Текст книги "Полководцы эпохи Александра II"

Он не скрывал от близких людей ни физического, ни эмоционального утомления от бремени командования действующей армией. Это бремя истощило его силы: и физические, и моральные. О том современниками-мемуаристами немало писалось.

Император Александр II все это знал. Он оказался в затруднительном положении, не видя достойной кандидатуры на место младшего брата. Да еще в дни, когда отношения с Британией стали почти враждебными. Но император понимал – брату надо заняться своим здоровьем. Ответ из Санкт-Петербурга был отправлен лишь 2 апреля. В телеграмме говорилось:

«…Увольняю тебя, согласно твоему желанию, от командования действующей армией, произвожу тебя в генерал-фельдмаршалы в воздаяние столь славно оконченной кампании…

Александр».

Прославленный полководец России получил фельдмаршальский жезл в воздаяние «важных заслуг, оказанных престолу и Отечеству» и за выигранную большую Турецкую войну.

Перед отъездом великим князем Романовым был отдан последний смотр войскам, для которых он на болгарской земле стал настоящим военным вождем. И как полагается в таких случаях, был издан традиционный прощальный приказ по армии:

«…Особенное, сердечное спасибо тебе, русский солдат. Ты не знал ни преград, ни лишений, ни опасности. Безропотно, безостановочно шел ты в грязи и снегу, через реки и пропасти, через долы и горы и бесстрашно бился с врагом, где бы ты с ним ни встретился. Для тебя не было невозможного в пути, который тебе указывал начальник. Тебе честь, тебе слава, добытая кровью и потом России, бившейся за освобождение угнетенных христиан».

В этих словах Николай Николаевич Старший выразил всю свою любовь к российскому воинству, уважение и понимание его чувств. Очевидцы напишут, что обращение главнокомандующего к солдатам вызывало у них «порывы восторга».

Командование действующей армией он передал инженер-генералу Э.М. Тотлебену, своему надежному боевому товарищу, к которому он относился с большим личным доверием. И надо заметить, что высочайшее доверие и государя, и своего предшественника на высоком посту главнокомандующего русской армией Тотлебен, которому пришлось быть и дипломатом, вполне оправдал.

Исследователи Русско-турецкой войны 1877–1878 годов (в кампанию 1877 года) признают важнейшими заслугами в ней генерал-фельдмаршала великого князя Николая Николаевича Старшего следующие его деяния на посту главнокомандующего Дунайской армией:

– Совершенно правильную оценку им как всей обстановки предстоящей войны, так и сил противника, для действия против которого врученные ему силы он с самого начала войны считал недостаточными;

– Обеспечение успеха русской армии при переправе через Дунай не только удачным выбором места ее, но и рекогносцировкой ее с замечательной скрытностью, которая в подобного рода предприятиях имеет часто решающее значение;

– Лично им предпринятый и блестяще исполненный зимний переход через Балканский хребет и, наконец, энергичное наступление к Константинополю (Стамбулу).

Генерал-фельдмаршал Николай Романов отбыл с Балкан не сразу по причине разных важных дел. Среди прочего он настоял, чтобы в ряде мест, в том числе у Маврикия, турки прекратили всякие фортификационные работы. Великий князь самолично посещал такие места, чтобы убедиться в том, что недавний неприятель больше не строит новые укрепления «неизвестно для чего».

Великий князь успел много сделать для Болгарского княжества, которое вновь возродилось на свет спустя столетия. Одним из первых своих приказов в мирное время он поблагодарил за верность и доблесть болгар, содействовавших русской армии. Они награждались орденами Сятого Станислава 3-й степени, Знаками отличия Военного ордена (солдатскими Георгиевскими крестами) 4-й степени, серебряными медалями «За усердие», носимыми на Александровской ленте на шее…

Уже оказавшись в России, Николай Николаевич Старший активно содействовал формированию, вооружению и снабжению Болгарского земского войска. Основой его стали болгарские ополченцы и русские военнослужащие: это был прообраз армии Болгарии.

В справке Главного штаба о помощи России в формировании болгарской армии говорилось:

«…6 февраля 1878 года.

Передача части турецкой артиллерии для будущей болгарской милиции (приблизительно на 3–4 батареи) (по предложению его императорского высочества главнокомандующего действующей армией).

…2 августа 1878 года.

Передача в распоряжение императорского российского комиссара в Болгарии для Болгарского земского войска оружия: 4 дальнобойные пушки с 5-ю лафетами, 5-ю передками, 6-ю зарядными ящиками, всею принадлежностю и 2500 снарядов; 6 горных орудий с лафетами и 3 тысячи снарядов, 15 тысяч ружей Снайдера и к ним 5,25 миллиона патронов.

…3 августа 1878 года.

Командировать саперных специалистов в Болгарское войско (6 офицеров, 32 унтер-офицера и 48 ефрейторов).

…14 сентября 1878 года.

Отпустить две инструментальные, две гальванические и две динамические повозки с соответствующим штатным инженерным имуществом и материальную часть одного отделения военно-телеграфного парка для вновь формируемых саперных частей Болгарского земского войска.

…11 октября 1878 года.

Передать Болгарскому земскому войску еще до 60 тысяч ружей Кринка, от перевооружения 12-го, 13-го и 14-го корпусов.

…10 апреля 1879 года.

Передать в гражданское управление княжества Болгарского всех телеграфных линий и станций, устроенных (российским) Военным ведомством, с аппаратами, казенными лошадьми, материалами и запасами телеграфных принадлежностей.

…22 апреля 1879 года.

Передать Болгарии винтовые малые пароходы «Порадим» и «Горный Студень», буксирные речные пароходы «Взрыв» и «Опыт», 7 портовых катеров (в том числе принадлежащие Военному ведомству катера: «Рента», «Мутала», «Фардиг» и «Бавария»), шхуну «Келассуру» для Дунайской флотилии, один паровой катер, одну железную баржу и несколько магон (для Варненского порта)».

…Николай Николаевич Старший, и будучи в должности главнокомандующего Дунайской армией, и уйдя с этого поста, был причастен к выделению чрезвычайных кредитов, открытых государственным казначейством России для Болгарии.

Так, на обмундирование шести дружин Болгарского ополчения было выделено свыше 124 тысяч рублей, на устройство железной дороги Систово – Бело – Булгарени – более 1,8 миллиона рублей, за поставку 60 почтовых лошадей – 31 тысяча рублей, на изготовление вещей, требуемых для болгарской жандармерии, – 3 тысячи рублей…

При непосредственном участии великого князя Николая Николаевича Старшего из войск действующей армии в формируемое Болгарское земское войско было назначено:

Генерального штаба обер-офицеров – 2;

штаб-офицеров – 6;

обер-офицеров – 243;

музыкантов – 204;

унтер-офицеров – 790;

рядовых – 266;

нестроевых – 61.

Всего военнослужащих русской армии – 1572 человека. Следует заметить, что военными советниками становились наиболее квалифицированные офицеры и нижние чины, прошедшие через огонь и тернии Русско-турецкой войны.

Болгарское княжество, дружины Болгарского ополчения, Болгарское земское войско безвозмездно получило от России и ее действующей Дунайской армии самое необходимое вооружение и снаряжение к концу 1879 года:

– винтовок Кринка, Шасспо и карабинов Бердана – около 175 тысяч;

– револьверов Смита и Вессона – 2773 единицы;

– различных полевых, горных, осадных орудий и мортир – 138 (в том числе 12 крупповских орудий, купленных на деньги, собранные Славянскими комитетами);

– холодного оружия (сабель) – почти 6,5 тысячи;

– патронов – почти 40 миллионов;

– снарядов – более 63 тысяч;

– лошадей (почти все – артиллерийские) – 11 705;

– шанцевого инструмента – около 13 тысяч.

Кроме того, из турецких трофеев Дунайской армии болгарской стороне было разновременно (в ходе войны и после нее) передано:

– ружей разных систем – 26,5 тысячи;

– орудий и мортир разных калибров – 81;

– ружейных патронов – 20 миллионов;

– снарядов – более 82 тысяч…

Что касается болгарских дел, то император Александр II постоянно советовался с младшим братом, хорошо изучившим Болгарию. Когда встал вопрос о назначении императорского комиссара в этой стране, то по совету Николая Николаевича Старшего им был назначен генерал от кавалерии князь А.М. Дондуков-Корсаков, бывший командир 13-го армейского корпуса, потомок известного в истории калмыцкого хана Аюки. Выбор оказался удачен.

В будущем он станет главноначальствующим на Кавказе и командующим войсками Кавказского военного округа. В Болгарии одна из дружин была названа его именем, получив почетное наименование Дундуковской. Любовь болгар к нему была столь велика, что они даже помышляли возвести его на княжеский престол.

Популярность генерал-фельдмаршала великого князя Николая Николаевича Старшего в русской армии была не менее велика, в войсках сложили о нем песню «Под Плевной», которая пелась в строю под оркестровую музыку. Сам полководец впервые услышал ее при смотре лейб-гвардии Московского полка, одного из героев прошедшей Турецкой войны. Она звучала так:

 
Не туман с моря поднялся,
Три дня кряду сильный дождик шел —
Князь великий переправлялся,
Через Дунай он с войском шел.
Он и шел с крестом, молитвой,
Чтобы турок победить,
Чтобы турок победить,
Всех болгар освободить.
Три мы ночи шли в походе,
Притуманилось у нас в глазах.
Государь нам дал свободу
На три часа погулять.
Мы гуляли эти три часа,
Про нас знали только небеса.
Вдруг в войсках огонь открылся
И ударил военный сильный гром,
Город дымом весь покрыло,
Три часа не виден город был.
Заплака наша Плевна,
Зарыдали все ее места,
Запропала турецкая слава
И не будет боле никогда.
 

Генерал-фельдмаршал Николай Романов после войны непродолжительное время командовал войсками гвардии и столичным военным округом. Он успел позаботиться о том, чтобы полки и батареи, вернувшиеся с войны, были расквартированы с известными удобствами. Он лично многое сделал для материальной помощи вдовам и сиротам. Многие из сирот по его рекомендации устраивались на учебу.

В январе 1880 года великий князь обратился к государю с просьбой об отставке, ссылаясь на «расстроенное здоровье». Последнее действительно желало много лучшего. Просьба была уважена только наполовину: генерал-фельдмаршал Николай Николаевич Старший до последних дней своей жизни оставался генерал-инспектором кавалерии русской армии.

Отставка младшего брата государя состоялась незадолго до убийства императора Александра II террористами из организации «Народная воля».

Великий князь Николай Николаевич Старший вместе с сыновьями оказался одним из первых, кто принес присягу своему племяннику, новому всероссийскому императору Александру III. Тот был за то очень благодарен, поскольку единство династии в такие трагические и взрывоопасные дни всегда значило многое.

После получения отставки великий князь Романов находился в продолжительной заграничной поездке с целью лечения.

В 1889 году великий князь Николай Николаевич Старший отметил 25-летие (!) своего пребывания на посту генерал-инспектора кавалерии русской армии. По такому редкому в истории случаю император Александр III подписал высочайший благодарственный рескрипт.

Оставаясь внешне в стороне от больших дел в жизни империи, генерал-фельдмаршал продолжал влиять на государственные «заботы». Новый государь жаловал дядю своим вниманием и во многом полагался на его действительно большой жизненный опыт. В семье Романовых Николай Николаевич Старший был, естественно, прежде всего военным авторитетом.

Так, будучи назначен «присутствующим» в комиссию генерал-адъютанта П.Е. Коцебу, созданной для пересмотра «милютинской системы военного управления», он выступил против «контрреформ» нового военного министра Ванновского. Генерал-фельдмаршалу удалось отстоять доброе имя Д.А. Милютина, своего соратника по Турецкой войне, и уже сложившуюся систему управления военной силой государства.

В царствование Александра III великий князь стал одним из организаторов крупномасштабных армейских маневров. Их целью стала учеба армии воевать в мирное время. Военные агенты (атташе) слали из Санкт-Петербурга в свои столицы «озабоченные» шифрованные депеши: Россия к чему-то готовит свою полевую армию. В 1886 году проводятся крупные маневры под Красным Селом и Усть-Ижорой. Общее руководство осуществлял Николай Николаевич Старший. В другие годы последовали маневры под Брест-Литовском и Нарвой, на Волыни…

Особенно крупными из них стали маневры двух западных военных округов – Киевского и Варшавского, в которых участвовало 130 (!) тысяч войск. На учениях в поле генерал-фельдмаршал был не просто почетным гостем, а опытным заинтересованным учителем.

В русской армии в конце его жизни четыре воинские части носили одинаковое почетное наименование – «генерал-фельдмаршала великого князя Николая Николаевича». Это были:

– 9-й гренадерский Сибирский полк, который вел свое старшинство с петровских времен – с 1700 года, квартировавший перед Первой мировой войной в древнем городе Владимире;

– 13-й стрелковый полк, располагавшийся в Одессе и ведший свою родословную с 1843 года;

– 8-й драгунский Астраханский полк, рожденный в 1798 году и стоявший в приднестровском городе Тирасполе, основанном как пограничная крепость А.В. Суворовым-Рымникским;

– 6-й саперный батальон, сформированный в 1816 году и входивший в состав Киевского гарнизона.

Одновременно великий князь Н.Н. Романов, обладатель драгоценного фельдмаршальского жезла, при жизни являлся шефом нескольких полков русской армии. Среди них значились: 53-й пехотный Волынский, лейб-гвардии Уланский, Астраханский кирасирский, Тверской драгунский, Александрийский гусарский…

Полководец императора Александра II смотрел в будущее России, ратуя за совершенство ее военной организации. Генерал-инспектор кавалерии русской армии был одним из тех, кто настоял на новом типовом составе кавалерийской дивизии, состоявшей из сведенных в две бригады 4 полков: драгунского, уланского, гусарского и казачьего. Исключение было сделано только для Кавказской кавалерийской дивизии, состоявшей из 4 драгунских полков.

Николай Николаевич Старший в конце ХIХ столетия был одним из тех военных советников государя, которые убедили его в важности увеличения казачьих дивизий в 4 полка со своей конной артиллерией. Это были реформаторские идеи. В Первой мировой войне, как известно, три четверти кавалерии русской армии составила именно казачья конница.

…На Волынских маневрах 1890 года генерал-фельдмаршал Николай Николаевич Старший появился перед войсками в последний раз. По настоянию врачей он прямо с маневров, из города Ровно, отправился в Крым, в свою любимую Алупку. Там он вскоре скончался.

О смерти полководца из дома Романовых в России было объявлено высочайшим манифестом императора Александра III. В манифесте указывалось, что вся жизнь великого князя «была посвящена ревностному служению Престолу и Отечеству и ознаменована подвигами, стяжавшими ему доблестное имя».

Со всеми подобающими сану и воинскому чину почестями усопший великий князь по железной дороге был доставлен из Крыма в Санкт-Петербург. Император Александр III лично вместе с великими князьями принял гроб из вагона, а позже снял с катафалка и нес к могиле.

Погребение генерал-фельдмаршала Николая Николаевича Старшего состоялось в Петропавловском соборе (соборе Петра и Павла), в родовой усыпальнице Романовых.

«Пушечный салют известил население о совершении последнего акта при переходе в загробный мир обожаемого Великого Князя» – так писала популярная в старой России газета «Русский инвалид».

Для отдания последних воинских почестей был назначен отряд под общим начальством генерал-адъютанта князя Оболенского. В состав отряда вошли: Николаевское инженерное училище, два батальона лейб-гвардии Преображенского полка, два батальона лейб-гвардии Семеновского полка, лейб-гвардии Саперный батальон, роты 4-го стрелкового Императорской Фамилии батальона, вторых батарей лейб-гвардии 1-й и 2-й артиллерийских бригад и 1-й Его Величества батареи гвардейской конно-артиллерийской бригады.

Почетный караул состоял из эскадрона со штандартом лейб-гвардии Уланского полка, шефом которого великий князь стал в день своего появления на свет. Император Александр III сказал тогда напутственное слово эскадронному командиру:

– Постарайтесь в почете отстоять примерно. Все послы на вас будут смотреть. Народ тоже. Прощаетесь не только с полковым шефом, а с героем Болгарской войны. Освободителем южных славян. Честь ему и вам.

…Русско-турецкая война 1877–1878 годов за освобождение от османского ига болгарского народа пользовалась в России необыкновенной популярностью. Сравнить ее можно только с Отечественной войной 1812 года, тоже победной и патриотической. Поэтому герои Шипки и Плевны, Горного Дубняка и Карса пользовались всеобщим уважением.

Скажем прямо: великий князь Николай Николаевич Старший подлинным полководческим талантом на той войне не блистал. Но водимая им в битвы и походы по болгарской земле русская Дунайская армия одержала полную победу. При наличии блестящей плеяды талантливых военачальников, какими были Скобелев и Гурко, Радецкий и Тотлебен, Святополк-Мирский и Драгомиров, Зотов и Столетов, главнокомандующему действительно было трудно выделиться на полях брани.

Все это так. Но тем не менее благодарная память народная чтила великого князя из семьи Романовых как полководца. Имя Николая Николаевича Старшего война сделала чрезвычайно популярным, не в меру его полководческих достоинств.

Та освободительная война дала российскому обществу желание увековечить память павших воинов (их не вернулось с войны более 200 тысяч). Старая и новая столицы Российской державы украсились величественными памятниками, которые, увы, почти все не пережили советскую эпоху.

Первый из них был открыт в 1883 году. В пятую годовщину взятия Плевны в первопрестольной Москве, на Манежной (Моисеевской) площади при большом стечении народа была освящена часовня Святого Александра Невского.

В 1887 году у Ильинских ворот появился памятник русским гренадерам, павшим в боях под Плевной. Почему именно Москва так свято чтила память воинов-гренадеров? Дело в том, что Гренадерский корпус стоял в Московском военном округе. Из двенадцати полков трех дивизий девять квартировали в самой Москве, два – во Владимире и один в Твери. Большинство призывников-горожан (если позволяли рост и физические данные) становились гренадерами.

В Санкт-Петербурге, перед Измайловским собором, в 1886 году была установлена мемориальная колонна Славы, сооруженная по проекту архитектора Д.И. Гримма из 140 трофейных турецких пушек, взятых в той войне.

Наконец, в 1912 году, опять же в Москве, был открыт памятник «белому генералу» М.Д. Скобелеву, о котором после его смерти говорили, что он был «Суворову равен». Памятник был поставлен на Тверской площади (напротив здания Моссовета), переименованной по такому торжественному случаю в Скобелевскую площадь.

Было решено поставить конный памятник и главнокомандующему русской армией великому князю Николаю Николаевичу Старшему. Председателем комитета по сооружению монумента был назначен бывший адъютант полководца генерал Д.А. Скалон. Император Николай II озадачил его:

– Памятник ставится великому князю Николаю. Но он должен стать и памятником русской армии-освободительнице…

Было представлено несколько проектов. Победила работа итальянского скульптора Пьетро Каноники, проживавшего в российской столице. Он активно сотрудничал с Императорской Академией художеств, хотя официально ее членом не числился. Скульптор был известен бюстом президента академии великой княгини Марии Павловны.

Новый монумент по художественной композиции был красив и сложен. Великий князь изображался верхом на коне-дончаке, в походной (не парадной) форме, с фельдмаршальским жезлом в руках. Он словно наблюдал за ходом боя, идущим прямо перед ним.

Массивный постамент из финляндского обработанного гранита был украшен несколькими барельефами. По боковым сторонам постамента помещались два барельефа, изображавшие взятие крепости Плевна и бой на Шипкинском перевале. На задней стороне постамента была изображена группа знаменосцев – русский, серб, болгарин, румын и черногорец, каждый из них держал знамя своей страны.

Памятник Николаю Николаевичу Старшему впечатлял своими размерами. Его высота вместе с постаментом составляла более пяти саженей, вес достигал почти 850 пудов.

Сооружение монумента обошлось в огромную для того времени сумму – в 330 тысяч рублей. Это были народные деньги, то есть частные пожертвования и состоятельных, и простых россиян. Разумеется, крупные суммы были внесены Романовыми. Но государственное казначейство от акции осталось в стороне: пожертвований оказалось вполне достаточно. Император Николай II имел полное право сказать:

– Фельдмаршалу великому князю Николаю Николаевичу Старшему памятник поставлен российским народом…

Газета «Новое время» в одном из ноябрьских номеров 1910 года писала о создаваемом памятнике как о посвященном не столько лично великому князю, сколько возглавляемой им Дунайской армии, освободившей славянские народы Балкан от турецкого ига:

«Памятник… явится новым украшением столицы и будет свидетельствовать об успехах русской армии под предводительством ее знаменитых вождей, о великой роли России в балканских делах и об одушевлявшей ее великой задаче освобождения христиан от мусульманского ига».

Открытие памятника состоялось в столице 12 января 1914 года в самой торжественной обстановке. В церемонии приняли участие делегации из Балканских стран, специально для этого прибывшие в Россию. В числе гостей оказалось немало ветеранов освободительной войны 1877–1878 годов. Накануне в Петропавловском соборе отслужили панихиду в память виновника торжества, а также императоров Александра II и Александра III. На открытии памятника на Манежной площади присутствовали император Николай II и члены императорской фамилии. Среди них находился старший сын великого князя и двоюродный брат государя – Николай Николаевич Младший. Ему всего через полгода предстояло стать Верховным главнокомандующим России в Первой мировой войне.

Вначале состоялся парад батальонов, батарей и эскадронов императорской гвардии. Морозный воздух огласился военными маршами. После этого памятник был открыт. Монумент сразу стал считаться одним из красивейших в городе на Неве. Не один известный гость державной столицы России говорил, глядя на него:

– Россия может чтить в бронзе память о своих полководцах. Не только о царях…

К сожалению, жизнь памятников освободителям Болгарии оказалась очень коротка. В 1918 году в соответствии с ленинским планом монументальной пропаганды памятник генерал-фельдмаршалу великому князю Николаю Николаевичу Старшему был отнесен к «наиболее уродливым истуканам». Его снесли почти одновременно (в 1919 году) с монументом «белому генералу» М.Д. Скобелеву. Вскоре были разрушены часовня Святого Александра Невского и колонна Славы в Петрограде.

Сегодня осталась «в строю» только часовня у Ильинских ворот в Москве – памятник павшим под Плевной русским гренадерам. Но правда жизни берет свое, и в последние годы в России появилось несколько памятников и памятных досок генералу М.Д. Скобелеву, одному из главных героев освобождения Болгарии.

Остается надеяться, что будет возвращена мемориальная память и главнокомандующему русской освободительной армией, генерал-фельдмаршалу и георгиевскому кавалеру великому князю Николаю Николаевичу Старшему. Таких личностей история и благодарные потомки помнят всегда.