Текст книги "Нам с тобой по пути"

Сегодня у них был практически свободный день, который они решили посвятить прогулке по набережной и осмотру окрестностей. Нужно было также выяснить, где останавливаются автобусы, и приобрести транспортную карту.

Спустя полчаса Настя встала, собрала всё необходимое в рюкзак и разбудила подругу.

– Рота, подъем, – шёпотом позвала Настя.

– Слушай, Настасья, прекрати шастать по номеру. Чего тебе не спится? – на удивление бодрым голосом произнесла Аня.

– Ой, а ты чего, не спишь уже? – Настя снова забралась на кровать с ногами.

– Поспишь тут… Я же в отпуске! Нормальные люди до обеда спят, а мы, как идеальные, опять в шесть утра вставать должны, – бурчала Аня.

– Ань, ну имей совесть. Во-первых, я тебя не будила, во-вторых, уже скоро семь, а в-третьих, на пенсии выспишься. Давай, собирайся, пошли на завтрак. Я есть хочу, слона бы съела, и это после вчерашнего ужина!

– Точно! И я тебе вот что скажу, дружок! А изжоги-то не было! Понравился Ульянке турецкий хлебушек!

Аня встала и первым делом направилась к окну.

– Красота-то какая, – прошептала она, обняв живот и положив ладошку на маленькую выпуклость в боку. – Смотри, Ульянка, это – море. Теперь ты тоже будешь от него зависима!

– Да уж, кто его хоть раз нюхнул, тот пропал! – подтвердила Настя.

Спустя несколько минут подруги спустились к завтраку. Отель «Марина» был небольшой городской гостиницей, не рассчитанной на сотни туристов. Привычный «шведский стол» присутствовал, но был значительно скромнее. На завтрак были выставлены вареные яйца, свежий йогурт, всевозможные сыры, порезанные овощи, несколько сортов варенья и пушистые оладьи.

Девчонки положили в тарелки завтрак и сели за стол. Вокруг никого не было.

– Насть, а ты была права, – отправляя в рот ложку йогурта с вареньем из инжира, сказала Аня.

– По поводу? – Настя почистила яйцо и положила его на тарелку.

– Людей нет, Насть. Где люди-то? Вымерли. Их съели зомби. И мы одни, совсем одни! Как это прекрасно!

– Подожди, вдруг они еще просто спят? Рано же ещё! Извини, что давлю на больную мозоль, – усмехнулась Настя.

Выпив по чашке ароматного кофе и прихватив с собой два апельсина из большой вазы на столе, девчонки встали из-за стола.

Подоспевший официант, он же администратор, поприветствовал гостей, пожелал им доброго утра и приятного отдыха. Подруги поблагодарили его за вкусный завтрак и, нацепив солнечные очки, вышли на улицу.

Прямо у входа гостиницы, греясь на утреннем солнышке, лежала большая чёрная собака. Увидев открывающиеся двери, она встала, лениво потягиваясь, и безо всякой опаски подошла к девчонкам, потёрлась о ноги и преданно посмотрела в глаза.

– Merhaba, kopek! Nasılsın? – сказала Настя, со старанием выговаривая турецкие слова, которые старательно учила накануне поездки.

– Привет, собака, как дела? – добавила Аня на случай, если собака понимает по-русски. – Извини, колбасы нет. Как-то мы не ожидали тебя увидеть. Пойдешь с нами гулять? – Аня потрепала собаку за ухом, отчего та чуть не замурлыкала по-кошачьи.

Собака подумала и пошла с ними. Отойдя пару шагов, девчонки увидели дорожный знак, который понравился им еще в прошлую поездку. Он гласил «DUR», что в переводе с турецкого означало «СТОП». Слово «Остановка» переводилось как «Durak».

– Смотри, Ань, если захочешь на родине ругнуться на кого-нибудь, но так, чтоб прилично звучало, можно сказать «Турецкая ты остановка!», и вовсе не обязательно говорить «дурак».

Аня встала под знак, указав на голову пальцем.

– Давай, фотографируй срочно! Если я когда-нибудь соберусь в третий раз замуж, покажешь мне эту фотографию. Я сразу всё пойму! – пообещала Аня.

– Балда! – Настя согнулась пополам от хохота. Сделав пару снимков, девчонки отправились дальше. Собака шла рядом, не отставая ни на шаг.

Они вышли на набережную, которая тянулась вдоль моря на несколько километров в одну сторону, а с другой стороны упиралась в высокую гору со смотровой площадкой на вершине. Набережная была пуста, пальмы шелестели ветвями, море манило своей синевой. Девчонки спустились к морю и уселись на уже тёплые камушки. Собака послушно улеглась рядом, положила голову на лапы и закрыла глаза.

– Слушай, Насть, посмотри, какая фифа! Разлеглась мордой к морю и медитирует!

– Нам бы так! Вышла из дома – а тут море. И думаешь – пойти на работу по пляжу или по тротуару? Или вообще не ходить?

– Вообще не ходить, – не раздумывая, ответила Аня. Слушай, а давай псину назовём как-нибудь? Чего она безымянная?

– Давай! Надькой! Как мою сестру! Я скучаю по ней!

– Надька, – позвала Аня!

Собака мгновенно подняла голову и выразительно посмотрела на Аню.

– Надька, – прыснули со смеху подруги, обнимая свою новую попутчицу.

Полежав немного и полюбовавшись пейзажем, подруги встали.

– А давай-ка, Надежда, я тебя сфотографирую! Мне срочно надо отправить фото твоей тёзке, – доставая фотоаппарат, сказала Настя.

Животное послушно встало у кромки воды, вытянув морду к солнцу. Тёмная шерсть ярко блестела в утренних лучах, собака горделиво стояла и позировала со знанием дела.

Мужественно выдержав всю фотосессию, Надька послушно поплелась дальше за своими новыми знакомыми.

– Интересно, а она с нами теперь навсегда? – спросила Аня. – Дорогу назад-то найдёт?

– Найдёт! Смотри, какие умные у неё глаза, – уверенно ответила Настя. – Прямо как у моей сестры!

Минут через пятнадцать неспешной прогулки, сопровождавшейся посиделками на скамейках, развернутых в сторону моря, и бесконечным фотографированием, им на глаза попался передвижной ларёк на колёсиках, продавец в котором предлагал прохожим отведать симит – бублик, густо обсыпанный поджаренным кунжутом. Тут же, в паре шагов, продавали свежевыжатый сок из апельсинов и гранатов. Устроившись на скамейке, девчонки сняли ветровки и с наслаждением вытянули ноги, откусывая куски хрустящего бублика и запивая соком. Симит отличается от того привычного бублика с маком, который знаком всем русским детям и взрослым. Турецкий симит хрустящий и румяный снаружи и воздушный, почти полый внутри.

– Я думала, что я вечность есть не смогу! Часа не прошло, а мы опять едим. Кошмар, Насть! – Аня задумчиво оглядывала угощение, словно пытаясь определить степень его опасности. – Сегодня точно будет изжога! Бублик! Да еще с соком!

– Не будет! Даю гарантию! Это ж турецкий бублик! И турецкий сок! И море турецкое! У тебя же не бывает изжоги от турецкого моря? Вот и от бублика не будет. Ты мне лучше вот что скажи, Ань, как сотрудник банка. Почему в нашем славном городе за такое изобилие мы бы отдали целое состояние? А тут – по лире за бублик и по две – за сок? Это ж сколько рублей? – Настя вопросительно посмотрела на подругу, не утруждая себя расчетами.

– Девяносто шесть! – мгновенно выдала ответ Аня. – Девяносто шесть???? – Тут же переспросила она сама себя. С ума сойти! Надюшка, бублик хочешь?

Аня отломила кусочек, собака с удовольствием проглотила угощение и улеглась на солнышке.

Передохнув, девчонки отправились дальше. По дороге им там и тут попадались симпатичные кирпичные строения с надписями на турецком языке.

– Насть, нам бы с Ульянкой уже носик где нибудь припудрить, – задумчиво произнесла Аня, оглядываясь по сторонам.

– Слушай, я думаю, что нам сюда, – Настя махнула рукой в сторону одного из этих домиков. Подруги не ошиблись, это действительно был туалет. Воспоминания об общественном туалете в единственном парке родного города тут же всплыли в их памяти, поэтому с некоторым содроганием они вошли в помещение.

– Ань, цветочками пахнет! – Настя удивленно потянула носом.

– Ага! Ой, смотри, туалетная бумага!

– Мамочки! Энергосберегающие лампочки!

– Датчики движения! Свет горит – свет не горит! Горит – не горит! – Аня переступала с ноги на ногу, играя с автоматикой.

– И мыло! Ань! Жидкое мыло! Розовое!!!

– Надо сфотографировать! И подарить фотографию нашему муниципалитету!

Набравшись новых впечатлений, девчонки отправились дальше.

Внезапно Надежда, ковылявшая рядом с подругами, остановилась как вкопанная.

– Надь, ты чего? Сдалась? Пару километров прошла и сдулась? Пошли, не трусь! – подбадривала новую попутчицу Аня. Но Надька посмотрела на неё влюблёнными глазами, вильнула хвостом и пошла обратно.

– Предательница, – Аня сердито развернулась и взяла Настю под руку. Пятимесячный животик давал о себе знать, и Аня чувствовала лёгкую усталость. Подруги прошли еще немного, любуясь окружающей красотой, и вдруг Настя заорала:

– А – А – ань! Стоп! Минисити!

– Мини – чего? – Аня чуть не подпрыгнула. – Да что же ты так орёшь-то? Ульяна со страху икать начала!

– Слабачки! Да музей же! Под открытым небом! Ну, помнишь, я тебе рассказывала, такой же в Стамбуле есть? Как я туда хотела попасть!

– Помню, помню. «Почувствуй себя великаном!» – процитировала выдержку из путеводителя Аня.

– Точно. И закрыт! На реставрацию! До декабря! Как назло! Почему именно в этом году? – Настя чуть не плакала, вглядываясь в манящую вывеску.

– Слушай, Ань, а пойдём, хоть через забор посмотрим! Хоть одним глазком! Нас же за это жандармерия не схватит! – Настя умоляюще сложила руки и посмотрела на подругу.

– А пойдём! Если что, скажем, Ульянка, гормоны, руссо туристо, durak! Хотя нет, про дурака смолчим!

Настя, подпрыгивая от нетерпения, схватила Аню за руку и потащила к входу в музей.

Музей Минисити в Анталии называют «Турцией в миниатюре». На огромной площади, уменьшенные в двадцать пять раз, представлены копии главных храмов, мечетей и дворцов Турции с античных времен и до падения Османской империи.

Многие оригиналы зданий уже разрушены или перестроены. И только в этом музее можно увидеть, как выглядели когда-то памятники архитектуры Эфеса, Стамбула и Трои.

Кроме «рукотворных» сооружений в парке можно увидеть и копии природных памятников Турции: «дымоходы» Каппадокии и белоснежные травертины Памуккале.

Это был едва ли не главный пункт в плане, составленном Настей, и надо же было такому случиться, что именно в этом году затеяли реставрацию. Настя знала об этом, но пройти мимо не смогла.

– Насть, вурдалаки съели всех людей во всей Турции! Обожаю вурдалаков! – Аня с удовольствием осмотрела пустующую билетную кассу и прилегающую к ней небольшую площадь.

Подойдя вплотную к ограждению, представлявшему собой тоненькую металлическую сетку, девчонки вытягивали шеи и пытались увидеть хоть что-нибудь. Самое странное, что никаких реставрационных работ не велось. Первое и почти единственное, что попалось им на глаза, был собор Айя-София, окруженный пока еще голыми, без листьев, деревьями. Айя-София – бывший православный собор. После захвата османами Константинополя Софийский собор был обращён в мечеть, а в 1935 году он приобрёл статус музея. Это один из главных символов Стамбула, города, путешествие в который оставалось мечтой обеих подруг.

Девушки осмотрели макет, насколько это было возможно, и увидели также одну сторону травертинов Памуккале. Этот природный памятник они посещали в прошлый свой приезд в Турцию. Они посидели в небольшом скверике при парке, передохнули и отправились обратно, потому что через три часа им предстояла встреча с гидом туроператора.

Обратная дорога далась значительно труднее. Аня устала, надышалась кислородом, который в переизбытке содержался в ста метрах от кромки моря. Она была полна впечатлений и хотела лечь в кровать, а отель был ещё далеко.

Не говоря ни слова Насте, она мужественно шагала по городу, придерживая животик тем естественным жестом, который неосознанно появляется у женщины, едва она узнает о будущем материнстве.

Подруги пока еще не очень сориентировались в городе, поэтому в поисках попутного автобуса шли по той же набережной, по которой пришли сюда. Как выяснилось позже, нужно было свернуть с набережной вглубь города, где проходил маршрут нескольких городских автобусов.

Настя, очарованная окружающей красотой, тем не менее присматривалась к подруге и при любом удобном случае устраивала передышку. Набережная была очень хорошо приспособлена для нужд любых категорий людей – везде стояли скамеечки, через каждые триста-четыреста метров был расположен туалет, тенистые деревья создавали уютную тень.

Короткими перебежками девчонки прошли две трети пути и решили перекусить, потому что увидели яркую вывеску прибрежного кафе. На открытой террасе с видом на море стояли плетеные столики, на стульях сидели сонные рыжие коты.

В прошлую свою поездку подруги попробовали разновидность турецких лепёшек с разнообразными начинками – гёзлеме. Поскольку отдых был активным и в отель они приходили только спать, попробовать этих лепёшек им довелось в самых разнообразных местах. Только в самый последний день перед отъездом выяснилось, что в отеле в определённые часы открывается палатка, в которой готовили угощенье. Местная женщина в платке быстро раскатывала длинной тонкой скалкой малюсенький кусочек пресного теста до размеров огромного полотна. Половина этого теста щедро сдабривалась начинкой – сыром с зеленью, мясом или картофелем, и накрывалась второй половиной. Всю эту конструкцию женщина ловко наматывала на скалку и переносила на горячий выпуклый камень. Лепёшка запекалась почти мгновенно, разрезалась на куски и подавалась со свежим салатом и айраном в качестве напитка. Это было крайне вкусно и, кроме того, было очень интересно наблюдать за процессом их приготовления.

Сейчас, увидев рекламный плакат с яркой фотографией блюда, подруги не смогли устоять, тем более что обед в отеле не был предусмотрен, а аппетит уже давал о себе знать.

Усевшись за столик, подруги заказали по лепёшке с сыром и по стаканчику айрана. Улыбчивая хозяйка попыталась прогнать наглого кота, и не подумавшего освободить стул гостям, и спустя пару минут вынесла тарелки, доверху наполненные нарезанной крупными кусками лепёшкой. С удовольствием съев всё до последней крошки, девчонки попросили счёт.

– Ань, может, квартирку тут прикупим? Восемь лир за две порции! Ну-ка, калькулятор, сколько рублей мы потратили? – спросила Настя, получив счёт.

– Ужасно расточительно! Сто двадцать восемь рублей! Мы сегодня транжиры, – улыбнулась Аня.

Оплатив счёт, они поблагодарили хозяйку и отправились в гостиницу. До встречи с гидом оставалось всего полчаса. Сделав еще одну остановку по пути, они, наконец, добрались до места и в изнеможении плюхнулись в кресло в холле гостиницы. За столиком их уже ожидал гид, прибывший на пару минут раньше. Выслушав коротенький перечень имеющихся на данный момент экскурсий (низкий сезон, всё-таки), подруги переглянулись и выбрали поездку в древний город Демре. Выезжать нужно было на следующий день, рано утром. Услышав об этом, Аня сморщила носик и притворно вздохнула – поспать опять не получится.

Остаток вечера девчонки решили посвятить шопингу. Передохнув немного в номере, они уточнили у администратора, где находится остановка автобуса, как приобрести транспортную карту, и вышли на улицу.

Надежда лежала у входа в отель, щуря глаза в лучах заходящего солнца, и олицетворяла собой постоянство и умиротворение.

Завернув за угол, девчонки увидели трёхэтажное строение, вполне себе симпатичное с виду, со светлыми белёными стенами, затенёнными окнами и резными балкончиками. От рядом стоящих подобных ему домиков его отделяли по обеим сторонам только узенькие пешеходные дорожки, вдоль которых росли апельсиновые деревья с висящими на ветвях яркими плодами. Внезапно в небо взмыл фонтан воды, и подруги с удивлением увидели, что дом, оказывается, сносят. Экскаватор, до поры до времени скрытый от глаз зеленью деревьев, нещадно разрушал эту красоту, круша окна и крышу, вырывая целые куски бетонных плит, из которых, словно волосы, тянулись нити арматуры. Рядом стояла поливальная машина, которая тут же заливала водой следы разрушения и прибивала пыль.

– Ань, – едва слышно сказала Настя, остановившись на противоположной стороне улицы. – Это что ж такое творится-то? Такой домишко хорошенький, и под снос… Жалко-то как! Смотри, какие балкончики! Как бы мы на таком с тобой сидели, кофе по утрам пили…

– Да уж… Наверно, построят что-нибудь повыше..Отель какой-нибудь. Смотри, Насть, в трёх метрах от нас сносят целый дом! А нигде ни пылинки!

– И ни один листочек не шелохнётся, посмотри! А дерево-то меньше чем в метре от машины! – пригляделась Настя.

– Да, у нас бы в городе уже полквартала перекрыли, грохот бы стоял, пыль бы столбом стояла, а тут соседи, наверно, и не знают, что у них под носом сносят дом!

И действительно, ничто не нарушало спокойствия соседей. Дорожки были чисты, поскольку возникающая пыль мгновенно заливалась водой и прибивалась к земле. Экскаватор работал ковшом настолько виртуозно и аккуратно, что не задевал ни единого листочка на дереве. По тротуарам рядом спокойно прогуливались мамочки с колясками, по дороге ехали машины.

Поглазев на это заморское чудо, девчонки отправились в магазин, торгующий сигаретами и алкогольными напитками, поскольку именно там продавали нужные им транспортные карты. Пройдя через небольшую площадь, которую украшали выстроившиеся в ряд русские матрёшки, фонтан и небольшой монумент, изображавший турку с льющимся в расписную чашку кофе, девчонки увидели вывеску нужного им магазина. Магазин носил романтичное название «Мелисса», которое разительно контрастировало с ассортиментом на полках и атмосферой магазина. Гордо выпятив живот вперед, Аня решительно шагнула в столь несоответствующий её положению магазин. В небольшом торговом зале царил таинственный полумрак, точечные светильники подсвечивали витрины, в которых были выставлены различные сорта вин и пачки с сигаретами, а возле кассы стоял небольшой прилавок с конфетами. Пахло почему-то крепким кофе и шоколадом.

У улыбчивого продавца, немного говорившего по-русски, девчонки купили транспортную карту, пакетик конфет и бутылочку воды.

На остановке Настя сверилась с составленным ею путеводителем. Шопинг стоял в нём на самом последнем месте, на случай, если уж совсем нечего будет посмотреть. Но, принимая во внимание случайно освободившийся вечер, покупки плавно перекочевали в начало списка. Аня была несказанно рада этому обстоятельству, ведь еще не родившаяся Ульяна отчаянно нуждалась в новых ползунках, носочках и распашонках. Поэтому сейчас Настя отметила, где именно находится крупный супермаркет, а через пару минут подъехал комфортабельный автобус. Девчонки приложили карту к считывающему устройству возле водителя, на табло тут же отобразилась стоимость поездки и остаток на карте.

Девчонки с ходу отметили очень опрятный внешний вид водителя – в форменной рубашке, подтянутый, аккуратный, он не шёл ни в какое сравнение с водителем маршрутки в их родном городе. Настя нашла свободное место и усадила на него Аню, которая даже в обтягивающей коротенькой курточке была не очень похожа на беременную женщину. В модных джинсах, в огромных солнечных очках, с ниспадающими ниже лопаток вьющимися волосами и неброским макияжем, Аня была очаровательна и разительно отличалась от типичной беременной женщины, которую изводят домашняя рутина и токсикоз. Настя, которая была на три года старше Ани и которой две недели назад исполнилось тридцать пять лет, тоже не казалась сильно измученной жизнью. На ногах были лёгкие джинсовые кеды, за плечами болтался цветастый рюкзак, который её дочь – подросток отвергла как «уже немодный». Стрижка до плеч чрезвычайно шла ей, губы были подкрашены светлой помадой, а щёки уже успело пощекотать ласковое февральское анталийское солнышко, убрав привычную северную белизну кожи.

На улице быстро стемнело, поэтому рассматривать за окном стало особо нечего. Аня прижалась лбом к прохладному стеклу и, казалось, задремала. А Настя, находившаяся в самом центре обычной турецкой жизни – в толкотне рейсового автобуса, с удовольствием присматривалась к пассажирам.

Первое, что бросилось в глаза, это подростки. Настю передёрнуло. Те же самые распущенные волосы у девчонок, такие же джинсы с подворотами, демонстрирующие полоску голой кожи на щиколотке, кроссовки и бесформенные куртки, оплетённые проводами наушников. Глаза устремлены в телефоны, пальцы неутомимо строчат сообщения. Разве что накрашены меньше – всё-таки мусульманские обычаи дают о себе знать даже в современном мегаполисе.

– Неважно, в какой стране живёт подросток, – подумала Настя, вспоминая о своей четырнадцатилетней Свете. – Подростковый возраст не имеет национальности. Все одинаковые.

– Pardon, – мимо Насти к выходу протиснулся сухонький седой старичок в модном пиджаке. Кожа была высушена жарким средиземноморским солнцем, а жизненный опыт прорезал глубокие морщины на его лице, но глаза, тем не менее, искрились живостью и каким-то безудержным весельем.

Мужчины лет тридцати-сорока выглядели как-то однообразно – это Настя уже замечала и раньше – с несколько напускным лоском, в ярких брюках, модного кроя рубашках и непременным ярким шарфом на шее.

В глаза Насте бросилась вывеска торгового центра, который, собственно, и был их целью. Схватив мигом проснувшуюся Аню за руку, Настя выскочила из автобуса. Вечерний гомон, полный молодых весёлых голосов, звуков музыки, раздающейся из мобильников прохожих, поглотил подруг. Несколько часов они бродили по торговому центру, с любопытством разглядывая витрины. В одной из них были выставлены ювелирные изделия. Рассеянно скользнув взглядом по блестящим безделушкам, Настя внезапно остановилась.

– Ань, смотри! Пустышка с бриллиантами. Давай Ульянке купим! – согнулась от смеха Настя.

И действительно, среди дорогих колье и ожерелий лежали две детские соски-пустышки, голубая и розовая. Колечко, на которое обычно прицепляется цепочка, чтобы пустышка не терялась, было отлито из золота и украшено россыпью камней.

– О, – завопила Аня! – Пойдём хоть, цену узнаем! Интересно же!

– Анна, держи себя в руках! Давай уже, поехали домой! Уже и так Ульянины пакеты с ползунками ко дну тянут, ещё соски с бриллиантами не хватало! – Настя решительно повернула в сторону выхода. – Надька тем более волнуется, скучает, спать без нас не ложится.

К тому времени, когда подруги вышли из торгового центра, на улице резко похолодало. Они перешли дорогу и в ожидании обратного автобуса стояли на остановке, пряча руки в карманы. Оглянувшись, они увидели прозрачный стеклянный киоск с раздвижными дверцами, в котором стояла скамейка. Женщина, судя по внешнему виду местная, нажала на кнопку, вмонтированную в этот киоск, двери автоматически распахнулись, и женщина вошла внутрь. Двери бесшумно захлопнулись. Женщина села на скамейку, достала мобильный телефон и зарядное устройство и подключила его к розетке, которой была оборудована эта кабинка. Такое устройство остановки в жаркой южной стране удивило подруг.

– Смотри, Насть, всё для людей, – нажимая на кнопку, сказала Аня. – Нам бы такие на нашем Севере! Пойдём, погреемся немного.

Они вошли внутрь. Там было светло и тепло, толстые стёкла надёжно защищали от ветра, не закрывая при этом обзор людям, ожидающим транспорт.

Через несколько минут ожидания подошёл автобус, а спустя час девчонки уже сидели в номере. Ужин, уже ожидавший их в отеле, был безупречен. После долгой прогулки девчонки с удовольствием съели по тарелке горячего супа, а приятным продолжением ужина были потрясающие овощи, запечённые на гриле, политые нежным соусом с добавлением мяты.

Утомлённые долгим днём и в предвкушении предстоящих впечатлений, подруги быстро умылись и скользнули в кровати, не имея никаких сил даже на привычную болтовню.

– Вот это я понимаю, отпуск! – едва успела подумать Настя, ускользая из мира реальности.

Аня поворочалась немного, поудобнее укладывая животик на мягком матрасе, и уснула крепким сном без сновидений.

Глава 11

Утро началось уже привычно, с отдалённых звуков из ближайшей мечети. Просто удивительно, как далёкая мечта так быстро становится такой привычной. Ещё совсем недавно Настя только грезила об отпуске, а теперь, едва открыв глаза, она уже чётко знала, что за окном плещется море, и ничего более естественного не было. Настя схватила телефон и отключила будильник, давая подруге возможность поспать ещё пару минут. Сегодня их ранний подъём сулил интересную познавательную экскурсию. Уже в семь часов утра должен был подъехать автобус с туристической группой.

К завтраку девчонки спустились очень рано, еще не было половины седьмого. Столы, тем не менее, были уже накрыты.

– Насть, где люди, я тебя спрашиваю? – наливая кофе из автомата, спросила Аня. Голос её гулко прозвучал в пустом полутёмном зале среди столов и блестящих столовых приборов.

– Скучаешь, что ли? Сейчас организую тебе людей. Особо одарённые особи, правда, в Кемер уехали, как ты помнишь. А через полтора месяца опять вернутся, только не помнят, куда, – со сдавленным смешком передразнила незабываемых соседей по автобусу Настя. – А вообще ты права, это странно. Мы уже третий день тут живём – и кроме администратора никого не видели. Даже от горничной только один запах моющих средств витает, а самой не видно.

Настя полила горячую оладью густым шоколадным соусом, с сомнением посмотрела на тарелку, словно оценивая масштаб бедствия, и положила рядом кусочек консервированного персика.

– Слушай, Ань, а я не похудею при такой диете, как думаешь? Всё ем и ем! А туроператоры ещё угрожали, что всё выключено у нас. Боюсь представить наш рацион, если бы всё включено было.

– Нет, не похудеешь. У тебя подруга беременная, тебе нужно есть за двоих. То есть даже за троих. Так что на вот тебе еще плюшечку, смотри, какой в ней изюм диетический! И, кстати, про горничную. Она нам пол под кроватью помоет когда-нибудь, как думаешь?

– Ну, началось, – Настя притворно вздохнула. – Давай, начинай писать отзывы про очень плохой отель! Про пластиковые ложечки в баре у бассейна, про пыль под шкафом, про то, что есть нечего!

– Да что ты, я ж не такая! Но пол реально грязный. Как бы эту тётеньку поймать?

– Спокойно, Анька, ведь твой arkadas, друг то есть, очень подготовился к отпуску и почти выучил турецкий язык. Я уже на втором уроке, между прочим. Приедем с экскурсии, я этой злой турецкой тётке записку напишу записку, где подробно изложу все твои претензии. Хочешь?

– Ага, хочу. Ой, Насть, автобус! Бежим! – Аня увидела через окно автобус, вскочила со стула и помчалась к дверям, на ходу натягивая куртку.

– Куда понеслась-то? Запомнишь ты когда-нибудь, что ты беременна? – крикнула ей вдогонку Настя, на бегу дожёвывая булочку.

Усевшись в небольшой автобус, девчонки поприветствовали гида.

– Дайте-ка, я угадаю, как Вас зовут! Сильно подозреваю, что Искандер! – Аня не удержалась от иронии.

– Вы правы, – без малейшего акцента сказал их новый провожатый. – Меня действительно зовут Искандер, – он указал на бейджик.

Аня с Настей прыснули со смеху, мгновенно стряхнув с себя остатки утреннего сна.

Путь предстоял далёкий, около двух часов. Заехав в несколько отелей и забрав других участников туристической группы, автобус выехал на трассу.

– Уважаемые гости, сейчас мы выезжаем на дорогу, соединяющую Анталию и Кемер. Эта дорога вьется вдоль побережья и напоминает кружево. Как я люблю говорить своим туристам, у неё сто девятнадцать завитков, то есть поворотов. Если есть желание, посчитайте, вдруг я ошибся, – гид подмигнул нескольким гостям, которые в этот момент не спали.

Где-то на пятьдесят шестом завитке горного серпантина Аня почувствовала, что завтрак внутри неё как-то слишком резво себя ведёт. Настя, увидев, что побледневшая подруга нервно роется в сумке, мгновенно вытащила из рюкзака бутылку воды.

– Эх, Андрюшка, да куда ж я дела твой пакетик? – скороговоркой пробормотала Аня, пытаясь найти бумажный пакет для экстренных случаев, подаренный ей заботливым питерским водителем по дороге в аэропорт. Кто же знал, что пакетик будет так кстати?

Спустя пару минут автобус сделал вынужденную остановку, давая измученной Ане возможность размять ноги и сделать глоток свежего воздуха.

– Насть, ты пойми меня правильно, – придя в себя, сказала Аня. – Ты чуть не оставила в Питере частичку себя – твой чудесный палец, я же должна была тебе соответствовать и оставить частичку себя в этом прекрасном месте. И надо же, получилось! – к Ане вернулось былое расположение духа и бодрость.

Остаток пути прошёл без приключений, только Настя всё чаще косилась на подругу, стараясь делать это незаметно. Аню всё ещё бесило пристальное внимание к её состоянию, Настя же чувствовала на себе ответственность и тревожилась за состояние будущей матери.

– Ещё раз зыркнешь на меня, уйду к соседям на заднее сиденье. Всё нормально, сказала же! – Аня внезапно развернулась к Насте, поймав её с поличным.

– Может, водички хочешь? – Настя протянула Ане бутылку.

– Нет, я не хочу водички, голова не кружится, меня не тошнит – уже, мне не жарко, не холодно, не ветрено, мне удобно и весело. Ещё вопросы?

– Злая ты, Анька! А говорят, люди добреют, когда в них зарождается новая жизнь. Эх, связалась же, – притворно вздохнула Настя, крепче стискивая холодную Анькину руку. – Ладно уж, не психуй! Не буду больше.

Спустя полчаса автобус въехал в живописный город Демре. Это маленький город носил множество имён – Демре, Мира, Кале. Город неоднократно захватывался, разрушался и снова отстраивался.

Во времена римской империи Демре был уже достаточно большим городом, чтобы иметь собственного епископа – Николая Мирликийского, более известного как Николай Чудотворец. Другие его имена – Санта Клаус и «отец рождества», или Ноэль Баба, как называют его сами турки. Сам он был сыном мореплавателя, родился в Патаре. Считается, что Святой Николай – покровитель путешественников, а Чудотворцем его стали называть после нескольких необычных исцелений, которые он совершил. В черте города находится Церковь Святого Николая, построенная в четвёртом веке, сразу после смерти святителя Николая Чудотворца, на месте древнего храма богини Артемиды. Сейчас церковь считается третьим по важности религиозным сооружением византийской архитектуры на Востоке.

В настоящее время она недействующая и посетить ее можно лишь как музей. Но один день в году она всё-таки выполняет свои религиозные функции. Шестого декабря, в день рождения Николая Мирликийского, тысячи христианских паломников собираются в ней на богослужение.

Вся группа с некоторым благоговением ступила на священную землю. Женщинам требовалось покрыть головы, как при входе в любой христианский храм. У Ани и еще двух женщин не оказалось при себе платка, поэтому им были на время выданы палантины, хранящиеся у смотрителя музея как раз для таких случаев.