Текст книги "Игра в Иную Реальность. Книга Знаний"

Глава 15
Проходной Двор

Мне позвонила девушка от той Жуткой Женщины и уточнила время моего выступления с заклинаниями на Проходном Дворе, потребовав, чтобы я обязательно пришла в эпатажном виде. Я сказала, что приду такой, какая я есть. Девушка очень сильно настаивала.

– Послушайте, а, может, тогда лучше вы напишете заклинания и почитаете их вместо меня? – предложила я компромиссный вариант.

– Нет, у меня не получится, – смутилась девушка.

– И у меня не получится быть не самой собой…

– А что же мне тогда передать Женщине?

– То, что я вам сейчас сказала…

Через час девушка позвонила снова и сообщила, что я должна приехать к Жуткой Женщине ещё раз по поводу моего эпатажного вида.

У Женщины был мой телефон, но она, видимо, считала себя слишком крутой, чтобы позвонить мне лично.

– Девушка, а почему я должна отпрашиваться с работы, – соврала я, – чтобы ещё раз приехать к этой Женщине? Разве она не может обсудить какие-то вопросы со мной по телефону? Пусть она позвонит мне сама и объяснит, зачем мне надо к ней именно «приехать»…

Женщина позвонила уже накануне выступления.

– Вы помните, что должны появиться у нас завтра на Проходном Дворе? – спросила она.

– Да, помню, – спокойно ответила я.

– Я ещё раз настаиваю, чтобы вы пришли в эпатажном виде или хотя бы в шляпе.

Я молчала.

– Вы осмысливаете то, что я вам сейчас сказала? – спросила она, неудовлетворённая моим молчанием.

– Я поняла ваши пожелания ещё тогда, когда мы встречались.

– И…? Вы придёте в образе ЗАКЛИНАТЕЛЬНИЦЫ?

– Я приду такой, какая я есть…

– Мне жаль… – выдавила из себя Женщина. – Но мы всё равно будем вас ждать…

* * *

Ещё до недавнего времени все считали меня законодательницей мод: я могла позволить себе одеваться на самых дорогих улицах Милана и Венеции. Брат не доверял выбор своей одежды никому, кроме меня. Я никогда не надевала одно и то же вечернее платье дважды – я дарила его после первого же выхода в нём в свет.

Я могла пойти погулять и вернуться домой с кольцом с 79 бриллиантами, которое мне просто понравилось в одном из магазинов только потому, что оно было изготовлено в форме бабочки, а я очень люблю бабочек.

Я всегда покупала то, что мне просто понравилось в процессе «гуляния по магазинам», а не то, что мне было действительно нужно, потому что у меня было всё, и ничего нужно не было.

Но одежда, кольца и прочая ерунда, на самом деле, не имели для меня никакого значения, потому что я смотрела на людей сквозь их тело, и мне очень хотелось, чтобы они смотрели на меня так же.

Слова же Жуткой Женщины пробудили во мне желание не мыться оставшееся до выступления время, а в довершении ещё и искупаться в помойке, чтобы прийти на Проходной Двор в образе бомжа. Разве это – не эпатаж?

Я никогда не планировала свою одежду на следующий день, потому что всегда одевалась по настроению того момента, в котором находилась утром.

Но на этот раз мне хотелось прийти туда в Том Платье, которое я купила ещё в начале лета в надежде, что мы встретимся с Ним и пойдём гулять по моей любимой улице города… Я была в Том Платье, когда меня официально посвящали в Заклинательницы. Он был Там. Уходя, Он едва прикоснулся к моей спине, но я никогда не забуду этого прикосновения. Я даже написала заклинание про То Платье. И мне очень хотелось прийти в нём на Проходной Двор, потому что Он обещал мне приехать туда, чтобы послушать меня.

Я написала Ему sms-ку, спрашивая, устроит ли Его, если я приду в Том Платье. Он ответил: «Конечно».

Конечно, я очень волновалась. Но не из-за чтения заклинаний на Проходном Дворе, заклинаний, которые все до единого были написаны Ему, ради Него и для Него. А как волнуются перед встречей с тем, кого ты любишь. Он будет рядом со мной Там. И, несмотря на то, что Он не позвонил мне, как и обещал тогда, чтобы просто выслушать меня, как и не позвонил мне потом, всё равно Он – единственный человек, виртуальное существование которого в моей жизни заставляло меня продолжать жить и писать эти самые заклинания. Я шла туда только ради того, чтобы встретиться с Ним. С Человеком, Которого Не Было…

 
Я ждала тебя – в яви и снах – каждой клеточкой тела,
Захлёбывалась чёрной водой Памяти старенького колодца,
Глотая дни горстями смородины горько-неспелой
Впустить бы! —
Пусть
На чуть-чуть!
В душу
Пустую —
Солнце…
 
 
Летела к тебе – без остановок и вне расписаний – смеялась:
Импровизаций нет в привычно-скупой нотной партии альта,
Осенним кленовым листом на ветру вновь дрожала, но не боялась
Упасть
В пасть
Язв
Заштопанного
Асфальта.
 
 
Ещё один новорожденный месяц рогами повис на небе – Мекке
Астрологических карт, зазывая к пророкам страждущих всех скитальцев…
А то платье – проклятье! – жаль выбросить да… не отстирать вовеки! —
Всё
В отпечатках
Июньских
Твоих
Пальцев.
 

* * *

В тот вечер мне позвонили знакомые и сказали, что по телевизору будут показывать передачу про семинары Р.А.М., на которых я ходила по битым стёклам. Я написала Ему, чтобы Он посмотрел. Он пообещал. Я не была уверенна, что меня покажут, но меня показали несколько раз крупным планом, после чего все, кто смотрел передачу, радостно сообщили мне об этом. Все, кроме Него.

 
Тайно принявший постриг,
Чтобы чуть-чуть ближе,
Кто-то пристально смотрит,
Я не смотрю, но вижу
Тихо прошепчет мантры,
Выкрикнет: «Заклинаю!»
Кто-то разложит карты,
Я и без карт – знаю.
Видеть – зачем? – горько,
Знать – а как жить… после? —
Нет в Нём меня. Нисколько.
Нет и не будет. Вовсе…
 

Я пришла на Проходной Двор в Том Платье. Его не было. Синяя Книжка Магии, которая должна была выйти в свет как раз накануне, так и не вышла.

Девушка любезно предложила мне кофе, я согласилась. До «выступления» оставалось минут десять.

Внезапно появилась Жуткая Женщина. Всё с той же кукольной улыбкой, томно закатив глаза, она вдруг разразилась возгласом на весь Проходной Двор, театрально протягивая мне руку:

– О, БЛАГОДАРЮ ВАС!!!!!!!!!!

– За что? – пытаясь сдержаться и, как всегда, уже заранее зная ответ, спросила я.

– За то, что вы сделали ТАК, КАК Я ВАМ СКАЗАЛА!!! И пришли в ТАКОМ ВИДЕ!!!

– Я ВСЕГДА выгляжу ТАК, – спокойно произнесла я и отвернулась.

– Сначала полчаса читаете, потом – вопросы. Кстати, вы принесли мне СПИСОК ВОПРОСОВ, которые я должна вам задать???

Мне хотелось убить её. Я не могла выносить её присутствия в своём персональном пространстве.

Мне было неудобно читать заклинания, сидя в их кресле. Потом это очень глупо – читать Проходному Двору полчаса, как мне говорила Женщина. В результате я встала и уже спокойно читала так, как и должна была читать в это время в этом месте.

Его не было.

Я смеялась.

Его не было.

Они задавали мне вопросы.

Его не было.

А у меня даже получалось что-то отвечать и улыбаться им всем.

Он знал, как мне важно, чтобы Он туда пришёл. Он знал, что всё, что я пишу последнее время и читаю им всем, на самом деле, я пишу и читаю только для НЕГО. Он знал, что я не приехала бы туда, если бы Он сказал мне, что не сможет ко мне прийти…

Его не было.

Кто-то подходил и просил подписать Белую Книгу Магии. Я машинально подписывала. Кто-то меня фотографировал. Я была уже не Там, а где-то очень-очень далеко.

Я собиралась пойти домой. Девушка предложила мне кофе и попросила остаться ещё минут на 10, чтобы дождаться цветов, которые тут как-то вдруг все подумали и решили мне подарить, и куда-то убежала. Места, где можно было присесть, ддя меня не оказалось. Мне пришлось обосноваться, как бедной родственнице, с краю на проходе, где я всем постоянно мешала. Люди вокруг о чём-то разговаривали, но я не слышала их.

Внезапно Он позвонил. Сказал, что не смог приехать из-за чего-то. Мне, собственно, было даже неважно, из-за чего. Мне было очень плохо. Я не знала, что Ему сказать. Вернее, было слишком много того, что мне хотелось рассказать Ему. Например, о том, что произошло на работе, что я придумала по поводу того, «что я могу отдать в этот мир из того, что знаю», о передаче по ТВ про битые стёкла, да и просто… как я хотела УВИДЕТЬ Его. Эта несостоявшаяся встреча – как луч света, к которому ты стремишься, живёшь благодаря этому ожиданию… Встреча, которая, возможно, станет последней… А потом вдруг кто-то гасит Свет, и снова – чёрный тоннель и Пустота…

Прошло 15 минут, я постоянно мешала всем ходить туда-сюда. Кофе так и не принесли, хотя я ещё раз попросила их об этом. Я встала. Мне было так ужасно, что, казалось, эти чёрные стены Проходного Двора могут внезапно обрушиться. Я не могла больше там находиться, какая-то сила выталкивала меня оттуда – бежать, бежать, бежать.

Я шла куда-то.

Меня догнала Жуткая Женщина, но я не остановилась, и мы говорили с ней на ходу:

– Ой, а что вы уже уходите?

Я кивнула.

– Ой, а как же цветы? Они уже скоро будут!

– Оставьте их себе, Женщина, – спокойно произнесла я.

– Ой, а я и не думала, что вы ТАК читаете заклинания!

Я хотела сказать, что мне уже давно наплевать, кто и что про меня думает, но я просто сказала:

– Я рада…

– А можно мы ещё вас будем приглашать читать?

– Меня часто приглашают, и я читаю…

Женщина отстала.

Потом позвонила Девушка, спросила, где я. Хороший вопрос. Очень уместный. Я и сама теперь не знала: где я? Но, видимо, где-то очень и очень далеко. Она просила меня вернуться и забрать цветы. Я сказала, что возвращаться – плохая примета.

– А что же мне делать с цветами?

– Подарите их Женщине… – посоветовала я.

Он больше не звонил и не писал. Я была в полной Пустоте, и не было ничего и никого, кто осветлил бы эту тьму.

 
Накинут меха и подарят цветы,
У двери – широкие жесты,
С улыбкой слащавой: «Давайте на «ты»?
Продайте вакантное место!»
 
 
Их «браво» не стоит им даже гроша,
Стихи – не слагают из прозы.
Плевать им на то, что сгорает Душа,
Как мне наплевать на их розы.
 
 
Что пишется кровью – взахлёб из горла
Да на брудершафт – вся свита…
Мама, мне кажется, я… умерла…
Нет… Не умерла-… убита.
 

* * *

 
В сером
Городе
Поздним
Вечером
Шёл
По улице…
Человек,
Словно пьяный
Не бывшей
Встречею,
Добивая
По шагу
Век,
Улыбался,
Шутил
И весело,
Добавляя
В портрет
Штрихи,
Пел смешные
Кому-то
Песенки,
Хохотал
И читал
Стихи…
Не увидели
В маске
Главное,
Что Душа,
Как бездомный
Пёс,
Рваной
Раной
Ему не равного
Метко
Пущена
Под
Откос,
Что давно
Только Смерть —
На проводе,
И не хочется…
Ничего,
И никто
В этом сером
Городе
Не удержит
За жизнь
Его…
 

Глава 16
Рэй

В тот день я оказалась у врача на краю города. Уже пять дней мне казалось, что я – мертва. Всё, что я делала, было похоже на автоматические движения, которые кто-то совершал за меня. Я чувствовала себя настолько плохо, что не могла больше писать заклинаний, потому что, с одной стороны, у меня просто не было сил вообще ни на что, даже на то, чтобы осмыслить, а что, собственно, произошло пять дней назад, с другой стороны, и самое главное – у меня теперь не было Того, для кого я их пишу и кому потом прочитаю.

 
Сердце сколото, как блюдце,
Да письма не ждать!
Мне сегодня, чтоб вернуться,
Надо убежать…
 
 
А Душа всё стонет-тонет,
На Луну ей выть…
Мне сегодня, чтобы вспомнить,
Надо позабыть…
 
 
Уходи! Смотри: от хижин —
Выжженная степь…
Мне сегодня, чтобы выжить,
Надо умереть…
 
 
Осень, дождь, туман и ветер
Вот моя стезя…
А тебе… тебе на свете
Умирать нельзя…
 

Когда я вышла от врача и машинально повернула к метро, мне пришла sms-ка от Рэя, состоявшая из одного вопросительного знака.

Я у метро А…» – написала я.

«Одна остановка вниз, выход направо».

Каким образом Рэй оказался в этих краях, мне было уже даже неинтересно, но я почему-то обрадовалась, что увижу его спустя несколько лет.

Мы сидели в кафешке и молча обедали.

– Как твой Брат? – спросил Рэй. – Ты общаешься с ним?

– Почти нет… – сказала я и тяжело вздохнула.

Мы снова долго молчали. Это была больная тема для всех. Я принимала их обоих такими, какие они есть. Но мой Брат не мог общаться с Рэем, и эта патологическая склонность Рэя к Чёрной Магии…

Рэй ровесник Брата, но, в отличие от него, играющего в бизнес, Рэй играл в Чёрную Магию, играл профессионально и постоянно, точно так же, как постоянно он играл и со своей собственной жизнью и смертью. Рэй – очень сильный маг, чего по его внешности совершенно не скажешь.

Я вдруг вспомнила, что именно он научил меня приёму игры со «временем и пространством» и общению с ним молча. Он искусственно создавал для меня экстремальные ситуации, в которых ставил передо мной, на первый взгляд, совершенно невыполнимые задания, но в итоге я их выполняла, сама не понимая, как мне это удавалось. Каждый раз я дико ругалась на него за подобные «эксперименты», чувствуя себя «подопытным кроликом», а он смеялся.

Именно Рэй, однажды произнеся всего одну безумно простую фразу, внезапно дал мне понять, что же такое Любовь. Любовь всегда означала для меня Жизнь, а отсутствие Любви – Смерть. И именно Любовь давала мне силы жить и идти дальше. Но я никогда не осознавала до встречи с Рэем, что же такое Любовь на самом деле.

Любовь – это когда ты принимаешь человека таким, какой он есть, полностью, без каких-либо исключений и не ставя перед ним никаких условий, принимаешь и продолжаешь любить, любить только за то, что он живёт на этом свете, любить просто так, а не за что-то, предоставляя ему возможность быть свободным, ничем не ограничивая его. Это – когда ты счастлив, что можешь с ним общаться и молчать, видеть его, когда ты благодарен Высшим Силам уже только за то, что этот человек просто существует в твоей жизни. Неважно кем.

Помимо того, что Рэй обладал уникальными способностями подключения к информационному полю, он в совершенстве владел гипнозом и приёмами нейро-лингвистического программирования. Я часто бывала свидетелем того, как он, виртуозно играя словами, приводил в полное замешательство людей, расщепляя их Сознание на множество мелких кусочков, и как потом никто не мог понять, что, собственно, происходило и происходит.

Рэй блестяще манипулировал Сознанием других. Но исключительно в рамках Чёрной Магии, и, как следствие, он всегда должен был платить за эту игру – Жизнь постоянно ставила его на порог Смерти.

Долгое время я пыталась «держать» его энергетически, и тогда я отдавала ему свою собственную энергию и начинала умирать сама. Однажды я спросила его, что мне делать. Он с грустью ответил: «Ты же знаешь, у нас не получится быть вместе, один из нас должен будет умереть…»

– И что ты придумала? – вдруг спросил он.

Я знала, что он имеет в виду, как и он, видимо, знал, впрочем, как и обычно, что происходит со мной на расстоянии в сотню километров. Иначе он вряд ли оказался бы в этом месте «здесь и сейчас».

– Я должна отдать в мир то, что я знаю и умею… из разряда практической Магии… Белой Магии… – начала было я, но поняла, что можно ничего и не говорить – он и так уже всё знал.

– А я хочу…

Рэй говорил, как и обычно, кусочками фраз, понять которые мог только тот, кто читает мысли, а не слушает слова. Я перебила его, задав всего только один вопрос, ответ на который дал бы мне понять, относится ли план Рэя к Магии Белой или Чёрной. Рэй тяжело вздохнул. Я грустно покачала головой.

– Ты же еле остался жив… – произнесла я, вспоминая то, что произошло с ним зимой.

Мы встали. Он довёз меня до метро. Мы долго сидели в машине молча. Мне было всё равно, кто был в его жизни все эти годы, как и ему было всё равно, а был ли кто-то в моей жизни всё это время, при этом, мы оба, он – в большей, я – в меньшей степени, «знали» про всё, происходящее с нами на расстоянии.

– Знаешь, где я была? – засмеялась я, внезапно вспомнив свой «поход» в одно злачное место.

Он захохотал, мгновенно меня отсканировав.

– Рэй, все эти люди там такие смешные и странные! Они задавали мне такие глупые вопросы…

Рэй взял меня за руку и погладил мою ладонь.

– А один из них был маньяком-убийцей, я сразу это поняла, и мне стало страшно. Как этого не видят другие? У него же на лице всё написано, понимаешь?

– Алиса, ты это видишь, я это вижу, но разве все люди такие, как мы? – с грустной улыбкой произнёс он.

Мы снова молчали.

– Мне плохо… – сказал Рэй опустошённо. – Ничего больше не хочу… Пустота…

Он посмотрел на меня, я – на него. Он протянул мне руки. Я уткнулась в его плечо. Он обнял меня, гладил меня по волосам и по спине… Я закрыла глаза, прижимаясь щекой к его щеке.

– Расскажи, – внезапно тихо и как-то понимающе попросил он, как будто предлагая мне выговориться и рассказать про Человека, Которого Не Было, о котором я никогда ничего не говорила Рэю, по крайней мере, вслух.

– Я тоже устала жить в Пустоте, Рэй… Мне нужно, чтобы ОН был рядом. Где-то. Неважно кем. ОН, понимаешь? Что ты видишь про меня? Скажи…

Он отрицательно покачал головой и снова гладил меня нежно-нежно, как когда-то давным-давно, когда я стояла у края пропасти, и был такой же сентябрь, как и сейчас, и мне не хотелось ни о чём думать, и я снова проваливалась, проваливалась куда-то, где отсутствуют какие-либо мысли, но играет музыка нежности.

 
Забытый сон: знакомый запах тела,
Щекой – к щеке, рукой – по волосам,
Скользить по краю пропасти несмело
Двум голосам —
 
 
В слепой сентябрь, где я была счастливой
За шаг до эшафота… В унисон
Спеть о любви и впасть неторопливо
В забытый сон…
 
 
Не разбуди! Что есть ещё дороже
Для мёртвых душ, мой одинокий Вий,
Чем мимолётная и сладкая до дрожи
Явь летаргий…
 

Время остановилось. Мир остановился. Потом по радио зазвучала какая-то очень красивая грустная песня.

– Я пойду… – сказала я, резко отрываясь от его щеки.

– А у тебя тогда были совсем короткие волосы… – как-то грустно произнёс он.

Я вышла из машины, прошла несколько метров. Он посигналил мне. Я обернулась. Его, как и многих, почему-то сильно раздражало, что я никогда не оборачиваюсь, уходя. Рэй махал мне рукой. Я снова не знала, когда теперь увижу его и увижу ли его вообще когда-нибудь. Живым.

 
Ты – последняя отрада,
Бог – к молитвам – глух…
Нам с тобой давно не надо
Говорить лишь вслух.
 
 
Ты меня коснёшься нежно
Без фальшивых фраз,
И исчезнет дух мятежный
Одиноких глаз.
 
 
Нами пройдено так много
Непростых дорог,
Что рукой подать до Бога,
И не страшен Бог.
 
 
Ты позволишь мне воскреснуть
И забыть о том,
Как зовёт к себе небесный,
Мой любимый дом.
 
 
Ты не спросишь, друг мой милый,
На исходе дня
Про того, кого любила,
Кто забыл меня.
 
 
И не нужно на прощанье
При седой Луне
Нереальных обещаний
Ни тебе, ни мне.
 

Глава 17
Экзамен Жизни

Сначала мне позвонили из Самого Главного Общества Заклинателей и попросили срочно найти где-нибудь портреты самых известных заклинателей прошлого века, чтобы потом повесить их на одной из стен в центральном офисе. Мне стало как-то не по себе, потому что я вдруг вспомнила, что часть из этих заклинателей в своё время… повесились. Но я постаралась больше не думать об этом.

Но не прошло и дня, как мне позвонили из небольшого Сообщества Заклинателей и попросили так же срочно прислать какие-нибудь заклинания в сборник, посвящённый одному из тех известных заклинателей прошлого века, который в тридцать лет как раз повесился. От этого звонка меня уже передёрнуло, и я не могла теперь не думать об этом, потому что одновременно мне надо было доделать рукописи оставшихся неизданными четырёх моих собственных книг. Одна из них полностью посвящена теме «заклинатель и самоубийство» и перекликалась с ещё одной известной заклинательницей прошлого века, которая закончила свою жизнь так же, как и тот заклинатель, но только в другом возрасте.

«Смерть – где-то рядом, – подумала я. – Слишком близко…»

За один день я нашла, распечатала и оформила в серебряные рамы все их портреты, а вечером перечитала собрание сочинений того тридцатилетнего заклинателя и вошла в Поток.

Всё слилось: их чувство одиночества и безысходности и моё одиночество и абсолютная беспросветность. Я чувствовала всё, что чувствовали Они когда-то. Я писала заклинания несколько дней, тщетно пытаясь выйти из Потока. Я стояла на краю огромной Пустоты. Мне очень хотелось жить, но никто не мог даже представить себе, чего мне стоили эти последние две трети жизни с того дня, когда я впервые умерла, и единственный человек, виртуальное присутствие которого являлось стимулом продолжать жить дальше, исчез…

Я вдруг подумала, что живу в огромном городе, где очень много людей. Люди окружают меня повсюду: в метро, на улицах, в магазинах, в кафе, на работе – этот перечень можно продолжать до бесконечности. Они всегда куда-то спешат, как, впрочем, и я. И часто опаздывают. Потому что иногда надо остановиться и кому-то помочь. Помочь почувствовать себя не одиноким в огромной толпе людей большого города, ведь для этого зачастую бывает достаточно всего лишь нескольких добрых слов.

Жизнь может отнять у человека всё и поставить его на край бездонной пропасти, но если рядом будет хоть кто-то, кто поддержит его в этот момент простым человеческим общением, человек может выжить.

Пожалуйста, не опаздывайте…

* * *

Когда-то много лет назад я открывала свою личную почту где-то раз в месяц, потому что со всеми общалась через «рабочий ящик». И вот наступил тот самый «раз в месяц», когда я зашла на свой собственный мэйл и увидела письмо трёхнедельной давности.

Письмо от незнакомого мне лица. Я открыла его и принялась читать. По мере того, как я читала, сердце опускалось куда-то ближе к пяткам, а чувство вины поступало к горлу и глазам.

Это была предсмертная записка человека, которого я не знала, как впрочем, и он – меня, но которую он адресовал именно мне, потому что, видимо, больше было некому. Он писал её абсолютно спокойно, как человек, который уже всё для себя решил. Никакого надрыва, бурных эмоций и обвинений в чью-либо сторону, как и рассказа о том, почему, собственно, он решил уйти. Он написал, что читал мои заклинания, случайно наткнувшись на них, блуждая в Интернете, и что я, написав их, не могла не пройти через огонь, воду и медные трубы, поэтому я пойму и не стану осуждать его. Он не просил меня о помощи. Он просто попрощался с этим миром через письмо, адресованное мне.

Конечно, я сразу же написала ему ответ, но знала, что было уже слишком поздно. Я проклинала себя за то, что открывала почту раз в месяц и не ответила раньше. Возможно, я смогла бы остановить его простым общением. И до сих пор, хотя все и говорят мне, что я не являюсь сотрудником Службы Спасения, странное чувство вины живёт в моём Подсознании, периодически всплывая на поверхность.

* * *

Прошло ещё несколько лет. Я училась вождению машинки, «случайно» попав в группу, где преподавателем теории оказалась моя бывшая одноклассница. Она определила меня к самому лучшему преподавателю практики – инструктору.

Инструктор был очень добрым, простодушным и весёлым человеком лет пятидесяти, который всегда шутил, когда я сбивала какие-то палочки, пытаясь изобразить виртуальный заезд в виртуальный гараж задним ходом.

Когда наши занятия закончились, моя одноклассница обучила меня правилам игры в получение прав. Правда, как я уже потом поняла, в этом мире на всё, что тебе нужно от кого-то получить, распространяются приблизительно те же правила, а, в общем и целом, название игры звучит очень заигрывающе: «Получи меня!»

Прошло ещё несколько лет. Я встретилась с той одноклассницей, и мы обменялись последними новостями. И вдруг она сказала мне, что инструктор ушёл. Сам. Я даже сначала ей не поверила, потому что такой добрый и весёлый человек, казалось, не мог уйти сам. И тогда она рассказала мне эту историю.

Жена инструктора умерла много лет назад. Её звали Леной. Он очень любил её. И однажды к нему на инструктаж по вождению попала девушка, безумно похожая на его жену, и даже звали её Леной. Он ничего не просил от девушки, кроме возможности просто ОБЩАТЬСЯ с ней. Чисто по-человечески. Иногда. Она стала для него Лучом Света. Он объяснил, почему так к ней относится, и просил её не исчезать из его жизни, когда закончатся курсы, ведь она для него теперь слишком многое значит. Но девушка ушла из его жизни бесследно. И тогда он решил уйти из своей жизни так же, как и она ушла из его, – навсегда.

Пустота, в которую иногда попадает человек, возможно, самое страшное испытание. Ничего вдруг не остаётся, и ты не видишь никакого Света. Несколько раз так бывало со мной. И тогда я стояла на Окне, и любое дуновение ветра в ту или иную сторону могло привести к соответствующему результату.

Бывает, человек не показывает окружающим того, что с ним происходит. А потом кто-то произнесёт в его адрес неласковое слово – и человека больше нет. Все начинают удивляться, а почему ВДРУГ… А ведь, на самом деле, это слово стало просто последней каплей.

 
Захлебнувшись симфонией – си бемоль
Жизни – в подземных слепых переходах,
Где мёртв циферблат, столь похожий на ноль,
А стрелки застыли на прожитых годах,
 
 
Бежала в тумане на вечный огонь —
Мой запах из детства – лампад и кадила,
И пули свистели – ловила в ладонь
И вместо себя их бросала в могилу,
 
 
Алисой скрывалась в Волшебной Стране,
Почти неприступной, красивой и горной…
А кто-то всё ждал новостей обо мне
В коробочке красной да с ленточкой чёрной.
 
 
Бог Осень так любит – вернётся едва,
Из яблочек райских печёт Ей шарлотки…
Играют – на виселицу – в слова,
И звёзд – нанизывают – на чётки…
 

* * *

В тот день я написала одно заклинание и, не удержавшись, отправила Человеку, Которого Не Было. В заклинании говорилось о том, как люди-заклинатели, не выдержав экзамен жизни, уходят…

 
Тихо.
В этом зале
Идёт экзамен.
Жизни.
Без перемены.
Здесь курят.
Со сцены
Стихи читают.
Без подсказок.
Пьют.
Любят.
Сгорают.
Разом.
Никто не поможет.
Не имеет права.
В этом зале
Идёт экзамен.
Отравой
Становятся вдруг
Слова
В красивой оправе
Или
Пророчеством.
Здесь много людей,
Но кругом —
Одиночество.
Замыкается круг.
Ничего не хочется.
Ничто не радует.
Выстрел.
Петля.
Петля.
Выстрел.
Ещё один
Выстрел.
Люди, как листья,
Или листья, как люди,
Которые
Падают,
Падают,
Падают
В зале,
Где проходит экзамен
Жизни…
Их выносят.
Вскрытие покажет,
Что в теле поэта
Были лишь кости
Да мясо…
Простите их…
За то, что они не заметят,
Как Душа в это время,
Как малые дети,
Взахлёб рыдает у…
Иконостаса…
 

Его ответ убил меня: «А лучше бы радовались, что ваше тело с его девятью отверстиями в сохранности, что вам не выпала судьба оказаться глухим, слепым или хромым, что вы вообще имеете человеческий облик! Зачем роптать против неба? Уходите прочь!»

В тот момент я находилась в саду. Я стояла на земле. Но, если бы я была дома в городе, я вышла бы в окно.

 
Осень – пора составлять гербарии…
Есенин, Блок, Маяковский, Цветаева…
Миру их мало…
Не отмолить прощения…
Оплакивать – не оплакать…
Забавно…
Я попросила у него
Просто… общения,
А ему и этого, как оказалось, жалко
Для бродящего по краю бездны
Поэта…
Послушай,
Если гербарием засушить мою душу,
Как тебе кажется,
Какого она получилась бы цвета?