Текст книги "Тамерлан"

Кто бы, после всего случившегося, не поверил в проклятие?.. Утром возле гробницы собралось несколько сотен разъяренных местных жителей, требовавших вернуть тела усопших в их могилы, в связи с чем было решено в срочном порядке переправить останки в Ташкент. Кости усопших сложили в ящики и вывезли из Самарканда. В скором времени о таинственных событиях в Гур-Эмире узнает лидер Советского Союза Иосиф Сталин. Незамедлительно следует указ (!) о возврате останков на место их прежнего пребывания, однако почти сразу за этим отзывается, после чего Герасимов все же получает разрешение на исследование останков.

Время шло, и шла война с катастрофическими для нашей страны последствиями. Советские войска терпели поражение за поражением. Каюмов, чувствуя себя ответственным за начало войны, добровольцем ушел на фронт. Однажды он узнал, что недалеко от места дислокации их батальона расположена ставка маршала Советского Союза Жукова. В октябре 1942 года Каюмов добился личной встречи с маршалом, объяснил ситуацию и предложил вернуть прах Тамерлана обратно в могилу. Жуков очень серьезно отнесся к рассказу Каюмова и пообещал сделать все от него зависящее для того, чтобы останки Тамерлана были перезахоронены. К этому времени исследовательская работа Герасимова уже была окончена. По приказу «сверху» останки Тимуридов были изъяты у исследователей. Целый месяц никто из ученых не знал, где находится прах Тамерлана. Ходили слухи, что Сталин, узнав историю величайшего из завоевателей, приказал погрузить останки в самолет и летать с ними вдоль линии фронта, особенно над местами боевых действий возле Сталинграда[8]8
  Подобный случай был не единственным. Пытаясь повлиять на ход войны, советские лидеры прибегали к помощи чудотворных икон, которые также перевозила авиация и которые неожиданно появлялись на самых тяжелых участках фронта.


[Закрыть]. Кстати, сегодня существует версия о том, что организованная Сталиным экспедиция в Среднюю Азию в первую очередь была необходима для того, чтобы отыскать сокровища Тамерлана, которые помогли бы в назревающей войне с фашистской Германией. По слухам, подтвержденным архивными документами, монгольский полководец во время своих походов награбил сказочные, несметные сокровища, большую часть которых приказал положить вместе с собой в гробницу. Так ли было на самом деле?.. Нашли ли их советские ученые во время произведенных работ, или кто-то из расхитителей могил либо «черных археологов» сумел прибрать их к рукам еще задолго до экспедиции советских исследователей? По всей видимости, эта загадка становится очередным пунктом в обширном списке неразрешимых тайн великого завоевателя. Как бы там ни было, останки Тамерлана и его потомков – Шахруха, Улугбека, Мухаммед султана, Мираншаха, а также духовного наставника Тимура мусульманского шейха из Медины Мир Сейид Береке, в ногах которого Тимур, по преданию, желал быть похороненным, и некоего Шах-Ходжи – все же были возвращены в свои гробницы 19–20 декабря 1942 года. Стоит отметить, что в эти же дни произошел грандиозный перелом в Сталинградской битве; советские войска освободили Сталинград, взяв в окружение целую армию противника. Эти дни не без оснований считаются переломным моментом в ходе всей Великой Отечественной войны. Даже теперь, по прошествии десятков лет, никто не осмеливается прикоснуться к могиле легендарного полководца, боясь тем самым осквернить прах великого воина и обречь себя и мир на то, что было пережито нашей страной в те страшные годы.

Что тут можно сказать?.. План войны с СССР был разработан Гитлером еще в 1940 году, дата вторжения была приблизительно известна весной 1941-го и окончательно определена 10 июня 1941 года, то есть задолго до вскрытия могилы. Сигнал войскам о том, что наступление должно начаться по плану, передан 20 июня…

Так что же это, совпадение?.. Простое совпадение, во что не поверили даже пропагандирующие научный атеизм лидеры Советского Союза?.. А Сталинград – тоже простое совпадение? Возможно. Однозначно на этот вопрос, пожалуй, никто и никогда не сможет ответить.

В данном контексте, поскольку речь зашла о Михаиле Герасимове, стоит вспомнить об интереснейшей работе советского антрополога по восстановлению облика Тамерлана. Герасимов знаменит тем, что разработал методику восстановления скульптурного портрета по костям черепа. Восстановление скульптурного облика Тамерлана – одно из наиболее известных его достижений. Во многом благодаря его усилиям мы знаем, что Тимур был человеком с монгольскими чертами лица, рыжеватой бородой, хорошо сложенным и относительно высоким. Несмотря на свою худощавость, он был широкоплечим, имел длинные ноги и сильные руки и вообще отличался огромной физической силой. Как писали современники Тамерлана (известен, к примеру, некий араб Ибн Арабшах, который был однажды пленен эмиром), его глаза были подобны свечам, его взгляд трудно было вынести; он обладал высоким и сильным голосом и не боялся смерти, даже когда был близок к ней. Носил длинную бороду, хромал на правую ногу, рано поседел. И вдруг – что это?! «… кожа его была белой и тонкой»! Вот она, еще одна неразрешимая загадка Тамерлана. Не только этот, но и многие другие источники противоречат представлению о его принадлежности к монгольскому племени барласов. Если внимательно вчитаться в выводы, которые делает Герасимов, приходится согласиться с допущением, что внешне Тимур очень уж напоминал… европейца! Великий антрополог, по-видимому, так и не поверил в полученные им самим результаты. Потому что прекрасно знал, что Тимур должен, просто обязан быть монголоидом! С этим не спорят. Это известно всем. Но есть и другая сторона медали. Многочисленные средневековые источники утверждают, что Тимур выглядел как индоевропеец! Сегодня им обычно не верят, списывая все на погрешности переводов, «ошибки источников» и тому подобное. И неудивительно: кто сегодня осмелится сказать, что монгол Тимур был индоевропейцем?.. Итак, предположим, что, восстановив по черепу Тимура его скульптурный портрет, Герасимов с удивлением видит перед собой натурального европейца. Выпуклое, не плоское лицо. Значительное выступание корня носа и рельеф верхней части надбровья указывают на то, что собственно монгольская складка века выражена относительно слабо. Кроме того, Тимур носил довольно длинные, жесткие прямые рыжие волосы, а не брил голову, как принято в исламе. Даже предварительное исследование волос под бинокуляром доказывает, что рыжий – их натуральный цвет, а не результат окрашивания хной черных волос эмира, как предполагают некоторые историки. (Тот, кто имеет представление о процессе окрашивания волос, легко предскажет результат воздействия хной на черные волосы.) Но ученый знает, что получиться должен монгол! Свидетельство о том, что Тимур происходит из отюреченного монгольского рода, является таким документом, который дает право категорически отказаться от рассмотрения иранских и индийских миниатюр, наделяющих Тимура типичными чертами индоевропейца. (Хотя датируемые XV веком персидские миниатюры, изображавшие Тамерлана, выполнялись под пристальным вниманием людей, лично знавших эмира и имевших возможность сравнивать его истинный облик с получающимся портретом, тем не менее, они дают лишь приблизительное представление о нем, поскольку не создавались на основе непосредственного наблюдения.) И несмотря на то, что Герасимов в своей работе деликатно пишет о несоответствии строения черепа классическому монголоидному типу лица, все же он не менее деликатно утверждает, что Тимур – типичный монголоид. Монголоид с белой кожей, длинными рыжими волосами, длинными усами (а не подстриженными над губой, как это было принято правоверными последователями шариата) и выпуклыми чертами лица…

Тупиковая ситуация? Возможно. Но при желании даже из нее можно найти выход. Если рассматривать слово «монгол» не как указание на принадлежность к монголоидной расе (сам термин, кстати, возник относительно недавно), а лишь как обозначение жителя Монгольской Великой (Мегалион) империи. А в состав этой империи еще задолго до Тамерлана входила, увы, даже Древняя Русь…

В дополнение к разговору о тайнах Тамерлана следует вспомнить о знаке тамги, не менее известном символе с не менее широко трактуемым значением, чем, к примеру, кельтский крест или древнеегипетский Анкх. Руис де Клавихо и Ибн Арабшах сообщают о знаке, вытесненном на печати Тимура, – три равных круга, расположенные в форме равностороннего треугольника. Доподлинно неизвестно, какой смысл заложил Тимур, выбрав именно этот знак для государственной печати, но известно объяснение де Клавихо: каждый круг означает часть света, а владелец символа является их властелином. Это объяснение может считаться вполне приемлемым, поскольку соответствует распространенному до Эпохи Великих Географических Открытий (то есть до XV в.) мнению, что мир состоит из Европы, Азии и Африки, трех частей света, которые омываются Внешним Океаном. Тот же, кто сумеет утвердиться в господстве над этими частями света, разумеется, сможет считаться Властелином Мира.

Будем ли мы удовлетворены подобным толкованием? Возможно. Но, оказывается, это еще не конец истории. У нее есть продолжение. Пять веков спустя, утверждая геральдику Самарканда, Российская империя примет во внимание печать Тимура и включит знак тамги в герб Самарканда: в лазоревом щите серебряный волнообразный столб, сопровождаемый по бокам двумя золотыми ветвями тутового дерева. В серебряной главе щита знак тамги (печати) Тамерлана, то есть три черных кольца. Щит увенчан древней царской короной и окружен золотыми дубовыми листьями, соединенными Александровской лентой. Именно на дореволюционном гербе Самарканда известный философ и художник Н. К. Рерих увидит знак триады и приобщит это наблюдение к своему исследованию, целью которого было выяснить природу и смысл Знака Трех Сфер, который он обнаружил во многих культурах и традициях.

Знак триады, предложенный Рерихом в качестве символа Знамени Мира, можно встретить в любом уголке Земли. Существуют различные интерпретации этого знака. Для одних он является символом прошлого, настоящего и будущего в кольце Вечности. Для других он означает религию, науку и искусство, объединенные кольцом Культуры. Независимо от интерпретации, знак этот имеет самый универсальный характер и оказывается распространенным во всем мире. Древнейший из индийских символов – Чинтамани, знак счастья – содержит это изображение. Его же можно найти в Храме Неба в Пекине. Он появляется на тибетском символе Трех Сокровищ, на нагрудной пластинке Христа на известном полотне Мемлинга, на изображении Страсбургской Мадонны, на щитах крестоносцев и гербах тамплиеров. Его можно увидеть на клинках знаменитых кавказских мечей «Гурда». В качестве символа знак триединства используется в различных философских системах. Этот же знак можно найти на изображениях Гэсэр-Хана и Ригден-Джапо, на тамге Тамерлана и гербе римских пап, на картинах древних испанских художников и Тициана, на древней иконе св. Николая Барийского и на старинном изображении св. преподобного Сергия и Пресвятой Троицы, на эфиопских и коптских древностях, на скалах Монголии, на тибетских перстнях, на нагрудных украшениях Лахула, Ладака и всех Гималайских районов, на керамике эпохи неолита. Символ триады используется на буддистских знаменах. В Монголии этим знаком клеймят скакунов. Исследуя эпоху неолита, мы находим в гончарных орнаментах тот же знак. Вот почему для знамени, под которым должны были объединиться земли и страны, был избран знак, прошедший через тысячелетия. При этом данный символ применялся не просто в виде орнаментального украшения, но всегда с особым значением. Если собрать вместе все отпечатки того же самого знака, то, быть может, он окажется самым распространенным и древним среди символов, известных человечеству. Там, где что-то нуждается в глобальной охране, – там должно быть такое изображение. Когда речь идет о защите мировых сокровищ, невозможно найти более точного и прекрасного символа, чем Знак Триединства, потому что он универсален, древен и полон глубокого смысла, который не может не найти отклика в каждом человеческом сердце. Ведь единство – это то, чего всегда не хватало, не хватает и, наверное, никогда не будет хватать человеческому роду. Это – тот потерянный Рай, о котором тайно или явно плачут сердца всех живых существ.

Не все народы и традиции объясняли этот символ одинаково. То его связывали с тремя солнцами (азиатские и праславянские легенды), то с небесным оком, то с душой, триединством Бога, с тремя сокровищами Востока (Будда, Дхарма, Сангха), преемственностью прошлого, настоящего и будущего, истиной, красотой, справедливостью и так далее. Подводя итог своим исследованиям, Рерих назовет символ Знаменем Мира и напишет: «Символ этот имеет огромную древность и встречается во всем мире, потому он не может быть ограничен какой-либо сектой, организацией, религией или традицией, а также личными или групповыми интересами, ибо представляет эволюцию сознания во всех ее фазах…» Достаточно добавить, что знак тамги находит место и в сегодняшней жизни – он является символом Международного пакта культуры.

Загадки, тайны, версии, предположения – это то, из чего, по большей мере, состоит история Тамерлана. Но есть и то, что мы знаем наверняка. А именно – в XIV веке в Средней Азии жил полководец-завоеватель по имени Тимур. И какие бы цели не преследовал он на самом деле, безусловно, это был неординарный человек. Он создал мощнейшую в истории армию и, сумев создать могущественную империю, конечно, заслужил право зваться Великим. А еще он оставил в память о себе поражающие своей красотой архитектурные шедевры, которые, несомненно, заслуживают отдельного разговора.

Став правителем Самарканда, Тимур незамедлительно начал расстраивать и украшать свою столицу. Надо заметить, что кроме таких увлечений, как охота и игра в шахматы, у эмира было еще одно – архитектура. Позже нельзя было найти ни одного места в Самарканде и близлежащих землях, которое осталось бы незастроенным. После завоевания страны Шам[9]9
  Возможно, именно поэтому дворцы и мечети Самарканда так часто напоминают шедевры ближневосточного зодчества.


[Закрыть] (современные Сирия – Иордания), Тимур собрал в своей столице тысячи и тысячи зодчих, ремесленников, оружейников, строителей и прочих мастеровых людей. И все они под неусыпным надзором своего эмира создали поистине уникальное творение – город-цветок Самарканд – один из древнейших городов мира, ровесник Рима, Афин, Вавилона, который издавна притягивал к себе взоры политиков, деловых людей, путешественников из разных стран. Тимур содействовал строительству в целом, а особенно – строительству монументальных исторических зданий. Некоторые из них можно увидеть и сегодня, побывав в этом удивительном восточном городе. Надпись на двери дворца Тамерлана «Ак-Сарай» в Шахрисабзе гласит: «Если вы сомневаетесь в нашем могуществе – посмотрите на наши постройки». Надпись говорит сама за себя. Внушительная архитектура была нацелена на демонстрацию величия империи. Все возможные средства и усилия направлялись на то, чтобы строить действительно великолепные здания. Для работ доставлялся обширный диапазон строительных материалов из соседних регионов, было привлечено множество известных архитекторов, поставщиков, а также огромное количество рабочих. Различные специалисты были взяты из оккупированных стран. Тамерлан дал приказ своим воинам, чтобы после вхождения в каждый из завоеванных городов они целенаправленно разыскивали мастеров всех направлений и переправляли их в Самарканд. Однако в такой постановке вопроса был и свой минус: сооружения Тамерлана возводились наспех архитекторами, насильственно привезенными из завоеванных стран, то есть подневольными людьми. Работы велись небрежно, с грубыми техническими ошибками. К тому же правитель Самарканда вмешивался в проектирование и строительство, постоянно навязывая свои указания. Поэтому неудивительно, что некоторые из построенных в то время грандиозных зданий начинали разрушаться. С другой стороны, запуганные легендарной жестокостью эмира зодчие под страхом расправы редко позволяли себе нерадивое отношение к выполняемым ими работам; ценой огромных усилий они, насколько могли, пытались исправлять вопиющие ошибки в строительных проектах Тимура. Как бы там ни было, весь XIV век Средняя Азия была местом концентрации опытных архитекторов и художников, большинство из которых дислоцировались в Самарканде. Квалифицированные ремесленники из Ирана, Азербайджана, Хорезма и Индии никогда не пренебрегали приглашением принять участие в создании архитектурных шедевров. И иностранные, и местные мастера понимали огромную важность проектов эмира Тимура. Они представляли различные виды прикладного искусства, общаясь, усваивали стили друг друга, создавая совершенно новый, оригинальный стиль.

Политический статус Тамерлана требовал иметь дружественные отношения с лидерами различных религий. Такие отношения были основаны при постройке мечетей, медресе и особенно мавзолеев. Многие из них, например, «Мечеть Джума», «мавзолей Гур-Эмир» и архитектурный ансамбль «Шахи-Зинда» в Самарканде, мавзолей «Дорус-Сиадат» в Шахрисабзе, мавзолей «Чашма-Аюб» в Бухаре и «Мавзолей Хаджи-Ахмад Джассавия» в Туркестане, перенесли испытание временем и до сих пор служат украшением земель Средней Азии. В Самарканде сохранились великолепные образцы средневекового зодчества, поражающие совершенством форм и богатством красок. Собственно, краски, которые использовались для декорации сооружений, – отдельная тема для разговора. Самарканд стал известен всему миру как город, открывший секрет вечной краски, которая не смывается под воздействием капризов суровой зимы, дождливой весны, хмурой осени и жаркого лета. (В ее невероятном качестве даже сейчас можно легко убедиться, взглянув на яркую керамику, краски на которой не стареют уже более 600 лет.) В 1399 году, после и в честь победного похода в Индию, который принес богатую добычу, Тамерлан начинает строительство мечети Биби Ханум. По плану мечеть должна была вмещать 10 ООО человек. Место для мечети Тимур избрал еще в 1399 году, а началось строительство только в 1404-м. Вернувшись из очередного похода, Тимур обнаружил, что пештак (главный портал) мечети не так высок, как он хотел изначально, из-за чего немедленно и прямо на нем были повешены двое вельмож, отвечавших за строительство. Портал сравняли с землей и построили снова, но уже нужных размеров и требуемого великолепия. Мечеть строилась пять лет и занимала целый городской квартал. По плану Тамерлана мечеть Биби Ханум должна была затмить все архитектурные сооружения, которые он видел в других странах. Архитекторы, художники, мастера из многих покоренных стран были вовлечены в строительство и, если Самарканд называли Жемчужиной Востока, то Биби Ханум по праву могла считаться Жемчужиной Самарканда. По красоте и грандиозности ее сравнивали с Млечным Путем; здания мечети заняли площадь размером 130 х 102 метра, высота главного портала равнялась 41 метру. При взгляде на мечеть бросалась в глаза четкая композиция, подчиненная продольной оси. На западной стороне возвышалась главная мечеть, на северной и южной сторонах – маленькие мечети. Просторный внутренний двор был покрыт мраморными плитами и окружен закрытой галереей. Широкий главный вход во двор был выполнен в виде высоких ворот с двумя круглыми минаретами высотой 50 метров. Фасад главной мечети тоже был спроектирован в виде величественных ворот с двумя минаретами. Вход со двора в помещение мечети, также оформленный порталом, имел арку высотой 18 метров. Обширные декоративные панно сплошным восточным ковром покрывали стены и фасады мечети. О мечети Биби Ханум средневековый историк Шерефеддин писал так: «Этот (ее) купол был бы одиноким, если бы небо не было его повторением; одинокой была бы арка, если бы Млечный Путь не был ее паром…» К сожалению, вскоре после завершения строительства, когда мечеть стала местом торжественных богослужений, здание начало разрушаться. А после первого же удара землетрясения рухнули огромные купольные конструкции, буквально «висящие в воздухе». Слишком дерзок был порыв его творца, который решил воплотить невозможный по тем временам архитектурный замысел. Тимур не обратил внимания на то, что невозможно увеличивать размеры здания, не учитывая особенностей местного зодчества и качества строительных материалов. Монументальная арка входного портала, которая, по его замыслу, должна была вторить Млечному Пути, не выдержала и рухнула еще в первые годы строительства. Сама же мечеть после смерти Тимура упала просто на головы молящихся, после чего долгие годы пролежала в руинах и была восстановлена только во второй половине XX века, но уже в железобетоне.

Сведения о том, кто такая была Биби Ханум, остались в списке неразрешимых загадок Тимура. Согласно одной романтической легенде, так звали красавицу, благосклонности которой безуспешно он добивался. Однако существует и более прозаичный вариант – так звали одну из жен эмира, а точнее, любимую (на тот момент) жену, у которой, по некоторым сведениям, и возник замысел построить грандиозную мечеть для увековечивания собственного имени. Якобы к осуществлению этого замысла она приступила еще до того, как Тимур успел вернуться из индийского похода, поставив, таким образом, мужа перед фактом.

До конца XX века руины мечети Биби Ханум были хорошей иллюстрацией к словам пророка, который сказал: «Погибели предшествует гордость, а падению – надменность». Был ли горд и надменен сам Тамерлан? Видимо, нет, поскольку «падение» мечети оказалось, наверное, единственной крупной неудачей в его жизни.

Постройки Тимура, в создании которых он принимал деятельное участие, обнаруживают в нем редкий художественный вкус. Каждую победу Великий эмир отмечал постройкой памятного сооружения. Поразившие Тимура архитектурные красоты покоренных городов он тут же перенимал для строительства в его родной столице. Легенда гласит о том, что перед тем как сжечь Дамаск, Тимур приказал скопировать чертежи знаменитого купола мечети, который был воспроизведен в Самарканде. Этот луковичный купол впоследствии стал украшать дворцы махараджей Индии и церкви Руси. «Я приказал строить мечети и монастыри в городах, караван-сараи – на дорогах и мосты на реках», – говорил Великий эмир и, окрыленный собственной затеей, наверняка испытывал состояние счастья, глядя на то, какие красоты создаются по его приказанию.

Свои архитектурные ансамбли Тимур посвящал не только знаменательным событиям. Он стремился увековечить память о покинувших его любимых людях, как, например, мечеть Биби Ханум. Потеряв любимого внука, Тамерлан возводит в его честь мавзолей Гур-Эмир, ставший усыпальницей как его самого, так и других его потомков – Тимуридов (по образу и подобию этого величественного сооружения была устроена усыпальница французского императора Наполеона). Фамильная гробница Тамерлана и его наследников была воздвигнута в юго-западной части Самарканда в 1404 году. Установлено, что на месте мавзолея в XIV веке были воздвигнуты медресе (высшая школа у мусульман) и ханака (от персидского «хане» – «дом», «га» – «место» – в странах Ближнего и Среднего Востока странноприимный дом с мечетью и кельями, обитель дервишей) внука эмира Мухаммед султана, объединенные двором, от которого сохранился украшенный керамической мозаикой входной пештак, построенный, согласно надписи, Мухаммед ибн Махмудом Исфахани. Из состава зданий комплекса Мухаммед султана следует, что он задумывал строительство центра исламского образования, а не погребальный комплекс. Однако позже воля его властного деда придала иное значение комплексу, центром которого стал именно мавзолей. Конструкция и отделка арки главного портала ансамбля Мухаммедсултана выполнены все тем же мастером Мухаммедом ибн Махмудом Исфахани. Арка портала облицована резным кирпичом и разноцветной мозаикой. В 1403 году было начато сооружение гробницы, примкнувшей ко двору ансамбля с юга (против входа) и задуманной как самостоятельное архитектурное произведение.

Реставрационные работы, проходившие в 1950-х годах, коснулись только наружных куполов и глазури. В следующий раз к реставрации комплекса приступили в 1967 году. Гур-Эмир послужил прообразом для известных памятников архитектуры эпохи Великих монголов: мавзолея императора Хамэйуна (Хумаюна) в Дели и мавзолея Тадж-Махал в Агре, построенных потомками Тимура, которые в свое время были правящей династией Северной Индии. Строительство мавзолея, начатое в 1403 году, было связано с внезапной смертью Мухаммед султана, прямого наследника Тамерлана и его любимого внука. Завершил строительство Улугбек (выдающийся правитель, астроном и математик, построивший обсерваторию в Самарканде), другой внук Тамерлана, доведя до необходимого состояния семейный склеп династии Тимуридов.

В архитектуре комплекса доминирует огромный ребристый купол (диаметр купола 15 метров, высота 12,5 метра), немного нависающий над высоким цилиндрическим барабаном. Нижняя часть здания представляет собой восьмигранник, в наше время почти полностью скрытый множеством более поздних пристроек; к северу обращен небольшой портал. Пропорции постройки таковы, что на долю купола и барабана приходится более половины общей высоты здания. Купол покрыт узором из голубых и синих изразцов, что колористически также выделяет его прекрасную ребристую форму. На барабане огромными буквами выложены надписи, содержащие восхваления Аллаху. Стены восьмигранника украшены белыми и бирюзовыми изразцами на фоне неглазурованного кирпича. Монументальной и величественной композиции красочных архитектурных масс соответствует пышное решение интерьера. Хорошо освещенное окнами крестообразное купольное помещение кажется большим и высоким, хотя на самом деле вершина внутреннего купола находится на 10 метров ниже верхней точки наружного покрытия. Стены внизу украшены мраморной панелью с вставками из зеленого змеевика и фризами с резными надписями, а выше расписаны синей краской и золотом. Рельефные розетки на плафоне купола имитируют звездное небо. Декоративное убранство дополняют решетки в окнах и поставленная при Улугбеке мраморная ажурная ограда вокруг надгробий. Настоящая могила находится этажом ниже в склепе под мавзолеем. Во время правления Улугбека на могиле Тамерлана была установлена надгробная плита из темно-зеленого нефрита. Раньше этот камень служил местом поклонения во дворце китайских императоров и как трон Кабек Хана (потомка Чингисхана).

Во время правления Улугбека был сделан дверной проем, обеспечивающий вход в мавзолей, замечательным украшением которого стала резная двустворчатая дверь. Богатейший узор исполнен на ее поверхности в два плана: по мелкому кружевному растительному орнаменту, как по фону, размещен более крупный рисунок, изображающий стройную вазу, из которой поднимается вверх стилизованный куст, завершенный букетом цветов. Детали узора инкрустированы разноцветным деревом, костью и металлом. Есть сведения, что в первые годы после погребения эмира помещение мавзолея было богато убрано коврами и драгоценными предметами вооружения и утвари. По контрасту с этой роскошью крестообразный в плане склеп, покрытый почти плоским, конструктивно смело решенным плафоном, выглядит холодно и сурово.

Архитектура мавзолея отличается своеобразием форм, масштабов и совершенством конструкции. Гур-Эмир занимает особое место в истории архитектуры Среднего Востока. Его нельзя отнести ни к типу портальных сооружений, ни к башенным мавзолеям. В архитектуре Гур-Эмира обобщен опыт творческих исканий многих поколений зодчих. Вместе с тем облик мавзолея особенно ярко и совершенно выражал художественные тенденции своего времени: торжественную монументальность и декоративную зрелищность. Среднеазиатское зодчество конца XIV – начала XV века тесно взаимодействовало и оказало большое влияние на архитектуру соседних стран.

Однако сам Тамерлан заботился преимущественно о процветании своего родного Мавераннехра и о возвышении своей столицы; только в последние годы жизни им принимаются меры для поднятия благосостояния других областей государства, преимущественно пограничных (в 1398 году построен новый оросительный канал в Афганистане, в 1401-м – в Закавказье и т. д.).

Подводя итоги нашей работы, следует отметить, что безусловно личность Тимура сыграла немаловажную положительную роль в культурном развитии Самарканда и некоторых других городов. Однако этот случай можно смело назвать частным. В целом же история стран, где прокатилась волна монгольского нашествия, была историей жизни среди развалин. Летописцы горестно описывали руины, среди которых бродили волки, дороги, усеянные костями, поля, поросшие лебедой и полынью. Завоевав в кратчайшие сроки немыслимые территории и нанеся невообразимый урон людям, их населяющим, монголы не создали практически нигде нового культурного своеобразия, ограничившись впитыванием культур самих покоренных народов, под властью установленных завоевателями династий. Исследователи приходят к неутешительному выводу о том, что разруха и бедствия, которые принесло с собой монгольское господство, таковы, что даже если бы в течение сотен последующих лет на земле не произошло ни одного конфликта или катаклизма, ущерб, нанесенный этим трагическим в истории человечества явлением, все равно не удалось бы возместить, а мир – вернуть к тому состоянию, в каком он находился прежде.

Но все-таки жизнь продолжалась. Народы, как могли, поднимали из руин свои города, сеяли хлеб, пасли скот, рожали детей, ссорились и мирились, мечтали о большом и светлом будущем, которое почему-то все никак не наступало. Как и о том дне, когда их могущественные и великие лидеры сойдутся у могилы Тамерлана, но не для того, чтобы начать кровавую бойню, потревожив вечный сон легендарного воина, и не для того, чтобы похитить его сокровища. Сойдуться для того, чтобы, навсегда закопав топор войны, просто пожать друг другу руки.

Хочется завершить словами древнего восточного летописца: «Мир лучше войны. Согласно этому изречению я и закончил свой труд описанием примирения, чтобы в конце было хорошее».