Текст книги "Укрощение дракона"

– Лично не знаком. Но изрядно наслышан. И что мне с ним надлежит делать?

– Узнай о нём всё, что можно узнать. Потом, когда Ярд даст имена остальных, проверишь, что их с сержантом связывает. Ну всё. Пошёл оформлять бумаги, – процедуру оформления бумаг Бекфилд люто ненавидел.

Впрочем, у Бекфилда было одно преимущество. Он имел право привлечь на помощь секретаршу. Остальные детективы такой возможности были лишены.

Секретарша была занята очень важным делом. Она красила губы. Бекфилд прекрасно знал, что ради него этот процесс она не прервёт, а торопить её бесполезно, потому просто ждал. Альтернативным вариантом было печатать рапорт самому.

– Можно вас спросить, инспектор? – вымолвила секретарша, завершив, наконец, косметическую процедуру.

– Конечно, спрашивайте.

– Вот вы часто ко мне приходите, чтобы я вам что-нибудь напечатала…

– Это потому, что я не люблю печатать сам, – пояснил Бекфилд.

– Но вы ни разу даже не попытались меня пригласить.

– Куда?

– Куда-нибудь. Например, в кино. Или в ресторан.

– Только не в ресторан! – испугался Бекфилд.

– Почему? – удивилась секретарша.

– Ваши гастрономические запросы мне не по карману. Я инспектор городской полиции, а не принц Уэльский.

– Какие же вы, мужчины, корыстные!

– Такими нас создал Господь. И если вы не против, давайте перейдём к делу.

– Я готова стенографировать, инспектор, – похвасталась секретарша.

– Неимоверно этому рад. Пишите. Рапорт. Сегодня…

– Простите, инспектор, рапорт на имя кого?

– На имя никого. Пока будет просто сам по себе рапорт. Сегодня, поставьте дату, я, инспектор, поставьте фамилию…

– Вашу?

– Нет, Папы Римского! Мою, конечно! Продолжаю. Я обнаружил в кафе, название кафе, которое напротив магической академии, группу из трёх подозрительных лиц…

– Инспектор, я не знаю, как называется то кафе.

– Узнайте.

– Как?

– Позвоните в магическую академию и спросите у них.

– А они знают?

– Конечно. Они всё знают. Там полно ясновидцев. Продолжаю. Обнаружил подозрительных лиц, вооружённых пистолетами, пристально наблюдающими за воротами магической академии, вставьте полное название академии.

– Я его не знаю.

– Спросите у них вместе с названием кафе напротив них. Продолжаю. Мною оперативными методами были сняты отпечатки пальцев подозреваемых.

– Подозреваемых в чём?

– Подозреваемых ни в чём. Просто подозреваемых.

– В чём-то же вы их подозреваете?

– Да. Я их подозреваю во всём. Если вы не хотите писать просто «подозреваемые», напишите «подозреваемые в пока неустановленных преступных намерениях». Продолжаю. Наше бюро идентификации не смогло установить их личности по отпечаткам. Отпечатки направлены для идентификации в… Полное название Ярда.

– Это я как раз знаю, – похвасталась секретарша.

– Вы просто бриллиант полицейской службы, – похвалил её Бекфилд. – Продолжаю. Один из подозреваемых мною был предположительно опознан как полицейский сержант МакКеннон, личность, довольно известная среди полицейских. На вопрос, что они тут делают, ни один из них по существу не ответил. Информация о них была мною передана по телефону лицу, назвавшемуся офицером безопасности магической академии, напишете её полное название, мистером Пумпердайком.

– Инспектор, а на самом деле он кто? Тот, что назвался Пумпердайком.

– Понятия не имею. Хватит. Дата, подпись.

– Ваша подпись?

– Нет, вашего мужа.

– У меня нет мужа. Я в разводе.

– Ладно, тогда моя, – смирился Бекфилд. – Напечатать в трёх экземплярах, передать мне. Всё понятно?

– Да, инспектор.

В рапорте Бекфилд не упомянул своего осведомителя, потому что никогда его не упоминал к обоюдному удовольствию, и также не упомянул Мэри, считая, что чем меньше народу знают о её работе под прикрытием, тем безопаснее для неё. Конечно, её могли узнать полицейские детективы, случайно зашедшие в то кафе, но инспектор надеялся, что если это и случится, у них хватит ума не показать, что они её узнали.

В кабинете инспектора ждал детектив-телепат, тот самый, который расследовал дело с футбольными фанатами.

– Чем порадуешь? – поинтересовался у него Бекфилд.

– Нашёл я того придурка, который бросил бутылку.

– И что? Оформил дело?

– Оформил. Отвёз его в гостиницу, завтра он явится в суд.

– Отвёз в гостиницу? Убийцу? Кто-то из нас сошёл с ума?

– Он не убийца, как выяснилось. Наш врач определил причину смерти. Это не удар по голове. Так что судить его будут не за убийство, а за мелкое хулиганство.

– А что тогда причина смерти?

– Отравление. У трупа в желудке доза мышьяка, которой бы хватило, чтобы отправить на тот свет стадо слонов средних размеров.

– Отравление? Значит, убийца – его супруга?

– Проблема в том, что он не женат. И вообще жил один.

– Тогда наследники?

– Он оставил только долги.

– То есть вместо ясного хулиганского убийства на глазах у полицейского имеем отравление мышьяком, совершённое неизвестно где, неизвестно кем и неизвестно зачем?

– Именно это, инспектор, я и пришёл вам сообщить.

Теперь Бекфилду не просто было чем заняться. У него появилось занятие, не оставлявшее времени ни на что другое. О трёх подозрительных полицейских в кафе, как и о Мэри, он забыл прочно и надолго.

* * *

«Дакота» мягко коснулась взлётно-посадочной полосы аэропорта академии, безо всяких выкрутасов подрулила к ангару и остановилась.

– Мисс Джонс, вы свободны, – распорядился Смит. – До завтрашнего утра.

– Это почему так? – удивился второй пилот. – Ещё нужно оформить массу документов, это обязанность первого пилота.

– Вот для оформления документов вас и взяли, – пояснил Смит лётчику. – Ну и для переговоров с диспетчерами. С пилотированием мисс Джонс прекрасно справляется сама.

– Ничего себе прекрасно! За такую глиссаду гнать надо из авиации!

– Если мисс Джонс пойдёт работать или служить в авиацию, её непременно сразу же оттуда выгонят. А пока я удивлён, что мисс Джонс всё ещё здесь.

Линда вышла из самолёта и направилась в спальный корпус. Переполнявшими её впечатлениями она непременно желала поделиться с Драго.

Драго не очень бурно проявил радость при её появлении. Его мысли блуждали где-то в подземных лабиринтах древнего Египта, и всё, что происходило в другие времена и в иных областях пространства, его почти не интересовало.

– Знаешь, Драго, я летала на огненнохвостом драконе. Как те китайцы писали, Чен-Хуан.

– Это не может быть тот самый, – рассеянно возразил Драго. – Тем хроникам несколько тысяч лет. Драконы столько не живут.

– Ну конечно же, не тот самый! Просто подобный ему! Строптивый, и плохо слушается пилота, но я укротила этого дракона!

– Тех, кто управляют драконами, называют всадниками или повелителями. Не пилотами.

– Да какая разница, как называют! Главное, что он мне идеально подчинился!

– Подожди, – Драго, наконец, что-то сообразил. – Драконы ведь не существуют в наше время. Ты мне рассказываешь сон или что?

– Какой ещё сон? Всё было наяву! Реактивный истребитель, или огненнохвостый дракон, как называли его древние китайцы.

– А, вон ты о чём… Нет, ты ошибаешься. Дракон – это одно, а самолёт – совсем другое. И знаешь, я уже почти раскрыл тайну драконов. Ключ к этой тайне в древнем Египте, и я вот-вот его распознаю! Представляешь, подсказка нашлась в Мексике!

– Ну ладно, Драго, пусть мой дракон был, по-твоему, ненастоящий, но я его всё равно укротила! Я единственная, кто смог с ним справиться, представляешь?

– Что ты имеешь в виду?

– Ни один пилот не смог посадить этих дракончиков! Ну, то есть прототипы.

– Какие ещё прототипы?

– Прототипы – это самолёты, только недоработанные пока. На них надо летать, чтобы выяснить все недоработки.

– Ну да, испытания провести нужно. Это я знаю. Пилоты-испытатели – это самые квалифицированные пилоты, потому что на новых самолётах возникают проблемы, с которыми обычный пилот может и не справиться.

– Так и я о том же! Было пять прототипов, и они сделали шесть вылетов. Только один удачный, когда я была пилотом! Как тебе это?

– Ты же не пилот! Тебя назвали пилотом, только чтобы соблюсти формальности. Что ж ты мне рассказываешь, что летала на новом самолёте?

– Пилоты-испытатели боялись лететь, а я не побоялась! Вот мне и разрешили.

– Как ты вообще туда попала? Туда, где самолёты испытывают?

– Отвезла туда на «Дакоте» мистера Смита.

– Это ещё кто такой?

– Ну помнишь, он ещё к нам в диспетчерскую заходил, когда меня и назначили пилотом? Чтобы соблюсти формальности, как ты говоришь.

– Так это же был мистер Пумпердайк, а никакой не Смит!

– Это он тут был Пумпердайком, а потом он в Смита превратился. То есть не превращался, как метаморф, конечно, а просто имя поменял.

– Зачем он имя менял?

– Ой, ну это же совсем не важно! Поменял, и поменял! Скорее всего, это тоже не его имя. В смысле не настоящее.

– Ладно, чёрт с ними, этими Смитом и Пумпердайком. Отвезла ты этого Смита туда, где испытывают самолёты, и там тебе дали на этих самолётах полетать? Ерунду какую-то говоришь. Кто же разрешит первой попавшейся девчонке порулить новым самолётом? Тем более, реактивным?

– А у них выхода другого не было! Больше никто на этом самолёте лететь не соглашался!

– Линда, ну хватит выдумывать! Никто такого не позволит.

– Тамошний генерал тоже был против, но мистер Смит настоял. Он видел, что я умею управлять дракончиками. Ну, то есть самолётами. Я ведь легко посадила «Дакоту» без горючего, с выключенными моторами. Вот он и поверил, что я и с истребителем справлюсь. А с его мнением очень даже считаются!

– А как «Дакота» оказалась без горючего?

– Её не заправили, а я не проверила по неопытности. Вот и взлетела без горючего.

– Ладно, взлетела, так взлетела, – вздохнул Драго.

Остальное он ещё как-то мог себе представить хотя бы чисто теоретически, например, предположив, что все ответственные лица, связанные с испытанием новейших реактивных истребителей, поголовно сошли с ума. Но «Дакоту», взлетающую без горючего, с выключенными моторами, даже его богатое воображение переварить не могло.

– Ты мне не веришь? – возмутилась Линда.

– Только если будешь очень настаивать, – улыбнулся Драго.

– Ну и не надо! Не очень-то мне и нужно, чтобы ты поверил! Главное то, как оно было на самом деле, а не то, верят ли этому всякие разные или не верят!

– Ну вот и отлично. А я нашёл аналогию драконам. Это саламандры. Они, правда, не пресмыкающиеся, а земноводные, но ведь земноводные – предки пресмыкающихся.

– А не факт! И тех, и тех создал Господь! – обиженная Линда была готова оспорить любое утверждение Драго.

– Ну, пусть так. Тогда он создал их с некоторыми сходными чертами.

– Это он сам тебе рассказал или ты за него придумал?

– Похоже, Линда, разговор у нас не получается.

– Ты это только что заметил, да? Поразительная наблюдательность!

– Давай тогда спать.

– Давай. Только именно спать. Если у тебя есть какие-то другие мысли, то забудь о них. Я действительно устала, и у меня болит голова! – Линда вовсе не была оригинальной, очень многие представительницы прекрасного пола при обиде ведут себя точно так же.

Драго тоже поступил стандартно.

– Я пойду, подышу свежим воздухом перед сном, – соврал он.

Линда не отреагировала. Драго вышел из комнаты и направился к комнате Баньши. Его надежды, что она окажется одна, осуществились.

– Входи, Драго! – пригласила Баньши. – Что у тебя стряслось?

– Понимаешь, у меня проблемы с Линдой…

– Не переживай. Приляг рядышком и расскажи об этих проблемах.

* * *

Смит добрался до здания академии примерно через полчаса после Линды. Сперва он нанёс визит вежливости директору, краткий ввиду позднего времени, а затем заглянул к офицеру безопасности.

– Есть какие-нибудь новости, мистер Пумпердайк? – поинтересовался он, ожидая отрицательный ответ, ведь он был в академии совсем недавно, а события, требующие вмешательства высшего руководства конторы, происходили тут крайне редко. Но он ошибся.

– Есть кое-что, мистер Смит, – обрадовал его Пумпердайк. – Во-первых, вам звонили из контроля, хотели с вами связаться.

– Странно. Я видел их представителя всего пару часов назад. Что ещё?

– Мистер Драго, по его утверждению, близок к разгадке тайны драконов. Вы этим интересовались.

– Очень хорошо. Пара-тройка драконов нашей конторе отнюдь не помешает. Особенно, если удастся сохранить их наличие в тайне.

– Это не моё дело, полковник, но мне непонятно, почему вы столько внимания уделяете этой мистической чуши.

– Вам и не понять, мистер Пумпердайк! Дракон – это мечта моего детства. Я ведь в душе романтик! Я всегда верил, что драконы существовали. А когда на глаза попался парень, который намерен их возродить, я понял, что это единственный шанс! И вот парень в нашей академии, и, как вы говорите, близок к успеху. Это радует.

– Я не говорил, что он близок к успеху. Я говорил, что он говорит, что он близок к успеху. Это совершенно разные вещи.

– В общем случае вы, несомненно, правы. Но в данном конкретном – я верю этому парню. Впрочем, моя вера или неверие ни малейшей роли не играют. Он должен получать всё, что запросит для этой цели. Тем более, что пока он запрашивал только книги.

– Мистер Смит, но если это так важно для вас, почему вы не привлекли к этой работе серьёзных учёных?

– Привлекал я их, мистер Пумпердайк. И профессоров из Оксфорда и Кембриджа, и сотрудников Британского музея, и других… Бесполезно. Все они начинали с того, что доказывали мне, будто драконов никогда в реальности не существовало. Если я требовал, чтобы они приняли их существование как факт, я получал от них доказательства, что драконы вымерли. Как будто я сам этого не знаю! А мне нужно их возродить и укротить! Или хотя бы получить толковое описание, откуда драконов брали мавры, которые якобы их привозили в королевство, и убедиться, что драконов там действительно больше нет и не будет.

– Контора тратит на этот проект деньги, как же вы убедили руководство, что это нужно делать? Простите, пожалуйста, если моё любопытство избыточно.

– Бросьте, мистер Пумпердайк! Наша контора – почти разведка, а для разведчика любопытство – необходимое профессиональное качество. Тем более, что эта информация отнюдь не секретна. Так вот, дракон, о котором никто не знает, для конторы будет сущим кладом. Радары его не видят, приземлиться он может на любой пятачок, да и, приземлившись, представит собой мощную боевую единицу. Но и минусы есть, как же без них? Например, если выживший противник расскажет о драконе, многие сразу подумают о спецслужбах нашего королевства. Так что, как и с любыми средствами ведения боевых действий, нужно предварительно всё обдумать. Что же до финансовой стороны вопроса, то деньги тратятся просто смешные, даже говорить не о чем.

– Спасибо, мистер Смит. Раньше вы не отвечали на подобные вопросы.

– Обстоятельства изменились, мистер Пумпердайк. И я изменился. Старею, становлюсь болтливым. Ну да ладно. Если это всё, я должен связаться с контролем.

– Это не всё. Есть ещё одна проблема. В кафе напротив сидят трое вооружённых полицейских, и, если верить нашим телепатам, выслеживают некоего парня, предположительно имеющего отношение к академии. Полицейские не местные. Казалось бы, какое нам дело? Ну, проводят они какую-то свою операцию, и пусть себе проводят. Однако позвонил мне здешний инспектор…

– Бекфилд?

– Да, он. Вы его знаете?

– Лично не знаком, но много о нём слышал.

– И рекомендует нам самим их оттуда убрать или хотя бы хвост к ним приставить.

– Нам запрещено действовать на территории королевства, кроме особо оговорённых случаев. Насколько я понимаю, ни под один из этих случаев данная ситуация не подходит.

– Примерно так, мистер Смит, я и ответил этому инспектору.

– Ну что ж… Поступим таким образом. Вы проинформируете об этом всех мужчин, и курсантов, и инструкторов. И обратитесь в контрразведку, не сообщая, что эти трое полицейские. Вы ведь наверняка этого не знаете, только с чужих слов. Сами мы не можем проводить на своей территории силовые акции на всякий случай. Должны быть веские основания. А я их не вижу. По крайней мере, таких, которые окажутся вескими для контроля. Это всё?

– Да, мистер Смит.

– Тогда выйдите. Я буду звонить в контроль, а вы пока чином не вышли слушать такие разговоры. Позвоните в контрразведку из другой комнаты.

Пумпердайк вышел в коридор и чуть не столкнулся с Драго.

– Мистер Драго, можно минуту вашего внимания?

– Я вас слушаю, офицер.

– Какие-то подозрительные типы выслеживают в городе парня из академии. Пока неизвестно, кого именно. Всем курсантам рекомендуется в городе соблюдать повышенную осторожность.

– Вас понял, офицер. Я могу идти?

– Да, мистер Драго.

Даже направляясь в комнату Баньши с вполне очевидными намерениями, мысленно Драго всё равно находился в подземельях древнего Египта, где, возможно, когда-то появлялись драконы. Подозрительные типы, выслеживающие неизвестно кого неизвестно зачем, совершенно не вписывались в эту реальность, и Драго мгновенно выбросил их из головы.

* * *

Пумпердайк, зайдя в комнату, плотно закрыл дверь и набрал номер.

– Алло.

– Я офицер безопасности магической академии Френсис Пумпердайк. Соедините, пожалуйста, с вашим дежурным офицером.

– Соединяю.

– Фрэнк, привет, это Сэм, – поприветствовал его дежурный. – Сегодня моё дежурство. Чем порадуешь?

– Привет, Сэм, у нас тут вот какая проблема появилась. Какие-то типы пасут вход в академию из кафе напротив. Ты бы не мог проверить, что это за типы?

– А у тебя самого что, некому проверить?

– Нам запрещено проводить операции на своей территории, и ты это отлично знаешь.

– Ты уверен, что это по части контрразведки?

– Конечно, не уверен. Но тебе прекрасно известно, какая служба курирует нашу академию. Так что иностранный след вполне может быть.

– Темнишь ты что-то, Фрэнк. Ну да ладно. Так, как ты изложил, это вполне может быть и разведка противника. Или союзника, что ничем не лучше, если честно. Завтра прямо с утра направлю туда нашего оперативника, пусть посмотрит, что там к чему. Это всё?

– Да, Сэм. Спасибо. Пока.

– Не за что. Пока, Фрэнк.

* * *

Несколько минут Смит посидел в полном одиночестве, напряжённо размышляя, а затем решительно снял телефонную трубку и набрал отлично ему знакомый номер.

– Алло, я полковник Смит, мне передали приказ связаться с контролем.

– Да, полковник, соединяю с нужным вам человеком.

– Алло, полковник, узнаёте меня по голосу? – представители контроля традиционно сохраняли свою анонимность, по крайней мере, по телефону.

– Да, сэр.

– Это защищённая линия? Можно говорить свободно?

– Да, сэр.

– Принято решение проводить ту африканскую акцию, о которой мы с вами когда-то говорили.

– Вы говорили не со мной, а с покойным генералом. Но я в курсе дела.

– Простите, полковник. Перепутал. Но это неважно. Когда вы сможете приступить?

– Нам нужен авианосец в тех краях, наш самолёт на нём, желательно какая-нибудь разновидность «Дакоты», и гроза с ураганом. Тогда сможем действовать.

– Это изрядно отличается от того плана, который передал мне ваш коллега майор Смит. Если у вас имеется новый план, извольте его изложить.

– Да, сэр. Новый план такой. Во время грозы с авианосца стартует «Дакота» с нашими коммандос на борту. Гроза ослепит радары ПВО, а ураган оставит на земле их авиацию. Возле виллы того людоеда, которого мы должны ликвидировать, есть небольшой аэродром. Вряд ли во время урагана он будет тщательно охраняться. Наш самолёт садится там, часть людей идёт на штурм виллы, остальные обеспечивают дозаправку самолёта, поскольку горючего в оба конца не хватит. Затем все грузятся в самолёт, который и доставляет их обратно на авианосец. Если будут потери, трупы тоже заберём с собой, чтобы не оставлять следов.

– У вас есть пилот, способный летать в ураган? И как вы справитесь с молниями при полёте в грозу?

– Как меня заверили эксперты ВВС, молния попадает в самолёты редко и особого вреда не наносит. Так что тут положимся на волю случая. А пилот для урагана у меня есть.

– Вы имеете в виду ту девочку, о которой я уже изрядно наслышан?

– Именно её.

– Я, честно говоря, удивлён, полковник. Вы поставили жизнь на её лётное мастерство, а ведь у неё опыт практически нулевой.

– Опыт тут ни при чём. Я не сильно рисковал. Я вообще не люблю риска. Помните Майка Стоуна?

– Помню, как же… Пилот милостью Божьей. Жаль, что он погиб.

– И мне тоже жаль. Так вот, эта самая Линда, вне всякого сомнения, его дочь.

– Вы уверены?

– Насколько возможно быть уверенным в таких вопросах. Внешнее сходство, те же таланты – стрельба и интуитивное управление механизмами, и, наконец, абсолютный эгоизм, готовность убивать и полное отсутствие совести. Одним словом, идеальный диверсант. Таких совпадений не бывает.

– Полагаете, она унаследовала все его таланты в полном объёме?

– Исходя из того, что я вижу, да.

– Как ни парадоксально, полковник, но этот план самый реальный из всех, что мне излагали. Хотя, конечно, выглядит как бред сумасшедшего.

– Вся наша жизнь так выглядит.

– Согласен. Вы лично будете принимать участие в рейде?

– Увы, да, сэр. Я буду сопровождать группу. По крайней мере, до авианосца обязательно. Девочка почти неуправляема. Мне кое-как удаётся её сдерживать, но я не уверен, удастся ли это кому-нибудь ещё. А без неё весь этот план летит к чёрту.

– Ясно. Санкционирую. Теперь ещё один момент. Вы знаете, что такое пиар?

– Что-то об этом слышал, но не уверен.

– Это создание позитивного образа фирмы или организации. Сейчас обыватели королевства, не говоря уже о зарубежных, считают работников британских спецслужб полным дерьмом во всех смыслах этого слова.

– Да, сэр. Вынужден признать, что это абсолютно справедливое мнение.

– Ну а мы хотим добиться совершенно иного отношения. Так вот, в одной из наших спецслужб, не имею права сказать, в какой именно, нашёлся человек, умеющий писать.

– Удивительно, сэр! Это просто уникальный талант.

– Зря иронизируете, полковник. Он не просто грамотный, а именно умеет писать. Чувствуете разницу?

– Имеете в виду, что он писатель?

– Именно, полковник! Вот если он напишет о доблестных агентах, да так, что народ будет с интересом читать его писанину, мнение народа об агентах изменится.

– И станет не соответствующим действительности.

– А это уже неважно. Нам нужен положительный имидж разведки, и тогда к нам пойдут работать многие из тех людей, которые сейчас нами брезгуют.

– Простите, сэр, это те вопросы, в которых я некомпетентен. Обсуждать их со мной бессмысленно.

– Хорошо, полковник. Тогда приказ такой. С вами в рейд полетит этот самый писатель. Ему нужно набрать материал для своих будущих книг. Писатель пользуется полным доверием контрольного комитета и имеет наивысший допуск секретности. Он имеет право узнать абсолютно всё, что только пожелает.

– Да, сэр. Позвольте спросить, а почему его направили именно в нашу контору?

– А потому, полковник, что, несмотря на несомненную благонадёжность и бесспорный литературный талант, этот самый писатель, мягко говоря, со странностями и, вдобавок к тому, отнюдь не умён.

– Хотите сказать, что он псих и идиот?

– Не так категорично, полковник. Скорее, просто эксцентричный человек. Как и большинство писателей. Среди ваших людей он если и будет выделяться, то не так заметно, как, например, среди агентов военной разведки.

– Зря вы так, сэр. В военной разведке сплошные психи работают, ещё и какие! Да и идиотов среди них значительно больше половины.

– Согласен. Тем не менее, полковник, контрольный комитет принял именно такое решение. Писатель направлен к вам.

– Да, сэр. А теперь я хотел бы вас попросить. Можно ли провести крохотную акцию на территории королевства? Всего лишь избить троих людей.

– Нет, полковник. Причём категорически. Я не просто не даю разрешения, я вам это запрещаю! Вы меня поняли?

– Да, сэр. Это всё? Я могу заняться своими делами?

– Не совсем. Пока мы тут обсуждали писателя, для меня кое-что выяснили. Через два дня авианосец «Булварк» займёт нужную позицию, Адмиралтейство это гарантирует. ВВС предоставляют самолёт типа «Дакоты» с пулемётом, точную модификацию мне ещё не доложили…

– Не нужно, сэр, я всё равно в этом не разбираюсь.

– …и двух пилотов. Самолёт с писателем на борту будет на вашей базе завтра к полудню.

– Сэр, пилоты мне не нужны. Но нужен действительно классный навигатор. Девчонка в навигации вообще ничего не соображает.

– Найдём вам и навигатора, раз нужен. Вместо одного из пилотов. Ну, удачи, полковник!

– Спасибо, сэр. До свидания!

* * *

Бекфилд проснулся с огромным желанием убить того, кто его разбудил. Но пока отрывал голову от стола, желание это успешно подавил.

– Что случилось, Джордж?

– Бекфилд, ты сам распорядился телефонограммы от таинственного Эм доставлять тебе немедленно, – Джордж, полицейский ясновидец, говорил извиняющимся тоном. – А посыльный побоялся тебя будить.

– Понятно, – Бекфилд протёр глаза. – Его за это уволили, а на его место взяли тебя.

– Нет, просто я и так собирался к тебе зайти…

– Джордж, немедленно значит сразу. Полагаю, тот листок бумаги и есть телефонограмма. Кстати, зачем вообще посыльный, почему они не передали по телефону?

– Потому что какие-то таинственные злодеи отключили телефон в твоём кабинете.

– А, ну да. Это я его отключил. Телефон трезвонил не умолкая, а я хотел спать. За последние сутки я спал максимум полтора часа. Прочти мне, пожалуйста, ту долбанную телефонограмму, а то у меня перед глазами всё плывёт.

– Слушай. Инспектору Бекфилду. Утром заходил телепат из контрразведки, интересовался троицей. Опознал меня. Эм. Бекфилд, разве контрразведка интересуется богословскими вопросами?

– Конечно. Святая Троица – объект их непрерывного внимания и заботы.

– Это, наверно, те трое полицейских, с которыми я разбираюсь.

– От вас, ясновидцев, ничего не скрыть. Ярд прислал на них данные?

– Прислал. Я их уже и обработал немного.

– Есть результаты?

– Все трое – городские полицейские, все из разных городов, все в отпуске, у всех троих недавно погибли близкие родственники. Тоже полицейские, кстати.

– Погибли? Ребята кому-то намерены отомстить?

– Непохоже. Тот, кто их убил, сам погиб в перестрелке. Помнишь ту бойню, там какой-то сумасшедший застрелил восьмерых полицейских и заложницу, и сам при этом был убит? Об этом все газеты писали.

– Помню, конечно. Тогда мстить этим ребятам некому. Ладно, по крайней мере, понятно, где они познакомились. На похоронах своих родственников из спецотряда. А вот что они делают здесь?

– Я не знаю, что они делают здесь. Но ты кое в чём ошибаешься. Они, то есть погибшие, не из спецотряда. Они все трое детективы.

– Детективы брали человека, захватившего заложника? Джордж, тут что-то не так. Нужно выяснить подробности.

– Бекфилд, ты слишком серьёзно относишься к работе. Тебе нужно вовсе не это, а поехать домой, выспаться, помыться, побриться и почистить зубы. Ты же сейчас и на вид, и на запах самый натуральный бродяга!

– И не говори, Джордж. Это дурацкое дело об отравлении кого угодно доведёт до бродяжничества. Четверо наших детективов, не считая меня, среди них двое телепатов, допрашивали свидетелей. Они почти все законченные алкоголики.

– Детективы или свидетели?

– Вообще-то свидетели. Но с такой работой и детективам недолго спиться. Эти свидетели не очень помнят, что было вчера, а что год назад. Мы с трудом хоть что-то выяснили про этого отравленного.

– Где они деньги берут столько бухать? Я тоже хочу! То есть не бухать, а иметь столько денег.

– За остальных не знаю, мы не выясняли. А убитый имел солидную военную пенсию. Прошёл всю войну от звонка до звонка. Наградной лист у него длиннее, чем ноги самой прекрасной девушки.

– И такой человек стал бродягой?

– Он не бродяга. Снимал комнату все эти годы, причём почти за неё не платил, но его никто оттуда не выгонял. А спился как… Вернулся он с войны, и решил отметить её окончание. Что тут плохого, казалось бы? Вот с тех пор и отмечает. Точнее, отмечал. Пока его какая-то сволочь не отравила.

– Ну и что вы о нём ещё выяснили?

– Что этот тип каждый день шлялся по барам и квартирам друзей. У кого деньги были, тот за выпивку и платил. И ни малейший мотив убийства не просматривается. Я бы понял, если б его застрелили, прирезали, просто забили насмерть, наконец, но отравление и эта публика никак не вяжутся между собой. И ещё тут логический парадокс нарисовался. Может, ты, как ясновидец, что-то придумаешь?

– Излагай. Только сначала вот что я тебе скажу. Ты проводил допросы с четырьмя детективами. Всю ночь вы работали, как черти. Так вот, они все четверо уже дома и спят. А ты здесь! Жениться тебе надо, Бекфилд! Причём срочно!

– Пошёл ты, Джордж, сам знаешь куда, со своим советами! Ладно, слушай про логический парадокс. Этот тип принял яд в спиртном, доктор тут категоричен. Этот тип никогда не пил один, все свидетели единодушны. Так как же получилось, что пил он не один, а отравился один? Нет ни второго трупа, ни обращения к врачам с отравлением мышьяком. У меня мозги закипают от такого противоречия!

– Ну, ладно, слушай комментарии ясновидца. Утверждения, что чего-то никогда не было, трудно назвать заслуживающими доверия. На самом деле они просто не видели, чтобы он пил один. Что неудивительно. Он же пил один! А им не говорил.

– Не принимаю. Эти алкоголики просто эксперты во всём, связанном с выпивкой.

– Хорошо. А если пил вместе с кем-то, но пили они разное?

– Опять же, не принято это у них. Не та публика.

– Значит, тот, кто с ним пил, тоже отравился. И либо не помер, либо тела пока не нашли. Может, он сам врач или просто знает, как это лечить. Врачи тоже иногда спиваются, чем они лучше остальных?

– Вряд ли это врач. А вот ненайденный труп – это очень даже может быть. Нужно снова опросить всех свидетелей, теперь на предмет того, кого же из собутыльников не хватает в списке. Вот папка с протоколами допросов. И ещё, насчёт того дела, где восемь убитых полицейских. Там тоже явно не всё чисто. Запроси это дело, и не только у тамошней городской полиции, но и в Ярде. Узнай об этом всё, что можно узнать. Ты же ясновидец, в конце концов! Разберёшься. А сейчас позови кого-нибудь из детективов, я дам ему задание по делу об отравлении. Телефон же не работает.

– Странно, да? Ты шнур порвал, и теперь телефон не работает. Ладно, позову.

Джордж вышел и вскоре вернулся с детективом.

– Да, задание он тебе не даст, – предположил Джордж, глядя на крепко спящего Бекфилда. – В общем, дело такое. Вот папка с протоколами допросов. Выписываешь всех свидетелей и опрашиваешь их, кого ещё в списке не хватает.

– Ничего не понял. Это по какому делу задание?

– По отравлению.

– Ну, так я тоже по нему вчера работал. Что нужно выяснить?

– Есть версия, что тот тип отравился не один. Нужно найти, кто же пил с ним, помер, и потому в эти протоколы не попал.