Текст книги "Проникшие из кошмаров"

20

В эту ночь Витя долго не мог заснуть. Он размышлял. Когда фигурка стояла у Толика, тому явился самый главный его кошмар – рука. Когда статуэтка была у Кати, к ней пришли ее мертвые головы. Несложно догадаться, что и Мишку постигла подобная участь. Вот как! Значит, Мишка тоже чего-то боится. Интересно было бы знать, кто же нагрянул к нему? Но самого Витю самый большой кошмар так и не посетил, несмотря на то что статуэтка находилась с ним в комнате целых три ночи подряд. Почему так? С чем это связано? Витя уснул, так и не найдя ответы на эти вопросы.

Ему ничего не снилось. Витя где-то читал, что нам всегда что-нибудь снится, просто мы не всегда помним, что именно. Но только не в этот раз. Проснувшись посреди ночи, Витя пытался вспомнить хоть что-нибудь и не мог. Будто бы кто-то похитил все его сны.

Тут дверь сама собой распахнулась, и в комнату, семеня ножками, вбежал… мишка. Тот самый, из детства, плюшевый, с глазками-пуговками. Только глазки эти теперь стали алыми и искрились, как бенгальские огоньки.

– Я мертвый, – заявил мишка, встав напротив кровати, и захихикал, скаля острые зубки.

Витя, подобрав ноги, сел на постели. Хорошенько ущипнул себя. Мишка никуда не исчез. Продолжал, скалясь, глядеть на Витю. А из глаз его все сыпались алые искры.

– Щипай себя сколько хочешь, приятель, – мишка подпрыгнул на месте. – Неужели до тебя все еще не дошло, что это не сон?

Витя почувствовал, как холодеет.

– И да, это я забрал твои сны, – мишка снова захохотал. – Я буду видеть их за тебя. Ты не против?

Витя помотал головой.

– Вот и чудненько! – Мишка захлопал в ладоши. – А теперь приготовься встретить мою госпожу.

После этих слов Витино вращающееся кресло – то, что стояло у письменного стола, – вдруг развернулось и подкатило к кровати. Над ним заклубилось облачко густого тумана. Оно темнело, постепенно становясь черным, как сажа. Почернев, облачко стало принимать форму чьей-то фигуры. Женской фигуры…

Как-то раз Витя держал в руках канарейку. Маленький желтый комочек. Ее крохотное сердечко колотилось так часто, так сильно, что Витя испугался, что оно может выпрыгнуть. Сейчас Витино сердце стучало так же, как у той канарейки.

А на его кресле, величаво, словно на троне, уже восседала Черная Королева.

«Вот и ответ на твои вопросы», – мелькнуло в перестающей работать от ужаса голове.

– Доброй ночи, трусливый мальчик! – поприветствовала его Королева.

Змейки на ее лице шипели, сверкали глазками, мельтешили множеством раздвоенных язычков.

– Как же так? Я же отнес статуэтку на место, – выдавил из себя Витя.

– Когда дверь открыта, ключ больше не нужен, – ответила Королева. – Спасибо, трусливый мальчик!

– К… какой к… ключ? – спросил, заикаясь, Витя.

– Ключ от Страны Детских Кошмаров! – воскликнула Королева. – Статуэтка была ключом. Взяв статуэтку, ты открыл дверь.

– Страны Детских Кошмаров? – Выкатив глаза, Витя вцепился холодными пальцами в щеки.

– Да, – Королева погладила вьющегося, словно котенок, у нее под ногами мишку. – Раз в тысячу лет на земле появляется заброшенный дом. В этом доме хранится ключ. Если он попадет в руки ребенка с очень трусливым сердцем – дверь в мир кошмаров откроется. Ты боишься тех, кто сильней. Ты боишься своих собственных снов. Ты очень труслив, мой мальчик! Ключ попал в нужные руки.

Мишка подпрыгнул и заскочил на кровать. Витя шарахнулся в сторону, прижался к стене.

– О да! Он очень труслив, моя госпожа, – сказал медвежонок, сверкнув острыми зубками.

– Благодаря тебе, мальчик, обитатели Страны Кошмаров теперь переходят в ваш мир. Как же долго мой народ ждал этой минуты! – произнесла Королева.

Мишка зааплодировал.

– Что же теперь будет? – спросил Витя, стуча зубами от страха.

– То, что бывает в самых кошмарных снах! – ответила Королева и рассмеялась.

Ворох змеек на ее лице ритмично колыхался в такт ее смеху.

– Госпожа! – Медвежонок спрыгнул с кровати и потеребил Королеву за подол платья: – Закон гласит, что открывшему дверь полагается вознаграждение.

– Ах да. Чуть было не забыла, – Королева вновь потрепала мишку по голове. – Такой закон, к сожалению, есть. Но ведь он, – ее величество указало пальцем на Витю, – и так уже вознагражден. Ты заметил, мой мальчик, что в последнее время тебя снятся только хорошие сны?

Витя кивнул.

– Не снятся! Не снятся! – запищал медвежонок. – Я их забрал у него.

– Забрал – так верни, шалунишка, – Королева погрозила игрушке пальцем.

– Но, госпожа… – Медвежонок насупился.

– Это приказ, – строго сказала она.

– Ну ладно, – буркнул мишка обиженно. – Раз, два, три – сны назад бери! – выкрикнул он заклинание.

– Вот и молодец, – похвалила его Королева. – Кстати, мальчик, – она повернула свое безглазое лицо к Вите, – знаешь ли ты, что хорошие сны снятся не только тебе, но и всем тем, кто держал ключ в руках? А пройдет совсем чуть-чуть времени – и они будут сниться всем детям, кому еще не исполнилось четырнадцать лет. Никаких кошмаров во снах! Разве это не чудо?

Витя пожал плечами.

– А хочешь узнать, почему? – спросил мишка со злорадной улыбкой.

– Хочу, – тихонько ответил Витя.

– Потому что из снов они переберутся в реальный мир! – торжествующе изрекла Королева.

– А твои кошмары, а также кошмары твоей сестры и друга уже здесь, среди вас, – добавил игрушечный медвежонок.

При этом его жутковатая мордочка прямо светилась от удовольствия.

– Все так, мой верный паж, – согласилась с ним Королева.

– Но, госпожа! – Мишка опять взял ее за подол. – Я все же осмелюсь напомнить, что закон гласит следующее: «Открывший дверь имеет право попросить об одном желании».

– Уф! – досадливо фыркнула Черная Королева. – Что ж тут поделаешь? Закон есть закон. Проси чего хочешь, трусливый мальчик.

Витя долго собирался с духом, сопел, кусал губы, наконец осторожно сказал:

– Я хочу, чтобы вы ушли. Чтобы вы забрали с собой всех, кто уже вошел, и ушли обратно в свою страну. Если можно. Пожалуйста…

– Да ты наглец! – вскричал медвежонок.

– И впрямь наглец, – вторила ему Королева. Змейки на ее лице угрожающе зашипели.

Витя сжался в комок. Это надо же было так сглупить! Конечно же, Королева не исполнит такого желания. Лишь разозлится. И тогда…

– Слушай же, мальчик, – владычица кошмаров привстала со своего «трона». – За такую дерзость следовало бы тебя отдать на растерзание Шуршуну.

– Знаешь, кто такой Шуршун? Знаешь? – встрял мишка, забарабанив лапками по краю тахты.

Витя судорожно покачал головой из стороны в сторону.

– Еще узнаешь, – довольно заверил его медвежонок.

– Но закон есть закон, – продолжила Королева, снова усаживаясь в кресло. – Слушай же, дерзкий мальчишка. Даже если бы я и захотела исполнить твое желание, а этого я бы смогла захотеть лишь только выживши из ума, – я была бы не в состоянии сделать это. Дела такой важности решает Король.

– Король? – переспросил Витя.

– Король! – воскликнула черная женщина. – Великий Король Страны Детских Кошмаров. Если сможешь найти его, может быть, что-нибудь у тебя и получится.

– Как же мне его разыскать? – Витя пытался уцепиться за тонкую ниточку надежды.

– Не скажу, – отрезала Королева. – Ищи его сам. И запомни: у тебя на это три дня. Не успеешь за это время найти Короля – и кошмары всех детей на земле воплотятся в реальность.

– Но подскажите хотя бы, как же он выглядит? – взмолился Витя.

– Только три дня, – повторила Королева и растворилась в воздухе.

– Пока, дерзкий трусишка! – пропищал медвежонок и с хихиканьем выбежал из Витиной комнаты.

21

После уроков Катя, Витя и Толик держали совет.

– Вот здесь она сидела, – Витя показал на свое кресло, – где Катька сейчас сидит. И медвежонок с ней игрушечный. Помнишь, – Щеглов посмотрел на сестру, – был у меня такой, плюшевый, с глазами-пуговицами?

Катя кивнула.

– Мерзкий такой сделался, – продолжал Витя. – И зубы у него острые стали. Сказал мне: «Я мертвый».

– Жесть! – поразился Толик.

– И все бегал вокруг нее. А потом на кровать ко мне – прыг! Хорошо еще, что не цапнул, – Витя поежился.

– Витек, где Короля-то будем искать? – спросил Толик уже, наверное, раз в пятый за сегодняшний день.

– Да фиг его знает, – ответил в пятый раз за день Витя. – Эта змеиная морда даже не намекнула. Исчезла, и все. Я же рассказывал.

– А с чего бы вдруг ей тебе намекать? – задала Катя резонный вопрос. – Ведь ее народ тысячу лет ждал возможности к нам проникнуть.

– Три дня осталось, – с тревогой напомнил Толик.

– Да нет, уже меньше. Два с половиной, – поправил Витя.

– А если… – начала Катя и осеклась.

– Что, если? – в один голос спросили Витя с Толиком.

– Если проникшие из кошмаров теперь реальны, – продолжила Катя, – то могут ли они сделать так, чтобы мы умерли? Убить нас?

– Не пугай, Катька, – замахал на нее Витя руками. – И без тебя страшно.

– Вот и мертвая голова в музее сказала: «Скоро вы тоже умрете», – продолжала подливать масла в огонь сестра.

– Может, она пошутила? – с надеждой предположил Витя. – Просто на пушку брала? Напугать хотела?

– Куда ей еще больше пугать? Она и так страшная, дальше некуда. По-моему, она не шутила, – разбивала Катя надежды брата.

– Катя, прекращай, – жалобно попросил Витя.

– А ты когда-нибудь во сне умирала? – вмешался Толик. – Я нет.

– Я тоже не умирала. Но ведь это было во сне. А теперь все по-настоящему.

– Не дойдет до этого, – настаивал на своем Толик. – Взрослые не позволят.

– Да что они смогут сделать с этими монстрами? – нагнетала ужасу Катя.

– Как что? Остановят их как-то, – отвечал Толик. – Ведь есть же полиция. Есть же военные.

– Ты «Кошмар на улице Вязов» смотрел?

– Ну?

– Что ну? Там Фредди Крюгер тоже ребят во снах убивал, только умирали они в реальности. И никакие взрослые помочь не могли.

– Так это же кино! – Толик хлопнул ладонями по тахте.

– То-то и оно. Там кино, а у нас на самом деле все происходит, – не уступала Катя. – Тут тебе ни один взрослый не поможет.

– А вот и поможет! Надо родителям рассказать.

– Хочешь, чтобы тебя к психиатру отвели?

– Стойте! – вдруг крикнул Витя, прерывая спорящих. – Я знаю, где найти Короля.

Катя с Толиком замолчали и уставились на него.

– Я знаю, кто Король, – уверенно сказал Витя.

– И кто же? – спросила Катя.

– Помните, я рассказывал вам о стороже? Ну, мужике, которого я встретил в том доме?

– Помним и что? – сказал Толик.

– Ты думаешь, что сторож и есть Король? – догадалась Катя.

– Конечно! – Витя хлопнул в ладоши. – Больше некому. Как же я сразу не догадался?

– Погоди, – засомневался Толик. – Ты говорил, что он тебе не советовал ничего брать из этого дома, так?

– Так.

– Но если бы это был Король, то он, наоборот, захотел бы, чтобы ты эту статуэтку забрал. Догоняешь? Потому что Король…

– Да, все правильно! – перебил его Витя. – Как же ты не понимаешь, Толян! Он же специально это сказал. Он знает, что, когда тебе запрещают что-то, то тогда тебе только сильнее хочется это сделать. Я бы не взял ничего оттуда, если бы сторож не запретил.

– А ведь Витька прав, – подтвердила Катя.

– И чего ж мы тогда сидим? – подскочил с тахты Толик. – Бегом на пустырь!

Они облазили весь дом. Заглянули в каждую комнатенку, проверили каждый его закуток.

Сторожа не было. Уставшие и перепачканные с головы до ног, они еще долго сидели на крыльце, лелея надежду, что охранник все же вернется. Когда же закатное солнце стало большим и багряным, а тени длиннющими, как великаны; когда вечерняя прохладца принялась заползать под рукава курток; когда в глубине дома вдруг что-то протяжно завыло – то ли сквозняк, то ли (кто знает?), может быть, очередной выходец из Страны Кошмаров, – Витя, поднявшись с крыльца, объявил:

– Народ. Айда по домам. Не придет сторож сегодня.

Желающих возразить ему не нашлось.

До конца отмеренного Королевой срока оставалось два дня.

22

После ужина, без аппетита поклевав гречку с котлетой, Катя с Витей разошлись по своим комнатам. Что произойдет этой ночью? Что задумали проникшие из кошмаров? Какой готовят сюрприз? Больше всего Вите хотелось бы, чтобы ночь эта не наступала вовсе. Или чтобы она прошла за секунду: раз – и утро. Но ведь проникшие могут явиться и средь бела дня. Как Толикина рука. Как Катина голова. Теперь нигде нельзя чувствовать себя в безопасности. В углу что-то зашуршало. Витя вздрогнул. Нет. Он не должен оставаться один. Он пойдет к Кате. Вместе не так страшно. Вместе они будут чуточку сильней.

Витя не успел встать с табуретки (кресла, после того как оно послужило троном для Королевы, он избегал), как ручка двери повернулась, и в комнату вошла Катя.

– Я боюсь оставаться одна, – с порога заявила она.

– Я, честно говоря, тоже, – брат не стал строить из себя смельчака.

– Может, к родителям напросимся ночевать? – с сомнением в голосе спросила сестра.

– Ты серьезно? – Витя пересел на тахту. – И что мы им скажем?

– Ну, что кошмары замучили, – она пожала плечами.

– Сразу обоих?

– Да. Очень глупо получится, – согласилась Катя.

– К тому же ты знаешь, что сделает папа.

– Он напомнит, сколько нам лет, и отправит обратно, – вздохнула девочка, присаживаясь рядом.

– Вот что мы сделаем, – сказал Витя уверенно. – Спать будем вместе. Я возьму свой матрас и приду к тебе, как только папа с мамой заснут. А утром встану пораньше и вернусь к себе. Никто ничего не узнает. Идет?

– Идет, – кивнула головой Катя.

– Переночуем как-нибудь. Если будем вдвоем, не смогут проникшие нас одолеть.

– Уверен?

– Вообще-то, не очень, – признался Витя. – Но лучше уж вместе, чем поодиночке.

– Это точно, – с готовностью подтвердила сестра. И вдруг вспомнила: – А как же Толик?

– Звонил я ему. Пока все нормально, – успокоил брат. – К родителям спать напросился. Сказал, что у него в комнате холодно.

– И что? Пустили?

– Без проблем. Сказали, раскладушку ставь и ложись.

– Повезло.

– Вообще-то, нет, Катя. Нам очень и очень не повезло. И это из-за меня, – Витя понурил голову: – Если бы я не испугался в тот день Мишки и пошел до дома обычным путем, то не попал бы тогда в этот дом. Все из-за моей чертовой трусости.

– Не вини себя, – она положила руку ему на плечо. – Ты же не знал.

– Знал или нет – не так уж и важно. Если бы я не струсил, ничего бы такого не было. Мишки боюсь. Дурацких кошмаров боюсь. Всего боюсь. Заяц я, а не человек.

– Ну, кошмаров я тоже боюсь, – заверила Катя.

– Не так, как я, – помотал головой Витя. – И в нашем соревновании, кто кого напугает, ты ведешь со счетом десять-один.

– Дурацкое было соревнование. Забудь.

– Не забуду. Я и правда ужасный трус. – Витина голова опустилась еще ниже: – И ты об этом говоришь, и Толик, и Мишка, и Каролина.

– Кто такая Каролина? – спросила Катя.

– Новенькая в нашем классе, – махнул рукой Витя и продолжил свое: – Все знают, что я позорник, трус и слабак. И пацаны, и девчонки, и Павел Андреевич, – с горечью в голосе перечислял он, – и папа, и мама. Даже Черная Королева, даже проклятый плюшевый мишка сказали, что я страшный трус.

– Ну, от этих двоих ты точно ничего хорошего не услышал бы, – как могла, пыталась утешить брата сестра.

– Знаешь, я не все вам с Толиком рассказал, – Витя вскинул глаза на Катю: – Королева упомянула, что дверь в Страну Кошмаров открывается только тогда, когда ключ попадет в руки ребенка с очень трусливым сердцем. Вот так! – Он чуть не плакал. – Дверь открыта. Значит, я именно такой и есть.

– Ну вот только рыдать не надо. – Катя хорошенько встряхнула братца. – Слезами делу не поможешь. Через два дня, если мы не найдем Короля, кошмары всех детей на земле проникнут в нашу реальность. Так ведь Королева сказала?

– Угу, – Витя утер сбежавшую из глаза слезу.

– Настанет настоящий конец света! Ты понимаешь?

– Угу.

– И мир можем спасти только мы.

– Как супергерои из Лиги справедливости, да? – Глаза мальчика заблестели.

– Нам надо стать такими, как они, – уверенно ответила Катя. – И в первую очередь тебе, Витя.

– Но я не умею драться, как Бэтмен, – Витя снова опустил голову. – И бэтмобиля у меня нет. У меня нет такой скорости, как у Флэша. Я не умею дышать под водой, как Аквамен. Я… я…

– Я тоже не Чудо-женщина, – не дала ему договорить сестра. – Но нам и не нужны эти суперспособности. Главное, что нам нужно, это, – она внимательно посмотрела брату в глаза, – не испугаться тех, кто пришел с другой стороны. Если мы не сможем – они победят.

– А если не испугаемся, они проиграют? – удивился Витя.

– Конечно же! Сам подумай. Они же кошмары и существуют только для того, чтобы пугать. В этом их жизнь. И если их не бояться – кошмарам конец.

– Наверное, ты права, – Щеглов потер лоб ладонью. – Только как же их не бояться?

Тем более, ты сама говоришь, что теперь они настоящие и даже убить могут.

– Никто не говорил, что будет легко, – ответила Катя. – В общем, как папа с мамой уснут, бери свой матрас – и ко мне. Вдвоем не бояться легче. – Она подмигнула брату и вышла из комнаты.

В ту ночь, как и во все последние, Кате и Вите снились чудесные сны. Королева не соврала – кошмары покинули мир сновидений. Теперь твари и монстры из потусторонней страны осваивали реальность. По каким ночным улицам бродят они сейчас? В каких подвалах, на каких чердаках они обсуждают планы вторжения?

Катя уплетала клубнику. Перед ней стоял целый таз с крупными сладкими ягодами. Наслаждаться клубникой она могла только во сне, потому что наяву делать ей это не позволялось – аллергия. Стоило ей съесть хотя бы одну ягодку, и тело покрывалось противными зудящими волдырями. Будто злые комары искусали. Во сне же никакой аллергии не было. И Катя, млея от удовольствия, продолжала и продолжала отправлять ягоды в рот.

А Витя во сне был супергероем. Мчал по улицам в бронированном бэтмобиле. Ловко, как Человек-паук, взбирался по стенам на крыши высоток. На манер Аквамена погружался в глубины моря, беседуя с рыбами и китами. Но бороться супергерою теперь было не с кем. Все злодеи исчезли из снов вместе с остальными кошмарными монстрами.

Только неясный образ мишки, назвавшего себя мертвым, маячил то тут, то там туманным призраком. Будто бы напоминая: «Не все так хорошо, Витя, как тебе кажется».

23

– Как глупо! – сказал Витя Кате, забрасывая за спину рюкзак.

– Что именно? – спросила она, застегивая молнию на куртке.

– Послезавтра конец света, а мы в школу идем.

– Ну, во-первых, апокалипсис может и не наступить, – она поправила лямку на плече брата. – А во-вторых, ты что, предлагаешь лечь и умереть, да?

– Я предлагаю идти искать сторожа.

– Нет, – настояла сестра, – сначала мы пойдем в школу. А сторожа будем искать после уроков.

– Так времени же в обрез!

– Слушай, – она потянула за лямку его рюкзака. – Если мы не пойдем в школу, то покажем свою панику. А им только этого и надо.

– Да откуда они узнают, в школе мы или нет? – спросил Витя.

– Я уверена на сто процентов, что они за нами следят, – ответила Катя.

Витя спорить не стал. Он сам чувствовал нечто подобное.

– Ладно. В школу, так в школу. Только после уроков – сразу же на пустырь. Не уйдем оттуда, пока сторожа этого не дождемся.

– Само собой. Ну давай, выходи уже, – Катя подтолкнула брата к выходу из квартиры. – Встречаемся в вестибюле после шестого урока.

На последней перемене Каролина присела на столешницу Витиной парты.

– Что-то Мишки Глушкова уже третий день в школе нет, – сказала она, наматывая на пальчик локон черных волос.

– Да хоть бы его вообще больше не было, – буркнул Щеглов.

– Ага! Значит, ты все-таки хочешь, чтобы он исчез? – торжествующе заулыбалась девчонка.

– Вот ты достала-то! – вспылил он. – Хочу! Конечно хочу! Только как бы всем нам вместе с ним не исчезнуть…

– О чем это ты? – не поняла Каролина.

– Да так, – Витя махнул рукой. – Проехали. Не бери в голову. А Глушков заболел, наверное. Говорят, сейчас инфекция какая-то ходит. Вон историчка тоже слегла.

– Если заболел – выздоровеет. И придет, – она, прищурившись, внимательно поглядела на Витю.

– Ну и пускай приходит. Что ты ко мне привязалась с этим Мишкой?

– А то и привязалась. Если ты снова не дашь отпор, я буду считать тебя безнадежным трусом и даже разговаривать перестану.

А вот этого Вите совсем не хотелось. Просто ужасно не хотелось. Да и как он собрался сражаться с проникшими из кошмаров, если до одури боится какого-то Мишку? Пусть сильного и здорового, но все-таки обыкновенного пацана, а не таинственного чудовища из параллельного мира.

– Глушков свое получит, – вдруг неожиданно для себя самого сказал Витя.

– Да ну? – удивилась его словам Каролина. – Обещаешь?

– Клянусь! – сказал он, наполняясь странной решимостью.

– Смотри же, Щеглов, – продолжала щуриться девочка. – Представляешь, как тебе будет стыдно, когда ты не сможешь сдержать клятву? Может быть, лучше признаться в том, что ты трус, и не давать пустых обещаний?

– Хорошо. Признаю. Я трус. Но, – Витя по-бычьи наклонил голову: – Глушков все от меня получит.

– Трус? А может, это даже хорошо, что ты трус, – повторила Каролина свою загадочную фразу.

– Да почему хорошо-то?! – почти перейдя на крик, спросил Витя.

В этот миг заиграла мелодия. Каролина сунула руку в карман курточки и достала смартфон.

– Да! Я слушаю. Все в порядке, – пропела она кому-то ангельским голосочком.

Корпус был фиолетовым. Он весь светился. Он будто горел огнем. Где-то Витя уже видел нечто похожее. Ногти черной руки в автобусе! Но не только. В памяти ворочалось что-то еще. Сторож! У него был телефон точно такого же цвета и такой же модели. Эту штуку ни с чем не спутать. Что же он сказал тогда? Что?

«Так, – Витя силился вспомнить. – Улица… улица… Страхова, сто тринадцать!»

Прозвенел звонок. Каролина вернулась за свою парту. А Витя, осененный догадкой, уже и забыл о ее странной фразе.

Он еле дождался конца урока.

– Толян, бежим! – крикнул он, когда учитель наконец разрешил выйти из класса.

Пять долгих минут им пришлось ждать в вестибюле Катю. Когда она все же явилась, Витя выпалил:

– Я знаю, где искать Короля!