Текст книги "Ничто не может заменить"

Вердикт окончательный, и обжалованию не подлежит

На следующее утро Семён направился прямо домой к Ольге, он знал, когда она встаёт, и пришел, как раз вовремя. Когда она открыла дверь, то немного растерялась. В квартире, чувствовалось, не было приборки, уже давно. Грязная посуда лежала прямо на столе в гостиной. Одежда была разбросана по стульям, диванам и даже на полу. Сама Ольга выглядела, как после попойки.

Но она не потеряла самообладания, быстро собралась, и решила провести разведку боем, начав с самого выгодного ей варианта: «Что, сдрейфил? Явился, не запылился. Да, немного с тобой переборщили, а нечего своей жене изменять с разными потаскухами. У меня в Карасевке свои люди, если увидят тебя ещё с этой рыжей дачницей, то я сама приеду, да глаза ей все выцарапаю».

Семён, помня, что нельзя пускаться с ней в разговоры, сдерживал себя, как мог. Он попытался ответить коротко: «Тебе о себе самой сейчас надо думать».

Этими словами, он немного встревожил Ольгу. Заметив это, Семён продолжал более уверенно: «Я до последнего дня ждал, что ты придёшь и извинишься. Но когда ты подослала своего любовника Олега, во мне ничего к тебе не осталось».

Ольга при упоминании этого имени встрепенулась: «Какого Олега? Да они специально называли друг друга вымышленными именами. Они что, дураки? Не бойся, не буду я их больше к тебе вызывать, а то искалечат совсем. Но вот бабам твоим будет доставаться».

Семён усмехнулся: «Что-то ты испугалась сама, услышав это имя. Ты всё врёшь, и разговаривать с тобой, смысла нет. На вот, почитай»

Ольга вырвала листок из его рук, и судорожно начала читать. Было видно, как она меняется в лице. Когда она закончила, то сразу сделала вывод: «Но ведь, это не ты писал. Кому ещё ты рассказал о наших семейных тайнах? Признавайся»

Семён покачал головой: «Да, дурака нашла. Тот, кто мне это подсказал, отнесёт, при случае, второй экземпляр в милицию. А тебе и твоим дружкам я признаваться не буду. Ты сама, да и они, уже в этом убедились».

Все аргументы у Ольги кончились, ноги у неё задрожали, и она опустилась на пол прямо перед мужем: «Сёма, они же ведь, отпетые бандиты, ты их только обозлишь, им ничего не стоит и тебя убить, и меня. Они вон мне, какой фингал поставили, только за то, что дело дошло до милиции».

«А будто, ты до этого не знала, к кому обращаешься?»

Ольга встала уже перед ним на колени: «Сёмочка, я же для нас старалась, чтобы ты вернулся ко мне. Без тебя так тоскливо на душе»

Семён даже перекривился: «Видел я недавно, как ты с Сонькой тосковала без меня»

Ольга опять пустилась в причитания: «Сёмочка, но люблю я только тебя одного. Я буду слушаться тебя. Если ты не хочешь, то в Питер, мы не поедем жить. Я открою здесь в Приморске магазин электротоваров, и ты там будешь директором, ты уже сам будешь распоряжаться деньгами, как захочешь».

«Не видел я денег при тебе, да и не надо. Хочется мне простого человеческого счастья».

Ольга не отставала: «Сёмочка, а давай ребёночка заведём, я на всё согласна, только не уходи от меня».

«Мы начинаем разговор опять с самого начала. Если бы ты пришла ко мне и стала говорить, то, что сейчас говоришь, а не присылала своих бандитов, тогда бы я принял тебя. Выбили из меня эти бандиты, даже жалость к тебе.

Повторяю, разговор идёт не о том, мне сегодня надо идти в милицию. Нести мне это заявление туда?»

Ольга даже вздрогнула: «Нет, что ты, Сёмочка, нас ведь убьют. Я их знаю».

Семён категорично заявил: «Тогда поехали в ЗАГС разводиться».

Ольга обречённо ответила: «Пойдём, если ты так натаиваешь».

«Вот ещё что. Сколько там денег не моей карточке за два месяца накопилось?»

«Так я их уже сняла и потратила».

Семён возмутился: «Сколько ты меня ещё будешь испытывать? Тогда плати за развод из своих, да чтобы в этот же день развели»

Ольга опомнилась, вспомнив о заявлении, теперь ей надо было только задабривать Семёна.

Она согласилась: «Да, конечно. Я поняла».

Они вышли из дома, сели в микроавтобус и поехали в ЗАГС. Когда они написали заявление на развод, Ольга попросила Семёна посидеть в саду на лавочке, а сама осталась в помещении.

Минут через двадцать она вышла со «Свидетельствами о разводе» и соответствующими штампами в паспортах: «Вот видишь, пять тысяч, и все проблемы решены. Вот, от твоих денег осталось ещё пять тысяч, они твои. Вот и твоя пластиковая карточка, код 2462. Только ты второй экземпляр заявления у тех людей забери от греха подальше, если бандиты узнают, то мы с тобой в живых не останемся».

Ольга, те люди, которые мне помогли, с головой дружат. Я с ними посоветуюсь, как дальше быть. А теперь прощай, надеюсь, навсегда».

Ольга посмотрела удивлённо и сказала: «Сёма, а одежду-то свою, когда ты у меня заберёшь?

Может, отметим наш развод? Чтобы не дулись больше друг на друга».

«Нет, ты не поняла меня. Ничего мне от тебя не надо. Чтобы ничего не напоминало мне об этом».

«Но ведь было у нас и счастье, пускай самое маленькое».

«Счастье, это когда люди стремятся друг другу делать добро, а не пользуются добротой другого».

Ольгу задели его слова, она даже расплакалась перед ним: «Извини меня, пожалуйста. Я думала, что если я умнее, то могу крутить тобой, как хочу, а ты оказался порядочней меня и сильней. Я даже не подозревала, что твоя принципиальность может победить мой ум. Я даже завидую тебе. Ты простой провинциальный парень, а о счастье понимаешь больше, чем я.

Сёмочка, пожалуйста, не держи на меня зла. Я тебя буду вспоминать, только с хорошей стороны, Прощай».

Ольга отвернулась, чтобы не показывать, лишний раз, своих слёз, и побежала прочь. Она первый раз говорила с Семёном искренно, и очень жалела, что это не случилось намного раньше.

В глубине души Семён жалел свою бывшую жену. Может, в детстве она не была окружена должным вниманием, может, окружающая её, алчная жизнь сделала её такой. Не мог он её представить счастливой, при таком образе жизни, её можно было только жалеть.

Как ни странно, но Семён почувствовал себя не связанным ничем с его бывшей женой, только после того, как она отвернулась и пошла прочь. Может, это ощущение появилось после того, как у него появилась проблема, как тратить деньги, которые оказались у него в руках. Потом он нашел выход из положения, надо просто отдать их бабушке, она лучше знает, как ими распорядиться. Но вначале, надо всем устроить праздник.

Вначале Семён купил самый большой торт, чтобы угостить всех соседей, потом купил килограмм зефира, о котором бабушка всё время мечтала, ну и самого дорогого чая.

Когда Семён зашел в дом, то увидел там Наталью, глаза её были сильно заплаканы. Бабушка только что рассказывала ей о случившемся. Когда Наталья его увидела, она соскочила со стула и, забыв о приличии, бросилась его обнимать. Она нежно прикасалась к ранам у него на лице и целовала их, при этом продолжала плакать и часто всхлипывала.

Семён сам растерялся, хотя ему было очень приятно, но при бабушке он стеснялся как-то отвечать ей. Да и руки у него были заняты.

Вскоре он пришел в себя и произнёс: «Да что вы плачете, радоваться надо. Меня можно поздравить».

Он освободился от своих покупок и положил на стол «Свидетельство о разводе» и открыл то место в паспорте, где стоял нужный штамп.

Семён, с огромной радостью на лице, торжественно объявил: «Всё. Теперь я свободен, радуйтесь. Она мне и деньги мои отдала и карточку. Вот я подарков накупил, празднуйте, и соседей всех надо угостить. Больше вам не надо к ней в кафе тарабанить ходить».

Бабушка с Натальей повеселели. Бабушка сделала вывод: «Значит, не зря мы с соседями ходили к ней бузу поднимать, ишь, поджала свой хвост».

Семён улыбнулся: «Да, ваша помощь сыграла своё слово. Но огромное спасибо тем людям, что советом помогли. За счёт добрых людей вся Россия держится. От богатых людей я теперь подальше держаться буду. Где деньги большие, там и зло рядом ходит. Не нашел я там счастья».

Бабушка, заметив, какими глазами смотрит Наталья на Семёна, решила им не мешать: «Ты, Наташенька, присмотри за ним. Доктор покой ему прописал, смотри, чтобы отдыхал. А я с подарками пойду к соседям чаи гонять, бабки тоже награды заслужили».

Когда бабушка удалилась, Семён подошел к Наталье, обнял её и сказал: «Наташенька, не умею я говорить красивых слов, но теперь ты мне мила, больше всех на свете».

Наталья призналась: «Ты знаешь, мне казалось, ещё в тот вечер, когда мы праздновали тётин день рождения, что ты страдаешь ещё по своей жене. Хотя в тайне, ты мне был, уже любим, но я, даже подружкам своим, я об этом не говорила. Теперь, я рада, что могу тебе свободно об этом сказать. Когда ты не поехал вчера, как обычно, в нашем автобусе, я сразу почувствовала тревогу. Выбрала я время на работе и побежала к твоим электрикам. Мне сказали, что ты на больничном, потом добавили, что тебе необходимо сейчас внимание. Больше они мне ничего не сказали, но я почувствовала, что-то недоброе. Я не помню, как отстояла вчера двенадцать часов, а сегодня с утра к тебе. Знаешь, я только сейчас поняла, как ты мне дорог. И никакие блага на всём белом свете, не доставят мне радости большей, чем просто находиться рядом с тобой».

Дальнейшие события для этих людей называются обыкновенным человеческим счастьем. Родственные души нашли друг друга. И ни какие богатства, ни условия жизни, не могут заменить этого простого естественного состояния.