Текст книги "Ликвидатор. Книга 3. И киллеру за державу обидно"

О взаимоотношениях этих двух звезд криминала можно написать отдельную книгу, в которой, кроме фамилии Тимофеева, ставшего Жлобинским по паспорту, будут фигурировать только еврейские фамилии, за исключением бывшего начальника ХОЗУ ГРУ Георгия Уголькова, занимавшего во многих схемах вместе с женой «Сильвестра» Ольгой Жлобинской, урожденной Илоной Рубинштейн, ключевые позиции.

Григорий Лернер и сам «отсидел» при Советском Союзе довольно большой срок, то есть был арестантом, и каждому из приходящих предложить «крышу» мог сам рассказать, как жить нужно. Все схемы он разрабатывал сам, участвуя при серьезных разговорах и встречах, как основное звено, существующее под прикрытием «Сергея Ивановича», зная досконально и лексику, и понятия, имея сам определенный вес в преступном мире.

Тоже со временем произошло между Таранцевым и Андреем Пылевым. В этой ситуации «комерс» поднялся выше «пацанов», по той же причине, что и Лернер – Александр Петрович так же хлебнул «баланды» из арестантской шлёмки (миски), и сам вещал старшему Пылеву, только слышавшему о тюрьме от брата, с кем можно, а с кем опасно «семейничать».

В большинстве же своем, люди, в общем-то и зарабатывающие деньги, не имели равного с бандюшками права голоса, без данного на это разрешения. Это строго соблюдалось на «терках» и разборках, когда вынуждено присутствовали и коммерсанты, знавшие тонкости своего бизнеса[33]33
  Как только в их объяснениях переставали нуждаться, удаляли из помещения для продолжения выяснений обстоятельств и принятия решений.


[Закрыть] – одно неправильное слово или хоть немного дерзкое поведение могло повлечь мгновенное наказание, выражающееся в основном в рукоприкладстве.

Тот же Виктор Гусятинский, брат Григория, никогда не присутствовал на разговорах, происходящих в его офисе, за который платил сам Григорий с «общих» денег. Глава «медведковских» не позволял себе открытого панибратства, аккуратно взимая с родственника долю с бизнеса, который сам же ему и устраивал. Иначе быть не могло, поскольку вызвало бы пересуды среди подчиненных и «смежников» (представителей других бригад, дружественно настроенных в отношении нас). Григорий прекрасно понимал, что брат, будучи коммерсантом, в этих обстоятельствах – лишняя возможная причина для предъявления ему претензий. Это могло выглядеть так: «А чего ты с нас спрашиваешь… с нас, с братвы, а со своего родственника нет?! Он тебе важнее?!».

Пример подобного приведен в фильме «Крестный отец», когда глава клана Майкл Корлеоне вынужден убить родного брата, предавшего его и интересы клана. Здесь очень тонкий момент!..

Конечно, по прохождении многих лет, что влечет взросление, понимание, настоящее видение, сближение людей, вырабатывает определенное доверие, такие отношения меняются, приобретая налет взаимоуважения, а «бизнес» – взаимовыгодные характеристики. На подобном «сломе» работники «плаща и кинжала» начинают понимать, что просто брать какую-то долю глупо, ищут возможность участия в сделках, входят в учредители, вкладывают деньги.

Может показаться, что так они равняются по существу со своими «подопечными», попадают под их зависимость, доверяя, становятся уязвимыми. Таких мыслей ни у кого никогда не появляется, поскольку такие проявления происходят повсеместно, и, как правило, одновременно, и самое главное – фраза, произносимая на любой встрече, при выяснении отношений между братвой разных бригад и состоявшихся между ними сообществ: «В этой теме (бизнесе, проекте) наши «бабки».» – то есть деньги с «общака» бригады, что всегда имело ключевое значение, поскольку эти денежные средства считались «священными» и неприкосновенными, а значит, становилось понятным, что их никто и никогда не отдаст. Мол: «Были бы деньги «комерса», тогда за его «косяк» мы могли бы позволить вам взять некоторую пеню, но это наше «бабло», а свое мы, как и вы, не отдаем!»…

Впрочем, со временем так не только делали, но и начали говорить без всяких оснований, даже когда было понятно – у этих парней нечего вкладывать…

Григорий интересовался всем, переспрашивая у меня всякие мелочи, в том числе и о моих друзьях, хотя историю с возвратом похищенного из их автомобилей у «Космоса» он знал в подробностях, поставив тогда этим заниматься Олега Пылева, который с успехом разгреб и решил все вопросы, появившиеся у людей, как принято было говорить, «потянувших мазу» за Двормана[34]34
  Дворман – мошенник на доверии, промышлявший среди иностранцев, останавливавшихся в отеле «Космос». Именно он обокрал багажники автомобилей моих друзей, за что и поплатился.


[Закрыть]. Забранную машину тогда нам пришлось отдать, правда, за несколько месяцев пребывания у нас она превратилась в разбитое корыто, «общак профсоюза», тогда еще существовавший, кое-чем пополнился, мы получили по небольшой сумме, выразившейся в рублях, но главное, что Слава с Семеном были избавлены от существенных проблем, совершенно ничего при этом не лишившись.

Возможно, это и показалось Дмитрию Ческису сладким десертом, что, конечно, было ошибкой, поскольку то, что делается для друзей, всегда от души и безвозмездно.

Это я объяснил Гусятинскому, как и многое другое. Он удивлялся, тем более, понимая, насколько это серьезна фирма и как легко она идет в его сети. Я знал довольно общо интересы совместного предприятия – мне было это и ни к чему.

Примерно через час с небольшим появился Сергей Ананьевский. Из его вопросов мне показалось, что он видит именно меня в роли человека, который будет отвечать за сношения с руководством «МАРВОЛ». Такие мысли выглядели логично, но Григорий, уже после моего отъезда, объяснил «Культику», что я важен и нужен ему как «ликвидатор».

Лицо в сером костюме Сергей Ананьевский, здоровающийся с Алексеем Кондратьевым, уже застрелившим к этому времени Тимура Хлебникова. Апрель 1995 года. День рождения братьев Пылевых. Снимок сделан автором

Именно поэтому он констатировал при следующей встрече мое неумение общаться с коммерсантами, поскольку я нетерпелив, не дальновиден, не умею делать правильные выводы, что меня не просто удивило, но даже разозлило, ведь он всегда приводил меня другим в пример именно по этим параметрам. К тому же последним моим делом был успешный возврат очень большой суммы, над которым я и мои ребята работали несколько месяцев, и это после того, как сам Григорий пытался это делать безуспешно. Возможно, это был неприятный момент для обоих Гусятинских, поскольку деньги были утеряны после заключения контракта самим Виктором Гусятинским за поставку крупной партии итальянской обуви, что было на деле хорошо продуманной аферой, направленной на изъятие этих дензнаков, а десятки миллионов рублей – часть «общака».

Как бы то ни было, я понял его правильно – он выбор сделал, менять его не собирается, мое дело подчиняться, другого не будет, и при всем моем «неумении делать правильный вывод», я обязан сделать его верным, в соответствии с его желанием…

Ческис расстроился, ему нравилось общаться со мной, остальным было без разницы, ведь именно он стал соединяющим звеном, чему радовался, поскольку это делало его важной персоной в структуре «МАРВОЛ», буквально всесильным и всемогущим. Поняли это, правда, и Марк с Лео Шумахером, и Тимур, но слишком поздно.

Мне же ничего не оставалось делать, как смириться и снова ждать. Именно тогда появилась мысль о единственной возможности освободиться от этих уз, застрелив своего шефа. Я бы с удовольствием патронировал «МАРВОЛ». Не знаю, чем бы это закончилось и смог бы я пойти против решений главшпанов, скажем, в вопросе устранения Хлебникова, но уверен, что обязательно разглядел ненужность и даже вредность этого шага, что так же естественно, как хранить и беречь «курочку, несущую золотые яйца»!

Очень неумно было убивать человека, который максимум через полгода переставал быть препоной в перенесении денежных потоков в нужное русло. И это лишь одна из причин. Можно было обнаружить и другие, чуть подробнее присмотревшись к сути проблемы, увидев еще как минимум с десяток. Скажем, безопасностью СП «Русджет» руководил еще служащий полковник КГБ, что, согласитесь, не маловажный фактор. Можно было, как делалось в то время повсеместно, заинтересовав офицера, действовать через него…

Итак, «Сильвестр», узнав все необходимое от Сергея Ананьевского и Григория, даже не раздумывая понимал – многое зависит от того, как будет решена проблема с людьми, предложившим Ческису бизнес, касающийся редкоземельных металлов.

Фотография примерно того же времени, поэтому и приводится здесь, хотя вставлена в предыдущем томе «Ликвидатора». Слева направо: неизвестный, Буторин Сергей – «Ося», Ананьевский Сергей – «Культик», Саша Шарапов – «Шарап», Андрей Пылев – «Малой», Григорий Гусятинский – «Гриня»

Таким козырем и мог стать решенный вопрос с людьми, взявшими предоплату за поставку, но здесь была одна загвоздка – никто не знал, кто это. Я получил указание, оставив все предыдущие задачи, с помощью полученной информации от Ческиса или кого угодно, найти хоть что-то об этих людях. На все про все два дня.

На самом деле интересовали не мошенники, а их «крыша», возможно именно эти парни предлагали вскоре после «кидка» свои услуги. Это и предстояло выяснить.

Выполнить это невероятно сложно, особенно когда светиться нельзя, но бросившись в этот омут с головой, я к самой встрече с руководством «МАРВОЛ», на которую, конечно, не попал усилиями Гусятинского, представил следующее: базируются эти ребята, как и мы, на севере столицы, какой-то интерес имеют в отеле «Космос», там их и можно найти. Одного из них зовут Стас, второго не запомнили, описание обоих было. Оставленный номер телефона для связи ничего дать не смог за короткий промежуток времени. Разумеется, документы, подготовленные под контракт, полностью с вымышленными фамилиями. Но была одна зацепка, которая легла в основу спасительной догадки.

При попытке выяснить подробности оказалось, что эти люди в офисе Волошина появись перед самым обедом, как раз когда несколько человек возвращались с какой-то встречи. Поговорив с одним, вторым, третьим, удалось выяснить, что возможно автомобили, а все они были иномарками, которых на парковке, рядом с офисом (не на парковке «МАРВОЛ», а чуть поодаль, чтобы не светить) никогда ранее никто не видел, могут принадлежать именно этим персонажам.

Уже перед самой встречей Пылев Олег и Гусятинский, посмотрев на негустую информацию, переглянувшись, начали перебрасываться фразами, явно чувствуя близость разгадки:

– Олег, а ведь мы их можем знать… Ты в «Космосе» ведь частенько зависаешь.., а у «Стаса»[35]35
  Стас Косенков – один из членов первой «медведковской» бригады, распавшейся на несколько составляющих, одной из которых и стал наш «профсоюз», о чем я писал ранее. Именно его люди организовали и провели аферу, позволившую лишить «Марвол» 300000 долларов. «Стас» и его люди подъезжали в офис к Ческису и Голушко, предлагая свои услуги – о них и идет речь.


[Закрыть] не такой «Мерин» («Мерседес-Бенц»)?

– Гринь, дааа… точно такой… жаль циферки не запомнили. Лех, а вторая «тачила» какая?..

Я назвал, еще раз напомнил внешнее описание обоих. Григорий, посмотрев еще раз на меня, произнес с довольным видом, говорящим о подтверждении предполагаемой версии, которую еще нужно будет проверять:

– Видишь, Лех, я же говорю, что не ошибся в тебе. Олег – это очень похоже на «Стаса» и «Чеснока»[36]36
  «Близкий», то есть товарищ по замыслам и работе, коллега, так сказать, Стаса Косенкова. Я запомнил только имя – Константин. Член той же распавшейся бригады.


[Закрыть], и тачки их, и манера их же… Замуты один в один… – Тут он вспомнил двухгодовалой давности общую, тогда еще «отработанную» схему, когда «кинули» уральский «комерсов» на очень крупную сумму.

– Угу, Гринь, в натуре похоже, но надо бы проверить…

– Лех, проверь, прямо сейчас…

– Каким образом?..

– Ну, я не знаю… «Космос» там, еще где-нибудь…

– Гриш, у меня на «Космос» денег не хватит!..

Он призадумался – снабжать меня финансами явно не хотелось. На лицо легла тень неудовлетворенности, ему не хотелось думать сейчас об этом, почти перед самым фурором на этой грандиозной встрече. Гусятинский был уверен, что такие монстры как «Сильвестр» и Ананьевский точно что-то да раскачают на этих переговорах, да и одно имя «Иваныча» уже само по себе, козырь!

Ну что мне было делать, когда предвкушение сегодняшнего звездного часа шефа, ведь в глазах «Иваныча» получалось, что именно он раскопал и «прикрутил» «МАРВОЛ», мешали ему сосредоточиться. Само собой вылетело предложение:

– Ну хорошо, можно попробовать позвонить этому «Стасу», поинтересоваться, не хочет ли он подъехать одну темку подраскачать. Он же поймет, если имеет к этому… Олег… – Я обратился к Пылеву, понимая, что тот сейчас более внимателен:

– Номер телефона то есть, почему не позвонить по нему? Если это те пацаны, предложившие «крышу», то все само собой сложится, а если…

Тогда телефоны только появлялись, мне Григорий выдаст первый только через несколько месяцев. Аппарат по размеру будет больше кладки из двух кирпичей, и такой же по весу. У Олега и Гриши уже были, что говорило окружающим – это очень важные люди!

– Ну и откуда?

– Да из офиса «МАРВОЛ»…

Трубку поднял «Стас»! Козырь неожиданно обрелся сам собой, благодаря чему встреча с руководством «Марвол Групп Россия» прошла максимально успешно, произведя впечатление небывалое на бизнесменов…

Не прошло и двух дней, как Григорий снова вызвал меня в офис своего брата.

– Лех, теперь занимаемся этими… – Он выложил вынутые несколько бумажечек из кармана, разложив их передо мною на столе. Это не были фотографии, только несколько строк на каждой, написанные от руки имена, фамилии, погремухи.

– Гриш, но по этому… что ж тут искать-то?

– Это так – ориентировка, в общих чертах, так сказать. Мы выберем день… нууу, скажем, эти выходные – сам покажу все. А пока занимайся «Удавом»[37]37
  Игорь Юрков.


[Закрыть] – нужно «климовских» отмазать, да и вообще…[38]38
  Несколько молодых людей из подмосковного Климовска, некогда находящихся в подчинении у «Удава», так же бывшего члена первой «медведковской» бригады, на этот период времени уже сколотившего свою и прилепившегося к «мазуткинским» браткам во главе с Костей «Шрамом». «Удав» решил наказать за какую-то провинность своих парней: Игоря Смирнова – «Шульц»; Владимира Бобея – «Бабей»; Владимира Ленского; Игоря Батраченко; Валеру «Чебурашку»; Игоря Климова – «Клим», на что имел основания, предполагая заставить их отработать свою провинность. «Климовские» нашли выход, бросившись за защитой в ноги Григорию Гусятинскому, пообещав служить верой и правдой полным составом. «Удав» не стал слушать бывшего соратника, которого не уважал, но сказал, что свое возьмет, а кто помешает его планам – поплатится. Это и стало причиной, приплюсовавшейся к старой обиде, нанесенной Игорем Григорию при расходе – несколько обидных слов и обвинений, оставшихся тогда безответными. После поставленной задачи по устранению «Удава», последний гибнет через месяц-полтора от моего выстрела.


[Закрыть]

Вышло несколько по-другому. Плотно этим вопросом пришлось заниматься в конце лета. Со своими бывшими соратниками «Стасом» и «Чесноком» Григорий пытался договориться полюбовно, но, не имея пред ними авторитета, ничего не смог сделать, даже при поддержке имени «Сильвестра». Может быть все пошло бы проще, не скажи он своему сюзерену, что справится сам. Менять позицию было уже невозможно. Стас Косенков («Стас») тянул время, не собираясь возвращать «отработанные» у «Марвол» деньги, уже буквально издеваясь, предполагая, что его бывший «братишка» остался прежним. Но время меняет не только обстоятельства, но и людей.

Не потерпев такое неуважительное отношение к себе, понимая, что других мер воздействий не осталось, Гусятинский дает повторную команду начать «отстрел». В сентябре мы едем в сторону дачи «Стаса». Пробираясь через лес, Гриша рассказывает подробности прежних отношений, рисуя отвратительную картину жизни подлого человека, которого нужно застрелить.

Верится не всему, но сделан вывод о начавшейся войне, объявленной совсем недавно, а это была уже третья из войн, ведущихся одновременно. Первые две – с «бауманскими» и «измайловскими», начавшиеся раньше, шли полным ходом.

До этого, буквально через месяц – два, после состоявшейся уже встречи руководства «МАРВОЛ» с Тимофеевым («Сильвестром»), Ананьевским («Культиком»), Буториным («Осей»), Гриней, Пылевым, то есть уже заключенном договоре о «крышевании», произошло событие, чуть не поставившее крест на всем проекте.

Газета «Коммерсантъ» писала об этом в своей статье в 1996 году следующее:

«Оказавшимся 24 апреля 1993 года на военном аэродроме в Ахтубинске могло показаться, что там снимают остросюжетный боевик: на летном поле словно из-под земли возникла группа захвата. Спецназовцы взяли в кольцо прогревавший двигатели «Руслан». Невзирая на высокие воинские чины сопровождавших груз и кипу «охранных грамот» за подписями высокопоставленных лиц, военные контрразведчики (а это были они) вскрыли загруженные в «Руслан» контейнеры. Внутри оказались детали двух модифицированных МиГовских двигателей РД-33, а также 14 новейших ракет Р-73 класса «воздух-воздух», не имеющих аналогов в мире. В таможенных документах улетавший в ЮАР груз значился как «холодильное оборудование». ЮАР в то время (и до весны 1994 года) находилась под санкциями ООН, запрещавшими странам – членам ООН сотрудничать с Преторией в военной области. Если бы тогда эта история была предана огласке, разразился бы громкий международный скандал: конечно, из ООН Россию не исключили бы, но отношения со многими странами могли быть испорчены, кое-кто мог заговорить о санкциях уже в отношениях Москвы, могли возникнуть и большие трудности с получением западных кредитов (в том числе МВФ) и финансовой помощи, которые тогда имели для российского бюджета очень важное значение.

Первые документы, с которых начали свое расследование Александр Корецкий – «Ъ» и Валерия Сычева – «Ъ», попали в редакцию «Ъ» случайно. Просто некоторые из участников этой сделки в какой-то момент не захотели оказаться крайними. Журналисты потянули за «веревочку». И вот что вытянули…

Захват

По факту инцидента в Ахтубинске Главная военная прокуратура возбудила уголовное дело № 29/0007/93 о покушении на контрабанду оружия. Оно получило гриф «секретно», и даже сегодня руководивший расследованием старший помощник Главного военного прокурора Виктор Шеин подтвердил «Ъ» лишь факт его существования и лишь с личного разрешения Главвоенпрокурора.

Какими же «охранными» грамотами козыряли отправители груза в ЮАР перед военной контрразведкой? Козыряли они, как удалось выяснить «Ъ», распоряжением вице-премьера Георгия Хижи, возглавлявшего ВПК. Отправку груза курировал помощник Хижи Александр Козлов (оба, по сведениям «Ъ», прошли тогда через многочасовые беседы со следователями). Между тем, как удалось выяснить, распоряжение Хижи не содержало прямого указания или разрешения вывозить военную технику в страну – объект санкций ООН. Речь в нем шла о содействии научно-техническому сотрудничеству с ЮАР. В принципе, нельзя исключать, что контрабандисты использовали документ, трактуя его в расширительном смысле. Попытки корреспондентов «Ъ» связаться с Хижой, дабы выяснить его сегодняшнюю позицию, успехом не увенчались: он отдыхал в Геленджике, и на просьбы связаться с ним помощники отвечали, что не знают, как это сделать.

Как все начиналось

Как получилось, что в 1993 году в находившуюся под ооновскими санкциями ЮАР отправлялись новейшие ракеты и двигатели? Тут нужен короткий экскурс в прошлое.

История эта началась еще в годы перестройки, когда умы многих государственных мужей будоражили радужные надежды на конверсию и оружейный экспорт. Обсуждались ежегодные объемы экспорта советского оружия в $10 млрд. и больше. На вырученные деньги мечтали обустроить и ВПК, и чуть ли не полстраны. Казалось, лишь дай свободу рук на мировом рынке производителям, засидевшимся за высоким забором секретности.

Радужными надеждами решил воспользоваться бывший гражданин СССР – к тому времени гражданин Израиля и ФРГ – стоматолог по профессии Марк Волошин. Он предлагает себя в качестве посредника необстрелянным на мировом рынке российским «оборонщикам». Поскольку старые рынки традиционных партнеров СССР были уже утрачены, Волошин предложил освоить новую, специфическую нишу – скованную санкциями ООН ЮАР. Российский ВПК тогда уже захлебывался от финансовых проблем и нереализованных идей. Выбирать не приходилось. Так, в КБ Микояна мечтали омолодить старые МиГ-21, пересадив им модифицированный двигатель РД-33 с МиГ-29. Кандидатами на омоложение могли стать и французские «Миражи» 1-го и 3-го типа – их во всем мире несколько тысяч штук, они имеют близкие к МиГ-21 технические параметры. Микояновцы было обратились к французам, но понимания не нашли. А вот южноафриканцы, на вооружении которых тоже были «Миражи», как раз задумались об обновлении авиапарка. Связать авиастроителей России и ВВС ЮАР и предложил Волошин. При этом он, видимо, понимал, что проблема санкций ООН не вызовет у его будущих российских партнеров, сидящих на голодном пайке, особых смущений.

Главное – правильно сделать первый ход

Важную роль в истории делового успеха Марка Волошина в России сыграл (и продолжает играть) отставной генерал, бывший гендиректор НИИ «Агат» Жанн Зинченко. Волошин вышел на него через неких общих знакомых. Зинченко имел хорошие связи как в высших эшелонах власти, так и с директоратом ВПК. По его признанию корреспондентам «Ъ», именно он открыл бывшему соотечественнику двери во многие кабинеты руководителей российской «оборонки». Зинченко был человеком, приближенным и к самому Олегу Бакланову – секретарю ЦК по оборонным отраслям промышленности. Авторитет последнего до августа 1991 года и продвигал волошинские идеи.

Волошин предложил создать СП и переделать российские двигатели для юаровских «Миражей», а затем наладить массовые поставки – и двигателей, и комплекса авиавооружений, включая ракеты. Обещал огромные дивиденды. На первом этапе – сбыт 100 модернизированных двигателей РД-33 на сумму $200 млн., а затем – по мере расширения дела – $4 млрд. прибыли. Волошин к тому же гарантировал полную реконструкцию всех участвующих в проектах предприятий ВПК. Решение премьера Валентина Павлова о создании СП было почти готово, когда случился августовский путч, и «советская сторона» создающегося СП перестала существовать.

Методы Волошина и на сменившихся в августе хозяев больших кабинетов действовали безотказно. Ни руководство ВПК (с советской стороны в состав учредителей должны были войти ММЗ им. Микояна, НПО им. Климова, Омское НПО им. Баранова и Главное техническое управление МВЭС СССР), ни давшие согласие на создание СП члены Совмина СССР не удосужились в 1991 году толком проверить надежность «Марвол Проджект Консалтинг ГмбХ» – германского партнера-соучредителя создающегося СП – задав себе вопрос, а что это, собственно, за фирма, обещавшая «толкнуть» кому-то целую сотню новейших авиадвигателей. Первые серьезные справки о фирме в Москве начали наводить лишь в 1996 году. А зря. «Марвол Проджект» не значится за период 1985–1996 гг. в налоговых регистрах ФРГ. Что означает: с юридической точки зрения эта фирма – фантом. Или, применительно к данному случаю, – мираж. Но это не помешало Волошину именем «Марвола» создать в России с участием фирмы-фантома кучу СП со вполне уважаемыми партнерами в лице предприятий ВПК.

В 1991 году первый вице-премьер России Олег Лобов санкционировал создание волошинского СП по имени «Русджет». Оно должно было заняться модернизацией двигателей РД-33 и их адаптацией к юаровским «Миражам». Вторым столпом целой сети взросших на российской земле многочисленных «марволят» – дочерних СП корпорации «Марвол» – стал появившийся в 1993 году «СИВ». Он должен был заняться технической адаптацией российского авиа-ракетного вооружения к «Миражам». Партнером россиян должна была стать южноафриканская госкорпорация «ARMSCOR» – аналог российского «Росвооружения»» – далее следовало продолжение, относящееся к другому году, вовремя и появится…

Я помню этот инцидент, хотя подобности, описанные в этой статье, не были мне известны в то время, но истерия, охватившая всех, без исключения, полыхала голубым пламенем в головах и «марволят» и «медведковско-ореховско-одинцовских». Каждый думал о своем. К тому времени убийства охватили в полной мере столицу своей, смердящей страхом сетью. Любой, решивший заняться чем-то более-менее приносящим доход, подвергал себя риску. Коммерция, причем любая, не была кристально чистой со стороны закона – только копни, и наберется несколько статей. Сфера, затронутая Волошиным, привлекала взоры главшпанов, оставаясь пока недоступной благодаря усилиям Тимура Хлебникова, опиравшегося на своего начальника безопасности, наотрез отказавшегося даже встречаться с представителями криминала…

Именно в это время происходит одно из самых главных событий в семье Надежды и Тимура. Супруга узнает о том, что носит под сердцем ребенка любимого человека, но на ее удивление, муж заявил, что не жаждет ребенка. Обстоятельство это озаботило супругу, но нужно знать ее склад характера, что бы понимать – в этой ситуации, одной из миллиона, точка зрения мужа ее совершенно не волновала. Причина здесь не важна, хотя её следствие в виде кажущегося непримирения сторон, и может создать некоторую картину непонимания: любимая женщина, достаток, положение в обществе, возраст, в конце концов – все просто голосовало «за»!

Будущая мать относилась к этому не как обычная женщина, наверное, и Тимур тоже ждал что-то другое, чего не было прежде. У обоих уже были дети от прежних отношений, и, как часто бывает, первый общий ребенок, кажется, должен воплотить все несбывшееся прежде, стать эталоном всего, что было в них самих лучшего и светлого.

Она радовалась и гордилась тем, что у Тимура теперь появится потомок, желая родить такого, которого он бы не смог стыдиться в любой период жизни, с гордостью представляя друзьям и знакомым, которым бы любовался сам. Думая так, она понимала, что мужу нравятся ее физические данные, ее тело, всегда спортивная форма: стройные длинные ноги, плоский живот, гибкий стан – все это могло потеряться и не восстановиться, что пугало их обоих, ведь она всегда хотела быть для него идеальной, а он был кровно заинтересован этим идеалом владеть безраздельно!

К беременности и материнству она подошла со всей серьезностью, и начала с того, что постепенно собирала все его воспоминания о прежних семейных отношениях, состоянии комфорта дома, что ему не нравилось, на что он особенно обращал внимание, чего желал, но не получал.

Выяснилось, что грязные пеленки, брошенные «пустышки», специфический запах, немытые бутылки из под молока, неухоженный ребенок, крики, и вообще сильно меняющая любимый им комфорт обстановка, когда все начинает крутиться вокруг малыша, его удручает – ему нравилось быть центром самому и он не собирался этим делиться даже с новорожденным сыном.

Не удивительно, что бы там ни было, а мужчина любит прежде всего свою женщину, с которой составляет одно целое. В нормальном муже всегда должно жить предпочтение жены всему остальному! Это черточка в Тимуре была гипертрофирована до высшей меры эгоизма, чего он не скрывал, и что нравилось ей, потому что не может не нравиться женщине ее первенство по отношению к остальному миру, если только не начать воспринимать это и с духовной точки зрения, отходя от чисто физиологических взглядов.

Надя построила свое материнство с первого дня зачатия как факт, который не может поменять ничего в отношениях с мужем – он, кроме нежного сопящего и радующего маленького человечка, не должен быть заметен отцу больше никак, мало того, только в минуты, когда хочет этого сам.

Беременность с этим ребенком оказалась «боевой» в переносном смысле. Тимур ходил как на работу в военную прокуратуру на допросы по поводу задержания груза, адресованного в ЮАР. Надя, в бессильном ожидании не отрывалась от окна, гадая: задержат или отпустят домой? В октябре – обстрел парламента, здание «Белого дома» находились в прямой видимости из их квартиры, купленной на пересечении Садового кольца и Арбата.

Мимо окон проносили раненых, собаку выгулять было не возможно – трассирующие пули, предупреждая о своем вольном здесь существовании, летали по всему двору. Находящимся в квартире троим: Наде, дочери Екатерине, доберману Боссу казалось, что они почти участвовали в трагедии, вознесенные на уровень четвертого этажа. Одно было хорошо: пули залетали только этажами ниже – на второй и третий.

Когда эти «военные» действия начались, Хлебников был в Питере. Подъехать к осажденным никому из родственников не удалось, поэтому «оборону» держали сутки сами. Телефон, естественно, был отключен, поскольку в этом доме был общий коммутатор с «Домом правительства».

Расстрелянный «Белый дом» – на грани «смутного времени», куда качнет, неизвестно… октябрь 1993 года

На следующий день Тимур вернулся, пробившись за здание МИДа на Смоленской, пришел за семьей и, со всеми предосторожностями, перевез всех к родителям супруги. Ему пришлось, убедившись в их безопасности, уехать в офис, а затем к своим родителям на «Речной вокзал», чтобы успокоить стариков.

Несчастную собаку отец Надежды повел выгуливать в Останкинский парк, где и попал в жуткий переплет, связанный со штурмом телецентра. Он пролежал на земле, прикрывая своим телом Босску до самого окончания.

Домой Хлебниковы вернулись только через три дня…

Именно в дни этих событий я пытался пробился к московскому зоопарку сквозь оцепление силовиков. Опасным это было ввиду находившегося в моей огромной сумке – АКСУ, РПГ-18, два пистолета: системы Макарова и системы Токарева. Григорий Гусятинский не только не желал отступать от своих замыслов, но не терпел и затягивания их исполнения. Мои ссылки на рискованное продолжение организации покушения на «Удава», а место, где его легко было застать, находился недалеко от «Белого дома», не производили на него ровным счетом никакого впечатления.

Единственное, что он сделал, взяв у меня фотографии форматом подходящие для документов, принес очень быстро удостоверение оперативного отдела одного из силовых ведомств, по которому меня с навязанным напарником пропускали через любое оцепление без осмотра. Этот интересный факт таковым и остался, поскольку исполнена эта задача была несколько позже.

Вот так вот протекает жизнь разных людей, существующих, казалось бы, параллельно в одном месте: одни от пуль прячутся, спасаясь, другие несут смерть, этих самых пуль избегая чудом…

* * *

Гриша, после ареста «контрабанды» на взлетно-посадочной полосе, опасаясь освещения нашей причастности к «МАРВОЛ», что неминуемо привлекло бы внимание следствия, размышлял над тем, что можно предпринять. Рассматривались различные возможные варианты, вплоть до пропажи без вести Ческиса как непосредственного проводника и связующего звена.

В самом совместном предприятии царила напряженная обстановка. Вызывали на допросы всех подряд, начиная от генералов заканчивая клерками среднего звена. Ческис и Головин искали деньги, поскольку Волошин остановил переводы любых сумм, застыв на месяц с любыми телодвижениями, возобновив их только в апреле, генерал Жанн Зинченко не сложив руки в ожидали конца представления, выдвинувшись на передний край обороны, нацелил свои усилия на достижение хотя бы промежуточной цели…

Несмотря на снятие 11 мая 1993 года указом Ельцина вице-премьера Георгия Хижи, курировавшего поставку двигателей и ракет «воздух – воздух» в ЮАР, взбодрившимся Марком Волошиным и компанией создается еще одно СП «СиВ» – дочерня компания «МАРВОЛ», наряду с ранее образованными призванная заниматься адаптацией российского авиавооружения к «Миражам». По всей видимости, глава «МАРВОЛ» прекрасно был осведомлен о ходе переговоров в верхах, а точнее, был непосредственным их участником и прекрасно понимал, что лоббирование его интересов нашло поддержку у президента.

Таким образом от 13 июля 1993 года за подписью Виктора Черномырдина выходит распоряжение за номером 1249 о необходимости госсодействия осуществлению контрактов, заключенных между СП «СиВ» (Как быстро!) и СП «Русджет» с фирмой «МАРВОЛ» (будто это не одно и то же лицо). Вот что об этом пишет тот же печатный источник «КоммерсантЪ»:

«Ну ладно, скажет пытливый читатель: кто-то кого-то надул – двигатели не вернули, а перепродали[39]39
  Это об истории, произошедшей чуть позже, сейчас же таможня. – Прим. автора.


[Закрыть]. А таможня-то куда глядела? Ведь в ЮАР, находившуюся под санкциями ООН, шли военные грузы – в том числе ракеты. А таможня глядела в приходившие сверху распоряжения. Например, в правительственное распоряжение от 13 июля 1993 года № 1249 за подписью Виктора Черномырдина. Отметим, что распоряжение составлено довольно тонко: формально название страны-получателя груза (ЮАР) там отсутствует. Речь идет лишь о необходимости госсодействия осуществлению контрактов, заключенных между СП «СиВ» и «Русджет» с фирмой «Марвол». Дано и согласие на проведение соответствующих испытаний, в том числе «на зарубежных полигонах», предоставляемых «Марволом». Минбезопасности, СВР, Минобороны и Роскомоборонпрому совместно с Гостаможенным комитетом поручено обеспечить необходимую конфиденциальность (впрочем, традиционную для всех военно-технических сделок) и «легендирование» разработок и транспортировок. ГТК было дано указание пропускать грузы на условиях возврата и беспошлинно. Может, премьер и впрямь не знал, куда пойдут военные грузы?