Электронная библиотека » Алексей Берсерк » » онлайн чтение - страница 9


  • Текст добавлен: 2 февраля 2023, 07:01


Автор книги: Алексей Берсерк


Жанр: Русское фэнтези, Фэнтези


Возрастные ограничения: +18

сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 9 (всего у книги 29 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Шрифт:
- 100% +

Глава 5

Если вы перестали делать какие-то вещи просто

для удовольствия, считайте, что вы больше не живете.

Эрнест Хемингуэй

– Спесивая тварь! – возмущённо проверещала солидная немолодая дама в бордовом платье с оголёнными плечами, поспешно вылетев на улицу вслед за вырывавшейся из её рук полураздетой девицей, которой на вид никак нельзя было дать больше семнадцати-восемнадцати. Крутясь и извиваясь, та в конце концов всё же как-то сумела освободить из её крепкой хватки свой тонкий локоток и, прокричав ей на прощанье хемвионское «палентруас» вкупе с чисто сентусским «поганая стерва!», тут же зацокала своими изящными женскими полусапожками по каменной мостовой на противоположную сторону улицы, попутно добавив к своей вычурной фразе, что больше на этот «гадюшник» она не работает.

– Ну и катись! Всё равно вернёшься-я! Только я тебя назад… – продолжила было во весь голос пререкаться с ней дама в бордовом, стоя у дверей небольшого двухэтажного здания с развешанными на его каменных стенах ажурными стяжками из сиреневой ткани, но, оглянувшись по сторонам, ненароком вспомнила о приличиях, поскольку эта улица была общественной, и лишь тихо (но от этого не менее злобно и ядовито) прошипела – …теперь ни к каким чертям не возьму!

Возвращаясь обратно, раздражённая женщина нарочито громко хлопнула за собой дверью и, только когда снова оказалась внутри своего уже давно истерзанного магическим светом и стойким запахом сигарного дыма заведения, смогла на несколько секунд приглушить ту суетливую заразу, что много лет назад звалась её девичьей совестью. Ныне же, глядя на её шикарные жемчужные волосы, заплетённые по последней гилийской моде в неаккуратную «корзинку», на немолодое, однако всё ещё упрямое лицо, на пухленькие плечи и руки, можно было заключить, что эта совесть давно превратилась в застоявшуюся избирательность и скупую прозорливость, особенно когда дело казалось женской наживы. Исчезая из глубоких мужских карманов, деньги буквально так и лились к ней в руки, благодаря многолетнему опыту обольщения и ведения её маленького хозяйства.

Кабачок мадам Астии был не слишком известен в широких кругах здешнего добропорядочного общества. И всё же, стоило только кому-то упомянуть о доступном заведении, в котором без лишних вопросов можно было бы ненадолго предаться любовным утехам, особенно когда речь заходила о богатеньких туристах, стекавшихся сюда, в её родной Миренкиан, практически со всех концов страны и даже из далёкого, но такого модного и продвинутого в этом вопросе Гилия – как данное место почему-то сразу же оказывалось на слуху чуть ли не у каждого второго мужчины этого города, будь он хоть богат, хоть беден, хоть женат или только помолвлен. А уж от всяких липких оборванцев, ошивавшихся у его порога по ночам, и вовсе отбоя не было, так что местный вышибала определённо не сидел без дела. Но всё же Астия до сих пор могла похвастаться тем, что почти всегда ей удавалось справляться и с такими мутными личностями тоже, не говоря уже о периодических рейдах регулярной стражи, которые попросту, без лишней возни, каждый раз уходили от неё счастливые и довольные – если только с ними не было вездесущих «вещальщиков». В последнем случае белокурой владелице заведения приходилось действовать несколько иначе, прикрывая свою деятельность очень цинично и жёстко, иногда подставляя некоторых из своих девочек на показ, но ни в коем случае не «засвечивая» своего собственного лица, не говоря уже о том, чтобы присутствовать перед их вещательными заклинаниями, поскольку это могло сильно осложнить её будущее очередное открытие, после того, как местная стража обеспечивала им несколько недель или месяцев дальнейшего невмешательства, за что часть будущей выручки непременно переходила, в том числе, и к ним. Хотя большую часть суммы, как всегда, забирала иная организованная в Миренкиане структура.

Разумеется, всё это было исключительно в ведении лишь одной мадам Астии, и, учитывая, сколько ещё располагалось увеселительных заведений в этом районе, не говоря уже о центральном кабаре и театре города, отнимавших у неё добрую половину потенциальных клиентов, белокурая владелица борделя вела свои дела ревностно и дерзко, активно распространяя слухи через надёжных мальчишек-связных, обитавших неподалёку, а также регулярно доставляя новинки своим гостям, чтобы заведение не затухало. Хотя чаще всего они сами являлись к ней по тем или иным жизненным причинам.

Как, пожалуй, сложилось бы и на этот раз, если б только её последняя подопечная не оказалось такой настырной и по молодости слишком впечатлительной. Подумаешь – клиент пару раз от злости заехал ей по почкам из-за того, что его время вышло, а он так и не успел получить свою порцию мужского наслаждения, ха! Да какая может быть разница, если он этот час уже оплатил?! Тем более что в прежние времена Астии и самой доводилось получать от них не меньше, а иногда даже больше… И никто таких мужиков от неё не оттаскивал!..

– Мадам, – отвлёк вдруг немного призадумавшуюся у окна Астию своим холодным голосом вышибала Оттен. – Мадам, Вас ждут посетители.

– …А?  – перевела она на него свой томный взгляд. – Кто это к нам в такую рань? На дворе утро. Все девки ещё спят.

Однако в зале нижнего этажа, расположившись у барной стойки в роскошном кожаном кресле с сигарой в руках, действительно сидел один из её постоянных клиентов, который, как казалось, сразу же после первого визита сюда на протяжении последней пары дней вообще ни разу не покидал дверей их растратного заведения, то и дело появляясь в парадном зале с очередной порцией денег и неизменным горящим желанием в глазах, для того чтобы снова выбрать понравившуюся ему барышню и тут же увести её за собой на целую ночь либо на весь день или вечер. Вот и сейчас этот совсем ещё молодой, но отчего-то очень странно выглядящий, совершенно неухоженный парень, с заросшим лицом и лохматой головой, одетый в тот самый махровый халат, который он в первый же день обменял здесь на свои старые грязные лохмотья, прилично надбавив сверху, просто находясь рядом с Астией в одном помещении, сильно напрягал и пугал её, потому как совершенно не вписывался в современные нравы, царящие в обществе, и даже более того – казался похож на одного из тех маньяков, которыми так часто пугали их некоторые городские «вещания» по общемагическому «каналу» ежедневных сообщений.

И всё же девки ещё ни разу не успели нажаловаться на него, порой выволакиваясь из снятого им наверху номера очень потными и уставшими, но практически всегда до беспамятства счастливыми, что как-то не могло не способствовать расположению к нему со стороны самой хозяйки борделя, тем более что у парня, по видимости, водились при себе неплохие деньжата, хотя происхождение их и вызывало у Астии всё больше серьёзных вопросов. К тому же у неё в голове решительно не умещался столь будоражащий душу факт: как кому-то из мужчин, пусть даже молодому, здоровому и сильному, природа вообще позволяла сношаться со столь неестественной периодичностью, что одновременно вызывало в ней и профессиональный интерес и просто дико очаровывало, если не сказать больше.

– Милостивый сударь! – несдержанно сложился в руке у Астии её тонкий веерок, когда она уже привычным движением легонько ударила им по внутренней стороне ладони, одновременно окликнув своим чувственным, хриплым голосом этого не в меру засидевшегося на одном месте гостя. – Прошу простить меня за то, что вам только что пришлось стать свидетелем такой сцены, но не соблаговолите ли вы ответить мне на один вопрос…

После этого хозяйка борделя, видя, что парнишка никак не реагирует на её слова, аккуратно приподняла своё платье и ловко соскочила со ступеньки вниз, пройдя по внутреннему залу как полноправная владелица заведения, пока не оказалась позади юноши вплотную и не упёрла ему в плечо свои острые ярко выкрашенные ногти. Это заставило юношу слегка покоситься в её сторону, оторвавшись от своей газеты.

– Доколе вы ещё думаете оставаться здесь на правах посетителя? Тут вам, знаете ли, ни хотэль и не дом отдыха…

После этих слов её давно почерствевшее сердце расчётливого предпринимателя окончательно спасовало перед его решительными, но мягкими действиями, поскольку этот странный посетитель вдруг лишь молча накрыл её пальцы своими и, привстав с кресла, властно и требовательно взглянул ей прямо в глаза, хотя самой Астии в тот момент показалось, что взгляд его прошёл намного глубже. И уже в каком-то полузабытьи она услышала:

– Госпожа, я всего лишь ожидаю кое-каких новостей в вашей приятной компании. Неужели для данного заведения это такой уж скверный порок?..

А остальное сказанное тут же испарилось вон, поскольку хозяйка борделя больше не чувствовала твёрдого пола под ногами.

…И только где-то через два часа безумной любви и страсти в арендованном им под крышей её заведения номере их стиснутые обоюдным жаром тела наконец расцепились, что заставило Астию буквально обмякнуть в его твёрдых мужских руках, давно позабыв обо всех своих насущных невзгодах.

– …И что же, по-твоему, является главным пороком всей системы развития человеческого общества в любую из эпох?  – продолжал свои наставления Эргарот, стоя над висевшим вниз головой Альфредом, пока тот пытался натренировать собственные тело и разум, подвергая их очередным ежедневным упражнениям в дальней части замка, вечно объятого снаружи ярким бездонным сиянием дневного света.

– Хм… Недостаток знаний? – спокойно проговорил молодой колдун, эффективно перенося противодействующее мыслительному процессу напряжение.

– Ты рассуждаешь в верном направлении. Но скажи: если бы у тебя было много знаний, как бы ты ими распорядился? – снова спросил его требовательный властитель своего эфемерного края. – Вот, например, я вижу, что ты всё ещё не познал женщины… и-и, похоже, что одна лишь констатация данного факта вызвала в тебе только что непроизвольную стеснительность, верно? Но так и надо. Более того – это своего рода естественная реакция. Ведь ты основываешься и на природных, и на социальных факторах, оценивающих и карающих тебя за соблюдение или несоблюдение данного условия существования.

С той лишь разницей, что все эти факторы сейчас существуют только у тебя в голове.

На самом же деле никто и никогда, кроме тебя самого, над твоей душой не стоял и не стоит. И даже если ты оглянешься назад, то увидишь там лишь пустоту, поскольку только твоё отношение всегда определяет то, как на тебя воздействует это конкретное знание.

– Но стоит мне познать женщину, как ситуация изменится? – попытался раскрыть для себя тайный смысл его слов Альфред, который уже давно привык к тому, что, в отличие от непредсказуемого Джаргула, его новый источник знаний был куда более методичен и серьёзен.

– Скорее всего. Хотя ты будешь далеко не первый мужчина на земле, открывший для себя все прелести плотских утех, а лишь очередной. Твоя оригинальность в этом вопросе, которая будет определять лично твои собственные ощущения, по сравнению с ощущениями всех других мужчин, что были до тебя и определённо появятся уже через секунду после, будет равна немногим больше одного процента. И поверь мне: благо, если твой индивидуальный показатель превысит хотя бы этот жалкий уровень.

– Выходит, что подобный опыт как бы почти не имеют ценности в общем потоке времени, – констатировал за ним Альфред и запнулся. Его начинало одолевать некомфортное физическое состояние мышц во время тренировки.

– И почему же? – словно почувствовав это, требовательно проронил Эргарот.

– Не знаю… Потому что они слишком похожи друг на друга?

– Нет. Всё дело в преемственности поколений, – заявил умудрённый годами хозяин замка с деловитым видом. – Такова сама природа знаний. Они непрактичны. Что животным, что людям веками приходится изобретать и садиться в одну и ту же телегу, понимаешь? И даже несмотря на то, что человек придумал книги, а также другие способы передачи информации – практически все эти способы всё ещё настолько несовершенны, что, когда дело доходит до развития его собственной цивилизации, каждый из этих способов оказывается слишком субъективен, чтобы уверенно двигать её вперёд. Вместо этого происходит путаница и необходимость осваивать всё заново. Ровно так же, как и в природе. Ведь эволюция – это не тот процесс, который можно мерить жизнями вовлечённых в неё особей.

– Но зачем же тогда… Я хочу сказать, как же тогда преодолеть это? – поднатужился напоследок в своих физических и умственных усилиях молодой колдун, совершив эти действия почти одновременно, после чего снова расслабился, подтянулся и, схватившись за перекладину, стал освобождать ноги от креплений.

– А ты до сих пор не понял? Нет иного способа, кроме возвышения личностных знаний над какими бы то ни было ещё! Природными, научными или социальными! – заявил вдруг бескомпромиссно холодным голосом его усатый наставник и замер. – Вот почему мы, настоящие творцы первородной магии, стараемся прорываться сквозь эту жизнь как проклятые и радуемся каждому дню, отвоёванному у смерти! Поскольку смерть – это ещё и утрата всех твоих истинных знаний. Не говоря уж о том, как она влияет на остальные поколения после тебя, которым приходится наступать на те же самые грабли и учиться заново – только потому, что не существует достаточно результативной вещи или действия, способных привносить в их пустые головы абсолютные знания.

Представь, сколько разной информации уже было потеряно к настоящему моменту? О скольких цивилизациях до нас и их кардинальных нововведениях мы сейчас не имеем ни малейшего понятия просто потому, что забыли о них в период очередной междоусобной войны или переселения народов, а теперь вынуждены изобретать их вновь… Понимаешь, к чему я веду?.. Именно для этого и был создан Эргарот! Чтобы навсегда сохранить хотя бы часть от всех потерянных по ту сторону реальности знаний!

– Да-да, ты уже объяснял это мне и в прошлый раз! Я помню!.. Однако всё же… *х-м-мп-ф*… Чёртов Джаргул!.. Почему же я в тот день так и не?.. Вот же, блин!!!.. – задумался отчасти вслух над словами своего нынешнего наставника немного раздражённый Альфред, одновременно припоминая в уме, а также дико жалея об одном конкретном случае, произошедшим с ним, когда он ещё пребывал на другой стороне мира в компании лысого колдуна и оба они только оказались в Вант-Сартосе.

«…В следующий раз непременно оторвусь на полную и сниму себе куда больше шлюх, чем он!» – поклялся в конце концов Альфред, скрывая эти слабые и недостойные мысли от Эргарота, но всё же неумолимо коря себя за проявленную им в тот момент нерешительность, как делал это уже тысячу раз с того самого дня, как попал сюда, желая найти ответы на все интересующие его вопросы и попутно развить свою тогда ещё лишь недавно обретённую им силу до поистине несокрушимых пределов.

Закончив очередное психомнемоническое упражнение, призванное заменить обычные человеческие сны на нечто более совершенное и полезное, Альфред отбросил его в сторону вместе с жарким одеялом. И с удовольствием потянувшись на кровати взглянул на послеполуденные блёклые лучи уже снова становившимся привычным ему осеннего хоровода туч здешнего нормального неба. Они пробивались через окно снятой им в борделе комнаты и лениво падали на лежавшую рядом с ним женскую фигуру слегка полноватой блондинки, томно сопевшей под одеялом с мягкой трепетной истомой.

Впрочем, её чувственные формы и глубоко запрятанные в сердце личностные переживания, прочитанные им вскользь в её развратных мыслях, уже не производили на чёрного колдуна никакого особого впечатления, поскольку он давно успел насладиться всем этим вдоволь ещё пару дней назад, забавляясь с другими работницами заведения, у которых в головах крутились не менее «душещипательные» истории, и теперь ему просто было нужно, чтобы хозяйка борделя позволила ему остаться тут без лишних пререканий. Откровенно говоря, со вчерашнего дня Альфреду было уже не так интересно возиться со здешними дамочками и ублажать их до последнего стона (не то что поначалу), и теперь ему всё больше становилось скучно проводить своё время в подобном месте. Но оттого, что снаружи было слишком непривычно, а чётких планов на следующий день он особо и не строил, молодой колдун предпочитал всецело отдаваться моменту, размышляя об уроках из прошлого и тайно подогревая свой интерес тем, что за окном вот-вот произойдёт что-то занимательное или его наконец найдут миренкианские стражи.

Однако скрытный характер данного заведения, видимо, не совсем располагал к обличающему взору всевидящего ока местного закона, поэтому Альфред, восстановив (и немного потратив) здесь после долгих, продолжительных часов сна, развлечений и отдыха почти весь запас своих колдовских сил, которых у него пока было всё ещё гораздо меньше, чем у Джаргула и уж тем боле у Эргарота, вполне готов был продолжать свой дальнейший путь, как только подыщет для себя подходящее средство передвижения. Поскольку даже от одного шума этих новомодных зачарованных колесниц, то и дело проносящихся по улице, у него определённо начиналось несварение. Хотя при необходимости чёрный колдун и оставался в состоянии заглушать это неприятное ощущение внутри себя на некоторое время посредствам своего «источника тела».

Встав на ноги и побродив немного по комнате, молодой постоялец борделя неожиданно наткнулся глазами на свою прежнюю одежду, которую, как оказалось, здешняя прислуга всё же сохранила, так и не став выкидывать, да ещё и успела выстирать, заштопать и даже немного отгладить, благонамеренно занеся ему обратно в номер. Поначалу это ввело Альфреда в лёгкое замешательство, но всё же не помешало ему вновь небрежно накинуть одежду на своё обнажённое, суховато-поджарое тело, после чего он снова предстал под сводами этого заведения таким же, как и пару дней назад, когда явился сюда, надавив на дежурившего внизу вышибалу, только теперь уже слегка более чистым и не столь привлекающим к себе внимание. Посчитав остатки денег в поднятом им со стола чёрном кожаном бумажнике, прихваченном с трупа того робкого бедолаги, что попался ему под руку как раз незадолго до появления в борделе, молодой колдун нехотя осознал, что просадил здесь уже немалую сумму. Но всё же оставшегося количества этих бумажек, которыми современный мир исчислял своё богатство, ему вполне ещё хватало на несколько дней такой же безбедной жизни где-нибудь в другом месте города… Если, конечно, он сам захочет продолжать транжирить их здесь под видом добропорядочного гражданина.

Рассудив насчёт всех этих обстоятельств, Альфред властно ухватился за последнее из них – и тут же, как когда-то учил его Джаргул, мгновенно избавился от всех прочих, растолкав их в разные стороны, чтобы они не смогли завладеть им. И оставил перед собой лишь образ неизвестного ему пока ещё судового корабля, идея о котором только что так спонтанно пришла Альфреду в голову при мысли о дальнейшем своём путешествии по новому, изменившемуся за эти годы Сентусу. Подобные практики, возможно, и не являлись магией в своём изначальном виде, но помогали молодому колдуну правильно мыслить, поскольку исходили от его живого ума и воображения, а не от ленной необходимости, которая очень часто, если не сказать что всегда, оставалась главной причиной, подстёгивающей остальных творивших свою фальшивую «магию» людей этого мира к действию. Впрочем, практики эти до сих пор давались Альфреду крайне нелегко, и он не всегда успевал правильно распорядиться ими перед тем, как начать действовать.

– Уже уходишь? – тихо проворковала у него за спиной успевшая проснуться какое-то время назад и оставленная им в постели зрелая дама, однако ретивый молодой колдун больше не сомневался на этот счёт.

– Думаю, – начал говорить Альфред, – я уже и вправду порядком подзадержался у вас.

После чего он снова подошёл к стоящей у стены кровати и без особых эмоций оставил на прикроватной тумбе положенные деньги.

– …Я не просила об этом, – теперь как-то совсем уже по-другому, обиженно и холодно, прозвучал голос его собеседницы.

– Как хочешь, – сухо отрезал ей Альфред и, снова сжав деньги в кулаке, невозмутимо прошагал к выходу.

С первым желанием прорвавшегося в этот мир беспощадного колдуна было, пожалуй, теперь наконец покончено.

Когда спустя ещё какое-то время Альфред уже бродил по раскинувшемуся на невообразимо гигантской территории (вероятно, равной по величине даже прежней территории столицы) приморскому городу, ему стали понемногу открываться и иные поразительные реалии наступившего в землях королевства послереформенного мироустройства, что прежде всего оказалось связано именно с магией.

Часть из них он уже успел повидать ранее – в тот день, когда проник в разум своей щеголеватой жертвы вскоре после прибытия на эту сторону бытия. Но более конкретные вещи и события – такие, например, как странные искусно собранные металлические сферы и выполненные из неизвестного материала знаки, выглядывающие теперь почти из каждого окна и приспособленные своими хозяевами неизвестно для каких целей – казались ему отчасти удивительными, но всё же по большому счету весьма излишними и, без преувеличения сказать, раздражающе глупыми. Временами они отражали от себя целые потоки лжемагических вибраций, но то было ещё полбеды: ведь отныне каждый из проходящих мимо по улице жителей королевства, независимо от своего социального статуса (если только это был не последний бедняк или чей-то новорождённый ребёнок в коляске), похоже, являлся магусом и имел при себе по одной или даже несколько волшебных палочек, источающих постоянные лжемагические сигналы и рябь в окружающее пространство, что буквально пронизывало самих владельцев этих палочек насквозь. Впрочем, разглядеть подобное было под силу лишь глазам чёрного колдуна, в то время как люди оставались слепы и прислушивались исключительно к конкретным моментам очевидных псевдомагических воплощений, производимых через улавливаемый их ушами звук или более сложный поток информации, порождаемый их вечно гудящими устройствами, конца которому в течение дня, как видно, застичь было практически не суждено.

Кто-то, конечно, пользовался своими палочками для приёма подобных сигналов не слишком часто, хотя другие – и таких было абсолютное большинство – чуть ли не каждые несколько минут накладывали на себя мгновенное бессловесное заклинание, похожее на известное когда-то Альфреду заклинание «телепатии» и тут же частично погружались в магический транс, отдавая определенную часть ресурсов своего мозга, слуха и зрения в пользу какого-то общего целого, название которому молодой колдун пока ещё не успел дать, поскольку совершенно не понимал его назначения. Тем не менее, несмотря ни на что, его тело само собой создавало пассивный барьер против этого невидимого для большинства людей скрытого воздействия, инстинктивно вырабатывая вокруг себя что-то вроде противодействующего «течения», огибающего Альфреда днём и ночью. Правда, когда он, как это было сейчас, активно бодрствовал, то сфера влияния его барьера заметно увеличивалась, а вот ночью – неизбежно уменьшалась, доходя иногда почти до самых кончиков волос и не более пары-тройки миллиметров вокруг кожи.

То был так стойко создаваемый им когда-то под ежедневным руководством Эргарота «источник духа» – вторая часть известного всем настоящим чёрным колдунам способа использовать накапливаемую в их телах «тёмную магическую энергию» (хоть и не все они признавали подобное определение своей силы) и испускать её вовне практически инстинктивно, независимо от ситуации. С течением времени Альфред, к сожалению, сумел развить в себе всего только два таких источника, первым из которых был и оставался «источник тела», воплощавшийся пока для него лишь в жалкой паре выученных за прошедшие годы заклятий. Но, продолжая совершенствовать своё понимание истинной природы магии, зиждущейся на дарованных ему для её постижения разуме, теле и духе, молодой колдун потихоньку развивался и дальше, благодаря чему вскоре научился видоизменять уже не только форму активных выплесков используемой им для всех своих заклятий энергии, но также влиять на всё, до чего дотягивалась в этом деле его воля, поскольку ему стало подвластно и само внутреннее содержание энергии, от чего он уже мог перестраивать глубинные потоки магии, образующие его естество – что как раз и являлось, по словам бывшего наставника Альфреда, сутью всех «источников» силы, постигаемых чёрными колдунами во все времена.

Однако, как бы то ни было, подобная сила могла действовать только на Альфреда. И, хотя возможности для её использования оставались для него поистине безграничны, он, как и любой другой чёрный колдун, должен был прежде всего понять и принять эту безграничность, продолжая стремиться к ней чуть ли не с каждой новой секундой бытия, обгоняя слабость других людей, но прежде всего – обгоняя свою слабость, заслонявшую ему, подобно стене у горизонта, обзор ко всем возможным путям и дорогам этого мира. При том, что порой такая слабость могла даже не оставлять прохода практически ни к одной из них, кроме тех, что были заранее предопределены для Альфреда коварным правительством, устоями слепого общества или шумными, но бесхребетными коммерсантами, магазинчики которых то и дело попадались ему сейчас на пути, завлекая тысячи простых людей по всему миру в свои грязные сети всеобщей заинтересованности, за которой стояли только их собственные финансы и ещё большая слабость, вкладываемая в повальное развращение мира с помощью этих простых бумажек. Но всё это оставалось лишь искусной фальшью.

Конечно, в сложившейся ситуации любой человек мог без конца сетовать о старых временах или винить во всём короля и проводимую им политику открытости (пришедшую на смену многим десятилетиям застоя и отсталости Сентуса) по отношению к внешнему миру – и в особенности к Великому Гилию, в котором подобный образ жизни уже много веков поощрялся и оставался нормой даже в самые неблагополучные его времена. А теперь, после магических реформ Расмора, буквально хлынул потоком, а затем и захлестнул их страну, в которой до этого как будто бы была тишь да гладь, сопровождавшаяся иными ценностями, иной культурой и уровнем производства, ныне похеренного всего лишь одной небольшой кучкой продажных министров во главе со своим прославляемым и чуть ли не ставшем святым в их глазах великим правителем, абсолютно несправедливо занявшим трон этого многострадального государства. Однако для Альфреда таких мыслей практически не существовало, поскольку он уже давно смотрел на мир глазами возможностей, а не пустых сожалений о прошлом. И всё же даже сейчас, спустя двадцать пять лет своего отсутствия здесь, молодому колдуну до сих пор было сложно сопоставить все новые и старые реалии жизни и сложить их воедино.

Тем не менее, говоря о прежних временах и о современности, одно он мог уже сейчас сказать наверняка: вслед за Гилием его бывшая родина и весь мир вступали в такую эпоху, которой никогда не было прежде в масштабах мировой истории и за которой определённо назревал великий крах прежних богатств, накопленных людьми за каждый пройденный этап конкретной цивилизации, вплоть до тотального разорения и переустройства всего, что только могло попасться им под руку. Отныне, как ни погляди, всё это больше не имело прежней ценности.

Именно поэтому расширение городов, уничтожение зверей и лесов, разрушение памятников древности, простоявших до этого не одну сотню лет, а также всё, всё, всё, что Альфред только успел вынести и почерпнуть для себя из всеобъемлющего взгляда на этот мир, начавшегося формироваться сразу же по прибытии сюда и продолжающего развиваться вплоть до настоящего момента, составляло теперь для разума чёрного колдуна что-то вроде ориентиров на бескрайней карте, сотканной из его видения ситуации. Хотя подобные ориентиры и не являлись для него самого какой-то моральной дилеммой, поскольку собственные цели, преследуемые Альфредом, практически всегда давали ему куда больше жизненного смысла, через который он впоследствии мог воздействовать на внешний мир как угодно. В том числе и на развившуюся сейчас в Сентусе глобальную магократическую обстановку, довольно незаметно восхваляющую слабость и покорность общества, которую, пожалуй, вполне можно было и исправить с помощью небольшой революции… Но только в том случае, если сам молодой бунтарь добьётся в своём деле успеха. И если вообще захочет помогать этим несчастным существам. Ведь теперь в его руках были ещё и знания! А не одна лишь прежняя пустая задача самосовершенствования, которую Эргарот так часто любил восхвалять во всех немногочисленных других чёрных колдунах, еще остававшихся существовать на этом свете.

Продолжая таким образом размышлять на ходу, Альфред с надменностью изучал всё новые попадавшиеся ему на поворотах улицы города, ловя в лицах прохожих совершенно глупые, поверхностные и повседневные мысли, но ничуть не удивляясь этому, поскольку причислял их для себя почти к фоновому шуму. А когда его глаза встретили по пути ещё и одну из этих столь непривычных его взору безлошадных карет, которые, как оказалось, принято было называть «самоходными», то он почти сразу же узнал на ней опознавательные знаки той самой стражи, что пару дней назад безрезультатно носилась за ним по всему Миренкиану, после чего до скрипа в голосе посмеялся ей в след, видя, что она, несясь на всей скорости по своим делам, уже не обращала на него абсолютно никакого внимания.

«Вот, значит, что сейчас творится с этими людьми по мере роста их населения в больших городах! – заметил он про себя вскользь, продолжив смотреть самоходке вслед. – Похоже, стоит преступнику, нарушившему эти их глупые государственные законы, немного приодеться и пройтись спустя пару дней по другой части города, не привлекая к себе особого внимания, как о нём уже все забывают. А те, кто всё же помнят – не так уж сильно заботятся о его поимке, поскольку опять целиком ныряют с головой в свои повседневные обязанности. Или не перестают таращиться в эти глупые светоэкраны. Ну, ничего-о, ничего-о… Скоро кто-нибудь обязательно спохватится и клюнет! А то так неинтересно!..»

Как оказалось, за подобными размышлениями ему действительно не пришлось долго ждать ответной реакции от города, которая вскоре проявилась через активные действия жителей Миренкиана.

Всё началось с того, что одна из базарных дам, торговавших у высокого стеклянного купола, под сводами которого толпилось много народу, вдруг истошно вскрикнула и выставила свой короткий дутый палец вперёд, окрестив проходящего мимо Альфреда «тем парнем с плаката». А после этого уже и все остальные люди вокруг неё стали осторожно озираться и исподтишка переводить свои перепуганные взгляды в указанном торговой направлении, пока чёрный колдун просто шёл мимо.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Данное произведение размещено по согласованию с ООО "ЛитРес" (20% исходного текста). Если размещение книги нарушает чьи-либо права, то сообщите об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Популярные книги за неделю


Рекомендации