Текст книги "Ундина"

Аня просто зарыдала в трубку. Звонок среди ночи, луна, плач. Никакой идиллии и гармонии, которая могла бы ожидаться. Часы внизу пробили двенадцать раз. На двенадцатый раз телефон Марии выскользнул из её дрожащей руки и с грохотом упал на пол. Неужели теперь она всё-таки убила Николая Пуфиницина?!

Нет спасения

Мария, накинув на себя легкий плащ, выбегает из дома, понимая, что опоздала. Идёт дождь. Он бьет девушку по лицу, по голым ногам, которые были обуты лишь в легкие шлёпки. Чавкающая грязь поглощала всё на своём пути, в том числе и шаги Заварской. Снова она бежит куда-то ночью, понимая, что уже не первый раз на этой дороге. Она ведь только что вернулась домой. После неудачной охоты. Девушка возненавидела себя, осознавая всё это. На бегу она с остервенением выкрикивала имена Романова, Рябининой, Пуфиницина, мадам Дульцевой. И своё. С наибольшим зарядом ненависти. Она возненавидела всех и вся за то, какое проклятие постигло её, сколько крови уже было на её руках. Девушка практически срывает горло, безутешно рыдая.

В итоге она так и не смогла добежать до нужного места. Потому что упала в обморок. Прямо на мокрую траву. Её била лихорадка. Нервный срыв дал о себе знать. У девушки больше не было сил бежать, бороться и даже кричать. Глубокая ночь. Гроза. К сожалению, сейчас это были единственные её спутники.

***

Утро. Гроза закончилась. Брюнетка открывает глаза и первое время не видит ничего, кроме ослепляющего света. Ещё через мгновение, она понимает, что находится в тепле. Солнце бьет из окон, создавая мнимую гармонию после вчерашней бури и полного хаоса. Заварская поняла, что была дома. Попытавшись встать, девушка почувствовала, что с её головы слетело мокрое полотенце. В это время в комнату вошла Елена Дульцева с обеспокоенным видом.

– Проснулась, – не очень радостно протянула женщина. Затем она села рядом со своей внучатой племянницей и потрогала рукой её лоб. Мария в недоумении оглядела тётушку.

– Что я здесь делаю? – спросила она. Девушка четко помнила, что бежала к озеру и вот… почему-то оказалась снова здесь.

– Ты у нас видимо, лунатик, – хмыкнула мадам Дульцева, а её светлые голубые глаза потемнели. – Соседи услышали, как кто-то кричал на улице и… нашли тебя в мокрой траве. На самой окраине деревни.

– Я хотела, – начала было девушка, желая рассказать тёте про всё, но что-то вдруг снова остановило её. – Я… я ничего не помню.

– У тебя пол ночи был жар, – в свою очередь сказала женщина, забирая полотенце. – Как ты сейчас себя чувствуешь?

– Мне лучше, – ответила Маша, но тут же поняла, что не в состоянии нормально думать и двигаться. Ложь стала неотъемлемой частью её жизни. Мадам Дульцева кивнула.

– К тебе гости.

Мария вскинула брови: кто бы это мог быть? После того, как тётя Лена покинула чердак, Мари увидела знакомую темно-русую макушку, поднимающуюся со стороны. Удивившись ещё больше, девушка заёрзала в постели и несколько раз кашлянула для убедительности. Гостья подошла к ней и села на стул, который стоял рядом с кроватью. У неё был растерянный вид и обеспокоенный взгляд. Видимо, она рыдала всю ночь.

– Привет, Анюта, – ядовито сказала Мари. – Зачем пожаловала?

– Привет, ага, – вздохнула Рябинина и опустила глаза. – Я уже всё знаю, можешь не прикидываться.

– Что ты знаешь? – всё ещё недоверчиво протянула Заварская. Анна подняла на неё свои светло-карие глаза.

– Что ты заболела, – начала она. У Маши напряглось всё тело. – Что тебя нашли в мокрой траве ночью… Ты перебудила своими криками пол деревни.

– Я тебя ненавижу, – буркнула брюнетка и повернулась на бок, пытаясь сдержать слёзы. Она пыталась спасти Колю. Она бежала по лужам, по грязи, лишь бы только успеть. А эта Рябинина спокойно сидела дома и имеет наглость теперь комментировать?

– Успокойся, – сказала шатенка. Мари закусила губу, чтобы снова не ответить ей грубо. – Я знаю, что ты… что ты бежала к озеру…

– Ч-что, – еле слышно ответила Заварская. Аня вздохнула и положила руку на плечо подруге.

– Зачем? Дурочка, – сказала девушка, почувствовав как сильно задрожало тело темноволосой от её слов. Миролюбиво Рябинина погладила подругу по плечу. Они ведь всё ещё подруги.

– Но… Спасибо, Маш, – прошептала она. – Правда. Коля очень дорог мне. И я поняла, что тебе тоже не всё равно.

– Аня, – Заварская развернулась к Рябининой и спустя мгновение крепко обняла её. Они обе разрыдались. Неужели Коля снова попал в страшную историю, неужели он погиб? Никто не знал. Мария Заварская была всё ещё обижена на Аню, за её преждевременные выводы, упреки и недоверие, за её упрямый и безбашенный характер, но сейчас, в эту секунду она была готова простить её. Просто, потому что у Маши было доброе сердце.

***

Очередная бессонная ночь. Очередная любовная встреча с русалкой. Женя уже давно привык к такой жизни, но при этом был сам не свой. Круги под глазами, укусы на теле, опухшие губы. Грань между сном и реальностью давно была стерта. Блондин очень плохо ел. А чтобы не вызвать подозрений у Амелия, выбрасывал половину еды с тарелок в горшки с цветами, при этом аккуратно присыпая всё землёй. Но Амелия, конечно, заметила перемены в своём подопечном. На прямые расспросы парень либо не реагировал, либо отвечал всякую чепуху. Перезвонову пугало состояние мальчика, и в один прекрасный день она решается позвонить Романову-старшему.

Сколько же ей пришлось выслушать обвинений в свою сторону, столько же она бесстрастно похоронила где-то внутри себя. Как и всегда. Александр Романов был в бешенстве. Он даже обещался приехать. Весть об этом не то, чтобы совсем не побеспокоила Евгения, но явно не привело в восторг. Он спокойно выслушал отчёт Амелии о скором прибытии гостя и лишь кивнул, продолжая свои занятия на скрипке. В который раз женщина заметила фамильное сходство между отцом и сыном.

***

– Ты не обнимешь меня? – первое, что спросил Евгений Романов при долгожданной встрече с отцом. Ответом был ледяной взгляд.

– А ты заслужил?

Заслужил ли объятия родного отца? Да как объятия могут быть заслуженными? Это всего-навсего проявление чувств, а не премия за хорошо написанный отчёт. Но ни отцу, ни сыну, казалось, не было знакомо такое понятие, как проявление чувств. Александр явно забывал, что этот зеленоглазый парнишка не его очередной подчиненный, близкий товарищ, не Амелия Перезвонова, и тем более не прислуга. И что воспитание не должно приравниваться к дрессировке и беспрекословному повиновению. Всё человеческое словно умерло в этом мужчине вместе с уходом в мир иной его жены. Как можно быть таким холодным и жестоким по отношению к собственному сыну? Несколько минут члены семьи стояли друг напротив друга в полной тишине, пока не вмешалась мисс Перезвонова.

– Хотите чаю? – тактично сказала она. Романов-младший нервно выдохнул, всем своим видом показывая, что сидеть с этим человеком за одним столом было бы выше его сил.

– Амелия, принеси чай в комнату Евгения, – сказал Александр, вызывая у собеседников удивление. – Мы будем там.

Ровными шагами мужчина проследовал мимо сына к лестнице. Женя фыркнул и двинулся следом. Предстояло совершить обычный ритуал. Он понимал, что ему не выбраться отсюда и что воля отца в этом доме закон. Он всегда приезжал, чтобы проверить, хорошо ли занимается его сын. Эдакий отчёт о проделанной работе начальнику от подчинённого. Романов-старший без труда заметил перемены не только во внешнем виде сына, но и в его поведении. Женя стал более дерзким и грубым. Его голос стал ниже, а осанка напоминала знак вопроса, не говоря уже о проявившейся худобе.

С тяжелым сердцем Евгений достал скрипку и начал музицировать. Визгливые, жалобные звуки заставляли его сердце сжаться. Он вспомнил свою мать, Ангелину Романову, светлую душу. Он вспомнил Колю, который на днях снова попал в историю. Да, Романов тоже читает газеты. Жаль, что его отцу наплевать, сколько боли и страданий переживает Женя ежедневно. На это собственноручно и подписал его Александр.

– Ужасная игра, – вынес вердикт он, не в силах больше выносить писклявые звуки. Женя, впервые согласный с отцом, с облегчением убрал скрипку в футляр и подошел к фортепиано. Романов-старший сам был не прочь иногда поиграть. Выслушав несколько пьес, он поднялся со своего места и присел рядом с сыном, властно расставляя руки на клавишах. Женя с недовольным взглядом пододвинулся.

– Я не хочу играть сейчас в четыре руки, – пробурчал он. Но Александр, совершенно игнорируя слова паренька, уже собирался нажимать на знакомые клавиши. Жене ничего не оставалось кроме как подчиниться. Снова.

Вивальди «Шторм». Любимое произведение Габриэля и ненавистное Женей всеми фибрами души. Отец и сын играли его регулярно. Пожалуй, это было единственным объединяющим их фактором. Они играли долго, Александр в порыве так и норовил спихнуть сына с сиденья и залезть пальцами на его партитуру. Зеленоглазый молча глотал слёзы. Он ненавидел этот «Шторм», он ненавидел эту совместную игру. Казалось, что парень уже ненавидел отца. Это чувство заиграло в нём слишком ярко, пронеслось пламенем в голове и сердце, что даже стало заглушать настойчивые, тягучие звуки фортепиано. Невозможная любовь к прекрасной ундине открыла в Евгении слишком много новых не лучших качеств.

Под конец произведения Женя не выдержал и вышел из-за инструмента, так не закончив своей партии. Александр доиграл без него словно и не заметил этой внезапной выходки. Медленно убирая пальцы с клавиш, он встал и повернулся к своему отпрыску, испепеляя его взглядом. Блондин смотрел ему в ответ смело, дерзко и также холодно.

– Ты разочаровываешь меня, – сухие уже тронутые сединой брови мужчины сошлись к переносице. – Моему сыну не подобает так вести себя.

– Значит, ты знаешь, что подобает твоему сыну, – тихо, но твердо отвечал Женя, продолжая смотреть в глаза отцу. – Ты хоть что-нибудь не знаешь в этой жизни?

– Я знаю то, что мне положено знать, – голос прорезал воздух сталью. – А вы, Евгений, под домашним арестом.

– Я и так под вечным домашним арестом! – закричал Женя, чувствуя, что его душат слёзы. – Я сижу здесь, словно пленник. Я не выхожу на улицу. Я ни с кем не общаюсь кроме Амелии и… тебя. Я ненавижу вас!

Парень выбегает из комнаты и бросается вниз по лестнице, уже не слыша, что там кричит ему отец вдогонку. Он пролетает мимо ошеломленной Амелии Перезвоновой, которая несла чай и какое-то пирожное на подносе. Он открывает двери и вдыхает полной грудью запах свободы. Он никому не нужен. Никто не любит его. Его жизнь проходит зря. Отец презирает. Друзья ненавидят. Зеленоглазый мальчик с золотыми волосами остался совсем один.

Хотя… новая сумасбродная мысль осеняет Евгения, и он со всех ног побежал к калитке. Через пару мгновений он был на свободе. Вот и знакомая тропка в лес. Знакомые дома, полянки… Он бежал к той, кто всегда был рад ему и любил его по-настоящему. Он бежал к свой Ундине, чтобы остаться с ней навсегда.

***

– Дима, Пуфиницин-младший пропал, – тихо сказала мадам Дульцева своему мужу, указывая рукой на свежую газету. Мария спускалась с чердака, когда стала случайной свидетельницей этого разговора. Сердце моментально ушло в пятки. Дмитрий почесал свою лысину и тяжело вздохнул.

– Жаль его. Хороший мальчик, – прокряхтел мужчина. Из-за частого курения его голос совсем сел. Елена покачала головой.

– Иронично, что его решили искать около Лазурного, – грустно усмехнулась женщина. – Но ни тела, ни намека, что там кто-то есть, так и не обнаружили.

– Печально, – вздохнул глава семейства. Мари боялась пошевелиться. – Думаю, стоит самим прошерстить лес. Мало ли, где он может быть.

Этих слов было достаточно для брюнетки, чтобы вернуться на свой чердак. Там девушка подошла к ближайшей стене, прижалась к ней спиной и медленно сползла на пол, роняя позабытые слёзы. Коля Пуфиницин исчез. Заварская точно знала, что он пошёл на озеро. Также есть факт, что тело не найдено. Девушка не могла понять, что это значит. Неужели ундина пожалела парня, которого не смогла убить в первый раз? Внезапно Маша осознала, что снов с Николаем последнее время она не видела. Значит ли это, что парень может быть ещё жив?!

Неизвестность пугала, давила, ощущалась буквально физически. Заварская не знала, что и думать. Сегодня ей снова приснился Романов-младший. Машенька поняла, что скучает по нему. Заварская хотела бы видеть его живым и здоровым, но ничто не могло спасти её от ежедневного превращения в безжалостное чудовище. От неё нет спасения.

Ты станешь моим концом

«Аня, нужно встретиться».

Серебристый телефон завибрировал на прикроватной тумбочке, заставляя обладательницу светло-карих глаз обратить на себя внимание. Она спокойно лежала на кровати слушала музыку через плеер, и каким чудом она заметила, что её телефон подает сигналы, останется тайной. Два часа ночи. Видимо, не она одна не смогла уснуть. Нехотя взяв телефон в руки, шатенка недовольно сощурилась, и натянула очки, которые всегда были у неё под рукой, так как это надоедливое устройство почти ослепило её во тьме комнаты. Удивленно вскинув брови, девушка начала набирать ответ.

«Что, сейчас? Какая муха тебя укусила?»

Не то чтобы она была не рада отправителю сообщения, но в два часа ночи это, пожалуй, перебор, даже для него. Ответ не заставил себя долго ждать. На этот раз Аня оставила телефон включенным.

«Такая и тебя кусала пару ночей назад».

Сообщение моментально заставило вспомнить Рябинину о происшествии с Колей. По её телу пробежался холодок. Только она отвлеклась на музыку, недосыпая вторую ночь, как ей снова напоминают о трагедии. Одинокая слеза скатилась по щеке девушки. Но как обычно следом за грустными воспоминаниями Анну Рябинину накрыла волна гнева. Замотав головой, девушка уже печатала грозный ответ.

«Издеваешься?!»

Смахнув слезу с лица, шатенка даже несколько удивилась, откуда у неё вообще ещё были слёзы. За последнее время ей казалось, что она выплакала целый океан.

«Через десять минут жду в вашей беседке».

Что ж, заинтригованная и напуганная, Аня Рябинина не могла отказаться от такого заманчивого предложения: пойти ночью искать приключения. Обычно эдакой инициативностью её внезапный ночной собеседник по переписке не отличался, но сегодня, очевидно был исключительный случай.

Собрав волю в кулак, Рябинина накинула на себя плащ и, стараясь не шуметь, вышла на задний двор через кухню. Ночь сегодня была поистине прекрасной, звездной, но прохладной. Участок Рябининых располагал очень милым и уютным садиком, за которым неустанно ухаживала мама Ани, а также замечательной беседкой с плетеной крышей, где часто собирались друзья кареглазой девушки. Когда Рябинина добралась до места встречи, беседка вовсе не пустовала.

С грустной улыбкой шатенка взошла на деревянный помост, чуть пригнувшись, чтобы не удариться о крышу беседки и сняла с себя колпак плаща. Ночной гость стоял к ней спиной прислонившись к стенке, и не шевелился, вероятно, ему было трудно начать разговор. Шатенка нетерпеливо выдохнула и прервала ночную тишину настойчивым шепотом.

– Что тебе нужно, Маш?

***

На следующий день девушки снова договорились о встрече. Они пол ночи обсуждали план действий и, наконец, решились узнать раз и навсегда, какую тайну хранит озеро Лазурное. Марии пришлось рассказать подруге всё: историю её дальней родственницы, проклятие Марианны, историю со снами и… Конечно же, девушка так и не смогла высказать Рябининой своё предположение о том, что именно она и является причиной всего, что происходило в деревне в последнее время.

Заварская очень боялась идти на озеро одна. Ей нужна была поддержка. И она понимала, что только Аня могла бы помочь ей, ведь она была причастна и знала чуть больше, чем кто-либо другой. В какой-то степени, это была дань памяти Николаю Пуфиницину, которого всем сердцем любила Рябинина, и это, пожалуй, стало главным аргументом, заставившим шатенку поверить Мари и согласиться помочь.

– Знаешь, я всегда знала, что ты немного того, – сказала Анна, прервав молчание. Они уже шли несколько минут в сторону леса, не проронив ни слова, кроме пресловутого приветствия. – Но что, ты решишь трактовать всё именно так…

– Ань, пожалуйста, мне и так тяжело, – оборвала на полуслове подругу Мария. – Ты же помнишь, Коля ведь сам нам рассказывал, что видел русалку. Я думаю, всё связано.

– С чем? Может быть, с тобой? Раз ты рассказала, что ты видишь все эти странные сны, – тихо, но всё ещё с напором, ответила Рябинина, глядя под ноги.

– Да, со мной… и не только, – вздохнула голубоглазая и обернулась, окинув взглядом виднеющуюся вдали красную крышу дома, возвышающегося среди других зданий. О семье Романовых Маша не сказала ни слова. Это могло подлить масла в огонь, а девушке нужна была поддержка.

– Ты и вправду сумасшедшая, – констатировала факт Рябинина, и всё же она тоже шла в сторону озера Лазурное, словно ещё на что-то надеялась. Надежда умирает последней, не так ли?

Вот деревенские дома кончились, уступая место лесным угодьям. Девушки снова шли молча, думая каждая о своём. Так они миновали несколько опушек и просек, пока не добрались до пункта назначения. Осмотрев местность, Мария снова почувствовала, как слёзы подступают к её глазам. Она повернулась к подруге, глядя на неё с тревогой.

– Аня, послушай меня внимательно, – твердо сказала она. – Я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось сегодня. Ты меня поняла?

– Д-да, но о чём ты? – удивленно вскидывает брови шатенка. Это место пугало её не меньше, чем Заварскую, но такую перемену в настроении подруги она не могла объяснить. Мари была серьёзна как никогда.

– Что бы ни произошло сегодня, я хочу, чтобы ты знала, – вздохнула девушка, опустив взгляд. – Я никогда не хотела причинить зло кому-либо из вас… Простите меня.

– Девочка моя, о чем ты? – Рябинина не на шутку забеспокоилась и встряхнула Машу, ухватившись за плечи. – Да ты вся дрожишь.

– Анна Рябинина, дослушай меня хоть раз по-человечески, – Мария вскинула голову, влажным взглядом найдя глаза подруги. – Сейчас ты пойдешь к тем кустам и хорошенько спрячешься. Просто поверь мне.

– Машка, хватит говорить загадками! – взорвалась Рябинина. – Скажи нормально, что происходит?!

– Ты сейчас сама всё увидишь, – Заварская держалась из последних сил. Голос дрожал, она покраснела, её лихорадило. Но решимость во взгляде девушки никуда не исчезла. – Прошу, сначала уйди и спрячься.

Аня тоже почувствовала, что готова разрыдаться. Она обняла дрожащее тело Мари и затем отошла от неё на несколько шагов, продолжая смотреть на девушку с недоверием и страхом. Мария закрыла глаза, надеясь, что, когда откроет их, Ани уже не будет поблизости. Рябинина отвернулась, и пара одиноких слезинок скатились по её лицу, пока она шла в сторону леса.

Шатенка поднялась по холму, и нашла два валуна, которые удобно располагали небольшой полянкой, невидимую с воды из-за нависших ветвей ив. Девушка затаилась там, ожидая, что будет делать Заварская. Она видела, как брюнетка подошла к кромке воды и села корточки, растирая рукой слезы по щекам. Затем девушка коснулась воды и…

Рябинина просто не поверила своим глазам! Её ослепила яркая вспышка словно на том берегу взорвалось маленькое солнце. Затем она увидела, как тело её подруги начинает меняться, как рвется и исчезает одежда, как распускаются волосы и на месте ушей вырастают алые плавники. Как кожа покрывается красными пятнами, словно чешуей, а ноги сплетаются в один длинный хвост с кучей плавников по бокам… Рябинина зажала себе рот рукой, пытаясь не закричать от ужаса и изумления.

Через мгновение это чудесное существо нырнуло в воду и на несколько минут скрылась из виду. Анна Рябинина всё это время сидела и наблюдала за озером, за всеми его берегами, чтобы увидеть, если что, где может оказаться эта русалка. Через некоторое время она услышала прекрасное пение, доносящееся где-то совсем рядом. Ветер приносил его эхом откуда-то слева и Рябинина на слух попыталась найти источник звука. Пока девушка пробиралась между кустов, слова песни стали более различимы.

«Любовь твоя прекрасная скрывается на дне», – голос, такой нежный, прямо серебряный, был наполнен колдовской силой, зазывавшей к себе новых жертв каждую ночь. Но на Аню чары не действовали, потому что она была девушкой.

«Оставь печали ты свои и приходи ко мне», – пела Ундина, раз за разом повторяя одни и те же строчки. Похоже, сегодня она ждала кого-то особенного. Анне, наконец, удалось увидеть русалку. Удивительно, насколько это чудо было похоже на Марию Заварскую и в то же время на кого-то совершенно другого. Другой голос, другое поведение и много всего прочего не могли заставить Аню принять тот факт, что перед ней сейчас её подруга.

Пока девушка размышляла, она услышала шорох где-то позади. Кто-то целенаправленно шел сюда. Ундина продолжала петь, наполняя лес сладкими звуками голоса, пока шаги всё приближались и приближались. Рябинина в ужасе попыталась получше спрятаться, пока не увидела, что прямо перед её носом проскочил Евгений Романов собственной персоной! Слава богу, он не заметил девушку.

Нижняя челюсть шатенки уже в который раз за сегодня поцеловалась с полом. Оказавшись перед русалкой, Женя упал на колени.

– Здравствуй, – прошептал он, поднимая глаза на самое прекрасное создание на планете. Ундина удостоила его властным взглядом. – Сегодня я пришел к тебе по своей воле.

– Что? – удивленно переспросило озерное существо, а также Аня громким шепотом за кустами, но тут же зажимая себе рот рукой. Затем она увидела, как губы ундины скривились в счастливой и в то же время злорадной усмешке.

– Я помню наизусть дорогу сюда, и сейчас я хотя бы точно знаю, что не сплю, – грустно улыбнулся парень. Рябинина гулко сглотнула, понимая, что наблюдает сейчас настоящий конец света. А ведь Маша ничуть не преувеличивала, рассказывая о своих снах. – Я хочу остаться с тобой, – на полном серьезе сказал Евгений. – Навсегда.

– Неужели? – рассмеялось темноволосое порождение глубин зловещим смехом, который эхом прокатился по лесу и довел до мурашек всех его обитателей. Затем она ловким прыжком приблизилась к Жене, повалив его на землю. – Ты даже себе не представляешь, как я рада услышать эти слова.

– Правда? – в голове блондина смешалась куча чувств: от удивления, и радости до страха и сомнений. Ундина снова рассмеялась в ответ.

– Да, наконец, свершится моя месть! – Аня услышала самое страшное, что она могла услышать. Ундина действительно хотела убить Романова, чтобы отомстить за свою испорченную жизнь и беспросветную смерть. – Ты пришёл сюда сам! Всё именно так, как я и хотела!

– Я люблю тебя, – проговорил Женя, стараясь не воспринимать всерьез слова своего объекта обожания. – Я готов на всё ради тебя.

– Глупец! – смеялась русалка, прижимая парня к земле. Затем она вцепилась в него губами, начиная высасывать из него воздух. Женя чуть ли не посинел. Через мгновение Ундина оторвалась от парня, насладившись его дыханием. – Ты никогда не любил меня! Ты хотел от меня лишь одного, паршивое, похотливое, бездушное существо! И сейчас, ты познаешь Всю. Мою. Боль!

– О чем ты говоришь? – недоумевал Романов в то время, как чудовище впилось ему в шею, начиная высасывать кровь. Парень вскрикнул от боли, понимая, что не в силах вырваться. Да и, честно сказать, он и не хотел вырываться. Он и шел сюда на смерть. Спокойно и обдуманно. Умереть от любви – не худшая участь, считал зеленоглазый. – Пускай… ты станешь… моим концом…

Услышав эти слова, сказанные уже ослабевающим голосом, Ундина оторвалась от такой желанной шеи и в недоумении начала разглядывать парня. Она не могла понять, почему дурман её чар не действовал на него. Почему он ведёт себя так. Почему не хочет убежать, а действительно хочет остаться с ней.

– Ты недоумок! – закричала она, оскалившись, на её зубах красовались ошметки крови. Женя смотрел на неё смело и с такой любовью, что невозможно было описать. Ундину выводила из себя вся эта ситуация. – Разве ты не узнаешь меня? Это же я, Марианна Заварская! Та самая простушка, что полюбила тебя, что повелась на твои грязные уговоры! —голосила Ундина, а Аня Рябинина, всё это время наблюдавшая за их неравной борьбой, наконец, осознала смысл истории, рассказанной Марией прошлой ночью.

Неужели, тем подонком, обесчестившим бедную девушку сто лет назад, был предок Романовых? Эта мысль буквально подорвала шатенку с места, даруя силы, и она, наконец, кинулась к берегу, почему-то решив, что сможет спасти Женю. Конечно, она всё ещё таила обиду, но, в отличии от сумасшедшего духа, смерти ему она уж точно не желала.

Услышав быстрые шаги и шелест листвы, Ундина мгновенно напряглась и стала рыскать глазами вокруг, понимая, что здесь кто-то есть помимо них двоих. Забыв про всё на свете, она ринулась к воде и быстро скрылась из виду под покровом голубой бесконечности. Евгений Романов продолжал неподвижно лежать на мокрой траве и смотрел в небо, которое вдруг стало таким близким, практически осязаемым. Его тело становилось лёгким, а мысли уже перестали посещать его голову. В это время к нему подбегает и склоняется Аня Рябинина, чуть приподнимая голову парня, прикладывая к его шее свой носовой платок, чтобы остановить сочившуюся из раны кровь. Но Романов уже ничего не видел и не слышал. Он был бесконечно далеко отсюда…