Текст книги "Тайная Служба Империи"
Автор книги: Александр Сухов
Жанр: Боевое фэнтези, Фэнтези
Возрастные ограничения: +12
сообщить о неприемлемом содержимом
Текущая страница: 15 (всего у книги 22 страниц)
А пока пропажа Дахназа не обнаружена, у британца появилась возможность подобраться к секретарю лангобардского посольства Отто Хлодвигу. Судя по описанию покойного Дахназа, означенный германец очень хитрый и опасный враг. Это именно он, узнав о гибели члена Ложи Сильмара Касидоса, сделал верные выводы и приказал купцу в экстренном порядке покинуть Лион. Он обеспечил своего протеже мощной охраной в лице двух магов мастеров и собирался поймать британского агента, что называется, «на живца». У него бы все получилось, однако маги на свою беду страдали ярко выраженным комплексом избыточной полноценности и считали себя неуязвимыми.
Караван хватятся через сутки на франкской границе. Пока суд да дело, поиски и прочие напрасные хлопоты минует еще, как минимум четыре дня. Значит, у него в запасе пять суток. Вполне достаточный срок, чтобы поближе подобраться к резиденту внешней разведки загадочного ордена аспернориев. Единственное, что смущало нашего героя было то, что этот самый Хлодвиг был сильным магом. Но тут уж выбирать не приходится, будем иметь дело с тем, кого Непознанный послал.
Кевин покинул мрачные своды карстовой пещеры, когда солнечный диск достиг своего апогея на безоблачном небосводе. Перед отъездом он извлек из кармана конфискованный у Дахназа конверт. Но прежде чем вскрыть внимательно осмотрел со всех сторон и проверил с помощью специального амулета. И лишь удостоверившись в отсутствии каких-либо опасных сюрпризов, сорвал рыбий пузырь, затем распечатал конверт, извлек оттуда довольно толстую стопку сложенных вдвое бумажных листов. Текст послания был на классической латыни. По смыслу это было даже не письмо в обычном понимании, а скорее дорожные наблюдения некоего путешественника, чередующиеся с пространными рассуждениями о погоде, падении нравов, достоинствах и недостатках традиционной кельтской кухни и так далее в том же духе. По большому счету, обычная пачкотня графомана, возомнившего себя великим путешественником. Но Кевин отлично понимал, что какую-нибудь ерунду не станут столь тщательно прятать. Вне всякого сомнения, это было зашифрованное донесение, но для того, чтобы его прочитать, необходим ключ. Британец не был особенно разочарован – никто же не обещал, что будет легко, к тому же, в Лондинии есть спецы, способные в два счета взломать любой код. Остается надеяться, что к тому времени содержащаяся в послании информация не потеряет своей актуальности. Молодой человек засунул стопку бумаг обратно в конверт и убрал во внутренний карман офицерского кителя.
Как уже отмечалось, дело близилось к обеду. Несмотря на дневную духоту, желудок с точностью отлаженного часового механизма напомнил о своем существовании.
Проскакав пару миль вдоль отрогов Вогез на юго-запад, британец наткнулся на уютную лесную полянку. Неширокий ручей с прозрачной водой вытекал из мрачной лесной чащи и, скользнув радужной змейкой под яркими лучами солнца, вновь убегал под кроны кряжистых дубов, стройных буков, и величественных грабов. Здесь Кевин решил остановиться на краткий отдых. Подкрепиться, а заодно хорошенько обмозговать план предстоящих мероприятий.
* * *
Король всех гуннов Атилла Восьмой, прозванный Жадным с самого утра пребывал в преотличном расположении духа. Сегодня в его кочевую столицу прибыли десять возов с золотом и серебром от аспернориев. Сто талантов золота и пятьсот серебра в обмен на небольшую услугу. Гуннам всего-то предстояло вторгнуться на территорию Великой Гельвеции когда будет угодно магистру ордена.
Великий Куар-громовержец! Какие же эти германцы глупые: платить золотом за удовольствие лишний раз напасть на гельветов – первейшее тому доказательство. Да он хоть сейчас готов поднять орду и повести на врага. Жаль по условиям договора он обязан всего лишь собрать воинов в единый кулак и ждать. И еще, отныне ни о каких набегах на земли германцев не может идти речи.
– Крекау! – громко позвал Атилла.
Тут же в шатер вполз на карачках его первый министр и советник.
– Что угодно моему всемогущему королю?
– Присаживайся мой верный друг – нечего пыль халатом вытирать, – благодушно махнул рукой повелитель гуннов, а после того, как тот выполнил его требование кивнул на стоящий на низком столике кубок с вином. – Выпей, Крекау, потом выскажешь свое отношение к щедрости германцев.
Советник отпил из кубка положенную по этикету треть, прищурил и без того узкие глазки и зацокал языком, отдавая дань качеству напитка.
– Превосходно, государь! Все-таки эти греки что-то умеют делать хорошо. Если бы…
Однако король не позволил ему развить начатую тему. Резким взмахом руки он прервал Крекау.
– О достоинствах вина и женской красоте поговорим как-нибудь в другой раз. А сейчас излагай все, что ты думаешь по поводу подарка германцев.
Многоопытный придворный муж не стал торопиться с ответом, хоть слова были уже давно заготовлены. Он выдержал недолгую паузу, лишь после этого заговорил:
– «Quidquid id est, timeo Danaos et dona ferentes!» сказал когда-то один мудрый римлянин по имени Вергилий, что означает: бойся данайцев, дары приносящих. До сих пор мы были сами по себе. Сами выбирали когда и с кем нам воевать и никогда не вступали ни в какие союзы. Мы контролируем торговые пути из Европы в Азию, это приносит нам неплохие доходы. Соседи платят нам дань, чтобы мы их не беспокоили. Время от времени наши отряды совершают набеги на приграничные города гордых гельветов, германцев, славян и прочих народов. Таким образом в мире сложилось гармоничное равновесие. И нам – славным кочевникам отводится в этом мироустройстве не последнее место. Твоя империя, государь, простирается от восточных предгорий Альп, до Южного Урала, могуществу твоему несть предела… но, владыка, ввязываясь в очередную европейскую заваруху, не стоит забывать о нашем северном соседе – коварных московитах.
– А что московиты?
– Мудрейший из мудрых, смею напомнить, что пять столетий они исправно платили дань пушниной и серебром. Но вот уже как полтора века не прислали ни одной драной белки. Более того, они обложили Степь своими крепостями и медленно, но уверенно продвигаются к Понту Эвксинскому. А теперь представьте, что произойдет, когда все наши рати – как того требуют условия договора с германцами – двинут на запад, оставив без прикрытия северную границу.
– Московиты сидят в своих крепостях и трясутся от страха в ожидании прихода моих воинов и не высунут оттуда носу до тех пор, пока я им этого не позволю. Что же касается ненавистных гельветов, наступила пора разобраться с этими выскочками. Судя по тому, что нам известно, германцы настроены на этот раз весьма решительно. В кои-то веки им удалось прекратить распри и братоубийственные войны. Уверяю тебя, мой осторожный Крекау, скоро вся Западная Европа запылает как один большой костер. Вот тогда все богатства этого мира падут к нашим ногам. А московиты, о них подумаем после удачного похода. У нас будет столько золота, что мы сможем нанять сельджуков, татар и тех же германцев, впрочем последним и денег платить не нужно – давно зуб точат на разжиревших не в меру славян.
Хитроумный Крекау понял, что король принял окончательное решение, и ему остается лишь его одобрить, желает он того или нет.
– Мудрость твоя безгранична, владыка владык! Да прославится имя твое в веках, а деяния твои станут примером для потомков!
– Свободен, – небрежно взмахнул рукой его величество, – сегодня же пошлешь гонцов по улусам. Общий сбор через месяц.
Глава 12
Сони Гана встретила вернувшегося из деловой поездки постояльца «Уютного дома» весьма и весьма душевно. Отставного капитана она сразу же причислила к категории людей трезвых, основательных, занятых общественно полезным делом, чему были свидетельством его частые отлучки из города. К тому же, капитан являл собой образец галантности и внимательности. Несколько раз он преподносил хозяйке гостиницы очаровательные безделушки. Вот и теперь из последней своей командировки он привез ей в подарок расписной шелковый плат и зеркальце в богатой серебряной оправе. Но самое главное, несмотря на свой завидный чин, постоялец был еще молод, хорош собой и, что удивительнее всего – холост. Сони Гана уже присмотрела Кнуру Демфиксу достойную невесту – родную племянницу, дочку младшей сестры и теперь ломала голову, как бы поделикатнее организовать смотрины.
– Господин капитан, не соблаговолите ли сегодня вечером принять участие в нашем скромном семейном торжестве? Видите ли, на днях исполнилось двадцать пять лет, как мы с мужем заключили брачный союз.
– М-м-м, госпожа Гана, даже не знаю. Дела, понимаете ли. Постараюсь явиться, но обещать не могу.
– Вы уж постарайтесь, – кокетливо стрельнула глазками в бравого отставника хозяйка гостиницы и продолжила в заговорщически-фамильярной манере: – Обещаю, дорогой Кнур, разочарованы вы не будете.
– Премного благодарен! – Кнур Демфикс по-солдафонски щелкнул каблуками. – Приложу со своей стороны все возможные усилия, чтобы прибыть к ужину вовремя. Ну а ежели не поспею, – постоялец развел руками, – не обессудьте… Дела, понимаете ли, дела.
Поднявшись в свой номер, Кевин Фальк расстегнул тугой военный китель, присел к столу и призадумался. Вне всякого сомнения, на него положили глаз. Намек хозяйки был прозрачнее венецианского стекла. На торжестве непременно будет какая-нибудь юная родственница, «самим Непознанным предназначенная ему в суженые». Хорошо ли это или плохо? С одной стороны – хорошо. Его уважают, значит, роль положительного отставника ему вполне удается. С другой стороны, на его счет строят планы, а это не есть хорошо, ибо всякое пристальное внимание к людям его профессии чревато непредсказуемыми последствиями.
«Ладно, – решил, наконец, британец, – посмотрим, что за сюрприз приготовила госпожа Гана. В случае чего, постараюсь как-нибудь отбояриться».
Затем поднялся со стула, подошел к зеркалу, критически осмотрел себя и в показушно-напыщенной манере, свойственной актерам провинциальных театров, воскликнул: – Знала бы моя Наталь, какие соблазны приходится преодолевать ее мягкосердечному тигренку! – Улыбнулся своему отражению самой очаровательной улыбкой и подмигнул, мол, пусть этот секрет останется между нами.
Покривлявшись еще какое-то время у зеркала, Кевин принялся застегивать пуговицы. Оно, конечно, после суток практически безостановочной скачки было бы неплохо отдохнуть, но в данный момент у него имеется серьезное преимущество перед противником, поэтому как профессионал он обязан извлечь максимальную выгоду, пока Отто Хлодвиг не прознал о гибели Дахназа и двух чародеев сопровождения.
Интересно, что это за таинственный секретарь посольства, которому сам посол Лангобардии не указ?
Кевин прекрасно понимал, что это именно тот человек, который способен дать ответы на многие интересующие его вопросы. Но британец также отлично осознавал: чем ближе он подбирается к намеченной цели, тем все большая и большая опасность ему угрожает. Худо-бедно с помощью разбойников ему удалось разобраться с Дахназом и парочкой магов, но действующий архимаг даже самой мирной специализации – весьма серьезный противник. А то, что Хлодвиг окажется целителем или прорицателем верилось с трудом. Судя по тому, что перед смертью поведал о ситуации в Лангобардии купец, этот секретарь – чернокнижник-некромант.
А что вообще ему известно о некромантах? Лишь то, что среди прочего наследия Древних было две Книги: Белая и Черная. Белая Книга до того как Непознанный передал ее жрецам-друидам, так и пролежала три века в хранилище под Сфинксом. Черная куда-то пропала сразу же после вскрытия Пандориума и всплыла только через полтысячелетия в виде армии подъятых мертвецов, прошедшей огнем и мечом от восточного побережья Балтики до стен Рима, пока не была остановлена светлыми магами. Непонятно, какие цели преследовали тогда чернокнижники, но с тех пор столь масштабных акций не устраивали. Еще четыре сотни лет на черных колдунов велась беспощадная охота, пока в шестьсот двадцать первом году от пришествия Непознанного Медиоланский Собор не объявил чернокнижие неотъемлемой частью целостного Магического Учения. К тому времени и сами чернокнижники были готовы пойти на сотрудничество, поэтому их иерархи охотно дали клятву блюсти Кодекс. С тех пор минуло чуть более тысячи лет. Часть колдунов практически все это время просидела в своих башнях в прибалтийских топях. Некоторые пытались нести знание в народ, но у них не очень это получалось. Памятуя о Великом Походе Мертвецов, люди разбегались в панике, едва завидев человека в черной хламиде с вышитыми черепами на груди и рукавах. Хотя были случаи, когда монархи брали чернокнижников на службу. Ничего плохого в этом не было, поскольку, колдуны не преступали ограничений, обусловленных статьями Кодекса, а если и поднимали мертвецов или вызывали демонов – исключительно по просьбе своего сюзерена и только в мирных целях. Попыток захвата власти в том или ином царстве-государстве они не предпринимали. Что же касается их религиозных воззрений, ту такой политеизм, куда грекам с их Олимпийским Пантеоном. Дело в том, что по роду своей деятельности колдунам приходится обращаться за помощью к обитателям Внешних Миров. Поэтому рано или поздно, они вольно или невольно начинали обожествлять ту или иную демоническую сущность. Впрочем, касательно терминологии: кто демон, а кто ангельское создание еще нужно хорошенько посмотреть – некоторые «демоны» от одного лишь вида людей падают в обморок, а иногда и вовсе умирают.
Выйдя из гостиницы, Кевин Фальк поймал извозчика и велел ему ехать в Посольский квартал. Никакого особенного плана в голове у него не было. Просто хотел произвести небольшую рекогносцировку. На этот раз он решил использовать образ отставного офицера – крутиться возле тщательно охраняемых зданий с сомнительными ксивами – себе дороже. А Кнур Демфикс – фигура реальная, к тому же, документы, комар носа не подточит. О столь высокой степени легализации агентам зачастую остается только мечтать.
Вьюну и раньше приходилось бывать в Посольском квартале, даже быть приглашенным на балы и иные культурно-массовые мероприятия. Однажды ему довелось тайно проникнуть в здание посольства королевства Испании, с тем, чтобы изъять из личного сейфа посла некоторые весьма интересные для британских спецслужб документы. В результате бумаги оказались на столе Эбенара Дуго, а нерадивого посла в срочном порядке отозвали в Мадрид. Что стало с тем грандом, Кевин не в курсе, вполне вероятно, отправили послом в Теночтитлан ко двору Монтесумы Четвертого.
В остальном ничего такого особенного здесь не наблюдается, только улицы чуть шире и посольские особняки за высокими чугунными оградами сокрыты от глаз прохожих пышной зеленью деревьев и кустарников. Впрочем, есть один примечательный момент. Примечательный, разумеется, не для обычного гражданина, а для наметанного глаза тайного агента – филёров здесь как блох на помойной собаке. Следят, как бы чего не случилось с заморскими гостями.
Неспешной походкой не озадаченного делами насущными человека британец побрел по тенистому тротуару. Ничего необычного в этом не было – полюбоваться красивыми посольскими комплексами собирается множество коренных жителей и гостей столицы. Также здесь было несколько кофеен и с полдюжины питейных заведений. Один из таких трактиров с загадочным названием «Формоза» располагался неподалеку от посольства Лангобардии. Именно туда наш герой направлял свои стопы. Ему было отлично известно, что время от времени сотрудники окрестных посольств заглядывают туда за тем, чтобы пропустить стопку-другую бренди, стаканчик вина или пинту пенного напитка. Не послы, разумеется, и не секретари – для тех существуют более респектабельные места – мелкие служащие и охрана. Также Фальку было хорошо известно, что иной наблюдательный садовник или подметальщик способен, сам не подозревая того, сообщить внимательному слушателю уйму весьма полезной информации. Тут только слушай и включай мозги, чтобы отличить зерна истины от плевел пустопорожней болтовни и откровенного бахвальства.
Внутренняя обстановка «Формозы» ничем особенным его не удивила – обычный кабак. Мебель тяжелая сработанная из дуба. Каменный пол устлан опилками. Столешницы сияют белизной выскобленного ножами дерева. В помещении царят уютный полумрак и прохлада. Но света вполне хватает, чтобы хорошенько рассмотреть публику. Народу, как обычно в дневное время немного – с полдюжины спасающихся от дневного пекла мужчин, жаждущих наскоро перехватить пивка и всего лишь трое надолго обосновавшихся индивидов. Аншлаг состоится ближе к вечеру, когда в «Формозу» потянутся желающие оттянуться после нелегкого трудового дня посольские служащие. И все-таки Кевина поджидала неожиданная удача в лице германца в форме офицера охраны посольства Лангобардии. Светловолосый крепко сбитый мужчина лет под сорок находился в изрядном подпитии и, судя по решительному виду, не собирался покидать питейное заведение.
Проходя мимо столика, за которым находился германец, Кевин прошептал короткое заклинание, активирующее одну из наколок на его теле. Как результат, осоловевший взгляд водянисто-синих глаз пьяницы прояснился, он сделал взмах рукой британцу и низким хрипатым голосом выдал:
– Не пожелает ли уважаемый господин офицер доблестной армии Великой Гельвеции составить компанию своему коллеге – офицеру славной армии Великой Лангобардии?
При упоминании о величии Лангобардии ни один мускул не дрогнул на лице Фалька, хотя ему было откровенно смешно. Вся «Великая» Лангобардия уместилась бы на половине острова Ир, входящего в состав Британской империи, и вообще, большинство германских земель по площади не превышают Лондиний.
– С превеликим удовольствием, господин?..
– Обер-лейтенант Бьёрн Фритингерн… фон Фритингерн, для друзей, просто Бьёрн.
– С превеликим удовольствием, Бьёрн, – щелкнул каблуками Кевин. – Разрешите в свою очередь представиться: Кнур Демфикс, капитан королевской Пограничной службы в отставке.
– Donner Wetter[4]4
Безобидное немецкое ругательство.
[Закрыть]!.. погранец, значит, – удовлетворенно констатировал германец. – Так я тоже двадцать годков с хвостиком отпахал на границе с поляками. Шебутной, скажу тебе народец Arschloch[5]5
Засранец (нем.)
[Закрыть]: то с «клятыми москалями» воюют, то с гуннами, то ни с того, ни с сего на нас лезут Scheisse[6]6
Дерьмо (нем.)
[Закрыть]. От всех огребут кренделей, пару лет сидят смирно, потом какому-нибудь тамошнему ясновельможному пану шлея под хвост попадет, снова начинают мутить и так по кругу. Впрочем, чего это я о пустом?! Давай-ка мил человек, как следует отметим нашу встречу, а потом ты мне поведаешь о своем житье-бытье. – И, не дожидаясь ответа, громко на весь зал пророкотал зычным басом: – Эй, корчмарь, Donner Wetter, дюжину пива мне и моему другу Кнуру!
Насчет столь быстрого перехода на «ты» Фальк возражений не имел.
– Ну что же, мой друг Бьёрн, выпьем, но при одном условии… – сказал британец и сделал продолжительную паузу.
– Какое же? – спросил уже готовый обидеться германец.
– За пиво плачу я. – Кевину было отлично известно, с каким пиететом рациональные германцы относятся к деньгам, поэтому он сделал весьма верный ход, для того, чтобы еще больше расположить к себе офицера.
Не совсем трезвый Фритингерн на какое-то время задумался, затем, переварив заявление новоявленного собутыльника, расплылся в улыбке.
– В таком случае, Bruder, я со своей стороны возражений не имею.
– Вот и отлично, – улыбнулся тайный агент.
Вскоре расторопный служка притащил затребованное количество пивных кружек, к пенному напитку блюдо вареных раков, вяленой рыбы и местного сыра очень соленого и твердого будто камень.
Несмотря на изрядную дозу принятого алкоголя, германец умудрился провозгласить витиеватый тост за воинскую солидарность и фатальную никчемность гражданских, кои строем-то ходить не умеют. Офицеры чокнулись и дружно выпили.
– Смотрю на тебя, Кнур, – продолжил разговор лангобардец, расправившись с шестым по счету раком, – молодой ты, а уже отставник. Чего так?
На что собутыльник в сердцах махнул рукой и начал излагать заранее заготовленную легенду:
– Гунны, будь они неладны! Полгода назад получил задание провести карательную акцию против одного неугомонного тамошнего князька. Ну, выехали мы, значит, сразу после заката, что бы к утру выйти на ударную позицию. Под моим командованием: сотня кирасир, опытный маг-стихийник, четыре боевых «скорпиона» и дракон семилеток для прикрытия с воздуха. Подошли к стойбищу, как и планировали, перед самым восходом. Рассредоточились примерно в полумиле. С восходом Солнца я намеревался послать големов, обозначить «волчьи ямы» и расцепить повозки. Да не тут-то было. Едва забрезжило, как с возков слетели тенты и по нам жахнули картечью, как минимум две дюжины «крокодилов». Половину моего отряда как корова языком слизнула. Магу оторвало голову. «Скорпионов» в решето покоцало. Погонщик попытался исправить ситуацию и повел дракона на вражеские позиции, пока те перезаряжали орудия. Но тут заработали их шаманы и, нашего Сэмюеля вместе с Громовержцем развеяли в дым. А потом по нам еще раз шарахнули картечью, но этого я уже не помню, поскольку получил кусок чугуна в брюхо и потерял сознание. Спасибо моим парням – не бросили, доставили в расположение и сдали на руки магам-лекарям. Те, конечно, меня подлатали, однако для дальнейшего прохождения военной службы признали непригодным. А далее все как обычно: демобилизационный лист вместе с полагающимся денежным пособием на руки, прощальная пьянка в кругу боевых товарищей и похожий на бегство отъезд до восхода, что б избежать сочувственных взглядов тех, кого еще совсем недавно ты вел в бой.
– Ну да, все как у меня, Schlampe[7]7
Гулящая девка, шлюха (нем.)
[Закрыть]. С единственной лишь разницей: обер-лейтенанта Бьёрна фон Фритингерна демобилизовали по возрасту. Двадцать годков отбарабанил – хватит, уступи место молодым. А то, что человеку особенно некуда податься, никого не волнует. Спасибо сродственник один у меня по дипломатической части промышляет, пожалел, пристроил в охрану тутошнего посольства. За что я ему премного благодарен. Здесь, друг Кнур, спокойно и работенка не бей лежачего, а платят аж в два раза больше, чем я получал на границе.
– Ясен пень, – поддакнул Кевин, – тут же важные задницы – не приведи Непознанный, кто побеспокоит – вот и приплачивают от щедрот казенных. Не из собственного же кармана.
– Знаешь, брат Кнур, бывает, вспомню границу, парней своих и обидно становится. Они там кровь проливают, а мы тут жируем не по заслугам. Хочешь – верь, хочешь – нет, я ничуть не лицемерю. Честное слово. Щас бы взял кое-кого из посольских и по сусалам, по сусалам… Вот этим кулаком. – И Бьёрн фон Фритингерн поднес к самому носу Кевина свой нехилый кулачище.
– Что, уроды попадаются? – Фальк не упустил возможности направить беседу в интересующее его русло.
– Хватает… – германец основательно присосался к пивной кружке и продолжил лишь после того, как увидел ее дно. – Особенно один хлыщ Ficken Schwul[8]8
Грязное немецкое ругательство.
[Закрыть]. Есть у нас такой гер Хлодвиг, берлинская штучка. Сам из себя плюгаш субтильный, а гонору на дюжину главных маршалов. Дал бы ему под зад, что б летел и ножками дрыгал!
– А чего ж не дал? – притворяясь изрядно выпившим, спросил британец. Говорливый Фритингерн все больше и больше начинал ему импонировать своей непосредственностью и желанием поделиться своими проблемами с первым встречным.
– Такому дашь, Donner Wetter.
– Чего так? Сам же только что сказал, что этот Хлу… Хлуд…
– Хлодвиг.
– Ну да, Хлодвиг, представляет собой невесть что.
– Маг он, – недовольно пробурчал обер-лейтенант. – Сам посол перед ним на цырлах ходит, будто танцовщица из варьете.
– И чем же, если не секрет, он так тебе насолил?
– Чем-чем… вечно придирается: «Не так стоишь! Не так ружье держишь! Schlampe! Почему верхняя пуговица расстегнута, обер-лейтенант?» Короче, достал, хоть отказывайся от хлебного места. Откровенно говоря, не одного меня – всем нашим поперек глотки, аки кость.
– Вот вы бы его вместе и подкараулили ночью в темном переулке или еще в каком укромном месте, штык под ребро и на шесть футов под землю, чтоб тело днем с огнем не сыскали. Или сбросили с моста в Роданус с камнем на шее – жди, когда всплывет. Говорят, колдунов лучше всего либо сжигать, либо топить, чтоб после смерти не вредили. – Кевин крепко ухватился за интересующую его тему и не собирался переводить разговор в иное русло. Впрочем, германец не возражал, если нет возможности отправить въедливого земляка на тот свет, приятно хотя бы помечтать об этом.
– Не, брат, не выйдет. Этот сухарь по кабакам не таскается, с девками веселыми не якшается, короче скучный, неинтересный человек. Любопытно, как он своей фрау обхождение устраивает? Да и есть ли она у него? Утром из съемного дома на работу, вечером с работы назад – вот и весь регламент. Хотя, еще два раза в седмицу термы посещает. Поговаривают, у него какая-то сложная травма позвоночника, Ficken, что даже не по зубам никаким лекарям, помогает только банное тепло. Вот он как штык каждый вторник и четверг сразу же после службы отправляется на прогрев. А может быть, нет у него никакой травмы, просто любит человек понежиться, а про позвоночник придумал, чтоб, значит, в сибаритстве не обвинили. У нас – германцев чаще раза в две недели мыться не принято…
«Интересно, – подумал Кевин, – я и не знал, что секретарь снимает отдельный дом. Обычно посольские предпочитают жить в посольском комплексе. И я не поинтересовался у Дахназа. Вот так, Вьюн, век – живи, век – учись и все равно, где-нибудь проколешься. Благо собутыльник болтливый попался. Похоже, крепко насолил этот самый Отто Хлодвиг своим коллегам, что те готовы жаловаться на него всякому первому встречному. Впрочем, какой же я первый встречный для этого славного парня, коль он меня братом величает?»
Кевин посидел еще немного в компании изрядно захмелевшего германца. Потихоньку выведал адресок интересующего его лица, а также разузнал, какие именно термы посещает Хлодвиг. Хитроумному британцу даже прощаться со своим новым приятелем не пришлось, поскольку после очередной пинты светлого тот уронил буйну голову на стол.
Оставив рядом с недопитой кружкой половину сестерция, Вьюн вышел на свежий воздух. Потянулся до хруста в костях и неспешной походкой беззаботного прожигателя жизни направился вдоль тенистого бульвара. Встречные барышни и зрелые дамы бросали мечтательные взгляды на бравого офицера, но тот их не замечал, полностью погруженный в собственные мысли.
Ради того, что он узнал от болтливого офицера, вполне стоило затратить пару часов и не жалеть о потерянном времени. Взять хотя бы тот факт, что педанта и придиру Хлодвига, мягко говоря, недолюбливают земляки. Ну, не любят и что из этого? Как говорится, сердцу не прикажешь. Однако, если принять во внимание, что все германцы по натуре педанты, можно сделать вывод, что Хлодвиг не просто педант и зануда, это дотошный, въедливый и очень опасный враг, способный просчитывать ходы своего оппонента на несколько шагов вперед. В пользу данного утверждения косвенно свидетельствовало его пристрастие к шахматам. Карты, кости и все прочие азартные игры он считал пустой недостойной настоящего мужчины забавой, а вот шахматы обожал, поскольку не без основания считал, что в этой игре полностью отсутствует фактор случайности.
Теперь вопрос: «Для чего Хлодвиг поселился в отдельном доме?» Принимать там своих осведомителей? Вряд ли, для этого можно снять квартиру. Не в правилах таких аккуратистов устраивать из своего обиталища проходной двор. Этот человек скорее всего не выносит посольской скученности и суеты. А может быть, как чародей, в свободное от основной работы время он занимается какими-то научными изысканиями.
И последний факт – ненормальная для германца любовь к банным процедурам. Хотя, отчего же ненормальная? Вряд ли Хлодвиг станет заморачиваться на общественном мнении, де, омовения нужно совершать раз в месяц. Скорее всего, он просто любит помыться, а заодно подлечить больной позвоночник. Впрочем, не важно. Главное для Кевина в данный момент было понять, каким образом этот факт можно использовать, чтобы пообщаться в приватной обстановке с этим человеком, да так, чтобы тот не смог ему навредить.
Интуиция подсказывала британцу, что «копать» нужно именно в этом направлении, однако сознание пока что не находило никаких зацепок способствующих желанной встрече. Вьюн представил, как он подкатывает в термах к голому секретарю в полном неглиже с шахматной доской в руках: «Господин Отто Хлодвиг смею предложить вам сыграть партийку в шахматы», или с кружкой пива: «А не выпить ли нам господин секретарь по пинте светлого? Prosit[9]9
Ваше здоровье (нем.)
[Закрыть]!». Фальк не страдал недостатком фантазии, поэтому картины перед его мысленным взором получились весьма сочными и яркими. Наш герой сначала заулыбался, а потом весело хихикнул прямо в напудренную физиономию выскочившей неожиданно из-за угла какой-то старушенции весьма солидной комплекции. Несмотря на то, что ему удалось избежать столкновения с дородной дамой, вежливо расшаркаться ему все-таки пришлось.
Обругав себя за невнимательность, он принял решение незамедлительно посетить термы, те самые, куда любит захаживать Хлодвиг. Вполне вероятно, что-нибудь удастся придумать на месте. Сегодня у нас по календарю среда, до следующего похода германца в бани чуть больше двух суток. За это время кровь из носу необходимо придумать простой и надежный план его похищения для последующей разработки.
«Похищение архимага, – саркастически хмыкнул британец. – Не многовато ты взваливаешь на свои хрупкие плечи Кевин?»
И все-таки Вьюну до зарезу нужна информация. Если бы ее можно было добыть, еще где-нибудь, он бы на милю не приблизился бы к Хлодвигу – пусть колдуном занимаются маги. Хотя, нет, чародеи должны воевать друг с другом в чистом поле, желательно подальше от человеческого жилья.
Визит в термы оказался практически бесполезным. В плане гигиены все было на высшем уровне. За умеренную плату его хорошенько пропарили, окатили ледяной водой, снова пропарили, шершавой рукавицей содрали отмершую кожу со всего тела, и так несколько раз. Когда состояние блаженства достигло апогея и, казалось, что лучше быть не может, его взял в оборот щуплый на вид, но очень жилистый массажист. С методичностью палача Пресвятой Инквизиции этот тип обработал каждый мускул его многострадального организма, каждую косточку, да так, что под занавес пытки британец не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, даже разговаривать не хотелось. Казалось, еще мгновение, и душа покинет размякшее как квашня тело. Однако ничего подобного не случилось, внутри как будто что-то щелкнуло, и в обессиленное вместилище разума, бурля и клокоча, хлынула жизненная энергия. Захотелось вскочить, схватить что-нибудь потяжелее и забросить на противоположную сторону земного шарика, на худой конец, хрястнуть со всей силы кулаком по лежаку и посмотреть, что из этого получится. Едва удержался от столь экстравагантного проявления обуревавших его эмоций.
Правообладателям!
Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.