Текст книги "Киевской Руси не было, или Что скрывают историки"

Торговля – двигатель прогресса

Если строго следовать постулатам исторического материализма, то в эпоху феодализма главную ценность представляла собой земля. Государства по этой концепции возникают тогда, когда земледелец становится способен создавать прибавочный продукт, то есть прокормить не только себя, но и воина, ремесленника, попа и феодала. Феодал в этой системе отнюдь не паразитический элемент, а важное связующее звено, ибо именно он изымает у крестьянина прибавочный продукт и распределяет его. То есть богатство государства в этой системе проистекает исключительно от земли.

Между тем аграрная экономика в раннефеодальный период создает прибавочный продукт, способный поддержать государство с самым примитивным укладом. Ну, отберешь ты у крестьян треть урожая брюквы, ржи и капусты – а чем жалованье дружинникам платить – не капустой же? Мощные высокоразвитые империи возникали лишь на перекрестках торговых путей. Развитие торговли делало эти империи властителями мира. Но изменялась география торговых коммуникаций – и могущественные империи, обескровленные, превращались в легкую добычу своих вчерашних вассалов.

Британская империя стала владычицей мира, не потому, что владела колониями, а потому, что контролировала мировую торговлю, и только потому владела колониями и являлась мастерской мира. Английская промышленность развивалась столь стремительно потому, что рынок сбыта у нее был практически неограниченный. США уже к концу XIX в. имели промышленный потенциал, превосходящий британский, но торговля была в руках у английского льва. Лишь в результате двух мировых войн и крушения ССР Америка стала хозяином планеты, когда доллар почти безраздельно обслуживает мировую торговлю. А Великобритания ныне превратилась в маленькое островное государство, о былом величии империи напоминают разве что богатые музеи и шикарные дворцы.

Но Британская империя стала мировым гегемоном лишь на костях своих конкурентов – Испанской империи и империи Голландской. Как могла малюсенькая Голландия быть мировой державой? Могла, и только благодаря торговле! Наполеоновские войны стали высшим выражением борьбы за контроль над мировой торговлей между Британией и Францией, когда все прочие колониальные империи были разгромлены англичанами. Но Франция – последний и сильнейший конкурент английского льва так и не сумела захватить власть над миром, получив зубодробительный удар под Трафальгаром[112]112
  Отечественные историки льстят национальному самолюбию, проводя мысль о том, что именно Россия положила конец Французской экспансии. Но с точки зрения глобальной стратегии в Россию пришел уже смертельно раненный колосс. Проиграв битву за океан в генеральном морском сражении у мыса Трафальгар, Наполеон потерпел поражение в борьбе за мировое господство.


[Закрыть].

Дорогу мировой торговле и великим империям нового времени проложили великие географические открытия XVI–XIX вв. А до них господствовали империи, контролирующие трансконтинентальную торговлю. Венеция вроде бы и не совсем империя, а всего лишь крошечная олигархическая республика на островах в Адриатике, однако ее богатство и влияние были беспрецедентны, и проистекали отнюдь не от феодального землепользования. Венецианские магнаты манипулировали крупнейшими западноевропейскими державами того времени, сам Папа Римский был должником Венеции. Именно венецианцы финансировали поход крестоносцев против Ромейской империи, увенчавшийся захватом Константинополя в 1204 г. Через 57 лет их конкуренты генуэзцы взяли реванш, профинансировав мероприятия по изгнанию крестоносцев и возвращению ромейских императоров в Константинополь. Однако в 1380 г. в сражении при Кьодже венецианцы наголову разгромили Генуэзскую республику, которая так и не смогла оправиться после этого удара. Крупнейшая же европейская торговая империя того времени – Ромея-«Византия», контролирующая узловой пункт мировой торговли – Черноморские проливы. Сохранившиеся свидетельства позволяют судить о том, что в начале XIII в. в год таможенные сборы давали империи порядка 33 тонн золотого эквивалента. В эпоху наивысшего могущества Венеции ее годовой бюджет был значительно скромнее – около 5 тонн золота.

Альтернативный же средиземноморскому путь с Востока в Европу через Каспий, Волгу, Северную Двину в северные моря, либо через из Волги через Ладогу в Балтику контролировала Русь. Термин «Русь» довольно условен, возможно, он даже неверен. Сейчас можно строить лишь гипотезы, насколько монолитным и централизованным было государство, контролирующее Великий Волжский торговый путь. Возможно, это была могущественная военная империя, каковой ее рисуют адепты школы Новой хронологии. Скорее всего, она представляла собой конфедерацию самостоятельных княжеств, связанных между собой не национальными, политическими и религиозными узами, а исключительно интересами торговли. Но одно можно сказать точно – Древняя Русь не была русью в прямом смысле этого слова, представляя собой тюрско-славянское сообщество. На Нижней Волге преобладал тюркский элемент, на Верхней Волге – славянский, на севере – финно-угорский, постепенно ославянивающийся. Стержень, скелет, объединяющий в империю столь разные племена – Волжский торговый путь. Имперские мышцы – Орда.

Думаю, самое время поупражняться в вариативной истории и высказать гипотезу относительно «монголо-татарского» завоевания Руси. Оно было, но не монгольским конечно, а татарским, но татары – это, как мы уже выяснили выше, не народность, а, скорее, воинское сословие. Орда – армия, татарин – ордынский воин. Армии без государства, как известно, не бывает. Так что сам собой напрашивается вывод, что Золотая Орда – это Волжская торговая империя, объединившая в себе все княжества, расположенные на пути от Каспия до Северного Ледовитого океана. Снова считаю нужным подчеркнуть, что Золотая Орда была не национальным государством в современном понимании этого слова, а именно торговой империей. Западнорусские княжества, образовавшие Великое княжество Литовское, оказались вне пределов ордынских интересов, поскольку лежали в стороне от торговых трансконтинентальных путей.

Орда и Литва (Русь ордынская и Русь литовская) воевали между собой, заключали союзы, вмешивались во внутренние дела друг у друга, торговали, но это были страны, ориентированные в разные стороны. Литва находилась в зоне влияния Запада, а экспансия Золотой Орды была направлена главным образом в сторону Востока. Можно долго рассказывать о «монгольском» завоевании Средней Азии, но нам важно знать, ради чего оно осуществлялось. И древние хроники, и современные историки единодушны в своих выводах: результатом этого завоевания стала безопасность торговли. Это суть, а душещипательные рассказы о грабеже, массовом убиении жителей павших городов и гонениях на христиан можно отбросить, как явно преувеличенные и не относящиеся к делу подробности (ну в самом деле, какая же война обходилась без убийств и грабежей?). Н. К. Арзютов в книге «Золотая Орда» утверждает, что «настоящим главой государства было купечество, торговая буржуазия. Купцом же являлся, говоря по существу, сам хан. Вся военная политика сводилась к тому, чтобы удержать в своих руках такие торговые магистрали, как с севера на юг – Волгу, и с запада на восток – сухопутный».

Но давайте разберемся с татарским завоеванием Руси. Русь торговала с ромеями через Крым (Тавриду). Ромеи торговали с Европой через генуэзцев и, главным образом, венецианцев. Константинополь являлся торговой столицей мира. Но в 1204 г. крестоносцы громят Ромею-«Византию», и итальянцы (венецианцы) захватывают в свои руки средиземноморскую торговлю. Более того, завоевания крестоносцев в Передней Азии несколько изменили географию торговых путей, и купеческие караваны пошли в обход старого маршрута Каспий – Волга – Дон – Крым. Не зря венецианцы отхватили себе от разгромленной Ромейской империи средиземноморские острова, из которых самыми важными были Корфу и Крит. В этот период, вероятно, основной товаропоток сместился южнее Анатолийского полуострова. Однако одновременно набирают силу государства Северной и Западной Европы, которым хотелось бы торговать с Востоком без посредничества ушлых итальянцев.

Альтернативным Средиземноморскому был Волжский торговый путь из Каспия в Балтику или Северный Ледовитый океан через систему волоков. Ко всему прочему русские купцы занимались не только транзитной торговлей, но и сами поставляли на европейские и восточные рынки высоколиквидные товары, прежде всего, меха, первоклассное оружие, а с развитием европейских городов и продовольствие. Не стоит забывать и о таком ходовом товаре, как рабы. Об этом современные отечественные историки предпочитают деликатно умалчивать, отдавая лавры успешных работорговцев туркам да кипчакам. Но, как говорится, из песни слов не выкинешь. Нравы в старину были суровыми, а купцы – что турецкие, что итальянские, что русские или арабские – особым гуманизмом не отличались. Что хорошо продается – тем и торговали. Одним из центров работорговли, например, был волжский Булгар. Не выращивали же рабов на грядках булгарские купцы? Да и от куда более поздних веков до нас дошло слово «ясырь», что означает вообще казачью военную добычу, но в первую очередь пленников, которых они либо освобождали за выкуп, либо продавали в рабство или оставляли у себя в качестве работников-невольников. Особенно охотно они оставляли красивых женщин. Приторговывали живым товаром казаки еще и в XVII в.

Итак, Западная Европа не прочь торговать с Русью. Есть спрос, есть товар, есть купцы, которые желают возить товары по Волге-матушке с выгодой для себя. Но им нужна защита, защита на всем протяжении Волжского пути, защита не только от разбойников, но и от, так сказать, государственного рэкета. А то ведь всякий рязанский или тверской князь мог запросто спуститься со своей дружиной куда-нибудь на Ахтубу и своевольно собирать мыт с проезжих купцов. А не нравится – иди посуху – там уже рыщут шайки степняков, охочих до грабежа, которые не только товар отымут, но глотку перережут. Так пока до Ярославля доберешься – на поборах разоришься.

Как бы сейчас сказали, купцам нужно было единое правовое поле на всем пути следования от Каспия до Северного Ледовитого океана, единое таможенное пространство, нужна была инфраструктура (пристани, торги, постоялые дворы, переправы и волоки, склады, верфи и т. д.), но в первую очередь, безопасность на всем пути следования. Купцы готовы были платить мыт тому, кто обеспечит им безопасную торговлю, и не важно кому – князю, хану, султану, да хоть самому черту. Лишь бы торговля процветала.

Вот в этот весьма подходящий момент на исторической сцене и появляется Батый, который силой приводит к вассалитету русских князей, вынуждая их платить налог («ордынский выход») на содержание армии – Орды, поставлять рекрутов и князей для службы в армию. Как считается, вначале дань взимали специальные ордынские налоговые чиновники – баскаки, и лишь когда князья дисциплинировались, они стали обходиться без посредников (всякий посредник, не будь дурак и себя не забывает).

При всем при этом удельные русские князья не были заменены «завоевателями» на оккупационную администрацию, что очень удивительно, если считать завоевателей пришлыми монголами. Но в том-то и дело, что акция Батыя не была иноземным вторжением на Русь, ее целью было привести князей к послушанию. Князья, признавшие верховную власть Орды, сохраняли за собой всю полноту гражданской власти, имели свои дружины.

Возможно, Батый был лишь исполнителем мероприятий по, так сказать, глобальному наведению конституционного порядка. Кто же был заказчиком? Попробуйте найти русское княжество, не подвергшееся «монголо-татарскому» нашествию.

Удивительно, но это будет Новгородское княжество – пожалуй, самое богатое из всех. Удивительно это потому, что по мнению историков, поход Батыя на Русь носил скорее грабительский, нежели завоевательский характер. И вот получается, что самый лакомый кусок – купеческий Новгород – Батый не тронул. Рационального объяснения этому нет. Но если предположить, что Новгород был инициатором ордынского проекта, то все сразу встает на свои места – зачем же Батый будет грабить того, в чьих интересах работает?

Наша версия получит дополнительное подтверждение, когда мы выявим русских князей, выигравших от «татаро-монгольского» нашествия. В 1238 г. в результате разгрома «татаро-монголами» войск владимирского князя Юрия Всеволодовича на реке Сить великокняжеский стол во Владимире получил новгородский князь Ярослав Всеволодович. То есть старшим князем над всеми другими русскими князьями он стал благодаря Орде. Потом вообще происходит странный кульбит – по словам историков Батый отправляет князя завоеванной им Руси в Каракорум на… выборы верховного хана. Сын Ярослава – знаменитый князь Александр Ярославович Невский – следующий новгородский князь, ревностно охранял ордынские интересы на Руси, и пользовался ордынскими войсками в усобицах. Так, великим князем Невский стал только после разгрома Ордой войск его брата Андрея, отказавшегося уступить великокняжеский трон Александру. В общем, содружество Новгорода и Орды очень сильно бросается в глаза.

Не стоит сбрасывать со счетов и еще одну заинтересованную в Орде сторону – церковь. Ведь именно на времена ордынского господства приходится расцвет христианской церкви на Руси. Ханы Золотой Орды не только освободили церковь от каких-либо поборов, но и, разумеется, запретили удельным князьям взимать с церкви дань в свою пользу. А церковь – не просто сеть молельных домов, это один из крупнейших субъектов экономической деятельности, церковь – мощнейший политический фактор. Но таковую роль церковь могла играть только, грубо выражаясь, имея «крутую крышу». И эта «крыша» у нее была – Орда. Церковно-ордынский симбиоз был взаимовыгодным. Во-первых, судя по всему, масштабное крещение Руси произошло как раз во времена ордынского господства. Выше мы уже касались вопроса об установлении золотоордынскими ханами для своих подданных государственной религии. Современные комментаторы однозначно считают, что государственной ордынской религией был ислам, но это лишь очень вольная трактовка содержания древних хроник. Факты говорят о том, что именно христианская церковь на Руси пользовалась ГОСУДАРСТВЕННОЙ поддержкой со стороны Орды. Впрочем, как было показано выше, единый монотеистический культ, господствующий в Орде, еще не знал разделения на православие и магометанство.

Зачем Орда была нужна церкви – ясно. Но зачем церковь Орде? Любая власть опирается не только на насилие, принуждение, но и нуждается в идеологической базе. Следовательно, для утверждения единой ордынской власти на громадной территории потребовалась единая государственная церковь, которая заменяла тогдашним людям СМИ, политические партии, школы, больницы, была фактически единственным очагом культуры. В этих условиях роль церкви в жизни общества была громадной. В храмах верующие подвергались в том числе и политической обработке в нужном направлении. Попы сегодня поют «многие лета» президенту РФ, губернатору и их верным боярам. А тогда возносили славословия в адрес великого хана, великого князя, удельного князя и его верной дружины. Говоря современным языком, национальной идеей Орды была возможность торговать по Волге. Идеологический скелет этой торговой империи составляла церковь.

Помимо всего прочего опасность для торговли представляли и речные пираты – ушкуйники (от древнерусского ушкуй – речное судно с веслами). В современной историографии ушкуйниками принято называть почему-то новгородские дружины, которые отправлялись на ушкуях для захвата земель на Севере и грабительские экспедиции на Волгу и Каму. Считается, что они появились в 1320-х годах. Энциклопедии сообщают, что походы ушкуйников подрывали могущество Золотой Орды и нарушали волжскую торговлю. И тут мы видим явное противоречие традиционной истории. Ведь считается, что Новгород был вассалом Золотой Орды, а тут получается, что одной рукой Новгород платил дань, а другой – грабил своего же сюзерена. Историки рассказывают о том, что в 1360 г. ушкуйники во главе с боярином Анфалом Никитиным захватили город Жукотин на Каме. В 1366 году они напали на Нижний Новгород, где перебили много татарских и армянских купцов. К тому же совершенно не понятно, как новгородцы могли попасть на Волгу. Но об этом ниже.

Итак, какова последовательность батыевых походов, если следовать версии современных историков? В 1236 г. Батый громит Волжскую Булгарию. Логично – Булгария была богатой торговой страной. Как повествует Рашид ад-Дин о действиях Батыя и его сподвижника Шибана, «они дошли до города [Булгара] Великого и до других областей его, разбили тамошнее войско и заставили их покориться. Пришли тамошние вожди Баян и Джику, изъявили царевичам покорность, были [щедро] одарены и вернулись обратно». Сразу бросается в глаза фантастический гуманизм победителей – побежденных они не свергают и не убивают, а вручают щедрые подарки за изъявление покорности. Все логично – Батый не грабитель, каким его рисуют историки. Его цель – строительство империи. Поэтому если булгарские князья признают его верховенство, то цель достигнута.

Далее Батый идет покорять мордву и чувашей. Если «монголо-татары» воюют с целью грабежа, то на кой хрен им сдались жители окских чащоб и закамских степей, ежели с них и содрать нечего, кроме скальпа? Но если стоит задача взять под контроль торговые пути, то все встает на свои места – по Каме из Сибири идет ценнейший товар – меха – это так называемый Пушной путь. Мордва, населявшая территорию между Волгой и низовьями Оки к востоку от Мурома и Рязани, так же не представляла собой привлекательный объект для грабежа, но обитала как раз там, где проходили магистральный торговый путь (по Оке на Запад).

Затем Батый идет на Нижнюю Волгу и устраивает большую «зачистку» степей междуречья Волги и Дона от половцев. Сразу возникают вопросы: почему военная экспансия идет с севера на юг? Ведь куда логичнее степняку Батыю было идти степью с юга на север и сначала разделаться с половцами. Да и мотивы его опять непонятны. Одно дело – брать богатые торговые города, и совсем другое – гонять по степи каких-то дикарей. Употеешь, пока догонишь, а дальше что? Грабить-то у половцев нечего. Зато сами половцы были не прочь пограбить тех купцов, что отважились идти от Волги через волок к Дону и оттуда спускаться к Черному морю. Поскольку приручать половцев было бессмысленно, их просто выгнали из прикаспийских степей и они со временем оказались аж в Венгрии. Зато донское ответвление Волжского торгового пути отныне стало безопасным. Кстати, Нижняя Волга давала стратегически важный продукт – соль. Соль была единственным доступным консервантом в Средневековье, и соляная торговля приносила немалые доходы.

В 1237–1238 гг. Батый «работает» на Верхней Волге, приводя к покорности Владимирско-Суздальское княжество. В результате, как упоминалось, Ярослав Всеволодович становится великим князем. Не мне первому приходит в голову эта крамольная мысль, но так и напрашивается вывод, что Батый и Ярослав – одно и то же лицо. И не стоит говорить, что Батый – нерусское имя. Самое что ни на есть русское. Ваня, Саша, Леша, Миша и Витя – это как раз имена не русские, а греческие, начавшие вытеснять русские имена в результате никоновской церковной реформы, когда нарекать младенцев стали строго по святцам. А до XVII в. в ходу были прозвища, непривычные нашему уху. Например, имена Булат, Ахмат, Селим и Ермак, которые сегодня считаются тюркскими, были весьма распространены на Руси. Разве имена Батый или Мамай выбиваются из этого ряда?

Но поскольку Батый по ряду свидетельств был христианином (а кем же еще?), то у него должно было быть и крестильное имя. Так почему он не мог носить имя Ярослав? В этом случае не стоит выдумывать громоздких объяснений по поводу того, что Александр Невский был «приемным сыном» Батыя. Если он был сыном Ярослава, а Ярослав и Батый одно лицо, то все сразу встает на свои места. Понятно и то, почему Батый послал Ярослава в мифический Каракорум на выборы верховного хана (великого князя?) Сам он и поехал. Объяснимо и то, что Новгород, где княжил Ярослав, а затем его сын Александр, не подвергся «татаро-монгольскому» нашествию – зачем же грабить собственную вотчину? А вот жестокий погром Владимиро-Суздальской Руси совершенно понятен – Волжский торговый путь должен контролировать один хозяин, ибо только в этом случае он превращается в золотую жилу. Но, видимо, брат Ярослава Юрий Всеволодович видел этим хозяином себя. Семейная разборка произошла на реке Сить, где старший братец лишился головы, а младший после его смерти стал великим князем. Ну, да, такие нравы были – любой спор решался дракой.

На рубеже 1238–1239 гг. в покоренных ранее землях, видимо, началась какая-то смута и «татаро-монголы» вновь совершили успешные карательные походы против Булгара, Рязани, Нижнего Новгорода. Наверняка местным властям не понравилось, что доходы от торговли перераспределились, так сказать, в пользу федерального бюджета.

Наконец, у экспансии Орды обозначается явный западный вектор, в конце 1239 г. Батый со взятием Чернигова берет под контроль левобережье Днепра (одновременно экспедиционный корпус «монголо-татар» наводит порядок на западном побережье Каспия, дойдя до Дербента), через год – Киев. Так гласит официальная версия истории. Основоположники школы Новой хронологии полагают, что Киев как раз и был основан Батыем, то бишь князем Ярославом, как база для похода на Запад. Фоменко и Носовский пишут об этом буквально двумя фразами, нам же данная гипотеза более интересна, потому следует обсудить ее подробнее.

Предположение об основании Киева Батыем (возможно, на месте более древнего поселения) вполне рационально и вероятно. Особенность северо-причерноморского театра военных действий в том, что реки здесь текут с севера на юг, и потому являются препятствием в пути на запад. Самая полноводная река в этом регионе – Днепр. Следовательно, для армии стратегическое значение имеет переправа через реку, крепость, ее защищающая и база снабжения. В этом смысле место для города выбрано идеально. С юга к городу подступают степи – тут вблизи крупных естественных пастбищ может базироваться крупное кавалерийское соединение («монголо-татары», как помним, представляются именно конной ордой). Текущие с севера множество рек собираясь в единый поток у Киева, представляют собой удобные пути подвоза припасов.

Кстати, Смоленск, важный пункт в верховьях Днепра, если верить хроникам, был завоеван в 1239 г. великим князем Ярославом. Смоленск – это узловой торговый город. Возле него находился волок на Западную Двину и выход в Балтику. О богатстве Смоленска (возможно, это не современный Смоленск, но город, некогда расположенный рядом) свидетельствует колоссальный по своему значению археологический памятник Гнездово. Смоленск находился не на пути из варяг в греки, который якобы проходил через Киев, а на пути из Волги на Западную Двину. Потому-то археологические находки в гнездовских курганах не тождественны киевским, не идущими ни в какое сравнение с первыми ни по объемам, ни по богатству.

Так вот, если версия о том, что Киев получил свое имя от киева перевоза верна, то именно западный поход Батыя мог стать причиной появления этого значительного инженерного сооружения. Раньше нужды в нем я не вижу даже гипотетической. В самом Киеве мы находим крепость, связанную с именем Ярослава – так называемый город Ярослава. Вполне возможно, что в этом названии сохранились отголоски реальных событий.

Мог ли Ярослав заложить известные нам киевские храмы, чье разрушение связано с именем Батыя? Вполне. Считается, что Софийский собор заложил Ярослав Мудрый. А почему бы не полагать обоих Ярославов одним лицом? Ярослав Владимирович тоже княжил в Новгороде до того, как стал великим князем. В Новгород же он постоянно сбегал после своих поражений. Например, потерпев поражение на Буге от поляков, он побежал не в свою столицу Киев, лежащую на пути, а драпанул мимо него в Новгород. Великокняжеский престол он получил, после смерти своего старшего брата Святополка в битве при Любече. Собственно, вся жизнь Ярослава Мудрого – это борьба за объединение под своей властью Руси. Этой же цели добивался и Ярослав Всеволодович, он же Батый. Оба они успешно воевали со степняками (первый Ярослав с печенегами), оба нанесли поражение Литве и Польше. И тот и другой проявили себя, как энергичные христианизаторы. Оба они передали великокняжескую власть своим старшим сыновьям, княжившим в Новгороде. Не слишком ли много совпадений для персонажей, разделенных двумя веками? И этих совпадений в жизнеописаниях настолько много, что невольно начинаешь подозревать тождество двух этих Ярославов. Кстати, прозвище «Мудрый» Ярославу Владимировичу дали не современники, а историки в XIX в. Видимо затем, чтобы не путать двух великих князей Ярославов. Любителям исторических ребусов я предлагаю поискать параллели в житиях двух Ярославов и Владимира Святого. Меня вовсе не удивит, если Владимир Святой является еще одним фантомом Ярослава-Батыя.

Так вот, если древние киевские храмы действительно построил верный друг церкви Ярослав Всеволодович, он же Батый, то к началу XVII столетия они уже вполне могли превратиться в руины, ибо Киев утратил свое значение военной базы, а новое приобрел спустя века. Тут я считаю уместным уточнить, что представители школы Новой Хронологии относят походы Батыя к XIV в., то есть на сто лет сдвигают эти события к нашему времени. Но пересмотр глобальной хронологии не входит сейчас в нашу задачу. В рамках концепции вариативной истории будем придерживаться общепринятой хронологии, но считая ее не абсолютной, а относительной, то есть отражающей лишь последовательность событий.

Не стоит сбрасывать со счетов и такой вариант: Ярослав основал Киев, как пограничную крепость и монастырское поселение, а разорение его Батыем на самом деле является отодвинутым в прошлое нашествием крымского хана Менгли-Герея в 1482 г. Если Киев был крепостью, то его разрушение выглядит логичным. Казаки, например, часто старались разрушить польские крепости, чтобы их противник не мог использовать их в дальнейшем как опорные пункты.

Для рассмотрения вопроса о фантомной Киевской Руси не столь уж существенно, в каком конкретно году появился Киев, а важно найти причину, по которой он мог возникнуть. Один из вариантов – что Киев возник, как военная база для обеспечения западного похода «татаро-монголов». Войны с поляками и венграми не могли осуществляться Батыем без мощной тыловой базы, а Киев – идеальное место для нее. В степях летом пасутся громадные табуны лошадей, с севера по рекам сплавляется фураж и продовольствие, через киев перевоз с востока поступают подкрепления и везутся припасы. Немаловажно, что под Киевом есть месторождения железной руды (найдены следы разработок на реке Ирпень, остатки печей и кузниц). Ну да, подковать тысячи лошадей – это немалый труд. А с севера по Днепру везли во множестве оружие, как считалось еще совсем недавно, варяжское. Вполне возможно, что и легенда о приходе с севера варягов-завоевателей тоже имеет под собой какое-то основание. Не исключено, что Батый-Ярослав спустился к Киеву (или к месту, где будет основан Киев) по Днепру из захваченного годом ранее Смоленска. Впрочем, это не столь важно.

Дальнейшие военные усилия Батыя на Западе описаны у многих западных хронистов, однако из многословных описаний, изобилующих душещипательными подробностями, не совсем ясно, какова же была его цель. Между тем такое масштабное, очень затратное и жутко рискованное мероприятие, как поход против Европы с бухты-барахты и грабежа ради не делается. Тут нужен очень существенный стимул. Историки не желают об этом задумываться – мол, завещал Чингисхан идти до последнего моря, вот Батый и поперся. Остановился он на берегу Адриатики. И мне почему-то очень хочется предположить, что поход был направлен именно против венецианцев. Историки утверждают, что Батый неожиданно (то есть беспричинно) повернул домой. Но, видимо, какая-то причина была. Например, Венеция согласилась на уступки в деле международной торговли.

Среднеазиатские завоевания «монголов», многословно описанные древними хронистами и еще более многословно прокомментированные современными историками, сводились, собственно, к одному – контролю за торговыми путями. И если мифические монголы так хорошо понимали суть международной торговли, то где они этой премудрости научились, будучи дикими нищими кочевниками? Нет, только народ, имеющий опыт в торговых делах, мог осуществить такой масштабный проект, и по всему выходит, что центром «татаро-монгольской» экспансии были не забайкальские степи (там вообще никаких следов великой империи не обнаружено), а бассейн реки Волги.