Текст книги "Об одном и том же"

Вино сообщает каждому, кто пьет его, четыре качества. Вначале человек становится похожим на павлина – он пыжится, его движения плавны и величавы. Затем он приобретает характер обезьяны и начинает со всеми шутить и заигрывать. Потом он уподобляется льву и становится самонадеянным, гордым, уверенным в своей силе. Но в заключение он превращается в свинью и, подобно ей, валяется в грязи.

Абу-ль-Фарадж бин Харун (Абу ль Фарадж ибн Гарун) – (1226–1286 гг.), сирийский церковный деятель, писатель и ученый энциклопедист

На шестой день пришли результаты анализов. Все пробы на коронавирус COVID-19 у всех без исключения были отрицательные. Однако, у Писюка был обнаружен диабет, а у Гнашечко – застарелый сифилис. На отделении началась паника.

Бедных оперков немедленно перевели в бокс и начали активно лечить. Одновременно у всех были взяты дополнительные анализы и заборы крови с целью уточнения диагнозов и выявления новых случаев заражения.

Теперь каждое утро ко всем заходил главный врач больницы со свитой эскулапов и лично интересовался состоянием каждого пациента. А ещё через двое суток пришли новые результаты анализов, полностью опровергавшие предыдущие. У Писюка диабет исключен не был, но значения сахара в крови находились в верхней границе допустимой нормы, а у Гнашечко ничего венерического обнаружено не было.

Взятие новых проб и анализов теперь стало ежедневной процедурой.

Примерно на пятые сутки пребывания в палате № 19 друзья стали свидетелями такого бурного обсуждения полицейскими женских прелестей медсестры Зины, делавшей обоим клизмирование. Первым в клизменную пошел лейтенант Писюк, а спустя 15 минут на экзекуцию отправился старлей Гнашечко. Каждому из молодых парней Зинуля, молоденькая студенточка третьего курса СанГика, присланная в помощь медперсоналу больницы, за раз влила почти три литра физраствора, куда кто-то перебухал марганцовки. Если кому-то никогда в жизни не ставили клизмы, то ему просто повезло. Обычно с помощью клизмы промывают желудки и объём жидкости варьирует от литра до полутора литра, не более. Но эти двое начали распускать руки и всячески старались пощупать девушку в халате. То и дело они протягивали ручищи то к груди, то к талии, то к аппетитной попочке. Девушка оказалась не промах. Она решила усмирить мужскую похоть простым, коварным, но эффективным способом – передозировкой.

Расстояние в 25 метров от клизменной (на процедурной так и было написано, да, да) до палаты № 19 оба героя по возвращению после процедуры преодолели за 10 минут семенящим утиным шагом. При каждом движении из задницы вытекала струйка красного цвета и «окровавленные» следы героев-сыскарей оставались на полу, показывая направление движения.

– Слухай, бл@дь, така тёлка, бл@дь, що я, бл@дь, еле-еле ні, бл@дь, того, бл@дь… ссука, бл@дь, трохи з розуму мене, бл@дь, що не х@йнул@, бл@дь, п@зд@, бл@дь… – Писюк рассказывал и охал. Понять его было не сложно, хотя шипящие и свистящие звуки явно преобладали над другими.

– Ох, бл@дь, я бы этой ссучке, бл@дь, вдул бы по самые помидоры, бл@дь! Ты видел, бл@дь, какая жопа?! А грудь, бл@дь?! Она, бл@дь, стоит, бл@дь, а я, бл@дь, держу её, бл@дь, и думаю, бл@дь на х@й, сейчас ей, бл@дь, присунуть, бл@дь, или, бл@дь, когда из меня, бл@дь, эта х@йн@, бл@дь, вытечет на х@й, бл@дь, – перебил своего коллегу возбужденный старлей Гнашечко.

Нет смысла переводить понос слов, который лился вместе с жидкостью из анальных отверстий защитников Родины. Да и смаковать этой сценой также не имеет смысла.

Две недели пролетели как один день. Последние три-четыре дня Семяримов с Захаровым разговаривали крайне мало. Всеми событиями и новостями с институтской поры до сегодняшнего дня они поделились друг с другом, и не раз… Перспективы расследования обоих преступлений были не просто туманными, а никакими. Но ещё больше друзья были удручены событиями в стране.

Шла третья неделя всеобщей самоизоляции. У кого-то коварный вирус СОVID-19 был обнаружен, кто-то успел и умереть, а кто-то находился на лечении… Перспективы на будущее у всех были весьма и весьма туманные.

Вместо эпилога или послесловия

Все совпадения в данной повести носят бессистемный, но не случайный характер. Большинству героев были изменены фамилии, а некоторым и имена.

Из повести убраны сцены насилия и полицейского беспредела, медицинской халатности и профессиональной некомпетентности.

Как любит повторять сантехник Петрович, поведавший эти истории, ВСЯКОЕ БЫВАЕТ В ЖИЗНИ. НЕ СТОИТ И БЕСПОКОИТЬСЯ. В РОССИИ ВСЁ РАНО ИЛИ ПОЗДНО СЛУЧАЕТСЯ…

И последнее, что до сих пор «напрягает» и не отпускает – откуда у Писюка и Гнашечко в больнице постоянно было спиртное? Их девиз был таким – с утра принял и день свободен…

Сцены распития медицинского спирта на самом заключительном этапе работы над повестью были автором полностью удалены.

Несколько коротеньких рассказов

Рецепты похудания

Грустная повесть с плохим началом и невесёлым концом посвящается советскому и российскому политическому деятелю, который в кратчайшие сроки сумел развалить величайшую сверхдержаву мира, сломать общественно-экономическую формацию и оставить после себя десятки миллионов людей с испоганенными судьбами и несбывшимися надеждами на лучшую жизнь, достойную старость и мирный покой… Повесть была написана со слов одного из очевидцев событий семей Вобленко-Корьковых, проживающих и поныне в муниципальном округе «Юнтолово» Приморского района Санкт-Петербурга.

В заявлении Нобелевского комитета от 15 октября 1990 года говорится: «Норвежский Нобелевский комитет решил присудить Нобелевскую премию мира за 1990 год Президенту Советского Союза Михаилу Сергеевичу Горбачеву за его ведущую роль в мирном процессе, который сегодня характеризует важную составную часть жизни международного сообщества. В последние годы в отношениях между Востоком и Западом произошли весомые перемены. Конфронтация сменилась переговорами…».

Эти исторические перемены были вызваны рядом факторов, но в 1990 году Нобелевский комитет решил воздать должное Михаилу Сергеевичу Горбачеву за определяющий вклад, который он во многих случаях внес в эти процессы. Возросшая открытость, которую он привнес в советское общество, способствовала укреплению международного доверия. По мнению комитета, «мирный процесс, в который Горбачев внес такую весомую лепту, открывает новые возможности перед мировым сообществом для решения его актуальных проблем, невзирая на идеологические, религиозные, исторические и культурные различия».

Лишь два обстоятельства, о которых не следует забывать, могут несколько огорчить:

1. имеются большие сомнения в том, что нобелевский лауреат не только прочитает данное произведение, но и вообще что-либо читает;

2. после драки кулаками не машут и увидеть причинно-следственную связь между политическими событиями на постсоветском пространстве и ростом алкоголизма, наркотизма, табакокурения или даже безработицы способны заметить далеко не все, даже, вероятно, и нобелевские лауреаты…

Александр Дмитренко пять лет назад переехал из Украины в Великобританию, где живет в однополом браке с истинным джентльменом, уроженцем Англии. Саша называет себя «Похитителем ароматов», он уже пару лет ведет свой видеоблог на YouTube.

Раньше Саша делал обзоры на парфюмерию, отсюда и псевдоним «Похититель ароматов». Популярность стала приходить к Саше, когда он стал оценивать образы знаменитостей, так его обзор на ковровую дорожку «Оскара»-2018 посмотрели более 100 000 человек. Он отличается агрессивными высказываниями в адрес звезд, что очень нравится его подписчикам.

Его кличка или эпатажный псевдоним – Гоген Солнцев

„Бог не принадлежит ни учёным, ни логикам, он принадлежит поэтам, миру грезы, он символ красоты, сама красота.“

„Искусство – это или плагиат или революция.“

Эже́н Анри́ Поль Гоге́н (фр. Eugène Henri Paul Gauguin [øˈʒɛn ãˈʁi ˌpol ɡoˈɡɛ̃]; 7 июня 1848 – 8 мая 1903) – французский живописец, скульптор-керамист и график

В мире всегда и везде были, есть и будут худые, нормальные и толстые. Так устроена человеческая природа, а её, как известно, не обманешь! Но истории известны и такие времена, когда все без исключения люди были только худыми или нормального телосложения. Да, так было, но только давно, очень давно… А сегодня в мире существует целая индустрия, направленная лишь на то, чтобы вытянуть из толстых и жирных людей их кровно заработанные денежки. Причем каждый, кто расстаётся со своими последними сбережениями, наивно полагает, что горе-специалисты обязательно ему помогут, т. к. он не просто в это верит, а связывает свою дальнейшую судьбу с этим знаменательным для него и его окружения событием.

Нет смысла вдаваться в детали каждой из методик похудения, похудания, снижения веса или ещё как-то вроде того, рассчитанных на строгое соблюдение всех условий и предписаний, где малейшее отклонение или несоблюдение хотя бы одного из обязательных условий ведет не просто к перечеркиванию всего самого главного, а к аннулированию результата. Даже более того, к новому набору веса и т. д., и т. п.

Если начать перечислять наиболее популярные методики, то их число перевалит за добрую тысячу, а ведь есть ещё и так называемые авторские методики. Тогда за 100 000 или миллион. Да, да, именно так обстоит дело с этим трудно разрешимым вопросом.

Все почему-то забывают о самом главном принципе – НАДО МЕНЬШЕ ЖРАТЬ. Копеечным средством и самым эффективным является широкий лейкопластырь, наклеиваемый на рот, чтобы туда ничего нельзя было засунуть. Пищевая распущенность сначала провоцирует развитие диабета, гипертонии, а уж только потом нарушение обмена веществ. Круг замкнулся и разорвать его под силу лишь только Силе Воли, Случаю или Смерти.

Сергей Иванович Корьков жил в большой трёхкомнатной квартире, в Приморском районе Санкт-Петербурга вместе с женой, двумя детьми и собакой. Было ему за пятьдесят, а дети подросли настолько, что должны были вот-вот выпорхнуть из родительского гнёздышка и останутся тогда Сергей Иванович с Любовью Андреевной одни в своей большой трёхкомнатной квартире, которую они так любили, так любили, что даже мысли не допускали о том, чтобы выделить детям жильё за счёт переезда в однокомнатную квартирку… Ну, или чего-то там такого ещё, в этом самом роде, вот.

Сергей Иванович служил в одном бюджетном образовательном заведении, а Любовь Андреевна была обычным окулистом, работавшая в местной поликлинике и частной клинике по графику, согласно которому у неё был ежегодный летний отпуск, один законный выходной в неделю и избыточный вес аж целых 40 кг на её 162 см роста. У Сергея Ивановича ситуация была ещё хуже, т. к. на свои 172 см он имел не просто животик и кругленькие щёчки с румянцем и одышкой, а лишних 85 кг "живого веса". О, как!

Ходили супруги крайне мало, предпочитая больше личный и общественный транспорт, что в большом городе было обычным делом, любили вкусно поесть и хорошо погудеть в компании приятных, добрых людей, у которых были схожие проблемы, но, почему-то не столь заметные, как у них. При этом к спиртному Сергей Иванович относился индифферентно, мог выпить чуть-чуть, а мог и не пить вовсе. Любовь Андреевна по праздникам любила махнуть пару рюмочек Шериданса[32]32
  Прим. авт.: Шериданса (англ. Sheridan’s) – это сладкий ирландский ликер крепостью 15,5 градусов, состоящий из двух частей: сливочно-ванильной и шоколадно-кофейной. Поставляется в оригинальной бутылке, разделенной на две секции, содержимое которых смешивается при наливании. Благодаря специально разработанной обтекаемой форме бутылки и разному диаметру горлышек две части ликера всегда смешиваются в нужной пропорции 1:2 (одна белая часть и две черные части). В состав Шериданс входят: виски, свежие ирландские сливки, вода, натуральный ванильный ароматизатор, сахар, кофе и шоколад. Напиток не содержит консервантов. Срок годности ликера – 18 месяцев со дня разлива. Открытую бутылку можно хранить при температуре +5-25 °C в течение 6 месяцев.


[Закрыть].

И вот однажды, когда Сергей Иванович забыл ключи от квартиры, а все домочадцы, как назло, дома отсутствовали, к скамеечке, на которой восседал грустный инженер-педагог Корьков, подошёл сосед по подъезду Михаил Викторович Вобленко, чуть выше среднего роста, гладко выбритый, от которого исходил мощнейший ароматический букет алкогольных и парфюмерных паров.

– Здорово, Иваныч! – приветствовал Михаил Викторович соседа, которого уважал за то, что тот был кандидатом технических наук и который каких-то 30 лет тому назад работал в соседней конторе, где в ту пору трудился тогда ещё молодой и окончательно не спившийся Вобленко. – Что сидим? Меня ждёшь? – Михаил Викторович достал пачку папирос и закурил, пуская демонстративно дым в сторону от огорченного Корькова против ветра.

– Добрый день, Михаил Викторович! Вот, забыл ключи от квартиры, а дома, как назло, никого сейчас нет. И сидеть мне так ещё часа два, как минимум…

– Слушай, сосед, а пошли ко мне?! Я тебя дома приючу и обогрею… Заодно расскажу тебе такую вещь, от которой у тебя просто глаза на лоб вылезут… Давай, пошли, друг, – Михаил Викторович силой поднял грузного соседа и повел к большой входной двери в подъезд, к лифту.

– Да не стоит, Михаил Викторович, не надо, – отнекивался Корьков, хотя в душе он был рад оказаться дома у Вобленко, с которым был знаком более 30 лет, но ни разу в жизни он у него дома так и не бывал.

В квартире, кроме маленькой собачонки, никого не было. Бедность и обилие разных вещей бросались в глаза. Ремонтом давно не пахло, да и в плане чистоты была перспектива генеральной уборки с выносом мусора на помойку.

– Проходи, не стесняйся, чувствуй себя как дома, – Михаил Викторович достал гостю старые рваные безразмерные тапочки, а сам облачился в нечто подобное, только с более богатой историей. – Пошли на кухню.

– Хорошо, вяло согласился Сергей Иванович.

– Сейчас буду тебя лечить, друг, – полушепотом сообщил Вобленко своему соседу, который только-только присел на старый табурет у маленького кухонного столика. – Я тебе дам на пробу одно лекарство, от которого ты вмиг похудеешь. Вот, смотри какое классное средство!

– Что это? – удивился Сергей Иванович, взглянув на трёхлитровую банку со светлой полупрозрачной жидкостью.

– Оно! Сейчас попробуешь, – Михаил Викторович достал два гранёных стакана, открыл банку и быстро налил до краёв свою лечебную муть. – Только сразу предупреждаю, выпить надо одним махом, залпом. Давай! Вопросы потом…

Сергей Иванович взял и жахнул. Первый 10 секунд дыхания не было. Глаза пытались выскочить из орбит, рот, словно у пойманной рыбы, открывался-закрывался, но ни малейшего звука не издавал. Руки сами собой делали какие-то круговые хватательные движения хаотичного плана, а ноги сразу же отнялись. Тело условно сидело на табурете, не ощущая ничего, кроме нехватки воздуха и нараставшего сердцебиения.

– Ну, как? Классно? – с улыбочкой поинтересовался Михаил Викторович, на которого полный гранёный стакан такого эффекта не оказал, т. к. было видно, что годы тренировки закалили и адоптировали организм к подобного рода экзекуциям.

40 лет Михаил Викторович гнал самогон. О рецепте ни слово, а вот о крепости можно лишь заметить, что первач получался 82–88 градусов. Корькову дико повезло, он отведал 85-градусного свежачка, приготовленного накануне вечером исключительно для лечебных целей. Цели эти были теми же, что и в справочнике Фонарёва, в разделе "От болта", где в качестве универсального лекарственного средства предлагалось по три капли спирта добавлять на стакан водки, за полчаса до приёма пищи, три раза в день, натощак. Михаил Викторович полагал, что в отсутствии спирта с водкой следует использовать надёжный заменитель – самогон. С утра принял и день свободен. С финансами проблем не было. Ежедневное употребление шло исключительно на спонсорские средства собутыльников, которые также, как и Вобленко, нигде уже не работали, а деньги тягали из дома, стреляли взаймы у соседей, бывших друзей, родственников, случайных прохожих…

Через минуту к Сергею Ивановичу полностью вернулись сознания, ощущения, координация, речь и былая лёгкость, с которой он так безрассудно отведал "лекарство", предложенное соседом-алкоголиком.

– Что это было? – первый вопрос Сергея Ивановича словно пуля вылетел из начавшего жадно дышать рта Корькова.

– Так, это самое, нормально… Иваныч, не парься! – Вобленко смотрел немигающим взором в ещё расширенные зрачки и сильно округлившиеся соседские глаза. – Ты теперь – мужик! Настоящий мужик! Уважаю! Дай я тебя поцелую, – Вобленко протянул правую руку к голове ещё толком не пришедшего в себя Корькова, схватил мертвой хваткой за шею и начал с силой тянуть к себе, одновременно помогая своим корпусом.

Засос. Смачный брежневский засос, продлившийся 8-10 минут. Слюни из прокуренного рта Вобленко текли рекой. На глазах Михаила Викторовича появились слёзы умиления. Руки автоматом потянулись к банке и он решительно разлил первач по стаканам, опять наполнив их до краёв.

Корьков не дожидаясь команды, первым схватился за посуду и опять залпом опорожнил так, словно это была обычная холодная вода. Михаил Викторович пристально следил за тем, какую реакцию даст второй стакан добротного пойла. Было видно, что он несколько колебался в принятии решения – пить следом или сначала подождать, а уж потом добавить градус. Колебался он не более 3 секунд. Что-то в его голове щёлкнуло и он смачно выпил, растягивая удовольствие по маленьким глоткам. Кадык бегал и прыгал по горлу взад-вперед. Глаза застыли в неподвижном взгляде на точку впереди лица сантиметрах в 10, не более.

Сергей Иванович смотрел на соседа с большим удивлением, которое стремительно улетучивалось вместе с отвращением к пьянству, с неприязнью к соседу-алкашу. Все проблемы, все заботы вдруг стали какими-то маленькими, надуманными, на которые не стоило теперь обращать ни малейшего внимания.

Из википедии известно, что вре́мя – форма протекания физических и психических процессов, условие возможности изменения. Одно из основных понятий философии и физики, мера длительности существования всех объектов, характеристика последовательной смены их состояний в процессах и самих процессов, изменения и развития, а также одна из координат единого пространства-времени, представления о котором развиваются в теории относительности.

В философии – это необратимое течение (протекающее лишь в одном направлении – из прошлого, через настоящее в будущее). А в квартире мента-пенсионера-алкоголика Вобленко время имело совершенно другое содержание и смысл. Михаил Викторович делил время на до и после принятия алкоголя. Принципиальной разницы между часами дня он не наблюдал, но он чётко помнил, что ночью все люди спят, и что сигареты, папиросы и бухло после 23.00 в принципе никто официально тебе не продаст. Он отдавал отчёт тому, что настоящая жизнь начинается только с 11.00. И, увы, таково течение времени, такова суть нормального бытия для нормального мужика.

Прошло ровно 15 минут. Напротив друг друга за маленьким кухонным столиком, на котором стояли два опорожненных гранёных стакана и ещё недавно полная трёхлитровая банка с первачом сидели двое мужчин, один – среднего роста, другой – несколько выше, и возраста, лет за пятьдесят, славянской наружности и разной комплекции. Оба смотрели друг на друга рассеянным взглядом. У Михаила Викторовича наблюдалось сильное слюнотечение, а Сергей Иванович каким-то чудом то и дела сглатывал слюну, слегка покачиваясь на табурете. Все органы практически были парализованы, за исключением зрения, слуха и дыхания. Ничего, абсолютно ничего из функций и органов чувств оба седока не контролировали. Они молча сидели на кухне и тупо пялились сквозь друг друга. Более того, Сергей Иванович непроизвольно пускал шептунов, а Михаил Викторович тихонечко обмочился. Картина была ещё та…

Возможно, читателю неприятно и даже не интересно знакомиться со всеми подробностями по причине гнусности и мерзости сути подобных жизнеописаний, но что делать? Ведь идёт описание такой важной методики, как снижение веса, а здесь, извините, каждая мелочь важна и без этого, увы, и ни туда, и не сюда.

«чи брякнусь я дрючком пропертый». По-русски это «паду ли я, стрелой пронзенный»

Из арии Ленского в Киевском оперном театре

Любовь Андреевна закончила вечерний приём в клинике и решила забежать в универсам за хлебом и молоком. Из продуктов в доме было всё необходимое, но вот расходные молоко, булка, хлеб покупались ежедневно.

В универсаме случайно она встретила жену Вобленко Светлану, у которой, как это ни странно, была схожая ситуация, только ещё более тяжелая, т. к. её семья была гораздо больше. Старший сын выплачивал алименты за первых дочерей от первых двух браков, а с третьей женой и ребёнком он жил в одной родительской квартире, но уже несколько лет был снова разведен. Младший сын, в отличие от старшего брата, где-то кем-то работал, но долго на одном месте не задерживался. Курили и пили в семье все, кроме женщин и внучки. Видимо, их время ещё не пришло. Мужички хозяйством не занимались, жили своей жизнью, а кормила, обстирывала, убирала за всеми – бедная Светлана, которая должна была ещё и зарабатывать на жизнь.

Нет логического объяснения судьбам многих и многих страдальцев, находящихся под гнётом идеологических, религиозных и моральных штампов, которые с пелёнок вдалбливают в неразумные головы в каждой стране. Так устроен мир… Евреи и хохлы, уехавшие из Совдепии, наивно полагали, что они нашли лучшую для себя и своих детей жизнь… Материальное благополучие – это лишь одна сторона медали, другая – же – это та самая ностальгия по родине, по друзьям, соседям, знакомым с детства местам, по языку, культуре, по всему тому, что в совокупности зовётся Родиной.

Те, кто пользуется услугами проституток знает, что бывают любимые и желанные, а бывают и такие, которым раз-другой воткнул, дал и… пропади оно всё пропадом… И больше ни при каких обстоятельствах не нужна будет такая продажная женщина, такие негативные воспоминания будут с ней связаны, что и домкратом на неё будет не поднять. Более того, плохие бабы очень часто отбивают у мужчин тягу к женщинам, гасят, если не сказать более того – истребляют напрочь влечение к женскому полу. Вот и с эмиграцией примерно такая же фигня. Для тех, кто не слишком щепетилен, кому дом на колёсах не в тягость, а в радость, тем и смена места жительства больших хлопот и проблем не приносит. Вечный жид! Агасфе́р[33]33
  Прим. авт.: См.: википедию, Ahasverus происходит от латинского Ahasverus


[Закрыть], или Вечный Жид – легендарный персонаж, по преданию обречённый скитаться из века в век по земле до Второго пришествия Христа. Фигура «Вечного Жида» появляется в сюжетах европейской литературы и живописи. Данный сюжет, послуживший материалом для многих литературных, поэтических и живописных произведений, как он рисуется в его окончательном виде, следующий: иудей-ремесленник, мимо дома которого вели на распятие Иисуса Христа, нёсшего свой крест, отказал Иисусу и оттолкнул его, когда тот попросил позволения прислониться к стене его дома, чтобы отдохнуть, и за это был осуждён на скитание по земле до Второго пришествия и вечное презрение со стороны людей[34]34
  Прим. авт.: из википедии, Диалог Агасфера и Христа, обычно входящий, с разными вариациями, во все версии: «Иди, чего медлишь?». – «Я могу медлить. Но труднее будет медлить тебе, ожидая Моего прихода»; либо «Иди, на обратном пути отдохнёшь» (подтекст: Ты Сын Божий, так воскресни после распятия и отдохни на обратном пути) – «И ты будешь вечно идти, и не будет тебе ни покоя, ни смерти»; либо «Я пойду, но и ты пойдёшь и будешь Меня ждать». Сущность легенды, если отвлечься от некоторых частностей, – воздаяние Божества человеку, выражающееся в вечном скитании или вечных муках человека, согрешившего против Божества. Существует предание, что раз в пятьдесят лет Агасфер подходит к Иерусалиму, чтобы вымолить прощение у Гроба Господня, но каждый раз в Иерусалиме случаются страшные бури, и ему не удаётся осуществить задуманное.
  Близкими к Агасферу в этом отношении являются и легенда о Прометее, вечно терзаемом хищной птицей, и легенда о Каине, осуждённом, как и Агасфер, на вечное скитание по земле, и Сизив, обречённый вечно поднимать на гору камень, и наконец легенды о Тангейзере и Летучем голландце. Как и эти последние, легенда об Агасфере возникла по-видимому при столкновении христианства с языческими верованиями; при вытеснении христианством остатков этих верований и получилось «приспособление» языческой или иудейской легенды к христианству. При этом мотив мести вполне отчётливо сохранился и в новой редакции.
  Большое число вариантов легенды в византийских сказаниях (а отсюда – в древнерусских) показывает огромное её распространение в фольклоре. Тут и кузнец, ковавший гвозди для Христа и обречённый вечно ковать их, и Иуда Искариот, осуждённый на вечное скитание; многие из преданий о загробных муках относятся к тому же типу.


[Закрыть]. Сегодня же многие люди, не знающие истории, вкладывают в термин Вечный Жид совсем другое, а именно некую эмигрантскую судьбу, долю человека, вынужденного жить среди людей с другими нравами, обычаями, культурой и языком… Идут года, меняются люди, меняются нравы, традиции… Ничто не вечно в этом мире…

Ещё совсем недавно, в историческом плане, слово хохол было явно оскорбительным. Теперь же хохлами стали называть в России, в Белоруссии жителей незалежной Украины.

Глядя на Светлану с Любой, бегающим и снующим взад-вперед по торговому залу универсама "Перекрёсток" невольно вспомнилась публикация одного украинского про-российски настроенного историка, позиция которого в России многим близка и понятна.

Широкорад Александр Борисович писал, что 23 июня 1917 г. Центральная Рада издала свой первый универсал: кто такой «народ украинский»? До 1917 г. термина «народ украинский» не было ни в одной энциклопедии. Так что любой честный политик для начала четко сформулировал бы понятия «народ украинский» и «земля украинская». Надо ли говорить, что радные жулики сознательно отказались от четких формулировок.

Центральную Раду выбирал не народ, а несколько сотен функционеров украинской партии социалистов-федералистов, украинской социал-демократической партии, украинской партии социалистов-революционеров и ряда совсем малых объединений. К 1917 г. все эти партии состояли из нескольких десятков, в лучшем случае сотен членов. Историк Александр Борисович Широкорад писал, что перечисленные партии не были частями общеимперских партий социал-демократов, социал-революционеров и др. Это были автономные группировки, руководимые, как правило, масонами. Главой Генерального Секретариата (Совета Министров) стал масон В.К. Винниченко. Замом (товарищем) масона Грушевского в Раде был А. Ниховский, тоже из ложи «Великий Восток народов России».

По мысли создателей первого универсала на Украине должны были действовать только законы, изданные местным Сеймом. А при чем тут «Всероссийский парламент»[35]35
  Прим. авт.: Самым важным вопросом для крестьянства, составлявшего подавляющее большинство населения Великороссии и Малороссии, был земельный вопрос. И что же предложили самостийники? Ждать, пока в России будет создано Учредительное собрание, принят закон о земле, наконец, фактически «будут конфискованы все помещичьи… земли», и только тогда наша Рада возьмется за передачу земель крестьянам на Украине. Блеск! Вроде бы братья-масоны и обещают крестьянам землю, а на самом деле подсовывают фигу!
  А когда «селяне» с топорами спросят, где же обещанная землица, то уж и ответ готов: виноваты злыдни-москали, никак не решат сей вопрос. Бей кацапов!
  Естественно, киевские масоны прекрасно знали, что их петроградские братья во Временном правительстве не желают давать землю крестьянам и будут «тянуть резину» по последнего.
  Как же реагировало Временное правительство на действия Центральной Рады? С одной стороны, признать фактическое отделение Украины для «временных» означало подписать себе смертный приговор. С другой стороны, как не порадеть братьям по ложе! В Киев выяснять отношения едет А. Ф. Керенский. Замечу, в ложе «Великий Восток» он занимался координацией деятельности столичных и киевских масонов и по делам ложи ездил в Киев в 1913, 1915 и 1916 годах.
  После переговоров с Центральной Радой Керенский признал право Генерального Секретариата управлять пятью украинскими губерниями – Киевской, Полтавской, Подольской, Волынской и Черниговской.
  Однако ни Временное правительство в Петрограде, ни Центральная Рада не имели реальной поддержки ни у народа, ни у армии. Даже отъявленный самостийник Орест Субтельный вынужден признать: «Центральная Рада с головой погрузилась в бесконечные дискуссии о границах своих полномочий, пренебрегая при этом такими более прозаическими, но куда более насущными проблемами, как укрепление законности и порядка, обеспечение снабжения городов и работа железных дорог. Она также оказалась не способной решить наболевшую проблему передела земли. Как следствие, первоначальное единство, продемонстрированное украинцами ранее, быстро распалось. Обострились политико-идеологические противоречия между социал-демократами, составлявшими в Центральной Раде большинство, и многочисленными социалистами-революционерами. Погрязнув в бесплодных дебатах и раздорах, члены Центральной Рады, власть которой фактически уже ограничивалась окрестностями Киева и нескольких крупных городов, утратили связь с селом, а значит, и с массами, связь, достигнутую на короткий срок благодаря различным съездам, проходившим в Киеве. Губернии были предоставлены самим себе».
  Я нарочно дал большую цитату, чтобы читатель сам смог поискать аналогии с современным правительством на Украине.
  7 ноября (25 октября) в Петрограде большевики свергли Временное правительство. При советской власти это событие именовалось Великой Октябрьской Социалистической Революцией, а сейчас «демократы» именуют его октябрьским переворотом. Объективный историк должен разделить конкретные события, происшедшие в ночь с 7 на 8 ноября в Петрограде, и всемирно исторические последствия этих событий. Строго говоря, 7 ноября произошла не революция, и даже не переворот, а просто бескровный разгон никого не представлявших «временных». Власть валялась в грязи, большевики подняли ее, отмыли и взяли «всерьез и надолго».
  Точно так же события 14 июля 1789 г. походили на оперетту, причем кровавую, но события этого дня предопределили ход истории в XIX веке, равно как события 7 ноября 1917 г. предопределили ход мировой истории в XX веке.
  Обе революции привели к последующему кровопролитию, но после них человечество стало иным, возникли новая Франция и новая Россия. А что касается кровопролития, то еще Наполеон сказал: «Если про государя говорят, что он был добр, то его царствование не удалось».
  8 ноября 1917 г. на специальном заседании Центральной Рады, посвященном событиям в Петрограде, была принята резолюция, где говорилось: «Признавая, что власть – как в государстве, так и в каждом отдельном крае – должна перейти в руки всей революционной демократии, признавая недопустимым переход этой власти в руки Советов Рабочих и Солдатских Депутатов, которые являются только частью организованной революционной демократии, Украинская Центральная Рада высказывается против восстания в Петрограде и будет энергично бороться со всеми попытками поддержать бунты на Украине».
  Надо ли говорить, что ни в Великороссии, ни на Украине никто толком не знал, что такое вся «революционная демократия», и все заявленное представляется бессвязным набором слов. Ясна лишь последняя фраза – Центральная Рада объявила войну советской власти.
  10 ноября отряды киевских рабочих и революционных солдат подняли восстание в Киеве против командования штаба Киевского военного округа, поддерживавшего правительство Керенского. В ходе боев за Киев Центральная Рада первоначально держала нейтралитет. После трехдневных боев штаб Киевского военного округа вместе с частью войск бежал из города на Дон. Тем временем Центральная Рада подтянула верные ей войска и подавила восстание.
  В Харькове же большевики захватили власть еще в ноябре 1917 г. А 11–12 (24–25) декабря 1917 г. в Харькове собрался 1-й Всеукраинский съезд Советов, который 12 (25) декабря провозгласил Украину республикой Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Все постановления Центральной Рады были объявлены недействительными. На территории Украинской советской республики распространялись декреты правительства Советской России: о земле, рабочем контроле, демократизации армии. Съезд признал Украинскую советскую республику федеративной частью Российской республики, избрал ЦИК из 41 человека, в том числе 35 коммунистов и 6 левых эсеров. ЦИК возглавил И.Г. Медведев, а первое советское правительство Украины – Е.Б. Бош.


[Закрыть]?

Ниже, подстрочно, я привёл цитату из его литературного исторического творчества, которая лишний раз доказывает верность поговорки – "где родился, там и пригодился". Но вернёмся к прекрасным страдалицам, закупавшим после работы для своих семей продукты.

Светлана была абсолютно невыразительной, ничем не примечательной женщиной, на которой держалось в доме всё. Она, как и Михаил Викторович, была родом с Николаевской области и в Санкт-Петербурге проживала с первого курса института, который успешно окончила в 80-ых годах прошлого столетия. Говорить, что оба супруга окончательно обрусели – это было бы в корень неверно, говор, интонация – всё было южное, приморско-украинское. Неправильные ударения в словах, обороты речи – всё осталось, хотя с годами стало менее заметно. Сегодня в Санкт-Петербурге коренных ленинградцев проживает менее 10 %[36]36
  Прим. авт.: Как объяснили в городском департаменте жилищной политики и жилищного фонда, чтобы оказаться в льготной очереди на квартиру как коренные москвичи (или долгожители Москвы), вам надо постоянно прожить и быть прописанным в столице в общей сложности не менее сорока лет. При этом все, кто проживает в нашем городе, считаются москвичами, а родившиеся здесь – урожденными москвичами. По мнению историков, коренным москвичом (или ленинградцем (петербуржцем) можно назвать горожанина в третьем поколении или тех, у кого есть родственники, похороненные в столице. Словом, три поколения одной семьи должны безвылазно жить в первопрестольной. Тогда с внуков в вашей родословной начнется отсчет коренных жителей Москвы. Кстати, по неофициальным данным, сейчас в городе живет примерно от 5 до 18 процентов коренных москвичей.


[Закрыть]. А уроженцев – чуть более 30 %. Про всех остальных принято говорить «Понаехали… Припёрлись…». Корни Любушки были Пскопскими-Белорусскими. Однако Санкт-Петербург для обеих женщин был родным и близким, самым любимым городом на Земле.

Пройдя кассовый контроль и облегчив свой баланс на банковских картах, женщины потащили неподъёмные пакеты домой. Они медленно передвигали ножками, то и дело отвлекаясь на телефонные звонки, но в конечном итоге через 10 минут успешно преодолели дистанцию в 200 метров – расстояние от универсама до подъезда.

Любовь Андреевна вошла в квартиру и кроме собаки её никто не встретил. "Странно. А где все?" – подумала уставшая женщина, пришедшая домой с работы. Первым делом она взяла мобильник и позвонила мужу.

– Ало, – ответил до боли знакомый женский голос. – Это кто? – спросила Светлана, уже разобравшая свои сумки с пакетами разложившая продукты по своим законным обычным местам.

– Простите, а Вы кто? – удивилась Любовь Андреевна.

– Я – Светлана, а Вы-то кто будете? – Светлана была в некоей прострации, т. к. она никак не ожидала, что увидит на своей кухне двух неадекватных алкоголиков, одним из которых был её благоверный, а другой, кто бы мог подумать? – сосед, муж Любы, с которой она только что рассталась.

– Слушайте, не могу понять, очень знаком мне Ваш голос, – начала своё расследование Любовь Андреевна, – Светлана, Вы?

– Люба? – Светлана тоже не сразу узнала свою соседку. – Любушка, срочно приходи к нам. Срочно!

Через пару минут на кухне состоялось служебное совещание, на котором присутствовали две разъярённые женщины и два живых, не транспортабельных трупа. Один мужик, хозяин квартиры, был весь в собственных слюнях, которые обильно текли из полуоткрытого рта. Из носа струились сопли, текли слёзы, а тело держалось на честном слове, чуть опираясь на край стола и стул, на который он изначально присел. Сергея Ивановича, обоссаного и в бессознательном положении, с полуоткрытыми, закатившимися вверх глазами, почти сползшего с табурета на пол, бедная женщина видела впервые в жизни.

– Боже, что это? – еле выдавила из себя Любовь Андреевна.

– Самогон! – уверенно констатировала Светлана.

– Самогон? Они теперь умрут? – глаза Любы были на мокром месте. Женщина с ужасом посмотрела на соседку, привыкшую к такой картине, но и она была в растерянности от вида соседа, которого никогда за 30 лет проживания в одном подъезде не видела в таком скотском состоянии. – Что же теперь делать?

– Что делать? Что делать? Ждать, – Светлана начинала вырабатывать план дальнейших действий. – Моего до кровати дотащить будет не просто, но можно. Поможешь мне? – Светлана перешла как-то самопроизвольно на "ты", и Люба ответила тем же.

– А с моим что будем делать? – спросила Люба у Светланы, беры подмышки бесчувственное Мишкино тело. – Тяжёлый он у тебя, Света.

– Да, уж! Говна в нем много, – согласилась бедняга с соседкой. – А вот с твоим что делать – ума не приложу. Либо вызывать подмогу, либо просто ждать, когда они протрезвеют. Ещё хорошо, что пожар на кухне не устроили, да не порешили друг друга. А то знаешь, что бывает по пьяне?

– А что бывает? – с ужасом в голосе и во взгляде спросила Любовь Андреевна.

– Да всё, что угодно!

– Да?

– Да!

Когда тело было притащено к кровати, Михаила Викторовича начали раздевать. В одних трусах и в майке его с большим трудом положили на кровать и мужчина громко захрапел.

– Надо его на бок перекантовать, а то он мне всех соседей разбудит, – Светлана, кряхтя и чертыхаясь, перевернула супруга на левый бок, лицом к стенке.

– Левый бок – это не очень хорошо, – заметила Любовь Андреевна.

– Ничего, сойдет. Надо будет – сам ляжет так, как ему надо будет. А то ещё удобно-неудобно… Как пить, так ничего, а как раздеваться и спать, так скажите, пожалуйста. Тьфу, урод!

– А что будем делать с Серёжей? – виноватым голосом спросила Люба.

– Да, обычное дело, – Люба уже достала пару подушек и два старых, с небольшими дырами одеяла. – На одно положим, другим прикроем. Пока будут дрыхнуть, можно их одежду постирать. В стиралке это быстро.

Через 20 минут женщины навели на кухне порядок, запустили стирку и присели за стол перевести дух.

– Неужели так можно упиться каким-то там самогоном? – спросила Люба.

– Запросто. Хочешь попробовать? – поинтересовалась Светлана.

– Ой! Что ты, что ты?! Я в жизни никогда не пробовала самогон. Гадость такая…

– То, что гадость – это точно, но Мишка варит очень даже неплохо. Он – мастер этого дела. Сейчас, подруга, мы с тобой по рюмашке выпьем этой отравы, хоть не так погано будет на душе…

– Ой, нет, нет, нет! Не надо, Светик.

– Люба, завтра суббота, выходной день. От одной рюмки ничего с нами не случится, зато попробуешь первача, – продолжала настаивать Светлана. – Я вот только нам закуску приготовлю. Ты же наверняка не ужинала? Да?

– Да.

– Яичницу с салом будешь?

– С салом?

– С салом и луком. Знаешь, как вкусно будет?!

Через 15 минут на столе в тарелке у каждой было:

– яичница из двух яиц с салом и жареным репчатым луком;

– солёные огурцы;

– горчица с хреном и квашенной капустой;

– несколько ломтиков сыра;

– кусок белого хлеба и соль.

Чайник ещё не вскипел, а яичница пока была горячей. Всё выглядело весьма и весьма аппетитно.