Текст книги "Банда в белых тапочках"

Глава 6
На златом горшке сидел король!

В однообразном существовании есть свои прелести: можно, наплевав на все, развалившись на диване, до одури смотреть сериалы или читать любовные романы. С одной стороны поставить вазочку с печеньем, с другой стороны – пакет с чипсами, и – прощай, действительность, раз уж ты такая однообразная.

Но в жизни каждой девушки наступает определенный момент, когда привычная монотонность начинает надоедать. Обычно это происходит весной. Но так как у Алевтины в марте был роман с одним идиотом, который с первого взгляда показался ей настоящим суперменом, весеннее обновление прошло мимо нее. В памяти остались вопли озабоченных котов и монолог несостоявшегося супермена про свободную любовь втроем.

Обновление произошло летом, именно в тот момент, когда одним запоминающимся вечером их «Ля Бутик» посетили сразу две банды грабителей. Как-то сразу захотелось очнуться от добровольного заточения, стряхнуть с головы пепел прошлых отношений и окунуться этой самой головой в приключение.

Оно не заставило себя ждать – Леокадия тем же вечером вытащила из сумки Алевтины черный чулок, подброшенный ей бандитами, и Удальцов намекнул на ее причастность к ограблению. Этого порядочная девушка, воспитанная родителями в принципах строгой морали, просто так не оставила. И…

Алевтина вздохнула. Да, она жаждала приключений, и теперь они свалились на ее рыжую голову. Ограбление, исчезновение хозяйки, маньяк в подворотне, звонок с угрозами… Хорошо, что у нее есть Василиса. И хорошо, что они с Удальцовым партнеры по частному сыску. Приятно сознавать, что в этом жестоком мире повального грабежа и насилия Алевтина все-та– ки не одна. То, что Удальцов ей доверяет, сводило прежнюю обиду за найденный чулок на нет, но так хотелось поймать ловких грабителей. Тогда Удальцов посмотрит на нее совершенно другими глазами. А Алевтина пожмет плечами, мол, что он думал. Да, она такая: и лошадь на скаку, и в банду к преступникам…

Если в банду к преступникам, то одеться нужно соответствующе: джинсы, кроссовки, футболка с капюшоном. Алевтина покрутилась перед зеркалом и, немного подумав, зачесала за уши волосы, завязала их сзади в тугой узел. Если придется отстреливаться, пряди будут мешать целиться.

Отстреливаться! Правильно, вполне может быть и такое. Неизвестно, куда они направляются, возможно, идут в логово к врагу. В кино и криминальных романах все ювелиры еще те мафиози, тюрьма по ним плачет. Почему тот, к которому собрались сегодня, должен чем-то отличаться от киношных персонажей?

Алевтина оглядела комнату в поисках оружия. Естественно, если бы она заранее знала, что все сложится таким образом, купила бы пистолет. Безобразие, в доме никакого оружия! Пожалуйста, господа грабители и маньяки, берите Алевтину Краеву голыми руками! Может быть, ей самой взять кухонный нож?

Алевтина представила, как они с Василисой отбиваются от бандитов кухонными ножами, а Удальцов достает из кобуры пистолет. Алевтина покрутила кухонный ножик с зеркальной ручкой, на которой были нарисованы ее любимые розочки. Удальцов, увидев его, захихикает, а бандиты умрут со смеху.

– Ты готова? – поинтересовалась Василиса, позвонив Алевтине по телефону.

Она собиралась подвезти девушку к назначенному месту, Удальцов должен был приехать прямо из УВД, ему было не по пути.

– Василиса, езжай без меня, – вздохнула озабоченная выбором оружия Алевтина. – Я немного задержусь, тут возникло одно неотложное дело…

Василиса попыталась ее расспросить, что произошло, но Алевтина пообещала поделиться подробностями позже.

Она положила трубку и вышла на лестничную площадку.

В квартире Корольковых после ее звонка послышалась возня, потом дверь открылась, и на пороге показалась жена Королькова. За подол ее байкового халата держался ноющий, сопливый малыш, а из комнаты слышался плач еще одного члена семьи, явно не старшего.

– Петра позови! – стараясь перекричать детский плач, сказала Алевтина.

Королькова повернулась к ней задом и поплыла с малышом в комнату. Но дверь оставила открытой.

– Тебе чего, Алевтина?! – На площадку выбежал запыхавшийся глава ревущего семейства.

– А! А! А! – К нему подбежал мальчуган постарше.

Алевтина вспомнила, что его звали Вовочкой, как героя популярных анекдотов. Собственно, потому и вспомнила.

– Пиф! Паф! Пиф! Паф! – кричал мальчуган и тыкал в отца игрушечным пистолетом.

– Корольков, – ответила Алевтина, не сводя глаз с Вовочки, – одолжи мне на вечер пистолет!

– Ты что?! – испугался сосед, отталкивая от себя сына и закрывая перед его носом дверь. – Откуда ты про него знаешь?! – Корольков выскочил на лестничную клетку и принялся говорить свистящим шепотом: – Я собираюсь его приобрести честным образом для собственной обороны, а не для ограбления банка! Или убийства вредной жены. Ни о чем таком я даже не думал. Правда, признаюсь, была у меня мысль по поводу тещи. Вдруг не сдержусь? Но я взял себя в руки. Пистолет взять в руки не могу, он еще в магазине, я дожидаюсь разрешения…

– Мне не настоящий нужен, – вздохнула Алевтина. Куда катится мир, если и соседи стали вооружаться? – Одолжи мне игрушку твоего сына.

– Этот пугач? – удивился Корольков и, открыв дверь квартиры, выпустил на площадку отпрыска.

– Пиф! Паф! – радостно заорал мальчуган, тыча огнестрельным оружием в Алевтину.

– Этот, – подтвердила та, умильно глядя на пистолет.

– Ах, этот! – обрадовался Корольков и отобрал игрушку у сына. – Экспроприация экспроприаторов! Держи, Краева, отстреливайся, если сможешь. Вышла на след преступников?

– А-а-а-а-а! – затянул обезоруженный, огорченный Вовочка.

– Не плачь, сынок, – Корольков погладил отпрыска по стриженой голове, увел его за собой в квартиру, – привыкай к неожиданным визитам надзорных органов. Станешь миллионером, тебе это пригодится.

– Ага, станет он миллионером, – повторила Алевтина и вернулась к себе. – Миллионером?

Она не успела дойти до кухни, чтобы хорошенько помыть пистолет под струей горячей воды. Позади нее послышались шаги. Алевтина вспомнила, что забыла закрыть за собой входную дверь.

– Корольков? – повернулась она и, почувствовав резкий запах «черемухи», стала терять сознание.

– Гы-гы-гы, – сказала расплывающаяся перед ее глазами страшенная физиономия монстра. Он был не в ажурном чулке. Последнее, что запомнила Алевтина, напомнило ей почему– то розового слона в противогазе.

Василиса подъехала к дому ювелира к назначенному времени. Она припарковала машину на единственное свободное место, благодаря судьбу за то, что в этом ей сильно повезло, и направилась к подъезду. Возле закрытой двери топтался Удальцов, сосредоточенно уставившись на домофон, будто тот был системой запуска ракет средней дальности, а следователь – медведем, которому приказали в ней разобраться.

– Так мы идем? – после приветствия поинтересовалась Василиса.

– Возникли некоторые сложности, – пробурчал тот в ответ, не сводя глаз с домофона.

– Забыл номер квартиры? – осторожно спросила Василиса.

– Забыл пароль. – Удальцов нахмурил лоб и набрал код.

– Кто там? – послышался скрипучий голос из домофона, чрезвычайно похожий на мультяшного скворца.

Василисе захотелось ответить фразой почтальона Печкина, и она улыбнулась.

– Удальцов, – вздохнул тот, озвучивая свою фамилию.

– Ну-с, молодой человек? – выжидательно поинтересовался голос. – Пароль!

– На горшке сидел король, – выдавил из себя следователь.

– Ошибочка вышла, – ехидно сказал голос и отключился.

– Старый придурок! – в сердцах бросил Удальцов.

И вкратце поведал Василисе грустную историю ювелира, которого неоднократно пытались ограбить не только незнакомцы, но даже близкие люди. Две последние жены, идущие в строгом алфавитном порядке, Анна и Белла, резко ополовинили состояние ювелира. Теперь права на свою долю заявила дочь от первого брака. Чего же можно было ждать от посторонних? Пароля, как решил Ювеналий Юльевич Капа.

– Там точно было про горшок? – В игру включилась Василиса, которой не хотелось возвращаться с пустыми руками, вернее, мозгами. – Король еще куда ни шло…

– Точно, – обреченно тряхнул шевелюрой Удальцов и достал мобильный телефон. – Ювеналий Юльевич? Да, это Удальцов. Мне хотелось бы подтвердить договоренность о нашей встрече и получить пароль. Ага, встречу подтверждаете, а пароль… Что значит – я уже его получил?! – начинал злиться Удальцов, пряча телефон обратно в карман. – Сбрендивший маразматик!

– Так, может быть, – предложила Василиса, – поищем другого маразматика, то есть, я хотела сказать, ювелира…

– Этот самый лучший, – вздохнул Удальцов и набрал код.

– Кто там?

– Король сидел на горшке!

– Федот, да не тот!

– Федот? – озадачился Удальцов. – На горшке сидел Федот! Или не тот?

Ювелир хмыкнул и отключился.

Василиса достала из сумочки свои любимые конфеты, способствующие мыслительному процессу, протянула одну расстроенному Удальцову, другую сунула себе в рот. Блаженство! Мозги сразу очистились. Наступило ясное понимание того, что Федот здесь совершенно ни при чем, это присказка. А пароль должен быть точно про короля, каким себя мнит ювелир. Итак, на горшке сидел король. Что выбивается из этого стройного ряда? Несомненно, горшок. В представлении Василисы не совсем гламурный и без антибактериального покрытия. Горшки нужно выпускать серебряными, этот металл хорошо справляется с вредными бактериями. Серебряный? На серебряном горшке сидел король? Король и вдруг серебряный – несоответствие. Серебряными бывают только князья…

– Набирай код, – приказала она Удальцову.

Тот встрепенулся и принялся тыкать на кнопки.

– Ну-с?

– На златом горшке сидел король! – выпалила Василиса.

– Проходите, госпожа следователь.

Дверь запищала.

Удальцов обомлел, но ничего не сказал. Василиса почти скромно приняла собственную победу и торжественно шагнула ногой, обутой в дорогущую шпильку, в открытую Удальцовым дверь.

Ювеналий Юльевич Капа оказался симпатичным восьмидесятилетним пенсионером, живущим явно не на одну пенсию. Все в его квартире говорило не только об отменном вкусе, но и о хорошем достатке. Излишеств и роскошеств не наблюдалось. С первого, непрофессионального взгляда Василисы.

– А, – проскрипел ювелир, видя заинтересованность Василисы вывешенной рядом с зарешеченным окном миниатюрой. – Раритет. Кисти французского инквизитора Эпиолы. Известно, что он творил только после многочисленных сожжений воинствующих еретиков. Бесценна…

Василиса отшатнулась. Милый пейзаж показался варварским. И даром не нужен!

– Время – золото, – продолжил ювелир, указывая гостям на стулья с дорогими, но уже вышедшими из моды бархатными сидушками, которые стояли вокруг дубового стола с малахитовыми украшениями по краям. – Госпожа следователь?

– Василиса Василькова, – представилась та и добавила на всякий случай: – Частный сыщик.

– Очень приятно иметь дело с такой сообразительной особой, – подкинул комплимент ювелир. – Ну-с, меня вы и так знаете, – сказал он с королевским выражением на сморщенном лице.

– Да уж, – протянул Удальцов, усаживаясь за стол.

– Показывайте снимок, – без сантиментов начал Ювеналий Юльевич.

Удальцов раскрыл папку, которую положил на стол, протянул ювелиру фотографию шеи с кулоном.

– Занятная вещица, – процедил тот и взял со стола лупу.

Пять минут, которые Василисе показались чрезвычайно долгими, ювелир рассматривал снимок, после чего еще битый час сравнивал его с фотографиями из своего потрепанного альбома.

– Странно, – сказал он, оторвавшись от этого занятия, которое успело наскучить гостям. – До этого времени он считался безвозвратно потерянным вместе с «Титаником».

– Кто? – заинтересовался Удальцов.

– Не кто, а что, – поправил его Ювеналий Юльевич. – «Месть Изабеллы». – И он тыкнул кривым пальцем в кулон. – Это изумруд, камень мореплавателей. Насколько чистый, не берусь судить по снимку. Но форма, очертания подвески, обрамление – все говорит о том, что это «Месть Изабеллы».

– А почему он так называется? – поинтересовалась Василиса.

– Интересный вопрос, – хмыкнул ювелир. – Об этом потом. Но разве в названии дело? Если это действительно «Месть», то это огромные деньги, голубушка, огромные! Марго! Чаю!

Кто-то невидимый зашевелился на кухне, и через несколько минут перед гостями и хозяином возникла блеклая особа неопределенных лет с чрезвычайно замученной физиономией. Она обслужила гостей и ювелира и тихо вернулась на кухню.

Василиса отметила в Капе явно садистские наклонности: замученная прислуга, миниатюра инквизитора… Но чай оказался очень вкусным, а пирог еще вкуснее, и она забыла о своих опасениях. Тем более что Ювеналий Юльевич рассказал им завораживающую историю.

Как оказалось, драгоценный камень происходил из семейства пяти отборных камней перуанских изумрудов, в свое время привезенных Фернандо Кортесом из экспедиции. Мореплаватель был влюблен и по возвращении подарил сказочно красивые и огромные изумруды своей юной невесте, племяннице герцога Бехарского. Та так обрадовалась подарку, что тут же побежала хвастаться подругам и приятельницам. Весть о сказочных изумрудах дошла до испанской королевы Изабеллы. Она обиделась на Кортеса за то, что он не вручил эти изумруды ей, и возненавидела племянницу герцога Бехарского за то, что та ими владела.

Юная легкомысленная невеста вскоре потеряла эти камни. Сама или с королевской помощью – неизвестно, об этом можно только догадываться. После этого появилось изумрудное ожерелье из камней редкой чистоты и красоты. Украшало оно шею Изабеллы при торжественных выходах. Что стало с ним после смерти королевы, неизвестно. Говорят, Изабелла приказала похоронить его вместе с собой. Только на божий свет появилась подвеска, кулон которой украшал один из пяти изумрудов, обрамленный золотом. Кулон королева подарила своей юной фрейлине, которую жутко ревновала к любимому мужчине. Фрейлина закончила жизнь весьма плачевно, после чего кулон получил название «Месть Изабеллы»…

– Сколько? – процедил Удальцов, перебивая ювелира. – Сколько же этот кулон кочевал по странам?

– М-да, – вздохнул ювелир, поняв, что увлекся. – И где же он сейчас?

– Мы бы тоже хотели это знать, – тихо произнесла Василиса, ей, в отличие от Удальцова, история с жестокой королевой и изумрудами очень понравилась.

– Впрочем, – пожал плечами Ювеналий Юльевич, – этого и следовало ожидать. Он до сих пор кочует. Кто же была его последняя владелица?

– Леокадия Валерьевна Монти, – отрапортовал следователь.

– Леокадия Монти! – вспомнил Капа. – Она купила у меня замечательную икону…

– А кулон? Откуда она взяла кулон? – принялся допытываться Удальцов. Но ювелир пожал плечами. – Возможно, потомки этой фрейлины пытаются вернуть семейное достояние.

– Ага, – хмыкнула Василиса, – сперев сейф из магазина дамской одежды. А ходят потомки в спортивных костюмах и белых тапочках. И в ажурных чулках…

– В чулках?! – поморщился Капа.

– Действительно, – согласилась с ним Василиса, – к ажурным чулкам подошли бы шпильки…

– Грабители на шпильках, – фыркнул Удальцов. – Но они были в домашних тапочках!

– Потомки фрейлины королевского двора в домашних тапочках и ажурных чулках тырят сейф из магазина дамской одежды? – озадачился Ювеналий Юльевич Капа.

– Да, – согласилась с ним в очередной раз Василиса, – что-то явно не стыкуется.

– Потомки потомкам рознь, – важно заявил Удальцов. – Среди них попадаются такие закоренелые преступники и алкоголики, столько пьют, что забывают, что они потомки… Кстати, а почему не пришла Алевтина?

– Она тоже много пьет и забывает? – поинтересовался ювелир. – А чей она потомок?

– Нет, – возмутилась Василиса, – она совсем не пьет! И она не потомок, а моя подруга. Хотя действительно странно, что она не пришла, так рвалась сюда…

Внезапно Василиса вспомнила, что и сама безрезультатно рвалась в квартиру к ювелиру. Скромница Алевтина, у которой Ювеналий Юльевич наверняка потребовал по домофону пароль, не назвала его, смутилась и уселась на скамейке у ворот дожидаться их возвращения.

Это показалось Василисе несправедливым, она достала мобильный телефон и принялась звонить Краевой. Но на звонки никто не ответил. Что тоже было очень странным. Сегодня на работу Алевтина не собиралась, а собиралась сюда. Значит, как всякая нормальная девушка, положила мобильный телефон в сумочку. Если она едет в трамвае или метро, то не слышит его трели. Тогда она не сидит на лавочке.

Руслан! Дорогой и ненаглядный! Видел бы ты, какие поразительные результаты дает логическое мышление твоей жены! Василиса осталась довольна собой. Вот только…

– Нам нужно ехать к Алевтине Краевой, – сказал, прощаясь с ювелиром, Удальцов. – До свидания, Ювеналий Юльевич, до очень скорого свидания. Наш с вами разговор еще не закончен…

По всей видимости, Удальцов припомнил золотых дел пенсионеру свое недавнее томление у порога.

– Как сказать, как сказать, – глубокомысленно проговорил тот, – вполне возможно, за нас его закончит жизнь.

– Каким образом?! – грозно вскинул брови Удальцов.

– Окончательным, голубчик, – подмигнул ювелир. – Мои года – мое богатство, – запел он, закрывая за гостями дверь на все имеющиеся замки.

– Подозрительный тип, – резюмировал следователь. – Слишком много знает.

– А мне он понравился, – усмехнулась Василиса, – так хорошо все рассказал.

– Что это вдруг хорошо, – скривился Удальцов, – когда ничего не понятно. Банда грабителей, состоящая из потомков почившей в бозе иностранной аристократки, врывается в магазин и похищает сейф с ценностями, среди которых оказывается фамильный кулон. Не проще ли его сорвать с шеи Леокадии?

– О! – округлила глаза Василиса. – Вы бы так и сделали! А я бы наняла супервора, который его тихонечко снял бы.

– Мы на «ты», – напомнил ей Удальцов. – И не нужно делать из меня инквизитора. Я бы тоже нанял. Что я говорю! Ну, это так, теоретически…

Василиса предложила подвезти Удальцова, но тот отказался, сел в свою потрепанную годами и отечественными дорогами машину и поехал за ней. Вскоре он отстал, Василиса любила хорошую скорость и хорошие автомобили. Все это любит и следователь управления внутренних дел. Только возможности у них разные, а вот Алевтина одна. Раз он так о ней переживает, получается, что любит.

Чего-чего, а сыскного таланта у Василисы Васильковой не отнять.

Скорее всего, именно сыскной талант заставил Василису остановиться перед дверью и прислушаться. В соседней квартире стоял шум и гам, истошно вопил ребенок, требуя обратно какой– то пистолет. У двери Алевтины было слишком тихо. Эта звенящая тишина вперемежку с истошными воплями ребенка угнетала. Василиса с недобрым предчувствием позвонила в квартиру Краевой. Никто не открыл. Она достала мобильный телефон и набрала номер Алевтины.

Трель раздалась за дверью квартиры. Если мобильный телефон звонит в квартире девушки, значит, девушка никуда не ушла. Только разиня может выйти на улицу без мобильного телефона. А если позвонит Удальцов? Другого раза может не быть… Ага, он уже несется сюда семимильными шагами.

– Что?! – подскочил к двери запыхавшийся Удальцов. – Тоже забыла пароль?

– Слушай. – Василиса повторила вызов, и телефон запел в квартире. – Она там живая или…

– Никаких или, – упрямо заявил Удальцов, отходя к противоположной квартире и готовясь к разбегу.

Василиса предусмотрительно отскочила в сторону.

– Эх! Ухнем! – заорал Удальцов, повернулся плечом и побежал на дверь.

Она оказалась незапертой.

Пролетев со скоростью пули весь коридор, Удальцов ударился о стенку, дернулся и затих, медленно опускаясь на мохнатый коврик.

– Я так и знала, – вздохнула Василиса, – она забыла запереть дверь!

– О-о-о, – простонал Удальцов, открывая глаза. – Где Аля?

– Сейчас узнаем, – вздохнула Василиса, перешагнула через следователя и прошла в комнату.

Ничего, говорящего о том, что Алевтина долго и упорно сражалась с преступниками, с первого взгляда заметно не было. Чистота и порядок, свойственные любой квартире незамужней девушки. Ничего лишнего. Василиса прошла на кухню. Итак, Алевтина открыла дверь грабителям, неоднократно терроризировавшим бедную девушку по телефону, те накинулись на нее, она стала отбиваться и, как это показывают в сериалах, левой рукой успела нацарапать пару слов кровью о своих похитителях.

Василиса подошла к холодильнику, на котором цепко и призывно держались цветные стакеры.

Алевтина держалась за холодильник и писала на стикере одной рукой, второй отбиваясь…

– «Купить полкило сосисок», – прочитала вслух Василиса и взяла следующие: – «Кончился укроп, добила кремлевскую, перейти на раздельную».

– Кто скончался? – На кухню прихромал Удальцов. – Кого она добила? А! Я чувствовал в ее волнующем взгляде противоречивую натуру! Кто такая Кремлевская? Одна из предводительниц банды в домашних тапочках?

– Одна из диет, – поморщилась Василиса. – Ничегошеньки. Складывается такое впечатление, будто Алевтина вышла к соседке за солью. Но суп она не варила.

Василиса проинспектировала кастрюли и пришла к заключению, что помимо укропа у Алевтины разом закончились все продукты. Удальцов искренне обрадовался ее предположению, что Алевтина отправилась в магазин, и искренне разочаровался, когда Василиса показала ему сумочку с кошельком. Ни одна нормальная девушка не выйдет без кошелька в магазин. Это в прошлом году было модно не носить кошельков, а держать деньги в карманчике сумочек. В этом же году модны хозяйственные ридикюли, туда можно засунуть что угодно и побольше.

– Идем к соседям, – сказала Василиса и направилась к той квартире, от которой Удальцов совершал разбег. Там продолжал истошно вопить ребенок.

Как только Василиса нажала кнопку звонка, плач прекратился. На пороге показался мужчина в растянутых трениках.

– Добрый день, – начала Василиса.

– А! А-а-а-а, – затянул подбежавший ребенок, – это не она!

– Естественно, сынок, – нравоучительно изрек папаша. – Учись стойко принимать удары судьбы!

Василису еще никто не обзывал ударом судьбы, и она немного растерялась. Но ей на помощь пришел Удальцов. Он показал Королькову удостоверение и принялся задавать вопросы. Корольков засуетился, затолкал сына в квартиру и прикрыл за ним дверь.

– Я сразу понял, – принялся он рассказывать свистящим шепотом, – что Алевтина вышла на след преступников! Сразу, как только она попросила у меня пистолет! Я, между прочим, его покупаю не для того, чтобы грабить банки, хотя, заметьте, в моем положении любой гуманный суд меня бы оправдал. И я не собираюсь сводить счеты с тещей, учтите, за убийство такой зловредной бабы меня любой гуманный суд…

– Короче, – прервал его Удальцов. – Зачем она просила у вас пистолет?

– Я же говорю, – обиделся Корольков, – она вышла на след преступников и собиралась от них обороняться.

– И вы ей его дали?

– Дал, – сварливо сказал Корольков, – а что мне оставалось делать?!

– Образумить ее, попытаться доказать, что лучше обратиться в органы, к друзьям!

– У нее были друзья в органах? – заинтересовался Корольков.

– А почему, собственно, были?! – подозрительно прищурилась Василиса.

Корольков растерялся.

– Ну, не стали бы вы тут мне в морду лица удостоверение совать, если бы с Алевтиной было все в порядке. А что с ней?

– Это мы и пытаемся выяснить, – сказала Василиса миролюбиво. Может быть, парень действительно не виноват. Ну, дал человек соседу соль, спички, пистолет… Что в этом криминального?

– Пистолет был игрушечный, – признался все-таки Корольков, – у сынишки забрал.

– Игрушечный?! – в один голос испугались Василиса с Удальцовым.

Только этого им не хватало. Если Алевтину похитили, а скорее всего, так и произошло, значит, она оборонялась игрушкой?!

Удальцов пригрозил Королькову тем, что разговор еще не закончен, и они с Василисой вернулись в квартиру. Нужно было попытаться найти улики, прослушать запись домашнего телефона, позвонить знакомым, список которых имелся в записной книжке, а та лежала в сумочке…

– Едкие духи, – повела носом Василиса, – безвкусица какая. Черемуха в этом сезоне не актуальна.

– Странный запах, – согласился с ней Удальцов, – запах нервно-паралитического газа.

– Что?!

– Ого!

И они оба тяжело вздохнули. Худшие предположения подтвердились. Главная улика, которую Василиса поначалу перепутала с духами и не обратила на нее внимания, была налицо. Берите ее голыми руками! А они кинулись к Королькову.

– Еще один подозрительный тип, пистолеты одалживает, – пробурчал Удальцов. – Нервно– паралитический газ тоже он одолжил? – И неожиданно встал на четвереньки. – Должно же что-то быть, должно!

Василиса кинулась ему помогать.

В тесном коридоре они столкнулись носами перед каким-то оброненным предметом. Им оказалась розовая пуговица.