Текст книги "Варианты выполнения судостроительной программы 1881 года. Влияние на Русско-японскую войну 1904—1905 годов"

I – альтернатива: броненосный крейсер «Россия» с башенными орудиями

Действительно, в светлых головах морского министерства родилась идея. Раз мы вооружаем 10-дюймовыми орудиями броненосцы береговой обороны в 4000 тонн, то почему крейсер в 10000 тонн обходиться у нас без подобных орудий? Тем более, что на крейсере «Рюрик» планировалось полное парусное вооружение, а на новом корабле, от него решили отказаться, так что, место для установки как башенных орудий, так и палубных установок крупного калибра имелось в избытке. Но на 1892 год, в Российском Императорском флоте имелись башни лишь на эскадренном броненосце «Император Николай I» и «Наварин». Причем, плиты для башни первого были закуплены а Англии, а для второго башни и орудийные станки Металлический завод мог изготовить только к лету следующего года.

Причем, было даже озвучено подобное предложение Николаем Евлампиевичем Кутейниковым о защите орудий установкой их в башнях, по примеру французского броненосца типа «Шарль Мартел». На данном корабле, названным в честь мифического героя Шарля Молота, вошедшего в историю как спасителя Европы от арабов в битве при Пуатье (В честь этой победы получил своё прозвище «Молот»), было установлено три типа орудийных башен. Большая для орудий 12-дюймов для броненосного крейсера не годилась из за своего веса и медленной скорости стрельбы, ориентировочно раз в четыре минуты. Четыре малые башни для восьми орудий 138-мм/45 Mle.1893 найдут своих подражателей в Российском Императорском флоте позже, а вот боковые башни данного броненосца, под орудия 274-мм/45 Mle.1887, вероятно, и были предметом внимания исполняющего обязанности помощника Главного инспектора кораблестроения.

Французские башенные установки имели своеобразную конструкцию: все механизмы, включая поворотный механизм башни, располагались внутри вращающейся части. Таким образом, подбашенное отделение и барбет как таковые отсутствовали (существенно экономя место внутри корабля): вниз от башни шел узкий, защищенный толстыми броневыми плитами, колодец элеватора подачи снарядов. Это повышало защищенность башни (за счет сокращения площади бронирования при равном весе), но приводило к существенному повышению центра тяжести корабля, который именно на крейсере без парусного вооружения с большими запасами угля существенного значения не имел.

Само орудие 274-мм/45 Mle.1887 обладало выдающимися характеристиками, так как при весе с затвором в 37 680 кг выстреливало 216-кг снаряд со скоростью в 815 м/с, что давало ему ускорение 71,7 мегаджоулей. При угле возвышения в 14 градусов, дальность выстрела составляла 11700 метров или 63 кабельтова. К орудию имелись и 255-кг мелинитовые снаряды, которого содержалось в стальном корпусе до 15,7-кг. Взрыв бы получился очень мощный. Причем, если для бронированного корабля данный снаряд представлял среднюю опасность, то если бы броненосный крейсер, где-то далеко в океане, попал таким снарядом в бронепалубный крейсер, то пробоина получилась бы огромная, захлестываемая волнами, а противник в подранка.

Сами французы в следующей модели 1893 года, еще более снизили вес орудия до 35 тонн, не ухудшая баллистических характеристик орудия. И если на броненосцах типа «Шарль Мартель» данные орудия использовались как промежуточный калибр, стоящие по бокам корпуса, то в броненосце береговой обороны «Генрих IV» оно уже использовалось как основное и никого данное обстоятельство не смущало. Можно было во французскую башню и отечественное 254-мм орудие поставить, его вес даже меньше был на полтора десятка тонн, а следовательно, можно было бы добавить дополнительный боекомплект или улучшить защиту, а могли и просто вес сэкономить, нашли бы что на три десятка тонн с двух башен загрзить.

Броненосец 2-го класса «Анри IV»

Но предложение, поддержки не получило: кто-то из присутствующих, привел пример английского бронепалубного крейсера «Ройял Артур», на котором, от первоначально установленных башен отказались, но он имел на носу и корме отличные 234-мм или 9,2-дюймовые орудия, соответствующие отечественным 9-дюймовым/35-калиберным орудиям и в ряде характеристик их превосходящие. Хотя для водоизмещения в 7500 тонн, бронепалубные крейсера несли по паре подобных орудий. Следовательно, броненосный крейсер «Россия» водоизмещением в 12000 тонн, следуя подобной логике, следовало бы вооружить четырьмя орудиями крупного калибра. Его и вооружили четырьмя 8-дюймовыми, но масса снаряда была в два раза ниже чем у англичан, и на каждый борт могли вести огонь лишь два орудия, а не четыре, в результате получился «великан без зубов». Но в Российской империи то строили броненосный крейсер, который должен был сражаться с себе подобными или более слабыми, но настоящими крейсерами, а не стрелять в транспортные пароходы и дикие народы. Причем, зачастую рассчитывать на помощь ему не приходилось.

В данной альтернативе, допустим, решено было установить на крейсере отечественные орудия калибром 10-дюймов/45-калибров, в башнях подобных башням броненосца «Генрих IV». Решили и сделали, взяли и купили. В результате, во время боя в Корейском проливе с броненосными крейсерами вице-адмирала Камимуры со стороны Российского императорского флота действовали куда более мощные орудия, чем в нашей с Вами реальности.

1 августа 1904 года, в 4:35 русская эскадра начала поворот на обратный курс (на восток). Головным кораблём была «Россия», за ней следовал «Громобой», а замыкал колонну «Рюрик». Японские корабли медленно приближались с левого борта и постепенно занимали параллельный курс. В 5:10 с расстояния около 60 кабельтовых (примерно 11 километров) японские корабли открыли огонь. По японским данным, на момент открытия огня дистанция составляла 45 кабельтовых (около 8,5 километров).

Через несколько минут русские корабли ответили огнём. Вскоре стало заметно преимущество японцев в защите и вооружении: от попаданий снарядов на русских кораблях выходили из строя орудия и механизмы, гибли люди. В местах попаданий возникали пожары. В 5:23 японский снаряд повредил четвёртую дымовую трубу на «России», а осколки перебили несколько трубок в котлах. Из-за этого крейсер резко сбавил ход. Не буду приводить здесь весь бой, он весьма подробно описан во всевозможных изданиях, приведу лишь окончание.

Около 9:30 во время очередной попытки русских приблизиться, японцы не стали уклоняться вправо, и дистанция между кораблями начала быстро сокращаться. По словам Иессена, сражение стало особенно ожесточённым. Однако это усилие японцев не принесло результата – русские корабли продолжали идти прежним курсом и скоростью, отвечая огнём.

Сказывалась усталость японских экипажей: бой длился уже почти пять часов, скорострельность резко снизилась, а решительной победы не предвиделось. Кроме того, как утверждал после боя Камимура, на его кораблях подходил к концу боезапас. Его следовало сохранить для возможной встречи с кораблями Порт-Артурской эскадры, которые могли попытаться прорваться во Владивосток.

По-видимому, именно эти обстоятельства заставили японского адмирала прекратить бой. В 9:50, сделав последний залп, «Идзумо» резко повернул вправо, а за ним последовали остальные японские корабли. Камимура решил вернуться к месту, где находился «Рюрик», чтобы добить его.

Крейсер «Россия» во Владивостоке после боя

Таким образом, сражение длилось между крейсерами «Россия» и «Громобой» с пятью японскими броненосными крейсерами 280 минут. При скорострельности французских башен один выстрел в три минуты, а при должном уровне механизации и орудие Обуховского завода выстрелит также быстро. Следовательно, русские крейсера с башнями, не исключено, что если бы на «Россию» установить две башни по одному 254-мм орудию сделали по 93 выстрела, за этот бой. Точность наведения башенных орудий, как показал опыт морских сражений русско-японской войны выше, чем у палубных и из 372 снарядов в цель могли попасть не 1 процент, а хотя-бы 3 процента. Что дает нам примерно одиннадцать попаданий 10-дюймовых снарядов. Много это или мало, для японского броненосного крейсера? Приведу пример попаданий из истории снарядов калибром 254-мм.

Флагманский броненосец «Микаса» был поражён двумя 254-миллиметровыми снарядами с броненосцев «Пересвет» или «Победа» при близком приближении к Порт-Артуру 27 января 1904 года. Также возможно, что это были снаряды с батареи №15, на которой размещались пять 10-дюймовых пушек образца 1895 года и два 57-миллиметровых орудия Норденфельда. Не существенно откуда, главное результат.

Первый снаряд попал в правый борт в 11:16. Он разорвался у основания грот-мачты и разрушил часть кормового мостика. В результате взрыва были ранены три офицера (включая флагманского механика Ямамото Ясудзиро и флаг-офицера Первой эскадры лейтенанта Мацамура Кикуто), гардемарин и три матроса.

Схема 254-мм снаряда

Вскоре, вторым 10-дюймовым снарядом срезало клотик грот-мачты и был сбит боевой флаг. Всего в результате обстрела получили ранения три офицера и четыре нижних чина. Вероятно, русские комендоры использовали грот-мачту в качестве ориентира при наведении своих орудий.

Лейтенант В. Н. Черкасов, старший артиллерийский офицер с броненосца «Пересвет» докладывал после боя 28 июля, что в первую половину боя:

«Кормовая башня [«Пересвета»] произвела пожар на «Сикисиме». Один снаряд попал в кормовою башню «Сикисимы».

Во второй же половине боя:

«Один 10-дм снаряд кормовой башни [„Пересвета“] попал в кормовую башню „Микасы“ (после чего она замолчала), а другой произвел пожар на „Фудзи“».

Причем, я рассказал про броненосцы – это вам не крейсера Камимуры. На них 10-дюймовые снаряды просто пробивали броневой пояс. Поражались эскадренные броненосцы английской постройки.

Так что, окажись 1 августа Владивостокские броненосные крейсера вооружены 10-дюймовыми орудиями, то представляется почти несомненным, что Камимуре пришлось бы в тот день либо бежать, либо тонуть.

I-альтернатива: принятие на вооружение 274-мм орудия

– Зачем огород городить? – оглядел присутствующих Алексей Александрович, – я к своим пятидесяти двум годам полюбил всё французское, не за пустой звук, а за качество и надежность. Поглядите, наше орудие Обуховского завода калибром 10-дюймов обладает снарядом весом 225,2-кг выстреливаемым на 693 м/с, следовательно с энергией в 54 мегаджоуля. Взрывчатки в бронебойном снаряде содержится почти 3-кг, а в фугасном 6,7-кг. Французы же, продумали свои орудия более основательно, французские же снаряды весом 225-кг содержат в бронебойном исполнении 3,7-кг черного пороха, а в фугасном 15,7-кг мелинита.

– Помню и знаю, еще два года назад Менделеев мне докладывал, – вспомнил Чихачев и процитировал: «Что же касается до мелинита, разрушительное действие коего превосходит все данные испытания, то по частным источникам с разных сторон однородно понимается, что мелинит есть не что иное, как сплавленная под большим давлением остывшая пикриновая кислота».

– Вес орудий великоват, на полтора десятка тонн тяжелее каждое из орудий, но и энергия 84 мегаджоуля достойный показатель, вполне его можно принять как единое и для броненосцев береговой обороны и для эскадренных броненосцев, – решил судьбу вопроса Алексей Александрович.

Обуховский завод модернизировали, путем покупки во Франции целой линии по производству пушек, и он смог выпускать единое 274-мм/40 калиберное орудие, которое будучи установленное по одному в башни могло стрелять раз в две минуты и тем самым соблюдался паритет с 12-дюймовой артиллерией, так как, перспективная башня обещала залп двумя орудиями раз в четыре-пять минут. В броненосцы береговой обороны сразу стали ставить не четыре орудия, а два сделав их похожими на французский «Генрих IV», но скорострельность не пострадала, так как за десять минут они могли выпускать дюжину снарядов, а сейчас десять, но на 30 процентов более мощных. Перспективные эскадренные броненосцы получили сразу 274-мм/40 калиберные орудия, как: «Наварин», «Сисой Великий», на трех «Полтавах» было рационально изменить артиллерию промежуточного калибра не путем замены двухорудийных башен с 8-дм орудиями на 6-дм, а путем замены на одноорудийную 274-мм башню по бокам корпуса с увеличением орудий среднего калибра. На «Пересветах» эксперимент зашел дальше и уже на корпусе в диаметральной плоскости размещали три двухорудийных башни с 274-мм орудиями главного калибра. Было выпущено до шестидесяти подобных орудий.

Унификация снарядов, башен и орудий на строящихся кораблях пошла как флоту так и армии, только на пользу, так как и Сухопутное ведомство, убедившись в правоте доводов Великого князя решило остановиться на французском калибре в 274-мм и стальных снарядах. Единый калибр позволил и артиллеристам готовить кадры надлежащим образом, касаемо и обслуживания орудий и сосредоточения артиллерийского огня по одной цели.

Японцы сперва огребли при походе на Порт-Артур 27 января 1904 года, где тридцати корабельным 274-мм орудиям (по шесть на «Петропавловске», «Полтаве», «Севастополе», «Пересвете» и «Победе») помогали десять береговых, так как при налаживании производства их смогли изготовить больше, а у японцев была лишь два десятка 12-дм орудий. Затем, вице-адмирал Того убежал из желтого моря 28 июля, так как, против тридцати четырех орудий калибром 274-мм русских броненосцев (по шесть на «Полтаве», «Севастополе», «Пересвете», «Победе», «Цесаревиче» и четыре на «Ретвизане») у него было лишь шестнадцать 12-дм орудий, а японские броненосные крейсера русские из орудий в 274-мм, дырявили как картон. Море осталось за Российским императорским флотом и снабжение японской армии, само собой прекратилось, а следом и её деятельность. Вот такая судьба могла быть у одного решения по орудиям, заказать линию их производства в союзной Франции, раз уж и корабли там заказывали и проживал Великий князь Алексей Александрович там, впрочем, другие Великие князья тоже не отказывали себе в Лондоне и Париже.

I – альтернатива: броненосный крейсер «Рюрик» решили сразу вооружить по другому

Мощный и большой корабль уже достраивался у стенки Балтийского завода, как туда, в начале октября, заехали с внезапной проверкой Генерал-адмирал и Управляющий морского министерства, в портфеле у которого лежал чертеж нового крейсера «Россия».

– Давай поглядим на новый броненосный крейсер для Российского императорского флота, – предложил Алексей Александрович, – какой он будет большой и ладный с четырьмя паровыми машинами.

– И не говорите Ваше Высочество у него не только четыре машины, но и полное парусное вооружение, – с гордостью ответил Чихачев, – как на фрегате «Светлана» на котором вы ходили в океан.

– Что сейчас на корабле сделано? – подавил силой воли Великий князь в душе воспоминания о неудачной любви молодости и той женщине с которой ему родитель не дал быть вместе.

– В том месяце, как мне доложили, завершили установку последних шпангоутов и палубную настилку, так же был установлен правый гребной вал и на него установлен винт. Работы по корпусу завершаться в этом месяце и начнется монтаж устройств и дельных вещей: стопоров, битенгов, якорных клюзов, швартовых кнехтов, рулевой машины, румпеля, иллюминаторов.

– Не помню, а башни будут на «Рюрике»? – уточнил Алексей Александрович, – а то мы столько всего строим, что запутался уже.

– Какие башни, побойтесь Бога, это же океанский рейдер у него только палубные установки по две на борт 8-дюймов, восемь 6-дюймов и три 4,7-дюйма для действия против берега.

– Чихачев ты совсем в маразм впал, что ты строишь? Такой корабль был бы отлично построен когда ты капитаном еще был, против парусников, я вот был во Франции и там ни одного корабля с парусами уже не строят, броня по всему борту, как защита от фугасных снарядов, орудия в башнях, я уж не говорю о крупном калибре, но и средний они там размещают.

– Но если в океане у него кончиться уголь, – промямлил Чихачев, – или в бою повредят паровые машины, он сможет идти под парусами.

– Я сейчас начну сомневаться в твоей компетентности, – уже взревел Великий князь, – если у него выйдут паровые машины из строя, то наверняка от таких снарядов, которые пробьют броневой пояс из стале-никелевой брони и броневую палубу, а уж все паруса и мачты просто сгорят, огонь перекинется на палубу и наш «Рюрик» будет гореть как корабли Османов при Наварине или Синопе.

– Броня будет здесь установлена системы «компаунд», – хватило Управляющему морским министерством поправить Алексея Александровича.

– Броня «компаунд»! Просто сплав стали с чугуном! Когда снаряды в Англии чисто стальные используются для пробития брони! Ты на кого работаешь? Почему на устаревший проект 9 миллионов рублей тратишь!

– Но ведь проект принимали еще четыре года назад и был он разработан директором этого завода, на котором сейчас находимся.

– Идем к нему, – приказал Великий князь, переживающий, что когда корабль войдет в строй, года этак через три и прибудет в Лондон, то его совсем засмеют, глядя на то, что он построил.

Михаил Ильич Кази и Николай Матвеевич Чихачев

Милый стареющий грек, а Михаилу Ильичу исполнилось 53 года, в отличие от Алексея Александровича, которому было всего 42, а прибывшему с ним Чихачеву 62 года, радушно принял гостей, совершенно не ожидая визита, но весь напрягся как пружина и думал: «Для чего их нелегкая принесла».

– Уважаемый Михаил Ильич, – с места в карьер начал свой разговор Великий князь, – мы тут решили прогуляться с Николай Матвеевичем, и я выяснил, что строим то мы все вместе не боевой крейсера, а парусник какой-то, засмеют ведь в Европе.

– Какие были чертежи, так мы и строим, наше дело маленькое, мачты еще не заказаны, не нужны, поставим облегченные, лишь для сигнальщиков, прожекторов и сигналы подавать, – не растерялся Кази, впрочем, он всегда быстро соображал.

– Вопрос не только в мачтах, бронирование из чугуна, с тонким слоем стали, оконечности не прикрыты, орудия стоят вдоль бортов, как на деревянных фрегатах, – продолжил Алексей Александрович.

– Но Вы и меня поймите, я за всевозможные улучшения, но если сейчас что-то переделывать то у меня будут стоять рабочие и если я им платить не буду, то разбегутся, – ответил грек.

– Что уже сделано по корпусу «Рюрика»? – спросил Чихачев, – а то мне докладывают то про клинкетные двери которые установлены на «Николае I», а здесь за каждую Вы 200 рублей спрашиваете, да про переборки между орудиями, хотя они далеко стоят друг от друга и одним попаданием несколько сразу не вывести.

– В июле начали установку первых трёх плит носового броневого траверза. Всего на бронирование должно было уйти семь траверзных плит и сорок бортовых. В сентябре завершили установку всех шпангоутов, стальной палубной настилки и подкладки под бортовую броню. Также были проведены расточка мортир, дейдвудных труб и установка кронштейнов гребных валов произошла в июле. В дейдвудную трубу вставили правый гребной вал и насадили на него гребной винт, – отчитался Кази, – мы можем и броню заменить вертикальную, делов то открутил болты и прикрутил, но за 720 тонн чугуна со сталью деньги уплачены, только на металлолом и возьмут.

Чихачева от таких сибаритских настроений Великого князя кинуло в холодный пот: «Давайте уберем паруса, купим во Франции пару башен, установим в них или пару 8-дм орудий как на „Адмирале Нахимове“ или вообще, новое 254-мм/45-калиберное орудие, но броня это деньги и время».

– Но как же защита, как на новом крейсере «Россия»? – спросил Алексей Александрович.

– Броня обошлась нам примерно в 300 тысяч рублей, – ответил Чихачев, – а на том проекте, что лежит у меня в портфеле применена 8-дюймовая и 5-дюймовая, которая еще только осваивается в США, она лишь год назад запотентована и массовое производство её не налажено, на это уйдет еще пара лет.

– Как она создается? – поинтересовался самый молодой из присутствующих.

– Лицевая поверхность брони насыщается углеродом, чтобы придать ей прочность. Лист нагревают почти до температуры плавления и оставляют на несколько недель в контакте с углеродсодержащим веществом, например, древесным углем, – слово взял грек, – затем, многократно закаливая маслом и водяными брызгами, получают сверхтвёрдую лицевую сторону, в отличие от более мягкого внутреннего слоя.

– На сколько она прочнее, чем пояс «Рюрика» толщиной 10-дюймов «компаунда»? – спросил Великий князь.

– Например, 13 дюймов (330 мм) гарвеевской брони были примерно эквивалентны 15,5 дюймам (394 мм) брони из никелевой стали, – ответил Чихачев, – следовательно, наши 10-дюймов можно заменить на 8-дюймов, все как на «России».

– Прошу, дайте мне взглянуть на проект, – попросил Михаил Ильич, получил его и долго изучал, так что гости успели неторопясь попить чаю, поданным по такому случаю.

– Схему бронирования менять смысла не вижу, – через час грек подошел к гостям и стал рассказывать, – парусное вооружение безусловно является анахронизмом, но вооружить крейсер «Рюрик», как Ваш проект «Россия» с башенными орудиями считаю должным и нужным, так как на «Адмирале Нахимове» четыре барбетные установки с восемью 8-дюймовыми/35-калиберными орудиями, а тут что, мы голубя мира строим что-ли? Но прошу вас все оформить решениями МТК, никаким самоуправством я заниматься не буду.

– Но как вооружить то? Что напустили важности, а конкретного решения не предложили, – с недоумением произнес Великий князь.

– Давайте просто 8-дюймовые орудий поднимем из казематов на верх и поставим в барбете, подобно как установлены орудия у «Адмирала Нахимова», носовая и кормовая орудийные установки, – решил за всех Чихачев, – раньше мы такое проделать не могли, а сейчас в виду отказа от парусного вооружения на строящемся корабле появилась такая возможность, и на борт будут стрелять сразу четыре 8-дюймовых орудия, а не два, да и вид у крейсера будет более современный.

Вот в таком диалоге и решилась, легко и непринужденно, судьба вооружения крейсера «Рюрик», который смог достойно постоять за себя в сражении 1 августа 1904 года.