Текст книги "Кулак Полуденной Звезды. Ученик медиума"

Глава 18

А дальше начался какой-то трэш. Во-первых, после активации руны меня накрыло такой волной слабости, что я на какое-то время потерял сознание. Во-вторых, когда я пришел в себя, выяснилось, что повторение трюка с активацией гофу сегодня мне точно не светит – слишком выложился за первые два раза. Ощущение было такое, будто я только что пробежал марафон после долгой ночной пьянки: слабость, тошнота и сильнейшая головная боль. Правда, я никогда особо не пил и марафонов не бегал, но ассоциация почему-то возникла именно такая. Ну а третий сюрприз обнаружился на следующий день, когда я вновь пришел к медиуму на практику…

– Гофу пустое, – сообщил Джеймс, когда я закончил рисовать руну на силопроводящей бумаге.

– Как так?! – опешил я. – Вчера же получилось.

– Это тебя надо спросить, – хмуро сказал медиум. – Бери еще один лист за сто двадцать евро и рисуй заново.

– Вчера же было сто! – возмутился я.

Джеймс пожал плечами:

– Подорожание за вредность. Мы же оба теперь знаем, что ты можешь создавать гофу. Так почему страдаешь фигней? Сосредоточься и сделай это!

По-моему, единственная причина подорожания бумаги – это его вредность, а не моя. Вредность и жадность.

– Что-что ты сказал? – переспросил Джеймс.

– Я говорю, что не знаю, как это получилось вчера, – быстро ответил я. – Я же не прикладывал для этого никаких усилий.

Джеймс задумчиво посмотрел на меня.

– Мне кажется, тебе просто не хватает стимула. Но я не вижу в этом особой проблемы – будешь рисовать до тех пор, пока не разоришь свою семью. Для меня неплохой бизнес – продавать в два раза дороже силопроводящую бумагу, даже не выходя из офиса.

– Что значит «в два раза»? – переспросил я. – Вы же говорили, что лист стоит сто двадцать евро.

– Ну да. Этот лист. А следующие – уже по двести.

Я одарил его яростным взглядом и решил просто из принципа нарисовать действующую руну, чтобы этот жадный изверг больше ни копейки на мне не заработал.

– Пустышка, – спустя десять минут очень тщательной вырисовки руны резюмировал он.

– Пустышка.

– Пустышка.

Испортив еще несколько листов бумаги, я начал подозревать, что он так называет не результат моей работы, а меня самого. А может, и вовсе обманывает, чтобы срубить лишние деньги.

– Ладно. Давай пока отложим этот вопрос и потренируемся в активации рун, – наконец смилостивился Джеймс. – Тебе помимо прочего нужно научиться контролировать количество направляемой в гофу энергии, иначе при встрече с призраком от тебя будет больше вреда, чем пользы. – Он протянул мне баночку с чернилами. – Держи, тут чернила с моей кровью, рисуй гофу для поиска призраков.

Я недоверчиво уточнил:

– Точно с кровью? Или проверка, как в прошлый раз?

– Какой смысл мне тебя обманывать? – фыркнул Джеймс. – Ты уже доказал, что прошлый раз был случайностью и ты на самом деле ничего не можешь. Рисуй. Потом вновь глупо потратишь все силы, и пока будешь валяться в отключке, я пойду выпью кофе в кафе напротив.

Как же он меня бесит! По-моему, медиуму просто нравится издеваться надо мной. Возможно, Джеймс вообще взял меня в ученики только для этого?

Я уже довольно сноровисто рисовал руны, поэтому закончил очередной гофу за рекордный срок. Затем пришлось вновь вспоминать ощущение «муравьев», бегающих под кожей, чтобы активировать руну. Почему вспоминать? Потому что вне кабинета Джеймса я практиковаться не рискнул. Он предупредил, что это чревато последствиями. Вдруг я перенапрягусь? И откачать меня будет некому. Конечно, мне очень хотелось быстрее научиться управлять внутренней энергией, как это делали герои фэнтези, но лишний раз рисковать своим здоровьем я все равно не собирался.

– Давай экономней, пожалуйста, – попросил медиум, отойдя в другой угол помещения. – Мне и так мебель полировать придется из-за прошлого раза.

Я постарался прогнать онемение не по всему телу, а только через часть руки, как это было, когда мышка-вампир начинала высасывать из меня энергию. Но едва я прикоснулся к гофу, все тело вновь пронзила жуткая боль, и я потерял сознание.

– Ну ты и жук, – сообщил мне Джеймс, когда я открыл глаза, лежа на кушетке. – Опять мебель попортил. Но это еще ладно, интересно другое – краска-то опять была без моей крови.

– Но вы же заверяли…

– Да-да, – отмахнулся он. – Зато теперь мы точно знаем, что все дело в твоем подсознании. Ты сам не веришь в то, что можешь создать гофу, вот ничего и не получается. К психологу тебя отправить, что ли? Это явно не мой профиль.

И тут я был склонен с ним согласиться, поскольку творилась какая-то дичь. Я не чувствовал совершенно никакой разницы между рисованием пустышек и созданием действующих рун. И как тут быть?

– Я уж точно делаю это не специально, – раздраженно ответил я.

– Понятное дело. Наша задача – как раз этому тебя и научить. – Медиум задумчиво посмотрел на меня: – А может, тебя просто закрыть на ночь в доме с призраками, выдав стопку силопроводящей бумаги, и посмотреть, чем все это закончится?

У меня случился небольшой приступ тахикардии.

– Вы же отвечаете за мою безопасность, – напомнил я.

– Это единственное, что меня останавливает, – с искренним разочарованием вздохнул Джеймс. – Меня мой учитель просто отправлял на охоту, штрафуя за получение любых травм… – Он щелкнул пальцами: – А знаешь, что?

Я уже всерьез напрягся:

– Нет, не знаю.

– А давай попробуем добавить в чернила твою кровь? Это должно подействовать, – неожиданно предложил медиум. – Это классический способ рисования гофу, он должен работать вне зависимости от твоего желания.

Если честно, не особо верилось, но другого выбора все равно не было. Что интересно, сам Джеймс пользовался запечатанной чистой иголкой для прокалывания пальца, но мне вместо такого удобного и безопасного инструмента почему-то вручил нож. Что только подтвердило мои подозрения: ему просто нравилось издеваться надо мной.

– А иголки закончились? – хмуро спросил я.

– Ритуал тоже имеет значение, – уверенно заявил Джеймс. – Я опытный медиум, могу обойтись и без этого, а тебе лучше использовать классический метод – как следует порезать ладонь.

Я некоторое время смотрел на учителя, все еще сомневаясь в его словах и ожидая хоть каких-то пояснений, но так ничего и не дождался.

– Ну хорошо, – вынужденно согласился я.

Вообще, тенденция использования членовредительства в качестве платы за магию мне решительно не нравилась. Я никогда не любил боль, даже к зубному с самого детства ходил два раза в месяц, чтобы убедиться, что у меня ничего точно не заболит. Но это новый мир, и я посчитал, что после отрезания собственного пальца поцарапать ладонь будет уже нетрудно. И с гордостью справился с задачей! А Джеймс любезно вручил мне бинт и мазь, заверив, что с ее помощью к завтрашнему утру от раны не останется и следа. Затем я вновь нарисовал руну и применил силу для ее активации. На этот раз я постарался не столько управлять «муравьями» под кожей, сколько просто ограничить их контакт с бумагой и быстрее отдернуть руку.

– Сработало! – радостно воскликнул я, когда лист гофу вновь разлетелся на части. Возможно, мне показалось, но на этот раз частей было меньше и летели они уже не так быстро. – Кровь действительно работает!

Медиум одобрительно кивнул:

– Как я и говорил. Старый проверенный способ.

– А еще я успел отдернуть руку прежде, чем потратил всю энергию, и чувствую себя не настолько выжатым, как раньше!

– Хм, ну тоже вариант, – слегка удивленно сказал Джеймс. – Но лучше бы тебе научиться осознанно ограничивать выделяемую энергию.

Тут я все-таки не выдержал:

– Что значит «научиться»?! Каким образом? Неужели нельзя на пальцах объяснить, что нужно делать?

Возможно, такие глупые вопросы и выдавали меня с потрохами, но сложившаяся ситуация уже откровенно бесила. Что Ника в качестве обучения только заставляла меня отжиматься по утрам, что Джеймс дает информацию в формате «управляй внутренней энергией, но разбирайся сам, как именно это сделать». Толку – ноль.

– Так я и объясняю, – спокойно ответил медиум. – Извини, но более подробных инструкций у меня нет. Ощущения у всех разные. Как я уже говорил, есть определенные методики и упражнения. Вот свои упражнения я тебе и предлагаю, это то, как учили меня. Правда, проблемы с мгновенной тратой ресурса у меня никогда не было, это работало ровно наоборот – требовалось напряжение и некоторое время, чтобы сконцентрировать нужное количество внутренней силы.

Круто. Только я так могу месяцами учиться, если делать всего две попытки в день, а на большее у меня просто сил не хватит! И главное, все равно непонятно, что и как делать? Эх, жаль я в свое время не пробовал заниматься йогой или чем-то вроде китайского тайцзи, возможно, в этом мире вся эта фигня бы работала.

– Я все равно не понимаю, почему семья в российских княжествах совершенно не занималась твоим обучением? – спросил Джеймс.

Возможно, сказалась слабость, но я ответил прежде, чем успел осознать:

– В моем мире не было ничего подобного.

– Так вот в чем дело! – понимающе кивнул медиум. – Тогда все ясно.

Я похолодел, словно ледышка, и спросил, едва ворочая языком:

– Э… правда ясно?

– Ну да, видимо, ты жил в одной из тех общин, что отрицают любое применение силы? Это многое объясняет. Чудо, что Михайлов вообще смог тебя оттуда вытащить.

Интересный вариант, жаль, я его никому озвучить не смогу, потому что это откровенная ложь.

– Хм… – промычал я в ответ, старательно кусая губы, чтобы не опровергнуть его предположение.

– Ох и тяжело тебе будет в школе с такими навыками, точнее, с их полным отсутствием, – посочувствовал Джеймс. – Би-ить буду-ут…

Я так и не понял, издевался он надо мной или сопереживал, но цену на силопроводящую бумагу медиум в любом случае понижать не стал. Мне даже стало интересно, он реально записывает все мои долги или просто называет суммы из головы? В любом случае пока мой долг только рос и я не заработал ни единого цента. Поэтому, когда на следующий день Джеймс позвонил и сказал, что у нас есть дело, я пулей полетел к нему офис. Даже несмотря на то, что, скорее всего, нам предстояла охота на агрессивного призрака.

Мы с телохранителями загрузились в две машины, прихватили с собой Джеймса и отправились на место преступления. Кстати, Джен и Коннор продолжали держаться со мной очень отстраненно и за эти два дня сказали слов меньше, чем за первые минуты знакомства. Зато с Джеймсом вели себя не в пример приветливей и могли даже перекинуться парой фраз. Возможно, это обычное поведение телохранителей – отстранение от охраняемого объекта, но мне, совершенно непривычному к подобному формату взаимоотношений, было немного неприятно.

– Так куда мы едем? – спросил я, когда мы тронулись в путь.

Коннор ехал со мной и Джеймсом, в то время как Джен на неприметной машинке держалась чуть позади.

– Полтергейст на стройке, – ответил Джеймс. – Во всяком случае, так считает заказчик. Поедем осмотримся. – Он протянул мне черную кожаную сумку – копию той, что носил сам. – Держи, теперь это принадлежит тебе по праву как официальному члену Ассоциации медиумов.

– Ого, спасибо.

Я открыл ее и заглянул внутрь: листы силопроводящей бумаги, две банки с чернилами, несколько дротиков и что-то вроде стальной дубинки. Видимо, стандартный набор медиума.

– Не стоит благодарности, я включил все это в общий счет, – отмахнулся медиум.

Что ж, логично. Вот бы мне еще посмотреть детализацию этого счета, вдруг Джеймс берет деньги за каждую минуту общения?

– Слежка есть? – внезапно спросил Джеймс телохранителя.

– Джен пока ничего не заметила, – спокойно ответил Коннор.

– Когда заедем на стройку, пусть она останется снаружи контролировать окружающую территорию, – велел медиум. – Если кто-нибудь захочет украсть парнишку, то нам лучше узнать об этом заранее.

Черт, а ведь я и забыл, что телохранители недавно заметили слежку. Но кому я мог понадобиться? Только если врагам Михайловых. Хотя мое происхождение мы засветили только в семье Огава и у Орловых. Ника плохо отзывалась о последних, но врагами их все же не считала. Есть ли шанс, что телохранители просто ошиблись?

– Приехали, – прервал мои размышления Коннор.

Когда Джеймс сказал, что мы едем на стройку, я ожидал увидеть что-то вроде глубокого котлована, ну в крайнем случае – фундамент. В голове тут же возникли ассоциации с фильмами ужасов, когда во время закладки нового дома раскапывали древние захоронения или, наоборот, вкатывали живьем в фундамент неугодных людей. Оба этих случая вполне могли являться причиной появления призраков мщения. Но когда мы подъехали к объекту, я был слегка разочарован и даже испуган. А все потому, что мы вышли из машины напротив недостроенного здания высотой в тридцать, а то и сорок этажей. Оно как раз находилось на том этапе строительства, когда все этажи уже возведены, а внешние стены еще только формируются.

– Ты боишься высоты? – с легкой насмешкой спросил Джеймс, заметив изменение цвета моего лица.

– Вообще не боюсь, – совершенно серьезно ответил я. – Просто закономерно опасаюсь упасть и разбиться. Так же, как боюсь не змей, а того, что они могут меня укусить.

Медиум похлопал меня по плечу:

– Софистика. Ты, главное, не начни верещать, как девочка, на полпути к последнему этажу.

– К последнему? – стараясь справиться с дрожью в голосе, переспросил я.

– Да, сегодняшнее убийство случилось именно там. Остальное расскажет местный прораб. Пойдем.

Мы вышли из машины и направились к воротам. Джеймс в очередной раз проявил чудеса магии, умудрившись не испачкаться в грязи, тщательно замешенной тяжелой строительной техникой. Коннор тоже ловко прыгал по едва различимым островкам суши, оставаясь относительно чистым, а вот я покрылся толстым слоем глины по самое не балуй, не сделав и десятка шагов.

– Это закрытая территория, – сообщил нам мужчина в форме охранника на проходной.

– Я медиум, меня вызвал владелец компании, – заявил Джеймс, продемонстрировав удостоверение.

Охранник не обратил никакого внимания на Коннора, зато почему-то вперил взгляд в меня:

– А этот?

Я достал из кармана свою корочку:

– Я тоже.

– Не мелковат для медиума? – скептически прищурился мужчина.

– Еще слово – и мы уедем отсюда, – холодно отчеканил Джеймс. – Сам будешь объяснять начальству, почему они теряют сотни тысяч евро из-за остановки строительства.

Охранник махнул рукой:

– Ладно, открываю уже. Обидчивые все такие.

Оказавшись на территории стройки, Джеймс уверенно направился к одной из бытовок. То ли уже бывал здесь раньше, то ли получил подробные инструкции, к кому обратиться по приходе.

В бытовке нас уже ожидал местный прораб – пузатый мужичок лет сорока – пятидесяти, с небритым лицом и нервно бегающими глазками. Будь мы в моем мире, я бы подумал, что он серьезно подворовывает, но по местным законам с ворами обходились куда суровее, чем у нас. Поэтому, чтобы воровать в больших объемах, нужно быть матерым преступником или человеком без инстинкта самосохранения. И прораб не походил ни на того, ни на другого.

– Наконец-то вы приехали! – обрадованно встретил он нас. – Меня зовут Тед Мосс, я здесь за все отвечаю. Проходите, присаживайтесь! Чаю?

Джеймс скептически посмотрел на скромное убранство бытовки:

– Нет, спасибо. Просто введите нас в курс дела, и мы отправимся на осмотр здания.

Мужчина послушно выскочил из бытовки и начал суетливо рассказывать:

– Стройка идет уже три месяца. За все это время не было никаких проблем, и только в последние четыре дня начали происходить несчастные случаи. Погибло уже восемь человек!

– Но вызвать меня решили только сейчас? – недовольно спросил Джеймс.

– Так никто и не думал на призраков, – развел руками Тед. – Каждая смерть выглядела как нелепая случайность. Один потерял равновесие, проходя по мостику на десятом этаже, другой не проверил, выключен ли сварочный аппарат, и погиб от удара током. Несколько человек убило упавшей балкой. А вчера парнишка свалился в шахту лифта, но в этот раз ребята успели увидеть, что он отшатнулся от фигуры в белом платье, вскрикнув от страха.

– Значит, женщина в белом платье… – Джеймс сделал запись в блокноте. – Она что-нибудь говорила?

– Нет, когда ребята подбежали, она уже исчезла. Но после этого случая несколько человек признались, что уже видели женский силуэт на разных этажах.

– Все понятно, – кивнул медиум. – Ну, пойдем тогда осмотримся.

– Мне идти с вами? – слегка нервно спросил прораб.

Джеймс посмотрел на мужчину как на идиота:

– Ну конечно. Кто еще нам покажет места убийств?

Стройка была совершенно пуста, не считая нескольких охранников по периметру. Как пояснил Тед, они объявили два дня выходных для всех рабочих, и именно такой срок дал владелец здания Джеймсу, чтобы расправиться с призраком.

Строительный лифт – это вообще отдельная тема для фильмов ужасов. Клетка, передвигающаяся между этажами по внешней стороне здания, болтающаяся на ветру и скрипящая так, что кровь стыла в жилах. И вроде умом ты понимаешь, что конструкция очень прочная и безопасная, но под ложечкой работает целая вакуумная помпа.

– Поглядывай по сторонам, – велел мне Джеймс, едва лифт тронулся. – Если увидишь призрака, сразу командуй стоп.

Увы или, наоборот, к счастью, но все этажи выглядели совершенно пустыми – призрак не торопился выходить мне навстречу с распростертыми объятиями.

– Ну что, как ощущения? – насмешливо спросил медиум, наблюдая за моими тщетными попытками удержать нейтральное выражение лица.

– Шикарный вид, – честно ответил я, едва сдерживаясь, чтобы не сесть на пол и не начать молиться. – Но в следующий раз без меня.

И действительно, если забыть о жутком лифте и издаваемых им подозрительных звуках, сверху можно было любоваться Барсой лучше, чем со смотровой площадки. Правда, лично я от этого вида получить удовольствие все равно не мог, предпочитая исполнять инструкцию медиума и изучать этажи строящегося здания. Это было куда лучше, чем смотреть вниз.

– С таким подходом ты ничего не заработаешь, – назидательно заметил медиум. – Нужно не бояться подниматься в небеса и спускаться в глубокие подземелья. Причем в самом прямом смысле слова: в шахтах и в метро тоже довольно часто появляются призраки.

«С таким ушлым наставником я ничего не заработаю в любом случае», – подумал я, разумеется, снова вслух, и тут же поспешил сменить тему:

– А в женских студенческих общежитиях не бывает призраков?

– Кстати, действительно бывают, – удивил меня Джеймс. – Мертвые извращенцы – это довольно частое явление, но в подобные места нанимают женщин-медиумов, так что не обольщайся.

Тем временем лифт перестал скрипеть так, будто скоро развалится, и остановился, не доехав одного этажа до крыши.

– Вон по той лестнице можно подняться на крышу, оттуда вчера и упал рабочий, – пояснил прораб, явно не проявляя особого желания покидать лифт.

– А мы точно найдем это место? – усомнился медиум.

– Я никуда не пойду, и не просите! – уперся Тед.

По кивку Джеймса Коннор схватил мужчину за шкирку и вытолкнул из лифта.

– А мы и не будем просить.

В результате мы вчетвером поднялись на самый верх, и прораб провел нас к дыре два на два метра:

– Вот тут… Можно я теперь пойду?

– Успокойся ты! – одернул его Джеймс. – Мы сейчас обойдем все точки, где имели место несчастные случаи, и только потом ты будешь свободен. – Он повернулся ко мне: – Парень. Бери чернила и рисуй руну проявления.

Я с готовностью вытащил из сумки бумагу, ручку и вчерашнюю банку с чернилами, смешанными с моей кровью, и уверенно начал чертить закорючки. Руна проявления могла показать облик призрака, находившегося в месте ее применения, при условии, что оно определено с точностью до пары метров. Похоже, это был как раз наш случай. Не здесь – так в одном из мест других смертей. Если в них виноват призрак, мы сможем его визуализировать. Сам я, кстати, никогда не видел, как именно работает эта руна, поскольку пока был скорее теоретиком, чем практиком.

– Как закончишь, можешь активировать гофу рядом с шахтой лифта, – велел мне медиум.

– А это безопасно? – тихо спросил Джеймса прораб.

– Конечно, – заверил его медиум.

– А почему тогда вы постепенно отступаете от мальчика?..

Обернувшись, я вдруг понял, что медиум и остальные уже стоят в десятке шагов от меня.

– Просто отсюда будет лучше видно, – спокойно пояснил медиум и махнул мне рукой: – Закончил? Тогда активируй.

Мне очень хотелось сказать ему пару ласковых, но спорить с учителем при посторонних – не самая удачная идея. Поэтому пришлось оставить возмущение на потом и очень осторожно активировать гофу.

Раздался громкий хлопок, превративший лист бумаги в мелкие обрывки и, возможно, вызвавший микроинфаркт у резко побледневшего прораба. А затем клочки бумаги, словно притянутые статическим электричеством, практически мгновенно собрались в едва различимый человеческий силуэт.

– Надо же, тут и вправду замешан призрак, – с искренним удивлением сказал медиум.

Пожалуй, отойдя на достаточное расстояние, в зависших в воздухе бумажках действительно можно было узнать женскую фигуру в платье. Правда, продержалась она недолго, всего секунд тридцать, а затем бумажки мгновенно развеяло по ветру.

– Откуда столько удивления? – спросил я, подойдя к Джеймсу. – Мы же изначально знали, что дело в призраке.

В этот раз я даже остался стоять на ногах, а значит, потратил еще меньше лишних сил для активации гофу. Прогресс!

– Да было подозрение, что это дело сфабриковали, чтобы выманить тебя из отеля, – задумчиво ответил он. – Слишком удачное место – пустое здание на окраине города. Если бы я хотел тебя схватить, то поступил бы именно так – придумал историю о нападении призрака и отправил заказ на мое имя.

– Мы ничего не выдумывали, – поспешно отозвался Тед. – С такими вещами грех шутить! Люди действительно погибли!

– Что ж, тогда нам достаточно прогуляться по зданию и найти призрака, – резюмировал Джеймс и хитро посмотрел на меня: – Парень, они же к тебе тянутся. Ну позови, что ли, как-нибудь дамочку, чтобы мы тут весь день не торчали.

– У нас проблема, – вдруг заявил Коннор, трогая пальцами ушную гарнитуру. – Джен только что перестала выходить на связь.

– Все-таки ловушка? – Джеймс достал из кармана телефон и потыкал в экран. – Это прямо облегчение, а то уж думал, что хватку потерял. Телефоны не работают, так что, возможно, это мы не выходим на связь, а не Джен.

– Какой план? – деловито спросил Коннор, доставая из кобуры пистолет.

– Сильно подозреваю, что внизу нас уже ждут, поэтому лифт точно отменяется, – ответил медиум. – Пойдем по лестнице, спустимся этажей на десять – до площадок, где есть внешние стены, и устроим незваным гостям теплый прием. Кстати, – он кивком указал телохранителю на подъемный механизм, – лифт.

Коннор послушно взял какую-то железку и сбегал к краю крыши, чтобы заклинить механизм подъемника.

– Готово, – доложил он, вернувшись. – У входа стоят три новых авто, похоже, они приехали сразу после нас.

– Три? Ну, это максимум пятнадцать человек, – прикинул Джеймс. – Или восемнадцать очень худых. Справимся.

Прораб смотрел на нас круглыми, как у филина, глазами. Подозреваю, я и сам выглядел немногим лучше. Одно дело встреча с призраками и совсем другое – игра в «Крепкого орешка» в недостроенном тридцатипятиэтажном здании (я посчитал этажи, пока мы поднимались на лифте). Если что, у меня из оружия только стальные дротики с гофу-оберегами против призраков, такими разве что глаз можно выколоть, да и то постараться надо!

– А мне что делать? Я же тут вообще ни при чем! – нервно взвизгнул прораб.

– Спрячься где-нибудь, может, тебя и не тронут, – пожал плечами медиум. – С нами тебе идти точно не стоит.

В результате прораб действительно остался на крыше, а мы начали осторожный спуск по лестнице.

– Если откроется стрельба, держись ближе ко мне, – инструктировал меня телохранитель. – Я смогу прикрыть тебя практически от любого огнестрела.

– Стоп! – вдруг скомандовал Джеймс. – Дальше спускаться нельзя, там опасность…

А в следующий момент раздался жуткий грохот, и я почувствовал, как лестница уходит из-под ног. Последней мыслью было: «Интересно, насколько хорошо защита Коннора справится с взрывчаткой и падающими на нас бетонными плитами?..» А дальше – темнота.