Текст книги "Эффект Бандерлогов"

– Ты хочешь остановить войны?

– У-у, брат, эко тебя… Цепляет водочка, – Саша Полковник поднёс бутылку к лицу. Прикрыл один глаз и внимательно посмотрел на этикетку. – Всего то сорок оборотов… а как тебя цепануло… Остановить войны нельзя. А потом – кто я? Прыщ на голой заднице… И это в лучшем случае. Прыщ ощущается. А моего присутствия в мире никто не замечает. Бегает, какой-то поц, как миллиарды других. Как я могу чего-то там останавливать. Моя цель – коммунизм!

Роман затряс головой и глупо хихикнул. А Полковник продолжил, не обратив на смешки внимания:

– Коммунизм. В отдельно взятой квартире. И эта квартира – моя. Вот так вот. А война… Война – двигатель прогресса… Это дважды два. Цель у меня – стать независимым, свободным человеком.

– А ты не свободен?

– Какой там… Всегда на кого-то пахал. Вначале – на Родину, потом на говнюков, ею прикрывающихся… – Полковник посмотрел по сторонам, наклонился к самому Роминому уху, но сказал громко:

– Ты со мной?

Роман, тоже осмотрелся, и тоже на ухо громко, ответил:

– Железно.

Саша Полковник протянул Роме руку…

Утром следующего дня Роман проснулся в состоянии, похожем на невесомость. Ноги, руки, а особенно голова – были чужими. Трудно было вспомнить, как он добрался до дома. И, дома ли он вообще? Он был дома. Помнил, однако, Рома главное. Он согласился с Полковником работать в одной команде.

Глава 15
Майор Корж

– Христя, та подай уже ты мне оту бадягу, – мужчина в ВДВешном тельнике и камуфлированных брюках полевой формы стоял, полусогнувшись над грядками с огурцами. Его слова были обращены к женщине, также склонившейся в работе около открытого парника. Женщина разогнула спину, утёрлась предплечьем, держа испачканные в земле кисти рук перед собой. Она была ещё не старой, с округлыми бёдрами, крепкими икрами ног и тёмными густыми волосами, выбивавшимися из-под косынки, завязанной по-особому, сзади головы. – Шо? – женщина пыталась сдуть назойливую мошку, кружившую у её переносицы.

– Та ни шо! Он хочу чуть попрыскать.

– Поздно прыскать. Завязь пошла.

– А сожрёт гад, тада шо? – мужчина отвечал незлобно, рассудительно и спокойно.

– Та нехай вин вже вдавыться. Надоело…

Взгляд Христи переместился в сторону от мужчины. К дому, видневшемуся из-за кустов густой сирени, подходил одетый не по местному человек. Явно он искал чего-то или кого-то. Оглядывался и шарил взглядом по сторонам.

– Ой, Гнат, а там хто-то пришёл.

– Та де?

– Та он возле хаты… пойду гляну.

Она, тщательно вытирая руки, предварительно омытые из шланга, о передник, – направилась к дому.

Гнат, отложив в сторону грабельки, пошёл следом. Подойдя к дому, Христя остановилась. Незнакомец заметил её и, слегка улыбнувшись, поздоровался:

– Здравствуй, хозяйка. А хозяин где?

– Та и хозяин вот он, – вышел из-за спины Хрысти Гнат. Здорово, Сашко.

– Ой, тебя не узнать. Седина… Привет, бродяга, – Саша Полковник подошёл к хозяину Игнату, и они крепко, по-мужски обнялись.

Хрыстя смотрела на Сашу недоверчиво и, как ему показалось, неприветливо. Как будто чего-то ждала от него. Словно он принёс в их дом не то плохую весть, не то предстоящую разлуку. Однако на стол собрала быстро и по-крестьянски богато. Варёный картофель, в чугунке, не из-за бедности, а для вкуса, пахнущий печью и дымком. Сало, с розовыми прожилками. Солёные огурчики – были мелко покрошены и вместе с лучком отправлены в рассол, чуть сдобренный подсолнечным маслом. Рассол был налит в глиняную глубокую тарелку. Масло хозяйка наливала из пятилитровой бутыли, аккуратно и точно выверяя каждую каплю. В довершение на стол подала скворчащую свежиной сковородку, с подчревной. Водка стояла казённая, и коньяк, который привёз с собой Полковник. Напряжение женщины не прошло и после третьей рюмки. Она нервно следила за мужчинами, которые пили и ели с удовольствием, вспоминая незнакомые ей имена и случаи из прошлой совместной службы.

– А Степанов? Ну, ротный во втором батальоне… помнишь?.. Ну, который не пил… язва или чего там у него было?

– Помню… чего ж… длинный такой…

– Да. Он – депутат. В Хакасии обосновался…

– Мне говорили, что-то… А Чугуна, комбата, не знаешь, вытащили?

– Нет… давай за Чугуна… И за всех наших. Не чокаясь…

– Помер всё-таки… Давай…

И они подымали стопки, и пили, не считая количество выпитых рюмок и не обращая внимания на Хрыстю.

Саша сильно захмелел. В Москве он особо не налегал на спиртное. Так, иногда вечерком соточку примет. Работа. А здесь – тишина, простор, сослуживец. Словно вернулся в прошлую жизнь. Он не заметил, как стемнело. Вышли во двор. Небольшой дворовый пёс вилял всем телом и ластился к мужчинам. Кот, сидя на дровах, сложенных под сараем, презрительно созерцал, как этот подхалим прогибается перед хозяином, и гадливо щурился. Где-то запел петух, но быстро замолчал, словно испугавшись своего то ли запоздалого, то ли раннего – одинокого крика. Воздух был лёгкий, свежий и живой.

– Как же… как мне… вот всего этого хотелось, – Саша пьяно обнял Игната. Игнат улыбнулся, но не ответил, а лишь похлопал товарища по спине. Полковник держал его могучими лапами и, не отрываясь, спросил шёпотом:

– А чего это хозяйка не рада?

Игнат отошёл к скамейке, присел на неё, и, промолчав с полминуты, пожал плечами.

– Надоела ей вся шумиха вокруг меня…

– Какая… ш-шуми-ик-ха? – Саша искренне удивился.

– Ну, да… Вы ж теперь другая страна… – беззлобно сказал Игнат Корж. – А ты как, кстати, умудрился проехать границу, с твоим послужным…

– Забыл, где я служил. У меня и паспорт украинца есть… и не только… а ты как думал? Фирма… – и Саша засмеялся тихо и коротко.

Игнат покивал молча, а затем продолжил:

– Ездят разные… И журналисты, и телевизионщики. Про мои способности – легенды… Мудак один, бывший замполит расписал… Вот они из меня пытались героя лепить… Но я сказал, что вне политики… Пока отстали. А тут – ты вдруг… Хрыстя и насторожилась…

Полковник подсел рядом на лавку. Корж хлопнул себя по коленям ладонями, посмотрел с улыбкой на друга и предложил умиротворённо:

– Давай спать. Завтра утречком на рыбалку сходим. Там и поговорим.

– А я бы ещё выпил… – сказал Полковник и почему-то вздохнул грустно и протяжно.

Хрыстя появилась тут же, держа на тарелке две полные стопки водки и аккуратно нарезанное сало с огурчиками и чёрным хлебом.

– Вот это жена! Можно я её поцелую? По-братски?

– А ты мэнэ спытай. Ты ж не його будэшь цилувать, – хитро ухмыльнулась Хрыстя. – Я баба мужняя, та сама соби хозяйка.

Игнат сделал игриво смущённую гримасу и развёл руками. Мол – да, такая она у меня. Ничего не поделаешь. Саша лишь махнул рукой и предложил выпить.

Что они и сделали с большим удовольствием и аппетитом.

– Ну, якшо всэ, хлопци, то лягайтэ спать, а я прыбэрусь трохи… А як ще будэтэ, то будь ласка в хату, а то он комары, як с глузду зъихалы… Давайтэ в хату, – она незлобно подтолкнула мужчин к открытой двери.

Рассвет в деревне отличается от рассвета в городе настолько, что описать это невозможно. Можно попытаться обрисовать происходящее, но передать атмосферу вокруг – не получится.

Ночь растворяется в рассвете постепенно: серая, затем белеет, не выделяя ярких красок, не очерчивая резко предметы, а извлекая их как на старых переводных картинках, медленно добавляя контраст и яркость. Первые лучи мягко ощупывают покрытую росой траву, цветы, предметы во дворе. Ночные запахи приобретают свежий привкус, ощущаемый всем телом, всеми клеточками организма, и всё это наполнено звуками: шуршанием листвы, мычанием коров, криком петуха, жужжанием первой пчелы… Все звуки, даже довольно громкие – не резкие, а осторожно-пугливые, набирающие силу вместе с наступлением утра.

Полковник спал на сеновале. Прямо на душистое сено было постелено льняное рядно. Поверх него – плотная перина, скорее напоминающая гимнастический мат, пуховая подушка и чистая, белоснежная простынь. Укрывался стёганым одеялом в цветастом пододеяльнике. Похмелья не было.

Он потянулся большим телом и крякнул. Игнат уже встал и налаживал удочки.

– Я не рыбак вообще-то, – начал Саша.

– И я тоже. Та это разве ж рыбалка. Так – времяпровождение. Вставай. Вода в умывальнике. Сейчас перекусим и почапаем. А там и расскажешь – зачем приехал. Явно не просто горилки попить, – Игнат хитро и дружелюбно ухмылялся, и Саша узнал прежнего майора Коржа, с которым не одну… да что там говорить.

Дорога к реке, вначале широкая и пыльная, постепенно сузилась до заросшей травой тропинки. Она пряталась в тени сосен и радовала утренней прохладой.

– А ты почему решил, что мне надо что-то? – спросил Полковник, шагая след в след за своим товарищем. – Тебя не было почти пятнадцать лет… Вот и ответ. Немногословность Коржа не удивляла Полковника. Майор всегда был не очень разговорчивым, а с возрастом привычки не меняются. Хотя, иногда, когда хорошо выпивали, Корж становился замечательным рассказчиком, умело используя и аллегории, и прекрасные сравнения, и аналогии. Его даже дразнили «краснобай». Хотя кто не слышал его рассказов, явно бы удивился. Как молчун может быть краснобаем? Да вот так. Молчит, но когда заведётся – рассказ льётся связно и красиво, словно читает. Над рекой поднимался лёгкий пар. Вода гладкостью поверхности не уступала зеркалу, и лишь частые всплески играющей рыбы рисовали круги, напоминая, что поверхность не застывшая, а живая. Игнат подошёл к явно давно выбранному месту, расстелил плащ-палатку и стал доставать нехитрую снасть и наживку. Удочки приладил на торчавшие из песка рогатины. Сел. Саша стоял рядом и смотрел на поплавки. – Не закис в своём эдеме? – начал Полковник.

– Та с Хрыстей разве ж закиснешь. У неё генератор идей в голове. Каждый день какое-то новое задание, – Корж улыбался. Ему было хорошо. Все ужасы пройденных войн и конфликтов были далеко, словно в прошлой жизни.

– Ну, хорошо, – Саша перешёл сразу к делу. – Приехал я, действительно, не горилку попить. Есть работа. Интересная и высокооплачиваемая.

– Ты же знаешь – деньги не про меня, – Корж поднялся, остро и внимательно глядя на оживший поплавок. – Кажется – клюёт, – он мягкими, но довольно быстрыми движениями в три приёма: взялся за удилище, подсёк и вытащил, красивого желтобоко-полосатого окунька.

– Есть затравка…

– Может, и не про тебя, но в хозяйстве, деньги – не лишнее. Хрыстя у тебя женщина деловая. Оценит. Дело интересное. Начальников нет. Партнёр – я. Команда – почти все из наших. Молодёжь. Ну и пару шпаков, по-моему, правильных. А обратился я к тебе из-за твоего странного дара…

Корж удивлённо посмотрел на бывшего сослуживца и, хмыкнув, спросил:

– И ты, как эти писаки?

– Я честно и сразу говорю – обратился к тебе, потому что помню твои подвиги и твои рассказы. Мне нужен такой человек. Конечно, можно было наврать про желание тебе помочь, про армейское братство и про всякую чепуху о дружбе и взаимопомощи. Не буду. Ты нужен для работы как уникум. Но, естественно, в качестве равноправного партнёра и компаньона.

– А делать-то что? – Корж опять наживил немудрёную приманку на крючок и забросил его в воду.

– Вести себя естественно… Если, конечно, твой дар отсутствия страха не пропал… Опасности – никакой, или почти – никакой. Эксперимент будет проходить по изучению возможности воздействия телепатически на человека, и воспитание в нём бесстрашия. Создание суперсолдат…

– Я думал, это только в кино… А оказывается, и в Москве такой хернёй страдают…

– Подробности позже. Это основное. Ну, если согласишься, то ехать нужно уже завтра. Можешь Хрыстю взять с собой. Проект рассчитан месяца на три. Дальше выбирай сам – работать или забрать деньги и – домой.

– Хрыстю от хозяйства не оторвать, это всё равно, что солдата от голой бабы… Буду думать. Час, – и он замолчал, насупившись и сосредоточившись, казалось, на рыбалке. Полковник, дождавшись, когда потеплеет – искупался и завалился в тени спать.

На следующий день Саша Полковник и Игнат Корж ехали в Москву.

Глава 16
Внедрение

– И ты говоришь, что сам видел, как он воздействует на людей на расстоянии? – Пётр Миронович скривил губы в гаденькой ухмылке. И продолжил: —Нуну… Влился в проект, значит… во всём видишь проявление изучаемого вопроса. Только, поверь мне, дорогой Рома, – никаких экстрасенсорных способностей нет. Их просто не существует в мире. Это доказано многолетними опытами, наблюдениями и фактами. Авантюристы и разводчики, ловко манипулирующие доверчивыми наблюдателями – есть. Хоть пруд пруди. А вот телепатов, телекинеза и прочих «теле» человечество не родило. А от природы ему того не дано.

– А тогда зачем наш проект… Такие затраты… И вообще всё это? – Рома обвёл взглядом кабинет Кривых, явно имея в виду не только его, но и всё, что скрывается под покровительством хозяина, оседлавшего сии современные пенаты, и вообще всего проекта, с его отчётами, экспериментами, учёными советами, докладами и прочей полагающейся такому делу атрибутикой.

Кривых ответил не задумываясь:

– Есть решение наверху. Нам поручено – выполняем. А моё личное мнение… Оно для отвлечённых бесед. Будем работать. А вдруг я ошибаюсь, – он смотрел на Зюлькинда очень серьёзно. Роман отвёл взгляд. Помолчали.

– Ну, ладно, – продолжил Роман, настраиваясь на скептическую волну начальника. – Пусть ничего нет. Но я вчера видел! Видел, как этот мужчина заставил человека ходить по краю карниза с закрытыми глазами! – Рома врал красноречиво и беззастенчиво в первый раз в жизни. По-серьёзному. В детстве ему приходилось юлить, привирать, фантазировать, но чтобы вот так продуманно – впервые.

– Где это ты видел? – скорее для завершения ненужного ему диалога, чем из любопытства спросил Кривых.

– Где? Да на стройке дома нашего. Я же в ипотеку вступил. По вашему совету. Спасибо, кстати. Приехал посмотреть, как строится. Хожу по будущей своей квартире и наслаждаюсь. Планирую, что и где будет стоять. Слышу – голоса и смех. Прислушался – с улицы. Думаю: «ни фига себе слышимость», этаж-то седьмой. Вышел на лоджию посмотреть и чуть не обалдел. Какой-то тип здоровенный стоит на соседнем пролёте и даёт команды другому, похудее, но крепкому такому мужичку: «Налево, направо, вперёд…» И тот подчиняется. Глаза открыты, а сам будто спит. Смотрит в одну точку, как лунатик…

– А откуда ты знаешь, как лунатик смотрит? – Кривых проявил интерес к рассказу. Это приободрило Рому, и он продолжил легенду, разработанную накануне Полковником:

– Ну, не знаю… как зомби из фильма… Отрешённый, а команды слушает.

– Ну и что?

– Да то, что у меня-то лоджия встроенная, а там балкон… без перил ещё. Тот здоровый подведёт мужика командой к самому краю балкона, и вдруг резко так – «Стоп». Тот стоит, а внизу семь этажей. Я побоялся вспугнуть. Зашёл внутрь, а сам подсматриваю. Они ещё пару минут поупражнялись, и вдруг – команда: «Глаза открыть». Который как зомби – открыл глаза, а этот здоровяк, как ни в чём не бывало говорит: —«…и немного подремонтировать, вот и всё». Как будто продолжил неоконченный диалог. Зомби спокойно кивает и в такт отвечает: «Хорошо, согласен. Можем выходить на сделку».

– Да не заморачивай себе голову… Хотя… А он твой будущий сосед? Ты не знаешь случайно?

Рома гордо расправил плечи и немного кокетливо доложил:

– Я стал ждать их на улице. Как только они вышли из подъезда, подошёл к ним и завязал разговор, ну насчёт окончания стройки и всякой ерунды, про управляющую компанию…

– У меня сейчас времени мало, – перебил Романа Кривых. – Вот лист бумаги, вот ручка. Опиши всё в деталях. Но я, думаю, это пустышка. Свободен.

Роман вышел из кабинета. Посмотрел на бумагу, ручку, пожал плечами. «Что у меня, бумаги нет или ручки? Я на компьютере распечатаю». И пошёл к себе писать доклад. Весь доклад был придуман накануне Полковником. Роман заучил его наизусть и теперь точно воспроизвёл всё на бумаге. Распечатал доклад и тяжело вздохнул. Ему не очень всё это нравилось с точки зрения морали. Но его это почему-то очень радовало, словно он был вовлечён в какой-то тайный сговор. Интрига, игра, адреналин – всё это приятно будоражило и придавало его работе тайный смысл чего-то очень нужного и героического.

Оставив доклад, заклеенный в конверт, секретарше, Зюлькинд уехал домой, где его ждали Полковник, Корж и Люба.

– Всё в порядке, бобик сдох? – встретил его с порога Саша Полковник.

– К-какой бобик?.. я не понимаю, о чём вы говорите… Письмо – передал. Разговор состоялся. А бобик… не понял… – Роман не был настроен на юмористическую волну.

– Ладно, пошли дальше, – Полковник усадил Романа на стул. – Заглотил твой шеф наживку? Или всё очень грубо и некорректно? Как думаешь?

– Думаю, что… Ничего я не думаю. Он не верит всяким бредням про телепатию и прочее. Его задача – освоить бюджет. И он это, не скрывая от нас – проповедует. Но сам предложил написать отчёт.

– Написал?

– Написал и передал.

– Молодец. Теперь второй этап нашей операции. Назовём его, – Саша задумался лишь на мгновение. Назовём – «Выход героя». Как вам, господа?

– Глупо и не оригинально, – сказала Люба и продолжила готовить кофе на всех присутствующих.

– Ну и пусть. Зато определяет задачу. А задача ввести Игната в проект, – Полковник хлопнул по плечу боевого товарища и, широко улыбаясь, добавил: —Ваш выход, «гер» майор.

– Хорошо, не хер… – Корж улыбнулся грустно, но широко.

На следующий день Рома был вызван к господину Кривых в кабинет. Секретарша – на удивление скромная и некрасивая особа, лично зайдя к Зюлькинду, тихо, но настойчиво сказала:

– Вас ждёт Пётр Миронович, прошу сейчас же, – и тут же вышла, оставив за собой приятный шлейф духов и удаляющийся цокот каблучков. Рома, нервно собрав бумаги, разбросанные по столу, выдохнул, и пошёл к шефу. Он не знал, какая реакция будет у начальника на его доклад, но догадывался, что именно этот доклад стал поводом для вызова. Кривых начал сразу же, как только Роман переступил порог:

– Так, давай-ка мне срочно разыщи этого твоего соседа, который… ну… ты рассказывал.

– Который не боялся ходить по краю?

– Нет! Он мне ни к чему. Другого, который руководил! Как хочешь – уговаривай, но доставь и поскорее. Да, не вздумай рассказать про проект. Соври что-нибудь…

Зюлькинд не понимал, к чему такая спешка и почему нужен не Корж, которого по плану должны были внедрить в проект как человека, подверженного воздействию, а Полковник, которого держали для второго этапа операции. Может, в докладе его просквозила неточность? Однако ответить отказом своему старшему товарищу по проекту, да ещё руководителю – не решился, а лишь, глупо моргнув, ответил:

– Я п-понял, – и вышел прочь.

Далее, не заходя в свой кабинет, почти выбежал на улицу и, только пройдя какое-то расстояние, решился позвонить Полковнику. Полковник ответил мгновенно: – Ну?

– Просит привести вас…

– А… почему не?..

– Сказал, он ему не нужен…

– Всё, конец связи. Встречаемся в «ч» плюс сорок, на квартире.

Рома был уже обучен некоторым терминам и понял, что лишние разговоры по мобильному телефону – ни к чему, а встреча – через сорок минут. Он приехал раньше срока и ждал у подъезда. Ключи от квартиры, которую Полковник снял как конспиративную, Зюлькинд забыл в машине, а добирался на метро. Саша подошёл к нему сзади и тихо сказал:

– Заходи в подъезд, не оглядываясь.

Они оба вошли в подъезд и пешком поднялись на второй этаж. Этаж тоже подбирал Полковник. На вопрос Романа: «Почему именно нужен второй?», Саша, улыбаясь, ответил, что прыгать со второго удобнее. «Тогда почему не первый» – интересовался Рома, Полковник ответил: «Чтобы в окна не заглядывали». К чему такие предосторожности, Роман не понимал. Но с каким-то непонятным и не знакомым доселе чувством продолжал играть в игру, абсолютно не подозревая о последствиях её, или тем более об опасности.

– Значит – понадобился ему я? А ты всё написал, как говорили?..

– Ну, вы же читали…

– Да. В делах с писаниной у меня не всё гладко… Но ладно, будем вносить коррективы в связи с вновь возникшими обстоятельствами. Слушай и запоминай. – Слушаю, – Роман сидел на стуле, а Полковник расхаживал по почти пустой комнате и наставнически говорил:

– Нашёл ты меня, если вдруг поинтересуются, в моей новой квартире. Приехал в дом, а я как раз с мастером бригады обсуждал работы по ремонту квартиры. Мастер, как ты понимаешь – Корж. Так… Дальше…

Как же ты меня уговорил поехать, а? Есть соображения на сей счёт? – Полковник грустно улыбнулся.

– Сказал, что работаю в фирме по установке кондиционеров… Ну, якобы вы и Корж как раз этот вопрос обсуждали…

– Стоп-стоп-стоп… Значит, ты мне предложил поехать… а я как раз с мастером обсуждал вопрос… Всё правильно. Молодец.

Через час легенда была состряпана, и Полковник с Зюлькиндом поехали на встречу с Петром Мироновичем Кривых.

Азарт захлёстывал Романа. Ему всё больше и больше нравилось то, чем он сейчас занимался.

Рома провёл Полковника через пункт охраны, сказав, что они по поводу кондиционеров. Перед тем как везти Полковника на встречу, Роман позвонил шефу и сказал, что нашёл нужного человека. А также объяснил, что ведёт он его якобы в фирму по установке кондиционеров. Кривых похвалил за находчивость, и обещал проинструктировать охрану. Поэтому охранник кивнул в ответ и пропустил обоих, предварительно проверив Полковника. Лишнего ничего Саша не взял. Пистолет предусмотрительно оставил дома, в сейфе.

В приёмной у кабинета Кривых было пусто. Секретаря не было на месте, а дверь в кабинет – открыта.

– Заходи Роман, – Пётр Миронович появился на пороге с чайником в руке. – Располагайтесь у меня, по-простому. Вон за столиком. Я только водички наберу – и к вам. Будем знакомиться с гостем.

Роман очень удивился, что Кривых лично с чайником. Раньше всегда этим занималась даже не секретарь, а Таня – помощница. Удивился, но не подал виду. Кривых глянул на Полковника… и сразу признал в нём начальника охраны убитого недавно депутата, а ранее криминального авторитета Коли Рекрута. Полковник не узнал Петра Мироновича, потому что никогда раньше его не видел. Кривых разрабатывая операцию по устранению Рекрута, хорошо запомнил «эту наглую рожу» с фотографии в личном деле Полковника. И личное дело тоже запомнил. Уж больно красочно всё там было, несмотря на сухие казённые фразы. Полковник прошёл, как говорят – «Крым и Рим». После увольнения в запас личное дело было закрыто. Но Кривых знал, что Роммель Александр Оттович, он же Саша Полковник, работал на Рекрута, потом на адвоката, а дальше… дальше след терялся. По слухам, ушёл на вольные хлеба. А что именно, не понятно. Пока не засветился. И вот на тебе – здесь.

Кривых вернулся довольно быстро, включил чайник и, потирая руки, уселся напротив сидящих за маленьким столиком гостей.

– Ну-с, господа, с чем пожаловали?

– Да, собственно, ваш сотрудник порекомендовал мне провести кондиционирование помещений… – Полковник недоговорил.

– А, так с этими пустяками к исполнителям. А то мне Роман про какие-то интересные эксперименты рассказывал. Мы ведь занимаемся инновационными проектами в различных сферах. Кондиционирование там… отопление – одно из многих направлений, – Кривых улыбался искренне, по крайней мере, так казалось.

Полковник не ожидал такого прямого ответа и, немного замявшись, всё же нашёлся:

– Эксперименты – моё хобби. Но с Романом мы о них не говорили. Откуда вы знаете о моём увлечении?

Оба собеседника играли, догадываясь, что каждый ведёт свою партию. Только Саша точно знал – Кривых имеет в виду его показательные выступления с Коржом. А Пётр Миронович пытался понять – блефует бывший полковник, или нет. Он поставил пустую чашку на стол, игриво покачал головой и, улыбаясь, промурлыкал:

– Уж поверьте на слово – такая у нас работа…

– Из болота тащить бегемота… – съязвил Саша, специально подражая мурлыканью собеседника.

– Именно так, – Кривых преобразился. Он поднялся легко и пружинисто. Подошёл к сидящему Полковнику и, наклонившись, выпалил прямо в лицо:

– Программа поиска людей, обладающих телепатическими и экстрасенсорными возможностями. О вас, Александр Оттович, мне многое неизвестно. Но! То, что я знаю – достаточно для определённых выводов. Но не для полного понимания вашей фигуры.

Полковник сидел спокойно, разглядывая покрасневшее лицо Петра Мироновича, не скрывая саркастической усмешки.

– Ваши способности вводить людей в состояние гипнотического сна и подчинять себе – использовалось во время службы в армейской разведке? – Кривых пошёл ва-банк. Блеф был большой. Он поставил сразу на карту всё в строящихся взаимоотношениях с будущим подопытным типом проекта. Он не был уверен – ошибся Зюлькинд, рассказывая о странном случае на стройке, соврал ли или придумал всё? Он надеялся, что если рассказанное Ромой – правда, эффект от сказанного будет оглушающим.

Полковник подыграл, сделав подобие нервного вздрагивания, а затем заёрзав на стуле. Кривых – ликовал! По-моему – попал в точку!

Саша, продолжая играть роль изобличённого в невинной шалости школьника, хихикнув, сказал:

– Мои безобидные пробы пера, так бы я это назвал, никогда не использовались ни в службе, ни в повседневной жизни. Я не знаю, откуда вам известно про мои опыты… Я пойду, пожалуй, – он встал и, откланявшись, направился к двери. Кривых, продолжая ликовать, мягко взял его за локоть.

– Давайте поговорим, Александр Оттович. Вы же сейчас без работы? Если я не ошибаюсь?

И опять Полковник подыграл, изобразив искреннее удивление:

– Да-а, пока-а… – чуть растягивая слова, ответил он.

– А у меня к вам деловое и, заметьте, денежное предложение. Присядьте, присядьте. Вот хорошо. Проект – абсолютно легальный. То, что вы – бывший сотрудник ГРУ – замечательно. Нет необходимости тратить время на инструктажи по поводу неразглашения, сохранения и прочей атрибутики такого дела. Ваша задача – участвовать в экспериментах по телепатическому воздействию на людей. Подчинение своей воле силой мысли… ну, или каким-то неизученным магнитным полем… гипнозом, биополем, наконец…

– Я не знаю даже, как это мне удаётся… Пробовал часто. Иногда получалось. Чаще – нет. Разные люди реагируют по-разному, – Полковник понял, что зверь попал в силки. Теперь потуже затянуть петлю, и он наш.

– А заставить делать людей что-то экстраординарное… ну, я не знаю, подойти к краю обрыва, например. – Теперь понял, откуда Роман узнал о моих шалостях. Я же на своём бывшем сослуживце эксперимент ставил. Каюсь. Он мужик хороший. Служили давно вместе. Теперь без работы. Дал ему возможность подработать ремонтом моей квартиры.

– Но квартира-то не ваша, Александр Оттович, – Кривых полез в ящик своего стола и достал копию договора долевого участия с застройщиком какого-то совсем постороннего господина. Договор распространялся на квартиру, где разыгрывался концерт.

– Я вот и подумал – не блеф ли это. Не лохотрон дешёвый для меня подготовили. А? – он резко повернулся к Роману, адресуя вопрос именно ему. Роман вжался в спинку кресла, заморгал глазами и впился взглядом в Полковника.

Полковник предвидел такой ход событий. Квартира рядом с той, где Зюлькинд действительно собирался вить своё гнездо с Любой, была не продана. Саша заранее заключил договор с застройщиком о намерении её покупки.

– Да. Квартира оформлена на одного из учредителей компании риелтора, но я заключил договор о намерении её приобретения. Вот… Бумага у меня случайно… Роман ведь выцепил меня прямо со стройки. Я туда всегда с ней прихожу. Иначе не пустят. Вот она… Да и зачем мне ремонтировать чужую… – он пожал плечами, разыгрывая полное недоумение.

Кривых с некоторой даже радостью посмотрел мельком в протянутую Сашей бумагу и с облегчением вздохнул. Ему, ох, как не хотелось обмануться в Романе, и понять, что его попросту имеют.

– Это я так. Проверка бдительности. Как у вас говорят.

– У нас так не говорят. И дело не начинают с недоверия. Я не рвался к вам. Меня притащил этот рыжий… – Полковник глянул на Романа. Тот покраснел. – Предложил кондиционеры по хорошей цене, а сейчас вербовку с проверкой затеяли. Извините, господа, – он встал. – Я ухожу. До свидания.

На сей раз попытка задержать его – не удалась. Полковник вышел, плавно и плотно закрыв за собой дверь. – Для начала неплохо, – заключил Кривых, потирая руки. – По крайней мере, я убедился, что меня не дурят, что ты, Роман – честный парень и что материал для работы есть.

Он отпустил Зюлькинда домой, а сам стал разрабатывать план вербовки этого ГРУшника. План был прост. Ему необходим был живой материал, для представления начальству хоть каких-то результатов работы по изучению телепатических возможностей человека. Этого Полковника необходимо элементарно купить. Причём, он уверен был – недорого. Представить его в качестве примера воздействия на людей, силой телепатии или гипноза – не важно. Вытащить его напарника – подопечного, который ходил в полусонном состоянии по краю балкона, обставить красивым отчётом, многочисленными протоколами с фиксацией видео– и аудиозаписей, начертить кучу всевозможных графиков эффективности воздействия, обрисовать перспективу – и это будет материал для отчёта о проведённой работе и потраченные средства. Верил ли он в неординарные способности Полковника? Не известно никому, в том числе и самому Кривых. «Поживём – увидим», – рассуждал он.

Кривых распечатал проект договора, по которому исполнитель – Роммель Александр Оттович выполняет работу… далее нудно и канцелярски правильно шёл текст контракта.

Договориться удалось. Саша Полковник приехал на встречу с Кривых вместе с Игнатом Коржом.

– Это зачем ещё? – лукаво спросил Пётр Миронович, кивая в сторону Игната.

– Хочу показать результат моих экспериментов, – отведя в сторону своего работодателя, сказал Полковник. – Это Игнат, мой бывший сослуживец. Сейчас работает строителем… точнее, бригадиром хохлов-строителей. Встретились почти случайно. Но я помню, что ещё со времён совместной службы – имел на него какое-то гипнотическое воздействие…

– Подождите, подождите, – перебил Полковника Кривых. – Мне нужен чистый эксперимент, а не подставные лица.

– Да, не подставной он. Вы только посмотрите на результат, а там решайте – подставной он или нет.

С этими словами Саша повернулся к стоявшему шагах в десяти Игнату и, наклонившись чуть вперёд, вперил в него взгляд выпученных глаз.

Корж хотел что-то спросить, но замолк на полуслове и как-то обмяк. Зря, что ли, репетировали накануне? Руки повисли плетьми, подбородок упал на грудь, а ноги зашатались, словно ватные. Глаза же при этом оставались открытыми и не моргали. Кривых, ехидно усмехнувшись, хотел было что-то сказать, но Полковник прервал его намерения резким жестом руки. Кривых промолчал, но улыбку недоверия не снимал со своего лица, добавив к ней саркастическое кивание головой. Однако произошедшее в следующее мгновение заставило его не только убрать улыбку, но и открыть рот.