

Судьба этого проекта Рахау печальна. Когда в 1871 году к нему по какой-то причине решили вернуться, выяснилось, что он потерялся при пересылке из Технического строительного комитета в Хозяйственный департамент. Проект был обнаружен только в 1893 году, тринадцать лет спустя после смерти архитектора.

Стоимость проекта составляла 700 тысяч рублей, что не укладывалось в рамки городского бюджета. Но губернатор предлагал отдать рынок и его строительство в частные руки, мотивируя свое предложение тем, что частные рынки уже давно существуют в Петербурге.

Между тем стихийная торговля на площади процветала в самом неприглядном виде, так как «лавки строят кому как попало, сток с крыш увеличивает грязь». Строительство должно осуществляться за счет городских средств, без привлечения частных капиталов.

Н. В. Левашов не хотел сдавать свои позиции и упорно искал инвесторов, всячески стараясь поддержать их, что видно из его регулярных докладов и обращений за советом к А. Е. Тимашеву. Поэтому, как только стало известно о решении Думы, в комиссию вновь посыпались предложения частных компаний и частных лиц. Замелькали различные отечественные и зарубежные фирмы, одни и те же лица оказывались задействованными то в одной, то в другой компании, а посулы потрясали своим размахом.

Некие «английские капиталисты Дегуа, Букье и Тиссье» брались за строительство рынка с намерением получить от города процент с дохода в течение сорока лет и вернуть затраченные на постройку капиталы и по прошествии указанного срока передать здание рынка городу.

«Здешний» купец 1-й гильдии Гизико предлагал построить крытый рынок за два года по проекту К. К. Рахау. 1 августа 1868 года на имя «Mon Excellance le Comte Levachov» – его сиятельства графа Левашова – поступило письмо на французском языке. В нем иностранная «Компания работ общественной пользы в Петербурге», где снова встречаются имена некоторых «английских капиталистов» с французскими фамилиями, просила у «Русского правительства или же у города Санкт-Петербурга» концессии на строительство рынка, обещая на свой счет произвести:

– «строительство центрального рынка на Сенной площади из железа, чугуна, камня, стекла по проекту, выполненному по поручению Генерал-адъютанта Графа Левашова;

– сооружение (постоянного) моста через Неву вместо плавучего Троицкого по образцу Николаевского;

– строительство боен на Гутуевском острове по проекту, имеющемуся в Городской думе, из железа, чугуна и камня, на сваях;

– строительство национального театра на 5000 зрителей на месте, занимаемом сквером при Инженерном замке, против Караванной улицы и по набережной реки Фонтанки по проекту, составленному по распоряжению Его Сиятельства Графа Левашова, из железа, чугуна и камня».

Всего на сумму 5 325 000 рублей! Цифра астрономическая, а говорит она о том, какой огромный доход приносил Сенной рынок.

Строительство должно было осуществиться в течение трех лет со дня «воспоследования Высочайшего Указа об утверждении концессий». От города требовалось ежегодно выплачивать инвестору 5 процентов дохода и 1 процент на погашение «капитала, затраченного на постройку оного», в течение 37 лет после окончания строительства. По прошествии назначенного срока рынок должен был отойти городу. Ну, а пока «вероятно Правительство не затруднится дать незначительную субсидию для такого рода учреждения, которое имеет весьма нравственное влияние на народ», – неожиданно в итоге заявила компания, имея в виду строительство театра.