Текст книги "Хиромантия"

Для злого – цепи, тюрьма, рабство, ибо он тигр; он вооружен и силен, он любит кровь и истребление, и ласковый, приносящий пользу бык должен быть от него защищаем.

Тигр искоса смотрит на орудия укрощения, висящие над его головой, и остается неподвижным, озлобленным и беспокойным.

На природе нет покрывала со стороны быка; для него она не имеет тайн, для него две руки Изиды держат: одна цветущую ветвь, – это изобилие, разум, раскрывающий свою почку, пальма, скипетр, награда; другая – чашу, которую подставляет она под молоко, долженствующее служить пищей быку.

Змея, голова которой обращена к добру, обвивается вокруг шеи Изиды; это источник жизни, электричество, магнетизм, свет, великий магический деятель.

У Изиды три ожерелья, которые символизируют три мира.

Со стороны тигра у нее девять браслетов – они выражают число тайны. Со стороны быка – пять, ими обозначается число разума.

Две змеи, которые обвивают руку, держащую цветущую ветвь, – символ равновесия звездного света, тайна жизни.

Она все отдает добру, даже шкуру тигра, которую она носит на поясе.

И весь нравственный смысл этой фигуры выражается одним знаком.

Рука Изиды, держащая цветущую ветвь, делает знак эзотеризма, означающий молчание.

Эзотеризм – то, что должно скрывать.

Экзотеризм – то, что может быть сказано.

У нее разжаты три первые пальца, означающие в хиромантии силу, обладание и рок, а последние два, представляющие науку и свет, – сжаты.

Этим как бы говорится добрым и посвященным: соберитесь вместе и у вас будет сила и обладание, и вы будете управлять роком; но скрывайте от простых людей, от злых и неразумных науку и свет.

Подобного рода символы встречаются каждую минуту.

Таким образом, то же аллегорическое выражение представляется в седьмой карте Таро, в известной первой книге, написанной иероглифами и приписываемой или Еноху, или Гермесу, следовательно, принадлежащей к первым векам человеческой жизни.

Девизом древних магов было:

«Знать, сметь, мочь, молчать».

В свои общества они принимали только тех, в которых они признавали тягу к знанию и которые доказали свою смелость и непроницаемую скрытность.

Мы осмелимся сказать, что целью древних каббалистов не было господство, ибо тайны, основанные на рассудке, научали только бескорыстию, отрешению от земных благ, любви к науке, одним словом – добродетели; но чувствуя себя выше других и предугадывая человеческую слабость, они, как мы скоро увидим, думали, что повинуются божественному закону и хотели составить счастье человечества, ведя людей ко благу, согласно с личными инстинктами или посредством всепрощения, или посредством суровости и отказывая в свете злым и лживым умам, так как, обладая светом, эти люди стали бы ужасом мира.

Мы не станем рассматривать здесь, были ли они правы или ошибались, но мы полагаем, что христианство, возвратив людям равенство, установило более справедливые отношения и более точное распределение, предоставив каждому занять свое место по заслугам.

Дайте людям науку и истину – одни только избранные воспользуются ими и приобретут силу; остальные же закроют глаза, дабы не видеть их.

Не имеем ли мы доказательств этому в наших школах? Уроки для всех одни и те же, но только немногим они приносят пользу, для остальных уроки эти потеряны, и так будет всегда.

Когда будут научать всех, тогда люди будут более послушны закону Божию; сам Бог учит нас этому, равно разливая солнечный свет на добрых и злых, на неразумных и сильных разумом.

По нашему убеждению, наука никогда не могла бы быть слишком распространенной и никогда бы она не могла быть очень ясной. Однако мы стремимся быть по возможности понятными.

Каббала

Происхождение каббалистики теряется во мраке доисторических времен. Пришла ли она из Индии или из Египта – неизвестно; достоверно только то, что она была знакома и египтянам и индийцам. Пифагор принес первые понятия о ней в Грецию, по возвращении из путешествия своего по Востоку, по странам самым просвещенным в то время.

Неизвестно также, были ли первые понятия сообщены откровением или они были плодом вдохновения.

В первые века человечества все народы занимались скотоводством; в этой среде пастухов, как во всякой среде человеческих существ, часто появлялись люди высшей организации, гений которых требовал особой деятельности. Их воображение, очищаемое и просветляемое уединением, возбуждаемое безмолвием и прохладой ночей после утомительного дневного зноя, искало пищи своей поэтической мечтательности в созерцании чистого, звездного неба. У них были свои любимые созвездия, за которыми они следили с особенной любовью; видя прекрасные светила дня и ночи то исчезающими, то снова блистающими на небе, они постигали все величие этого мирового круговращения. Совершенная правильность, строгий порядок, замеченный ими в природе, заставили их искать основные начала и причины в самих проявлениях или в результатах действия этой неведомой силы. Гений их стремился к горизонту наблюдаемой ими сферы, этому горизонту, который удаляется, бежит от вас по мере приближения к нему, разворачивая перед вами на каждом шагу новые неисчерпаемые богатства, поражающие взор наблюдателя. Как натуры непосредственные, следовательно более чистые, более впечатлительные, чем мы, они чувствовали влияние планет на нервную систему человека и стали изучать тайны этого влияния; неудержимое стремление к истине придавало еще более горячности их верованиям, возводя их в степень убеждения; магнетическая сила человека стала им понятна. Начиная с этой точки отправления, они, как и все возвышенные мечтатели, стали проводить параллель между видимым миром и невидимым; они угадали существование таинственного, высшего мира; но в то же время разрушительные землетрясения, вулканические извержения, прозябание растений указывали им на существование другой таинственной силы, работающей втайне, в подземной глубине.

Итак, с одной стороны, усеянный звездами небесный свод привлекал и очаровывал их взоры, с другой – эти страшные подземные удары, эти мрачные бездны, следы разрушения внушали им чувство уныния и ужаса.

Земля поглощает мертвые тела; но семена, брошенные в ту же землю, прозябают в ней, растут, зеленеют, благоухают и блистают яркими красками; наблюдая это явление, философы заключили по аналогии, что труп, разлагаясь, отдает атомы своего вещества земле, а бессмертная душа, в нас обитавшая, испаряется, как благоухание цветка, и возносится к небу. Так начали они изучение мира магического и нашли три мировые сферы, соединенные одной цепью в руке единого Бога.

Оракул Аполлона признает единого Бога, несотворенного, рожденного из самого себя, который обитает в огненном эфире, Бога, стоящего выше всего существующего.

В религиозных обрядах греков жрец обращается к посвящаемому со следующими словами:

«Поклоняйся Повелителю Вселенной, он един, он вездесущ». За 600 лет до P. X. Пифагор получил от жрецов египетских понятие о всемогущем Боге. Отрывок из произведений одного из его учеников, Окелла из Лукании, свидетельствует об этом. Отрывок, сохраненный Столби, говорит: «Гармония царствует в мире, и Бог есть творец этой гармонии». Позже, развивая далее принципы Пифагора, Платон говорит: «Бог, о котором я возвещаю вам, есть единый, неизменяемый, бесконечный Бог»[2]2
  Platon. Phoedon. Т. 1. С. 78.


[Закрыть]. Антисфен говорит: «Народы поклоняются многим божествам, но природа указывает нам на одно»[3]3
  Ciceron. De Nat. Deor. Кн. 1. Т. 2. С. 407.


[Закрыть]. Анаксагор сказал: «Единый Бог создал материю и весь мир»[4]4
  Anaxagore. Ар. Plut. deplac. philos. К. 1. Кн. 7. Т. 2. С. 881.


[Закрыть]. Евсей, Св. Августин, Лактанс, Юстин и Афенагор утверждают, что древние философы признали единство Бога.

Гениальные мыслители первых времен, размышляя о той разнице, которая замечается в умственных способностях и физических силах индивидуумов, объясняли это неравенство тем, что люди, менее одаренные от природы, живут на земле во второй раз, чтоб искупить ошибки своей первой земной жизни. Зная, что огонь, дающий благодетельную теплоту и свет, делается орудием гибели и разрушений в руках неопытных, они скрыли истину от массы невежественных профанов и населили Олимп, по их желанию, богами, полными человеческих страстей и пороков; истину же они хранили в небольшом кружке избранных или высказывали в притчах и метафорах, чтоб сделать ее понемногу доступной всем ограниченным людям; абсолютная истина сделалась достоянием чистых и сильных душой.

«Что я имею сказать, – я скажу», – пел вдохновенный Орфей, – но да затворятся двери для непосвященных!

Слова мои обращены к высочайшему существу. Обратите к нему все силы вашей души; идите прямым путем и созерцайте единого царя земли. Единый, он произошел из самого себя, и от него произошло все живущее.

Ни один смертный не может его видеть; но он видит все.

Я покажу вам следы его присутствия. Я покажу вам деяния руки всемогущего Бога; но облако скрывает образ его от глаз моих»[5]5
  Poetoe minores Groei, p. 458 (Cantabrig. 1671).


[Закрыть].

Лучшие люди образовали тайные ассоциации, и из среды их вышли личности, управлявшие миром: жрецы, цари и высшие классы общества.

Общество разделилось на два класса: высшее сословие и народ, патриции и плебеи.

Для патриция плебей – раб, существо проклятое.

Вот что говорят «орфические таинства», дошедшие до нас в преданиях:

Орфические тайны[6]6
  Ballanche. Essais de palingenesie sociale. Т. IV. P. 498 (Geneve. 1830).


[Закрыть]

«Неизвестность бытия – хаос.

Известность бытия: мир, бытие.

Небо, прежде чем оно раскинулось блестящим пологом над землей, было в состоянии эфира.

Элементы невещественные, духовные произвели последовательно богов, полубогов, героев, великих людей, чистых и преступных.

Души человеческие сходят на землю в первый раз из земной атмосферы.

Юпитер, которого называют Омбриос, Плувиус, Телейос, почерпает духовные элементы из космогонических сокровищ своих и посылает их жить в телах.

Души невинные (ops) обитают всегда в людях счастливых, богатых; души порочные (inops) для очищения себя живут во второй раз в телах бедных и несчастных.

Ops имеет свободную волю, inops – лишен ее, ops – разум, inops – тело,

Итак, существование ops на земле обозначается тремя признаками: богатством, блестящими способностями и красотой, этими тремя божествами земными, которые все три преходящи и исчезают, как только душа изменит своему назначению совершенствоваться во всех трех отношениях: красота и богатство должны дополняться разумностью и добродетелью, которая отражается в физиономии и дает ей красоту».

Мы встретим далее эти же самые принципы, но очищенные и очеловеченные христианством.

Гермес

Пойдем далее в изучении мира магического.

Каббалисты утверждают, что карты, которые и до сих пор употребляются гадательницами, есть первая книга, писанная знаками до изобретения азбуки.

Эта книга, написанная эмблематическими знаками, называется Таро. Мистики старались проникнуть в смысл ее знаков. В 1540 году Вильям Постэль, который сошел с ума от ученых занятий, издал «Ключ для познания тайны», где он старался разъяснить эту загадку.

В своем произведении «Первобытный мир, анализированный в сравнении с миром новейшим» Курт де Жибелен, философ, обладающий громадной ученостью, пытался объяснить эти эмблемы с помощью каббалистики.

Таро подверглась сильным изменениям в XVI веке, потому что фигуры изображены в ней в костюмах этой эпохи. Как бы то ни было, евреи приписывают эту книгу Еноху, египтяне – Гермесу, греки – Кадму.

Необходимо заметить, что Енох и Кадм упоминаются только в ученых исследованиях об этом предмете, но повсеместно предание называет Гермеса составителем этой книги, источником всего магического.

Гермес (Меркурий) означает человеческий гений, высший разум. Гермеса называют Трисмегистом (трижды великий), потому что Гермесы встречаются во всех трех мировых категориях.

Имя Гермеса, следовательно, стало именем собирательным, соединяющим в себе понятие о деятельности разума в течение нескольких веков.

Великий египетский жрец назывался также Гермесом.

Кроме Таро, Гермесу приписывают еще и другие книги, например «Пимандр», «Асклепиос» и «Изумрудная скрижаль», которая содержит в немногих словах всю каббалистику и которая называется так потому, что, как говорят, каббалистические правила вырезаны из изумруда. Вот что было написано на нем. Мы будем все это комментировать постепенно.

Изумрудная скрижаль

«Он истинен. – В нем нет лжи. – Его истинность непреложна.

Что находится внизу, тождественно тому, что находится вверху, и наоборот, что наверху, тождественно тому, что находится внизу, и все чудеса происходят по одному закону.

И так как все произошло и существует по начертанию одного, то и всякое действие зависит от одного же.

Солнце – его отец, Луна – его мать; вихрь носил его в утробе своей, Земля вскормила его, отец всего Тэлем (воля). Его сила и могущество беспредельны, если он действует на земле.

Отделяй тщательно огонь от земли, легкое и тонкое от плотного.

Он восходит от земли к небу и имеет власть и вверху и внизу.

Ты приобретешь славу всемирную и всякая тьма удалится от тебя.

Это сила всех сил, она побеждает и уничтожает все самое крепкое и сильное.

Так создан мир.

Из этого следуют поразительные выводы и применения.

Поэтому я называюсь Гермес Трисмегист, я заключаю в себе всю философию мира».

Если бы мы писали только для людей, занимающихся тайными науками, мы бы не стали комментировать «Изумрудную скрижаль», но мы хотим прежде всего, чтобы нас понимали. Мы объясним поэтому эти изречения; но для большей ясности будем по мере надобности, при случае, прилагать всякий раз к правилу пример.

Три мира

Мы уже говорили, что прежде всего пастухи халдейские признали существование трех миров: материального, нравственного и божественного.

Указанием на эти три категории начинает и Гермес ряд правил, изложенных в «Изумрудной скрижали»:

«Он истинен. – В нем нет лжи. – Его истинность непреложна».

«Он истинен»; – это подтверждается физическим наблюдением; это мир положительный, материальный. «В нем нет лжи»; – это мир нравственный. «Его истинность непреложна»; – это абсолютная истина, заключающаяся в области религии и бесконечного: мир божественный.

Далее мы вступаем на путь аналогии, которая является ключом магии, как и всех человеческих наук.

Небо, земля и ад соответствуют: небо – миру божественному; земля – миру нравственному, ад – место тьмы – миру материальному, лишенному света истины.

Что в особенности поражало магов – это тайна мироздания.

Две личности, отец и мать, дополняются третьей личностью – это их дитя. Итак, число три имеет значение как в разделении мира на части, так и в самом составе их.

Мыслители избрали число три как необходимое условие, догмат гармонии, ключ всех наук и тайн.

«Древние маги, открыв, что равновесие есть главный закон в мире физическом и что оно является результатом действия двух противоположных сил, перешли от физического равновесия к идее равновесия метафизического; они заключили, что в Боге, этой первой причине и деятельности, следует признать два свойства взаимно необходимые: неизменяемость и неподвижность и вечное движение, уравновешиваемые высшей силой»[7]7
  Dogme et rituel de la haule magie. P. 79—155.


[Закрыть].

Они видели в солнце эмблему тройного соединения в одном – электричества, света и теплоты, составляющих одно целое, одно солнце; это сравнение привело их к постижению троичного единства Бога, и вот как обозначали они это единство:

Кетер – высшее могущество, существо непостижимое, неизъяснимое, не подлежащее науке, не подлежащее нашему разуму.

Шокмах – мудрость, идеал высшего разума, идеал идеалов, который не может быть воспроизведен.

Бинах – разумность, свобода, основанная на высшей гармонии, движущая сила всякого движения, причина и начало всякой деятельности.

То есть: движение, необходимая потребность жизни, сама жизнь – результат борьбы между действующим духом и стойкой мудростью, оказывающей ему сопротивление, силы уравновешенные высшим разумом. Этот догмат изображался в виде треугольника.

Кетер – высший разум, уравновешивающая сила.

Бинах – дух, стремящийся к деятельности.

Шокмах – мудрость, сдерживающая порывы духа.

Вся природа дает на каждом шагу примеры троичного единства, угаданного древними магами.

«Кислород стремится к полюсу движения, водород к полюсу сопротивления, а азот то к одному, то к другому полюсу, в зависимости от того, какую он играет роль в различных соединениях. То же самое происходит в металлах и металлоидах.

Везде движение имеет свойства окисляющие, спокойствие – щелочные, и равновесие между ними сохраняется азотом.

В среде звуков точно так же существуют только три главные пункта: тоника – точка опоры; квинта – ей противодействующая; терция – точка нейтральная, расположенная между первыми двумя антагонистами».

Водород соответствует тонике; кислород – квинте; нейтральность азота соответствует терции.

Аристотель ставит каждую добродетель между двумя пороками, представляющими крайности, уравновешиваемые в добродетели.

«И так как все полно гармонического согласия, и так как то, что наверху, тождественно с тем, что внизу, и наоборот, то и человек действует в трех сферах неравного достоинства, но сходных между собой.

Итак: ад, земля и небо соответствуют, как мы уже сказали, мирам – материальному, умственному и божественному. И человек своим существом совершенно гармонирует с этими тремя сферами, сам вмещая в себе три существа: материальное тело, разум и душу. Эти три категории отражаются и в общественной жизни, разделяя людей на три класса: простой народ, торговое сословие (здесь автор говорит как француз о буржуазии) и высший класс, к которому надо причислить духовный класс, поэтов и артистов. Эти три класса существуют везде, даже в республиках, которые стремятся к равенству.

В Америке три категории: жизнь инстинктивная, непосредственная – чернь, ремесленники, поденщики и т. п.

Жизнь умственная – торговое сословие, моряки. Высший класс: президент и палаты, аристократия, для отдельных личностей скоропреходящая, но вечная по своему принципу.

Сама природа идет в своем развитии тремя путями: царство минеральное, царство растительное и царство животное.

Везде встречаем то же число три.

В магии то же самое: принцип, осуществление, применение.

В теологии: воплощение, искупление, Бог.

В душе человеческой: действие, мысль, любовь.

В семействе: отец, мать, дитя.

По Гердеру все слова первобытного языка (еврейского) можно привести к корням, состоящим из трех букв.

Солнечный спектр, состоящий из семи цветов, имеет их только три, если смотреть на него издали: красный, желтый и голубой.

Гамма, состоящая из семи тонов, образует полный, совершенный аккорд из трех нот, которые находятся друг от друга на расстоянии терции». В солнечном спектре замечен факт, тождественный другому факту, замечаемому в гамме звуков.

Из графы абсолютных созвучий можно вывести все остальные дополнительные тона, точно так же и из основных трех цветов образуются остальные краски.

Оранжевый цвет есть соединение красного и желтого; зеленый образуется из желтого и голубого; темно-синий и лиловый – из соединения красного и голубого в различных пропорциях.

Это отношение цветов спектра и звуков совершенно гармонично: звук есть эфир, действующий на слуховой орган, так же как свет есть эфир, действующий на орган зрения; таким образом, два явления, имеющие одно основное начало, производят и аналогичные результаты.

Удивительно ли, что древние, встречая везде вокруг себя эту троичность, пошли далее и постигли своим разумом единого Бога, триединого в лицах? Они назвали его Изидой, природой, эфиром; поклоняясь источнику жизни, света и тепла, они поклонялись единому Богу, троичному в лицах, тому Богу, которому поклоняемся и мы.

Высокий гений древних мудрецов открыл им божественную тайну, которая стала нам доступна позднее, воплощением Христа на земле.

Луи Лука в своей книге «Новая химия» утверждает не без основания, что догматы христианской религии суть дальнейшее развитие идей древних метафизиков.

«Платон, – прибавляет он, – ученик Пифагора, проповедовал догматы египтян, более или менее измененные, а египтяне приняли эти догматы неизвестно откуда и от кого».

Каково бы ни было в то время, продолжает автор, научное образование древних народов вообще и египтян в особенности, но можно с достоверностью признать, что догмат тройственности заимствован ими из наблюдения законов физических. Действительно, только в законах гармонии сочетание трех созвучных тонов дает одно целое, в котором каждая часть одинакова по существу с другой и, не теряя своей самостоятельности, сливается с другими в одну нераздельную единицу; только в законах акустики это просто и понятно, во всякой другой гипотезе это становится темным и непонятным.

Равным образом и животворящий дух, соответствуя в музыкальной гармонии среднему интервалу, терции, которая производит гармоническое согласие – аккорд, действительно рождается только тогда, так же как и в оптике объясняется луч света, в химии – азот, поддерживающий жизнь всего существующего. – «Я верую в Бога» – в этих словах заключаются все физические науки, потому что природа есть отражение деяний самого Бога, – природа, разнообразная в своих проявлениях и в то же время сохраняющая единство в своих основных принципах; только в одном нелепом пантеизме перемешано основное начало, причина с результатами и следствиями, ставя в противоречие вещественный мир с всемогуществом Божиим».

Итак, троичная система необходимо вытекает из самого разума; она основана на законах природы, которая, как отражение божества, доказывает неизменными путями аналогии троичность самого божества.

Бальзак в своем Луи Ламбере также дает определение трех жизненных сфер.

Мы будем его цитировать (потому что он жил в новейшее время), отдавая ему преимущество перед древними, которые при случае однако помогут нам необходимыми доказательствами; но их великие имена, дорогие для изучающих их, тем не менее не имеют популярности новейших писателей. Притом мы уже оговорились, что пишем не для ученых, а для всех.

Бальзак говорит в Луи Ламбере:

«Мир идей делится на три сферы: инстинкта, абстракции и ясновидения.

Большая часть доступного для наблюдения человечества – самая слабая его часть – живет в сфере инстинкта. Люди инстинкта родятся, работают и умирают, не поднимаясь до второй ступени человеческого ума – сферы абстракции.

Сферой абстракции начинается общество. Если абстракция по сравнению с инстинктом – почти божественная сила, она становится бесконечной слабостью по сравнению с даром ясновидения; только с помощью ясновидения можно объяснить Бога. Абстракция (чистая идея) заключает в зародыше всю природу, хотя и менее очевидно, чем зерно, таящее в себе всю систему растения и его плодов. От абстракции родятся законы, искусства, деловые интересы, социальные идеи. Она и слава и бедствие мира. Слава она тем, что создала общество, бедствие тем, что освобождает человека от необходимости вступать в сферу ясновидения, через которую проходит одна из дорог к бесконечности. Человек судит обо всем с помощью абстракции: отличает добро от зла, добродетель от порочности…

Ясновидение заключается в том, чтобы видеть предметы материального мира так же отчетливо, как предметы мира духовного, во всех его разновидностях и последствиях. Самые прекрасные гении человечества – это те, которые покинули темную сферу абстракции и устремились к свету ясновидения. (Ясновидение – species – видение, спекулятивное мышление, умение видеть все сразу; speculum – зеркало или способ понять вещь, видя ее всю целиком.) Иисус был ясновидящим, он видел в каждом явлении его корни и плоды, прошлое, его породившее, его действие в настоящем, его развитие в будущем; взор Иисуса проникал в умственную жизнь других людей. Совершенство внутреннего зрения порождает дар ясновидения. Ясновидение порождает интуицию. Интуиция – это одна из способностей «внутреннего человека», следовательно, ясновидение – его свойство. Оно действует с помощью неуловимой чувствительности, не осознанной тем, кто ему подчиняется: Наполеон бессознательно уходил с того места, куда должно было попасть ядро.

Между сферами ясновидения и абстракции, так же как между сферами абстракции и инстинктивности, находятся создания, в которых различные свойства двух царств сливаются, производя смешанные существа: гениальных людей.

Отсюда три ступени для развития человеческой личности: живущий инстинктами стоит ниже среднего уровня; живущий умственной жизнью (абстракцией) находится на этом уровне, а ясновидящий выше его. Ясновидящий открывает человеку его истинный путь, в нем начинает пробуждаться бесконечность, и там он прозревает свою судьбу…

Существуют три культа: материальный, духовный и божественный, им соответствуют три формы, выражающиеся действием, словом и молитвой, иначе говоря, существуют факт, разумение и любовь.

Человек, подчиненный инстинктам, требует фактов, способный мыслить отвлеченно – ищет идей, ясновидящий видит конечную цель: он стремится к Богу, которого он ощущает и созерцает».

Вполне уважая воззрения Бальзака, мы в то же время находим в них некоторую несостоятельность.

Бальзак признает три ясно определенные сферы. Он признает также переходные ступени между ними и в то же время утверждает, что человек не может возвыситься от низшей сферы к высшей.

По нашему мнению, это заблуждение, так как положение это прямо отрицает движение и борьбу: две силы, которые дают жизнь всему миру; оно отрицает также свободную волю и приводит человека к безнадежному унынию.

Бальзак и сам противоречит себе. Три сферы ярко им обозначены. Сначала он говорит: люди, подчиняющиеся одним инстинктам, живут и умирают, не возвышаясь до второй ступени человеческой личности, а далее продолжает: «Самые прекрасные гении человечества – это те, которые покинули темную сферу абстракции и устремились к свету ясновидения».

Если люди, мыслящие отвлеченно, могут выходить из своей категории, то и живущие под влиянием инстинктов могут возвышаться до следующей сферы, иначе это было бы не только несправедливо, но и дисгармонично, чего никогда не встречается в природе.