Текст книги "Через тернии"

– Напомни, чтобы я не забыл наказать тебя, дорогая, – попросил он.

Мысль о том, как именно Андреас собирается сделать это, мгновенно заставила сердце биться чаще и сильнее.

– Знаешь, когда я сегодня ночью протянул руку, тебя рядом не оказалось, сказал он. – Мои простыни не пахли ни твоим телом, ни твоими духами. Андреас помолчал. – Мне тебя не хватает.

Элеана зажмурилась и потрясла головой – слишком живописны были возникшие в мозгу картины.

– Не надо, – взмолилась она. – Мне нужно пережить этот день!

– Спала, наверное, не слишком хорошо? – спросил Андреас со смешком, и Элеана скорчила гримасу.

– Проще сказать – плохо, – призналась она.

– Ты одета?

– Да, – почти чопорно ответила она.

– Жаль. Если уж я не вижу тебя воочию, то мог хотя бы пофантазировать.

– А ты, разумеется, уже сделал гимнастику, побрился, принял душ и собираешься завтракать?

Андреас довольно рассмеялся, и от этого глубокого, горлового смеха у нее по спине пробежали мурашки.

– По правде говоря, нет. Я лежу в постели и берегу силы.

Одна мысль о его мускулистом теле, распростертом на кровати, привела все ее чувства в смятение.

– Мне кажется, что лучше нам этим не заниматься.

– Чем именно?

– Сексом по телефону.

– Ты считаешь, что мы занимаемся сексом по телефону? – насмешливо спросил он.

– Да, и это, увы, не заменяет реальность.

Теперь уже Андреас расхохотался во все горло.

– Вряд ли Катерина обрадуется, если я появлюсь у вас и увлеку тебя в спальню с утра пораньше.

Раздался решительный стук в дверь.

– Элеана!

Похоже, что день начинался всерьез.

– Одну минутку, мама!

– Не заставляй меня слишком долго ждать тебя в церкви, дорогая, – сказал Андреас.

– По правилам хорошего тона невесте следует опоздать минут на пять, поддразнила его Элеана. – Пока.

Повесив трубку, она открыла дверь.

– Доброе утро, дорогая. – Взгляд матери упал на телефон.

– Ты разговаривала с Андреасом? – Не дожидаясь ответа, она подошла к окну. – На улице льет как из ведра.

– Но церемония назначена на четыре, – постаралась успокоить ее Элеана.

– Яннис затратил столько времени и усилий на сад. Будет очень жалко, если мы не сможем сфотографироваться все вместе на фоне роз.

– Но распорядитель все предусмотрел, мама. Фотографии в оранжерее, в холле, в гостиной.

– Да, я знаю. Но снимок в саду получился бы просто замечательным.

Элеана вздохнула. Просто беда с чересчур требовательными людьми: им чрезвычайно редко удается угодить.

– Мама… – осторожно начала дочь, – если дождю суждено пойти, то он пойдет, и все твои волнения ровным счетом ничего не изменят. – Элеана направилась в ванную. – Дай мне несколько минут, а потом мы с тобой позавтракаем.

Завтрак вряд ли можно было назвать спокойным. Телефон звонил не умолкая, а около девяти прибыл с посыльным первый на сегодняшний день свадебный подарок.

– Кладите его сюда, – распорядилась Катерина, проходя в комнату, где стоял покрытый кружевной скатертью стол, на котором лежали подарки в самых разнообразных, весьма красочных упаковках.

Раздался звонок в дверь.

– Элеана, ты не откроешь, дорогая? Это, должно быть, Нели.

Начинали подходить самые близкие люди, предложившие свою помощь.

– Элеана, ты выглядишь такой спокойной. Как это тебе удается? – удивилась вошедшая Нели.

«Потому что Андреас любит меня. К тому же мы уже женаты» – эти слова не были произнесены, но они прозвучали в ее голове как прекраснейшая музыка.

– Спроси меня об этом через несколько часов, – ответила она с загадочной улыбкой.

Сколько бы внимания ни было уделено организации церемонии, чем дальше, тем больше относительный порядок сменяется чем-то похожим на хаос.

Поставщик цветов доставил свадебные букеты, искусно упакованные… но одного недоставало. Бутоньерки для мужчин были почему-то доставлены на дом к Паламосам.

Вскоре после того, как эта проблема была успешно разрешена, Катерине позвонила одна из женщин, которой было поручено украсить церковь…

Выяснилось, что двери закрыты и никто не знает, где искать ключи.

Ланч, не обещавший никаких неожиданностей, с прибытием Деспины, Элизабет, Сары и Ребекки превратился в событие.

– Шикарно, дорогая! – воскликнула Деспина, оглядев Элеану с головы до пят. – Босые ноги, обрезанные джинсы и короткая маечка – крайне авангардный свадебный наряд! Остается только добавить фату, и ты произведешь фурор, шутливо заключила она.

– Зато у матери случится сердечный приступ.

– Да, с этим нужно считаться, – с серьезным видом согласилась Деспина. А теперь, – жизнерадостно продолжила она, – мы готовы. Командуй, мы сделаем все, что от нас потребуется.

Вместе они обсудили план действий, который чуть было не рухнул, потому что парикмахер прибыл раньше условленного времени, а визажист опоздал.

Накал страстей достиг апогея, когда Жоли, болонка Нели, уютно устроилась подремать в отделанной атласом новой шляпке Катерины.

– Ох уж эта твоя мама… – сказал со вздохом Георгос, входя в гостиную, где парикмахер добавлял последние штрихи к прическе Элеаны. – И почему это я не могу надеть синие носки вместо черных? Не успел заикнуться, как разразился настоящий скандал.

– Я люблю тебя, папа, – ласково сказала она и увидела, как разгладилось его лицо.

– Спасибо тебе, дочка. – Глаза Георгоса увлажнились, и он быстро заморгал. – Скоро будет фотограф. Тебе лучше поторопиться надеть платье.

Иначе нам с тобой придется иметь дело с мамой.

Быстро обняв отца, она погладила его по щеке и улыбнулась, когда он, поймав руку Элеаны, ласково и нежно поцеловал ее.

– Любой отец не мог бы пожелать более красивой дочери. А теперь пойдем.

Когда они вошли в спальню Элеаны, Катерина хлопотала над платьями подружек невесты, пытаясь довести каждую деталь до совершенства.

Сделав большие глаза в молчаливом ужасе, Деспина спросила:

– А когда должны прибыть маленькие негодники?

– Боже мой, – в ужасе воскликнула Катерина, обернувшись к дочери. Лепестки роз! Ты не заметила двух коробок с лепестками, доставленных из цветочного магазина?

Элеана отрицательно покачала головой, и мать в панике буквально выбежала из комнаты.

– Давай, дорогая, – ободряюще сказала Деспина. – Напяливай свое чудесное платьице. Мы поможем тебе застегнуть молнию, нацепить фату и… – За дверью послышался гневный возглас. – По-видимому, лепестки роз так и не нашлись, непринужденно продолжила она. – Пойду предложу Катерине свою помощь, пока с ней не случился нервный припадок.

Через десять минут она вернулась, и Элеана вопросительно подняла брови.

– Злополучная коробка нашлась целой и невредимой, но ее тоже доставили к Анне. Но поскольку она одна, а нам необходимы две, то Георгосу приказано оборвать драгоценные розовые кусты Янниса.

– И чья же это была идея? – Элеана покачала головой в притворном неодобрении. – Впрочем, можешь не говорить. Наверняка твоя, верно?

Деспина кивнула.

– Разумеется. А что, черт возьми, можно было еще предпринять? Прислушавшись, она содрогнулась. – Пожаловал табун младенцев.

Сняв свадебное платье с вешалки, Элеана с помощью подружек осторожно надела его на себя, застегнула молнию и разгладила оборки.

Облегающий лиф был отделан старинным кружевом, треугольный вырез оставлял открытой идеальной формы шею. Доходящая до пола атласная юбка ниспадала красивыми складками. Фата из тончайшего тюля крепилась к венку из искусственных цветов, на лепестках которых подобно каплям росы дрожали настоящие жемчужины.

– Ого! – в унисон воскликнули все четыре подружки, когда Элеана обернулась к ним.

И Деспина, быстрая на язык, восхищенно произнесла:

– Ты просто принцесса, дорогая. Настоящая принцесса! – Затем, подняв руки на манер готовящегося к выступлению дирижера, перечислила:

– Туфли, подвязка, фата, букет – все на месте… Что-нибудь одолженное. – Деспина вручила невесте свой белый кружевной платок. – Что-нибудь голубое. – Она засунула под подвязку голубую ленту. – А что-нибудь ношеное?

Элеана коснулась бриллиантового кулона, висящего на тоненькой золотой цепочке.

В комнату влетела Катерина.

– Дети ждут внизу вместе с фотографом, – В ее голосе слышалась предательская хрипота, свидетельствовавшая о крайней степени усталости. – О Боже, еще немного и я заплачу.

– Не стоит. Подумайте о ресницах, – посоветовала Деспина. – Придется накладывать тушь снова, и мы опоздаем. – Она скорчила шутливую гримасу. Мать невесты должна плакать в самый ответственный момент церемонии, но никак не раньше. – Затем театральным жестом положила руку на плечо Катерины. Сейчас самое время броситься в объятия дочери, бормоча, что она самая красивая девушка на свете, и прочую подходящую к случаю чепуху. Потом, рассудительно добавила она, – мы улыбнемся в объектив фотоаппарата и вовремя доставим нашу принцессу в церковь.

С неуверенной, как это ни странно, улыбкой Катерина подошла к Элеане и поцеловала сначала в одну щеку, потом в другую.

– Ты просто прекрасна. – Она всхлипнула. – Действительно выглядишь как принцесса. О, дорогая…

– Эй, послушайте, – предупредила Деспина. – Нам пора.

Снимая в доме за невозможностью делать это снаружи, фотограф отнял у них почти час. Однако неожиданно, когда они рассаживались по припаркованным возле дома лимузинам, выглянуло солнце.

– Ну, папа, вот и все, – тихо сказала Элеана. – Мы едем.

Он ободряюще похлопал дочь по руке.

– Ты будешь счастлива с Андреасом.

– Я знаю.

– Я тебе уже говорил, насколько ты красива?

Во взгляде Элеаны затаилась смешинка.

– Мама хорошо постаралась, не правда ли?

На губах отца появилась философская усмешка.

– Она строила планы на этот день еще с тех пор, как ты была совсем маленькой.

Кавалькада лимузинов замедлила движение и свернула к церкви.

Несколько гостей поджидали снаружи. Когда Георгос помог Элеане вылезти из машины, ее встретил целый фейерверк фотовспышек.

Деспина и Элизабет одернули подол свадебного платья и поправили фату, в то время как Сара и Ребекка устанавливали детей в нужную позицию.

Теперь все стояли на своих местах, и Элеана смогла окинуть взглядом всю сцену целиком.

Ее подружки были одеты в шелковые платья бледно-розового цвета с открытыми плечами и держали в руках букеты орхидей. Девочки-цветочницы в длинных, цвета слоновой кости, платьях с буфами на рукавах и широкими поясами, завязанными сзади в большие банты, и белых туфлях вызывали умиление. Как и мальчики в черных костюмах, белых рубашках, шелковых жилетах и черных бабочках.

Катерина раздала подушечки для колец, проинспектировала корзинки с лепестками роз.

Для мамы этот день не менее знаменателен, чем для меня самой, улыбнулась Элеана и взяла Георгоса под руку.

– Ты готов, папа?

Тот кивнул. Сегодня он поручал дочь заботам другого мужчины, и для него было крайне важно то, что будущий зять пользовался полным его расположением.

Когда они вошли в церковь, она увидела стоящего у алтаря Андреаса в компании шафера и друзей.

Марджи и Кэтти очень согласованно рассыпали по ковру лепестки роз, ни Робин, ни Тимми не уронили подушечки для колец.

Когда они приблизились, Андреас пренебрег обычаем и повернулся к невесте.

В его взгляде читались гордость и уважение, любовь и обожание. Потом он улыбнулся. Улыбнулся только ей, ей одной. И все окружающее вмиг исчезло, теперь Элеана видела только Андреаса и, подойдя, встала рядом с ним.

Он взял ее за руку, и священник начал церемонию. Когда же жених склонился, чтобы поцеловать невесту во второй раз, – что было известно только им двоим, – большинство женщин достали носовые платки.

Потом Элеана рука об руку с Андреасом вышла из церкви на улицу, озаренную вновь выглянувшим солнцем, навстречу многочисленным собравшимся фотографам и любопытным.

Деспина сумела организовать детей и заставить их соблюдать перед камерами внешнее приличие. Хотя, с улыбкой подумала Элеана, они, должно быть, так нервничают, что им ничего не остается, кроме как подчиниться.

– В одно прекрасное время твоя подружка доведет какого-нибудь беднягу до умопомешательства, – заметил с улыбкой Андреас, заставив Элеану рассмеяться.

– И он будет от этого в восторге, – пообещала она.

Дальше все должно было следовать своим чередом. И, оказавшись вновь в лимузине, Элеана повернулась к мужу.

– Ты был прав, – тихо призналась она. – Я ни за что на свете не хотела бы лишиться венчания в церкви.

Улыбка Андреаса растопила сердце Элеаны. А когда он поднес ее руки к губам и расцеловал их, в ней, как всегда, зажегся огонь желания.

– Я никогда не забуду того момента, когда ты шла по проходу навстречу мне.

Ласково проведя пальцем по его щеке, она остановилась на уголке губ.

– Теперь нам предстоит разрезать торт и выпить шампанского.

– А мне протанцевать с моей женой.

– Разумеется, – сказала она. – Зато после речей, обеда, фотографов…

– …я отвезу тебя домой.

О Боже! У нее перехватило дыхание. Удастся ли ей пережить эти несколько часов?

Без особого труда, удивилась Элеана в конце вечера, когда они с Андреасом прощались с гостями.

Наибольшей благодарности заслуживала, разумеется, Катерина. Без сомнения, ей удалось осуществить мечту своей жизни и превратить свадьбу в событие года. Статьи в газетах, сообщения по радио и телевидению, торжественная церковная церемония, великолепный ужин, торт как произведение кулинарного искусства… Если не считать мелких недоразумений, все прошло согласно плану.

Этот день был особенный, и Элеана понимала, что будет вспоминать его с теплотой. Но вечер, когда они с Андреасом обменялись клятвами любви и верности в павильоне у бассейна, останется в ее памяти на всю жизнь.

Крепко обняв родителей, Элеана выразила им признательность не только за этот день, но за любовь и заботу, проявленные ими со дня ее рождения.

По пути к лимузину новобрачных осыпали конфетти, рисом. Раздавались взрывы смеха, пожелания счастья. И вот настал момент, когда они уже стояли перед дверью номера для новобрачных.

Андреас открыл дверь, и Элеана вскрикнула от неожиданности, – подняв на руки, он перенес ее через порог.

– А теперь, – с многозначительным видом сказал Андреас, – пора заняться этим.

«Этим» оказался долгий, чувственный поцелуй. И, прижавшись к нему, она ответила со всей накопившейся в ней страстью.

Потом, отпустив Элеану, Андреас направился к столу, где в серебряном ведерке со льдом стояла бутылка шампанского.

Когда пробка была вынута, из горлышка хлынула пена, и Андреас поспешно подставил бокал.

– У меня прекрасно получалось это по крайней мере раз сто. – Он наполнил второй бокал и протянул его Элеане со словами:

– За нас!

На ее губах появилась счастливая улыбка, а глаза… Можно было запросто утонуть в их светящейся серебристой глубине, иногда таинственной, иногда прозрачной, но всегда манящей. Сегодня они были полны теплом, смехом и любовью. Ему захотелось протянуть руки, заключить ее в объятия и держать так до тех пор, пока она не станет частью него.

– За наше счастливое будущее! – подхватила Элеана и отпила глоток чудесного напитка.

Поставив ведерко с бутылкой на кофейный столик, Андреас подошел к Элеане и заключил ее лицо в ладони.

– Я люблю тебя. – Его губы коснулись ее в нежном, чувственным поцелуе, способном растопить сердце Снежной королевы, а не только трепетное любящее сердце Элеаны. – Я тебе говорил, насколько ты была сегодня красива? спросил он через несколько показавшихся ей бесконечными минут.

– Да, – кокетливо ответила она, касаясь пальцем нижней губы Андреаса, и вздрогнула, когда тот, прихватив его зубами, начал ласкать языком.

Элеану мгновенно опалило огнем желания.

– Подожди.

Он уткнулся лицом в ее ладони.

– Все, что хочешь.

– Глупый, – ласково сказала она и с удивлением увидела появившееся на его лице серьезное выражение, совершенно не Соответствующее настроению момента.

– Все, что хочешь, – решительно повторил он. – Где угодно и когда угодно.

Тебе стоит лишь попросить.

Элеана закрыла глаза, потом медленно открыла их вновь. Ее пугала власть, которую она приобрела над этим человеком.

– У меня для тебя кое-что есть.

– Мне не нужно ничего, – заверил ее Андреас. – Ничего, кроме тебя самой.

Она поцеловала мужа в щеку.

– Я же никуда не денусь. – То, что ей было нужно, лежало недалеко, надо было сделать несколько шагов, вытащить из конверта и протянуть ему.

– Что это такое, дорогая?

Достаточно было звонка по телефону, соответствующих инструкций и визита к адвокату для того, чтобы подписать документ в присутствии свидетелей.

– Пожалуйста, открой и прочти.

Насторожившись, Андреас вскрыл конверт, вытащил оттуда аккуратно скрепленные листки бумаги, просмотрел их и, отложив в сторону, поднял взгляд на жену.

– Элеана…

– Я люблю тебя. Любила всегда, сколько себя помню. – Ей казалось, что от обуревающих ее чувств сердце не выдержит и разорвется в груди. – И всегда буду любить.

– Знаю, – с необыкновенной нежностью произнес Андреас.

Его любовь была столь же крепкой. И с каждым прожитым днем будет становиться только сильнее.

– Подойди сюда, – тихо произнес он, протягивая руки, и, радостно кинувшись навстречу, она обняла его за талию.

Даже в Раю не может быть лучше, подумала Элеана. Когда Андреас, взяв ее на руки, направился в спальню, она зашептала:

– Я люблю тебя. Люблю, люблю, люблю…

Остановившись, он впился в ее губы поцелуем, обещавшим столь многое, что Элеана чуть было не заплакала от счастья.

Случайно задетые белые листки бумаги мягко спланировали со стола на пол и остались лежать там не нужные ни Элеане, ни Андреасу. Как бы ни распорядилась новобрачная своим богатством, желая этим подтвердить свою любовь и доверие мужу, сейчас это уже не имело значения.

То, чем они отныне обладали, стоило дороже всех материальных благ, всех сокровищ мира…