Текст книги "Профессиональная адаптация военнослужащих по призыву в воинских частях и подразделениях Воздушно-космических сил Вооруженных сил России"

Отмечая важную роль в обеспечении приемлемой идентичности супертехнологий, организации и ассоциации, Э. Эриксон, кроме того, выделяет высокое чувство непоколебимой мужской солидарности, источником которого является отказ от одних и тех же удовольствий, столкновение с одинаковыми опасностями и необходимость выполнения требований одних и тех же приказов. Но во всем этом он видит и новый элемент, «… коренящийся в технологической идеологии и превращающий солдат в военного специалиста» [239, с. 42]. Важную роль, по его мнению, играет идеология, направленная на реальные и универсальные нужды, мобилизующая молодежь переносить непривычные лишения и подчиняться дисциплине [239, с. 45].

Наиболее прогрессивным в западной психологии представляется подход Ж. Пиаже [163] к объяснению механизмов адаптации психики индивида к новым условиям среды или видов деятельности [228].

Ж. Пиаже представляет процесс адаптации как равновесное состояние противонаправленных процессов ассимиляции и аккомодации. Ассимиляция – это процесс включения нового объекта, новой проблемной ситуации в уже существующие у индивида схемы действия. Аккомодация – это процесс изменения этих схем в соответствии с требованиями, новыми задачами [163].

Отечественные психологи используют понятие адаптации и соответствующую терминологию для объяснения процессов социализации, развития личности. А. Ф. Лазурский [116] в 1924 году изложил концепцию психических уровней:

▪ низкий психологический уровень дает по преимуществу индивидуумов «недостаточно приспособленных»;

▪ средний психологический уровень дает «приспособившихся»;

▪ высший психологический уровень дает «приспособляющих» [116, с. 63].

Социальное поведение личности среднего уровня обусловлено в основном процессами аккомодации, личности высшего уровня – ассимиляции; на высшем уровне всегда можно встретиться с «более или менее ярко выраженным процессом творчества, в какой бы области оно не проявилось» [116, с. 62].

С точки зрения Ф. Б. Березина психическая адаптация играет решающую роль в поддержании адекватных соотношений в системе «индивидуум – среда» и определяется как «процесс установления оптимального соответствия личности и окружающей среды в ходе осуществления свойственной человеку деятельности», который позволяет индивидууму удовлетворять актуальные потребности и реализовывать связанные с ними значимые цели (при сохранении психического и физического здоровья), обеспечивая в то же время соответствие психической деятельности человека, его поведения требованиям среды [33].

Л. И. Божович указывает на зависимость характера адаптации от стадии онтогенеза. На его ранних этапах психические особенности и качества возникают путем приспособления ребенка к требованиям окружающей среды. Но, возникнув, таким образом они затем приобретают самостоятельное значение и в порядке обратного влияния начинают определять последующее развитие [36, с. 438–439]. Автор отмечает, что ребенок не просто приспосабливается к данной ситуации, а на основе сформировавшихся ранее качеств личности, он так или иначе преломляет воздействия среды и (сознательно или несознательно) занимает по отношению к ней определенную внутреннюю позицию [36, с. 189].

А. А. Налчаджян исследовал проблему адаптации на уровне личностных механизмов, обеспечивающих адаптацию личности к социальным проблемным ситуациям [139]. Он выдвинул предположение о том, что в сложных проблемных ситуациях адаптивные процессы протекают с участием не отдельных изолированных механизмов, а их комплексов. По мнению автора, адаптивные комплексы, вновь и вновь актуализируясь и используясь в сходных социальных ситуациях, закрепляются в структуре личности и становятся подструктурами ее характера. А. А. Налчаджяном были выделены три разновидности адаптивных комплексов: незащитные адаптивные комплексы, используемые в пефрустрирующих проблемных ситуациях; защитные адаптивные комплексы, являющиеся устойчивыми сочетаниями защитных механизмов; смешанные комплексы, состоящие из защитных и незащитных адаптивных механизмов. А. А. Налчаджян предложил общую классификацию разновидностей социально-психологической адаптации личности, основанную на выделении нормальной, девиантной и патологической адаптации.

1. Нормальная адаптация приводит к устойчивой адаптированности в типичных проблемных ситуациях без патологических изменений структуры личности и нарушений норм социальной группы. Внутри этой формы адаптации выделяются «нормальная защитная», «нормальная незащитная» и «смешанная» подформы адаптации, которые различаются по тому, насколько активно используются личностью механизмы психологической защиты.

2. Девиантная адаптация. Этот вид адаптации обеспечивает удовлетворение потребностей личности в данной группе, но при этом не оправдывает ожидания группы. В рамках «девиантной неконформистской» адаптации происходит преодоление внутригрупповой проблемной ситуации необычным для группы способом, что ведет к конфликтам с нормами группы и ее членами. «Девиантная инновативная» адаптация проявляется в создании новых ценностей и норм группы.

3. Патологическая адаптация. Характеризуется развитием патологических форм поведения в виде неврозов и психозов, также выполняющих приспособительную функцию.

Рассматривая возможные варианты адаптации к той или иной ситуации, автор выделяет два ее вида. Первый из них – это адаптация путем преобразования и фактического устранения проблемной ситуации. При этом адаптивные ресурсы и механизмы личности мобилизуются для реконструкции реальной социальной ситуации, а сама личность претерпевает сравнительно небольшие и в основном положительные изменения.

Второй вид адаптации – адаптация с сохранением ситуации. В этом случае личность претерпевает более глубокие изменения, но такие, которые большей частью не способствуют ее самоактуализации и самосовершенствованию [139]. А. А. Налчаджян характеризует социально-психологическую адаптированность, как «состояние взаимоотношений личности и группы, когда личность без длительных внешних и внутренних конфликтов продуктивно выполняет свою ведущую деятельность, удовлетворяет свои основные социогенные потребности, в полной мере идёт на встречу тем ролевым ожиданиям, которые предъявляет к ней эталонная группа, переживает состояние самоутверждения и свободного выражения своих позиций и творческих способностей». Адаптация же, по его мнению, – «это тот социально-психологический процесс, который при благоприятном течении приводит личность к состоянию адаптированности» [139, с. 18]. В логике адаптационного процесса он выделяет: 1) психическую переориентацию на уровне целенаправленного конформизма, сопровождающегося когнитивным диссонансом в отношении системы ценностей новой среды; 2) взаимную терпимость с признанием права другой стороны и системы ее ценностей на существование; 3) аккомодацию, связанную со взаимными уступками и признанием индивидом и средой основных ценностей друг друга; 4) ассимиляцию как полное принятие индивидом системы ценностей новой среды.

Для нашего исследования важно утверждение А. А. Налчаджяна, что без знания личности человека, его установок, представлений о мире, интериоризованных им социальных норм, уровня зрелости, уровня развития его защитных и незащитных механизмов и их комплексов невозможно понять особенности процессов адаптации.

Итак, обращаемся к определениям понятия «адаптация», высказанным современным российским ученым Д. А. Андреевой:

«Адаптация – это…»:

▪ «… приспособление, приноравливание человека к новым условиям деятельности»;

▪ «… не только приспособление к успешному функционированию в данной среде, но и способность к дальнейшему психологическому, личностному, социальному развитию»;

▪ «…социально-психологический процесс, который при благоприятном течении приводит личность к состоянию адаптированности»;

▪ «…в широком смысле – процесс приспособления строения и функций организма к изменившимся условиям существования»;

▪ «… целенаправленная перестройка личности, сознания и деятельности»;

▪ «… активный процесс, будь то активное изменение среды, или активное изменение себя»;

▪ «… определенное совместное изменение субъекта и адаптационной ситуации, постепенное накопление этих изменений в целях достижения оптимального соотношения между ними» [15].

Анализ определений понятия «адаптация», проведенный Д. А. Андреевой, позволил выяснить, что адаптация рассматривается с акцентом на следующие сущностные характеристики:

1. В процессуальном плане адаптация определяется как процесс развития во времени, при котором организм, постепенно накапливая его элементы, приспосабливается к новой среде.

2. В содержательном плане адаптация определяется как отношение равновесия (относительной гармонии), которое устанавливается между организмом и средой.

3. В результативном плане адаптация определяется как итог развития приспособительного процесса, качественный его этап, имеющий наблюдаемые признаки, который называется адаптированностью.

В. И. Лебедев адаптированность понимает как устойчивую адаптацию, которая является синонимом понятий «норма», «здоровье». «Устойчивая адаптация – это те регуляторные реакции, психическая деятельность, система отношений и т. д., функционирование которых в пределах оптимума не требует значительного нервно-психического напряжения» [119, с. 178–182].

А. Н. Агаджанян под адаптацией понимает совокупность свойств и особенностей, необходимых для устойчивого существования человека в конкретной среде [3, с. 67–69].

Обобщая различные подходы к определению понятия «адаптация», Н. Н. Мельникова отмечает: «Понятие «адаптация» прошло противоречивый путь развития, следуя за тенденциями науки и отражая актуальные проблемы, волнующие человечество в различные исторические периоды. В настоящее время существует более сорока различных дефиниций понятия «адаптация», которые достаточно разнообразны и даже противоречивы» [129, с. 4]. Такое многообразие понятий по ее предположению связано с использованием их в разных областях исследования (социальная, биологическая, психофизиологическая адаптация), со спецификой задач исследований, а также с различием подходов, принятых в отдельных научных школах. В то же время, несмотря на большое многообразие, общими во всех определениях Н. Н. Мельникова выделяет следующие моменты:

1. Процесс адаптации всегда предполагает взаимодействие двух объектов.

2. Это взаимодействие разворачивается в особых условиях – условиях дисбаланса, несогласованности между системами.

3. Основной целью такого взаимодействия является некоторая координация между системами, степень и характер которой варьировать в достаточно широких пределах.

4. Достижение цели предполагает определенные изменения во взаимодействующих объектах [129].

Важное место в исследовании Н. Н. Мельниковой занимает раскрытие динамики развития понятия, которая прослеживается через анализ изменения вариативных компонентов, уточняющих и конкретизирующих выделенные стабильные элементы. Такими вариативными элементами у Н. Н. Мельниковой выступают характеристики самих взаимодействующих объектов, например, типы среды, с которой взаимодействует индивид; степень рассогласования между индивидом и средой; характер изменений, происходящих в процессе адаптации [129].

Немаловажное значение для нашего исследования имеет отмеченный Н. Н. Мельниковой переход в современной науке от рассмотрения процесса адаптации как движения от пассивного приспособления к построению системы продуктивного взаимодействия личности и среды, а также рассмотрение конечной цели не только ка достижение гомеостатического равновесия, отсутствия конфликтов, а как самоактуализация и самореализация личности в гармонии с реальным социумом [129].

Заслуживает внимания и рассмотрение Н. Н. Мельниковой адаптации как биологической, так и социальной. Имея в виду человека как существа биологического и социального, она показывает, что на уровне биологической адаптации взаимодействуют человек и биологическая среда, процесс же социальной адаптации разворачивается при взаимодействии систем социальной природы. Такими системами она называет, с одной стороны, социальную среду на микро,– мезо, и макроуровнях, с другой стороны, личность как социально – опосредованное образование [129].

Весьма актуальным является заключение, к которому пришла Н. Н. Мельникова о конструктивном взаимодействии личности и общества в процессе их развития. При этом она считает, что высшей степенью процесса адаптации является не взаимное приспособление двух систем друг к другу, а построение новой системы более высокого уровня организации, дающей некоторый положительный эффект по сравнению с изолированным функционированием индивида и противостоящей ему среды [129].

Для изучения системного подхода к социальной адаптации необходимо помнить, что система (system – целое, составленное из частей, соединенное) – множество элементов, находящихся в отношениях и связях друг с другом, образующих определенную целостность, единство [22]. Исходя из методологии системного подхода, можно считать, что адаптивная система всегда принадлежит к классу открытых, функциональных, самоуправляемых и иерархически организованных систем, строящих свою деятельность на основе прямой и обратной связи. Одним из свойств сложных самоуправляемых систем является адаптивность. Исходя из этого, системы и их подсистемы между собой будут адаптивно взаимодействовать [35, 140].

С позиции системного подхода адаптация может рассматриваться как переход систем из одного состояния в другое, вследствие их взаимодействия с окружающей средой. Исходя из этого, любая адаптивная система должна включать в себя как минимум две системы: ту, которая адаптируется, и ту, к которой эта адаптация осуществляется [181, с. 30].

Аналитически различаются следующие подвиды систем, находящихся в процессе адаптации:

1) адаптивная система – это система, которая обладает основанной на использовании информационного механизма обратной связи потенциальной возможностью для целенаправленной трансформации своей структуры в соответствии с потребностью;

2) адаптированная система – та, которая уже осуществлена приспособлением и в настоящий момент находится в состоянии временной относительной адаптированности;

3) адаптационная – это микросистема, с помощью которой реализуется адаптация макросистемы.

Современный ученый социолог М. В. Ромм, исходя из различного подхода терминологического и методологического понятия «адаптация», определяет их содержание для различных наук: «1) как процесс приспособления организма к разнообразным изменениям среды (позитивного или негативного свойства); 2) как процесс динамического равновесия между организмом и средой; 3) результат оптимального взаимодействия организма и среды; 4) гедонистическая цель, заключающаяся в поиске наслаждения, способа избежать страданий, болевых ощущений и т. п.» [181, с. 49].

В педагогических исследованиях проблему адаптации молодежи к обучению и воспитанию принято рассматривать как непрерывный колебательный процесс, так как постоянно происходит переключение человека в самые различные сферы: обучение, деятельность, общение, самосознание [172, 208].

Таким образом, в итоге анализа литературы по философии, физиологии и психологии можно заключить, что под адаптацией понимается сложный, многосторонний и динамичный процесс приобретения личностью новых форм поведения и овладения деятельностью. Его содержание характеризуется несколькими аспектами: педагогическим, психологическим и социальным, но в их развивающейся диалектической взаимосвязи.

1.2. Педагогический анализ понятия адаптация

Проанализировав феномен адаптация как общенаучную проблему, обратимся к педагогическому анализу термина «адаптация» со всей его комплексностью, системностью, а также интегральной зависимостью как педагогического понятия [181].

Педагогика сосредоточивается на определении наиболее оптимальных условий соотношения социальной среды и индивидуальных проявлений личности для того, чтобы процесс социализации приводил к социальному становлению личности (характерно для социализации ребенка в социуме), к развитию социально зрелой личности [159].

По мнению Е.Н. Сметанина, «социальная адаптация – это состояние взаимоотношений личности и социальной среды, характеризующееся наличием субъективных и объективных обстоятельств, позволяющих личности без особых внешних и внутренних (психологических) конфликтов продуктивно осуществлять профессиональную деятельность, удовлетворять свои социогенные потребности» [197, с. 15]. Это сложный социально-психологический механизм социализации личности, включающий, в частности, освоение людьми новых социальных ролей, формирование мотивационной сферы, восприятие индивидами себя, своего окружения и многие другие психологические явления, состояния, образования. Это будет являться сущностью социальной адаптации [120, 171, 206].

В процессе социализации и социальной адаптации личность осваивает и активно воспроизводит социальный опыт, приобретает необходимые для жизни знания, умения, навыки, развивает способность общаться и взаимодействовать, ориентироваться в системах социальных норм и правил [118, 175]. Все это невозможно без целенаправленного вмешательства воспитания. Если всерьез искать область приложения преобразующих сил воспитания в социальной адаптации, то это будет процесс становления социального опыта подрастающей личности. «Воспитание не просто функционирует как составная часть социальной адаптации и социализации, а системой своих методов по существу обеспечивает их целенаправленный механизм» [61, с. 248].

Следует отметить, что нельзя считать адаптацией весь процесс воспитания, то есть процесс целенаправленного воздействия на личность, хотя он, несомненно, способствует ей. У воспитания и адаптации имеются функции не только совпадающие, но и различающиеся. Это различие состоит, прежде всего, в следующем: адаптация несет на себе характерные особенности конкретной ситуации на уровне подсистемы относительно воспитания, которое рассматривается на уровне общества в целом как система. Кроме того, для успешной адаптации молодого человека необходим соответствующий уровень знаний по определенным предметам. В то же время, специальное знание далеко не всегда является необходимым условием для процесса воспитания индивида.

Вместе с тем теоретические исследования в области социальной педагогики показывают, что позитивный процесс социализации достаточно часто нарушается. Анализ литературы по социальной виктимологии (А. В. Мудрик [137, 138]; Е. В. Руденский [185]) позволяет выделить определенные уровни нарушения поступательного процесса социализации. Незначительное по времени и следствиям искажение процесса социализации процесса называют дезадаптацией [23]. В исследовании С. А. Беличевой выделяются патогенная, психосоциальная и социальная дезадаптация детей и подростков. «Социальная дезадаптация проявляется в нарушении норм морали и права, в социальных формах поведения и деформации системы внутренней регуляции, референтных и ценностных ориентаций, социальных установок» и далее она утверждает о «…нарушении процесса социального развития, социализации индивида, когда имеет место нарушение как функциональной, так и содержательной стороны социализации» [30, с. 84]. Это – состояние конфликта между противоречивыми способами социальных действий и незнакомой ситуацией, когда индивид не может быстро и успешно подобрать новый способ решения социальной задачи. Такая ситуация может возникнуть при получении неполной или неоднозначной информации, при прямо противоположных рекомендациях действий, при отсутствии социального опыта или социального примера. Одним словом, индивид социально дезориентирован, не в состоянии сделать выбор, не готов преодолеть возникший уровень препятствий, у него нарушается процесс социальной адаптации [74, 113, 207].

Сегодня существует понятие «социальная дезадаптация», которое может применяться в широком и узком смысле слова [114]. «В широком смысле социальная дезадаптация – это искажение связей человека с новой средой, а также длительная неприспособленность к этой среде, вследствие чего возникает ряд поведенческих расстройств и нарушений. В узком смысле – это такое поведение личности, которое частично отклоняется от принятых норм поведения, то есть не соглашается с принципами и основными нормативными требованиями, установленными в обществе или группе» [23, с. 20, 21].

Средством возвращения к нормальному процессу социализации в данном случае выступает адаптация, процесс нахождения адекватного способа разрешения возникшего конфликта – это и есть педагогический подход к понятию «адаптация» [115]. Таким образом, «адаптация – это целенаправленная перестройка социальных отношений, социальных способов действий» [23, с. 21]. «Адаптировать – значит приобщить» [181, с. 59] к инновационной ситуации и принципам, ценностям, статусу. Успех адаптации, как и всякое разрешение кризиса, выступает стимулом, дает новый толчок социального развития личности.

С педагогической точки зрения «адаптировать означает позитивно разрешить конфликтную социальную ситуацию, создать условия для самостоятельного поиска и решения собственных проблем развития» [23, с. 21]. При этом социальная педагогика должна научиться, как отмечает М. В. Ромм, «осуществлять адаптацию гуманно, по-новому: не путем вычитания (теряя целостность личности и сознания), а путем сложения (вновь обретая утраченное)» [181, с. 59].

В силу этого анализ адаптационных процессов личности в обучении неправомерно сводить к репродуктивному приспособлению к новой роли, различным жизненным ситуациям [14, 188, 237]. Необходимо исходить из активного взаимодействия двух сторон процесса: творчески действующей и осознающей себя личности и качественно новых условий ее функционирования в новом социальном объединении – группе сокурсников, преподавателей, военнослужащих одного подразделения, офицеров воспитателей [54, 76].

Неслучайно Г. П. Медведев, Б. Г. Рубин, Ю. Е. Колесников в статье «Адаптация – важнейшая проблема педагогики высшей школы» [127] рассматривают процесс адаптации в вузе в широком социальном понимании этого явления, хотя и не раскрывают всех аспектов его целостности: «Адаптация есть не что иное, как усвоение личностью социального опыта общества в целом и той среды (макросреды), к которой она принадлежит» [184, с. 132]. Решающее значение авторы придают приобщению личности к новым социальным функциям, культуре и нормам поведения через формирование нового коллектива.

В. И. Брудный, К. И. Бодрова и Ю. В. Чуфаровский подразумевают под адаптацией не только (и не столько) приспособление личности к различным условиям как к специфической среде (к новым методам и нормам коллектива), но и «вхождение» в специальность, т. е. овладение совокупностью норм и функций будущей профессиональной деятельности [39, с. 64].

Однако, как справедливо указывает ряд авторов (Л. Л. Кондратьева, Ю. В. Куке, А. К. Колесова), усвоение имеющихся в обществе норм и ценностей может происходить на разных уровнях активности и сознательности человека. Это может быть простое их присвоение, когда поведение человека однозначно детерминируется непосредственно воспринимаемой ситуацией [234].

Переход человека на более высокий уровень активности и сознательности при построении поведения предполагает не только усвоение норм, правил и схем, в соответствии с которыми он должен действовать, но и сознательное регулирование своего поведения, т. е. сознательное сопоставление своих возможностей с требованиями качественно новой деятельности, их оценка, активный поиск путей их совершенствования или компенсации [176, 225].

Особо ярко просматриваются механизмы социальной адаптации исследователями, изучающими учебно-профессиональную адаптацию (О. Л. Бушуева, В. В. Гусев, Н. Ф. Маслова, Е. М. Павлютенков). Обучение представляется через взаимодействие двух основных процессов образования: формирование функциональных навыков для новой социальной роли (подготовка специалистов) и формирование социальной сущности и личностных качеств компетентного носителя новой социальной роли (формирование интеллекта, способностей организатора, руководителя). Весьма существенным для нас является понятие процесса адаптации молодежи, данное П. А. Просецким, где трактуется первичная социально-психологическая и профессиональная адаптация первокурсников. Она понимается как активность и творческое приспособление молодых людей нового приема к условиям обучения, в процессе которого складывается коллектив, формируются личные навыки и умения по рациональной организации умственной деятельности, одновременно складывается призвание к избранной профессии, рациональный коллективный и личный режим труда, досуга и быта, выстраивается система работы по профессиональному самообразованию и самовоспитанию профессионально значимых качеств личности [169].

В содержательном плане освоения вузовских дисциплин выделяют три периода в адаптации молодых людей: предварительный, общенаучный, предметно-специальный. Предварительный период – как начальная фаза, как ответная психическая реакция организма на новые условия вуза, которая длится различные сроки у различных индивидуумов, но в основном заканчивается в середине первого семестра [178, 198]. Вторая фаза включает фазу перестройки приспособительных механизмов, динамического стереотипа и психических процессов и завершается примерно к середине второго семестра. Третья фаза характеризует наступление периода устойчивой адаптации, когда завершено формирование динамического стереотипа и приспособительных реакций.

В данном случае адаптивный процесс – это всегда субъектно-объектное социальное взаимодействие. От того, в какой роли – субъекта или объекта – выступает адаптирующая сторона, зависит характер приспособительного процесса: целенаправленный или стихийный.

При этом аналитически выстраивается следующий ряд идеальных моделей (схем адаптивных взаимодействий в системе «общество» (о) – «личность» (л):

1) принудительная адаптация: S (о) < – > O (л);

2) встречная адаптация: S (o) < – > S (л);

3) ресурсная адаптация: О (о) < – > S (л);

4) фоновая адаптация: О (о) < – > О (л) [165, с. 66].

Принудительная адаптация (S (о) < – > O (л)).

Адаптивно-ролевая позиция личности (объекта адаптирующего воздействия социума) в данном случае оценивается как относительно пассивная, что определяет стихийно реактивный характер адаптивной активности личности. При этом пассивность личности в данной схеме, взаимодействуя, имеет не абсолютный, а относительный характер, ибо в процессе реактивной адаптации личность оперирует стратегиями адаптации традиционного, а не инновационного типа. Иными словами, в процессе стихийно-реактивного приспособления в ответ на целенаправленное адаптирующее влияние социума личность ориентируется скорее на традиционные, обыденные, повседневные стереотипизированные стратегии адаптации, не занимаясь при этом поиском и/или разработкой уникальных, инновационных по характеру стратегий адаптации. Фактически общество принуждает личность к той или иной ответной адаптивной реакции. Исходя из этого, данная схема адаптивного взаимодействия названа принудительной адаптацией.

Встречная адаптация (S (o) < – > S (л)).

Адаптивно-ролевая позиция личности в данном случае меняется с реактивной на активную, в адаптивной ситуации интерпретируемой личностью как значимая. Активная адаптивно-ролевая позиция личности определяется именно активизацией в процессе адаптации творческого приспособительного потенциала личности, проявляющегося в самостоятельном поиске и последующем применении инновационных по сути стратегий адаптаций, – это с одной стороны. С другой – активность личности в этих условиях определяется субъектным характером интерпретации и соответствующего установочного адаптивного целеполагания, совпадающего с общим вектором адаптирующих усилий общества.

Данная нормативная схема субъект-субъективного взаимодействия – самая диалектически сложная и богатая разнообразными оценками, нюансами и сочетаниями приспособительных коллизий, возникающих в системе «общество – личность». Разумеется, она возможна лишь в ситуации, когда наряду с обществом активной стороной приспособительного процесса выступает достаточно зрелая сформировавшаяся личность, способная проявить независимость, умение и убедительность в отстаивании собственных интересов в адаптивной «тяжбе» с социумом. В данной схеме налицо процесс взаимной адаптации личности и общества, названный встречной адаптацией.

Ресурсная адаптация (О (о) < – > S (л)).

Адаптивно-ролевая позиция личности в этом случае определяется теми индивидуальными приспособительными ресурсами, которые она мобилизует при разрешении адаптивной ситуации, интерпретируемой ею в качестве значимой [46, с. 105].

Налицо приспособительная активность личности, связанная с индивидуальными запросами и мировоззренческими оценками субъекта адаптации. Адекватные цели и задачи обеих сторон взаимодействия зачастую не совпадают в силу различного понимания (интерпретации) как природы самой адаптивной ситуации, так и доступности (законности) использования тех или иных стратегий социальной адаптации. Активная адаптивно-ролевая позиция личности определяется именно самостоятельным характером поиска и последующего применение инновационных по сути стратегий адаптации. При этом отобранные (открытые) субъектом стратегии социальной адаптации отнюдь не сводятся к классической мертоновеновской дихотомии «социальная норма (одобрение обществом – девиация, делинквентность) – общественное осуждение». Оно включает в себя весь доступный арсенал приспособительных стратегий и ресурсов социально-экономического и психологического, политико-социального и информационного приспособительного характера, способных обеспечить адаптирующейся личности определенный уровень социально-психологического комфорта, возможностей для самореализации и самоактуализации и, наконец, то материальное благосостояние, которое она полагает для себя достойным. Ведущим компонентом данной приспособительной схемы служит совокупность всего многообразия тех адаптивных ресурсов, которыми располагает и оперирует личность в процессе адаптации. Именно поэтому данная схема адаптивного взаимодействия названа ресурсной адаптацией.

Фоновая адаптация (О (о) < – > О (о)).

На первый взгляд объект-объектное адаптивное взаимодействие невозможно в силу того, что противоречит традиционному пониманию адаптации как специфической формы социальной адаптации (в то время как оба объекта пассивны по определению). Представляется более логичным, что в процессе адаптации должны проявлять какую-либо активность, по крайней мере одна из сторон адаптивного взаимодействия. В данной нетрадиционной схеме пассивны (а значит, реактивны) оба участника приспособительного процесса. Полагаем, в свете предложенного подхода становится понятно, что дихотомия «активность-реактивность» отражает не столько факт наличия или отсутствия приспособления, сколько степень (меру) инновационной «активности-реактивности» при разработке новых адаптивных стратегий в процессе адаптации.