Текст книги "История Гиены. Хроника неоконченного расследования. Книга I"

Глава 4. «Скажи, что тебе это нравится!»

Обещание Джойс Паркер предать гласности историю нападения, жертвой которого она стала, не были пустой угрозой. Семья Паркер принадлежала к верхушке американского среднего класса, но дело заключалось не только и не столько в их зажиточности, сколько в личных связях. По иронии Судьбы Джойс и её муж Роберт имели крепкие связи в журналистской среде: дядя Джойс входил в число попечителей газеты «Сак би» (сокрашение он «Sacramento Bee»), а двоюродный брат Роберта занимал пост вице-президента в медиа-корпорации «Copley Press», владевшей другой крупной калифорнийской газетой «Сак юнион» (сокращение от «The Sacramento Union»). Обе относились к числу старейших газет США, в «Сак юнион», например, начинал свою журналистскую карьеру Марк Твен. Издания находились в состоянии острой конкурентной борьбы, «Сак юнион» переживала череду финансовых неудач, что, кстати, привело к смене собственника в следующем, 1977 году. Финансовое неблагополучие и борьба за читателя в середине 1970-хгг. привела «Сак юнион» к смещению акцентов в сторону остро социальной и криминальной журналистики. Не подлежало сомнению, что обращение Джойс Паркер вызовет острый интерес пишущей братии. Конкурентная борьба между газетами гарантировала, что рассказ жертвы изнасилования не исчезнет втуне и обязательно станет достоянием гласности.

Административная система сработала на удивление оперативно и чётко. Редакторы обеих газет были приглашены на беседу в канцелярию губернатора, где им сообщили об имевших место изнасилованиях и проводимых в районе к востоку от Сакрамето оперативно-розыскных мероприятиях. Представитель администрации заверил, что правоохранительные органы очень плотно работают над делом и в ближайшее время последует развязка. После этого газетчиков попросили в течение двух недель не публиковать никаких материалов на эту тему, мотивируя это тем, что огласка может спугнуть насильника и помешать полиции. В качестве бонуса за долготерпение редакторам обеих газет было обещано, что именно их издания первыми получат эксклюзивную информацию о результатах розыска преступника.

Предложение было принято. Газетчики гарантировали, что до 4 ноября на страницах их изданий не появится ни единой строки об изнасилованиях в округе Сакраменто, но в тот день они ждут официального заявления властей о состоянии расследования.

Итак, властям удалось выгадать две недели, чтобы успеть разоблачить сексуального преступника и тем сохранить своё лицо.

Нельзя сказать, что зацепок не было совсем – имелась ориентирующая информация по двум автомашинам и, наконец, никуда не делся Трейси Эрл. Проверить бедолагу Трейси оказалось проще всего. Напомним, что 18 октября он провел несколько часов в управлении полиции Ранчо Кордова и натерпелся там всякого, а потому, будучи отпущен, испытал немалое облегчение. Он пригласил в гости друзей и снял стресс в их обществе. Мамочка, также получившая в полиции массу негативных эмоций, присутствовала на импровизированной вечеринке, точнее сказать, попойке. Мероприятие затянулось далеко за полночь, так что у Эрла получилось отличное alibi – по меньшей мере шесть человек утверждали, что он находился в их обществе, а стало быть, никак не мог напасть на Джули Лоув. В общем, для Эрла всё сложилось очень даже удачненько…

Полиция Ранчо Кордова самым тщательным образом вела поиск таинственного «шевроле» белого цвета с хромированными дисками и буквами ТОР в номерном знаке. Машину отыскали не без приключений, оказалось, что она принадлежала некоему Полу Муньезу (Paul Munoz), местному алкоголику без определенного рода занятий. Муньез был хорошо известен полиции своим дурным нравом и умением попадать в неприятности. К своим 26 годам он имел за плечами весьма обширный список правонарушений – более четырёх десятков приводов в полицию, штрафов и судебных постановлений. Человеком он был асоциальным и не вполне здоровым психически, но нападать на женщин в июне, июле, августе и сентябре никак не мог. Дело заключалось в том, что вплоть до 1 октября он находился в местной тюрьме, где отбывал 6-месячный срок за попытку поджога чужой собственности. Гипотетически, конечно, он мог совершить нападения в октябре, но по всему было видно, что это не его рук дело.

Удалось отыскать также «линкольн-континентал» и его владельца. Последний и не думал прятаться – буквально через день он оставил машину в том самом тупике Джейкоб-лэйн, где его утром 18 октября видел разносчик газет. Оказалось, что машина принадлежала местному автомеханику, который купил её «за недорого» с целью последующей реновации и перепродажи. Как показала тщательная проверка, ни этот человек, ни его «линкольн» не могли иметь отношения к нападению на Джойс Паркер.

В общем, две недели минули, но никакой развязки не последовало. Не давал о себе знать и таинственный насильник. Трудно отделаться от ощущения, что он знал о полицейской активности и терпеливо наблюдал за тем, куда же приведут правоохранителей запутанные следы. В дальнейшем мы ещё не раз убедимся в том, что обратная связь от полиции к преступнику действительно существовала. Насильник следил за действиями правоохранителей и реагировал на них. Тут, кстати, напрашивается исключительно интересная аналогия с животным миром.

Дело заключается в том, что африканские гиены демонстрируют любопытную поведенческую модель, которой нет у других стайных (прайдовых) животных. Для обеспечения собственной безопасности они выделяют самца, принимающего на себя роль часового и отслеживающего обстановку на территории, занимаемой стаей. Он не участвует в общих играх и охоте, но тем не менее, получает свою долю при разделе пищи. Гиены уделяют большое внимание собственной безопасности, они способны на протяжении многих дней отслеживать перемещение своих главных противников – львов – оставаясь незамеченными. При этом они атакуют совсем молодых или старых львов всякий раз, как только почувствуют возможность сделать это безнаказанно. Хотя гиены являются хищниками, их ненависть к львам иррациональна – они убивают их не с целью утолить голод…

Отличительной особенностью иерархии стаи гиен является матриархат, т.е. присутствие доминирующей самки, по отношению к которой все особи мужского пола занимают подчинённое положение. Смысл жизни гиены-самца заключается в терпеливом и зачастую безрезультатном ожидании дамского расположения. Самец унижен во всех отношениях – он уступает дорогу доминирующей самке, он дожидается, пока она насытится добытой им пищей… Даже тот самец гиены, который является сегодня «фаворитом» доминирующей самки, завтра может быть низвергнут со своего почётного пьедестала и вытеснен на самую периферию социальной пирамиды. При этом он может быть покусан новым «фаворитом» и обгажен фекалиями последнего, причём буквально. Среди высших млекопитающих самец-гиена, наверное, самый несчастный из всех особей мужского пола. Мы бы услышали немало драматических историй из жизни этих существ, если бы только они умели разговаривать и захотели бы рассказать нам о собственной невесёлой жизни.

Гиены чрезвычайно умны. Они обычно не нападают по несколько раз в одном месте, препятствуя тем самым выработке у потенциальных жертв защитного поведенческого стереотипа. Выражаясь научным языком, можно сказать, что они меняют «зоны кормления», хотя совершенно непонятно какой именно биологический механизм подсказал им практическую выгоду такой изощренной модели поведения. Что интересно, гиены периодически возвращаются в свои прежние охотничьи угодья для того, чтобы совершить там несколько атак и после этого вновь их покинуть.

Замечательно, да? Мы наблюдаем точно такую же поведенческую модель и у насильника из восточного Сакраменто…

Помимо изменения «зон кормления», гиены периодически мигрируют в новые места без всяких к тому внешних причин. Просто что-то им подсказывает, что пора уходить – и они уходят… Насильник из восточного Сакраменто, кстати, тоже поступал так и в своём месте нам ещё придётся обсуждать подобный образ жизни.

Но это будет позже, а осенью 1976 г. преступник просто выжидал, каким же таким успехом увенчается полицейская активность?

А увенчалась она пшиком…

4 ноября по просьбе полицейских в помещении родительского клуба школы «Дель Дайо скул» (Del Dayo school) в западной части Кармайкла собрались около 500 жителей города. Присутствовали и журналисты «Сак-би» и «Сак юнион», заблаговременно оповещенные о предстоящем мероприятии. Перед собравшимися выступили представители городской администрации, а старший детектив Отдела уголовных расследований службы шерифа округа Сакраменто Ричард Шелби (Richard Shelby) сделал официальное заявление, растиражированное вечерними выпусками местных газет. Общий смысл сказанного им сводился к следующему: в районах, восточнее города Сакраменто действует преступник, совершающий в ночное нападения и изнасилования женщин в их домах. Преступник активен в интервале с 23 часов до 06:45. Продолжительность отдельных нападений достигает 3 часов. Жертвами преступника стали в общей сложности 8 человек, из которых 4 проживали в Ранчо Кордова, 2 – в районе Дель Дайо (это юг и запад Кармайкла) и 2 – в районе Крествью (то бишь, Цитрус-Хайтс). Нападения начались в октябре прошлого года, т.е. в 1975 г. Это была неверная информация, умышленно сообщенная Шелби с целью дезориентировать преступника, который наверняка должен был заинтересоваться сообщением правоохранительных органов. В своём обращении старший детектив также назвал приметы нападавшего, кстати, также не вполне верные: белый мужчина ростом 173—183 см., брюнет, с волосами средней длины, закрывающими уши и шею, возраст от 25 до 35 лет, во время совершения преступления этот человек носит маску, на его ногах ботинки военного образца. Тот, кто внимательно прочёл написанное выше, знает, что потерпевшие описывали мужчину куда младше возрастом, да и вместо военных ботинок обычно фигурировали лёгкие теннисные туфли.

Тем не менее, из сообщения старшего детектива Шелби видно, что на том этапе правоохранительные органы не придавали особого внимания наблюдавшемуся разбросу в описаниях внешности преступника, сообщаемых свидетелями и потерпевшими, видевшими его непосредственно. Предположение о действиях двух преступников, демонстрирующих схожую манеру криминального поведения, в то время явно не рассматривалось в качестве заслуживающего внимания.

Служба шерифа сообщала о вознаграждении размере 2,5 тыс.$ за информацию, которая будет способствовать изобличению преступника, а также номер контактного телефона, по которому можно сделать соответствующее заявление. Указанный номер принадлежал телефонной компании и обслуживался диспетчером, не состоящим в штате полиции. Подчёркивалось, что этот телефонный номер не прослушивается правоохранительными органами и по нему можно сделать анонимное заявление, не опасаясь того, что личность звонившего будет раскрыта. Эта программа приватного информирования полиции получила название «Анонимный телефон». В последующие месяцы величина обещанной премии за донос росла и в конце-концов достигла 10 тыс.$.

Описывая манеру криминального поведения неизвестного преступника, старший детектив Шелби употребил словосочетание «кот-грабитель» («cat burglar»), хорошо знакомое всем, кто держал дома кошек. Наглый кот дерзнёт залезть в приоткрытый холодильник и беззастенчиво украдёт с хозяйского стола пищу, которая предназначена совсем не ему. Сравнение Шелби хотя и выглядит образным, всё же вряд ли справедливо и уж точно ни относится к сложившейся в округе Сакраменто криминальной ситуации. Наглость «кота-грабителя» является вовсе не его заслугой, а всего лишь следствием слабохарактерности хозяев, не считающих нужным воспитывать своего питомца и наказывать его за недопустимое поведение. Если уж уподоблять действия насильника поведению животного, то сравнение напрашивается совсем иное – он выслеживал жертву и нападал на неё как гиена.

Как известно, львы и гиены делят в африканской саванне одни территории и охотятся на одну добычу – это заставляет их остро конкурировать. Львы крупнее и сильнее, а потому львиный прайд частенько отбирает у стаи гиен добычу, полученную в ходе охоты. Гиены заметно слабее львов, но в борьбе за выживание им помогает очень необычная поведенческая модель. Когда самые крупные и опасные члены львиного прайда отправляются на охоту, группа гиен совершает набег на оставшийся с минимальным прикрытием львиный молодняк и убивает молодых львят. Одна или две самки, остающиеся с молодняком, как правило либо слишком стары, либо слишком молоды и не могут на равных противостоять сплоченной атаке гиен. Тактика гиен коварна и эффективна – разведав местонахождение прайда, они терпеливо ждут ухода самых крупных и сильных его членов, но после того, как это происходит, начинается настоящих кураж над теми, кто не способен за себя постоять. Отличительной особенностью поведения гиен является то, что они достаточно трусливы и нападают только на заведомо слабейшего противника – этим, кстати, гиены сильно отличаются от многих других африканских хищников, действующих в составе группы.

Поэтому если уж и сравнивать тактику насильника из восточного Сакраменто с поведением животного, то проводить параллель следует никак не с безобидным и трусливым котом-воришкой, а хитрой, трусливой и очень злобной гиеной. Установив место проживания предполагаемой жертвы, насильник подолгу вёл наблюдение за распорядком дня её родных и близких и совершал вылазку только тогда, когда был абсолютно уверен в отсутствии поблизости сильных и энергичных защитников. Агрессия насильника была направлена на заведомо слабейших, но не полагаясь на собственные физические кондиции, он грозил жертвам ножом и пистолетом, наносил порезы, подолгу запугивал словесно. К образу гиены, символизирующему насильника, нам придётся возвращаться ещё не раз, поскольку многими своими чертами выбранная преступником поведенческая модель будет повторять тактику гиены. И пусть кому-то покажется, что подобное сравнение вульгарно и поверхностно, мы уже видели и увидим ещё, сколь точен выбранный нами образ.

Никаких видимых последствий встреча представителей власти с местным населением не вызвала. Если кто-то и стал спать с пистолетом под подушкой или помчался в ближайший магазин скобяных товаров за новыми замками и латунными накладками на дверные коробки, то сие не нашло отражения ни в газетных сообщениях, ни в телевизионных репортажах того времени. Власти выполнили свою задачу, проинформировали население – и газеты это зафиксировали – а уж что там было далее от глаз репортёров ускользнуло. До поры…

Потому что любитель ночных прогулок по задним дворам от привычек своих отказываться не собирался. И менее чем через неделю после памятного собрания в школе «Дель Дайо скул» вновь напомнил о себе.

Ким Алконе, 16-летняя школьница, тихая, очень спокойная девушка, из тех, кого называют «домашними», проживала вместе с родителями в доме на Гринлиф драйв (Greenleaf Drive) в Цитрус-Хайтс. Ким была очень привлекательна – 172 см. ростом, худощавая (вес 52—53 кг.), отлично сложенная – она отличалась тонкими чертами лица, что так характерны для многих белых с примесью мексиканской крови. Ким имела волосы средней длины, чуть ниже плеч и была брюнеткой, что, кстати, можно считать отличительной чертой всех жертв насильника, нападавшего в восточном Сакраменто летом и осенью 1976 г.

Гринлиф драйв считалась спокойной и очень безопасной улицей, в середине 1970-х гг. вся она при длине чуть более 500 м. была застроена сплошь жилыми отдельно стоящими домами – никаких кафе, ресторанов и боулингов. Никаких опасных соседей, никакой подозрительной активности в округе – это был район среднего класса, куда не забредали нарколыги, нищеброды и нелегальные иммигранты.

Около 19 часов 10 ноября Ким находилась дома одна, смотрела телевизор со старым больным пуделем на коленях. Родители девушки получасом ранее отправились в больницу к сыну, брату Ким, и обещали вернуться через час-полтора. Поскольку среди жителей района уже ходили слухи об опасном маньяке, влезавшем посреди ночи в дома, в которых не было мужчин, родители перед отъездом лично проверили закрытие всех окон и уличных дверей. Кстати, интересна следующая деталь: все двери в доме Алконе имели не менее двух замков (а то и более!), причём дополнительные замки были врезаны уже после 4 ноября.

Географическая локализация мест нападений насильника из восточного Сакраменто летом и осенью 1976 г. Условные обозначения: 1—8 – эпизоды, имевшие место в июне-октябре в их хронологической последовательности, 9 – место нападения вечером 10 ноября в доме на Гринлифф драйв в южной части г. Цитрус-Хайтс.

В 7 часов вечера в пустом доме послышался грохот, который Ким приняла за взрыв, собака при этом свалилась с колен девушки, начала лаять и… обмочилась от страха. Ким в первые секунды подумала, что где-то на улице взорвалась петарда или нечто похожее, девушка даже не поняла, что звук может быть связан с её собственным домом. Тем сильнее оказалось её потрясение, когда через пару секунд в комнату ворвался мужчина в маске, ножом в руке и маленьким фонариком – в другой. Хотя в комнате было достаточно светло от экрана работавшего телевизора, свет фонарика, направленный в глаза, слепил Ким и помешал ей как следует рассмотреть незнакомца. Ким закричала, но ей пришлось моментально замолчать, лишь только неизвестный приставил нож к её горлу. Желая, видимо, успокоить потенциальную жертву, неизвестный свистящим шёпотом пояснил, что ему нужны «всего лишь» деньги, а потому пусть она не боится и просто выполняет его приказы. Обращаясь к жертве, неизвестный приближал своё лицо к её лицу и произносил слова очень тихо и нечленораздельно. Поскольку собака лаяла, неизвестный приказал Ким утихомирить её; девушка вытолкала пуделя в соседнюю комнату и закрыла дверь, там псина быстро затихла.

Дальнейшие события развивались стремительно и притом по сценарию довольно необычному. Злоумышленник в маске, не мешкая, стянул чёрным шнурком, который принёс с собою, запястья Ким. Узел он, по-видимому, не завязывал, а просто обмотал запястья словно пластырем или изолентой, связывание заняло буквально несколько мгновений. После этого неизвестный спросил, где Ким хранит деньги, и услыхав, что своих денег у девушки нет, поинтересовался, где держат деньги родители? Ким простодушно ответила, что родители, наверное, взяли свои деньги с собою… Этот незатейливый ответ, видимо, вызвал крайнее раздражение злоумышленника, тот злобно засопел, грубо схватил школьницу за локоть и без всяких церемоний вытолкал Ким во двор. Там он усадил её на бетонную отмостку возле дома, пригрозив убить, если девушка шевельнётся или закричит. Прошептав это, он повернулся и скрылся в здании. У Ким не были связаны ноги и она, в принципе, могла бежать, кроме того, у неё не был закрыт рот и она могла говорить, но потрясение школьницы оказалось столь велико, что ей даже в голову не пришла мысль о возможности каких-либо активных действий по самоспасению.

Сидя на бетонной отмостке, Ким обратила внимание на собственный велосипед, стоявший рядом. На его руле она увидела черные шнурки, такие точно, как и тот, что стягивал её руки. Раньше их там не было. Ким поняла, что злоумышленник прежде чем появиться в доме, повесил шнурки на велосипедный руль.

Очень скоро, буквально через минуту или две, неизвестный в маске вернулся к связанной девушке и поставил её на ноги. На улице было +15°С, достаточно тепло для того, чтобы не шмыгать не носом и не сетовать на замерзание, поэтому босоногая Ким даже не подумала попросить обувь. Её можно понять – девушка не знала, что последует далее.

Мужчина снял с велосипедного руля шнурки и Ким поняла, что не ошиблась в своих выводах – их действительно оставил там преступник. Девушка слышала его бессвязное бормотание, что-то об отсутствии в доме денег и грубую брань по этому поводу. А вот далее последовало совсем уж странное – мужчина вдруг потащил свою жертву в дальний угол двора. Там они перешагнули через невысокий металлический штакетник и пересекли двор соседей… Может показаться смешным, но Ким очень испугалась в эту минуту – нет, вовсе не того, что её похищают, а совсем другого! Сосед семьи Алконе был отставным офицером воздушно-десантных войск, эдаким брутальным белым американцем, который держал дома целый арсенал всевозможного огнестрельного оружия и по утрам вместо бассейна катался в стрелковый клуб, дабы разрядить пару обойм в мишени с лицами Фиделя Кастро и Хо Ши Мина. Ким испугалась, что воинственный сосед, увидев рядом с домом незнакомца в маске, попросту пристрелит его, а заодно и саму и Ким. Впрочем, ничего подобного не произошло – девушка и её похититель беспрепятственно пересекли участок и подошли к забору на его противоположной стороне. Эта часть заднего двора выходила к ирригационному каналу, далее частных территорий не было. Злоумышленник неожиданно легко снял с забора доску, в результате чего образовалась щель, вполне достаточная для того, чтобы в неё протиснулся человек. Ким и похититель пролезли в эту щель, после чего мужчина в маске вернул доску на место. Ким была поражена его манипуляциями, она поняла, что похититель придерживается какого-то плана и все его действия заблаговременно подготовлены. Это по-настоящему пугало…

Далее они пересекли зону отчуждения канала и сам канал. Последний представлял собою конструкцию с бетонированными стенками и дном, попереченое сечение которой представляло из себя равнобедренную трапецию с узким основанием внизу и широким наверху. В нижней своей части ширина канала составляла 6 м., весной канал наполнялся водой так, что её уровень поднимался на полтора метра от дна, но в конце осени он был почти сух. По дну протекал узкий ручеек, через который можно было легко переступить, но Ким и её похититель умудрились наступить в воду, в результате чего на бетоне остались хорошо различимые отпечатки их ног.

Некоторое время похититель вёл Ким по дну канала и чем больше они проходили, тем яснее девушка сознавала, что вторжение неизвестного – это вовсе не попытка ограбления и что бы этот человек ни говорил, его явно интересовали не деньги семьи Алконе. Мужчина ломал комедию, действовал нелогично и с каждой минутой ситуация становилась всё опаснее.

Пройдя некоторое расстояние по дну канала, злоумышленник приказал Ким подняться на противоположную сторону. Там он усадил девушку под большой развесистой ивой и связал ей ноги одним из тех шнурков, что держал в руке. Он в очередной раз повторил угрозу убить девушку, если та вздумает кричать или попытается скрыться. После этого незнакомец куда-то ушёл и отсутствовал некоторое время. Вернувшись, он принялся ходить вокруг… Ким не понимала его действий, злоумышленник то ли тянул время, то ли не знал, как поступить. Наконец, он принудил девушку лечь на бок и стал разрезать ножом её джинсы. С одной штаниной справился более-менее быстро, но вот с другой дело у злоумышленника не заладилось.

Со стороны эта возня могла бы показаться смешной, словно сценка из кинокомедии, однако, в ту минуту девушке было совсем не до смеха. Чем закончится происходящее Ким могла лишь догадываться.

Мужчина в маске долго возился со штанами и стал заметно раздражаться. Наконец, справившись с джинсами, он принялся срезать ножом трусики. Незнакомец пыхтел, потел, наклонялся к лицу девушки и она отчётливо ощущала очень специфический неприятный запах. Ким не могла его классифицировать – это не был запах грязной одежды, немытого тела или чего-то подобного, запах был совсем другим, Ким никогда прежде с таким не сталкивалось.

Наконец, полностью раздев девушку ниже талии, мужчина в маске лёг на землю позади неё. Он стал расспрашивать Ким о разных сексуальных пустяках, которые его, очевидно, возбуждали. Спросил, в частности, встречается ли она с парнем? занималась ли прежде сексом? что думает о лесбиянках? и т. п. В какой-то момент незнакомец высказался в том смысле, что он хорошо знаком с Ким, на что девушка отреагировала неожиданно резко, заявив, что это исключено. Незнакомец стал настаивать. Демонстрируя свою осведомленность, он заявил – ему точно известно, что Ким ездит из Цитрус-Хайтс в Кармайкл школьным автобусом «Америкен ривер скул». Девушка возразила, сказав, что никогда не училась в «Америкен ривер скул» и никогда не ездила этим школьным автобусом.

Ответ её, видимо, поразил незнакомца. Тот отстранился, поднялся, принялся ходить, затем, заподозрив, что Ким его обманывает, принялся уточнять её имя, место учёбы и т. п. Ким назвала себя, сообщила, что учится в школе в Сан-Хуане и непреклонно повторяла, что никогда не ездила школьным автобусом «Америкен ривер скул». Злоумышленник приказал ей не двигаться 20 минут, иначе он будет вынужден убить её, после чего… скрылся в кустах.

Хотя руки Ким остались связаны за спиной, девушка освободила их без особых проблем. Она была спортивная, гибкая и, согнув спину, попросту обвела связанные руки вокруг бёдер, так что кисти рук оказались перед животом. После этого развязала ноги, а затем с помощью зубов ослабила шнурок на запястьях и освободила руки.

Расстояние до дома не превышало 200 м. и Ким отправилась домой. По пути её увидел сосед, который вынес девушке плед и вызвал полицию. Могло показаться невероятным, но в результате похищения Ким Алконе не получила никаких заметных физических повреждений, но вот пережитый испуг вызвал немалое потрясение. Девушка побоялась заходить в собственный дом, хотя там уже находились родители, вернувшиеся из больницы, и осталась сидеть на соседском крыльце. Там её и нашли полицейские, родители и врачи.

Изучение обстоятельств случившегося детективами и криминалистами позволило сделать весьма необычные открытия.

Прежде всего, интерес правоохранительных органов вызвало сообщение о взрыве, после которого в доме появился незнакомец в маске. Никто из соседей взрыва не слышал, хотя в тихий вечерний подобный эксцесс вряд ли мог остаться незамеченным. Оказалось, что на самом деле никакого взрыва не было – злоумышленник проник в дом через окно в соседней с гостиной комнате, стал одной ногой на подоконник, а другой на спинку дивана, диван сдвинулся с места и ударился в стену. Этот-то удар школьница и приняла за взрыв!

Другой интересной деталью оказалась та, что преступник, выведя девушку из дома во двор, вернулся и произвёл уборку в гостиной. Он выключил телевизор, который смотрела Ким в момент его вторжения, поправил подушки на диване и погасил свет. В результате этой маскировки родители Ким, вернувшиеся из больницы, даже не заподозрили, что дочь похищена, они решили, что она отправилась в гости к подруге. Соответственно, родители ни о чём не тревожились и не звонили в полицию!

Что тут сказать? Замечательная предусмотрительность, отличный образчик криминальной опытности. Так думать и так действовать может только опытный преступник.

Ну и, конечно же, самым удивительным во всей этой истории казалось то, что преступник, явно желавший изнасиловать пленницу, моментально отказался от своих намерений, узнав, что она никак не связана со школой в Кармайкле. Ответ на вопрос «почему так случилось?» может быть только один – злоумышленник ошибся в выборе жертвы. Через три дома от Ким Алконе проживала девушка, её сверстница, учившаяся в той самой «Америкен ривер скул», о которой упоминал преступник; эта школьница также была худощава, высокого роста и имела тёмные волосы. Насильник, похоже, пробираясь дворами в темноте, банально ошибся домом.

Это открытие влекло за собой некоторые немаловажные последствия. Прежде всего, такая ошибка – если только ошибка действительно имела место! – явно свидетельствовала о способе подхода преступника к дому жертвы перед нападением. Подходил он с заднего двора, т.е. со стороны канала, а вот разведку будущего объекта нападения проводил со стороны улицы. Это было первое следствие. Но могло существовать и второе. Преступник действовал не один, а совместно с компаньоном. Разведку проводил один, а нападение осуществлял другой. Такое предположение, кстати, прекрасно объясняет то промедление, которое похититель Ким Алконе продемонстрировал после того, как отвёл жертву к иве. Вместо того, чтобы сразу заняться с пленницей сексом, он примерно четверть часа или даже более потратил на то, что вышагивал вокруг пленницы и даже уходил куда-то, оставляя её в одиночестве. Неужели он дожидался дружка, который в силу неких неясных обстоятельств так и не появился?!

Кстати, коли уж сейчас был упомянут ирригационный канал, проложенный позади жилого квартала, то нельзя не напомнить о том, что подобное сооружение уже возникало в этой истории. Во время нападения на Роуз Скотт 29 августа в Ранчо Кордова таинственный насильник, по-видимому, забросил свои штаны как раз в подобный канал (либо территорию отчуждения вдоль него), имевшийся рядом с домом жертвы. На сей счёт определенные соображения в своём месте уже высказывались. Теперь мы вторично столкнулись с тем, что таинственный преступник успешно использовал подобный канал в своих действиях. Причём, если ранее мы только предполагали это, то теперь получили необходимое подтверждение высказанной догадке.

Осмотр дна канала, проведенный полицейскими вечером 10 ноября, привёл к обнаружению отпечатков ног двух типов: влажные следы босых ступней были оставлены Ким Алконе, а следы подошв мягкой спортивной обуви размером 10,5 по американской шкале (43 размер по отечественной системе размеров обуви) явно принадлежали её похитителю.

Никаких особых зацепок преступник правоохранительным органам не оставил. Самым перспективным направлением представлялось выявление связи – точнее, предполагаемой связи – злоумышленника с соседкой Ким Алконе, учившейся в «Америкен ривер скул». Детективы несколько раз допрашивали как саму школьницу, так и связанных с нею людей (родителей, учителей, водителя школьного автобуса), пытаясь установить личность человека, следившего за нею. Полиция установила скрытое наблюдение за домами на Глинлиф драйв – это было сделано на тот случай, если преступник вознамерится вернуться и исправить допущенный промах. Но расчёт на подобную неосмотрительность вряд ли можно считать оправданным. Преступник показал себя достаточно искушенным и хитрым для того, чтобы попасться на столь очевидную уловку.

Рассуждая трезво, следовало признать, что никакими реальными выходами на насильника правоохранители по-прежнему не располагали. Им оставалось уповать лишь на то, что во время очередной вылазки преступник допустит фатальную ошибку и оставит след, который приведет к нему. Что и говорить, логика малоутешительна, ведь речь шла о человеческих судьбах, но… таковы были реалии, в которых приходилось действовать правоохранительным органам восточной части округа Сакраменто в конце 1976 г.