Текст книги "Сверкающие бездны лабиринтов, или Прикосновение к вечности"

Написаны тысячи книг о лабиринтах, но секрет их, кажется, перешел уже в разряд вечных тайн.

Эта таблица дает общее представление о лабиринтах. Это то, что известно лабиристике как науке.

Кроме этого, есть еще постоянно возникающие гипотезы, концепции. Связано это с тем, что лабиристика – наука живая, самообновляющаяся, как и человек, ее изучающий. Мы строго следим за тем, чтобы развиваемая нами наука не стала догмой! И не превратилась в инструмент самоуничтожения.

При всем многообразии версий наиболее близкими к истине лично я считаю следующие.

Первая. В лабиринте древние люди закодировали информацию об универсальном планетарном механизме, обеспечивающим расширение человеческого сознания в рамках триады: «Земля – Человек – Космос» или «Рай – Жизнь – Ад», аналогично «Небо – Земля – Подземелье».

Вторая. Лабиринт – пограничная область между жизнью и смертью, преодолев которую, человек наделяется сверхсилой.

Третья. Лабиринты – сооружения внеземных цивилизаций, с одной оговоркой, что эти цивилизации какое-то время пребывали на Земле.

Четвертая. Лабиринт – символ вселенского препятствия, «ловушка неприкаянных душ».

Пятая. Лабиринт – знак защиты, символ трудного пути посвящения в тайну и надежная преграда, оберегающая от нежелательного проникновения. Лабиринт может как схоронить (уберечь), так и погубить.

Шестая. Лабиринт – символ антидеятельности: истощая намеренно ложными путями и подобиями, лабиринт призван испытать настойчивость и терпение.

Все знания человечества о лабиринтах (точнее незнания) свидетельствуют о значении и назначении этих загадочных сооружений лишь одном – трансметафизическом.

За две с половиной тысячи лет человечество так и не узнало, кто и зачем построил каменные сооружения, называемые лабиринтами.

Есть еще одна гипотеза: лабиринты играли роль антимутантной лаборатории. Если развивать эту гипотезу, то можно сделать открытие о живом: Земля – как гравитационная поверхность (гравитационное тело), где живое должно преодолевать гравитацию, которая является главной причиной разрушения всего ЦЕЛОСТНОГО. Самые загадочные и непостижимые Целостности – это человеческий организм, живая клетка, мысль. Так вот, лабиринт давал возможность преодолевать эту гравитацию в эпохи, когда она была губительна для живого.

Лабиринт мог концентрировать, а лучше сказать – генерировать энергию, о которой человечество практически ничего не знает. Может, это та темная энергия, о которой так много говорят сегодня ученые.

Как мне кажется, находясь в Лабиринте, человеческое существо испытывает – подчеркиваю – испытывает (!) АКТ РОЖДЕНИЯ ГЛУБИННОСТИ или того, что называют Душой.

Во всех уголках света, на всех континентах археологи находят следы лабиринтов – в открытых пространствах, на островах.

В готических соборах лабиринты являются неотъемлемой архитектурной деталью.

Во времена Римской империи мальчики играли в лабиринтах, выложенных на полях или мостовых. Считалось, что так закаляются их души и тела. Если ребенка хотели наказать, его бросали в лабиринт на ночь.

Еще одна гипотеза: лабиринты имеют свою Глубину, иначе говоря, каждый лабиринт – это перевернутая вершиной книзу пирамида.

И еще вот такое предположение: возможно, лабиринты служили гиперборейцам (Гиперборея – прародина ариев), кроме модели устройств мира, еще и «хранителем времени», и территорией, где проводились обряды, местом исцеления от болезней и ран. Моя собственная идея, высшая идея относительно лабиринта: это одновременно прообраз Вселенной и прообраз мозга живого существа!

Это нисходящая проекция глубин космоса на поверхность Земли и восходящая проекция абиарной глубины человека на поверхность мозга.

ЕСЛИ МЫСЛЕННО СДЕЛАТЬ СРЕЗ МОЗГА ЧЕЛОВЕКА И ПОСМОТРЕТЬ СВЕРХУ, ТО МЫ УВИДИМ НЕЧТО, СИЛЬНО НАПОМИНАЮЩЕЕ ЛАБИРИНТ. Из этого можно сделать предположение, что МЫШЛЕНИЕ – ПРОДУКТ ДАЛЕКОГО ГЛУБИННОГО КОСМОСА.

Лабиринт взращивает в нас способность мышления и непростого мышления – Целостного мышления. Обретение этой способности и заставило меня стать странником по лабиринтам.

Если посмотреть с точки зрения психометафизики, то хождение по Лабиринту – это вибрация между жизнью и смертью! Но эта вибрация существует не ради получения удовольствия, а чтобы открыть новую возможность выживания, отодвигая всё дальше и дальше предел возможностей человека, предел совершенства.

И еще. Боясь навлечь гнев глубоко религиозных людей, скажу без комментариев: лабиринт, возможно, является материальным образом вечно творящей себя Новой Вселенной. Новой в смысле, что всё, что сейчас познано и открыто наукой, – лишь мизерная частичка, песчинка в ОКЕАНЕ НЕПОЗНАННОГО.

Лабиринт позволяет вырваться за предел нейрофизиологических, психофизиологических (да и вообще, каких угодно) возможностей человека, за предел психической предопределенности – и прорваться за предел мыслимого!

Прорвать устоявшееся представление о себе и о мире! Прорвать стереотип восприятия мира!

Прорвать лабиринт (или просто пройти лабиринт) – это значит задать ему новый смысл существования (присутствия), отыскать совершенно иной смысл существования и присутствия самого себя!..

Лабиринт и создан для того, чтобы преодолевать его! Во время хождения по лабиринту преодолевается время и выделяется тело мыследействия! В глубинных структурах мозга рождается какое-то новое время (то, что Великий французский философ XX века Анри Бергсон называл ДЛИТЕЛЬНОСТЬЮ). Мыследействие внутри мозга становится материей, скрытой в глубинах мозга.

Мыследействие возможно внутри нового ПРОСТРАНСТВА! Так вот, я предполагаю, что прохождение лабиринта дает импульс к РОЖДЕНИЮ НОВОГО ПРОСТРАНСТВА – ИНОЙ ВНУТРЕННЕЙ ГЛУБИНЫ! Такое рождение пространства внутри получило название ПРОТЕЯ!

Раскопки последних десятилетий убеждают нас в том, что почти все мегаполисы прошлого имели структуру лабиринта. Я говорю о городах, построенных до потопа, более десяти-двенадцати тысяч лет назад. Ведь и египетские пирамиды – это тоже скрытые лабиринты под колпаком. Я убежден, что вслед за лабиринтарной цивилизацией появилась Пирамидальная Цивилизация с пирамидальным способом осмысления и освоения существующей реальности. На сегодняшний день открытым остается вопрос, как и по каким причинам, произошла такая смена.

Разработанная нами Матрично-фото-морфогенетическая Технология Строительства Лабиринтов (MFMG-технология) воплотила в себя все достижения науки и техники. Основу ее составляют пять запатентованных изобретений и ноу-хау, не имеющие аналогов в мире.

За двадцать лет существования с начала создания Лабиринтарной испытательной лаборатории – а впоследствии Академии лабиринтарных наук, искусств и спорта – нами было придумано, построено и испытано свыше полутора сотен лабиринтов!

Лабиринт – это ИНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ. Это вспышка Иного в обыденной реальности. Если хотите, это врата в ИНОЙ МИР.

Хождение по лабиринту – это алхимическое действо, попытка раствориться без остатка в собственной душе, в собственной Глубине. Хождение вскрывает твою Глубину, обнажает ее до предела. Пока ты идешь – жив!.. Но во время прохождения надо найти и угадать образ лабиринта.

Лабиринт – живой организм. Построенный лабиринт бездушен; он – безжизненный вампир, который вытягивает энергию у людей, он развращает души, лишает людей воли и извращает интеллект. Поэтому надо вдохнуть в лабиринт жизнь.

Чтобы выжить в лабиринте, надо жить иначе, мыслить иначе, существовать иначе!..

Прохождение лабиринта преобразует саму материю мысли или материю, пока неизвестную науке. Да и сам процесс преобразования материи остается величайшей загадкой.

Вот и сейчас, говоря о лабиринтах, я как будто вхожу в очередной лабиринт…

…Эссмеандр замолчал. В зале стояла гробовая тишина. Половина журналистов сидели с приоткрытыми ртами, увлеченные рассказом человека-легенды.

Рассказчик между тем продолжал, сам погруженный в исповедальный поток:

– Как вам, наверное, уже известно, цель моего визита – не только прочтение лекции или пресс-конференция, как планировалось ранее, но еще одно важное для меня мероприятие: открытие памятника Бродячему Поэту.

Все вы знаете, что по дорогам вашей страны бродил когда-то знакомый всем и неведомый никому, преданный забвению Дантелиим Эзид, известный под прозвищем Бродячий Поэт. Двадцать пять лет назад он добровольно закончил свое странствие, или даже можно сказать, путешествие. Этому человеку я обязан жизнью. Он спас меня, будучи уже мертвым. Да-да! Но рассказ не об этом.

Хождение по лабиринту – это вечный поток одной-единственной Идеи, которая становится ВРОЖДЕННОЙ ИДЕЕЙ, смыслом твоего существования и спасает таким образом твою жизнь. Идеи как свершившегося факта обретения целостности, прорыва фантома.

Лабиринт имеет двойственную природу: он губит, он и спасает.

КАЖДОЕ ПРОХОЖДЕНИЕ ЛАБИРИНТА – МИФОТВОРЧЕСТВО.

Человеку свойственно доверяться мифам и вверять свою судьбу мифу.

Всё, о чем я вам рассказываю, можно более подробно почерпнуть в моей книге «Моя жизнь в лабиринтах».

Так вот, возвращаясь к образу Великого Безумца и отдавая дань памяти Бродячему Поэту, я хочу открыть вам одну из тайн – как мне удавалось проходить практически непроходимые лабиринты: объемные, темные, вращающиеся, «блуждающие».

Видеоряд на экране конференц-зала

Дело в том, что я в качестве варианта образа лабиринта подбирал интуитивным образом Арнику. Странным образом она становилась формулой лабиринта. И только правильно подобранная Арника позволяла мне проходить лабиринт.

Что значит «правильно подобранная Арника»? – Это значит полное, целостное соответствие Арники лабиринту.

(На экране – одна за одной – перед глазами изумленной публики поплыли фотокартины лабиринтов с нарисованными на них Арниками.)

Зададимся вопросом: какую роль в хождениях по лабиринтам играет вера?..

Хождение можно назвать испытанием и самого лабиринта, и лабириста (путника) – одновременно.

Если не верить в лабиринт, то никогда не познаешь его и не пройдешь, естественно.

Познание только тогда подлинно, когда Познающий абсолютно уверует в то, что познаёт.

«Как постигаю, так существую!» – вот главный жизненный принцип и кредо любого лабириста.

И вот здесь способность к воображению и мужество мысли (воля к свободомыслию) играют ключевую роль. Надо всего лишь вообразить себе и, по сути дела, придумать себе лабиринт! Выдумать из ничего! И ЧЕМ БОЛЕЕ «ПАРАЛЛЕЛЬНЕЕ» И ОТЛИЧНЕЕ ОТ РЕАЛЬНОГО ЛАБИРИНТА ПРИДУМАННЫЙ ТОБОЙ ЛАБИРИНТ, ТЕМ ТОЧНЕЕ СХОДСТВО!

Необходимо интуитивно прозреть, схватить в одном порыве мысли – мгновенно, наподобие дзенского саттори (мгновенное просветление)! И только в этом единственном случае будет пройден лабиринт.

Мало еще целостно представить лабиринт, надо стать одним целым с лабиринтом! Более того, надо стать внутренней сущностью лабиринта и его Целостным образом одновременно. А это под силу только живому, целостно мыслящему существу, каковыми являются отдельные индивиды на Земле: мистики, мыслители, пророки, некоторые поэты, творцы-художники.

МИСТИЧЕСКАЯ ВЕРА – БЕЗУСЛОВНАЯ ВЕРА! ТОЛЬКО ТОТ, КТО СПОСОБЕН МИСТИЧЕСКИ ВЕРИТЬ ВО ЧТО-ТО, МОЖЕТ СОВЕРШИТЬ ИНТУИТИВНЫЕ ОТКРЫТИЯ-ПРОРЫВЫ!..

Так же, как обычный человек должен пронести сквозь годы величественный образ себя, так и при прохождении лабиринта нужно пронести возникший спонтанно, мгновенно, величественный огненно-крылатый образ Лабиринта.

Откуда она, эта метафора? – Я говорю о Крылатом Пламени Мысли. Да всё оттуда же. Целостное мышление, когда случается, – светится, не просто светится, крылато светится! Форма свечения напоминает крылья. Это свечение и позволяет отыскивать путь в кромешной темноте лабиринта.

Хождение по лабиринтам похоже на самоистязание.

Каждый опыт прохождения по очередному лабиринту – это путешествие в безумие и обратно. Это впадение в бредовое состояние! Если говорить точнее – в каталептическое, сумасшедшее, бредово-юродиво-блаженное состояние!..

Эссмеандр выдохнул.

Раздались вялые хлопки.

Навряд ли кто-либо в зале понял, что это была не лекция, а спонтанная, случайным образом схваченная в словах огненно-крылатая исповедь мыслителя-мистика, поэта-мудреца, пророка-творца.

Эссмеандр продолжал говорить. Но чем дальше, тем больше речь его становилась похожей на бред…

– Лабиринт дарит силу тому, кто умеет его пройти и постичь. Не просто постичь, а постичь целостно! В общем приближенном виде лабиринты можно считать символами вечности мироздания и человеческого бытия.

Пока мы только ходим (!) по лабиринтам. Всего лишь пытаемся разгадать их тайну: заглянуть в их прошлое, понять настоящее и предугадать будущее… Но придет время, и мы полетим с помощью них или даже на них!..

…И толпа взревела! Грянули аплодисменты…

Задремавший было Корза-президент встрепенулся. А Ластарэн только усмехнулся.

Эссмеандр присел на край стула среди друзей, уставший, измученный, но светящийся изнутри.

Перед аудиторией предстал Герн Ластарэн.

– Дорогие друзья! Позвольте от вашего имени поблагодарить уважаемого гостя, господина Джеоантина Кивхеста, за содержательный и эмоциональный рассказ… – На редкость обходительный Ластарэн подобострастно улыбнулся. – Что было, то было. Много воды утекло. Наступило время, когда люди разных стран и разных наций должны объединиться для успешного решения глобальных проблем. До скорых встреч, дорогие друзья!..

…Когда зал опустел, Эссмеандр какое-то время еще удерживался на стуле… Как вдруг тяжело задышал и потерял сознание. Старик Бронгир едва успел удержать обмякшее тело и прижал голову друга к своей груди.

«…Сделать шаг… Сделать вдох…

Темнота, превратившись в паутину, окутывает тебя, и подступает удушье…

Мир рождается словно на глазах. И постепенно проступают очертания мироздания… Бытие исходит из тебя с каждым вздохом, всё больше бытия здесь, в пустоте…

Сначала доносится звук. Вслед за звуком появляется свет… Но отчего-то не становится светлей…

Свет – это нечто вроде воздуха, которым ты дышишь (собираешься задышать).

Дышать светом?! Бред!

Внутри начинает что-то болеть! Душа?!

Боль с каждым шагом усиливается. Звук напоминает крик, визг, вопль…

Продираюсь сквозь паутину. Если приглядеться к паутине, то можно увидеть в ее узлах только что вырванные из груди кровоточащие человеческие сердца, вибрирующие, дышащие, пульсирующие…

Жуткое зрелище – паутина из сердец.

Кажется, кто-то смотрит на тебя… Видения… Поток мимолетных видений, ослепительные вспышки видений, «кажимостей». Видения есть, и их нет – одновременно…

Начинаешь думать, что тебя нет…

Странное ощущение отсутствия тебя в этом мире… (Вопреки всем самым головокружительным, убедительным и безупречным философским рассуждениям и увещеваниям!)

Но более всего потрясает тишина лабиринта… Громогласная тишина…

И ты вправе считать себя Богом Звука – Богом, Сотворяющим Звук…

Ты рождаешь звуки, которые начинают заполнять пространство лабиринта и жить в нем.

Лабиринт живет этой музыкой…

Лабиринт наполняется твоим гулким дыханием и оглушительным стуком сердца! Из всего этого вырастает полифония звуков… Здесь целая симфония.

Многократно отразившись и преломившись, многократно преобразившись, звуки сливаются воедино! Это уже целый оркестр! Нет, это орган из тысячи труб! Образ лабиринта возникает как вспышка света! Лабиринт – это твоя душа! Ты испытываешь рождение души…»

– Проморгали мы его, Антик! – тяжело выдохнул седобородый и седовласый Бронгир.

– Да, батя, сильнейший приступ лабрипатии… – промолвил тихо Антигруан, потупив взгляд.

В палату с озабоченным видом вошел врач в круглых очках.

Взгляды друзей обратились с надеждой на чудотворца в белом халате.

– Не смотрите на меня так. У меня в практике первый такой случай.

– М-мм… – застонал Эссмеандр.

«…И всё-таки самое важное сейчас – сделать шаг… К боли подмешивается тошнота…

На каждый шаг – новое переживание боли, переощущение боли…

И каждый шаг – новое видение и осмысление. И осознание всё яснее…

И вот уже тихо, из небытия, показывается мерцающим тихим светом фантом твоей души.

На каждый шаг – новая реальность… И новая бездна. Бездна высоты, бездна любви, и в этой бездне кто-то дышит…

Или это сама бездна дышит?.. И на каждый ее вдох – боль внутри и смерть души… И на каждый выдох – рождение души, а на каждое замирание – пробуждение… И на каждый твой вдох-выдох – новая бездна…

…Голос, похожий на плач, – сначала еле различимый, похожий на рев умирающего зверя… Потом крик – вопль роженицы…

Осознание беспомощности… Отвращение к самому к себе…

Голос, развеянный по всей Вселенной: ”Ве-е-ее-ее-р-ни-и-ись!„”

И хочется бежать назад, но отчего-то делаешь шаг вперед, каким-то нечеловеческим усилием преодолеваешь это желание вернуться…

Дрожь ни на секунду не прекращается. Дрожат руки и ноги. Дрожат и вибрируют крылья за спиной… Сломанные крылья…

Сосредоточенность и концентрация на состоянии страха достигает такого напряжения, что каждое мгновение может стать последней секундой твоей жизни… Вибрируешь…

И взрыв! Разряд молнии!

«Что это вдруг? Мысль озаряет и слезы катятся по щекам… Ты начинаешь дышать мыслью!

И наконец ощущаешь, что тебя нет… Всего лишь ощущаешь, что тебя нет… Хочется, чтобы кто-то был рядом, нестерпимо хочется.

Безжизненная, бездыханная бездна. Холодные стены, мерцающие матовым светом… Пространство открывается, если делаешь шаг в него… Пока шаг не сделан, стоит темнота… Едва ты всего лишь наклоняешься, чтобы сделать шаг, проступают очертания, фрагменты реальности… И пока ты делаешь шаги – ты есть, и как только останавливаешься – исчезаешь… Чем дольше твое стояние на месте перед каждым последующим шагом, тем темнота чернее и непрогляднее… Когда стоишь какие-то доли секунды, дрожь уменьшается. Что побуждает тебя сделать шаг? Смелость, мужество… И когда ты с ужасом осознаёшь, что делать шаг тебя заставляет – страх!? Животный страх, инстинктивный страх… Ты шагаешь в никуда…

Важно поймать этот кураж в хождении в никуда. И тогда обязательно куда-нибудь придешь. Хотя этот вопрос о смысле или беспомощности твоего пребывания в лабиринте, так или иначе, с разной силой воздействия и напоминания, сопровождает тебя, пока ты идешь…

Вспомнить себя или забыть?! Хождение по лабиринту сродни сотворению мифа, мифа о самом себе. Какой же миф на этот раз творится? А музыка!? Я слышу, как лабиринт звучит! Нет, это органная симфония моей души!»

– Эссмеандр!.. Эссмеандр!.. Я думал, он очнулся… – Антигруан обреченно опустил руки. – Сколько это может продолжаться? Такой тяжелый приступ у него впервые.

Бронгир встал со стула и стал расхаживать по палате – медленно и грузно.

– Зачем мы согласились на эту лекцию?!.

– Сам не понимаю. Но ты же знаешь, что Эссми никогда не повторяет себя. Это профессиональная привычка.

На третий день после введения внутривенно изрядного количества специальных медицинских препаратов Эссмеандр начал восхождение из бездны.

– Что со мной было? – спросил он утром четвертого дня у дремавшего возле его кровати Бронгира.

– А, дорогой мой, ожил! – воскликнул старик. – Как испугался я за тебя!.. Нельзя, нельзя так напрягаться!

– Да что уж… – виновато отозвался Эссмеандр. – Всё позади, слава богу.

– Эссми, твой давний друг – в кавычках – господин Ластарэн жаждет аудиенции с тобой. По сведениям нашей агентуры, он давно охотится за матрицей технологий создания лабиринтов. – Бронгир помолчал. – Я бы на твоем месте отклонил предложение.

«Зачем ему понадобилась эта технология? – подумал Эссмеандр. – Может, он пронюхал о моем увлечении астральной лабиристикой – астральными путешествиями по звездным пространствам? Но это тайна даже для самых близких друзей, кроме старика Бронгира. Астральные лабиринты я не патентовал. Астральные лабиринты – это будущее человечества, далекое будущее.

Эссмеандр закрыл глаза и продолжил размышления уже вслух.

– Знаешь, батя, матричная технология не является тайной. Если пошевелить мозгами, то можно без труда ее воспроизвести.

Другое дело органон – живой субстрат, материал, из которого создается, вырастает лабиринт. Но это ноу-хау пока находится в разработке военных лабораторий.

– Да понятно, – отозвался Бронгир. – Не забыл?.. Завтра открытие памятника Бродячему Поэту.

– Да. Конечно, помню.

Утром следующего дня Эссмеандр, Бронгир и Антигруан сели в микроавтобус и поехали на кладбище.

На самой дальней окраине им выделили небольшой участок – не более пяти квадратных метров, – где была установлена на невысоком постаменте гранитная, грубо отесанная плита размером два с половиной на два с половиной метра.

С одной стороны была привинчена небольшая табличка из нержавеющей стали, на которой было выгравировано: «]Ченя здесь нет!». Всё было исполнено точь-в-точь, как завещал Бродячий Поэт.

Собралось человек десять-двенадцать – чиновники разных уровней.

Когда Эссмеандр с друзьями подходил к месту события, на них никто не обратил внимания. Все увлеченно слушали помпезную речь мэра – ставленника бессмертного клана Корзов.

– …Мы, живущие здесь, будем вечно благодарны этому скромному человеку за бесценный вклад в культурную сферу города…

Эссмеандр подошел к каменной плите с другой стороны, приложил руку к холодной глыбе…

– Ну здравствуй, Учитель! – тихо произнес он.

Чиновники заметили пришедших и узнали в Эссмеандре прибывшего пять дней назад в город, объявленного четверть века назад в международный розыск Джеоантина Кивхеста.

Ему предоставили слово. Эссмеандр встал возле камня, провел по табличке влажной ладонью.

– Уважаемые господа! Я хочу выразить свою признательность администрации вашего города и лично господину мэру… Теперь мне хотелось бы сказать, как говорят, без протокола. Мы открыли памятник простому, казалось бы, человеку – без званий и регалий. В чем его заслуга?.. Чем он прославился?..

Страна, которую он так беззаветно и безмерно любил, которой он посвятил жизнь; страна, о возрождении которой мечтал он долгие годы, просто забыла его. Его так долго унижали, отовсюду изгоняли, а он бродил по дорогам. Его дух до сих пор является ко мне по ночам. Я разговариваю с ним, прошу совета, жалуюсь, делюсь радостями. Дух Бродячего Поэта до сих пор мой Учитель, гуру, наставник, просто Друг, собеседник.

Самое удивительное, что я никогда не встречался с этим мудрецом-пророком. Я всего лишь читал Арники Бродячего Поэта.

Лица присутствующих вытянулись от удивления. Эссмеандр между тем, нисколько не смутившись, продолжал:

– Так вот, господа. Традиция бродить по земле – но не бесцельно, от нечего делать, – была начата великим японским поэтом Мацуо Басё. Дорога для Басё была творческой мастерской, как для Бродячего Поэта. Что их сближало – этих двух Великих Бродяг, живших в разные эпохи, отделенных друг от друга тремя веками?..

Басё был родоначальником нового стиля в поэзии. И даже больше: он был продолжателем древней японской традиции. Бродячий Поэт был родоначальником особой поэтической формы – Арники. Это музыка сфер, схваченная в слове. Это спонтанный пламенный мыслеобраз, материализованный в случайным образом возникших словесных формулах. Это обрывки ИНОЙ РЕАЛЬНОСТИ, схваченные в словах!

В Японии с давних времен существовала вера в «душу слова». В словах, по мнению японцев, живет душа, способная приводить в движение чувства. Чем больше художник устранит себя, тем больше приблизится к истине. Басё был родоначальником хокку – японских трехстиший. Как раз в хокку был отточен стиль мышления, чувство «мэдзурасий» – ощущение неповторимости, уникальности каждого мига, того, что неожиданно потрясает, приводит сердце в волнение.

Может, только одно их отличало… Бродячий Поэт постигал мир через боль. «Во мне нет живого места – только боль. Так не живут!» – писал он о себе.

И Хокку, и Арники – это музыка слова! Это свободный порыв мысли! Свободный ум не знает страха, сковавшего души людей.

Хокку Басё и Арники Бродячего Поэта – это пример целостного постижения мира, ибо целый человек и есть свобода: никто и ничто не может диктовать ему ни извне, ни изнутри, кроме собственного сердца, которое изначально чисто.

И Басё, и Бродячий Поэт были одиноки. Это было Великое Вселенское одиночество. Одинокие души пребывают вне потока и поэтому видят дальше, могут освещать путь, предотвращая падение людей, не ведающих, куда идут в потемках. Что их сближало – двух одиноких странников?..

И в Хокку, и в Арниках важны не слова, а то, что неуловимо схвачено в словах. Дух Вечного Одиночества. Этот дух и воплощает Басё в своих стихах. Это некое сжатое до предела чувство, позволяющее увидеть Красоту Небытия.

За три века японское Небытие Басё превратилось в Инобытие Бродячего Поэта.

Хокку – это прорыв в Небытие, за пределы видимого мира, доступного зрению и слуху.

Арника – это прорыв в Инобытие, за пределы ощущаемого и чувственного мира, недоступного сверхточным приборам, математическим формулам и исчислениям.

Душа содрогается, соприкасаясь с тем, что неведомо присутствует, что неведомо человеку. Каким-то чудом открывается скрытая реальность, душа вещей, живая сущность всего и вся.

И Басё, и Бродячий Поэт были одержимы священным безумием. Поэтому их можно причислить к сумасшедшим. Но это были поистине Великие Безумцы!

Они безумно, до исступления, верили в то, что узнать Истину можно, услышав лишь слово или полфразы, «звук одной ладони». Истина заключается не столько в сказанном, сколько в недосказанном, а более всего в несказанном. В безмолвии, молчании.

Хокку близко к Дзэн. Арники являются сердцем Даймонии. И Басё, и Бродячий Поэт создавали вокруг себя пространство, в котором нет авторитетов, на которые надо оглядываться, нет канона, которому надо следовать.

Люди в большинстве своем никогда не обнаруживают того, что истинно происходит в их душе. И Басё, и Бродячий Поэт были подлинными открывателями, творцами Нового. Новое – это не то, что отрицает старое, а что дает ему новую жизнь, продолжая назначенный путь.

Новое – это не то, что должно произойти, а что вечно происходит!

И Басё, и Бродячий Поэт, свободные от стереотипов и шаблонов восприятия мира, открывали то, что присуще самой природе.

Скажем, заслуга древних китайцев, пока еще мало осмысленная, – в открытии и освоении морального закона ДАО, Бытия, а не придуманного человеком.

Небытие и Инобытие присуще Вселенной, но не осознаётся человеком.

Главными свойствами Небытия Басё являются Красота, Пустота, Молчаливость, Двойственность бытия.

Главные свойства Инобытия Бродячего Поэта – Парадоксальность, Целостность, Триединство, Встречное движение, Двойственность инобытия.

И Хокку, и Арники – это формы интуитивного, мистического постижения мира.

Найден образ, а не понятие – средства выражения идеи и в Хокку, и в Арниках.

Незаконченность, незавершенность образа!

Японцы верили, что искусство должно потрясать; лишь потрясенное сознание способно видеть вещи как есть!..

Я восторгаюсь их жизнями, даже пусть эти жизни были неустроенны, одиноки и тяжелы. Но в этих жизнях был смысл. И главное: их жизни были наполнены Тайной, которую они унесли с собой в могилы.

Закончить свое выступление я хочу, естественно, Хокку Басё и Арникой Бродячего Поэта.

 
– Падает снег
Непостижимое, беспредельное
Одиночество…
 

– это Басё.

Эссмеандр помолчал…

 
– Кристаллики льда на губах.
Тают от поцелуя…
Истекает слезами душа…
 

– это Бродячий Поэт.

Благодарю за внимание, господа.

Эссмеандр почувствовал на плече тяжелую руку старика Бронгира.

– Да не стоит, друг мой, распылять себя перед этими ублюдками, – услышал он тихий шепот. – Нельзя тебе после болезни так перенапрягаться, иначе опять свалишься.

Эссмеандр повиновался. Он еще раз поблагодарил публику за внимание. Раскланялся. Прежде чем уйти, повернулся к плите, склонился и поцеловал холодную каменную поверхность.

– Прости, старик, прости! Поклон тебе! За Арники твои, за призвание мое. За то, что ты был и есть в моей жизни.

Эссмеандр резко выпрямился и резко зашагал к микроавтобусу.

Когда машина тронулась, он воскликнул:

– Ну что, друзья мои! Я полон решимости сразиться с господином Ластарэном.

– Эссми, как думаешь, это не опасно – ехать в логово зверя? – наклонившись к другу, вполголоса спросил Антигруан.

– Любой зверь опасен только лишенный привычной для него среды обитания. В своем логове зверь не агрессивен, – спокойно отозвался Эссмеандр.

Но все же сердце в его груди учащенно забилось. Нет, не от страха, а от предвкушения настоящего боя! Он отдавал себе отчет в том, что сражение будет самым трудным испытанием для его истерзанного тела и изможденной души.

Эссмеандр прекрасно представлял себе, кто таков Ластарэн. Властолюбец с наклонностями диктатора, жаждущего кровопролития.

Уикенд был назначен на 19 часов в стоэтажном Бизнес-центре «Лонград».

Эссмеандр прибыл, как всегда, в сопровождении своих преданных друзей и соратников: Антигруан – восходящая звезда лабиринтарного спорта, единственный ученик Эссмеандра, и Бронгир – старик-мудрец, учитель Дзэн, в прошлом пустынник-монах, проживший более двадцати лет в одиночестве в таежном скиту.

Поездке предшествовала долгая ночь «посиделок».

…Друзья сидели за столом при свечах, и каждый по-своему готовился к поединку.

Первым рассказывать всегда начинал Бронгир.

– Знаешь, Эссмеандр, когда я прожил в скиту один год… ровно один год, такая хандра на меня напала! Просто жуткая, черная хандра. Ни в чем не находил я утешенья для души: ни в молитве, ни в дисциплине ума, ни в многочасовых медитациях, ни в астральных путешествиях, ни в сочинении стихов, ни в слушании музыки, ни в самосозерцании, ни в погружении в природу, ни в любовании звездным небом… В общем, начала меня посещать одна гнусная мыслишка, все сильнее и настойчивей: вернуться в цивилизацию или покончить с собой.

Бронгир умолк.

– Я просидел восемь часов перед свечой, как вот мы сейчас сидим… И проговорил сам с собой. Я исповедовался свечам. Так опустошил свою душу, что, кажется, вся она растворилась в тишине мира. Я практически умер. Да, я умер, – если не физически, то уж психодуховно – точно. Я умирал мучительно, терпел, но умирал. Истекала по капле моя душа, как свеча, перед которой я исповедовался.

Но ведь исповедуясь перед свечой, перед собой, практически в тебе рождается вера во что-то Иное, что твой разум не в силах осознать. И вот, умирая в этом мире, ты рождаешься в Ином, неведомом. И садился я перед свечой – уже обреченно, потеряв всякую надежду.

Даже в безвыходных ситуациях спасает не явная Вера, но непроявленная, безусловная, Иная Вера…

Потом заговорил Антигруан.

Он был довольно опытным лабиристом и уже зрелым мужчиной сорока восьми лет. Поначалу начинавший как строитель лабиринтов, даже, скорее, изобретатель и конструктор, к сорока годам Антигруан увлекся и хождением по лабиринтам, сблизившись с Эссмеандром.