Текст книги "Цифровая магия"

– Отпустил, конечно. Повторю еще раз – это профи высочайшего класса, и обычному человеку от него не уйти, каким бы везучим он ни был.

– Ага, он смог предусмотреть, что я случайно попаду ему по коленке и успею выскочить в дверь. Ведь держал-то он меня и правда как клещами.

– А он этого и не предусматривал, а вы не случайно попали по коленке. И, скорее всего, никаких неприятностей вы ему не причинили. Извините, кишка тонка, – он обернулся к Антону и усмехнулся. – Думаю, ему нужна только книга. На станции были его люди. В том числе только что встретившийся нам машинист. Он уже в курсе, куда мы прошли. А пойди вы на выход по эскалатору – потащили бы за собой «хвост». И привели бы его к месту, где прячете книгу.

– Но я не прячу книгу, – возразил Грибов и осекся: ведь не хотел говорить о том, что книги у него нет.

– Вот он и хотел проверить, – поучающим тоном ответил новый знакомый, не давая понять, знает он настоящих владельцев книги или нет. – А вот и нужная дверь. – Андрей Кириллович толкнул серую дверь, и за ней открылся другой длинный коридор.

Антон неожиданно сообразил, что там не может быть коридора такой длины: коридор неминуемо пересекся бы с тоннелем.

– Не понял? Это как? – озадаченно спросил Грибов.

– А вот так! – с легкой издевкой в голосе парировал маг. – Этот коридор уже в другом месте, не в метро. Проходите, Антон.

– А этот за нами пройдет?

– А вот он как раз просто в тоннель и выйдет и попадет к вентшахте, и станет гадать – то ли мы по тоннелю ушли, то ли вылезли через вентшахту. Других разумных объяснений у него не останется, и он будет вынужден удовлетвориться имеющимся.

Андрей Кириллович закрыл дверь из служебных помещений станции, и в коридоре стало довольно темно. Он обошел Антона. Для того впереди в полумраке все сливалось. Но, сделав несколько шагов, Андрей Кириллович открыл наружу какую-то дверь. Антон вышел вслед за ним и оказался в плохо освещенном подъезде. И вышли они, как оказалось, из двери квартиры. Антон несколько растерялся и задал достаточно глупый вопрос:

– А из какой квартиры мы вышли?

Андрей Кириллович усмехнулся.

– Не тупите, Антон. Мы не выходили из квартиры. Это просто маскировка. Пойдемте лучше на улицу.

По пути к выходу из подъезда Антон огляделся: подъезд был в доме, который можно отнести наверняка к сталинским, середины прошлого века. Характерно воняло кошками. Ступени лестниц были довольно сильно потерты – до образования ям.

«Где-то в центре», – подумалось Антону.

И он не ошибся. Выйдя из подъезда, Антон понял, что находится в районе Сретенки или Трубной – он неплохо знал старую Москву, знал и любил. Посмотрел по сторонам – точно, на вывеске прочитал «Сретенский тупик». Значит, они неподалеку от метро «Сухаревская», где на него и напали.

Его новый знакомый вновь улыбнулся.

– Да, мы недалеко от станции. Зачем тратить сил больше, чем требуется. Чем дальше портал, тем больше тратится энергии. А нам всего лишь надо было покинуть станцию и уйти от вашего ловкого приятеля. А теперь предлагаю дойти до моего авто и отправиться ко мне домой. Там я смогу ответить на ваши вопросы и задать свои.

Андрей Кириллович сделал приглашающий жест и направился к выезду на Сретенку. Там, на платной стоянке, был припаркован его «лексус».

Андрей Кириллович вел машину очень аккуратно, но достаточно быстро. Ехали молча. Антон пытался примириться с тем, что его «отредактированная» уже картина мироздания опять нуждается в корректировке, а Андрей Кириллович, видно понимая, не мешал.

Через двадцать минут они оказались в районе метро «Сокол», в «поселке художников». Антон проезжал здесь несколько раз и всегда завидовал здешним обитателям. Жить в одном из крупнейших городов и при этом в собственном коттедже! Уму непостижимо! Тихие улочки поселка, заборы из штакетника, палисадники – от всего этого веяло какой-то благостной и благородной стариной. Правда, к благости местами примешивались понты, но куда же без них, и Антон был бы готов смириться с ними, если была бы возможность поселиться здесь.

Тем временем они подъехали к небольшому домику, спрятавшемуся за живой изгородью из девичьего винограда.

Андрей Кириллович зарулил свой «лексус» к воротам и, когда они автоматически открылись, въехал во двор. Заглушив двигатель, он хлопнул по рулю и, повернувшись к Антону, предложил:

– Пойдемте, Антон. Я так понимаю, вы обдумывали, не стоит ли обратиться к психиатру? Нет, это было бы слишком просто. Пойдемте.

Антон вошел в дом вслед за предполагаемым хозяином. Он ожидал увидеть все что угодно, но не обычные сени добротного деревенского дома. Москва, хозяин – маг, а тут сени. Сам собой с языка сорвался вопрос:

– А вы не знакомы с пятым измерением?

– Пятым измерением? – немного опешил хозяин, похоже, от той же дурацкости. – А, «Мастер и Маргарита»! – и рассмеялся. – Нет, расширить пространство «до черт знает каких пределов» я, увы, не могу. Портал из метро – это еще не овладение пятым измерением. Тут другое. А про пятое измерение мы, маги, знаем не больше современных физиков.

Он вновь сделал приглашающий жест рукой, и Антон, пройдя вперед, вошел из сеней в дом. Здесь он оказался уже в весьма современной прихожей, от которой расходились два довольно коротких коридора с дверьми, слева была лестница, ведущая, очевидно, на второй этаж. Войдя в прихожую следом за Антоном, Андрей Кириллович закрыл дверь из сеней и прошел прямо по коридору.

– Пойдемте, пойдемте, – повторил он и открыл дверь в довольно большую гостиную.

Здесь вдоль стен стояли обитые гобеленом кресла, в центре расположился журнальный столик, украшенный очень тонкой резьбой. Почти такой же Антон видел в одном из магазинов в Мумбае, когда ездил в Индию. Почти всю противоположную двери стену занимал огромный телевизор, по углам гостиной стояли хорошие колонки. На полу лежал роскошный ковер, ворс которого чуть не доставал до щиколотки. Ковер и смутил Антона – будет уместно разуться или шлепать по этому замечательному ковру прямо так, в пыльных ботинках?

Андрей Кириллович догадался об Антоновых сомнениях и похлопал его по плечу.

– Не разувайтесь, не надо. Вот тут я могу позволить себе немного волшебства – грязь с вашей обуви осталась еще на полу в сенях.

Антон опустил глаза и присмотрелся – его ботинки сияли первозданной чистотой, как будто только что начищенные. Вот это было здорово.

– Я бы тоже так хотел. Очень удобное колдунство.

Андрей Кириллович в ответ улыбнулся.

– Колдунство – оно вообще удобное. Только порой проблем из-за него с избытком. Ну, примерно как сейчас. Присаживайтесь, Антон. Я сейчас попрошу мою помощницу приготовить нам обед и вернусь к вам. А вы, пожалуйста, располагайтесь здесь. Я скоро к вам вернусь.

Антон, взяв пару журналов со столика, присел в кресло и стал их перелистывать, однако поймал себя на том, что даже не понял, что это за журналы, и не понимает, что там написано. Отложил их в сторону – все равно сейчас не до журналов.

Хозяин вернулся минут через десять. Все это время Грибов пытался собраться с мыслями – они беспорядочно разбегались.

– Ну вот, Антон. Теперь я готов немного прояснить для вас происходящее.

Андрей Кириллович взял кресло и поставил напротив кресла Антона. Антон молча ждал рассказа.

– Итак, минут через пять нам принесут кофе. Простите, я позволил себе сделать выбор напитка за вас, но Таня бесподобно готовит кофе.

Антон улыбнулся и кивнул. Андрей Кириллович продолжил:

– Тогда я начну рассказ. Как водится, все началось давным-давно, когда магия была неотделима от науки, и продолжается вот уже тысячи лет. Но нас интересует более близкое нам время – восьмой век нашей эры. Жил тогда в Дамаске великолепный ученый и маг – Хишам аль-Ашдин ибн Рахман. Точнее, он-то как раз был почти чистым магом. И всю жизнь вместе с учениками изучал именно магию. Добился на этом поприще замечательных результатов. И все свои исследования зашифровывал в книгу-дневник. Но случились у него разногласия с халифом, и был он убит. А книга утеряна. И примерно пять веков ничего не происходило. А потом книга аль-Ашдина всплыла в Париже, в монастырской библиотеке. Приходилось вам слышать о Роджере Бэконе, Антон?

Антон задумался и припомнил.

– Это средневековый монах-философ?

– Да, именно, только не путайте с Фрэнсисом Бэконом, хотя их идеи были во многом похожи. Так вот, Бэкон откопал книгу в монастырской библиотеке, когда проживал в Париже и преподавал в Сорбонне. Как она туда попала – загадка, а впрочем, и не столь важно. Потом ее хранили рыцари-тамплиеры, пока их орден не был разгромлен Филиппом Красивым и последний магистр ордена Жак де Моле не переправил перед казнью книгу в Британию. Там она попала в английскую ветвь ордена тамплиеров, которые долго ее хранили в библиотеке Оксфорда. Пока на нее не наткнулся небезызвестный Джордано Бруно. Она отпечаталась в его памяти, за что он и был сожжен.

Антон только хотел задать вопрос, как в дверь гостиной постучали и Андрей Кириллович откликнулся приглашением войти. В комнату вошла миловидная женщина средних лет с подносом в руках, на котором стояли две довольно большие чашки и тарелка с песочными пирожными.

– А вот и Таня с кофе, – улыбнулся хозяин. – Поставь, пожалуйста, на стол.

Таня кивнула Грибову и, поставив поднос, развернулась и ушла.

– Антон, даже не буду извиняться за то, что кофе не в маленьких чашках. Попробуете и сами поймете. И угощайтесь пирожными. Признаюсь, они магазинные, но неплохи. Сахар вам нужен?

Антон отрицательно мотнул головой и взял со стола чашку. Аромат от нее исходил и правда замечательный. А вкус оказался еще лучше.

– Андрей Кириллович, я, пожалуй, не буду вам пенять за большие кружки, – улыбнулся Антон.

– А я что говорил, – ответил улыбкой Андрей Кириллович. – Но вы хотели что-то спросить?

– Да. А разве Бруно сожгли не за утверждение о том, что Земля круглая?

– Не совсем, это часто встречающееся заблуждение. Официальная версия – его учение о множественности миров, а еще хуже – он якобы не признавал Троицы. Но за это все же обычно не сжигали. Просто в нем уничтожили книгу. Вместе с ним. А оправдали это его еретическими взглядами.

– Джордано Бруно был магом?

– Скорей всего, нет. Он был неплохим ученым, достаточно выдающимся криптографом, но у него было мало времени и крайне неуживчивый характер. Он просто не успел расшифровать ее. Но у него была феноменальная память, и нашу книгу он запомнил фотографически, за что и поплатился.

Антон с сомнением покачал головой.

– Это сильно расходится с официальной историей.

– А с официальной историей расходится вообще многое. Впрочем, идем дальше. Книга продолжает храниться в Оксфорде меньше сотни лет, а потом странным образом оказывается в библиотеке Кембриджского университета. Возможно, там ее прятали от инквизиции. Одним из профессоров Кембриджа в начале восемнадцатого века был не кто иной, как сэр Исаак Ньютон, который по совместительству является и великим навигатором ложи «Приорат Сиона». Однако по следам книги идут инквизиторы, и Ньютон переправляет книгу… куда бы вы, Антон, могли подумать?

Антон задумчиво почесал нос и ответил:

– Боюсь попасть пальцем в небо, но пусть будет в Америку.

Андрей Кириллович хлопнул ладонями по коленям и разочарованно покачал головой.

– В Америку, в Америку, ну в какую Америку можно было отправить тогда что-то на хранение? – немного сварливо спросил он и сам себе ответил: – Там был полный бардак. Инквизиторы там ее, конечно, не нашли бы, но она бы там просто пропала. Нет, нет! «Приорат Сиона» нашел куда лучшее место – Россию. Как знаете из уроков истории, Россия тогда только начала активное развитие, была сугубо православной и никогда до этого не интересовала инквизицию. Для Европы она была страной диких варваров и белым пятном. А Ньютон водил дружбу аж с самим Петром Алексеевичем, с Меншиковым. Но была у него еще лучшая кандидатура – Яков Брюс, который возглавлял родственное «Приорату Сиона» «Нептуново общество», куда входили и Петр, и Меншиков, и еще многие «птенцы гнезда Петрова».

– Брюс – это тот, который колдун на Сухаревой башне?

– Он самый. Видите, Антон, как его запомнили в народе. А ведь он был весьма видным государственным деятелем. И книга была отправлена в Россию, Якову Брюсу.

Глава 5

…Будто у Брюса была такая книга, которая открывала ему все тайны, и он мог посредством этой книги узнать, что находится на любом месте в земле, мог сказать, у кого что где спрятано… Книгу эту достать нельзя: она никому в руки не дается и находится в таинственной комнате, куда никто не решается войти.

Легенда, рассказанная крестьянином

Калужской губернии

Лондон, 1724 г.

– Сэр, к вам сэр Эдгар Флаумель.

Ньютон кивнул, и дворецкий, распахнув дверь библиотеки шире, впустил Эдгара Флаумеля. Тот, войдя в библиотеку, быстрым шагом молча подошел к Исааку Ньютону и также молча протянул руку для приветствия.

Ньютон ответил на рукопожатие и кивком отпустил дворецкого.

Только тогда посетитель позволил себе заговорить:

– Великий навигатор, позвольте приветствовать вас. – Эдгар Флаумель был близким другом ученого, но сразу задал тон, который давал понять, что речь пойдет о делах ордена «Приорат Сиона», великим навигатором которого вот уже больше четверти века был сэр Исаак Ньютон. – Я с плохим известием – два дня назад в порту высадились эмиссары святой инквизиции. А сегодня они явились в библиотеку университета и требуют разрешения осмотреть книги. Якобы в нашей университетской библиотеке хранятся книги, написанные под диктовку самого искусителя.

Ньютон провел рукой по груди и опустил голову. Он уже давно чувствовал себя не очень хорошо – на сердце было ожидание чего-то важного и одновременно плохого. Он даже составил гороскоп на ближайший месяц, но звезды не подсказали ничего важного. А вот теперь он понял, что происходит: эмиссары прибыли за книгой, которую перед своей казнью успел переправить в Англию последний великий магистр французского ордена тамплиеров Жак де Моле, которую пытался расшифровать Джордано Бруно, да и он сам приложил руку к ее изучению, правда, безуспешно. И вот случилось то, о чем предупреждал Жак де Моле, – за книгой прибыли посланцы великого инквизитора.

Ньютон твердо посмотрел на Флаумеля.

– Мы должны спасти то, что нам было передано на сохранение. Мы должны собрать весь Ковчег тринадцати розенкрейцеров. На нем должны присутствовать все крестоносцы и командоры.

Ньютона вот уже несколько дней мучил очередной приступ подагры. Он не покидал своего дома в Кенсингтоне даже в паланкине, который завел себе именно для таких случаев. Но известие, которое принес сэр Флаумель, заставило его задуматься о том, как он сможет отправиться в стены своего университета, где должен провести совет с рыцарями ордена.

В центре большого зала библиотеки стоял огромный круглый стол, подобный круглому столу при дворе короля Артура. Вокруг стола сидели тринадцать верховных членов рыцарского общества «Приорат Сиона». Они были наследниками ордена тамплиеров, разогнанного во Франции в начале XIV века Филиппом IV.

Инквизиция сыграла не последнюю роль в преследовании членов этого рыцарского ордена, но не имела решающего значения – апогей власти святой инквизиции наступил только к середине XV века. Но именно Ватикан вместе с королем Филиппом IV приговорил магистра тамплиеров Жака де Моле к сожжению. А в Англии инквизиторы никогда не имели власти – Англия уже давно стала протестантской страной, и здесь католический папа и католическая же инквизиция были не в чести. По всем этим причинам все присутствующие сильно не любили святых отцов из Рима. Поэтому великий навигатор рассчитывал на единодушную поддержку Ковчега.

Исаак Ньютон, превозмогая боль в суставах, встал со своего кресла, напоминающего трон, и оглядел собравшихся верховных членов «Приората Сиона». Те молча сидели и ждали, чтобы великий навигатор официально огласил причину созыва Ковчега тринадцати розенкрейцеров. Ньютон прокашлялся и обратился к собравшимся:

– Братья, иезуиты, эти псы Ватикана хотят посягнуть на нашу библиотеку. – Ньютон, будучи яростным протестантом-арианцем, относился к католической инквизиции, да и к папству в целом, возможно, хуже, чем кто-либо другой в «Приорате Сиона». – Им нужна книга, которая содержит многие тайные знания и передана нам на хранение Жаком де Моле. Они не имеют здесь власти, но благодаря деньгам и магии, которой они владеют, им удалось узнать, что книгу храним мы.

Великий навигатор скривил от боли лицо и с трудом сел в свое кресло – приступ подагры доставлял ему сильнейшие мучения.

Джон Колсон, командор «Приората Сиона», поднялся со своего места и предложил:

– Рыцари, вы знаете мое отношение к проклятым католикам и к их папе. Но дело не только в них. А дело в том, что мы должны хранить и приумножать знания, а отдать им книгу означает потерять ее навсегда. Поэтому если кто-то из присутствующих имеет аргументы за передачу книги, то прошу их привести сейчас или замолчать.

Все рыцари промолчали. Командор кивнул и сел в кресло.

Слово взял крестоносец ордена Джон Кондуитт, бывший мужем племянницы Ньютона, членом парламента и личным добровольным биографом ученого.

– Иезуиты набирают все бо́льшую силу, в том числе и в Англии. И мы не можем допустить, чтобы эта книга попала им в руки. Нам необходимо переправить ее в безопасное место, куда они не дотянутся. И я знаю такое. – Он сделал паузу.

Все сидящие вокруг стола выжидающе посмотрели на него.

– Это Московия, Россия. – Крестоносец сделал небольшую паузу. Рыцари стали переглядываться, и многие из них одобрительно закивали. Кондуитт продолжил: – Наш орден, как известно здесь присутствующим, поддерживает хорошие отношения с русским царем. А иезуиты не имеют там никакой власти. Кроме того, Россия сейчас представляет собой никому не понятную страну – она вырвалась в Европу только сейчас после сотен лет сна. И там еще много тайн. Но если иезуиты практические не имеют туда доступа, то мы можем обратиться к самому царю!

Джон Колсон, командор, поднял руку, опять встал и громко сказал:

– Сэр, вы правы и не правы! Россия – великолепное место, чтобы спрятать книгу, но русский царь не будет этим заниматься. Для него наш орден – игра, хотя он и состоит в «Нептуновом обществе». Нам нужен великий магистр «Нептунова общества»!

Ньютон улыбнулся, посмотрел на командора и довольно кивнул.

– Ну конечно, наш полковник! Хотя он уже давно стал генералом.

Колсон кивнул в ответ.

– Да, это Яков Брюс, великолепный ученый, полководец, ныне уже сиятельный граф, к тому же в его жилах течет кровь короля Роберта Брюса. И он – один из приближенных русского царя. То есть мы получаем все достоинства и избавляемся от недостатков.

Крестоносцы и командоры Ковчега единогласно решили спешно переправить Черную книгу в Россию – генералу Якову Брюсу.

Санкт-Петербург, 1724 г.

Неровное пламя свечей скупо освещало кабинет, стол и документы, лежавшие на нем. Склонившийся над ними немолодой мужчина в длинном камзоле тяжело вздохнул и откинулся к спинке стула, на котором сидел.

– Проклятые глаза! Стоит солнцу зайти за горизонт, как уже отказывают. – Он устало потер глаза ладонями.

Мужчина встал и прошелся по кабинету.

Кабинет был довольно большим – саженей пять в длину и три в ширину. Вдоль стен он был уставлен высокими шкафами с книгами. У темного сейчас окна стоял письменный стол, на котором присутствовала сферическая астролябия и лежало несколько документов. Перед столом стоял стул, а сбоку роскошное кресло, на котором валялся сброшенный мужчиной белый парик. По другую сторону стола было зеркало в рост человека, в котором отражался весь кабинет, освещенный дрожащим пламенем свечей, вставленных в канделябры на стенах кабинета.

За дверью кабинета послышался шум и чьи-то голоса. Мужчина повернулся к двери и стал прислушиваться. Буквально через пару минут раздался легкий стук, и дверь приоткрылась.

– Батюшка, Яков Вилимыч, к тебе немец какой-то пожаловал! – В приоткрытую дверь заглядывал мужик с растрепанными волосами и жидкой бороденкой. – Иль не немец, а еще кто. Только по-нашему он ни-ни. Только твердит – Брюс да Брюс. Важный весь.

Яков Брюс, а это был именно он – генерал-фельдцейхмейстер, командующий артиллерией Российской империи, друг Петра I и верховный магистр «Нептунова общества», которым он стал после смерти Франца Лефорта более четверти века назад, – подошел к зеркалу и оглядел себя.

– Немец, говоришь? Помоги-ка, Яшка, одеться.

С помощью холопа Брюс натянул парик и прицепил к поясу шпагу. «Немца» ему хотелось встретить при полном параде. Мало ли…

– Веди, Яшка, немца в столовую. Да принеси нам потом кофею.

– Хорошо, барин.

Яшка убрался за дверь, а Брюс направился в столовую, негромко ругаясь. Дворецкий Аникеев уже три дня лежал с приступом горячки, и, хотя Яшка частенько подменял Аникеева, Брюс опасался опозориться перед иностранным гостем.

В столовой Брюс только успел расположиться за широким столом, как услышал грохот и аглицкие проклятия:

– Dammit! Why it's so dark![2]2
  Черт! Почему здесь так темно! (Англ.)


[Закрыть]

И вторящий ему подобострастный голос Яшки:

– Ох, барин! Что ж ты так неаккуратно? Сюда иди, сюда!

И тут же дверь приоткрылась, и в нее просунулась голова слуги.

– Батюшка, заводить, што ль, немца-то?

Брюс сердито посмотрел на Яшку:

– Заводи.

Дверь открылась полностью, и в столовую вошел посетитель, обозванный Яшкой немцем. Однако по костюму хозяин дома сразу распознал гостя как жителя родины предков Брюса – Шотландии. На нем был запыленный коричневый жюстокор, коричневые же короткие штаны-кюлоты и забрызганные чулки. Видно по всему, он провел долгое время в пути, а значительную его часть проделал верхом. Его лицо осунулось от усталости, но глаза были ясными и смотрели прямо и спокойно. Брюс встал навстречу гостю и обратился на родном для того языке:

– Здравствуйте! Я вижу, вы только что с дороги? Я прикажу накрыть ужин. Яков! – В приоткрывшейся двери вновь появилась голова Яшки. – Прикажи накрыть в зале и предупреди Марфу Андреевну, что у нас гость!

Брюс протянул руку для приветствия, визитер ответил. Это не было простым рукопожатием, но паролем, по которому члены «Приората Сиона» опознавали друг друга.

– Здравствуйте, ваше сиятельство! – ответил пришелец. – Я прибыл к вам с письмом от великого навигатора «Приората Сиона» Иоанна Шестнадцатого, в миру известного как сэр Исаак Ньютон, – быстро проговорил гость по-английски. В его голосе была слышна накопленная за много дней усталость, как ни пытался гость скрыть это. – Милорд, простите, я не представился: Лесли Гордон, рыцарь ложи «Приорат Сиона». – Визитер с достоинством поклонился, но тут же покачнулся.

Брюс тут же подхватил его под локоть и подвел к длинному столу.

– Сэр, предлагаю вам отведать русских угощений, прежде чем вы передадите мне сие письмо и расскажете о поручении моего великого брата Исаака.

Сэр Лесли Гордон тяжело сел на отодвинутый Брюсом стул и ответил:

– Я с радостью приму ваше приглашение к трапезе, но письмо я должен вручить вам сразу. Кроме того, к седлу моей лошади приторочен короб – в нем то, что великий навигатор поручил передать вместе с письмом…

Визитер расстегнул жюстокор и достал из-за пазухи конверт с большой сургучной печатью в центре и протянул его графу.

Брюс принял письмо и, сломав сургуч, распечатал. Там было два листа бумаги, исписанных аккуратным, но не очень разборчивым почерком. Граф сразу узнал руку своего английского друга.

«Здравствуйте, мой любезный друг! Я Вам пишу как магистру Русской ложи нашего братства Монахов Сиона. Вынуждает меня к этому миссия, которой я не успеваю завершить, поскольку чувствую, что годы, отпущенные мне Господом, подходят к концу.

Эта миссия требует человека, сведущего в науках и знающего многие языки. Трудно оценить сейчас ее важность, но тем не менее представляется, что ее выполнение позволит нашему братству принести для всех людей благоденствие.

Однако к подробностям. Мой посланник, весьма преданный член нашего общества, доставит Вам некую книгу. Записи в ней скрыты с помощью тайнописи, ключ к которой находили несколько раз и вновь теряли. Первый ключ был потерян вместе с ее автором, который затерялся где-то на Востоке сотни лет назад. По всем признакам книга была привезена рыцарями-тамплиерами из крестовых походов. Сама история этой книги полна странностей. На ее пути уже были и несчастья, и смерти людей. Она была обнаружена в парижской библиотеке ордена тамплиеров Роджером Бэконом, прозванным «чудесным доктором». Приехав в Париж из Оксфорда, он был представлен высшим иерархам тамплиеров и допущен в библиотеку ордена. Судя по всему, ему удалось проникнуть в некоторые тайны этой книги. Согласно легендам, он со своим учеником, монахом Бунгеем, сумел оживить медную голову. Роджер Бэкон был одним из лучших специалистов своего времени по тайнописи. Но полученные знания принесли ему мало пользы – за свои занятия магией он провел в тюрьме пятнадцать лет и получил относительною свободу только незадолго до смерти, полностью отказавшись от занятий магической наукой. Так ключ к книге был утерян второй раз.

Тем временем король Филипп Красивый начал гонения на тамплиеров. Великий магистр Жак де Моле перед сожжением чудом успел передать некоторые книги, а в их числе и описываемую, в шотландскую ложу ордена. Так книга была сохранена. Иначе, попади она в руки инквизиции, ее ждала бы судьба многих книг того времени – ее предали бы огню, как и несчастного Жака де Моле.

Инквизиция в 1309 году попыталась разыскать книгу в Англии, но благодаря стойкости тамплиеров Альбиона эта попытка оказалась неудачной.

Но спасение книги не приблизило ее разгадки. Около двух с половиной веков она не раскрывала своих тайн.

Следующим, кто достиг определенного успеха, был монах-доминиканец Джордано Бруно. Он смог познакомиться с книгой, когда несколько лет проживал в Англии. Так же, как и Бэкон, он ознакомился с магистрами ордена, и ему дали возможность ознакомиться с этой книгой. Однако благодаря неуживчивому характеру ученый монах рассорился со многими покровителями и покинул Англию. Но он обладал чудесным даром, развитым к тому же длительными занятиями, – великолепной памятью. И хотя изучал он эту книгу крайне недолго, в его великолепной памяти она запечатлелась целиком.

В 1585 году доминиканец покинул Англию и семь лет скитался по Европе, пока не был схвачен в Венеции святыми отцами по обвинению в ереси, после чего сожжен на площади Рима в 1600 году.

По его следам в Лондон прибыли посланники великой инквизиции. Больше ста лет потребовалось инквизиторам для того, чтобы добраться до благословенной столицы Англии.

Причиной такой задержки послужил конфликт между великим инквизитором Фернандо Ниньо де Геварой и папой Климентом VIII, а главным образом, то, что инквизиция сочла, что королем Рудольфом II была найдена копия сей книги, и все силы были приложены для ее получения. Благодаря этому де Гевара был отлучен от должности, а след книги был инквизиторами временно утерян.

Сия книга написана языком, похожим на иудейский, но он непонятен проживающим у нас евреям. Возможно, она еще и зашифрована, однако ключ к этому шифру нам найти не удалось. Не исключено, что он был известен Роджеру Бэкону, но он унес свою тайну в могилу.

Граф, надеюсь, Вы сможете сохранить книгу от жаждущих ее уничтожения иезуитов. А также возлагаю на Вас надежду по нахождению ключа к тайне этого древнего труда.

Каюсь в том, что перекладываю сей тяжкий груз на Ваши плечи, но более подходящего человека и места мне не найти.

И еще одна просьба – помогите подателю сего письма безопасно вернуться на родину.

Храни вас Господь!»

Яков Брюс поднял глаза от письма Ньютона и внимательно посмотрел на своего гостя.

– Сэр, это очень важно: не преследовал ли вас кто в вашей миссии?

– Ваше сиятельство, вы предположили совершенно верно. – Лесли Гордон положил ладони правой руки на эфес шпаги, которую он так и не отстегнул от пояса. – На меня было совершено два нападения. Чтобы мне добраться до столицы Российской империи, великий навигатор избрал для меня путь морем. Я добрался из Лондона в Дувр – крупный английский порт…

– Да, мне приходилось бывать в Дувре, – перебил его Брюс.

– Разумеется, простите, сэр. Оттуда на корабле «Августа», – продолжил Гордон, – я отправился в Санкт-Петербург. Однако уже в Дувре, когда я пребывал в гостинице в ожидании корабля, мой номер был ограблен. Но украли лишь одно мое платье и немного денег. Слава господу, порученный мне короб я всегда имел при себе и не оставил его в гостинице. После, будучи уже на корабле, я не выпускал его из рук. И старался не покидать своей каюты, особенно когда корабль заходил в порты. Но и здесь на меня было совершено нападение: ночью в мою каюту пробрался матрос и попытался заколоть меня. Ему это не удалось – я проткнул его шпагой. К сожалению, я был недостаточно ловок, и мне удалось лишь убить его, хотя я собирался сохранить ему жизнь и допросить. Капитан сообщил, что матрос был принят в команду при остановке в Копенгагене вместо сбежавшего с судна.

– Матрос, скорей всего, оказался подсыльным убийцей. Но как он хотел сбежать с судна с коробом?

– Я задал капитану тот же вопрос. Капитан сказал, что ночью судно проходило неподалеку от острова Готланд, и, похитив шлюпку, злодей вполне мог до него добраться.

Тем временем в столовую внесли ужин, предназначенный гостю. Время было поздним, и на кухне быстро собрали то, что оставалось после ужина Якова Брюса: юшку из семги и половину тушеного зайца. На заедки были поданы имбирные пряники и горячий чай.

– Извольте откушать, сэр, а после продолжите ваш рассказ, – не терпящим возражения голосом почти приказал Брюс.

– Благодарю, ваше сиятельство. – Гость чинно приступил к трапезе, но по глазам было видно, насколько он голоден.

Пока гость трапезничал, граф еще раз перечитал письмо Ньютона. Два магистра действительно состояли в переписке, но со столь важной просьбой великий навигатор обращался впервые. Прежде их переписка больше касалась способов организации ложи, дел ордена в Англии, истории тамплиеров. Брюс писал, как Петр Алексеевич и Меншиков, которые также состояли в «Нептуновом обществе», переустраивают Российскую империю, что вызывало у Ньютона живейший интерес, особенно строительство наук российских.

Полученное же письмо сильно отличалось от писем, написанных раньше, – в нем явно сквозило волнение за нынешнюю миссию.

Между тем гость насытился и обратился к графу:

– Ваше сиятельство, я готов продолжить рассказ.

Брюс улыбнулся и покачал головой:

– Как вы еще молоды и полны сил. Но я сперва предположил, что вы добирались ко мне сухопутным путем. Если я не ошибаюсь, вы проделали немалый путь верхом на лошади. Когда и куда прибыл корабль «Августа»?