Текст книги "Рубиновое сердце Глена"

Глава 5 – В путь? Подождите-ка!

Гномы проявили себя хорошо. Как только из Городка выехала последняя машина скорой помощи с последним, на удивление медиков целым, лишь эмоционально подавленным человеком, они тут же принялись отстраивать разрушенные дома. Именно сейчас Глен осознал, насколько же много гномов живет в Городке. В любое другое время они крайне редко попадались ему на глаза.

– Лия, люди видели волшебство, – начал Глен. – Почему же тогда в мире людей не ходит слухов о волшебстве?

– Это еще одна особенность Великого Секрета. Показанное волшебство люди вообще воспринимают как фокус, иллюзию, обман зрения. А совершенное на них – не помнят. Вернее, думают, что это либо стихийное бедствие, либо болезнь или что-то вроде этого, если колдовство было черным; либо что это чудо, если это доброе волшебство.

У Глена было еще много вопросов, которые он, однако, предпочел не задавать. Вся группа циркачей во Главе с дядюшкой Мортоном молча и понемногу, кто как мог, помогали гномам и жителям Городка. Ночь была бессонной, никто и не хотел спать. Но вот на утро Городок был уже почти полностью отстроенным. Так что теперь, целый, он был готов к тому, чтобы сложиться в телеги и выстроиться в длинный караван. Эту процедуру Глен имел честь наблюдать впервые, хотя видел как Городок разбирался.

Прежде, чем собирать Городок, гномы возвели вокруг Городка Отводку. Это заклинание для отвода глаз людям, создающее невидимый купол. Затем гномы стали выбивать колья, которые крепились по периметру Городка, стянувшие к земле толстые веревки. Веревки, в свою очередь, тянулись к стенам некоторых домов. Как только клин выбивался, то какая-то часть городка очень аккуратно сворачивалась: дома складывались в возы и телеги; мощеная дорога становилась их колесами; аттракционы прятались в увесистые тюки, складируясь на отдельных телегах.

Городок, точно цветок, убирал лепесток за лепестком, оставляя вместо этого возы. Некоторые гномы приводили с пастбища лошадей, которых запрягали в повозки. Затем, лишь в ведомой только гномам последовательности возы вставали в определенную очередность. Больше всего Глена смутили возы, из которых торчали пушки. Они были похожи на бронированные корабли. Нигде в Городке таких аттракционов Глен не видел. Эти бронированные вооруженные повозки Глен видел через каждые пять-семь обычных повозок. Впрочем, обычными их было сложно назвать. Некоторые были похожи на уменьшенные двухэтажные дома с черепичной крышей, еще один был похож на трактир из вестернов, третий выглядел как башня, четвертый – напоминал большое гнездо с брезентовым навесом, еще один – был похож на яйцо с дверью. Тут были и конструкции весьма сомнительной прочности и устойчивости, но были и просто произведения искусства. Глен особенно любил повозку, выглядящую как карета, но с высокой дозорной мачтой. Забавляла его и другая повозка, похожая на неопределенное количество труб, из которых струился аромат готовящейся еды. Это была путевая кухня. А повозка его коллег и его самого была полосатой, в красную и белую полоску. При этом внутри было просторно и удобно, по периметру были расставлены мягкие диванчики, была тут и просторная площадка, а потолок был очень высок. Это сделано для того, чтобы можно было немного потренироваться в цирковом навыке даже в пути.

В итоге Городок сложился в тридцать три воза. Глен осознавал, что без волшебства тут не обходится – не может столько домов и других объектов Городка влезть в всего лишь тридцать три повозки.

Из упряжек собрался полукруг, занимая на слегка примятой поляне изрядное место. Но вдруг издалека к полю кто-то бежал. Глен заметил, как навстречу к бегущему вышел дядюшка Мортон, а к нему подтянулись все циркачи. Глен решил не отставать и прильнул к группе дядюшки Мортона. И вскоре Глен увидел сухопарого усатого мужчину в шелковой мантии. Тот, не успев отдышаться, быстро начал говорить, запинаясь:

– Господин Мортон, я – Клаут Мак’торли, – загнусавил усатый мужчина с явным шотландским акцентом. – Явился как мог быстро в недалекий отсюда портал святого Каспера в лесу. Я заместитель начальника Отдела По Борьбе Со Стихийными Бедствиями, Вызванными Неосторожным Или Злонамеренным Волшебством. Этот отдел находится при Европейском отделении Ордена Хранителей Ценности Волшебства.

При этих словах Клаут Мак’торли показал свою ладонь на манер того, как полицейские показывают свои документы. При этом на ладони проступила замысловатая печатка с гербом, на которой были изображены руки, держащие какой-то граненый камень. И держащие этот камень так, словно бы это был хрупкий цветок.

– Рад вас приветствовать, уважаемый. Чем обязан? – приветливо спросил дядюшка Мортон, слегка поклонившись.

– До нас дошли новости, что у вас случился катаклизм. Множество людей пострадало. Я вынужден произвести расследование и узнать о причинах возникновения катаклизма.

– Конечно, пожалуйста. Это было вполне ожидаемо, – мягко улыбнулся дядюшка Мортон.

– Что ж, рад вашему содействию делу. Мне придется приостановить ваш караван и допросить некоторых из вашей труппы.

В секунде молчания на лице дядюшки Мортона Глен различил нотку раздражения, почти незаметную внешне.

– Раз это необходимо… Я надеюсь вы не задержите нас надолго. Нашему юному волшебнику, – дядюшка Мортон повернулся и посмотрел на Глена, – нужно к завтрашнему дню успеть в академию Прутта.

– О-о-о! – восхитился усатый мужчина, – вы только начинаете свой путь в мире волшебства! Поздравляю. Помню свои годы учебы… Ах, что это были за времена! А ведь и мой сын прошел академию Прутта!

Дядюшка Мортон и Клаут Мак’торли направились к головной упряжке каравана – мощному жеребцу, тянущего скромный, но по цирковому разукрашенный вагончик. А Глен успел оценить тревогу на лицах его коллег. Больше всего его удивило выражение на маске Фернанда. Он никогда не мог скрыть своих чувств и эмоций и сейчас узоры его глаз и губ выражали самую тяжелую на свете грусть. Глен не знал, что с Фернандом, раньше он его таким не видел и тогда потянул Лилию за собой в сторону, чтобы выяснить.

– Лия, что с…

– Калиф не дал ему сделать трюк Блаватского. Фернанд сорвался. Слава богу без последствий, Калиф помешал слишком рано. Чуть позже – и тогда бы Фернанду можно было прощаться с собой.

– Ужас какой! Но почему тогда Калифа не выгнали в тот момент?

– Цирковой долг. Ты не можешь выгнать зрителя и так же ты не можешь подавать виду, что что-то пошло не так. Все должно стать частью представления. Фернанд молодец, вывернулся в тот момент: врезавшись в пол он исчез, а пол арены был объят огнем. Сам Фернанд после появился вверху, под самым куполом. Но трюк был сорван. Слава богу этого не поняли зрители и сам Фернанд не был наказан законом заклинания трюка, так как не вошел в его безвозвратную фазу.

Глен задумался. Его сердце вдруг заполнилось тяжелым чувством, какое нападает от осознания своей беспомощности. Но он вдруг подумал и о другом:

– Откуда человек из Ордена Хранителей… – Глен пытался вспомнить это непростое название.

– Орден Хранителей Ценности Волшебства. Это главная организация среди Волшебных организаций. В мире людей это как правительство. Ну или полиция. Все волшебные организации в итоге подчиняются Ордену.

– Так откуда Господин Клаут узнал о происшествии?

– А-а-а, это кузнечики.

– Кто?! – удивился Глен.

– Кузнечики, которых тебе приходилось слышать и ранее. Простые кузнечики – это репортеры волшебного мира. Они везде и видят почти все. А их стрекотание – это новости, которые они передают друг другу. Они слышат друг друга за милю, и приняв новость – передают дальше. Их новостная сеть – самая крупная в мире. Люди даже и не догадываются, что эти странные существа – наши лучшие новостные агенты. И поверь, все волшебное сообщество уже знает о случившемся.

– Значит, Калифа задержат?

– Вот это не известно. Вряд ли кузнечики видели кто колдовал.

– Выходит, этот господин Клаут подозревает кого-то из нас в случившемся?

– Скорее всего. Но, я думаю, они поверят дядюшке Мортону.

Так прошло полчаса в напряженном ожидании, пока в небе не появилось две фигуры, летящие на огромной скорости к каравану дядюшки Мортона.

– Неужели это… – начал Клаус.

– Да, похоже это Гельвеги на своих стервятниках, – пробасила Пупула.

– Они так делают специально, – прояснила Лилия, – снимают маскировку перед волшебниками для большего эффекта появления, чтобы их видели. Так то, пока они над городом, люди их не видят. А они

постоянно патрулируют города. Над любым городом висит по нескольку таких.

– Не к добру это… – почесал в затылке Клаус.

Две фигуры спустились на землю, слезая с двух огромных грифов. Мускулистые головорезы с лысыми, шрамированными головами. Черные кожаные безрукавки, обтянутые лентами с ножами; черные штаны и ботфорты. У одного, и в самом деле как у пирата, вместо глаза была повязка.

– И это охотники на зло?! – прошептал удивленный Глен.

– Лучшие, – так же шепотом ответила Лилия. – С ними едва ли совладать и лучшему магу. Они от природы обладают иммунитетом практически ко всем черным заклинаниям.

– Раз они такие могучие, так чего же на помощь нам не прилетели, когда Калиф на нас напал?

– К нам не подкрепили их охранять. Таких ребят не так уж много и их назначили охранять города и людей.

– Выглядят они страшно, – заключил Глен. – И птицы у них ужасные.

– Стервятники видят смерть. Они чувствуют ее заранее. А ведь зачастую бывает в подобных делах причастно злое волшебство. Потому эти птицы все равно что ищейки-предсказатели.

Двое Гельвегов знали куда идти, направляясь сразу к головному вагончику. Грифы при этом начали гаркать на уставившихся на них окружающих гномов и группу циркачей. Глен отметил, что никого из жителей Городка он не видит. Видимо, они уже сидели в повозках.

Не прошло и десяти секунд, как Гельвеги зашли в вагончик, где были Клаут и дядюшка Мортон, и последнего выводили под руки. Он не сопротивлялся, но смиренно и гордо подчинялся. А как только вышел, сказал:

– Господа, пожалуйте мне возможность дать указания моему цирку.

Гельвеги взглянули на Клаута Мак’торли. Тот, секунду подумав, кивнул. Гельвеги ослабили хватку, но один из них положил руки на ножи, а второй сложил руки в странной фигуре перед собой: средние пальцы обеих рук согнуты и прижимаются к внутренним поверхностям ладоней, а остальные пальцы левой и правой рук соединяются в выпрямленном положении.

– Хм, – усмехнулась Лилия вполголоса, – мудра «Храм Дракона». Меня такой недавно учили в рамках программы спец. подготовки по боевой магии в школе-храме Лэй Тэня. У нас ни у кого в классе не получилось добиться эффекта от нее.

– А что она делает? – спросил Глен.

– Гасит волшебство в пределах метров десяти… Похоже, дядюшку Мортона в чем-то обвиняют.

Не успела Лилия это договорить, как дядюшка Мортон негромко крикнул:

– Барлуг!

Из группы гномов вышел один. От других он отличался блестящими наплечниками с каким-то знаком на них. В остальном – стандартный комплект гнома: борода ниже пупка, ботинки размера, этак, пятьдесят второго, плечи метр с линейкой, нос с добротную картофелину, глаза, потонувшие в бровях…

– Сэр? – поклонился Барлуг.

– Барлуг, мой друг, – учтиво поклонился гному дядюшка Мортон, – ты – почтенный глава семьи и содержатель моего Городка. По праву он и твой. Ваша цель – идти сто миль на восток к следующему большому городу. Пока меня нет – организационными моментами занимаешься ты. Береги цирк и моих коллег.

Гном вновь поклонился.

– Также не забудь доставить Глена к воротам академии Прутта. Прутт

– все таки важное заведение в Карте Знаний любого начинающего волшебника. А Лилию в Венхель.

– Слушаюсь, сэр Кеваль.

Дядюшка Мортон немного грустно улыбнулся и пошел дальше. За ним последовали Гельвеги. Один – справа, другой – сзади. Клаут Мак’торли шел впереди. Группа людей направилась в лес. Грифы, увидев это, взметнулись вверх и улетели за верхушки деревьев в ту же сторону, куда направлялись их хозяева.

Гномы и группа циркачей молча проследили, как дядюшка Мортон и Гельвеги скрылись в лесу. Привел всех в чувства Барлуг:

– Так, лодыри! – заорал он на своих собратьев, – что застряли на месте? Уже давно должны быть в другом городе!

Конечно, это было преувеличением, но возымело немалый эффект на гномов Городка. Они быстро загрузили оставшийся груз в возы, выстроили вереницу в правильном порядке, наколдовали возничих-людей из своих же собратьев и плавно тронулись в путь. Извилистый караван из тридцати трех повозок, точно змея, медленно двинулась по дороге.

Глену доставило удовольствие первое путешествие в караване, которое он совершил совсем недавно именно на эту поляну. А теперь он с нее уезжает. Тогда, впервые, он бегал вдоль вереницы возов, любопытно выискивая что-нибудь интересное. Порой человек или гном приглашал его влезть к нему на скамейку или обследовать закрепленный за ним воз, и порой такие предложения скрывали за собой удивительные приключения. Например, Глену довелось попасть на пир кроликов семейства Лаксли. Эта династия кроликов давно выныривает из шляп дядюшки Мортона на выступлениях. В другом возу он, наивно резко зайдя внутрь, упал в озеро. Возничий тогда дико хохотал. А Лилия сказала, что в этом возе хранилась вся вода Городка: та река, что протекает сквозь городок; тучки с дождиком, что не доходил до земли; колодцы; аттракционы с водой и даже питьевая вода.

А сейчас Глену не очень хотелось выискивать себе приключения в возах каравана. Глен был подавлен тем, что дядюшку Мортона арестовали. Даже экстремальное событие вчерашнего дня не так сильно волновало его теперь, как это неприятное появление усатого дядьки в мантии.

Глава 6 – Дорога до Академии Пранта Прутта

Прошла тихая ночь. Глен проснулся уже ближе к полудню. Солнце вскарабкалось на пик небосвода. Караван, покачиваясь из стороны в сторону, мерно ехал по лесной широкой дороге. Воз с группой циркачей уютно устроился по центру каравана. Настроение всех в труппе немного улучшилось. Надо отдать должное Клаусу – веселый клоун забавлял своими веселыми шутками всех наблюдавших. Даже Фернанд, создание явно не быстро изменчивого настроения, изменил своей угрюмой маске, и теперь его узоры глаз и губы изображали радость.

К повозке с цирковой труппой подошли двое гномов, в одном из которых Глен узнал Барлуга. Клаус стих. Барлуг поклонился ему в знак признательности, перевел взгляд на Лилию и Глена и начал говорить:

– Лилия, Миронг тебя сопроводит в Венхель. Глен, тебя к воротам академии Прутта отведу я.

– Нам уже пора? – спросила Лилия.

– Верно, – учтиво опустил взгляд Барлуг.

– Эх, – вздохнула Лилия, выпрыгивая из повозки в акробатическом пируэте. Глен был более осторожным, но спрыгнул с повозки не менее проворно.

– Берегите себя! – пробасил Клаус.

Пупула вылетела из повозки и села на плечо Глену. Гномы повели Лилию и Глена в сторону леса. Войдя в него, направились вглубь, забирая чуть правее. Глен помнил, как его доставили к дядюшке Мортону. Но это был традиционный способ – автомобиль. Школа Филиции Грации, в которой он провел первый месяц обучения, была в пригороде Лиссабона. Потому Глен был удивлен, что сейчас они идут в лесу.

Они шли по зарослям минут двадцать, пока гномы не остановились и Барлуг не заявил:

– Здесь наши пути расходятся. Лилия и Миронг идут восточнее, Глен и я – западнее.

– Что ж, до встречи, братишка, – улыбнулась Лилия, с силой хлопнув Глена по спине ладонью. – Пришлю тебе парочку писем до следующей практики.

– Пока, Лия, – грустно сказал Глен.

Они разошлись. И пока Глен двигался в ногу с Барлугом, он вдруг начал вспоминать как учатся в волшебном мире. Так он припомнил, что год обучения разделяется на три отрезка примерно по два с половиной месяца непосредственно учебы и на недельную практику в конце. Эти учебные отрезки в мире волшебства называются – партиция. Неделя практики, впрочем, не блестит оригинальностью и изяществом в названии и именуется не иначе, как «практика».

Барлуг с Гленом не разговаривал. Гномы не сказать, чтобы были очень болтливыми. Но дело свое знали. Правда Глен не очень понимал, что это за таинственное «дело», которое они так знают, но был, как и все, убежден в высшем профессионализме гномов в этом самом деле.

Путешествие Глена и Барлуга прервалось неожиданно. Сперва Барлуг дернулся, отбив что-то латной перчаткой. Глен заметил маленькую стрелу, упавшую в траву. Затем отовсюду послышалось шипение. Откуда-то сверху на Барлуга падала сеть, которую он успешно отбил своим молотом, быстро извлеченным из-за пояса. Вдруг со всех сторон на Глена и Барлуга, с сетями и пиками, вывалились какие-то грызуны, вроде больших крыс, внешне напоминавших смесь ондатр и бобров. Увесистые, мясистые, с грушевидными тельцами, но ростом достигали вряд ли даже колено взрослому человеку, при том, что ходили на двух лапах. Барлуг прикрыл Глена спиной, затем вытащил из кармана штанов камушек и кинул себе под ноги. Камень тут же разросся, став стеной. Впрочем, защищало это лишь от нападок с одной стороны. С другой стороны кучка двуногих грызунов атаковала с неистовой яростью, шипя, точно кошки. Но Барлуг уже принялся защищать Глена, прикрыв мальчика своей спиной, прижав его осторожно к стене. Барлуг принял первую волну атакующих играючи, при этом устрашающе по медвежьи рыча. Грызунов это не останавливало. К тому же, их было непосильно много. Сетки с деревьев и со стены летели уже неостановимо и в итоге руки Барлуга запутались в них. В ноги полетели веревки с тяжелыми шарами на них, запутываясь прямо вокруг ног гнома. В мгновение он потерял равновесие и упал, при этом упорно сопротивляясь и ругаясь на своем языке. Тут же сети запеленали и Глена.

Орава грызунов стихла. Однако не на долго. Из чащи леса вылез огромный дракон. Грызуны, оценив неравенство сил, которое явно было не в их пользу, были крайне оперативны в своем побеге с места нападения. Барлуг при этом затих, а Глен, совсем растерянный, так и лежал за спиной гнома, упрямо прикрывающего маленького мальчика. Огромный янтарный дракон подходил медленно, продолжая рычать и выискивать грызунов. Убедившись, что их больше не осталось, дракон вдруг начал странно себя вести: его тело подернулось, чешуя вдруг начала бугриться, а потом втягиваться внутрь тела. Все тело начало комкаться. Через пару секунд тело дракона сменилось на тело маленького сычика. Пупула порхала на месте, точно колибри величиной с воробья. Глен был очень рад видеть Пупулу.

– Как вам отдыхается, герои? – пробасила Пупула.

– Не смешно, воробей недорослик! – начал грубить Барлуг. Пупула всегда задирала Барлуга, потому у них сложились особые отношения. Разозленный гном продолжил: – Мы чуть со страху не померли! Думали уж и правда дракон.

– Так мне надо было оставить вас крысам? – насмешливо поинтересовалась сова.

– Ай, освободи же нас!

Пупула превратилась в леопарда и изящно разрезала сети когтями, вернувшись затем к исходному своему состоянию. Барлуг, разминая кисти, переступая гордость и уткнув взгляд в землю, сказал:

– Спасибо, Пупула…

– Что-что? – грубым басом спросила Пупула, повернув маленькую голову в сторону гнома.

– Я… Это… Говорю… Спасибо…

– Ты смотри, да мы научились разговаривать! – Пупула еле увернулась от кулака гнома, быстро среагировавшего на издевку.

– Ух, птица! Не посмотрю на то, что ты нас спасла! На гриле тебя зажарю! Славный маленький шашлычок выйдет!

– Слишком ты широкий. Все деревья посшибаешь, пока за мной угонишься.

Еще немного препирательств, и успокоившееся трио отправилось дальше, по пути, известное лишь гному.

– Нехорошее что-то назревает, раз Версы так нападать стали…

Глен понял что Барлуг про напавших зверей. И в голове начали появляться дополнительные вопросы, да только в этот момент гном остановился у дерева с арочным дуплом от самых корней, высотой примерно с Глена.

– Пришли, – сказал Барлуг и подошел к дереву. Гном аккуратно провел рукой по арке дупла. После того, как гном отступил, в арке начало образовываться зеленоватое свечение, разрастаясь на всю арку, становясь ярче. А в какой-то момент из арки показалась голова, посмотревшая сперва по сторонам, а потом только на троицу пришельцев.

– Куда? – писклявеньким голоском спросила голова.

– К академии Прутта, – четко сказал Барлуг.

Зверек вылез из свечения. Это был соболь, перебегающий на четырех лапках, но при остановках встающий лишь на две. За спиной у зверька висел маленький планшет с прикрепленным к нему пером и листом пергамента. Сейчас зверек уже остановился перед гномом, вытащил из-за спины планшет, взял в одну лапу перо и уставился в пергамент, прикрепленный к планшету.

– Имя?

Гном молчал.

– Имя? – переспросил соболь.

Глен заметил взгляды, упершиеся в него и понял, что должен представляться именно он.

– Глен…

– Достаточно, – быстро прервал Глена соболь, делая пометки в пергамент и что-то вычеркивая. – Количество сопровождающих?

– Двое – ответил гном.

– Имена?

– Гном семьи Мирунгов, рода кровей Красных Хребтов и сын Славного Сагана по имени Барлуг и сова по имени Пупула.

Соболь продолжил что-то писать и вычеркивать.

– Вам с проверкой? – спросил соболь, не отрывая взгляд от пергамента.

– Да, – ответил Барлуг.

Соболь закинул планшет за спину, подбежал к дереву и лихо нырнул в зеленое свечение.

– Глен, наша цель – пройти через этот портал, – сообщил Барлуг. – Сейчас Путевик вылезет снова и объявит нам, что нужные коридоры проложены и что на той стороне безопасно.

Не успел Барлуг это договорить, как маленькая мохнатая мордочка снова вылезла из портала и сообщила:

– Путь проложен. Опасности в точке перехода нет. Можете отправляться.

Соболиная мордочка исчезла в портале.

– Пупула, лети первой, – сказал гном.

– А где «пожалуйста»? – ядовито пробасила птица, однако стремительно летя навстречу свечению и спасаясь от лапищ Барлуга. Гном было пытался ухватить птицу, но пока ему этого ни разу не удавалось.

– Глен, твоя очередь, – сказал гном после того, как птица исчезла в зеленоватом свечении. Глен, не долго думая, подошел к порталу, но не решился идти сразу, а начал окунать туда руку.

– Это ты зря, – сказал гном, ехидно улыбаясь.

Глена сорвало с места, как будто с той стороны портала его потянули на себя несколько кентавров. Глен успел вскрикнуть, но крик быстро исчез из лесной чащи.

Мальчик быстро летел в трубе монотонно зеленого цвета. Он чувствовал, как на его голову давит, а руки и ноги старательно пытаются оторваться от тела. Вероятно, что это было связано со стремительностью полета, но Глен ощущал весьма смешанные чувства. Он не понимал времени и пространства; осязание, обоняние, слух, зрение – все ощущения стали работать неправильно. Впрочем Глен не успел прочувствовать всю прелесть странных ощущений. Его быстро вывалило на зеленую лужайку из другого дерева с большим арочным дуплом.

– Лучше бы тебе отползти, – услышал Глен брутальный мужской голос Пупулы над собой. Неведомая сила заставила Глена подчиниться этим словам. Впрочем, есть подозрение, что в силу вступил банальный инстинкт самосохранения. И, надо заметить, инстинкт успешно самосохранил Глена – Барлуг плюхнулся всей своей квадратной тушей как раз на то место, где только что был Глен.

– Уф, ненавижу эти перелеты, – заявил гном, вставая и отряхиваясь.

– Ты просто не можешь держать под контролем свою тушку, – съязвила Пупула. – Падаешь после перелета о землю как мешок с картошкой.

Барлуг, отряхиваясь, сделал вид, будто не услышал Пупулу.

Навстречу троице ехала обшарпанная телега, запряженная лошадьми. Когда она приблизилась, извозчик – пожилой, обросший седой бородой человек, поинтересовался:

– Новый юнга?

– Что? – спросил Барлуг, напрягшись.

– Прямоугольный, я не с тобой разговариваю, – неожиданно грубовато сказал извозчик. Затем повернулся к Глену. – Я, так понимаю, ты в академию Прутта?

– Да, – сухо ответил Глен.

– Три месяца учебы тебе ее видать, сынок, – улыбнулся дедушка. – И меня. Я тута по недалеким расстояниям ездок. Ну и навроде сторожила окрестностей я. Что бы студенты не сбегали, не шалили. Звать: Следяка Джэк.

– Рад познакомиться, – Глен протянул дедушке руку. Тот с удовольствием пожал ее.

– Вот видишь, прямоугольный! Вот это уважение! Вот это по матросски! – сказал Джэк.

Глен обратил внимание, как Барлуг кипел от злости. Мало того, что Пупула вечно шутила над ним, так тут еще совсем неизвестный дедушка оскорблял его.

– Ну что вы встряли на месте? Ай да на борт! Нам еще минут с двадцати катиться.

За эти двадцать минут Следяка Джэк успел прожужжать все уши, не забывая называть Барлуга разными предметами мебели: и табуреткой, и пуфиком, и комодом. Но следует отдать гному должное – гордый, он с достоинством выдержал все измывательства.

Награда ждала троицу за последним поворотом. Вывернув из-за него, дедушка Джэк стих, наслаждаясь восторженным ахом Глена. Маленькому мальчику предстало зрелище: множество студентов, гуляющих в строгой академической одежде темно вишневого цвета. Справа и слева от ровной мощеной дороги – лабиринты из кустарников. Впереди, в центре большого озера – замок с башнями из камня, отсвечивающего голубоватым светом. К замку тянулся через озеро стеклянный мост.

Где-то в стороне от лабиринтов студенты-мальчишки играли в какую-то причудливую игру, выкидывая какие-то фишки, которые либо становились различными созданиями, либо становились предметами вроде ловушек или доспехов, либо оказывались боевыми заклинаниями, бьющими создание противника то огнем, то молниями, то демонстрируя эффекты еще краше. А создания очень явно напоминали существ из различных мифов, легенд и сказок стран мира. Тут и снежные создания севера, вызванные волшебником с меховым головным убором; змеи, обезьяны и крокодилы, наколдованные темнокожим мальчишкой с жесткими волосами-пружинками; и легенды скандинавских стран под управлением косматого молодца; и домовой с василиском из русских сказок и многие другие.

В другой стороне девочки-студентки играли на флейтах мелодии, которые тут же становились историями, разыгрываемыми прямо в воздухе и вписанными в прямоугольник с визуальным рядом, вовлекающим слушательниц в романтические танцы со сказочными принцами.

– Челюсть отвисла что у голодной коняки! – радовался Следяка Джэк, бесстыдно показывая пальцем на Глена.

Студенты с юношеским любопытством рассматривали новеньких, удивляясь тому, что маленького мальчика сопровождает гном и маленькая сова. Однако большинство студентов улыбались Глену на протяжении всего пути к мосту. Сам мост казался хрупким. Сквозь него было видно воду, в которой плавали, точно танцуя, дельфины и русалки. Первое опасение любого не знающего наблюдателя подсказывало, что стекло под деревянными колесами повозки будет хрустеть и трескаться. Но ожидания не оправдались, потому Глен быстро переключился на более приятное занятие: дальнейшее созерцание чудес. Объектом его нового восхищения стал сам замок. Круглые башни метров пятьдесят высотой с черепичными покатыми в конус крышами, маленькими окошками и с абсолютно гладкой стеной из голубоватого камня. Башни были углами замка. Между башнями на фасадной стороне тянулась стена, на которой был установлен огромный хитроумный механизм часов и сам циферблат, украшенный римскими цифрами. Рядом с цифрами были нарисованы животные. Над часами золотыми буквами было написано: «Adfectati – Surgam ad verticem».

– Стремящийся – вознесется к вершинам, – перевел Джэк, уловив взгляд Глена.

Повозка проехала под часами в арку стены. За аркой располагалось красивое помещение. По периметру стен располагались рыцарские доспехи, держащие в руках алебарды и знамена. На стенах висели гобелены со сказочными композициями на них. С потолка свисали люстры с множеством свечей на каждой. Впереди, напротив арки, виднелись металлические ворота с не менее хитроумным механизмом, чем на часах. Как только Глен бросил на ворота взгляд, механизм на ней перестроился в удивительную головоломку из труб. Вверху слева вода попадала в первую трубу, но дальше не могла пройти, так как квадраты с кусочками труб располагались хаотично. А на огромном прямоугольнике среди квадратов по центру был один пустой, без кусочка с трубой.

– Ну все, малыш. Твоя остановка, – проговорил Джэк. – А мне теперь нужно отвезти тумбочку обратно к порталу.

Гном был спокоен, но и с Гленом он не попрощался. Глен выпрыгнул из повозки и пошел к воротам. Пока Глен шел, Следяка Джэк ловко развернул повозку и поехал по стеклянному мосту в сторону леса.