Текст книги "Империя Немых"

ГЛАВА 26
ЦЕНТР КОНФЕДЕРАЦИИ ПЛАНЕТ

Для обновления власти диктатору необходимо время от времени купаться в крови.

Брин Фрираннер. «Революция!»

Дворец ее наиавгустейшего императорского величества императрицы Кан маджа Кали

Её императорское величество Кан маджа Кали I, повелительница Конфедерации Независимости, торжественно восседала на своем простом троне в мраморном зале для аудиенций, стараясь подавить напряжение, давившее ей на нервы. На балконе толпились придворные, они заняли все стулья и кресла, стоявшие в зале. Тронное возвышение окружали около десятка императорских гвардейцев. Ее любимый Немой раб с мускулистым телом, на которое было приятно смотреть, стоял на коленях у подножия трона, однако выражение его красивого лица было далеко от приятного.

– Послание начинается, – сказал он. – От Шарлемана Беллимари, исполнительного директора Совета директоров Конгломерата Призмы, главного менеджера…

– Не трать время на титулы, – перебила его императрица, стараясь не выдать голосом своего волнения, – ни на его, ни на мои. Переходи к содержанию послания.

– Слушаюсь, ваше императорское величество, – произнес раб, не поднимая на нее глаз. – Послание продолжается.

Все присутствующие разом затаили дыхание. Императрица заметила, что ее побелевшие пальцы изо всех сил сжимают подлокотники трона. Она, тем не менее, не могла заставить себя разжать руки. Так многое зависело сейчас от этого послания…

Раб медлил, и императрица уже готова была закричать, чтобы он продолжил наконец.

– С огромным сожалением мы сообщаем Конфедерации Независимости, – произнес раб, – что в настоящее время Конгломерат Призмы не в состоянии выделить ресурсы, необходимые Конфедерации для разрешения ее конфликта с Империей Человеческого Единства. Нам остается лишь надеяться, что…

Раздалось приглушенное гудение голосов. Императрица не потеряла сознания и не побледнела. Она все так же прямо восседала на своем троне, но перестала слушать. Значит, Конгломерат Призмы предал ее. Остальное не имело значения. Без поддержки со стороны Конгломерата выиграть надвигавшуюся войну с Единством будет очень трудно, если вообще возможно.

Когда послание закончилось, Кан маджа Кали отпустила и раба, и весь свой двор. Оставшись одна в пустом гулком зале, она позволила себе немного расслабиться. Она так устала. Она уже не помнила, когда в последний раз спала более четырех часов подряд. Ее руки и ноги, казалось, были налиты свинцом. Что, если ей просто уйти? Что, если просто оставить дворец, гвардию, свой двор, важные решения, всю это кровавую бойню? Что, если она скажет всем, что отныне они – сами по себе, что им придется самим принимать решения и обо всем заботиться?

Кали провела рукой по гладкому подлокотнику императорского трона, того самого, на котором многие десятилетия восседал ее отец, и позволила себе тяжело вздохнуть. Отречение от престола и побег – все это не более чем фантазии. Ведь если она решится на такое, ее место займет кто-нибудь другой, и неизвестно, что это будет за человек – добрый или злой, гуманный или жестокий. Наследников у Кали не было, не было никого, кого бы она достаточно хорошо знала, чтобы передать этому человеку власть. Не было, потому что ее племянник погиб.

А скольким из ее подданных суждено потерять своих любимых в этой войне?

Ее императорское величество императрица Кан маджа Кали I, повелительница Конфедерации Независимости, заставила себя выпрямиться на троне и глубоко задумалась о проблемах своей галактики.

ГЛАВА 27
МИР МЕЧТЫ

В большинстве случаев люди умирают от лечения, а не от болезни.

Доктор М. Рид, член Первой экспедиции на Беллерофон

–  Мы не ошиблись, – говорила доктор Сей. Ее улыбка была необычно сдержанной. – Седжал все еще является носителем ретровируса. В образце крови, который взял Гарин, вируса оказалось в избытке. На его основе Гарин создал дополнительный материал, и вчера вечером мы уже ввели его детям из очередной партии.

Падрик прищелкнул клювом и почистил свои коричневые перья. Его когти крепко вцепились в жердочку, имевшуюся в каменном зале, который он вызвал к жизни на этот раз. Доктор Сей сидела на табурете, аккуратно сложив руки на коленях. И лишь легкий румянец на щеках да едва заметная улыбка выдавали ее радостное волнение. Падрик, тем не менее, не спешил разделить радость доктора. Он не станет праздновать победу, пока его проект не заработает в полную силу. Через окно можно было увидеть лишь бурлящую тьму, а привычные для Мечты шепоты были теперь едва слышны.

– По нашим оценкам, – продолжала доктор Сей, – эти дети должны попасть в Мечту в течение часа.

– Хорошо, – произнес Падрик. Человеческая речь, доносившаяся из птичьего клюва, звучала немного странно. – Дела в Мечте идут хуже некуда. Немые все реже и реже отваживаются заходить сюда. Трудности возникают даже у тех, кто работает на корпорацию «Мир Мечты, Inc.». Транспорт преимущественно военный. Менее чем через день Единство официально объявит войну Конфедерации Независимости, они попытаются также втянуть еще пять-шесть правительств в эту мясорубку.

– У них ничего не выйдет, – невозмутимо заметила доктор Сей. – Проект завершится…

Доктору Сей не суждено было закончить свою мысль. Пронзительно взвизгнув, она исчезла из Мечты. Падрик удивленно поморгал глазами, потом стал осторожно ощупывать окружающее мысленное пространство, лежащее в реальном мире. Он старался отыскать свою пропавшую собеседницу. Но тщетно. Падрик пощелкал клювом, раздумывая, стоит ли ему беспокоиться по этому поводу. Умение связываться из Мечты с сознаниями в реальном мире никогда не числилось среди его особых талантов, особенно если речь шла о человеческих сознаниях. Поэтому сам тот факт, что он не мог найти доктора Сей, еще ни о чем не говорил. Дело, возможно, объяснялось весьма обыденными причинами. Могло закончиться действие наркотика, или ее разбудил кто-то из лаборатории, если возникла какая-то проблема, требующая срочного решения.

Прошло несколько минут, и Падрику пришлось с досадой признать, что доктор Сей не собирается возвращаться. Надо будет потом выяснить, что случилось. Наверняка с ней все в порядке, и существует какое-то простое и невинное объяснение ее внезапному исчезновению.

Доктор Джиллиас Сей вытаращила глаза на электрический стержень в руках Видьи.

– Если не будешь в точности следовать моим указаниям, получишь еще разряд, да посильнее, – говорила Видья. – Будет очень больно.

– Что… – Голос доктора Сей сорвался на визг, и она откашлялась, – Что тебе надо? Как ты попала в мой кабинет?

– Вставай, – сказала Видья вместо ответа. – Пошли со мной.

Сей медленно поднялась на ноги. Свою электрическую пастушью дубинку Видья все так же держала направленной прямо на доктора. Они находились в кабинете доктора Сей – скромно обставленной комнате, где были лишь письменный стол, стул, компьютерный терминал и кушетка. На ней-то Видья и обнаружила Сей «спящей», когда вошла сюда. Взломать замок с помощью все того же разрядника не составило большого труда. Одного взгляда на шприц, валявшийся рядом с кушеткой, было для Видьи достаточно. Сей – Немая, и она в Мечте.

Видья повела Сей в генетическую лабораторию. Здесь сверкала холодная сталь, слышалось ровное гудение аппаратов. Стены были выложены безупречно белой плиткой. В крови у Видьи кипел адреналин, и ей с трудом удавалось сдерживать дрожание рук. В углу неподвижно сидели доктор Кри, Макс Гарин и все одиннадцать рабов. Двое рабов уже были связаны по рукам и ногам серебряной пленкой, полоски такой же пленки закрывали им рты. Катсу занималась следующим рабом. Никто не оказывал ни малейшего сопротивления. Седжал, сидя на высоком табурете, смотрел на них ничего не выражающим взглядом. Прасад тем временем приглушенным голосом отдавал какие-то указания компьютеру.

– Что удалось выяснить? – спросила его Видья.

Губы Прасада были плотно сжаты.

– Мы опоздали, – сказал он. – Они это сделали вчера вечером.

Видью пронзила острая боль, и она чуть не выронила из рук энергетический прут.

– Вы хотите остановить проект? – с недоверием произнесла Сей. – Но зачем?

– Ваш проект, в чем бы он ни заключался, приведет к гибели Мечты. – Видья позволила охватившему ее гневу вырваться наружу. – Разве ты не знаешь, к чему это приведет?

– Разумеется, знаю. – На бледных щеках Сей вспыхнули два ярких пятна. – Уничтожение Мечты и есть цель проекта!

Видья крепче сжала дубинку.

– Так мы и предполагали.

К ним подошел Прасад. Его лицо было серьезным. Позади него Катсу все еще возилась с рулоном пленки.

– Чего именно вы добиваетесь, стремясь к уничтожению Мечты? – спросил он своим обычным тихим голосом.

– Это остановит все войны! – Сей почти кричала.

Прасад покачал головой. Он держался так спокойно, что Видье вдруг захотелось его ударить. Но она догадалась, что он просто старается отвлечь на себя внимание Сей, чтобы дать Катсу время закончить свою работу.

– Я не понимаю, – сказал Прасад. – Объясни, пожалуйста.

– Мечта является средством мгновенной коммуникации между планетами и правительствами. – Сей прислонилась спиной к одному из каменных лабораторных столов. Видья все так же держала наготове пастушеский разрядник. – Империи и их армии всецело зависят от мгновенной коммуникации. Если ее не станет, они распадутся на части. Неужели не понимаешь? Именно Мечта делает возможным межпланетное правление и межпланетные войны. Если не будет Мечты, коммуникации будут зависеть от скорости и надежности курьерских кораблей. А правительства, все до единого, к этому совершенно не готовы. Без Мечты адмиралы не смогут отдавать приказания кораблям. Главы правительств не смогут связаться с планетами-спутниками. Когда погибнет Мечта, прекратятся войны.

Гнев Видьи вспыхнул с новой силой.

– Это совершеннейшая глупость, – сказала она.

– И прекратится война между Единством и Конфедерацией Независимости, – резко ответила Сей.

Видья застыла на месте.

– Что ты сказала?

– А ты разве не знала? – Сей говорила теперь ядовито-сладким голоском. – Единство только что объявило войну Конфедерации. Уже началось движение войск и кораблей. Активизируются союзнические силы для поддержки обеих сторон. На карту поставлены миллиарды жизней. Я могу… Этот проект может… их спасти.

– Нет, – вмешался Прасад. – Этот проект не спасет миллиарды. Он погубит триллионы. Если не больше.

Теперь настала очередь Сей смутиться.

– Я не понимаю, – сказала она.

– Мечта – это не просто средство коммуникации, – объяснял Прасад. – Она генерирует чувство взаимного соучастия и небезразличия к нашим собратьям. Если не будет Мечты, не останется и любви, радости и сострадания. Люди начнут охотиться друг на друга. Люди перестанут заботиться о детях, вообще перестанут рожать детей. И, спустя несколько поколений, прекратится вся разумная жизнь. А в сравнении с этим война – сущий пустяк.

Сей смотрела на него. Она все еще опиралась о каменный стол. Видья заметила, что правая рука, в которой она держала разрядник, начала затекать, и рискнула переложить прут.

– Я тебе не верю, – наконец произнесла Сей. – Ты лжешь, ты просто надеешься склонить меня на свою сторону. Я не поддамся. Я видела, как умерли от голода мои родители и братья. Я видела, как солдаты Единства насиловали мою мать и сестру. Наш проект уничтожит Мечту и поделом.

В карих глазах Прасада горела непримиримость.

– Погибнет и Ржа, и любая другая цивилизация во вселенной, – сказал он.

– И все равно я повторяю, что ты лжешь.

– Седжал, я закончила, можешь их отпустить, – сказала Катсу, и Видья повернула голову в ее сторону.

Рабы, Кри и Гарин были крепко связаны. Седжал поморгал глазами, затем поднялся, хрустнув пальцами. Пленники, все как один, широко раскрыли глаза, приглушенно вскрикивая.

– Мы не причиним вам вреда, – обратилась к ним Катсу. – Как только все закончим, мы вас выпустим.

– Вы ничего не можете сделать, – сказала Сей. – Проект уже вступил в завершающую стадию. Следующая партия детей попадет в Мечту в течение нескольких минут, если только этого уже не произошло. И они уничтожат Мечту.

Видья больше не могла сдерживаться. Она размахнулась и ударила Сей кулаком в лицо. Голова Сей откинулась назад. Видья почувствовала боль в костяшках пальцев. Сей, оперевшись одной рукой о стол, другую поднесла ко рту – и на ладони появились капли крови.

– Сука, – прошипела доктор. – Я рада, что вы проиграли.

Видья уже собралась ответить, когда Прасад положил ей руку на плечо.

– Жена моя должна сохранять спокойствие, – сказал он. – Не забудь, у нас есть собственный план.

– Вы не сможете остановить проект. – Сей почти смеялась.

– Не сможем? – Видья махнула рукой в сторону детской. – Может, ты знаешь способ, чтобы Немые попадали в Мечту в состоянии криосна?

Светлые глаза Сей широко распахнулись.

– Вы этого не сделаете!

– Ты ошибаешься. – Видья протянула руку. – Катсу, будь добра, передай мне эту пленку. Вы с братом можете помочь нам в детской.

Сей отступила на шаг.

– Я вам не позволю. – Из уголка губ у нее стекала струйка крови.

– Ты не сможешь нам помешать, – ответила Видья не без злорадства. – Стой, пожалуйста, спокойно. Сейчас я тебя свяжу, и если мне придется сначала поработать разрядником, тебе будет очень больно.

– Тесса! – выкрикнула Сей. – Чрезвычайная ситуация. Закрыть доступ ко всем файлам. Включить аварийную систему тревоги. Дезориентировать…

Видья рванулась вперед и нажала кнопку на рукоятке энергетического хлыста. Сверкнула искра, и Сей с криком боли повалилась на пол. Кри попытался что-то выкрикнуть, но его рот был крепко зажат пленкой.

– Выполняю, – ответил компьютер. – Начинаю аварийное закрытие. Система тревоги включается.

– Тесса! – приказал Прасад. – Прекратить аварийное закрытие.

– В доступе отказано. Полномочия по аварийной ситуации недостаточны.

– Черт! – Седжал подбежал к лежащей неподвижно Сей.

– Дети уже входят в Мечту, – сказала Катсу. – Я их чувствую.

У Видьи все внутри сжалось, и она едва сдержалась, чтобы не отшвырнуть прочь свою пастушью дубинку. Как глупо! Как глупо она себя вела! Надо быть полной идиоткой, чтобы сообщить Сей об их планах, пока она еще в силах была им помешать. Теперь же за ее глупость придется расплачиваться всей вселенной.

– Что теперь делать? – спросила она.

– Надо заставить ее снять запрет, – сказал Прасад. – Иначе компьютер не запустит криомодули в действие.

– Дети кричат, – сказала Катсу, направляясь к двери, ведущей в детскую. – Я должна быть в Мечте.

Видья опустилась на колени рядом с Седжалом, он проверял пульс у Сей. Едва дотронувшись до нее, он резко вздрогнул. Еще одно лишнее доказательство ее Немоты.

– Она сумасшедшая, – сказала Видья. – Словами мы ничего не добьемся. Есть ли в лаборатории какие-нибудь наркотики?

– Нет, – ответил Прасад. – А даже если бы и были, я все равно не знаю, как их применять.

– Черт побери! – Видья с силой ударила кулаком по белой керамической стене. – Одна-единственная женщина. Только одна, и она стоит у нас на пути, а мы бессильны заставить ее нам помочь, чтобы совершить то, что положено и необходимо.

– Вы – бессильны, а я – нет, – произнес Седжал у ее плеча.

В Мечте было почти пусто. Обнаженный Кенди стоял у входа в свою пещеру, наслаждаясь жаркими лучами солнца, прогревавшего его до костей. Он понимал, что не должен терять времени, но какую приятную легкость давало одно лишь ощущение того, что он вновь попал в Мечту… Под ногами лежала сухая песчаная земля. Под ослепительно голубым небом далеко простиралась австралийская равнина, пестревшая кое-где скудной пустынной растительностью. Но на горизонте маячила темнота.

Ара погибла. Эта мысль пронзила Кенди будто копье, которое вонзается раскаленным добела острием в легкие и поражает сердце. Она не может умереть. Она – это матушка-наставница Арасейль Раймар до Салман Реза. Его учитель. Его друг. Его вторая мать.

Для реальных людей смерть представлялась естественным явлением, о ней не принято было горевать. Но сейчас Кенди мог думать только о том, как ему больно. Он чувствовал себя загнанным в ловушку, окруженным со всех сторон горем и печалью.

– Ке-е-е-е-е-ен-ди!..

От резкого крика по спине у Кенди пробежали мурашки.

– Ке-е-е-е-е-ен-ди…

Он сидел на твердом каменном полу. Камень был холодный. Воздух стал сырым. Воняло мусором и человеческими нечистотами. Спина Кенди касалась железных прутьев решетки.

Кенди поднял голову. Он очутился в тюремной камере Единства. Его глаза него широко раскрылись, и он откинулся назад, упираясь спиной в прутья решетки. Это не настоящее. Он – здесь, но он хочет быть там.

Камера никуда не делась. У стены стояли девять металлических нар, по три в высоту. В углу – грязная параша. Из соседних камер доносились крики и обрывки разговоров. В его камере было еще шестеро мужчин и четыре женщины, одна из них – беременная. В полумраке блеснуло острие ножа, и раздался резкий женский крик, пронзительный, рвущий уши… Затем послышалось нечто вроде тихого писка. На пол хлынула кровь. Кенди смотрел.

– Ке-е-е-е-е-е-нди, Ке-е-е-е-е-е-нди, ты чокнутый, полоумный Ке-е-е-е-е-е-нди!

Обхватив колени руками, Кенди откатился в свой угол.

Седжал сидел на полу рядом с Сей. А доктор метала на Видью огненные взгляды. Сей удалось кое-как сесть, оперевшись спиной о ножку стола. Она была бледна, из косы, аккуратно скрученной на затылке, выбились пряди черных волос.

– Делайте что хотите, – прохрипела она, – я не сниму запрет.

– Посмотрите на меня, доктор Сей, – заговорил Седжал. – Посмотрите же на меня.

Почти как марионетка, Сей повернула голову к нему. Удивительно синие глаза Седжала смотрели на нее, не отрываясь. Серьезный взгляд делал его лицо очень красивым и привлекательным. Он становился в такие моменты похож на своего отца. Видья мысленно покачала головой. Не время сейчас для подобных мыслей. Она стала думать о том, удалось ли Катсу попасть в Мечту и как она там справляется с обитателями детской.

– Доктор Сей, – говорил тем временем Седжал, – я знаю, вы не любите мою мать, но я-то вам нравлюсь? Верно?

Через некоторое время Сей кивнула. Седжал протянул руку и провел тыльной стороной ладони по ее щеке. По телу доктора пробежала сладкая дрожь. Видья наблюдала за происходящим широко раскрытыми глазами. Где мог Седжал научиться таким жестам? Ответ последовал незамедлительно, и Видью охватила тошнота. За ее спиной послышались шаркающие шаги Прасада.

– Доктор Сей, Джиллиас, – тихо говорил Седжал, – ты меня любишь?

Сей снова кивнула. Ее лицо слегка порозовело, и она смотрела на Седжала с восхищением и обожанием. Видья уже не сомневалась, что сейчас ее вырвет.

– Джиллиас, – сказал Седжал, – ты можешь сделать мне одолжение? Прошу тебя.

– Да, Седжал, – пробормотала она. – Для тебя я сделаю все, что захочешь.

– Отмени команду компьютеру. Прошу тебя. Сделай это ради меня.

Последовала пауза, потом женщина в очередной раз кивнула.

– Тесса, – произнесла она, – сними аварийный запрет.

– Выполняю, – ответил компьютер. – Аварийный запрет снят. Доступ восстановлен.

У Видьи будто гора с плеч свалилась. Она вскочила на ноги и бросилась к Прасаду.

– Нам надо спешить, пора заняться детьми.

– У вас ничего не выйдет, – мечтательно произнесла Сей, все еще сидя на полу. Седжал держал ее за руку.

– Что ты хочешь этим сказать? – Прасад резко повернулся к ней.

– Скоро здесь будет охрана Единства, – ответила Сей.

– Что?! – в один голос воскликнули Видья, Седжал и Прасад.

– Я включила аварийную систему тревоги. – Сей медленно подняла руку и погладила Седжала по темным волосам. Видье захотелось надавать ей пощечин. – Она существует для вызова охраны в случае смертельной опасности, если у нас, например, течь и мы не можем добраться до лодки. Лучше тюрьма, чем смерть. Они будут здесь в течение часа, любовь моя.

Обуреваемая ужасом и ненавистью, Видья смотрела на Сей. Желание вцепиться этой дуре в горло было так сильно, что у Видьи звенело в ушах. Не успела она, однако, и шагу ступить, как ей на плечо мягко опустилась рука Прасада.

– Если у нас так мало времени, надо спешить, – сказал он.

Разум восторжествовал. Видья швырнула Седжалу моток пленки.

– Свяжи ее, потом приходи в детскую, нам понадобится твоя помощь.

Седжал повиновался. Доктор Сей безропотно терпела все его манипуляции, а Видья с Прасадом тем временем поспешили в детскую. Добравшись до первой застекленной комнаты, где находились самые старшие из детей, Видья увидела, что все они мучительно корчатся и бьются в конвульсиях. И при этом не издают ни единого звука. Катсу сидела в кресле-качалке, глаза ее были закрыты.

Прасад отворил дверь. Здесь слышалось только тихое пищание медицинских мониторов и странный шуршащий звук – это терлась о белье человеческая кожа. От этого шороха у Видьи волосы зашевелились.

– Где те, кому Макс Гарин ввел свой вирус? – спросила она. – Начать надо с них.

Не теряя времени, Прасад провел ее дальше по коридору в следующую комнату. На восьми кроватях они увидели восемь сморщенных фигурок. Шесть из них извивались и корчились, пытаясь освободиться от сдерживающих ремней, еще двое детей находились в коме.

– Криомодуль находится у каждого под кроватью, – пояснил Прасад, заходя в комнату. – Надо его выкатить и положить ребенка внутрь. Остальное – дело компьютера.

Прасад подошел к первой кровати, Видья последовала за ним. Он выдвинул черный ящик, похожий на гроб, и нажал кнопку замка. Крышка открылась. Видья принялась отстегивать ремни и провода приборов жизнеобеспечения. Прикасаясь к сухой коже, она не могла сдержать дрожь. Но, действуя целеустремленно и решительно, она не обращала внимания на свои впечатления и помогала Прасаду снимать путы, державшие ребенка. Это была девочка, худенькая и сморщенная.

Маленькая ножка вырвалась и ударила Видью прямо в живот. У Видьи перехватило дыхание. Девочка брыкалась, скрежетала зубами, не издавая при этом ни звука. Она оказалась на удивление сильной, и потребовалось немало усилий, чтобы засунуть ее в криомодуль. Крышка захлопнулась. Послышался свистящий звук, стекло запотело от конденсата. Прасад протер поверхность. Девочка внутри лежала тихо, на вид она казалась мирно спящей.

Видья заметила, что с нее течет пот, а живот все еще болит от удара. Она взглянула на Прасада, который был не в лучшем состоянии.

– Осталось всего тридцать восемь, жена моя, – сказал он.

Видья кивнула, и они принялись за следующего.

Седжал заклеивал рот доктору Сей последним куском пленки. Ее же обуревали самые противоречивые чувства. Когда Седжал провел рукой по ее щеке, он понял, что кажется доктору физически привлекательным. Ему не составило труда ухватиться за эту ниточку, растянуть ее до бесконечности и обвить сознание Сей кольцами и петлями, как дикими лианами, чтобы женщина охотно исполнила все, о чем он ее попросит. Когда она взглянула на него с безграничным обожанием, в котором чувствовалось и физическое влечение, Седжал почувствовал себя мерзко. Заткнув ей рот кляпом, он прекратил воздействие, и эмоции женщины вернулись к естественному состоянию. Глаза Сей засверкали. Фальшивая любовь умерла, а ей на смену пришло сначала смущение, потом гнев, быстро сменившийся яростью.

– Извини, – сказал Седжал, – но мы никак не могли допустить, чтобы ты снова закрыла нам доступ к компьютеру.

После чего он ее оставил, а сам быстро пошел в детскую. Маме и Прасаду понадобится любая помощь, которую…

– Седжал!

Седжал остановился как вкопанный.

– Да.

– Седжал, это Катсу! – Ее голос звучал напряженно.

Седжал помотал головой. Кенди рассказывал ему о нашептывании, но сам он еще ни разу не слышал, чтобы кто-то другой вот так говорил прямо внутри его сознания.

– Катсу, что случилось? – спросил он вслух.

– Мне нужна твоя помощь. В Мечту уже входят новые, и они очень рассержены. Они разбегутся в разные стороны, и я не сумею их удержать. Мне срочно нужна твоя помощь. Срочно! Они уходят…

У Седжала сжалось сердце. Он бросился мимо связанных пленников и ворвался в детскую. Катсу сидела в кресле-качалке в самой первой комнате. В следующей мама и Прасад сражались с очередным ее обитателем, стараясь упрятать его в криомодуль. Быстро подсчитав в уме, Седжал понял, что на такую работу потребуется несколько часов, если каждый из детей будет вот так бороться и сопротивляться. Но что, если?..

Пристально вглядываясь в обитателей детской, Седжал попытался настроиться на их сознание. Если ему удастся их отключить, они перестанут сопротивляться, и маме с Прасадом станет значительно легче с ними управиться. И более того, они не смогут в это время разрушать Мечту. Седжал напряг все силы.

Он ничего не чувствовал. Никаких сознаний. Он ощущал присутствие только своих родителей.

– Потому что их сознания здесь, в Мечте. Седжал! – кричала Катсу. – Мне нужна твоя помощь! Помоги мне!

Седжал просунул голову в детскую.

– Мама! Я должен помочь Катсу в Мечте. Я ухожу.

Не успела Видья и слова сказать, а Седжал уже закрыл дверь. Внутри у него все сжималось, он не был уверен, что сумеет правильно сосредоточиться, чтобы попасть в Мечту. Но вот он сделал два глубоких вдоха, и наставления Кенди взяли свое. Внешний мир постепенно рассеялся, и Седжал оказался в Мечте.

Он ожидал увидеть свой берег, но с изумлением обнаружил, что стоит лицом к лицу с черной массой. На него обрушились крики злобы, ярости, голодные вопли. Седжал зажал уши руками.

– Катсу! – закричал он, перекрывая шум. – Катсу! Не успев еще оборвать свой крик, Седжал понял, что прекрасно знает, где именно она находится. В реальной жизни он прикасался к сестре, и поэтому сейчас, в Мечте, ему не составило большого труда ее найти. Она была в самом центре черной массы.

Седжал все так же стоял, зажав руками уши. Он был в нерешительности. Когда он играл для сестры на флейте, он не ступал в глубь черноты. Сейчас же вокруг него бурлила тьма, в ушах звенели ужасные яростные крики. В темноте двигались какие-то тени, и он ощущал их голод и их боль. Все инстинкты подсказывали Седжалу, что надо бежать со всех ног. Но ведь Катсу там, в самом центре, и с ней все в порядке… Седжал ее брат, и все эти дети – их единокровные братья и сестры. Что хорошо для нее, должно быть хорошо и для него.

Сделав глубокий вдох, Седжал напрягся, собираясь с силами, чтобы ступить во тьму. Но не успел. Внезапно раздался еще один душераздирающий крик. Седжал застыл на месте. Он скорее почувствовал этот крик, чем услышал ушами. Отчаянный призыв, мольба о помощи – вот что ощутил Седжал. Голос раздался откуда-то сверху и показался ему странно знакомым. Седжал поднял голову и увидел, что над ним стремительно кружит, в отчаянии бьет крыльями сокол.

– Кенди, это ты? – спросил Седжал.

– Седжал! – сквозь вой и рев прорвался голос Катсу, и Седжал смог теперь ее рассмотреть в самой гуще черного месива. – Седжал, мне нужна твоя помощь!

Птица закричала вновь, в ее голосе тоже звучали мольба и отчаяние. Седжал забыл все прежние обиды на Кенди. Кенди в опасности. Кенди нужна его помощь. Но его помощь нужна и всей вселенной… Седжал все еще стоял на краю тьмы.

– Седжал! – в отчаянии выкрикнула Катсу.

Птица кричала, молила…

Седжал бросился в самую гущу тьмы; по его лицу катились слезы.