Текст книги "Эпоха Куликовской битвы"

ПРАВОСИЛЬНЫХ

Под 1392 годом в летописи записано: «Того же лета сложил князь великий Василий Дмитриевич крестное целование к великому князю Борису Константиновичу (Нижегородскому)… и пошел в Орду к царю Тохтамышу со многою честью и с дарами; и начал просить великого княжения Нижнего Новгорода… к своему великому княжению к Москве, и умзди (забашлял, как сказали бы сейчас. – Прим. авт.) князей царевых, чтобы печаловались о нем царю Тохтамышу; они же взяли многое злато и серебро и великие дары, так же и царь их Тохтамыш взял многое злато и серебро и великие дары. И дал царь Тохтамыш… великое княжение Новгородское к Москве великому князю Василию Дмитриевичу, и пошел князь великий Василий Дмитриевич из Орды от царя Тохтамыша с радостью, с послом царевым, на Русь, и пришел на Коломну, и оттуда сам пошел к Москве, а посла царева Тохтамышева отпусти в Новгород Нижний с боярами своими».

То есть Василий Дмитриевич самовольно, без каких-либо причин разорвал мирное докончание с великим князем Нижегородским Борисом Константиновичем, поехал к Тохтамышу и купил у него чужое великое княжество, при живом великом князе! Прежде такого беспредела на Руси не случалось. Но в 1392 году, после поражения на Кондурче, хану Тохтамышу очень нужны были поддержка и деньги великого князя московского.

«Слышав же это князь великий Борис Константинович Нижнего Новгорода… созвал бояр своих и начал их молить с плачем и со слезами, говоря: «господа мои, и братья, и бояре и друзья! Вспомните, господа, крестное целование, как вы крест целовали ко мне, и любовь нашу и усвоение к вам». Был же тогда у него старейший боярин его, ему же имя Василий Румянец, и сказал он господину своему, князю Борису Константиновичу: «не скорби, ни печалуйся, господине княже! Все мы единомыслены к тебе и готовы за тебя главы свои сложить и кровь пролить». Это же говорил, обманывая господина своего, и ссылаясь с великим князем Василием Дмитриевичем, и хотя господина своего выдать ему».

Борис Константинович не захотел добровольно сдать город послу Тохтамыша и московским боярам. Но «сказал ему старейший его боярин Василий Руменец: «господине княже, это царев посол Тахтамышев, а с ним великого князя Василия Дмитриевича Московского бояре, хотят мир заключить и любовь утвердить вечную, а ты сам брань и рать начинаешь; пусти их в град, ведь мы все с тобою, и что могут они сотворить?» И так Татары вошли в град, и бояре Московские, и начали в колокола звонить, и собрались люди. Князь великий же Борис Константинович посылал к своим боярам, говоря: «господа мои и братья и милая дружина, вспомните крестное целование, что вы целовали ко мне, и не выдайте меня врагам моим». И отвечал от них один старейший боярин Василий Румянец: «господине княже, не надейся на нас, уже мы отныне не твои, и не с тобою, но на тебя мы». И так пойман был князь великий Борис Константинович Нижнего Новгорода».

Весьма показательно предательство нижегородских бояр и переход их на сторону Василия Дмитриевича. Силу Москвы действительно признали все соседи, и бояре-изменники поторопились перебежать на службу к великому князю московскому.

Вскоре в Нижний Новгород приехал сам великий князь Василий Дмитриевич и посадил в городе своих наместников, а князя Бориса Константиновича с женой и с детьми, а также немногих оставшихся его сторонников приказал заковать в кандалы «и в великой крепости (строгости. – Прим. авт.) держать их».

Василий Дмитриевич еще раз ездил к царю Тохтамышу, и, видимо, снова не с пустыми руками. «И дал ему царь Тохтамыш Новгород Нижний и Городец со всеми волостями, и Мещеру, и Тарусу; и много любезно его жаловал и отпустил его на Русь».

Но племянники Бориса Константиновича – сыновья Дмитрия Константиновича не сдались. Они начали войну за свою отчину. В 1393 году великий князь Василий Дмитриевич ходил ратью к Нижнему Новгороду на Василия Дмитриевича Кирдяпу и на брата его Семена Дмитриевича.

И братья не сумели устоять перед московскими силами. Тогда они попытались искать правды в Орде. В 1394 году «побежали в Орду князья суздальские и Новгорода Нижнего и Городца, Василий Дмитриевич Кирдяпа да брат его князь Семен Дмитриевич, к царю Тохтамышу, добиваясь своей отчины Нижнего Новгорода и Суздаля и Городца, и послал за ними князь великий Василий Дмитриевич Московский погоню, и много трудились, но не настигли их».

С этих пор братья Суздальцы на долгое время становятся головной болью московского князя. Они служат ордынским ханам и периодически тревожат набегами московские владения.

Так в 1399 году князь Семен Дмитриевич напал на Нижний Новгород вместе с татарским царевичем Ейтяком, у которого было 1000 человек войска. Три дня длился бой. Город сдался под слово Семена, что грабежей не будет. Однако татары стали грабить. Семен оправдывался перед горожанами, «что де он над татарами не волен». Потом пришло известие о приближающихся московских войсках, и Семен спешно отступил.

Но братьям Суздальцам так и не удалось вернуть свою отчину. Нижегородское великое княжение прекратило свое существование.

Присоединив в 1392 году Нижний Новгород и Городец с помощью Орды к своим землям, князь Василий Дмитриевич был заинтересован в том, чтобы связать их и в церковном отношении непосредственно с Москвой. Митрополит Киприан отнял эти города у суздальского епископа и включил в свою митрополичью епархию. Оскорбленный епископ пожаловался патриарху. Однако явившиеся на Русь в 1393 году патриаршие послы окончательно решили дело в пользу митрополита.

В это же время Муром становится союзником Москвы. Видимо, муромский князь был вынужден подписать с Василием Дмитриевичем докончальную грамоту, не отменившую, однако, его договорной зависимости от Рязани. С этого момента муромский князь ходит в походы как в составе войска Олега Рязанского, так и войск московского князя.

Успехи Киприана и Василия Дмитриевича усилили и позиции Витовта в Литве. В 1392 году в городе Белзе между Ягайло, Скри-гайло и Витовтом заключается соглашение, суть которого – прекращение войны, раздел Литвы на сферы влияния и признание Витовта наместником Ягайлы в Литве. После этого в 1392 – 1393 годах войска Витовта и Ягайло уже совместно сражаются с Дмитрием-Корибутом и другими не признавшими соглашения князьями.

В результате этого соглашения Витовт разорвал свой договор с Ливонским Орденом. В 1394 году немцы пришли ратью на Литву, на князя Витовта. У города Вильны состоялось сражение, и немцы отошли, не взяв города.

Амбиций у Витовта было не меньше, чем у его зятя – Василия Дмитриевича. Великий князь Литовский еще более энергично, чем московский князь, принялся расширять свои личные владения. Когда князь Свидригайло, владевший Витебском, восстал против Витовта и обратился за помощью к рыцарям, войска Ви-товта разбили его. Свидригайло был изгнан, а Витебское княжество Витовт присоединил к своим великокняжеским владениям. После смерти сыновей Ольгерда – Вигунда и Нариманта – Ви-товт присоединил к своим землям и их уделы, а также Киевское княжество, которым владел Скригайло. У Дмитрия Корибута Витовт отнял Северское княжество. У князей Кориатовичей забрал Подольскую землю.

ЧУДЕСА «ОТ КИПРИАНА»

25 октября 1392 года умер Сергий Радонежский. На Руси теперь не осталось церковных деятелей, столь же авторитетных, как Киприан.

Митрополит начинает восстанавливать привилегии, которыми пользовалась церковь при митрополите Алексии. Сохранилась договорная грамота великого князя Василия Дмитриевича и митрополита Киприана 1392 года «о домах о церковных, и о волостях, и о землях, и о водах, и о всех пошлинах о церковных». Есть основания утверждать, что в 1402 году митрополит добился от великого князя подтверждения целого комплекса княжеских уставов церкви и во время своих епархиальных объездов заботливо снабжал местное духовенство документами, подтверждающими церковные привилегии.

Киприан не забывал наблюдать и за практическим осуществлением этих привилегий. Известна его грамота, воспрещавшая любому князю «вступаться» в село Весьское, принадлежность которого владимирскому монастырю Рождества Богородицы Киприан доказывал, ссылаясь на «старые грамоты» великих князей. Однако в целом дух стяжательства не был присущ Киприану. Митрополия при нем не получала ни значительных земельных пожалований от великого князя, ни богатых вкладов частных лиц и укрепляла свое экономическое могущество в основном за счет восстановления прежних привилегий. Характерным для этой деятельности Киприана является приобретение им у великого князя богатой Карашской волости в Ростовском уезде. Взамен князь получил митрополичий городок Алексин, который имел весьма большое значение для великого князя как одна из крепостей на Оке – тогдашней южной границе Московского княжества.

Особое внимание уделял Киприан налаживанию внутрицер-ковных порядков. При нем продолжалось интенсивное распространение общежительного монастырского устава, был принят ряд мер для повышения «квалификации» духовенства, началось приведение русских богослужебных книг в единообразие путем сверки их с новейшими константинопольскими образцами. Киприан сам вновь перевел с греческого языка Служебник. Он не сделал обязательным для всех делать списки именно с его Служебника, а заметил только в своей приписке: «Если кто захочет эти книги переписывать», тот не должен изменять в них ни одного слова, ни одной даже черты. Однако известно, что с этого Служебника действительно снимались списки, дошедшие и до нас от XV века.

Около 1393 года «…приехали на Москву три татарина ко князю великому в ряд рядится и били ему челом, хотя ему служить… и восхотели креститься… и позвонили во все колокола, и собрался почти весь град, и сошлись на реку Москву, тут был и князь великий… и тут на реке Москве сам митрополит крестил их… и наречены они были Анания, Азария, Мисаил, и была радость великая в граде Москве».

Вообще, переход знатных татар на службу русским князьям был делом довольно обычным. От перешедших на службу русским князьям татар произошли такие известные дворянские фамилии, как Аксаков, Алябьев, Апраксин, Аракчеев, Арсеньев, Ахматов, Бабичев, Балашов, Баранов, Басманов, Батурин, Бекетов, Бердяев, Бибиков, Бильбасов, Бичурин, Боборыкин, Булгаков, Бунин, Бурцев, Бутурлин, Бухарин, Вельяминов, Гоголь, Годунов, Горчаков, Горшков, Державин, Епанчин, Ермолаев, Измайлов, Кантемиров, Карамазов, Карамзин, Киреевский, Корсаков, Кочубей, Кропоткин, Куракин, Курбатов, Милюков, Мичурин, Рахманинов, Салтыков, Строганов, Таганцев, Талызин, Танеев, Татищев, Тимашев, Тимирязев, Третьяков, Тургенев, Турчанинов, Тютчев, Уваров, Урусов, Ушаков, Ханыков, Чаадаев, Шаховской, Шереметьев, Шишков, Юсупов.

Символика имен, которые Киприан дал татарским вельможам при крещении, может быть объяснена по-разному. Согласно библейскому преданию во времена вавилонского пленения три юноши: Азария, Анания, Мисаил, взятые ко двору царя Навуходоносора вместе с пророком Даниилом, не подчинились приказу поклониться золотому идолу, были помещены в раскаленную печь, но не сгорели, спасенные ангелом. Смерть самого Навуходоносора означала закат его державы и близкое освобождение пленников. А пророк Даниил, трактуя сыну Навуходоносора царю Валтасару явившиеся тому слова: мене, текел, упарсин, предрек конец царства Вавилонского и «разделение» его на части.

Культ «трех отроков» был известен на Руси и до монгольского нашествия. Но мотив вавилонского пленения и его скорого окончания для митрополита Киприана, лелеявшего мечту об единой независимой Руси, был особенно актуален. Торжественное крещение трех татарских вельмож (при незримом присутствии четвертого имени Даниил – основателя династии московских князей) могло символизировать скорое окончание «пленения» и возрождение «царства русского». Вторая трактовка возникает при сопоставлении этого события со «Сказанием о Вавилоне-граде», составленным, по-видимому, между 1393 и 1408 годами автором «круга митрополита Киприана». Сюжет сказания строится на доставлении тремя послами (греком, русским и грузином-обяжа-нином) царского венца Навуходоносора византийскому императору Василию. Венец необходим Василию как знамение, символизирующее православный характер его царства. Знамение дается «молитвами» трех «святых отроков» Анании, Азарии и Мисаила, могилы которых находятся в месте обретения двух царских венцов. Исполняет волю Божественного провидения патриарх, возлагая доставленные послами венцы на головы Василия и его супруги.

«Три отрока во печи огненной». Новгородская икона XV в.

Мотив богоустановленной власти звучит в сказании предельно ясно, и обряд крещения знатных «выходцев» из Орды, проведенный лично митрополитом и подробно описанный в митрополичьем своде 1408 года, сохранил для нас дату начала замены отчинной легитимности на легитимность богоустановленную. С этого момента православная церковь начинает продвигать идею о том, что власть московских князей над всеми русскими княжествами – от бога.

Киприан в очередной раз показывает себя мастером «религиозной магии». В этот же период Киприан восстанавливает культ митрополита Петра. В «Повести о Петре» Киприан откровенно проводил параллель межу судьбой Петра и своей. Видимо, он верил в свою богоизбранность и заражал этой верой других.

СМЕНА ЭПОХИ

Кровавыми глазами ран заплакала война. Колючий ряд ее зубов улыбкой обнажен.

Ибн-Хамдис

ЖЕЛЕЗНЫЙ ХРОМЕЦ

Тамерлан вошел в историю как выдающийся военачальник и жестокий правитель. Так, в начале своей военной карьеры он был однажды застигнут тысячной армией противника. У самого Тимура в то время было всего 60 воинов. Но он не побоялся вступить со своим маленьким отрядом в бой и победил – после кровопролитного сражения у него осталось лишь десять человек из шестидесяти, а у его противников 50 человек из тысячи, после чего враги Тимура обратились в бегство.

В 1395 году Тамерлану было около шестидесяти лет. Он был человеком среднего роста, но крепкого телосложения. Одна нога у него была еще в молодости повреждена, но хромоту его окружающие почти не замечали. Голос у Тимура был громкий, далеко разносящийся по округе, что немало помогало ему руководить своими воинами в грохоте битвы. До старости он имел, несмотря на постоянные бои и походы, хорошее здоровье. Только зрение его к семидесяти годам стало ухудшаться.

В торжественных случаях Тимур надевал широкий шелковый халат, а на голове носил высокую войлочную шапку с продолговатым рубином на верхушке, осыпанную жемчугом и драгоценными камнями. Бушах он носил большие и дорогие серьги по монгольскому обычаю. Вообще, в мирное время он любил украшения и пышность. Во время же военных походов он всегда служил образцом спартанской простоты.

В характере его удивительно сочетались строгие суфические воззрения на жизнь с порывами дико-воинственного духа и необузданного властолюбия. Последние качества, кажется, в нем преобладали, так как он сам говорил: «только с мечом в руке можно утвердить господство».

За свою жизнь Тамерлан совершил десятки походов и покорил силой своего оружия огромную территорию. Сам Тимур говорил: «При помощи доблестных вождей и моих воинов я сделался властелином 27 государств (далее перечисляются все эти 27 стран. – Прим. авт.). Все эти страны признали мою власть, и я предписал им законы». – Чтобы держать покоренный народ в повиновении он порой проявлял неслыханную жестокость. Так, в иранском городе Исфахане в отместку за восстание по его приказу на центральной площади была воздвигнута пирамида из 70 тысяч отрубленных голов восставших, а другой раз, во время его похода в Индию, опасаясь бунта военнопленных, он приказал убить 100 тысяч индийских пленников, что и было исполнено в тот же день. Таким образом, жестокая расправа над непокорными и массовые убийства в покоренных землях были для Тамерлана и его армии делом привычным.

В то же время Тимур лестью и подарками привлекал к своему двору ученых. Он вступал в богословские диспуты и по-царски награждал мыслящих не так, как он. Тимур всегда считал самой дорогой частью захваченной в какой-нибудь стране добычи художников и искусных ремесленников. Он даже приказал перевезти на вьючных животных целую библиотеку из Бруссы к себе в Самарканд.

В 1394 году возобновилась пограничная война между Золотой Ордой и державой Тимура. Разгромив Тохтамыша в 1391 году Тамерлан не добился умиротворения Золотой Орды. Подчинить своей власти степных кочевников и удаленные от Средней Азии городские центры Золотой Орды он больше не надеялся. Однако для того чтобы спокойно продолжать свои завоевания на юге, Тамерлану необходим был прочный мир на своих северных границах. И Железный хромец нашел для этого способ – такой, от которого содрогнулись все окрестные народы. Он решил уничтожить Золотую Орду, уничтожить буквально, стирая города с лица земли, вырезая народ, оставляя за собой выжженную землю.

Обстоятельно подготовившись к новому походу, Тамерлан вторгся с основными силами в пределы Золотой Орды весной 1395 года. На этот раз армия Тамерлана двигалась на Тохтамыша с юга, через Азербайджан, по побережью Каспийского моря.

Армия Тохтамыша попыталась воспрепятствовать переправе войск Тамерлана через Терек. Три дня шли бои на переправах. На третий день, под прикрытием ночи, войска Тимура перешли через реку и напали на Тохтамыша. После кровопролитного двухдневного боя Тамерлан одержал победу. Тохтамыш с остатками сил бежал на север, в район Булгара.

Разгромив армию Тохтамыша, Тимур двинулся по территории Золотой Орды, методично разрушая или грабя все встречающиеся ему золотоордынские города. Так были разрушены города Булгар, Жукотин, Кременчук, Астрахань, Аккерман.

После похода Тамерлана большинство городов Орды так и осталось лежать в развалинах посреди степей, так как ни средств для их восстановления, ни ремесленников уже не было. Вся градостроительная золотоордынская культура была уничтожена в течение одного года.

Маршрут войск Тимура исчертил территорию государства во всех направлениях, нацеливаясь на разрушение и грабеж. Это была богатая и легкая добыча, так как большая часть городов Золотой Орды не имела фортификационных сооружений. Отсутствие стен вокруг городов было предметом гордости монголов. Они считали, что их надежно оберегает многочисленная конница и бескрайние степи. Что приводило в крайнее изумление иностранцев. Жители всех государств Европы и Азии в то время соревновались между собой в возведении как можно более высоких и толстых стен из камня и дерева, а здесь среди ровной степи стояли огромные открытые города, буквально набитые сокровищами, свезенными со всех сторон света.

Правда, во времена Мамая наиболее крупные города государства были обнесены земляными валами с бревенчатыми стенами поверху, но эти сооружения не остановили Железного хромца.

Овладев Крымом, войска Тамерлана разрушили Солхат. Потом они 18 дней осаждали Кафу. Город был взят, и все его христианское население было ограблено и захвачено в плен.

Затем завоеватели двинулись к верховьям Дона. Пока Тимур шел на север, его сын, Мираншах, захватил торговый город Азак и находившуюся в нем венецианскую колонию – Тану. Овладев венецианской крепостью, он сжег дома и предал все немусульманское население смерти. Затем Мираншах разорил Кубань и уничтожил ее главный город Маджар. На обратном пути в Среднюю Азию Тамерлан разрушил оба Сарая и все другие крупные города Золотой Орды.

Великая Русь составляла часть Тохтамышева улуса. Ее ждала та же участь, что и богатые золотордынские города Поволжья. Тамерлан вошел в русские пределы, взял Елец, пленил его князя, опустошил окрестности и двинулся на Москву. Но до города он не дошел. Постояв в пределах Рязанского княжества пятнадцать дней, Тамерлан 26 августа ушел обратно (см. Приложение 11 – О Тамерлане).

Владимирская Богоматерь. Икона XII в.

Моление Владимирской иконе Богоматери. Миниатюра Радзивилловской летописи XV в.

Согласно церковной легенде, дабы спасти Москву от нашествия, митрополит Киприан приказал перенести в Москву почитаемую икону Владимирской Божьей Матери, «заповедав тогда всем людям поститься и молиться».

Посланцы Москвы прибыли во Владимир 15 августа, в день Успения Пресвятой Богородицы. Отслужив молебен, икону вынесли из Успенского собора и по Владимирской дороге крестным ходом двинулись к Москве. Весь город вышел на проводы иконы. Одиннадцать дней крестный ход с иконой шел по Владимирской дороге. 26 августа вся Москва от мала до велика во главе с митрополитом Киприаном встречала икону за городом на Кучкове поле. Икона была поставлена в Успенском соборе. Вскоре по всей Москве разнеслась весть, что в день встречи иконы Тамерлан снялся со стоянки на Дону и ушел в степь. Якобы ему приснился страшный сон, и он увел свои войска.

Несомненно, Киприан был талантливым организатором «чудес». Он устроил пышное мистическое действо. В то же время к войне были изготовлены войска Василия Дмитриевича, уже вышедшего из Москвы навстречу Тимуру. Пройдя Коломну, московский князь занял оборонительные позиции на берегу Оки, а своим наместникам и городским воеводам приказал «укрепить осаду». В это же время великий князь литовский Витовт собрал свои войска, повсеместно распустив слух, что он идет на татар. Таким образом, Тамерлану наглядно продемонстрировали, что, напав на Москву, он будет иметь дело не с остатками Тохтамышевых владений, а с силами всей православной Руси. Именно эта демонстрация единства русских и литовских князей послужила причиной «страшного сна» Тамерлана.

А затем Киприан инициировал утверждение нового общерусского праздника – Сретенья иконы Божьей Матери.