Текст книги "Случайный брак с магнатом"

Глава 19

Подушка такая жесткая…

Первая мысль, которая приходит в голову вместе с пробуждением.

Я приподнимаюсь на руках и вспышкой вспоминаю, что меня похитили.

Боже…

Я застываю, боясь издать хоть звук, и осторожно оглядываюсь по сторонам. Вокруг незнакомое место – небольшая спальня со светлой мебелью. Я в комнате одна, но дверь приоткрыта, и из коридора доносятся шорохи.

Становится страшно.

Вернее, страх и не отпускал меня. Он всего лишь чуть ослабил душные объятия, пока я спала. И сейчас вновь становится дурно. Я в чужом доме или квартире, и я даже не могу понять, сколько времени провела без сознания и что со мной делали. Ладони машинально проходят по телу. Но, к счастью, вся моя одежда на месте.

– Соберись, Полина, – приказываю себе строгим голосом. – Нужно что-то придумать, а не паниковать.

Или хотя бы для начала разобраться, что происходит.

Где я?

Кому понадобилось забирать меня силой?

Хотя у меня есть одна догадка.

Ольга.

У меня больше нет врагов.

А у Маркова?

Тот же Аверин… Он мог сделать такое? Я видела Нила всего несколько минут, за которые он показался чопорным джентльменом, но я уже выучила, что люди бывают двуличными. Я никогда бы не подумала, что от Элины можно ждать предательства. А она привела меня прямиком в ловушку.

Я осторожно встаю и спускаю стопы на пол. Голова немного кружится, но это скорее от нервов. И мне безумно хочется пить. Я осматриваю все плоскости в комнате, и ни на одной не оказывается бутылки или стакана. Вообще ничего. Спальня явно была подготовлена к моему «визиту», из нее убрали все лишние предметы, оставив только минимальный набор мебели. Даже картины вынесли, на присутствие которых намекают оставшиеся настенные крепления. А окно закрыто наружными жалюзи. Такими обычно пользуются в торговых площадках.

Наверное, это все-таки частный дом.

Я пробую подняться на ноги. Я до конца не доверяю собственному телу, так и жду, что покачнусь или сделаю кривой шаг. Но обходится. Я сглатываю вязкую слюну и приближаюсь к двери. Звуки становятся отчетливее, и вскоре я различаю грубоватый мужской голос.

– …это небезопасно, – доносится басом. – Я с парнями не смогу полностью контролировать ситуацию.

В ответ раздается то ли короткий возглас, то ли усмешка. Слишком короткая, чтобы можно было узнать голос.

– Такие вещи надо готовить заранее, – продолжает мужчина. – Уговор был только насчет того, чтобы забрать девчонку. Мы привезли ее. Без неприятностей и хвоста. Отработали четко и профессионально…

– И получили за это большие деньги! – взрывается собеседник.

И этой фразы мне хватает за глаза. Все сомнения разлетаются на мелкие осколки, как упавшая на мраморный пол чашка. Нервный и нетерпеливый тон Ольги я узнаю даже сквозь сон. В соседней комнате совершенно точно находится она. И она же продолжает зло отчитывать мужчину:

– Я должна напоминать об этом?! Я плачу деньги! Каждому из вас! И если я хочу поменять план, то ваше дело кивнуть и придумать, как воплотить его в жизнь!

Дежавю.

Я слышала подобные проповеди в ее исполнении, когда она обрушивалась на менеджеров своей фирмы. Да и мне порой доставалось. Но сейчас это выходит за всякие рамки. Она совсем потеряла чувство реальности, заблудилась в собственном безумии, которое толкает ее на ужасные поступки. Ведь меня привезли к ней… Вырвали из машины, усыпили и принесли в эту комнату.

Что она еще задумала?

Что вообще происходит в ее голове?

И что мне делать?

– Девчонка скоро очнется, – бросает мужчина после паузы. – Мне поговорить с ней?

– Девчонку я возьму на себя, а ты решай проблему!

Снова повисает звонкая тишина.

– Есть один вариант, – со злостью выдыхает мужчина. – Назовите Маркову адрес, на который он должен приехать. Но не сюда. Назовите ему место, откуда мы заберем его. Так можно будет запутать его охрану.

– Вот видишь? – Ольга снова усмехается. – Оказывается, решение есть? Надо только накричать хорошенько, чтобы шестеренки в квадратной голове закрутились? Качки все-таки не все тупые?

Мне кажется, Ольга делает взмах ладонью. После этого доносятся тяжелые мужские шаги. Слава богу, они отдаляются, подсказывая, что охранник пошел в другую сторону. Я отклоняюсь от двери и прижимаюсь спиной к стенке.

Так что делать?

Выйти и нарваться на Ольгу?

В доме явно не один охранник. Мужчина отчетливо произнес «я с парнями», а это значит, тут несколько здоровенных мужиков. Даже не верится, что Ольга наняла их для грязной работы. Она совсем рехнулась. И она богата, так что может выделить хороший бюджет для своих истерик.

Я прикрываю глаза. Тянет вновь послать парочку проклятий в сторону Маркова. Он обещал мне защиту, но пока что его щит напоминает решето. И вот как на него не злиться?! Как не копить силы для будущих пощечин?

– Да, это я, – вновь раздается голос Ольги.

Только она мастерски меняет тональность.

Нервная взбудораженность и ярость остаются в прошлом, теперь она звучит жалобно и даже мягко. Я никогда в жизни не слышала, чтобы Ольга общалась таким образом. Я даже с трудом узнаю ее.

– Дай мне сказать, – поспешно кидает она и тяжело выдыхает. – Я слышу, что ты зол… Да-да, конечно, ты зол. Стасик, милый, я знаю, что я плохая. Я пропащая…

Она всхлипывает.

– Я не знаю, что мне делать. Сама не понимаю, что творю. Я запуталась, Стас, – что-то падает, и голос Ольги становится тонким, как шелк. – Я схожу с ума, мне так плохо… Мне так плохо без тебя. Без той жизни, которая у нас была. Я бьюсь, что-то пытаюсь делать, забыться, но оно возвращается вновь и вновь. Я не могу вычеркнуть тебя из памяти, как ни старалась. И ты был прав, месть тоже не помогает. Мне стало только хуже… Я так много вспомнила о нас за эти дни. Хорошего, понимаешь?

Снова что-то бьется.

– Нет, дай мне договорить! Я сейчас скажу то, что больше никогда не позволю себе. Глубоко в сердце я до сих пор люблю тебя. Слышишь? Это тоже не ушло. Поэтому мне так тошно. Поэтому меня так шатает… Я мечтаю уничтожить тебя и поцеловать одновременно! Это сводит с ума! Господи, да я уже сошла! Я задыхаюсь сейчас, мне так плохо. Я даже могу что-нибудь сделать с собой…

Ее голос затухает, теряя все краски разом.

– Ты можешь приехать? Один, без охраны? Ты мне нужен сейчас. Как мужчина, который когда-то был мне мужем.

Меня как будто приколачивает к месту. Слова Ольги отдаются глубоко внутри, я не сразу скидываю оцепенение и поворачиваю к двери. Открываю ее на эмоциях и вижу перед собой просторный коридор. Я иду туда, откуда шел звук. Сейчас голос Ольги стих. Она явно закончила разговор, сказав Маркову и так слишком много. Почти в каждом ее слове была манипуляция. И она ничего не сказала обо мне, это осталось неозвученной угрозой.

– Игорь?! Ты здесь?! Напиши Маркову нужный адрес, – говорит Ольга, и я понимаю, что я уже близко.

Остается всего пару шагов. Я вхожу в большую комнату с камином, над которым висит пейзажная картина. Мой взгляд зацепляется за нее, словно ищет уголок спокойствия, но в следующее мгновение я смотрю на Ольгу. Она стоит посреди комнаты, а рядом с ней застыл мужчина в черной рубашке.

– Доброе утро, – Ольга первой приветствует меня и искривляет губы в брезгливой улыбке.

Следом она переводит внимание на мужчину.

– Найди своего босса и передай ему мое распоряжение.

– Хорошо. – Он кивает, но медлит.

Глядит в мою сторону.

– Можешь идти, – она отмахивается от него, – нам все равно надо поговорить.

По комнате раздаются размеренные шаги, мужчина уходит, а я настолько взвинчена, что мне чудится, что каждый его шаг рождает вибрацию. Она расходится по полу и щекочет мои стопы.

– Что ты творишь? – я первой задаю вопрос.

Меня переполняют эмоции. Мой голос становится нервной дугой, я едва сдерживаюсь, чтобы не перейти на крик. Я понимаю, что воплями делу не поможешь, наоборот, это только заведет Ольгу, и тогда вообще не ясно, чего ждать от нее. Где ее черта? На что она способна? Это ее максимум или она в состоянии сотворить что-то еще страшнее?

– Почему я здесь? – Я приближаюсь к ней, чтобы видеть ее глаза. – Ты приказала выкрасть меня? Что за безумие?

Ольга делает плавный полуоборот в мою сторону. Ее лицо пугает меня. И запутывает одновременно. Потому что она порывисто вытирает выступившие слезы. На ее пухлых губах до сих пор играет надменная улыбка, а вот в глазах тоска. Или даже боль. Словно не всё сказанное Маркову было спектаклем.

– Ольга…

– Полина, – она усмехается, – я творю, что хочу. Вот и весь ответ.

– Тебе нужна помощь.

– Да? – Ольга кривится. – Ну ты точно не специалист, который может мне помочь. Хотя ты была в моей команде и могла оказаться мне полезной, только ты предпочла предать меня.

– Было не так…

– А как? Ты оказалась в койке моего бывшего мужа!

Вот и выкрик.

Ольга срывается, опаляя мое лицо огнем.

– Ты разве не этого добивалась? – спрашиваю ее. – Для чего ты придумала мне новый имидж? Для чего поселила рядом с ним? Для чего устроила в его офис?

Я сжимаю и разжимаю ладони, чтобы сбросить хоть толику напряжения.

– И я не оказалась в его койке. Ты ревнуешь к фиктивному браку.

– Я не ревную.

– А что ты делаешь?

– Порчу ему жизнь. Я имею на это полное право. Он сломал мою и пошел дальше как ни в чем не бывало.

Я порываюсь сказать, что думаю, но прикусываю язык. Плохая идея – признаться ей, что Стас посвятил меня в детали их личной трагедии. Я ведь специально заикнулась о фиктивном браке, чтобы прочертить между мной и Марковым деловую линию. Между нами только работа, и точка. Это может притушить гнев Ольги. Пусть лучше думает, что я ей не соперница и не претендую на ее бывшего мужа. Она вряд ли мне поверит, но это лучше, чем подкармливать ее паранойю. А она нестабильна, это видно невооруженным взглядом.

– Ольга, ты же рискуешь всем, – я пытаюсь попробовать заговорить с ней мягким голосом. – Это противозаконно… Ты устроила похищение, теперь что-то задумала против Стаса.

– Стаса? – Она щурится. – Так фривольно? Разве он для тебя не Станислав Олегович?

– Я изображаю его невесту, я не зову его Станиславом Олеговичем.

– А что ты делаешь? Расскажи мне, что входит в твои обязанности. – Она буквально пожирает меня глазами.

– Я сопровождаю его на встречах, улыбаюсь на камеру.

– Ты живешь с ним в одном месте?

– Он почти все время проводит в делах. Но да, я живу в его доме.

– Ты готовишь ему завтраки? – Ольга проводит ладонями по плечам, будто ей становится холодно. – Он любил смотреть, как я готовлю…

Она отворачивается к окну и через пару секунд взмахивает ладонью, показывая, что я должна ответить.

– Нет, я не готовлю ему. Мы вместе всего несколько дней, я больше провожу время с помощниками или стилистом…

– Вместе?

Черт.

Я выбрала плохое слово.

Сорвалось.

И Ольга реагирует на него, как на яркую вспышку на темном небосклоне.

– Так ты все-таки с ним? Я знала, знала… Ты спишь с ним?

– Нет, Ольга.

– Не лги мне!

Она размахивает рукой, гремя массивными браслетами. Я не успеваю среагировать и чувствую, как щеку обжигает болью. Я даже покачиваюсь на ногах, потому что до сих пор не отошла от дряни, которую мне дали вчера.

– Маленькая змея, думаешь, что можешь вести свою игру? – добавляет Ольга после хлесткой пощечины.

Шум привлекает охранника, тот возвращается в комнату и молча приближается. Нависает напоминанием, чтобы я даже не думала перечить хозяйке. А у меня все слова застревают в горле. Какой в них вообще смысл? Я не умею разговаривать с обезумевшими.

– Так ты спишь с ним?

– Нет.

– Я изувечу тебя.

– И что тогда мне нужно сказать? Сказать «да»? Только чтобы меня не тронули? – Я шумно выдыхаю.

Я ощущаю сканирующий взгляд Ольги. Кончики пальцев немеют, я так и жду, что она отдаст какой-нибудь ужасный приказ охраннику.

– Ты его не получишь, – произносит Ольга медленно и едва различимо. – Его никто не получит.

Глава 20

Ольга удивительным образом сочетает в себе безумие и расчетливый ум. Ее план работает. Ближе к вечеру я слышу, как к дому подъезжает сразу несколько машин. Я снова нахожусь в спальне с закрытым окном, но звуки я в силах разобрать.

Я ставлю чашку с чаем на поднос и встаю с кресла, напрягаясь. Где-то три часа назад мне принесли еду, но притронуться к ней я решилась только сейчас. Ужасная слабость и головная боль заставили. Я успела всего пару раз укусить бутерброд и оценить хороший выбор чая – улун с клубничными нотами. Даже странно, в честь чего такая забота? Хотя Ольга вряд ли заваривала чай сама или контролировала этот процесс.

Я дергаю ручку и убеждаюсь в том, что и так знаю. Дверь заперли. Следом я прохожу к окну и пытаюсь расслышать хоть что-то.

Кажется, дверцы хлопнули…

Да, точно.

И шаги. По гравию.

Наверное, перед домом вымощены дорожки. Я ничего не помню, я даже не знаю, как выглядит снаружи дом, в котором меня заперли. Я пришла в себя уже в комнате.

Почему всё затихло?

Стекло кажется холодным, я прижимаюсь щекой к окну, стараясь уловить каждый шорох. И вдруг до меня долетает знакомый голос.

Боже, это точно баритон Стаса!

– …впервые здесь, – произносит он приглушенно. – Чей это дом?

Я ударяю плашмя по стеклу. А потом стучу снова и снова, как заведенная, чтобы он услышал меня. Я что-то выкрикиваю на эмоциях, зову его и вскоре чувствую, как пальцы начинают ныть. Еще чуть – и я собью костяшки. Так дело не пойдет. Лучше подыскать что-нибудь тяжелое.

Например?

В спальне очень мало мебели, а уж та, которую можно поднять и донести до окна, практически отсутствует. Я по третьему кругу окидываю комнату сканирующим взглядом и натыкаюсь лишь на поднос, на котором мне принесли обед.

– Где она?! Какая дверь?! – строгий голос Стаса раздается уже из коридора.

Я отбрасываю поднос и кидаюсь к двери. Снова дергаю ручку, расшатывая ее.

– Стас! – зову его. – Стас! Я здесь!

– Полина?

– Да-да! Я тут! Меня заперли!

– Где ключи?! Быстро! – шумит Марков грозно. – Ольга, прикажи ему!

Он тяжело выдыхает и добавляет что-то тише. Потом следует еще один выдох, словно Стас выдыхает все нехорошие слова, которые приходят на ум любому мужчине в адреналиновой ситуации.

– Полина, отойди от двери, – просит он меня. – Подальше, чтобы я не поранил тебя.

Я делаю, как он просит.

И вскоре на дверь обрушивается мощный удар. Маркову хватает двух подходов, чтобы выбить преграду к черту! Я вздрагиваю всем телом, безотчетно пугаясь, но через мгновение ощущаю, как мои губы трогает легкая и глупая улыбка.

Я так рада видеть его!

И счастлива, что он разломал этот чертов замок.

Стас машинально проводит ладонью по плечу, которому наверняка досталось, хотя он даже не хмурится. Его строгий черный пиджак не измялся. Марков выглядит с иголочки, как будто не существует передряги, которая оставила бы на его одежде залом.

– Стас, – произношу приглушенно и шагаю к нему.

Но он тормозит меня. Я улавливаю, как он коротко качает головой. Он явно посылает мне сигнал, а моя нервная система настолько перегружена, что для меня сейчас даже детский ребус кажется шифровкой ведущих спецслужб. Я зависаю на месте и просто смотрю на него. На то, как ходят желваки под его кожей, и на то, как Стас двигается подчеркнуто строго. Словно мы в офисе, в котором готовится заседание акционеров.

Или в этом как раз и заключается сигнал?

Я не должна показывать эмоции? Мне тоже следует вести себя сдержанно, а не бросаться на шею своему спасителю?

– Как ты? – спрашивает он официальным тоном. – Более-менее?

Он не перешагивает порог и остается стоять перед проемом. Я чувствую, что в коридоре находятся еще люди. Скорее всего, Ольга и ее охранники. Но это теряет всякий смысл, когда я заглядываю в умные глаза Маркова. Я погружаюсь в них, как в омут, и киваю. Да, я более-менее. Это самый точный ответ.

И самый безопасный.

Я не тороплюсь жаловаться Стасу, пытаясь видеть перед собой строгого и холодного босса, а не мужчину, который еще вчера жарко целовал меня в лифте. Ольге точно не стоит знать о том, что наши отношения все-таки шагнули за рамки контракта.

– Ты здесь один? – спрашиваю вполголоса.

– Да, Полина. – Марков протягивает мне ладонь. – Пойдем со мной, ты можешь выйти.

Я зачем-то снова киваю и направляюсь к нему. Когда я подхожу ближе, Марков меняет положение ладони. Он не дотрагивается до меня, хотя я уже готова протянуть ему пальцы. И мне так хочется ощутить его тепло! Его мужскую силу… Но Марков делает следующий жест, показывая мне направление. Он разворачивается первым, чтобы я могла скрыться за его спиной, и это успокаивает меня. Я оказываюсь в его «тени» и лишь украдкой выглядываю, чтобы оценить всю ситуацию.

– Убедился, что она в порядке? – с нервным вызовом бросает Ольга и ведет плечами. – Или вас оставить наедине?

Она усмехается и отталкивается от стены. По пространству расходится перестук ее высоких каблуков. Я с трудом отрываю взгляд от ее худого силуэта и замечаю за ее спиной двух охранников.

Это плохо…

Цепные псы нестабильной хозяйки.

Неужели они действительно способны на насилие? Марков не последний человек в стране, должны же они это понимать?

Я вместе со Стасом миную коридор. Мы выходим в гостиную, в которой я уже была. Только теперь здесь появились новые детали: на столе стоят нераспакованные пакеты доставки из ресторана. Я пытаюсь припомнить, видела ли я этот ресторан в городе. Ведь это может указать на наше местоположение. Хотя люди Ольги могли привезти еду на своей машине, или это сетевое заведение с разными точками на карте.

– Хочешь выпить? – Ольга бросает вопрос, который отвлекает меня от пакетов.

Я не вижу ее, я продолжаю следовать за Марковым и не выглядывать лишний раз из-за его спины. Стас останавливается у барной стойки и медленно проводит ладонью по каменной поверхности. Я занимаю место рядом с ним.

Марков качает головой. Ольга хмыкает и берет с полки бутылку, резковато скручивает крышку и целится в квадратный бокал.

– Ты уверена, что тебе можно? – спрашивает Стас, но остается стоять на месте.

Он старается не шевелиться лишний раз, а мне вообще хочется слиться со стеной.

– А почему нет? – бросает Ольга.

– Ты сейчас принимаешь таблетки?

– Какие?

– Ты знаешь какие, – надавливает Марков. – Там длинный список.

– Мне их прописал доктор.

– Которому ты купила спортивную машину? Это называется дилер, а не доктор.

С губ Ольги слетает язвительный выдох. Я ловлю ее силуэт в отражении большого зеркала, которое висит на противоположной стороне. Таким образом я нахожу безопасный способ, чтобы следить за тем, что происходит в комнате. И с каждой секундой я всё больше и больше чувствую себя зрителем. Причем случайным. Словно меня вообще не должно быть здесь. В точке, где пересеклись бывшие супруги и их болезненное прошлое, что до сих пор не отпускает их и не дает построить маршруты в разные стороны.

Развод легко оформить на бумагах, но жизни зачастую плевать на официальные подписи. Она умеет выворачивать наизнанку и доставать из потаенных уголков все обиды, недомолвки, случайные предательства и такие стечения обстоятельств, что ни одному сценаристу не придет в голову. Ей плевать на законы и правила.

Ольга качает головой, встряхивая пышной копной волос, и делает глоток из бокала. Она морщится и смотрит на Маркова с вызовом, словно ждет его нотаций.

– Ты плохо выглядишь, – произносит он спокойно.

– Ну спасибо.

Ольга прикрывает глаза и берет паузу, которой хватило бы, чтобы досчитать до десяти. Она снова отпивает из бокала, жаднее и резче, а потом выдыхает так, словно пробыла пару минут под водой.

– Я вспомнила, как ты приезжал ко мне в клинику, – говорит она. – У нее еще было ужасно пафосное название… Черт, забыла! Как там было?

– «Большое сердце надежды».

– Да, точно. – Она кивает и указывает на Маркова бокалом, зажатым в ладони. – Там было прекрасное белье, как в лучших отелях. Даже лучше, чем на курорте в наш медовый месяц. Я спросила у персонала, какой химчисткой они пользуются. Оказалось, у них была своя на цокольном этаже. Тогда я попросила показать мне их кондиционер для белья. Аромат был просто божественный. Такой тонкий, ненавязчивый, но в то же время запоминающийся, с цветочными нотами…

– Оля, – Марков зовет ее, потому что она начинает заговариваться. – Тебе лучше сесть.

Он перебрасывает ладонь и ловит стул за спинку.

– Я не могу сидеть. Я начинаю паниковать.

– Из-за чего? – Марков отпускает стул и приближается к ней на шаг.

– Не знаю… Кажется, что если я остановлюсь, то всё вокруг остановится. Исчезнет, – она запоздало усмехается, переводя свои слова в шутку. – Или, может, это из-за этих чертовых клиник? Я слишком много времени провела в палатах. Сперва из-за аварии, потом по-женски, а потом ты решил спасать мою психику…

– Тебе нужна была помощь, – отвечает Стас. – Она и сейчас тебе нужна.

– Так ты помнишь, как приезжал ко мне? В «Большое сердце»?

– Помню.

– Тогда ты и начал отдаляться. У тебя стал другой взгляд. Ты сломался тогда. Сдался.

– Ты хотела развода. Постоянно говорила, что презираешь меня.

– Да, – она кивает, – мне было так больно…

Она отбрасывает бокал, и тот падает на ребро на барную стойку. Ольга хочет скинуть его вовсе на пол, но Марков уверенно ловит ее тонкую ладонь. Ольга вздрагивает от его прикосновения, словно по ее телу проходит электрическая волна, и несколько раз судорожно выдыхает.

– Почему ты в тот день взял мою машину? Господи, почему?! – всхлипывает она.

– Ты знаешь ответ. Я говорил тебе тысячу раз. Я торопился и сел в ту машину, которая стояла первой на парковке.

– Если бы ты поехал на своей, ничего бы не произошло. Я просто не справилась с управлением, мне пришлось ехать на твоем внедорожнике… меня закрутило на дороге, я запаниковала…

– Это случайность, Оля. – Марков пытается поймать ее за плечи. – Никто не виноват.

– Нет! Кто-то всегда виноват! – выпаливает она, заводясь вспышкой. – Ты сэкономил жалкие три минуты и пустил мою жизнь под откос!

– Оля…

Она встряхивает головой и отшатывается от него прочь. Мне даже мерещится, будто что-то рвется в воздух. Будто натянутые струны, которые Марков старался обходить изо всех сил, разговаривая с Ольгой, как с нестабильным пациентом, все-таки лопнули. И в этот момент острый воспаленный взгляд Ольги набредает на мой силуэт. Я перестаю быть затаившимся зрителем и ощущаю себя так, словно на меня направили мощный прожектор для сцены.

– Ты из-за нее такой послушный? – спрашивает она у Маркова. – Боишься за нее? Поэтому ходишь тут на цыпочках и боишься спровоцировать меня?

Марков ощетинивается. Он разворачивается, закрывая меня своим телом еще надежнее, и выдыхает с хриплым отзвуком. Я буквально кожей чувствую, как меняется его настроение. Он молниеносно реагирует на угрозу Ольги и перестраивается.

– Ты вообще не понимаешь, что творишь? – произносит он с холодом. – Ты выкрала Полину. Привезла ее в дом, набитый вооруженными людьми.

Марков выставляет ладонь и указывает на одного из сторожевых псов.

– Зачем он здесь? – Падает секунда тишины, и Стас обращается к охраннику напрямую: – Зачем ты здесь? Ты уверен, что потянешь столкновение со мной? Ты же в курсе, кто я?

– Ему плевать, – огрызается Ольга.

– Нет, ему не плевать. И еще сильнее ему будет не плевать, когда моя служба безопасности заговорит с ним в его стиле. Сейчас пригонят крузак и запихнут в багажник, а потом обсудят что да как в тихом месте. Как тебе такой расклад, малыш? Интригует?

Марков не отпускает глаза охранника, которого назвал «малышом». Он впивается в него мертвой хваткой и забывает обо всех остальных в комнате.

– Ты понял меня? – давит Марков. – Я вижу, что ты главный среди своих. Не думай, что ты такой умный и твой план сработал, если я сейчас здесь один. Я здесь один, пока меня это устраивает. Пока я хочу закончить дело миром. И эта девушка…

Стас заводит руку за спину и касается моего локтя.

– Под моей защитой, – бросает он. – Никто не имеет права тронуть ее даже пальцем.

– Под защитой, – тут же отзывается Ольга.

Она шагает вперед, отсекая Маркова от охранника. Она становится между ними, а до меня долетают сладковатые ноты ее цветочных духов. Этот запах кажется чрезмерным и липким, как июльская жара в мегаполисе.

– Даже глаза полыхнули, – продолжает она тише. – Жалко, ты не видишь себя со стороны… Но я теперь точно знаю, что ты спишь с ней.

Ольга останавливается прямо перед Марковым и вытягивается на носочках. Она кладет ладони на его покатые плечи и тянется еще выше, словно хочет поцеловать его в губы. Стас не отталкивает ее, что задевает меня. Непрошеная ревность царапает до нутра и заставляет меня сжать кулаки.

– И что? – цедит Ольга. – Она лучше меня?

Стас молчит.

– Сколько баб у тебя было после нашего развода? Там счет на десятки, да? – Она коротко смеется, но в ее смехе нет ни капли веселья, только фальшь и уязвленное женское самолюбие. – Хорошо, что я давно не ревную тебя.

– Ты и не должна, мы давно не вместе.

– Хотя поправка! Я не ревную, когда ты развлекаешься с однодневками. Но с ней… Знаешь, почему я сейчас всё это говорю? Мой психотерапевт сказал, что я должна быть честной и показывать свои эмоции.

– Сомневаюсь, что он имел в виду такой способ.

– Ты специально? С ней – специально? Чтобы сделать мне больно?

Она переносит ладони на его шею и буквально повисает на нем. Я перестаю хоть что-то понимать в ее поведении, она выглядит как человек, которого может качнуть в любую сторону в следующую секунду. Здесь нет никакого плана или вектора. Только оголенные рефлексы. Хотя Ольга сама говорила, что любит и презирает Маркова одновременно. Вот ее и шатает.

– Ты сама ввела Полину в мою жизнь, – отвечает Стас. – Устроила в мою компанию, дала ей квартиру на моем этаже. Я понял, что ты хочешь подставить меня, и переиграл ситуацию.

– Решил совместить приятное с полезным? – Ольга коротко усмехается и следом дотрагивается губами до шеи Маркова.

Она жмется к нему, вбирая аромат с его белой рубашки, и зажмуривается. Стас дает ей всего пару секунд и переносит крепкие ладони на ее талию. Крепко сжимает и переносит Ольгу, усаживая на барную стойку.

– Сколько людей в доме? – спрашивает Стас у охранника поверх ее головы.

Ольга реагирует на его строгий голос и запрокидывает голову. Она открывает глаза, но ее затуманенный взгляд набредает на меня.

– Ты не будешь счастлива с ним, – произносит она отчетливо. – Он мой. Ты же видишь? Он даже оттолкнуть меня не может.

Стас не вслушивается в ее слова, он слишком занят охранником. Тогда Ольга протягивает руку и обхватывает его ладонь, она переплетает его и свои пальцы у меня на глазах и улыбается хмельной улыбкой. Она не отрывает от меня взгляда и складывает одними губами: «Видишь?»

А я вижу.

Марков машинально сжимает ее пальцы и прочно держит. Интимно.

В этот момент в комнату влетает еще один охранник. Он взбудоражен и со злостью сжимает в ладони рацию.

– Командир, там…

Это всё, что он успевает произнести. Остальные его слова тонут в грохоте. Я успеваю заметить, как разлетаются окна. Чернота за ними вспыхивает ослепляющими огнями, а потом водопады осколков оседают на пол. Я тоже падаю, прикрывая голову ладонями, и вздрагиваю всем телом от нового скрежета. Я оглядываюсь и вижу, как в комнату прорываются грозные мужчины в черной одежде. Впрочем, они волнуют меня всего секунду.

Я обращаю внимание на Стаса…

Он утянул Ольгу вниз и закрыл собой от осколков.

Я встречаюсь с ним глазами, потому что он вспоминает обо мне и подается в мою сторону. Но вместе с его движением из моей памяти выплывает недавний издевательский вопрос его бывшей жены: «Видишь?»

А она вообще бывшая? Или их развод оформлен только на бумагах, без печати в сердце?

Ведь первая реакция – самая честная…

А он закрыл ее от осколков.

– Полина, – горячие ладони Стаса проходят по моим плечам, он гладит меня и притягивает к себе ближе, – ты как?

– Я цела. – Я киваю.

– Не задело?

Он дотрагивается до моих волос и заглядывает в лицо. Осматривает, как внимательный доктор.

– Я цела, – повторяю и уже тянусь наверх.

Марков встает, опережая меня, и помогает подняться. Он не дает мне выбраться из своих крепких рук, которые буквально страхуют каждое мое движение. И Стас теснее прижимает меня к себе, когда раздается истошный крик Ольги. Я отворачиваюсь, не желая смотреть, как ее хватают и пытаются успокоить. Я вообще стараюсь отключиться от всего, мне нужно как можно меньше увидеть и услышать. И так с избытком, и так перед глазами проклятая пелена из-за эмоций.

– Мне нужно на воздух, – говорю Маркову.

– Да, сейчас.

Он подхватывает меня на руки, и я слышу, как под его ботинками хрустят осколки. Неприятный звук преследует нас, пока мы не выходим на улицу. Там и правда становится легче. Я делаю несколько жадных глотков свежего воздуха и снова приказываю себе не прислушиваться к истерике Ольги, которую всё не могут унять. Мне даже приходится прижаться к груди Стаса, а левой рукой накрыть ухо, чтобы оказаться в непроницаемом звуковом коконе.