Текст книги "Женские грёзы"

– А что с ним? Он никуда не пропадёт. Мужик он нормальный, только чуточку ленивый и неприхотливый.

– Думаешь, он найдёт кого-нибудь?

– Конечно, я прямо уверена в этом. Ты же видела его. Он здоровый, крепкий, широкоплечий, красивый, милый, работящий, хоть временами и ленивый. Да кто-нибудь влюбится в него. Может, уже влюбилась, – пожала плечами Наталья и продолжила писать.

– Может быть, может быть, – согласилась радостная Олеся и посмотрела на пол. Не знала, как спрятать свою радость. Ведь девушка мечтала именно о нём. А сегодняшний день принёс ей огромную пользу. Наконец-то она узнала про измену Александра и услышала голос некой девицы. И ещё была большая радость в том, что Наталья отпустила Динара.

– Что-то не так? – остановилась Наталья и посмотрела на свою подругу.

– Нет, всё хорошо. Даже очень, – еле сдерживая улыбку, ответила Олеся. Хотела показаться серьёзной и посочувствовать подруге. – Сегодняшний день нам обеим принёс только пользу.

Наталья ничего не ответила, а продолжала печатать дальше и изучала какие-то документы.

– Польза в том, что мы обе узнали о своих любимых. Александр мне изменял, а ты поняла, что не любишь и не хочешь замуж за своего бывшего.

Наталья молча печатала и листала какие-то бумаги.

– Я очень люблю одного человека. Сейчас думаю, что мы могли бы быть вместе. Было дело, когда он ушёл к другой. Ушёл из-за жалости к этой особе, потому что она была беременна.

Наталья прекратила писать, как тут же положила ручку и снова взглянула на стену.

– Что с тобой? – спросила Олеся и сразу замолкла. Она поняла, что подруга могла догадаться.

Посидев в тишине ещё около минуты, Наталья посмотрела на свою подругу и её черты лица изменились. Она была чем-то недовольна. Её сморщенное лицо вдруг резко постарело. Вот это и оттолкнуло Олесю, что та, сидя в обнимку с игрушкой, встала и резко отскочила в сторону двери.

– Что с тобой, подруга? Что с твоим лицом?

Наталья вздохнула и покачала головой. Она поняла, что речь шла о Динаре. То-то тот сбегал от серьёзных разговоров. Значит, он встречался не только с той стервой, но и с её подругой. Хотя это ещё не доказано. Без соответствующих доказательств Наталья не могла предъявлять ей обвинения. Но её сердце подсказывало, что она перед ней нечиста. Была глубоко уверена, что все эти измены – дело рук Олеси. Она могла подтолкнуть её мужа на измену. Мужчины, когда изменяют, не думают головой. В тот момент отключается их разум, в дело включается звериный инстинкт. Вот женщины, наоборот, осознанно изменяют. Они мстят тем, кто их когда-либо уже обижал.

– Со мной ничего, а вот с тобой что? Ты же рассказывала про какого-то молодого мужчину, в кого очень сильно была влюблена. Кто он? Что теперь с ним стало? – прищурившись, Наталья как-то недоверчиво взглянула на Олесю.

Олеся лишь опустила голову. Ей было стыдно признаваться своей подруге об изменах с её мужем. Стыдно и очень непростительно. Что делать, если это уже случилось и прошло? Попытаться забыть прошлое и идти своим чередом, как идёт наша жизнь? Очень сложно забыть то, чего никогда не забудется.

– А? Что такое? Почему ты молчишь? – Наталья встала со своего места и судорожно начала ходить по комнате, одновременно крутя ручкой между пальцами.

– Я знаю, у тебя сейчас любопытство заиграло. Ты успокойся и послушай меня…

– Я вся внимание.

– Понимаешь, в то время я была от него без ума. Только ничего плохого не думай.

Наталья ничего не ответила, а лишь приподняла левую бровь в ожидании ответа.

Олеся вздохнула и не могла поднять глаза. Ей было стыдно. Думала, что Наталья могла вычитать по глазам измену с Динаром. Конечно, сейчас подруга не беременна, и Олеся могла бы с лёгкостью обо всём сознаться, но тогда точно потеряет её. Возможно, и его могла потерять, если по своей глупости всё раскроет. Придёт время, тогда и расскажет про этот секрет, но пока…

Не успели подруги поговорить об этом, как послышался звук, раскрытой двери в прихожей. Так и было: это вернулись Динар со своим сыном. Они были радостны и веселы, что постоянно смеялись и что-то бурно обсуждали.

– А ты знаешь, сынок, что я там, в плавании, несколько раз спасал капитана от злой и страшной акулы? Она была такой большой, мощной, с такими огромными зубищами, которых было более тысячи. Акула могла учуять запах крови. Наш капитан в тот момент поранил ногу. Вдруг за его спиной показался огромный такой плавник чёрного цвета. Все мы в один голос подумали: Акула! Тогда я взял гарпун с такой острой стрелой. Прицелился прямо в хвостовую часть, и как выпустил стрелу, но не думал, что акула высунет голову из воды, где, раскрыв свою пасть, заострив зубы, попытается проглотить капитана. Не сумела она его проглотить. Стрела угодила прямо в правый глаз.

– А потом что было?

– Потом прыгнул в воду и пришлось бороться со злом этими самыми руками, – сжав кулаки, Динар вытянул руки вперёд и показал их сыну, будто хвастался «спасательными оружиями».

Виктор смотрел на большие кулаки своего отца и сам попытался сжать свои, сравнив их. Его руки были намного меньше.

Динар увидел его озабоченность и сравнение. Чтобы хоть как-то успокоить сына, он сказал:

– У тебя пока они маленькие. Но скоро вырастешь и станешь сильным, как лев, мощным, как медведь и большим, как кит.

– Ещё быстрым и ловким, как сокол, и хитрым, как твой папа, – вдруг в прихожую заглянула Наталья.

Динар и Виктор переглянулись. На них смотрела хмурая Наталья, а за её спиной выглядывала расстроенная Олеся. Мужчина сразу понял, что Олеся могла рассказать про их прошлые отношения. В тот момент хотела это сделать, но резко прекратила из-за беременности подруги. А если сейчас правда призналась, то Наталья не выйдет за него.

– Я могу всё объяснить, – положив руку на плечо Натальи, ответил Динар. – Дело в том, что…

Олеся не выдержала, выбежала из-за спины подруги и вмешалась:

– Дело в том, что он тебя очень сильно любит. Ты не права, подруженька моя милая. Я вам обоим желаю счастья в личной жизни.

Наталья удивилась таким словам и попыталась улыбнуться.

– Ладно, я пойду пока в кухню и что-нибудь приготовлю, – сказала Наталья, обняла сына и повела его с собой.

Олеся и Динар остались одни. У неё сердце бешено стучало. Не знала, как и что говорить при виде любимого мужчины. Динар сам растерялся и, почесав голову, постоянно оглядывался в сторону кухни и дёргался.

– Я желаю тебе счастья с Натальей. Будь ей верен. Если что, я всегда приму тебя и буду любить до конца своих дней, – сказала Олеся и поцеловала его в щёки.

Сделав всё, она выбежала из их квартиры, одновременно гладя от стыда своё лицо.

Динар потрогал щёки, за которые поцеловала Олеся. Он не думал, что та до сих пор любила его. Хотя именно в тот момент внутри него что-то ёкнуло, как тут же понял, что и она небезразлична ему. Думал, вспоминал, только нельзя было уходить в прошлое. Прошлое должно оставаться в прошлом.

Ещё раз проведя рукой по своему лицу, Динар улыбнулся. С улыбкой на лице он вошёл в кухню к своим, как он считал, любимым.

Глава XIV

Несколько слов о самом фестивале. Женский фестиваль «Женские грёзы» придумали ещё в далёкие 90-е годы прошлого столетия. И только в XXI веке смогли претворить в жизнь. А именно в 2011 году придумали название вроде «Цветок жизни», обозначив, что слово «цветок» подразумевается, как «женщина». А слово «жизнь» – уже понятно. Фестиваль в 2015 году стал популярным после того как его посетило около ста тысяч женщин. Среди известных гостей были: писательница Дарья Донцова, певица Лолита Милявская, группа «Ангел-А», телеведущая Мария Киселёва и несравненный цветок, «аромат» и свежесть» фестиваля, его ведущая и организатор Татьяна Палина. Фестиваль открылся в 2011 году, а женщины начали посещать его в 2014. В те годы посетителей переваливало лишь до тридцати пяти тысяч. Но всё изменилось в одночасье, когда писательница Дарья Донцова в интервью газете «Московский комсомолец» предложила идею открыть специальное место для женщин, куда могли бы ходить матери, жёны, невесты, девушки отдохнуть от всего мужского коллектива. Она докричалась до женщин с помощью газет и телевизионных каналов. Многие телеведущие (особенно мужчины) были ужасно заинтересованы и заинтригованы словами Донцовой. Она хитро улыбалась и повторяла: «Милые женщины! Приходите на этот фестиваль. Там вы не только отдохнёте и развеетесь, но ещё и наберётесь опыта из жизни других, что будут проводить свои мастер-классы. Приходите, насладитесь отдыхом и, прежде всего знайте, что вы женщина, а не домработница. Заботьтесь о себе, ухаживайте за собой, развивайтесь и любите себя, и тогда всё будет у вас хорошо». По ощущениям некоторых мужчин, это дискриминация пола и некая скрытая реклама, у которой есть смысл возненавидеть противоположный пол. Ведь, как известно, благодаря Еве изгнали первых людей из Эдемского сада. Бог повелел не есть запретные плоды из древа зла и добра, а Ева была искушена змием, за что получила порку не только она сама, но и её муж. А мужчина был слаб перед чарами женщины, что заставил себя искуситься. Но не только по вине Евы были изгнаны из рая, тут и Адам приложил свою руку. Он заставил себя искусить, а это значит, что и мужчины слабы перед своими желаниями и страстями.

Теперь все спросят: «А почему название „Женские грёзы“»? Потому что женские мечты самые невыполнимые и глупые. Многие женщины мечтают о каких-нибудь глупых затеях вроде отдыха с разнообразными игрищами, танцы-шманцы и, конечно, клубничками фестиваля. Вот и это означает начало эпох женских фестивалей. Эпоха новых мечтаний о самой лучшей жизни без мужчин и детей, где женщины, выпивка, развлечения и отдых. И в 2016 году организатор объявил о начале конкурса «Лучшие пары 2016».

Положение конкурса: «Организатор женского фестиваля „Женские грёзы“ объявляет конкурс на самую лучшую пару 2016. В конкурсе побеждает пять самых лучших пар, которые отправят самую интересную, оригинальную историю о своей любви. Ещё три пары могут победить в номинации „Лучшие романтические фотографии пар“. Отправить это нужно до 15-го августа нынешнего года. Результаты можно услышать на радиостанции „Русское радио“ и прочитать в газетах „Комсомольская правда“, „Аргументы и факты“, „Вечерняя Москва“. Ждём от всех вас письма на адрес ***@yandex.ru».

***

1 июня 2016 года.

В квартиру Виктории позвонили. Это приехал психиатр Анатолий Илларионович Вейшмарк из города Мытищи, кому звонила Лика. Это был мужчина на вид лет пятидесяти в очках, маленького роста, полненький, с короткими седыми волосами, торчащими ушами, с одутловатым лицом, серыми, как осеннее, хмурое небо, глазами и в пиджаке. Из его пиджака выпирало пузо, что Лике было больше смешно. Чтобы хоть как-то сдержать себя, она прикусила язык и прикрыла рот рукой.

Психиатр разделся и аккуратно повесил свой пиджак на спинку стула, оставаясь лишь в белой рубашке и брюках.

– Вот пожалуйста, наденьте это, – девушка принесли ему тапочки.

Мужчина, нахмурив брови, взглянул на руки девушки сквозь тёмную оправу своих очков. Ему не понравились её тапочки. Подумал, что это как-то некрасиво подавать тапочки. Но вежливость, есть вежливость. Пришлось ему принять тапочки и надеть.

– Так-с, где у вас больная? – с недовольным видом спросил у девушки.

– Пожалуйста, пройдёмте со мной, – ответила Лика и повела доктора в комнату, где лежала Виктория. – Только, пожалуйста, не ругайте меня. Она сама не хотела обращаться к вам, вот мне и пришлось её усыпить.

Лицо строгого и злого психиатра вдруг резко изменилось, как он тут же рассмеялся. Лика была в замешательстве.

– Усыпили её? Она вам что, собака? – продолжал смеяться Анатолий Вейшмарк.

– Ну, то есть дала ей снотворного. Она теперь крепко спит, что даже от самого громкого хлопка не проснётся. На днях у нас как раз лампочка на кухне лопнула, что звук, наверное, по всей улице пронёсся. Но она не услышала.

Доктор строго посмотрел на неё, опустив очки на нос и вошёл в комнату впереди девушки. Посмотрев на лежачую Викторию, он первым делом пощупал пульс, проверил зрачки, сердцебиение и послушал дыхание.

– Так, всё ясно. Больше не давайте ей снотворного. У неё проблемы с дыханием, да и пульс едва прощупывается.

Лика ничего не могла ответить. Она не была специалистом. Боялась одного: простит ли Виктория её обмана?

– Ничего здесь не трогайте. Принесите мне лучше стакан воды, а пока проводите меня до ванной.

Лика посмотрела на доктора и выпроводив в ванную комнату, вошла на кухню, чтобы из чайника налить воду. Ещё раз посмотрев на стакан, она задумалась: «А что, если психотерапевт вовсе не психотерапевт, а какой-нибудь маньяк? Всякое бывает. И среди психиатров много ненормальных извращенцев». После таких мыслей девушка чуть не упала в обморок. Хорошо, что на кухню успел заглянуть тот самый доктор и поймать её и усадить на табурет.

– Садитесь. Что же вы такая слабая? У вас нет нашатырного спирта?

Лика не могла ответить. В глазах поплыло и закружилась голова. Сама еле сидела.

Анатолий Вейшмарк заставил спиной прислониться на стену, чтобы ей было легче сидеть. Ещё заставил делать глубокие вдохи и выдохи, а сам попытался открыть окно.

– Что тут вообще происходит? Одна лежит полумёртвая, а вторая падает в обмороки? – спросил удивлённый доктор и дал попить девушке из стакана, предназначенного для него самого.

Девушка отмахивалась, качала головой, крепко сжимала свой рот, но доктор насильно заставил выпить.

– Не заставляйте меня насильно открывать вам рот. Вам же будет лучше, как только выпьете воду.

Лика всё же подчинилась и выпила.

– Вот так. Так-то лучше. А теперь сидите, я сам себе налью, потом пойду осматривать пациентку.

Анатолий Вейшмарк налил себе воду из крана, выпив до отвала, выплеснул оставшуюся часть в раковину, вышел к другой пациентке.

Лика не могла встать. Ноги как будто прилипли. Хотела позвать доктора на помощь, но язык не слушался её, постоянно высовывался наружу. Закрыв глаза, девушка попыталась представить солнце, море, пляж, вокруг чайки летят… Но ничего не выходило. Когда она возвращалась назад из своего представленного мира, тут же испытывала какой-то необъяснимый страх. Этот самый страх не относился к какой-нибудь категории, к примеру, страх смерти, высоты, темноты. Нет! Он был иным и каким-то необычным. Такое чувство, что что-то заставляло её бояться. Вот тогда-то она всё поняла. Оказывается, дело не в психике. Дьявол на самом деле мог существовать. Иначе откуда у неё такой дикий страх? И страх невозможно было притупить даже мечтанием и хорошими мыслями. Будто что-то злое и недовольное хотело сказать, что Лика зря пригласила психиатра. Зря посмела вторгаться в жизнь Виктории. Но ведь девушка любила свою подругу и хотела, как лучше, а получилось наоборот. Так что теперь придётся спасать свою подругу, иначе дядя психиатр может утащить её с собой.

Лика быстрыми шагами вошла в комнату и увидела страшную картину: голый доктор лежал на Виктории и насиловал её, а девушка не подавала признаков жизни, будто умерла. Если умерла, тип тогда был настоящим некрофилом! Увидев вошедшую девушку, доктор посмотрел на неё зловещими глазами и с сумасшедшей улыбкой протянул к ней руку и протяжно так проголосил:

– Иди ко мне, дитя. Теперь твой черёд.

Девушка закрыла руками лицо и завизжала.

– Что с вами? – удивлённо спросил Анатолий Вейшмарк. – Что-то страшное привиделось? – потрогал её лоб.

Лика отчётливее взглянула на Викторию. Она не была мертва, а всё ещё находилась в объятиях Морфея. А доктор не был таким страшным некрофилом, как ей показалось несколько секунд назад.

– Нет, всё хорошо, – оттолкнула доктора. – Просто чуток устала. Всё-таки сдавали ЕГЭ, – соврала Лика и от стыда опустила голову.

– Ну-ну, – надув губы, ответил Анатолий Вейшмарк и посмотрел сердито.

Лика поняла, что психиатров не обманешь. Они тоже своего рода психологи, которые могут определить ложь по мимике, жестам и голосу.

– Ладно, вы посидите пока, отдохните, коли так устали. А я ещё раз осмотрю вашу подругу. Сейчас придётся нам её разбудить.

Лика тыльной стороной ладони провела по лбу. Ей было больше стыдно, чем боязно. Она обманула психиатра. Это же надо такое придумать!..

Чтобы рядом не замешкаться, девушка вышла в зал, чтобы посидеть на кресле и погрузиться в свои мысли. Она не понимала, что с ней творится. Посреди самого зала увидела человека в чёрном, который лишь улыбнулся ей и показал на часы, но при голосе доктора мгновенно растворился.

Снова голова Лики закружилась, в глазах потемнело, как вокруг себя услышала странные голоса, которые перешёптывались и говорили, что убьют её. Впервые девушке стало так страшно. В первый раз она ощутила непреодолимое желание сбежать из этой проклятой квартиры и больше не вернуться. И какая-то сила не отпускала её, а заставляла сидеть и слушать все эти голоса. Вдруг на кухне упала тарелка и разбилась. Лика точно услышала звук разбитой тарелки. Но такое чувство, что доктор этого не слышал. Или он тоже с этим человеком в чёрном заодно? Тогда почему он дал ей попить? Как девушка помнила, психиатр взял стакан в руки, подержал немного возле рта (будто что-то на воду нашептал) и отдал ей. Или ей просто показалось, что он подержал несколько секунд возле губ? И ведь было отчётливо видно, что он в тот момент ими шевелил.

– С вами всё в порядке? – прервал её мысли Анатолий Вейшмарк. – Что-то вы бледная какая-то.

Лика успела только посмотреть на доктора. Она еле приподняла голову, а на остальное не было сил. Будто что-то отнимало её силы, медленно высасывала.

– У-у-у-у, я вижу, вам совсем плохо, – ответил доктор и открыл свой медицинский кейс, откуда вытащил какое-то лекарство в виде капель.

– Что это? – спросила Лика и попыталась встать, подвинуться поближе к доктору.

– Это успокоительное. Выпейте, и вам сразу станет легче. У вас просто сильное переутомление. И у вашей подруги тоже глюки на фоне стресса.

– Как это? – в очередной раз удивилась Лика. – А она что, проснулась?

– Да, проснулась. Я её осмотрел. Ну, не было у неё симптомов шизофрении, так что в госпитализации нет необходимости.

В зал заглянула радостная Виктория. По её лицу видно, что она посвежела, отдохнула, не болела, была весёлой, бодрой, а самое главное – зла на Лику не таила. Возможно…

– Вам обеим лучше прилечь и отдохнуть, – ответил доктор.

– Как, доктор? Я же недавно проснулась, – отозвалась Виктория.

– Надо, уважаемая Виктория, надо. У вас сильные глюки из-за того, что устаёте на работе. Кем вы работаете?

Виктория замолкла. Не могла признаться, что она оказывала интим – услуги. В разговор вмешалась Лика:

– Она работает официанткой в ресторане. У неё жёсткий график. То может работать с утра и до поздней ночи. Иногда наоборот.

Анатолий Вейшмарк посмотрел на неё сквозь очки, что они, не выдержав, упали. Еле ухватив их, он из кармана брюк вытащил золотой футляр, оттуда платочек, чем протёр стёкла своих очков. Без очков доктор казался совсем не злым. Было видно, что без них он не видел, потому что, когда тёр, психиатр, прищурившись, смотрел на девушек.

Виктории было весело. Она взглянула на доктора, а потом стукнув рукой по коленам подружки, тихонько рассмеялась. Лика странно покосилась на подругу, но позже, посмотрев на доктора, тоже улыбнулась. Улыбнулась не из-за того, что доктор был очень смешон, а из-за того, что Виктория была в настроении.

– Так-с, – проговорил доктор, – значит так: вам, Виктория, я пропишу нужные лекарства. А вам, Анжелика, побольше отдыха и меньше стресса, – вытащил из кейса ручку с бумагой, что-то записав, отдал девушкам.

– Что это, доктор? – спросила Виктория. – Это что, транквилизаторы?

– Несомненно, транквилизаторы. Вам в вашем случае уже без них невозможно помочь.

– Может, травы какие-нибудь выпишете? Всё-таки транквилизаторы – обычная химия, – переспросила Лика.

– Не совсем химия. Многие из них на основе трав. Ещё ей нужно пить антидепрессанты.

– А это ещё зачем? – удивилась Виктория.

– Затем, что у вас все эти глюки из-за депрессии. Но никакой шизофрении я у вас не обнаружил.

Виктория обрадовалась. Ей было приятно это слышать. С улыбкой посмотрела на Лику, как и она с радостью взглянула на свою подругу. Только с лица Виктории пала улыбка в тот момент, когда возле двери снова увидела того самого человека.

Доктор посмотрел на неё, затем обернулся назад.

– Всё ясно с вами, – закрыв тетрадку, сказал он. – Собирайтесь, поедете со мной.

– Куда, доктор? Она никуда не поедет, – встала Лика и вступилась за подругу. – Вы же сказали, что с ней всё в порядке.

Анатолий Вейшмарк лишь заверил их, что он мог и ошибиться (всё-таки от ошибок никто не застрахован). Виктории надо быть под присмотром лучших психиатров Москвы. Если она не поедет, то повезёт её силой.

– Вы не имеете право! – Лика пыталась руками закрыть Викторию. – Вы её никуда не заберёте!

Доктор без эмоции встал и потихоньку двинулся в их сторону. Лика резко упала на диван и не смогла встать, как снова увидела того человека. Но уже в образе этого самого психиатра. Тот злобно посмотрел на неё. Сквозь прозрачные тюли просочились лучи солнца, что попали на его очки, и на стенах забегали разные тени.

Лика посмотрела на тени, но шевельнуться не могла. Тот самый человек парализовал её. Парализовал одним лишь взглядом. Выходит, что этот самый доктор, вовсе и не доктор. Может быть, он вообще не человек, а нечто… Нечто с такой страшной и мощной силой. Человек лишь взглянул на неё, будто услышал её мысли. Он как-то яро подошёл к Лике, одной рукой поднял её и кинул в сторону входной двери. Виктория в этот момент сидела и не могла шелохнуться. Это существо и её загипнотизировало.

– Не трогай её, – встала Лика и кинулась в сторону неприятеля, но снова ожидал удар, что отбросило девушку аж до кухни.

Снова еле волоча ноги, она доползла до зала. Доктор посмотрел на девушку своими разноцветными и сверкающими глазами прямо на её зрачки, как Лика от страха остановилась. Таких глаз она никогда не видела. В нём было всё: и злоба, и радость, и жизнь, и смерть, и рождение, и дьявольская страсть. В его оранжево-синих глазах девушка увидела себя маленькой. Рядом с ней была некая молодая девушка, одетая в голубое короткое платье, туфли на высоких каблуках и юбку в клетку. Рядом с ней стояла женщина и читала нотации (скорее всего, эта была её мать). Та, естественно, постоянно вздыхала, отворачивалась от матери и курила, а рядом стоящая маленькая девочка плакала. Глазки вытирала своими грязными ручонками и пыталась успокоиться. Увидев всю эту картину, Лика не сдержалась, заплакала. Было ясно, что мама родила её из-за своей глупости, потому что и она сама была очень молодой. Раз так, она никогда ей не была нужна и никогда её не найти. Никогда!

Вдруг мама с дочкой и женщиной исчезли, как вместо неё появились ужасающие пытки какой-то девушки в смирительной рубашке. Она убегала от врачей, но её рано или поздно всё равно поймали. Девушка кричала, брыкалась и старалась ногами пинать поймавшего её медбрата, тот был силён и сам коленями удерживал ноги. К ним подбежали ещё несколько медсестёр. Одна вколола ей укол в ягодицу, как девушка прекратила двигаться.

Лика не могла на это смотреть. Она отвернула голову, но тут же услыхала глас из ниоткуда:

– Что, не можешь смотреть на свою подругу? Так узри же её будущее, что будет впереди!

Лика оглянулась, но тут же картина исчезла вместе с доктором и Викторией. Она попала в какую-то чёрную ловушку, где не было ни света, ни тепла, ни уюта, а лишь тоска и отчаяние. Это продолжалось недолго, как темнота ослепила её глаза, и девушка упала…