Текст книги "Россия – щит Антанты"

Армия, потерпев неудачу на флангах, попала в тяжелую ситуацию: она оказалась разобщенной на боевые группы, причем изолированный 19-й корпус сражался с тремя корпусами противника, наступающими со всех направлений. В своих воспоминаниях М. Ауффенберг писал, что «этот охват впоследствии был проведен и едва не привел к Каннам».[71]71
  Белой А. Выход из окружения 19-го армейского корпуса. С. 29.


[Закрыть]

Но на новых позициях П. А. Плеве консолидировал фронт, устраняя распыление своих войск, результатом стали отбитые атаки 9-го и 6-го австро-венгерских корпусов. 15-я австро-венгерская дивизия 6-го корпуса, направленная в тыл 19-му корпусу, сама попала под фланговый удар 10-й пехотной дивизии русского 5-го корпуса (потери 15-й австро-венгерской пехотной дивизии у Лащова убитыми и ранеными достигали нескольких тысяч, в плен попали 100 офицеров, 4 тыс. солдат, 22 орудия, командир дивизии застрелился, начальник штаба дивизии и командир бригады погибли).

К вечеру 15 августа 9,5 пехотным и 3 кавалерийским дивизиям П. А. Плеве противостояли 12 пехотных и 3 кавалерийские дивизии М. Ауффенберга. Вырисовывалась катастрофа центральной группы корпусов (19-го и 5-го) по образцу самсоновской – фланги оголены (фланговые корпуса 25-й и 17-й отходят, потерпев поражение), и 2-й австро-венгерский корпус двигался для глубокого обхода их правого фланга. В центре против пяти русских дивизий (двух – 19-го, двух – 5-го и одной – 17-го корпусов) группировалось 7,5 пехотных дивизий 9, 6 и 17-го австро-венгерских корпусов. На левом фланге обходной маневр осуществляли три дивизии группы Иосифа Фердинанда. Еще восточнее двигались части 2-й австро-венгерской кавалерийской дивизии.

М. Ауффенберг настойчиво проводил план по окружению центральной группы корпусов 5-й русской армии – очередные столь любимые австро-германцами «Канны»; и чтобы замкнуть окружение, требовалось преодолеть пространство немногим более перехода (усилия одного-двух дней).

Но, во-первых, наметился успех южных армий фронта – 3-й и 8-й, во-вторых, генерал П. А. Плеве не был А. В. Самсоновым.

17 августа П. А. Плеве приказал 25-му корпусу перейти в наступление и овладеть Замостьем, выбить противника из Красностава и преградить пути на Холм, а 19, 5 и 17-му корпусам энергично выполнять поставленную задачу и «ни шагу назад».[72]72
  Стратегический очерк войны 1914–1918 гг. Ч.1. Период от объявления войны до начала сентября 1914 г. Первое вторжение русских армий в Восточную Пруссию и Галицийская битва / Сост. Я. К. Цихович. – М., 1922. С. 158.


[Закрыть]

Войска 19-го корпуса проявили большую боевую устойчивость, благодаря чему удалось сковать 2,5 австро-венгерских корпуса и тем самым облегчить положение как на всем остальном фронте армии, так на своем левом фланге. Но пятидневный непрерывный бой чрезвычайно утомил корпуса 5-й армии, они понесли большие потери. Так, вышедшие из боя 17-я и 38-я дивизии 19-го армейского корпуса имели некомплект в полках в среднем не менее 25–30 офицеров и 2 тыс. солдат (потери до 50–60 %).[73]73
  Белой А. Галицийская битва. С. 145.


[Закрыть]

В этих условиях командарм принял 18 августа оперативное решение на вывод армии из-под ударов австрийских войск в целях перегруппировки для дальнейшего наступления. Был осуществлен грамотный тактический маневр отхода под прикрытием артиллерийского огня арьергарда и конницы: армейская кавалерия (1-я и 5-я донские казачьи дивизии) во взаимодействии с 25-м корпусом отбросила обходящую австрийскую группировку к Замостъю, ликвидировав тем самым угрозу окружения. Обходящие левый фланг 5-й армии силы противника также были отброшены 7-й и сводной кавалерийскими дивизиями русских.

5-я армия оторвалась от противника и благополучно отошла на север на три перехода, выполнив новую перегруппировку своих корпусов. Н. Н. Головин отмечал, что этот отход «отнюдь не являлся вынужденным отступлением; это был отрыв от противника, возвращавший сохранившей свою полную боеспособность армии свободу маневра».[74]74
  Головин Н. Н. Из истории кампании 1914 г. на Русском фронте. Галицийская битва. С. 505.


[Закрыть]

Общие потери армии П. А. Плеве в ходе Томашевского сражения составили до 30 тыс. человек (в том числе 10 тыс. пленными, в основном из состава фланговых корпусов), «победоносные» австро-венгерские войска потеряли 40 тыс. человек (в том числе 20 тыс. пленными).[75]75
  Auffenberg-Komarow M. von. Aus Österreich-Ungarns Teilnahme am Weltkriege. S. 248.


[Закрыть]

Потери были значительными, что характеризовало упорство и боевую устойчивость войск обеих сторон в начальный период войны. Общие потери пехотных дивизий 5-й армии составляли 40–50 % личного состава.[76]76
  Головин Н. Н. Из истории кампании 1914 г. на Русском фронте. Дни перелома Галицийской битвы (1–3 сентября нового стиля). – Париж, 1940. С. 109.


[Закрыть] Но и трофеи были велики: например, для 19-го армейского корпуса они составили 11 орудий, 30 пулеметов, до 5 тыс. пленных (из них на долю наиболее пострадавшей 38-й дивизии приходилось до 1350 пленных из 27, 13, 25 и 26-й дивизий противника, имевших потери до 40–65 %).[77]77
  Белой А. Выход из окружения 19-го армейского корпуса. С. 73.


[Закрыть]

Операция на окружение, задуманная и проводившаяся австро-венгерским командованием, превратилась в тривиальное оттеснение, причем полученный результат не оправдывал понесенные потери. Благодаря этой операции был сорван план австрийского командования по окружению русских армий, которые сумели сковать главные силы противника, чем облегчили разгром австро-венгерских армий на Львовском направлении.

Тем не менее общая обстановка на северном фасе битвы складывается не в пользу русских – 4-ю и 5-ю армии постигли тактические неудачи. Но 5-я армия избежала разгрома и стала приводить себя в порядок. 4-я армия стойко оборонялась под Люблиным, на ее фланг прибыли свежие войска, и постепенно перевес на этом участке фронта перешел к русским. Переброшенные резервы оформляются в новую 9-ю армию под командованием П. А. Лечицкого.

Оперативная обстановка изменилась. 3-я и 8-я русские армии осуществляли победоносное наступление и выходили непосредственно на тылы 1-й и 4-й австрийских армий, грозя им полным разгромом. Ф. Конрад фон Гетцендорф (начальник Генерального штаба австро-венгерских войск) пытался собрать в районе Равы-Русской какие-то силы, чтобы обеспечить тыл войск М. Ауффенберга. Он решил силами трех армий (4, 3, 2-й) нанести поражение двум южным русским (3-й и 8-й), оставив на севере лишь заслон (1-я армия, группа эрцгерцога Иосифа Фердинанда) против 4-й и 5-й русских армий. Теперь вопрос состоял в том, кто именно успеет раньше разбить противника: южные армии Юго-Западного фронта – главные силы австрийцев либо или 4-я, 5-я, усиленная резервами сосредотачивавшаяся 9-я русские армии – австрийский заслон. Теперь соотношение сил менялось – на севере сила русских доводилась до 28 пехотных дивизий, в то время как сила австрийцев понизилась до 19 пехотных дивизий. Зато на южном фасе австро-венгры собрали 30 пехотных дивизий против 22 пехотных дивизий русских. Начиналось Городокское сражение.

На этом этапе Галицийской битвы 22 августа 5-я армия вновь перешла в наступление, сыграв решающую роль в развернувшемся сражении. 22 августа частями 25-го армейского корпуса был проведен успешный бой у Машева с 10-м австро-венгерским корпусом (пленных австрийцев более 1,6 тыс.), 25 августа войска П. А. Плеве во взаимодействии с частями 21-го армейского корпуса 3-й армии разбили у Посадова группу эрцгерцога Иосифа Фердинанда (противник потерял 2,4 тыс. человек пленными и 18 орудий).

Тяжелейшие бои 26–27 августа закончились русской победой благодаря смелому маневру П. А. Плеве. Во-первых, сформированный им кавалерийский корпус был брошен в тыл 4-й австрийской армии: у Красноброда и Фрамполя он внес беспорядок в австрийские тылы, разгромив обозы и части прикрытия, далее содействовал разгрому группы эрцгерцога Фердинанда в интересах 3-й армии. Во-вторых, вклинившись между группой эрцгерцога и 4-й австро-венгерской армией, П. А. Плеве направил две группы своих корпусов по расходящимся направлениям в помощь соседям. 5-я армия двумя своими половинами выполняла задачи в разных направлениях: правой (25-й и 19-й корпуса) содействовала 4-й армии, левой (5-й, 17-й и конный корпуса) – 3-й армии.

Угроза тылу противника, действовавшего против 4-й и 9-й армий, благоприятно отразилась на положении левого крыла 4-й армии.

На фронте 9-й и 4-й русских армий у Люблина и Холма также обозначились успехи. Три свежих корпуса (18-й армейский, Гвардейский и 3-й Кавказский армейский корпуса) позволили этим армиям перейти в наступление и привели к крупным успехам в боях 20 августа у Суходолов и 22 августа у Лопенников. Под Суходолами были окружены и взяты в плен до 60 офицеров и 5 тыс. солдат 2-й и 24-й австрийских дивизий 10-го корпуса.[78]78
  Белой А. Галицийская битва. С. 292.


[Закрыть] Ф. Конрад Гетцендорф отмечал: «Войска 10-го корпуса понесли тяжелые потери. Донесения 89-го и 90-го пехотных полков свидетельствовали о наличии в первом 500 и во втором 800 человек».[79]79
  Feldmarchal C. Aus meiner Dienstzeit 1906–1918. B. IV. Wien, 1923. S. 663.


[Закрыть]

В ходельских боях 21 августа потерпела поражение 100-я ландштурменная бригада австрийцев (около 500 человек попали в плен). А под Лопенниками в результате боя с 3-й гренадерской дивизией Гренадерского корпуса в плен попал почти весь 45-й полк (командир полка и 1575 солдат и офицеров) 45-й австрийской дивизии.[80]80
  Белой А. Галицийская битва. С. 294.


[Закрыть]

Противник для стабилизации обстановки задействовал на фронте разбитого 10-го австрийского корпуса германский ландверный корпус Р. фон Войрша. Р. фон Войрша и вверенные ему части германская военно-историческая наука считает одними из лучших в Первой мировой войне.

С именем корпуса Р. фон Войрша связаны героические бои Гвардейского и Гренадерского корпусов у Тарнавки. Гренадерский и Гвардейский корпуса продвинулись к вечеру 26 августа на 0,5–1 км, овладев с большими потерями высотами у Зарашева и Уршулина, залегли под губительным огнем венгерских частей 5-го австрийского корпуса. Части 2-й гренадерской дивизии, сводной бригады и 3-го Кавказского армейского корпуса понесли большие потери от огня противника с высоты восточнее Тарнавки и со стороны леса севернее ее. Но впоследствии Московский полк вновь атаковал высоты у Тарнавки, опрокинул части германцев и австрийцев и, поддержанный гвардейским гренадерским полком, захватил 30 орудий 4-й германской ландверной дивизии.

27 августа Гвардейский корпус сбил своими атаками правый фланг 5-го австрийского армейского корпуса, после чего успех распространился по всему фронту 4-й армии, продолжавшей теснить противника, который на некоторых участках начал отходить в беспорядке, бросая оружие и сдаваясь массами. Всего корпусами было взято до 5 тыс. пленных,[81]81
  Там же. С. 311.


[Закрыть] из них около половины германцев. В итоге русские гвардейцы в боях 26–27 августа взяли большую часть артиллерии германского корпуса – 42 орудия.[82]82
  Звегинцов В. В. Лейб-гвардии Московский полк 7.11.1811.–7.11.1936. – Париж, 1936. С. 48.


[Закрыть] Лейб-гвардии Московский полк потерял 63 офицера и 3,2 тыс. солдат, лейб-гвардии Гренадерский полк – 50 офицеров и 2,5 тыс. солдат.

Германский корпус и правый фланг 1-й австрийской армии были разгромлены и начали отходить. Материалы Рейхсархива свидетельствуют о потере Силезским ландверным корпусом за три дня боев 8 тыс. человек и 100 офицеров (в том числе до 7 тыс. в 4-й ландверной дивизии).[83]83
  Reichsarchiv. Der Weltkrieg 1914–1918. Band 2. Die befreiung Ostpreußen. Berlin, 1925. S. 334.


[Закрыть] Несмотря на быстрый отход 1-й австрийской армии «многочисленные признаки и большое количество пленных свидетельствовали о серьезном разгроме V и X австрийских и германского ландверного корпусов. Выход 18-го армейского корпуса к Висле и прорыв гвардейцами и гренадерами австро-германского фронта у Тарнавки имели стратегические последствия. Всего 4-й армией было взято за 9 дней наступления до 15 000 пленных и 55 орудий».[84]84
  Белой А. Галицийская битва С. 316.


[Закрыть]

В итоге, 27 августа под влиянием настойчивых атак 4-й и 9-й армий противник, которому угрожал глубоким обходом 25-й и 19-й корпуса 5-й армии, дрогнул. С 30 августа началось общее отступление австрийцев.

Итогом второго наступления русских армий 21–30 августа стал разгром 1-й австро-венгерской армии и группы эрцгерцога Иосифа Фердинанда и отступление 4, 3 и 2-й австро-венгерских армий. В боях с армиями северного фаса на этапе Городокского сражения только пленными австрийцы потеряли более 20 тыс. человек,[85]85
  Там же. С. 324.


[Закрыть] 71 орудие и большое количество пулеметов и другого оружия. Из частей армейской группы Р. Г. Куммера была сформирована одна дивизия (106-я), а 100-я ландштурменная бригада и остатки 95-й дивизии были выведены из боевых линий и использованы как этапные войска.

Интенсивно развивались операции и на южном фасе сражения. 3-я армия наступала на Львов, 8-я на Галич. 13 августа Ф. Конрад фон Гётцендорф, желая выиграть время, приказал остановить русское наступление коротким контрударом: 3-я русская и 3-я австрийская армии 13–15 августа провели сражение на р. Золотая Липа.

Сражение шло с переменным успехом и протекало достаточно напряженно. Практиковались взаимные обходы и фланговый маневр. Кадровые австрийские части оказались грозным противником, высокий боевой дух которого подтверждает и незначительное количество пленных. Велики оказались и потери. В 6-й пехотной дивизии они достигали до 50 % командного состава и до 30 % бойцов. Давали результаты тактическая гибкость австрийского командования, а также применение австрийцами 150-миллиметровых орудий в полевом бою.

Тем не менее успех склонился на сторону русских. Так, части русского 11-го корпуса разбили 14 августа 93-ю ландштурменную бригаду (потерявшую одними пленными до 3,5 тыс. человек и за два дня боя 32 орудия; 11-й корпус потерял 4640 человек[86]86
  Там же. С. 177.


[Закрыть]). С 15 августа осуществлялось преследование начавшей отход армии Р. Брудермана.

Впервые в ходе Галицийской битвы австро-венгры были разбиты и отступали, понеся большие потери; войска противника были подавлены первыми крупными неудачами.

Помимо недососредоточенности австрийских войск, а также более слабого по сравнению с русскими количественного состава значимым фактором поражения 3-й австрийской армии являлось то, что 14-й армейский корпус был передан в состав 4-й армии, а взамен него в 3-ю армию направили ландштурменные дивизии и бригады. Эти войска не успели принять участие в сражении (к тому же налицо оказалось и неудовлетворительное качество ландверных и ландштурменных частей австро-венгерской армии). Наблюдалась несогласованность в действиях корпусов, а также в поведении некоторых высших начальников. Австрийские конница и авиация 3-й армии в разведывательном отношении проявили себя слабо. Кроме того, при высоком качестве и русской, и австрийской пехоты, не пасовавшей перед большими потерями и часто сходившейся в штыки, русская артиллерия, в противоположность австрийской, деятельно помогала своей пехоте и часто являлась важнейшим фактором победы. Австрийские войска проявили неумение вести бои в условиях отступления, во время которых теряли большое количество пленных. Австрийское командование акцентировало внимание на том обстоятельстве, что славянские части составляли до 35 % состава 3-й австрийской армии, и, учтя это, начиная со сражения на р. Гнилая Липа направляло на укомплектование славянских частей 3-й армии венгерские и румынские маршевые батальоны.

Последующие бои 3-й русской армии протекали во взаимодействии с частями 8-й армии. 12-й австрийский корпус в этих боях понес большие потери и смог привести себя в порядок через два дня (в трех дивизиях осталось не более 20 тыс. бойцов,[87]87
  Там же. С. 199.


[Закрыть] то есть менее 50 % штатного состава): «Попытка командира корпуса задержаться… на арьергардной позиции восточнее Свиржа привела к тому, что генерал Кевес и его штаб попали под шрапнельный огонь… и были рассеяны. Упав с раненой лошади, генерал Кевес был брошен на поле своим штабом и ускакавшим конвойным экскадроном».[88]88
  Там же. С. 200.


[Закрыть] Неудача 12-го корпуса привела к отходу на Львов и соседних дивизий 3-го корпуса.

Австрийцы путем перегруппировок и контрударов пытались переломить ситуацию, что приводило к напряженным боям. Например, Переволоченский пехотный полк из состава 21-го русского корпуса в бою 17 августа потерял 23 офицера и до 750 нижних чинов, уничтожив свыше тысячи австрийцев и несколько сотен пленив.[89]89
  Головин Н. Н. Из истории кампании 1914 г. на Русском фронте. Галицийская битва. С. 464.


[Закрыть] 17 августа 10-я кавалерийская дивизия захватила 4 гаубицы австрийцев, части 7-го армейского корпуса – свыше 1 тыс. пленных и много пулеметов.[90]90
  Там же. С. 474.


[Закрыть] Это говорило о надломе австро-венгерских войск.

Австро-венгерское командование недооценило мощь 8-й русской армии – и армия первоначально наступала, не встречая особого сопротивления. 10 августа русские заняли Тарнополь.

15 августа командующий 8-й армией А. А. Брусилов начал движение на северо-запад на сближение с 3-й армией и после форсированного марша к Львову с юга силами 8-го и 12-го корпусов нанес поражение группе Кевесса фон Кевессгаза у Подгайцев. Войска А. А. Брусилова на Гнилой Липе атаковали во фланг противника, противостоящего 3-й армии.

16 августа войска 8-й армии у Рогатина вступили в бой со 2-й австро-венгерской армией (перебрасывалась с Сербского фронта) генерала кавалерии Э. Бем-Эрмоли. Несмотря на усиление армии Р. Брудермана резервами и прибытие корпусов 2-й армии Э. Бем-Эрмоли, русские корпуса прорвали австрийский центр и заставили противника начать отход к Львову. 2-я армия прибывала запоздало, ее соединения вводились в бой поочередно, что не привело к перелому ситуации. Ликвидировав прорыв из Руда, А. А. Брусилов нанес поражение австро-венгерской армии ударами 7-го армейского корпуса под Янчином, 12-го армейского корпуса у Рогатина и Фирлеюва и 8-го армейского корпуса у Желибор.

О напряженности этих боев и особом упорстве австрийцев свидетельствует, например, тот факт, что у Рогатина 19-я пехотная дивизия 12-го армейского корпуса 8-й русской армии за два дня боя потеряла до 50 % состава.

21 августа был взят Львов, а 22 августа Галич (причем захвачено около 40 орудий[91]91
  Португальский Р. М., Алексеев П. Д., Рунов В. А. Первая мировая в жизнеописаниях русских военачальников. – М., 1994. С. 121.


[Закрыть]), чем блестяще завершена Галич-Львовская операция. 24 августа 8-й армейский корпус вступил в Миколаев.

Австрийцы на Золотой Липе потеряли только пленными более 10 тыс. человек и 50 орудий.

Стратегическое значение Галич-Львовской операции было в том, что она серьезно изменила обстановку на юго-западном стратегическом направлении. Были разгромлены войска двух армий противника и сорваны их попытки сковать русские армии и прикрыть правое крыло своей ударной группировки. Австрийские войска понесли огромные потери людей и вооружения, лишились важных опорных пунктов Львова и Галича. Кроме того «победа русских войск оказывала серьезное влияние на ход боевых действий во Франции, где войска Антанты в это время терпели одну неудачу за другой».[92]92
  Царев Н. Т. От Шлиффена до Гинденбурга (о провале военной доктрины кайзеровской Германии в 1914–1918 гг.). – М., 1956. С. 171.


[Закрыть]

Неудача на южном фасе и нерешительный результат боев на северном заставили австрийское командование осуществить рокировку с переносом тяжести своих усилий против южных армий Юго-Западного фронта. Гетцендорф предполагал разгромить левое крыло Юго-Западного фронта и освободить Львов. Своеобразный «маятник», смысл которого был в том, кто успеет раньше нанести поражение противнику – главные силы австрийцев (южные армии Юго-Западного фронта) или северные армии Юго-Западного фронта (австрийский заслон), – привел к Городокскому сражению.

Спецификой развертывания противников перед этим сражением было то, что, с одной стороны, войска уже понесли значительные потери (их уровень в тех либо иных армиях противников был неодинаков и зависел от конфигурации их участия в сражении, а также степени успешности такого участия, например в самой стойкой и успешной 4-й австрийской армии осталось не более 75 % штатного состава), с другой стороны, развертывание было закончено, подошли резервы и второочередные части.

Большой неудачей для австрийцев был тот факт, что 2-я армия, на которую была возложена главная задача в предстоящем сражении, запаздывала с сосредоточением на три дня. Насколько это было значимо для нашего противника, свидетельствует тот факт, что из 27 пехотных и 6 кавалерийских дивизий, которые австрийскому командованию удалось сосредоточить к началу Городокского сражения, на 2-ю австрийскую армию приходилось 11 пехотных дивизий и 1 кавалерийская. Это значительно облегчало положение русских, которые начали сражение, имея на фронте 3-й и 8-й армий 21,5 пехотных и 6 кавалерийских дивизий. Запаздывание привело и к тому, что русские армии северного крыла перешли в наступление раньше. Войскам Н. В. Рузского и А. А. Брусилова в сражении у Равы-Русской – Городка было нужно продержаться.

3-я русская армия 9, 10 и 11-м корпусами двигалась на Раву-Русскую. К 26 августа между 10-м корпусом 3-й армии и 12-м корпусом 8-й армии образовался разрыв.

Противник наносил удар в стык между 3-й и 8-й армиями, прежде всего по корпусам внутренних флангов. Неприятель, обладавший вдвое большими силами, охватил левый фланг 8-й армии. 27 августа 2-я австро-венгерская армия ударом у Комарно отбросила 24-й армейский корпус за р. Щержец.

Бои за Раву-Русскую 26–27 августа на фронте 3-й армии были одними из самых тяжелых в ходе Галицийской битвы. К концу 27 августа Рава-Русская оставалась в руках австрийцев. Ключевая позиция 10-го корпуса «Козий хребет» неоднократно переходила из рук в руки. К вечеру 29 августа австрийцам удалось вклиниться между русскими 3-й и 8-й армиями, и судьба сражения на южном фасе Галицийской битвы повисла на волоске.

Положение на Львовском направлении становилось для русских очень тяжелым. 8-я армия контратаковала, используя последние резервы, но охват ее левого фланга удалось остановить. Австрийцы, перенеся центр тяжести своих усилий в полосу русской 8-й армии, опоздали. На фронте армий П. А. Плеве, А. Е. Эверта и П. А. Лечицкого, где после окончания железнодорожного маневра 26,5 русских дивизий действовали против 15,5 австрийских, произошел перелом. 28 августа русские овладели Томашевым и стали угрожать тылам ударной группировки австрийцев. С северного направления в тыл 4-й австрийской армии уже выходили 5-й и 17-й армейские корпуса русских из состава 5-й армии.

31 августа австро-венгерские войска прервали сражение и начали отступать, так как и 4-й и 1-й австрийским армиям грозил полный разгром.

В ходе Городокского сражения австрийцы потеряли до 50 % боевого состава войск.

Хотя устроить котел для австро-венгерской армии в Галицийской битве и не удалось, прежде всего в силу изменившегося стратегического развертывания австрийских армий, это сражение – одна из ярчайших побед русских.

Русское верховное командование смогло в должной степени распорядиться резервами, сформировав 9-ю армию и введя ее в бой на северном фасе битвы. Сосредоточивая 9-ю армию в районе Варшавы в роли резерва, который мог бы, перейдя в наступление по левому берегу Вислы, помочь армиям Северо-Западного фронта преодолеть барьер германских крепостей на Нижней Висле, русское верховное главнокомандование в связи с неудачным оборотом дел на Юго-Западном фронте повернуло железнодорожные эшелоны, шедшие в 9-ю армию, на правый фланг 4-й армии в район Люблина, что позволило преодолеть негативную обстановку на северном фасе Галицийской битвы.

Большой ошибкой австрийцев было желание действовать на два фронта – и против России, и против Сербии, в связи с чем был допущен роковой стратегический просчет: 2-й армии не хватило именно в Галиции. Хотя и на Сербском фронте она также не смогла себя проявить, так как находилась на пути в Галицию.

Германо-австрийскую стратегию в 1914 г. погубила игра на два фронта и желание быть сильными на всех театрах военных действий. Вместе с тем Ф. Конрад Гетцендорф, один из лучших стратегов Первой мировой войны, сделал все, что было в его силах, для выигрыша сражения. Он боролся настойчиво и упорно.

В ходе преследования русскими была блокирована крепость Перемышль и преодолена оборона по р. Сан. Но Гетцендорфу удалось четко провести маневр отхода и консолидировать позицию.

Н. Н. Головин, сравнивая оперативную работу русского командования (прежде всего начальника штаба фронта М. В. Алексеева) с аналогичной деятельностью командования французской и германской армий, отмечал, что имеется «полное право поставить его в стратегическом отношении наравне с лучшими представителями и французского и германского генерального штаба».[93]93
  Головин Н. Н. Из истории кампании 1914 г. Дни перелома Галицийской битвы. С. 113.


[Закрыть]

Стратегический результат операции огромен. Была обескровлена австрийская армия, начавшая терять боеспособность и требовавшая постоянной поддержки со стороны германского партнера. Возрос удельный вес немецких войск на Восточном фронте. Были нивелированы германские успехи в Восточной Пруссии, и кампания 1914 г. заканчивалась в пользу Антанты. Немцы фактически разменяли 2,5 русских корпуса в Восточной Пруссии на почти всю австрийскую армию.

Странами германского блока потеряна выгодная в экономическом (нефтяные ресурсы) и стратегическом аспектах территория – Галиция. Русские войска готовились к переходу через Карпаты и стояли у границ Венгрии и Чехии, что означало в ближайшей перспективе проигрыш Германией войны. Это была первая переломная точка в кампании 1914 г.

Если победа англичан и французов на Марне развеяла надежды германцев на решительную победу во Франции одним ударом, то Галицийская битва похоронила надежды противника держать Русский фронт лишь силами австро-венгерской армии и небольших германских вспомогательных контингентов вплоть до решительной победы на Западе.

Так, Э. фон Людендорф был вынужден констатировать: «В Галиции обстановка складывалась уже неблагоприятно. Главные силы русских двинулись против австро-венгерских армий и в конце августа разбили их восточнее Львова».[94]94
  Людендорф Э. Указ. соч. С. 61.


[Закрыть]

Э. фон Фалькенгайн объяснял сворачивание германских операций на восточно-прусском театре военных действий в том числе и событиями в Галиции: «Продолжение фронтального преследования неприятельской неманской армии, разбитой лишь в меньшей своей части и оставшейся в том виде, в каком она вышла из сражения у Мазурских озер, не давало надежды на скорые, решительные результаты. Но от него… надо было отказаться, принимая во внимание обстановку на галицийско-польском фронте. Там австро-венгерская армия отступала от Сана… захват, хотя бы временный, русскими Верхней Силезии являлся недопустимым. Он отнял бы у Германии могучие источники питания промышленности и очень скоро сделал бы ведение войны немыслимым. Также нельзя было упускать из виду и опасности русского приближения к Чехии. Оно, вероятно, повело бы к внутренним волнениям в двуединой монархии, которые совершенно парализовали бы ее военную мощь.

И наконец, что, пожалуй, было тогда одним из самых важных соображений, казалось, что дальнейшие успехи русских над австро-венгерскими силами должны были уничтожить надежду на переход балканских держав, а главным образом, Турции, на сторону срединных держав».[95]95
  Фалькенгайн Э. Указ. соч. С. 28.


[Закрыть]

Германский военный историк О. фон Мозер с горечью констатировал тяжелое поражение австро-германцев в Галиции, «несмотря на самые смелые, даже отчаянные стратегически-тактические шахматные ходы австро-венгерской армии и переброску подкреплений из Дунайской и Савской армий, правда, запоздалую». «Австро-венгерская армия была сильно дезорганизована благодаря трехнедельным убийственным боям… Австро-венгерцы понесли, кроме убитых и раненых, громадные потери пленными, а также орудиями и другими боевыми средствами. Эта неудача вызвала преждевременный подрыв доверия к верховному командованию, что было особенно опасным при своеобразных и напряженных внутренне-политических обстоятельствах двойной монархии, когда лучшие и наиболее свежие силы австро-венгерской армии были безуспешно пожертвованы в сверхсмелом предприятии… Карпатские перевалы представляли собой открытые ворота для вторжения в Венгрию, так как они не были защищены какими бы то ни было укреплениями мирного времени».[96]96
  Мозер О. фон. Указ. соч. С. 38.


[Закрыть]

Была спасена Сербия; и сам факт ее существования еще в течение года как воюющей стороны рядом с могучей Австро-Венгрией – важнейшая заслуга русских войск, выигравших Галицийскую битву. Удалось сохранить Балканский фронт Антанты, и в этом огромная заслуга России, исходя из логики коалиционной войны.

Здесь стоит отметить, что значение Галицийской битвы в контексте сохранения Балканского фронта и непосредственно Сербии в рядах Антанты недооценивалось. Мы особо заостряем внимание на этом важнейшем для всей Антанты обстоятельстве (в будущем именно победа на Балканах принесла союзникам победу в войне). Непреходящее же значение Галицийской битвы (без преувеличения ключевого сражения не только на Русском фронте, но и всей мировой войны) в том, что, во-первых, оно знаменовало успех русского довоенного стратегического планирования по наиболее реалистичному варианту «А», во-вторых, именно этим сражением ход кампании 1914 г. (а значит, и всей войны) был окончательно переломлен в пользу Антанты.