Текст книги "Банда в белых тапочках"

Глава 13
Финита ля комедия!

Лежать на цементном полу было не слишком комфортно, но ничего другого не оставалось. Радовало, что на дворе лето и риск подхватить простуду сводился к минимуму. Но приходилось часто переворачиваться с боку на бок, мысленно поражаясь йогам, которые всегда спят без перин и матрасов. Когда в доме все стихло, а судя по всему, Сидоров приготовил себе ужин, поел и завалился спать или смотреть телевизор, пленницы тихо встали и прислушались.

Тишина не внушала опасений. Но она могла закончиться в любой момент с приездом Калерии. Василисе не верилось, что Дубинина может пойти на мокруху, но она плохо знала Сидорова. Зато его знала Монти и костерила на каждом шагу. Больше всего ее огорчало, что, если с Калерией им справиться ничего не стоит, повалить Анатолия физически невозможно.

Василиса провела репетицию обороны: Леокадию с молотком и Алевтину с лопатой поставила с двух сторон двери, сама встала прямо по центру, как центральный нападающий в финальном матче за европейский кубок, с граблями. По ее команде все должны были действовать одновременно – бить без промаха. Монти с Алевтиной помахали орудиями обороны, приноравливаясь к боевой обстановке, и уселись рядом с дверью. Василиса махать граблями не стала, и так ясно, что к ней лучше не приближаться на пушечный выстрел, какая она злая и решительная.

Вскоре в доме послышался шум. Пленницы вскочили на ноги и приготовились отражать атаку. Шум стих внезапно, но послышались быстрые шаги спускающихся в подвал.

– Двое идут, в тапочках, не на каблуках, – прислушиваясь к шагам, сказала Василиса, – уверенно так шагают, спешат. Спешат с нами разделаться. Девочки! На изготовку!

– Покажем сатрапам, – и Алевтина помахала лопатой, – покажем, ух, мы им покажем…

– Что покажем? – фыркнула Леокадия, сжимая молоток.

– Не знаю, – призналась Алевтина, – хотя бы кузькину мать!

– Детский сад, – вздохнула Монти и напряглась.

В замочную скважину с обратной стороны вставили ключ, повернули, и дверь распахнулась.

– А! Сволочи! Не ждали! – закричала Василиса и, прихрамывая на неудобной обуви без каблуков, бросилась в образовавшийся проем.

Она, размахивая сельскохозяйственным орудием, которому с непривычки задала слишком большое ускорение, проскочила мимо двух мужчин, прижавшихся к стенке.

– Видишь, – сказал один другому, – я же говорил!

– Да она с граблями! Убить может! – поразился второй.

– Поберегись! Убью! – закричала Алевтина и выскочила следом за подругой из подвала с лопатой.

– Вот дура! – крикнула ей вслед Монти. – Зачем орать «поберегись!»?! Убью! Этого вполне достаточно для негодяев… Мальчики? Это вы, Удальцов?! – И спрятала молоток за спину.

Василиса с Алевтиной, услышав краем уха знакомую фамилию, остановились у противоположной стены и повернулись.

– Сережа! – закричала Алевтина, бросила лопату и кинулась к следователю. – Я знала, что ты меня спасешь!

Удальцов усмехнулся и принял гордую позу победителя, не устоявшего перед прекрасной, освобожденной им пленницей.

– Руслан?! Я и не знала, что ты меня спасешь, – пробормотала Василиса после секундного замешательства. – Руслан! – И кинулась на шею к мужу.

– Дурдом, – скривилась Леокадия, – надеюсь, мне виснуть на шее в знак признательности ни у кого не придется.

– Но как? Но что? Но когда? – сыпались вопросы с одной стороны.

– Да как же вы… Да как они… Да если бы… то мы бы им, – с другой стороны.

– А где Калерия? – Хладнокровие сохранила в этой трогательной обстановке только Леокадия. – Надеюсь, она задержана и дает показания о моем изумруде?

– Она задержана, – кивнул Удальцов, – а об изумруде мы поговорим вместе.

Он вновь стал официально прохладным, но этим нисколечко не испугал Алевтину. Она-то теперь точно знала, что все это время Сережа только и делал, что искал. Сережа искал ее. И нашел! И ее, и преступников.

– Они наверху, – сказал Удальцов, – пройдемте, граждане!

Василиса с Русланом задержались. Не целоваться же при свидетелях! Они так долго не видели друг друга.

– Но как ты нашел меня? – прошептала радостная Василиса.

– По дневнику, – признался муж, – ты очень хорошо его вела. Твои подробные описания очень помогли. Я сразу догадался, что все организовала Калерия, а помогал ей охранник. Только не следовало проникать в преступное логово одной.

– Но тебя же не было рядом!

– Да, я был далеко. Такая моя работа. Но сегодня я здесь, и все закончится хорошо. Только не для грабителей.

Калерия сидела с Анатолием на диване и мрачно разглядывала входящих. Василиса сразу заметила, что оба мучителя сидят в наручниках, а Удальцов сдерживает порывающуюся к предательнице Монти.

– Я вырву у нее все жиденькие волосенки! – кричала Леокадия.

– На себя погляди, – усмехнулась Калерия, – ходячий ужас из сумеречной зоны.

– Это ты мне устроила сумеречную зону, гадина! Где мой изумруд?!

– Не волнуйтесь, госпожа Монти, – сказал Руслан и шагнул к Калерии. – Ваша подвеска цела и невредима. – Он снял с шеи Калерии кулон и отдал его Леокадии.

Та схватила изумруд и спрятала его в бюстик. После этого немного успокоилась и плюхнулась в кресло, стоявшее напротив дивана.

– Не понял! – открывая дверь в гостиную, разочарованно произнес Илья Кузнецов. – Что за толпа?

Он явно собирался не на разборки. Стильный очаровашка уставился на Калерию, после нее перевел взгляд на Леокадию и совсем расстроился, увидев в комнате следователя.

– Леочка? – натянуто обрадовался Илья. – Так мы проводили тебя в иное царство. Пели за упокой…

– Идиот! – закричала Калерия. – Я заказывала службу «За здравие».

– Вот спасибо, – скривилась Монти, поглаживая себя по бюсту. – Как же мне вас отблагодарить?

– Ничего не надо, лично мне ничего не надо, я пошел, – засуетился Кузнецов.

– А зачем приходил-то? – прищурилась Леокадия, пронзая бывшего жениха убийственным взглядом.

– Ко мне на свидание! – громогласно заявила Калерия и уложила ногу на ногу. – Он в тебе полностью разочаровался. Да и держала ты его у себя только этой старинной побрякушкой! На самом деле Илья всегда любил меня! И без изумруда считал меня настоящей кар… кар… – от волнения Калерия сбилась, – карлевой!

– Старая ворона! – кинулась на нее Монти и вцепилась заклятой подруге в волосы.

Почему-то именно волосы притягивают разъяренных женщин в момент наивысшей ярости.

– Можно подумать, что ты ворона молодая! – принялась отбиваться от нее Калерия.

– Спокойно, дамы. – Их растащили Руслан с Удальцовым.

Кузнецов оторопело присел на стул у входа. Спокойно сидеть на нем ему не пришлось.

Дверь вновь распахнулась, на пороге гостиной показались Федор Дубинин с Лялей Сокольской.

– Что здесь происходит? – нахмурился Федор, разглядывая собравшихся. – Я предполагал, что дача необитаема.

– Естественно, – Калерию перекосило, – потому и притащил сюда свою любовницу!

– Кто бы говорил, – усмехнулась Сокольская и пригвоздила взглядом Калерию. – Весь бомонд в курсе твоих домогательств к моему брату!

– Брату? – удивилась Василиса. Но тут же спохватилась. Она же сыщик! – Эту версию я еще не успела отработать! – Это Василиса сказала для Руслана.

– Зато у меня все версии отработаны! – заявил следователь Удальцов, жестом приказывая Федору с Лялей пройти в глубину комнаты. – И я сейчас их озвучу.

– Мы будем очень внимательными слушателями, – усмехнулась Монти, поправляя вырез на грязной блузке. – Хотя и без озвучки все ясно, Калерию с охранником нужно четвертовать! Или, как на Древнем Востоке, отрубить им загребущие руки! Или посадить в бочку с дерьмом и провезти по улицам города, размахивая над бочкой мечом, как только они оттуда высунут непутевые головы! Чтобы другим неповадно было, – смягчила она свой монолог.

– Инквизиторша, – пробурчала Калерия, двумя руками – своей и Сидорова – поправляя волосы.

– Ну, насчет того, кто сегодня сядет в бочку с дерьмом, – хмыкнул Удальцов, – мы еще посмотрим.

– Давайте сделаем это побыстрее, – встряла Алевтина, – очень пить хочется!

Удальцов тут же отреагировал на ее замечание. Он подошел к столу, взял с него вазу с фруктами и отдал ее Алевтине, мирно сидевшей возле окна. Алевтина схватила яблоко и принялась упоительно жевать. Монти недовольно скривилась от этого проявления нежной заботы, но после недолгой борьбы с собой подошла к Алевтине и взяла из вазы грушу.

Василиса не хотела ни пить, ни есть, она хотела реванша. Она поняла, что главной скрипкой сегодняшнего вечера стал Удальцов, а ей придется ему подыгрывать. Но ведь и она немало сделала для разоблачения преступной банды! Неужели Руслан так не считает? Нет, все же он прочитал ее дневник и сам сказал, что ее подробные записи очень помогли следствию.

– Доброй ночи, господа, я не опоздал? – В гостиную неслышной кошачьей походкой вошел Капа.

– Вы?! – поразилась Монти. – Почему вы? Зачем вы сюда приехали?

– Меня некоторым образом пригласили, голубушка, – сказал ювелир, – засвидетельствовать чистоту камня. Конечно, если позволит хозяин.

– Ничего я не позволю, – фыркнула Леокадия и поправила бюст.

Капа пожал плечами и сел в свободное кресло.

– Это все – или будут еще незваные гости?! – возмутился Федор.

– Пока все, – успокоил его Удальцов. – Я начну?

– Начинайте, – махнула Монти.

– Спасибо, Леокадия Валерьевна.

– А чего это она распоряжается в моем доме?! – возмутилась Калерия.

– Это, между прочим, мой дом, – заметил Федор.

– С каких это пор?! – обомлела супруга.

– С тех самых, – не сдержался Федор, – как тебя посадят!

– Спокойно, граждане! – прокричал Удальцов. – Не беспокойтесь, посадят всех!

Кузнецов побледнел.

– Кого нужно, – добавил Удальцов. – Итак, следствие установило, что ограбление действительно было.

Леокадия многозначительно хмыкнула, но Удальцов не обратил на нее внимания.

– Двойное ограбление. По первой паре преступников следствие еще ведется. Там непонятен мотив, ведь награбленное вернули. Но со второй парой грабителей все стало ясно. Это Калерия Дубинина и Анатолий Сидоров, так сказать, исполнители. А задумано ограбление было не ими.

Все придумала бухгалтер магазина Ольга Сокольская. Она присутствовала при установке нового сейфа, надо сказать, довольно небольшого и нетяжелого. Поняла, что унести его из магазина можно легко и просто. Сокольская видела, что в новом сейфе Леокадия хранила старинную подвеску, которая очень нравилась жене ее любимого человека. Она поделилась своими мыслями с Федором, желающим во что бы то ни стало отделаться от надоевшей, неверной жены. И Федор принялся вдалбливать эту мысль Калерии…

– Ничего вдалбливать не пришлось, – усмехнулся Федор, – она сразу повелась, дурында.

– Негодяй! – вскочила Калерия. – Так это он во всем виноват! Пускай и отвечает перед правосудием!

– Должен вас разочаровать, – сказал Удальцов, усаживая ее на место, – за идеи не судят. За подобные, во всяком случае. Ограбление преступники спланировали четко, увезли Монти, подстроили ей аварию, после которой ее в полубессознательном состоянии на эту дачу привезла Калерия. Отсюда она поехала грабить магазин. Сидоров уже находился там. Под видом отправления естественных потребностей вышел в подсобку, переоделся, натянул чулок на голову, вылез через окно и вернулся в магазин с поджидавшей его Калерией. Их нисколько не смутило появление второй пары грабителей, вот как хотелось получить желаемое!

– Да ничего я не желал! – возразил Сидоров. – Это она жаждала получить изумруд…

– А проценты?! – повернулась к нему Калерия. – Ты же потребовал с меня проценты! И мне в этом долбаном магазине пришлось крутиться как белке в колесе!

– Хороша белка, – усмехнулась Леокадия, – облезлая.

– Тише, не мешайте следствию! – вставила веское слово Василиса.

– Калерия с сейфом уехала на автомобиле, Сидоров вернулся в магазин как ни в чем не бывало, – продолжил Удальцов.

– Точно, – заметила Алевтина, – слишком быстро он вернулся. Я еще об этом подумала. Обычно он сидит гораздо дольше.

– Но преступники не рассчитали. Они не знали, каким образом открывается медальон. И принялись выслеживать Алевтину, которая также знала о кулоне. Когда разговоры с ней не привели к положительному результату, они похитили бедную, доверчивую девушку!

Бедная девушка зарделась от удовольствия.

– Столько жертв ради какого-то кулона, – пожала плечами Сокольская. – И что в нем такого особенного?

– Молодильные яблоки! – изрек следователь, глядя на уплетающую очередной фрукт Алевтину. – То есть молодильный порошок!

– Омолаживающий, – поправила его Леокадия.

– Да, омолаживающий. Как подтвердит многоуважаемый Ювеналий Юльевич Капа, изумрудный кулон хранил в себе тайну, о которой знала Монти и ее подруга…

– А я ничего не знала! – разочаровалась Сокольская. – Иначе…

– Иначе сама бы украла кулон?! – рассмеялась Калерия.

– Впрочем, Ювеналий Юльевич, я бы не стал обращаться к вам как к многоуважаемому! Думаю, вы знали, что кулон краденый, и скрыли это от следствия, – повернулся к ювелиру Удальцов.

– Естественно, – процедила Леокадия. – Его украли у меня…

– Не у вас, – помотал головой следователь. – Попрошу войти! – крикнул он в сторону двери.

Все заинтересованно уставились на дверь. Вошла скромная Раечка Ступина.

– Воровка! – закричала Леокадия. – Я так и знала, что в тихом омуте черти водятся!

– Раечка, – прошептала Алевтина, – ты-то здесь почему?!

– Почему, почему, – кинулась к кассирше Монти, – по кочану! Сначала кулон украла она, Удальцов прав. А уже потом изумруд стащила Калерия!

– Нет. – Василиса выступила вперед и заслонила собой Раечку от взбешенной Монти. – Раечка здесь ни при чем. Кто угодно, только не Раечка, я проверяла.

– Как это ни при чем?! – кричала Монти, бегая по комнате. – Здесь у всех рыльце в пушку! Эти украли, – она указала на Калерию и Анатолия, – эти подговорили, – ее длинный палец уперся в Федора и Ольгу Сокольскую, – а этот послужил катализатором! – Палец остановился на Кузнецове. – Если пригласили Ступину, она при чем! При всем этом. Пусть признается!

– Признаваться придется вам, Леокадия Монти, – грустно изрек Удальцов.

– Мне?! – возмутилась Монти. – В чем?!

– В краже семейной реликвии. – Следом за Раечкой вошел вдовец Сорокин.

Леокадия обмякла и вернулась на свое место.

– Мне не в чем признаваться, – развела она руками, – я знать не знаю, о каком кулоне идет речь. Его у меня нет и никогда не было.

Василиса кинулась к ее груди, но кулона на шее действительно не оказалось.

– Ой! – вскрикнула Алевтина. – Он здесь! – И показала на вазу с фруктами.

– Это вам не поможет, – укоризненно покачал головой Удальцов. – Вы узнаете эту женщину, господин Сорокин, то есть господин Гольвади?

– Да, – ответил Сорокин-Гольвади, – я узнаю эту женщину. Она служила у нас камеристкой, прислугой. После ее внезапного исчезновения пропали семейные реликвии, драгоценности. Леокадию Монти разыскивает Интерпол.

– Глупости! Я ничего у вас не брала! – закричала Леокадия.

– Брала, голубушка, брала, чего уж там, – проскрипел из своего угла ювелир. – И я купил. Извините, господа, я же не знал, что вещички краденые. Узнал лишь тогда, когда этот господин пришел ко мне с фотографиями. Честное слово, связываться не стал бы! Честное слово! Закон для меня превыше всего, господин Удальцов. Госпожа Монти принесла мне серьги, колье и этот кулон. Но после того как узнала, сколько я дам ей за серьги и колье, кулон продавать отказалась. Признаться, я надеялся купить со временем и его…

– А на вырученные деньги она приобрела магазин! – догадалась Калерия.

– Так воровать краденое – это не преступление! – заявил Анатолий.

– В этом разберется суд, – заверил его Удальцов.

– Самый гуманный в мире? – мрачно пошутил охранник.

– Я и на суде ни в чем не признаюсь! – торжественно заявила Леокадия. – В глаза не видела этого господина, этот кулон и не пользовалась омолаживающим порошком. К тому же у него давно закончился срок годности! Последней, кто его нюхал, была русская императрица Александра! И к чему ее это привело?! Ха!

– Так его нужно было нюхать?! – поразилась Калерия.

– Вот действительно дурында, – усмехнулась Леокадия, – скажи мне спасибо, что я не показала тебе, как открывается кулон! Сейчас бы не сидела, а лежала в реанимации.

– А как он открывается, как? – Василисе очень хотелось разгадать последнюю загадку.

– Очень просто, сеньора, – ответил Гольвади и взял кулон из вазы.

Немного повертев его в руке, он нажал на изумруд, и тот отпрыгнул от золотой оболочки, открыв под собой небольшое пространство, наполовину заполненное белым порошком.

– Мама дорогая, – пробормотала Сокольская, глядя на раскрытый кулон.

– Так его надо было просто повертеть в руке, – разочарованно произнесла Калерия.

– Всего лишь, – удовлетворенно вставила Василиса. – Ничего особенного.

– Да, ничего особенного, – согласился с ней Гольвади и резким движением пальцев захлопнул кулон. – К тому же срока годности у порошка нет. Но то, что его использование только вредит, доказано.

– Это реликвия твоей семьи, дорогой? – прошептала Раечка, разглядывая изумруд.

– Была. – Гольвади спрятал кулон в карман.

– Позвольте, – Удальцов протянул руку, – кулон нужен для продолжения следственных мероприятий. После этого мы его вам обязательно вернем.

– Надеюсь, – усмехнулся Гольвади, протягивая ему изумруд, – ваш сейф не обкрадут.

– Ювеналий Юльевич. – Удальцов протянул изумруд ювелиру.

Тот достал старую, проверенную временем лупу и принялся разглядывать камень. После чего кивнул, тяжело вздохнул и вернул его следователю.

– Я так и не поняла, – высказалась Алевтина, глядя на свою бывшую хозяйку, – пользовалась она омолаживающим средством или нет! И если это средство действительно омолаживающее, почему не сделать подобное и не пустить на поток, позволяя женщинам оставаться молодыми и привлекательными на долгое время?!

– Сделать подобное невозможно, – ответил итальянец. – Чудодейственных изумрудов было всего пять, один из них украшает подвеску, остальные перемолоты в этот порошок. Рецепт утерян.

– Так ожерелья в могиле королевы Изабеллы нет? – разочаровалась Василиса.

– Это стоило бы проверить, – процедила Леокадия, сверля глазами подругу Калерию. – Если бы порошок сделали из изумрудов, он был бы зеленого цвета.

– А где ее могила?! – тут же заинтересовалась Калерия.

– Это, дамы, вы узнаете не скоро, – заключил Удальцов, надевая наручники на Леокадию Монти.

– А когда узнаете, – прошептал из угла ювелир, – милости прошу ко мне! Ничего личного, господин следователь, ничего личного. Только работа, бизнес, так сказать…

Эпилог

Василиса была на седьмом небе от нахлынувшего на нее счастья. И не только потому, что вернулся Руслан, совершивший благородный поступок по спасению народного индийского достояния. Она буквально летала от счастья потому, что муж признал в ней талант сыщика и назначил ее… нет, не главной женой. Она и так была единственной любовью Руслана Воробьева. Он назначил ее своим партнером по бизнесу. По сыскному бизнесу. Оставлять свадебный салон без внимания Василиса Василькова не стала, просто супруги поблизости открыли сыскную контору.

А директором «Ля Бутика» стала… Алевтина Краева. Сначала, как полагается, после проведения следствия и последующих за ним мероприятий магазин отсудил Джузеппе Гольвади. И подарил его своей невесте Раечке Ступиной. Жить будущие молодожены собирались в семейном поместье на родине жениха, так что магазинчик оказался бы брошенным. И широким жестом Раечка Ступина назначила главой магазина Алевтину. Сотрудник правоохранительных органов Удальцов поначалу воспротивился повышению невесты в должности, но вскоре смирился со случившимся, не устояв под натиском ее открывшихся деловых качеств.

Леокадию Монти депортировали в Италию, там ее осудили. Калерия Дубинина с Анатолием Сидоровым получили меньший срок, чем она. А вот Федор с Сокольской остались безнаказанными, но судьбе виднее, все у них еще впереди. Ювеналий Юльевич получил предупреждение от правоохранительных органов. Илья Кузнецов отделался легким испугом и принялся искать себе новую любовницу.

А изумруд вернули владельцу.

– Мы станем его хранить вечно, – с блестящими от возбуждения глазами сказала Раечка жениху.

– Нет, – покачал тот головой, – мы избавимся от этого проклятья Изабеллы.

Джузеппе резко остановил автомобиль на мосту через Москву-реку, вышел из салона и запустил руку в карман пиджака.

– Не собираешься ли ты его выбросить?! – испугалась Раечка, выскочившая следом за ним.

– Именно это я и собираюсь сделать! – сказал Джузеппе и выбросил камень в реку. – Финита ля комедия!

Подул сильный ветер…

– Запомни, внук! – вещал в это время пенсионер Квакин Казимиру. – Грабить банк лучше всего в водолазном снаряжении! Тогда нас точно никто не узнает. – Он прекратил грести веслами, остановив лодку под мостом. – А чтобы чувствовать себя в водолазном костюме комфортно, проведем репетицию под водой…

– Дед, – вздохнул Казимир, – может быть, нам не нужно грабить банк в водолазном снаряжении? В прошлый раз нас и так никто не узнал.

– Не узнал, не узнал, – проворчал Квакин– старший, – может, и не нужно грабить банк, чтоб этой совести пусто было, как и нам! Может быть, лучше собирать бутылки!

– Или найти клад, – придурковато улыбнулся Казимир.

– Найдешь его, клад этот, как же, – проворчал дед, копаясь в водолазном костюме. – Если только он свалится с неба…

– Свалился, дед! Свалился!

Квакин-старший обернулся и уставился на ладонь внука, на которой лежал камень в золотом обрамлении, сверкающий глубоким таинственным зеленым светом.

– Мать честная, – пробормотал пенсионер, пробуя золотой ободок кулона на зуб, – есть в жизни справедливость! Собирать бутылки нам не придется. Грабить, благодаря провидению, тоже. Есть у меня один знакомый ювелир с дурацкой фамилией Капа. Мы когда-то с ним целину поднимали…

Так продолжилась история удивительного изумруда.

Но это – уже другая история…