Текст книги "Империя Немых"

ГЛАВА 4
ПЛАНЕТА РЖА

Совпадение не знает границ.

Поговорка Немых

Город Иджхан

Кенди Уивер слонялся между прилавками, лениво посматривая по сторонам и стараясь сохранить ясность восприятия. Разноголосый гомон, пестрота красок, запахи наполняли пространство вокруг. Кенди хотелось бегом убежать назад на «Пост-Скрипт». На планетах Единства большинство Немых были рабами, а значит, ловкость Кенди и его умение втереться в доверие несомненно должны были привести его на подпольный рынок рабов.

Черный рынок живого товара, как обычно, скрывался в районе красных фонарей. На Рже, как, впрочем, и везде, подпольным торговцам живым товаром не составляло большого труда убедить представителей власти в том, что они не торгуют людьми, а всего лишь предоставляют свой товар во временное пользование, и уплатить штраф или взятку за нарушение запрета на проституцию. Два часа потратил Кенди на то, чтобы отыскать в Иджхане район красных фонарей, и еще четыре дня – на то, чтобы разобраться, у кого здесь какой товар. За это время он трижды в разных местах нанимал мальчиков, раздавил несколько шприцов с запрещенным зельем и заплатил за ночлег. Он хотел, чтобы в нем видели клиента, а не охранника. Специальные подкожные имплантанты, введенные ему Харен, защищали Кенди от любой интоксикации, а вот с сексом оказалось труднее. Кенди надеялся, что Бен об этом не узнает.

У двоих нанятых им мальчиков были рыжие волосы.

Кенди окинул взглядом рынок. На первый взгляд ничего особенного, обычный рынок на закате дня. Вдоль улицы, закрытой для любого движения, стояло множество лотков и палаток. Толпа заполнила тротуар, по середине улицы проезжали велосипедисты, рикши тащили легкие пассажирские повозки. Мелкие торговцы продавали еду, одежду, дешевые украшения. Слышались крики, возгласы, остро пахло перегорелым жиром и человеческим потом. Повсюду красовались плакаты и постеры, провозглашавшие: «ДА – ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ! НЕТ – ПРИШЕЛЬЦАМ!», «ВОЗЛЮБИ ЕДИНСТВО КАК САМОГО СЕБЯ» и «НАШИ ДЕТИ – НАШЕ ЕДИНСТВО!»

Кенди сосредоточился. Ему не давала покоя мысль, что надо торопиться. Другие Немые вскоре тоже почуют присутствие этого ребенка, и когда это произойдет, все бросятся на поиски.

Среди палаток попадались и довольно большие, размером с гостиную. Некоторые представляли собой просто вход в большой многоквартирный дом. У входа и внутри дома можно было видеть торгующих собой мужчин и женщин. В основном они скучали, у некоторых был испуганный вид, и лишь единицы пытались соблазнять.

– Эй! – Проходя мимо одной из таких палаток, Кенди услышал знакомый голос. – Не хочешь развлечься?

Кенди обернулся. Перед ним стоял молодой мужчина с длинным лицом и тонкими губами. Усмехнувшись с видом знатока, Кенди вошел в палатку. Пол покрывали вытертые циновки. На полу растянулись трое красивых юношей. Они лениво смотрели, как Кенди пожимает руку их сутенеру.

– Твой вчерашний парень показал себя молодцом, Квадар, – сказал Кенди. – Стоит того.

– У меня ребята обученные, – проворковал Квадар. – А то ведь некоторые просто забирают у клиента деньги и подсовывают в постель неизвестно кого. Я же всегда уверен, что мои мальчики знают, что делают. Хочешь выпить? Или свежих шприцов?

– Шприцов не надо, – ответил Кенди, похлопывая себя по карману, в котором лежала пачка ампул, – а от вина не откажусь.

Кенди беседовал с Квадаром о том о сем, пока один из юношей поднес ему стакан вина. Выждав нужное время, Кенди с заговорщическим видом наклонился к Квадару.

– Есть у меня один приятель… – начал он, – и мы с ним хотим найти что-нибудь… постоянное, ты меня понимаешь? Чтобы он всегда был под рукой, когда понадобится. Но каждый год платить налоги и сборы по лицензиям – нет уж, спасибо. Есть кто-нибудь на примете?

Квадар только хмыкал, пока Кенди наконец не высыпал перед ним на стол приличную сумму кешей.

– Поговори с мистером М и с Индри. Они тебе помогут, – сказал Квадар и объяснил Кенди, как найти их заведения.

– Я еще вернусь, – Кенди подмигнул. – Чтобы твои ребята не теряли форму.

Оказавшись на улице, Кенди едва сдержал дрожь отвращения и поспешил к продавцу горячей воды, чтобы вымыть лицо и руки. Выходя опять наружу, он остановился так резко, что ближайший прохожий невольно пихнул его локтем в бок.

Мальчик здесь.

Сердце Кенди встрепенулось. На расстоянии примерно полуквартала от себя он увидел, что мальчишка стоит, опираясь о стену из серого аэрогеля. Его одежда потрепана, но сам он красив, у него смуглая кожа и черные спутанные волосы. На его лице удивительно выделялись ярко-голубые льдистые глаза. На вид ему можно было дать лет пятнадцать-шестнадцать.

Кенди посмотрел в другую сторону, потом медленно, чтобы не привлекать к себе внимания, опять обернулся к мальчишке. Он уже несколько раз видел этого мальчишку на рынке. Какое-то неясное предчувствие возникало у Кенди при виде него, но он никак не мог понять, что же именно вызывало у него тревогу. Вряд ли он тот, кого они ищут. Слишком уж большое везение. Дети Ирфан планировали потратить на поиски несколько недель, даже месяцев, и завершить все уже через четыре дня – это было бы слишком похоже на чудо. Но поиски Кенди были направлены не только лишь на одного неуловимого малыша-Немого.

В сгущающихся сумерках Кенди внимательно вглядывался в лицо юноши. Его притягивали глаза. Такие же голубые глаза были у Утанга, брата Кенди. У реальных людей такие глаза – большая редкость. Кенди охватило возбуждение. Его сердце забилось быстрее, и, сам не понимая, что делает, он направился туда, где стоял мальчик. Тот поднял глаза и встретился взглядом с Кенди. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, не отрываясь. Внезапно лицо юноши исказилось от страха и он бросился бежать. В ту же секунду толпа поглотила ого.

Проклятье! Кенди мысленно дал себе пинка. Он слишком явно обнаружил свой интерес. Мальчишка, должно быть, принял его за охранника. А надо было оказаться рядом с мальчиком как бы случайно, чтобы его как бы принесла толпа. Кенди тяжко вздохнул и отправился на поиски мистера М.

Это оказалось еще одно подобное заведение, вход в которое был устроен наподобие маленького магазинчика.

Но здесь побольше плюша, чем у Квадара. Пол выстлан толстыми коврами, люди сидят в удобных креслах, принимая самые соблазнительные позы. Некоторые беседуют с клиентами. Воздух наполнен ароматами благовоний. При первой же возможности хозяин, не выпуская из рук компьютер-блокнот, подошел к Кенди.

– Могу я вам чем-то помочь? – обратился он к Кенди. Он был такой же круглый, как Ара, только постарше нее, да и волос у Ары было побольше.

Кенди собрался с мыслями.

– Я представляю одно… заинтересованное лицо. Мы бы хотели приобрести определенный товар на постоянной основе.

Хозяин принялся хмыкать и мычать совсем как Квадар в свое время, но Кенди бросил на стол еще кеш и рассказал ему о других заведениях, которые он также не обходит своим вниманием.

– Спросите у них, и они вам скажут, что я – хороший клиент.

Хозяин пробежал пальцами по клавиатуре своего компьютера и что-то проговорил вполголоса. Кенди лениво осматривался, всем своим видом пытаясь показать, что ему наскучил этот разговор, хотя на самом деле во рту у него пересохло, а ладони вспотели.

«Вы сказали, пятнадцать? Пятнадцать за этого замечательного… пятнадцать, благодарю вас, сэр. Вы сказали двадцать? Пятнадцать, дает ли кто-нибудь двадцать?»

– Я буду рад показать вам, сэр, что у нас имеется, – голос мистера М прервал воспоминания Кенди. – Сюда, пожалуйста.

Пройдя через заднюю дверь магазинчика, Кенди вслед за мистером М вошел в высокий длинный дом. Толстяк-коротышка приставил большой палец для проверки, тяжелая дверь открылась, и они начали спускаться вниз по ступенькам. В сыром затхлом воздухе слышались какие-то слабые звуки, доносившиеся снизу. У Кенди все внутри сжалось. Нестерпимо захотелось повернуться и бежать без оглядки, но он укусил себя изнутри за щеку и продолжал спускаться.

Он как будто попал в далекое прошлое. Кенди шел вдоль длинного ряда людей, едва ли хорошо понимая слова, которые говорил ему мистер М. У каждого из этих людей на запястье и на лодыжке был закреплен тяжелый металлический браслет. В бетонную стену были вмонтированы блестящие диски – датчики, отслеживающие движение закованных в кандалы. Если человек пересекал предписанную границу, браслет сначала издавал предупредительный сигнал, а потом, если раб не возвращался на место, его поражал электрический шок. Если человек после этого еще стоял на ногах, браслеты превращались в электромагниты, и запястье притягивалось к лодыжке, не давая беглецу сдвинуться с места.

Самым старым среди рабов был семидесятилетний мужчина, самой молодой – девочка лет девяти. Кенди увидел мальчика-подростка, который смотрел на него с испугом, и воспоминания опять нахлынули на Кенди. Вот ему двенадцать лет, он на белом каменном полу, рядом со своей матерью, скованный по рукам и ногам. Проходящие мимо люди трогают его, лапают своими грубыми руками. Гнев, боль, отчаяние и страх – все эти чувства поглотил безмерный ужас, когда его увели от отца и сестры. Его брата увели еще раньше.

Кенди потер запястья и изо всех сил стиснул зубы. Он их найдет, всех до единого, даже если потребуется осмотреть всех рабов во вселенной. Он добьется своего.

– …родить Немых детей, – говорил мистер М. Кенди резко обернулся к нему.

– Как ты сказал?

Глаза мистера М коротко блеснули.

– Я говорю, что вот эта корова, – он показал на сидевшую на полу женщину, – может рожать Немых детей. Троих уже родила.

Женщина взглянула на Кенди. В ее карих глазах стояла пустота.

– На каждого выдаются документы, годные в случае любой проверки, – продолжал мистер М. – Нашли что-нибудь интересное?

Что-нибудь. Как будто ему продают ковры или абажуры, а не живых людей. Кенди заметил, что заскрежетал зубами. Чтобы скрыть свое отвращение, он наклонился к женщине и тронул ее за плечо. Она постаралась сдержать дрожь.

Ничего. Дети ее, возможно, и Немые, но сама она – нет.

Кенди шел вперед, не обращая внимания на болтовню хозяина. Он дотрагивался до каждого, кто был моложе двадцати. Немых среди них не было.

– Ищете что-нибудь помоложе? – спросил мистер М. – У меня есть связи, по которым…

Кенди жестом заставил его замолчать.

– Ничего интересного я здесь не вижу.

– На следующей неделе мы ожидаем новые поступления, – говорил работорговец – Будут и коровы, и быки.

– Тогда я, может быть, вернусь.

И, не говоря больше ни слова, он пошел вверх по лестнице.

Оказавшись вновь среди шумной рыночной толпы, он остановился, прислонясь к стене. Сейчас ему бы под душ или всласть понежиться в ванне. Но надо сначала найти заведение Индри. Сколько, интересно, потребуется времени на то, чтобы разыскать этого парнишку, размышлял про себя Кенди. И еще он думал, хватит ли у него мужества не сойти с ума, если таких посещений, как это, будет слишком много.

Решив покончить с этим как можно быстрее, Кенди двинулся было в путь, но тут же замер на месте. Тот парнишка в лохмотьях опять стоял у стены, оглядывая толпу своими странными голубыми глазами. Укрывшись между горшечником и продавцом лапши, Кенди стал внимательно вглядываться в его лицо.

Нет, дело не в одних только глазах. Оттенок кожи, строение лицевых костей – все напоминало ему об Утанге, старшем брате, которого Кенди не видел уже более пятнадцати лет. Кенди не мог оставаться спокойным. Неужели это возможно? Неужели возможно, что брат его спасся из рабства и теперь у него семья и сын?

Так, – осадил он себя, – во вселенной с населением в бессчетное количество триллионов ты оказываешься на первом попавшемся рынке в первом попавшемся городе на первой попавшейся планете и натыкаешься в первый же день не на кого-нибудь, а на собственного родного племянника, о существовании которого даже и не подозревал.

Но сходство слишком бросалось в глаза Кенди закусил губу. Бывают в жизни и более невероятные совпадения. Почему же он боится поверить?

Над кастрюлями с лапшой поднимался пар, горшечник зазывал прохожих, усердно расхваливая свой товар. Уже почти стемнело, но рынок по-прежнему бурлил. То тут, то там уличные фонари выхватывали из мрака картинки этой неугомонной жизни. Мальчик все так же стоял на своем месте.

Интересно, чем же он занят, размышлял Кенди. Вряд ли проституцией, местные заведения не дают пробиться одиночкам – свободным художникам. Может, наркотики? Почему он при виде Кенди пустился бежать?

Какой-то крупный мужчина, одетый в голубой спортивный костюм, подошел к мальчику и вступил с ним в разговор. Кенди заметил, что с двух противоположных сторон в их направлении медленно продвигаются еще двое не самой безобидной наружности. Со своей стратегической позиции Кенди было все прекрасно видно, и он отчетливо понимал, как будет сейчас развиваться этот сценарий. Кенди хрустнул костяшками пальцев.

Тебе ни к чему ввязываться, – твердил он себе. – Просто иди своей дорогой.

Но его ноги будто приросли к месту. Прошло еще немного времени за разговором – или переговорами? – и большой человек кивнул головой в сторону проулка. Мальчик был в нерешительности. Те двое постепенно к ним приближались.

Не делай этого, – увещевал себя Кенди. – Его товар тебе совсем не нужен.

Мальчик кивнул, глядя на большого человека, и пошел впереди него в сторону проулка. Тот подал знак своим приятелям, и все трое устремились следом за ним.

Проклятье, – думал Кенди. – Проклятье, проклятье. Парень ведь даже не поймет, что это такое на него упало.

Перед ним лежала темная улица, похожая на вход в склеп. Кенди это совершенно не касается. Мальчишка, скорее всего, промышляет наркотиками, или же он наемный убийца и вполне заслужил ту участь, которую уготовили ему эти трое.

– Ну и что, – буркнул под нос Кенди. Он бросился вперед, уворачиваясь от прохожих и велосипедистов, которые слали ему вслед злобные проклятья. Глубоко втянув в себя воздух, Кенди свернул в узкую улочку.

Там было совсем темно и пахло тухлятиной. Поскользнувшись на чем-то, Кенди едва удержался на ногах, когда до его слуха донесся вскрик боли. Прямо перед ним у стены стоял этот мальчик. Большой человек крепко сжимал его горло, а двое других стояли напротив, скрестив на груди руки. Издав звук, похожий на рычание, один из них занес кулак для удара, и парень зажмурил глаза.

Кенди бросился вперед, с ходу врезавшись в громилу. Тот не смог удержаться на ногах, и Кенди оказался на нем верхом, но быстро вскочил и лицом к лицу столкнулся с двумя другими, которые уже держали наготове оружие. Мальчишка смотрел вокруг широко раскрытыми глазами. У одного из бандитов в руках потрескивал от разрядов электрический нож. Другой направил на Кенди пистолет.

Повинуясь инстинкту, Кенди припал к земле. Заряд энергии просвистел в воздухе прямо над его головой. Кенди вскочил и увидел перед собой электрический нож. Тьму озарила яркая вспышка, и что-то больно ударило по руке. От плеча до локтя рука онемела. Кенди размахнулся и ногой ударил нападавшего в пах. Нож со стуком упал на землю, но в ту же секунду Кенди почувствовал, что к его спине приставлен пистолет. Все происходило как в замедленном кино.

В сторону, в сторону, отходи в сторону, — приказал себе Кенди. Ноги послушно отнесли его в темноту, и в нос ударило какой-то тепловатой гнилью. Он замер, распластавшись по стене и ожидая, что спину пронзит жгучая боль. Но ничего не происходило. Обернувшись через плечо, он поискал взглядом человека с пистолетом. Тот стоял неподвижно, держа оружие в вытянутой руке. Громила лежал все там же. Кенди поискал взглядом парнишку. Тот не отрываясь смотрел на человека с пистолетом. Кенди недоумевал, но это не помешало ему предпринять самое необходимое для своей защиты, и он вынул оружие из безвольной руки нападавшего. Выпустив по нему мощный заряд, Кенди свалил его наземь.

– С тобой все в порядке? – обратился он к мальчику.

Мальчик не отрываясь смотрел на него.

– Какого черта тебе здесь надо?

– Я вон тех двоих хотел спросить о том же. – Кенди кивнул на бандитов. – Что это было?

Мальчишка ничего не ответил. Засунув пистолет за пояс, Кенди принялся массировать пораненную руку, стараясь вернуть чувствительность. Потом будет болеть нестерпимо, это уж точно. Громила начал приходить в себя от удара и попытался подняться. Кенди достал из кармана шприц и ввел его содержимое бандиту в руку. Раздался глухой звук, громила выдохнул и упал без чувств. Кенди опять повернулся к мальчишке.

– Это ты не дал ему меня застрелить? – спросил он.

Ответом снова было молчание.

– Слушай, я только что спас тебе жизнь, и, по-моему, ты спас мою. Так было дело?

Опять никакого ответа. Теряя терпение, Кенди попробовал было схватить паренька за плечо, но тот ловко увернулся.

– Отвали. Не трогай меня, если…

– Руки вверх! – раздался рядом резкий голос.

Оба резко обернулись. В переулке стояли мужчина и женщина в черно-красных мундирах, какие носили охранники Единства. В руках они держали пистолеты. Неподалеку виднелся блестящий патрульный автомобиль, единственный вид земного транспорта, который имел право проезда по рынку. Кенди поднял здоровую руку. Мальчишка поднял обе.

– Я сказала, руки вверх! – крикнула женщина.

– Я не могу поднять вторую руку, – ответил Кенди. – Один из тех двоих ударил меня энергетическим ножом.

– Достань пистолет из-за пояса кончиками пальцев и брось на землю, – приказала женщина.

Кенди подчинился. Он с ужасом вспомнил о шприцах в кармане. Их можно обнаружить даже при самом беглом обыске. Холодное напряжение охватило все его существо.

– Эти люди напали на нас, – сказал он. – Это их оружие.

Мужчина-охранник фыркнул. Его напарница сделала шаг и отбросила пистолет ногой. Кенди видел, что по лицу мальчишки льется пот.

– Оба, руки на стену, – скомандовал охранник. – Быстро!

Стараясь унять дрожь в здоровой руке, Кенди сделал, что было приказано. В голове у него пробегали десятки разных способов выкрутиться, но ни один из них не показался Кенди подходящим. Драться нельзя. На бандитов ему удалось напасть внезапно, а с патрульными Единства такое, конечно же, не пройдет. Бежать – тоже немыслимо. Его попросту застрелят. Он не мог даже позвать на помощь Ару, потому что снимал коммуникатор во время прогулок по рынку: здесь он означал бы верную смерть.

Ему на плечи тяжело опустились чужие руки, ощупали спину и прошлись по бокам.

И вдруг наступило какое-то странное чувство невесомости, как будто весь мир накренился на одну сторону. Голова закружилась, и Кенди устоял на ногах только потому, что опирался о стену. Эти ощущения напомнили ему, как когда-то… когда-то…

Проклятье! — внезапно сообразил Кенди. – Ведь он же проник в мой мозг! Этот парень! А что охранники?

Его схватили и резким движением развернули лицом к патрульному. Мальчишки нигде не было.

– Что ты сделал? – взревел охранник. – Куда подевался твой приятель?

– Не знаю! – ответил Кенди. – Клянусь, я не знаю!

Патрульный ударил Кенди в лицо, и он не смог удержаться на ногах. Потом он получил удар ногой в живот, и его вырвало. Кенди успел подумать только о том, найдет ли Ара его тело, а потом его висок пронзила невыносимая боль.

ГЛАВА 5
ДНЕВНИК СЕДЖАЛА

4 день 10 месяца 987 года общего летоисчисления

Сегодня я впервые продался.

Вот. Слово сказано. Во всяком случае, написано.

Я никогда раньше не вел дневник. Наверное, это судьба. Я печатаю, потому что не хочу, чтобы мама слышала, как я диктую текст на терминал. Наш компьютер старый, туповатый, и к нему надо очень громко обращаться, если хочешь чего-то добиться. Новый, правда, мы не можем себе позволить.

Итак, я больше не девственник. Или это не считается? Никто меня по-настоящему не трахнул, ничего такого не было. Мужики вообще не по моей части. Или все-таки по моей? Я ничего такого не чувствую в себе, да и внешне я остался таким же. Когда я запишу все по порядку, возможно, я и пойму, изменилось ли что-нибудь во мне.

Мне немножко страшно.

Голоса не исчезли. А я-то надеялся, что стоит мне утратить невинность – и с ними будет покончено. Сам не знаю, почему я так решил. Иногда мне кажется, что у меня едет крыша. Они все нашептывают и нашептывают, а я не могу толком разобрать, что они там шепчут.

Грампи Лон считает, что слышать голоса – это признак Немоты. Но маме я об этом не особо рассказываю. Стоит лишь коснуться этой темы, как она сразу переводит разговор на другое или просто перестает мне отвечать. Я знаю, что в детстве меня тестировали, даже дважды, и оба раза результат был отрицательным. Немых детей забирают из дома, так что вряд ли я Немой.

Неважно. Я сейчас о другом.

Я сделал это ради денег. Уличной игрой много не заработаешь, а шестнадцатилетнему, который не в состоянии платить за учебу, найти постоянное место вообще невозможно, когда есть столько дешевых рабов. И всем наплевать, сколько часов ты тратишь на поисковые сети. В общем, я стоял на углу, там, где продают ламинарию, и играл на флейте. Я с шести лет играю на флейте, с тех самых пор, как Грампи Лон решил меня обучать, и теперь я очень неплохо играю.

Так вот. Торговцы ламинарией сидят на самом краю рынка, там, где начинаются деловые кварталы и где то и дело шныряет офисный народ из высоких зданий, которые власти Единства отстроили здесь после аннексии. Было множество машин, и наземных, и аэрокаров. В такой толкотне и клаустрофобия может начаться, самое подходящее место для уличного музыканта. Так мне тогда казалось.

Но я ошибался. Три часа спустя пальцы мои болели, а заработал я четверть кеша. Хватит на скромный ланч. И вот тут появился Джесси.

Я познакомился с ним на рынке шесть месяцев назад. Внешне он не очень симпатичный – в волосах перхоть, тяжело нависшие брови, заостренный нос. Довольно крепкого сложения. Он не из заведения, поэтому его услуги дешевы и ему нетрудно найти клиента. Живет он, как мне кажется, на улице, прячась от работорговцев и головорезов, охраняющих заведения. Один раз они его все-таки сцапали и так отмолотили, что с тех пор он хромает. После того случая он еще сильнее пристрастился к джею, и все, что зарабатывает на улице, он тратит именно на джей.

Ну вот. Джесси посмотрел на монеты в моей шляпе и бросил туда пятьдесят кешей. Я перестал играть.

– Слава. Это что еще за хрень? – спросил я его.

Я по-разному разговариваю, когда я на рынке и когда дома. Мамочка бы грохнулась в обморок, доведись ей услышать, как я изъясняюсь на улице (ну, или в этом дневнике).

– Слава. Это твоя доля. – Джесси сунул согнутые пальцы в карманы штанов.

Я тупо уставился на него.

– Видишь, вон стоит парень, на той стороне улицы? – он мотнул головой. – Вон тот, в красной рубахе.

Я машинально повернул голову и посмотрел через улицу. У стены стоял человек средних лет, одетый во что-то красное. По улице с шумом проезжали машины. Человек был худой, на вид лет сорока и выглядел так, будто только что вышел из салона красоты. Я думаю, он постарше, чем Грампи Лон. Казалось, он нервничает.

– Ну и что? – спросил я.

– Он попросил меня найти третьего. За пятьдесят кешей. Согласен?

Я подобрал деньги из своей шляпы и протянул Джесси.

– Даже и не думай.

– Слушай, парень, – заговорил Джесси. Руки из карманов он так и не вынул, так что деньги остались у меня. – За весь день это у меня первый клиент, а я один ему не нужен.

– Ни за что.

– Да не собирается он тебя трахать, – продолжал Джесси. – Тебе надо будет просто лечь и расслабиться. Все остальное я сделаю.

– Мужики не по моей части, понял?

– Да при чем тут это? Я же не секс тебе предлагаю, Седжал, а деньги. ДЕНЬГИ. – Он бросил взгляд на мою шляпу. – Ты за эту выручку весь день играешь?

– Ага, – пришлось мне согласиться.

Джесси придвинулся ближе. От него пахло потом и кожей дешевой выделки. Внезапно я проник в его сознание. Со мной такое бывает. Первый раз такое случилось около полугода назад, и это не поддается моему контролю или желанию. У меня каждый раз просто все поджилки дрожат. В мое собственное сознание вообще-то тоже то и дело кто-то вмешивается, а тут Джесс просто как с цепи сорвался. Он хотел есть, еще больше он хотел своего джея. Он нервничал, но не терял надежды. Не было у него только сексуального желания. Но тут вспышка погасла.

– Слушай, – опять заговорил Джесси. – Он заплатит тебе пятьдесят кешей за полчаса. А может, он и двадцати минут не продержится.

Во рту у меня пересохло, и я опять бросил взгляд на другую сторону улицы. Он стоял все там же. Я попытался распознать его мысли, но вспышка не сработала. По моему желанию она никогда не появляется.

– Пятьдесят кешей, Седжал, – настаивал Джесси. – Ты когда-нибудь зарабатывал пятьдесят кешей в течение двадцати минут?

– Ни за что, – повторил я, но уже не так громко, как в первый раз.

– Ты играешь не на том инструменте, парень, – Джесси кивнул на мою флейту.

Я посмотрел на него. В эту минуту я мог бы оттолкнуть его силой сознания. Еще одно мое умение, которым я могу распоряжаться по своей воле. Я будто бы протягиваю руку и натягиваю какие-то струны, и люди начинают двигаться так, как я хочу. Такое получается не только с одним человеком, а даже и с группой. Уже месяца три как у меня открылся этот талант.

Первый раз это произошло случайно. Я возвращался домой, проиграв целый день на улицах и заработав два кеша. Вдруг на меня напал какой-то громила, а второй приставил нож к горлу. Там был еще и третий. Я так перетрусил, что не мог даже думать. Я просто отбросил их силой сознания. Не знаю, как правильно это описать. Как будто пространство вокруг меня становится плотным, реальным, а я передаю через это пространство свои команды. Тем двоим я очень настойчиво скомандовал, и они просто приросли к месту. Третий испугался, я переключил свое сознание на него и еще подбавил напряжения. Тут он испугался по-настоящему и дал деру.

Об этом я тоже никому не рассказывал. Ни Джессу, ни Грампи Лону, и уж, конечно же, ни маме. Не знаю, связано ли это второе умение со вспышками в чужом сознании. Может, и связано, но спросить-то не у кого.

– Слушай, ну помоги ты мне один раз, а? – приставал Джесси. – Если не понравится, никто же тебя снова заставлять не будет, но деньги-то ты получишь все равно. Всего двадцать минут, парень.

Я опять посмотрел через дорогу. У того человека волосы были более светлого оттенка, чем мои, почти каштановые. По крайней мере, не противный на вид. Джесси рассказывал мне, что клиенты бывают разные, бывают очень толстые, бывают такие, которые совсем не моются. Этот-то на вид ничего. И пятьдесят кешей. Это больше, чем месячная плата за жилье.

– Чего именно он хочет? – спросил я.

Джесс усмехнулся и повел меня через улицу. Клиент и на самом деле ничего особенного не хотел.

Джесс сказал правду: я просто лег и лежал с закрытыми глазами. Не знаю, чей это рот меня обрабатывал и отчего тряслась кровать. В комнате было душно и попахивало плесенью, простыни были слегка влажные. Эта тряска и облизывание все не кончались, а мне хотелось поскорее оттуда выбраться.

И тогда я применил такой же прием, как и с теми двумя бандитами. Не очень-то хотелось забираться в сознание этого придурка, но пришлось. Оказалось, он возбужден и заведен до предела. Я добавил ему напряжения, и он пережил такой оргазм, какого в жизни не испытывал. С громким криком он повалился на матрац, а мне на ногу закапало что-то теплое. Я все так же лежал с закрытыми глазами. Зубы сжал так сильно, что даже голова заболела.

– Вот дьявол, – пробормотал Джесси. – Он в обмороке.

Джесс принес из ванной мокрое полотенце, отжал немного воды прямо ему на лицо, а потом вытер мою ногу. Когда я открыл глаза, клиент уже одевался. Он улыбался во весь рот.

– Если еще придет такая охота, ребята, я плачу вдвое. Слава, – сказал он.

Мы с Джессом получили от него еще по двадцать кешей, и он ушел. Я взглянул на часы. Прошло двадцать минут. Семьдесят кешей за двадцать минут.

– Что это было? – Джесс перешел на шепот, разглядывая деньги у себя в руке. Он был все еще голый.

– Не знаю, – я стал натягивать одежду. – Ну что, это все? Мы закончили?

– Закончили, приятель, если только ты не хочешь подать сведения налоговому инспектору.

Я даже не засмеялся. Просто ушел.

И вот я сижу в своей комнате. Мама собирается на какой-то митинг. Вся ее жизнь – сплошные митинги. Она, возможно, захочет, чтобы я посидел с малышами, но я пошлю ее подальше.

Ну, не так грубо, конечно. Вообще-то я ее люблю, но иногда она уж очень достает. Вечно на каком-нибудь митинге решает какие-то неотложные проблемы. Можно подумать, что если бы не она и ее митинги, вся наша жизнь пошла бы прахом.

Интересно, что бы она сказала, если бы узнала обо всем? Коньки бы отбросила, как пить дать. Как же я скажу ей про деньги?

Я их отложу. Может, если удастся скопить побольше, я куплю нам пассажик где-нибудь подальше от этих каменных джунглей, где бы не воняло день и ночь рыбой.

Да. А деньги-то можно добыть лишь одним способом – продолжая в том же духе. Но этим я больше не намерен заниматься. Ни за что на свете.

Мам идет. Пора закругляться.

8 день 10 месяца 987 года общего летоисчисления

Я не сдержал свое обещание. Наверное, это плохо. Что, если меня поймают? Бояться надо не только властей, но и хозяев заведений. У них ведь все расписано, кто где может стоять, что кому разрешается делать, а что – нет. А если кто посягнет на их территорию, тому мало не покажется.

Так вот. Я спокойно играл себе на флейте, на своем обычном месте, и не собирался ни во что ввязываться. День был удачный, и меньше чем через три часа я заработал два кеша. Но каждый раз, когда мне в шляпу летела монета, я не мог не вспомнить о том, как заработал семьдесят кешей за двадцать минут.

Джесси промышлял в другом конце улицы, довольно далеко от меня. Он меня увидел и помахал рукой. Через пару минут к нему подошел какой-то парень, не тот, что в первый раз, а другой. Они поговорили немного, потом Джесси куда-то его повел, все так же прихрамывая. Я посмотрел на свои монеты. Будь оно все проклято.

Я сунул флейту в карман и медленно, как бы прогуливаясь, направился к тому месту, где стоял Джесси. Шляпу я забирать не стал. Ее тут же кто-то прихватил, но мне было все равно. Сердце у меня так бухало, что казалось, оно подступило к самому горлу. Прислонившись к стене, я засунул согнутые пальцы в карманы, в точности, как это делал Джесс. И тут я понял, что в таком положении штаны сильнее натягиваются на ширинке. Люди пялились на мои причиндалы, но рук из карманов я не вынимал.

Секс тут ни при чем, – говорил я себе. – Это все деньги. ДЕНЬГИ.

Во рту пересохло, как в пустыне. Я не знал, как должен себя вести. Надо смотреть людям в глаза? Надо говорить, что за деньги они вполне могут тобой попользоваться? Хоть бы Джесси спросить.