Текст книги "Увидимся в Сен-Тропе"

– Подруги как подруги… Что с ними не так? Между прочим, родились с тобой в одном городе, так что не возникай! Вроде даже учатся в том же универе, что и ты.

– И что? Ну, может, город и один, и универ один. Только я вот родилась, жила и живу около Кремля. А они все периферийные ёжики.

– Эля, скажи, а как же ты со мной дружишь? Я же так вообще из другой страны!

– Ой, вот только давай без этого, ладно. Твоя родословная говорит сама за себя. И ты порядочная, хорошая девочка. Ну, пожалуй, иногда слишком хорошая. Знаешь, как говорят, «простота хуже воровства».

– Всё-таки, и мне досталось, – я рассмеялась. – Эля, ты шовинистка! Ты знала об этом? Самая, причём, настоящая!

– Да это не я, это всё размышления Розы, – закатила глаза Элина. – Мне, если честно, по барабану, кто откуда. Даже если бы они родились на Красной площади у Мавзолея, всё равно колхоз так и прёт. Посмотри: ни стати, ни породы.

– Эля! Опять начинаешь, остановись. Противно слушать, это ведь не ты!

– Просто они меня раздражают. Не хочу сидеть за одним столом со шлюхами! Хоть они «как бы» из обеспеченных семей. И не смотри так на меня, Ева! Ты же знаешь первое правило леди – не сидеть за одним столом с дамами полусвета среднего разлива!

– Мне кажется, у тебя ПМС. И, к твоему сведению, она не дама полусвета. Бэлла просто глупая девчонка, мне кажется. Слишком доверчивая.

– Ты слышишь себя? Слишком доверчивая – это ты! Откуда у неё все эти бриллианты?

– Она же говорила, что её…

– Да, да, да. Её эфемерный отец умер и оставил ей в наследство золотые прииски в Австралии. И ты, вроде как неглупый с виду человек, веришь в эту чушь?!

– Послушай, нельзя обвинять кого-то во лжи, просто потому, что он тебе не нравится.

– У меня неконтролируемый антагонизм по отношению к ней!

– Это видно. Пожуй мяту и успокойся.

– Не поможет. У меня, кстати, ещё и хорошая интуиция.

– Я бы поспорила насчёт этого. Почему тогда молчала твоя интуиция, когда ты согласилась пойти на ужин с…

– Можно не произносить вслух это имя? Ты мне вообще друг или как? Сделай одолжение, забудь это недоразумение.

– Моё молчание стоит дорого.

– Не сомневаюсь. – Эля вяло улыбнулась. – Вон та её подруга, похожая на грустную мышь, кто это? А та толстушка слева? Не удивлюсь, если она специально нашла таких и притащила, чтобы на их фоне выглядеть суперзвездой.

– Эля, ну ты и злюка. Прекрати!

– Девчонки, о чём болтаете? Обо мне, наверное? – Наконец пришел Влад, наш друг, единственный нормальный парень, которого мы обе выделяли из этой золотой тусовки.

– Явился! – язвительно прошипела Эля.

– А ты надеялась, что не приеду, что ли? – он ухмыльнулся.

Наклонился поочередно к нам, чтобы поцеловать в щёчку. С Бэллой он не поздоровался. Вернее, кивнул ей с подругами в знак приветствия и всё. Он сел около меня. Я оказалась в середине. Меж двух огней. Как всегда.

– Владик, ну как же так?

– Что опять не так, Гугл? – смеясь, спросил он Элю.

– Ну почему ты нас с Евой так сильно не любишь?

– Еву я люблю, а вот ты – самая настоящая сука!

– Вот же говнюк!

– Из-за тебя мой лучший друг страдает вторую неделю, никуда не ходит, дома сидит. Зачем ты его так жёстко отшила? Он же в тебя втрескался прям как лох, по-настоящему. Хотя я предупреждал его, что хорошим это не закончится. У него голос как из задницы, а посмотреть на тебя – светишься вся, довольная такая сидишь, смеёшься. Даже не вспоминаешь бедного…

– Влад! Давай закроем эту тему, ладно? Мне не нужен мальчик, который не может банально сдержать обещание.

– Ты про что?

– Сначала уговаривал на уик-энд в Париж слетать. Я сразу заявила, что не собираюсь с ним в одном номере жить. На что он сам сказал, что и не собирался мне такого предлагать и что будут два раздельных номера. У меня шенген закончился, он пообещал, что и этим займётся. Даже паспорт просил ему передать. И что в итоге?

– Ну, он просто завалил учёбу и попался под горячую руку отцу, а тот заморозил все его траты.

– Вот именно, мне не нужен сопляк, который даже в туалет сходить без папиного разрешения не может.

– Ничего себе, сравнила Париж с туалетом.

– Я не сравнивала Париж с туалетом! Это сделал ты.

– Да конечно, знаю я тебя, если захочешь – можешь гадость сказать про что угодно.

– А что не так-то? Кстати, вспомнила про Париж, там, между прочим, очень сильно воняло дерьмом почти до девятнадцатого века, дорогой мой Владик. Карамзин, путешествовавший тогда по революционной Франции, был просто морально травмирован парижским сочетанием роскоши и нищеты. Знаешь, что он советовал?

– Нет, мне он лично не говорил, – заржал Влад.

– Задержаться на террасе сада Тюильри. Оттуда Париж выглядел захватывающе и не шокировал гостей своей невыносимой вонью. А идти дальше Карамзин уже не рекомендовал, потому что воняло, – недовольно констатировала Элина.

– Точно! Вспомнила, – подхватила я. – Сын Карамзина через много лет в письмах же описывал своё прибытие в Париж очень смешно, что-то типа: «ближе, ближе, – завоняло! ужасно завоняло! Ура!!! Мы приехали».

– Словно по нотам, детка! Десяточка твоя!

– И тебе, бейба, неси дневник!

И мы глупо рассмеялись. Влад смотрел на нас в полном недоумении и даже как-то… жалостливо.

– Ева, ну ладно она выёживается, но ты-то чего? – покрутил у виска наш друг, затем ещё и постучал по столу костяшками пальцев. – Вот, девчонки, хотите совет?

– Нет! – в унисон ответили мы.

– Тогда слушайте и не говорите, что я вас не предупреждал! Если хотите нравиться нормальным, солидным пацанам вроде меня… – он взял драматическую паузу, – завязывайте со своими высокоинтеллектуальными подъебонами, ладно? Как старший товарищ, советую, правда. Это не секси.

– А можно вопрос, товарищ Влад? – с неприкрытым сарказмом в голосе спросила Эля.

– Вот опять. Промолчала бы – и всё бы у тебя ровно в жизни стало. Я когда ещё с ней не был знаком, думал, охуительная тёлочка! Извините за мат, девочки, но это просто высшая оценка у нас.

– У кого это «у нас»? – с ухмылкой спросила Эля.

– У нормальных пацанов. Сделай одолжение, помолчи минуту, дай договорить! Так вот! Такие ноги, ну и всё остальное. Но вот стоило тебе открыть рот и начать на каждое сказанное тебе слово выдавать два – сразу же, просто моментально весь твой сексапил превратился во что-то между Гуглом и Сири.

– Какой же ты имбецил! – смеялась Эля.

К слову, Владу мы позволяли говорить нам правду прямо в лицо на правах друга, и это было взаимно. Эля никогда не обижалась, только отмахивалась порой. Мы знали, что дальше нас троих этот стёб не пойдёт. Наоборот, Влад был готов защищать нас обеих от любого косого взгляда, как родных сестёр. Несмотря на свой юный возраст, Влад отличался от сверстников взрослыми мужскими качествами. Он был щедрый, по-взрослому проявлял заботу о своих друзьях и тех, кого любил. Но таких было крайне мало. Самое главное, он умел хранить секреты. Минусом можно было считать то, что порой его язык не знал пощады и острее лезвия бесчеловечно кромсал попадавшихся ему людей. Единственным человеком, над которым он не шутил никогда, была я. Он мог обобщённо сказать что-то про нас с Элей, безобидное и очень смешное, но вот отдельно надо мной устраивать публичное аутодафе – никогда в жизни. Тусовка строила разные предположения, вплоть до связывающих нас тайных любовных отношений, но это была полная чушь. Просто меня он уважал. Я так думаю.

– Ев, ты чего такая молчаливая? Или Сири не даёт и слово вставить? – Он посмотрел на Элю, но встретил равнодушный взгляд.

– Не обижай Элю, Владик! Не надо её так называть!

– А «Ок, Гугл» можно?

У Влада было редкое качество: он очень любил собственные шутки и искренне угорал над ними. Если вы их не понимали, то немедленно попадали в блэклист. Мне повезло, мне правда нравился его юмор и особенно смех. Такого заразительного смеха я, наверное, больше ни у кого не слышала.

– Влад, ну перестань. Лучше ответь на вопрос. Ну вот ладно, ты не любишь меня. Но вот почему ты так не любишь Еву? – хитромудро выкрутила Эля.

– Не понял? – Влад неподдельно удивился.

– Мы же договорились поужинать втроём, правильно?

– Эль, ты такая странная. Я что, должен слиться, когда пацаны мне звонят и спрашивают «где ты, бро»? Или, ещё лучше, отворачиваться, когда они подходят, чтобы поздороваться?

– Ладно бы только пацаны… Что тут делают «эти»? – тихим голосом сквозь зубы прошипела Эля.

– Ну, они с Давидом.

– Вот, если честно, когда я услышала, что ещё и Давид за нашим столом будет, меня просто чуть не вырвало.

– Сири, молоток, что сдержалась, – заржал как сивый конь Влад.

– Откровенно говоря, вообще все проблемы от Давида… Такого мерзкого и жирного индивидуума ещё поискать надо.

– Зачем его искать? Он такой один! Кто его только не знает на всём земном шаре! Везде знают, и он всегда может решить любой вопрос, да, брат?

Здесь Влад повысил голос, обращаясь к подошедшему к нам, вернее, к нему пухлому, вечно глупо улыбающемуся Давиду. Но пусть вас не обманывает его улыбка – при таких-то хитрых и коварных глазах.

– Всегда, брат! Только скажи – решим любой вопрос, ты же знаешь, – немного брызгая слюной из-за неправильной дикции, ответил толстяк. – Ева, Эля, добрый вечер! Хорошо выглядите, девчонки.

– Привет, дорогой, – натянуто улыбнулась Эля.

Меня Давид не бесил, как Элю. Я к нему вообще была индифферентна, как и к его спутницам. Но нужно признать, что за ними было прикольно наблюдать.

– Эля как раз говорила, что ты вроде как похудел. Подкачался. Тащится от тебя бедолага втихаря, не может понять, почему ты её не замечаешь! Хоть бы на свидание позвал, что ли. – Владик снова заржал, моргнув ничего не понимающему Давиду, но всё так же глупо улыбающемуся и уже как-то странно смотрящему на Элю.

– Ты что, забыл таблетки свои принять? Пропускать нельзя, Владик, ай-яй-яй, нехорошо, – всё таким же равнодушным тоном ответила Эля и достала электронную сигарету. – Вот сейчас меня точно стошнит, клянусь, – шепнула она мне на ухо.

– Он так на тебя смотрит… – тоже шёпотом ответила я. – Мне кажется, он не понял, что Влад пошутил.

– Тьфу, даже курить перехотелось.

– Может, так и бросишь. Назовём это эффектом Давида. – Смех раздирал меня изнутри.

– Ещё смотрит?

– Кто – Давид или красивый миллиардер?

– Я из-за этих уродов даже забыла о нём!

– Ну, миллиардер не смотрит. Вернее, он посматривает на ржущих Влада с Давидом.

– Ну всё, пиши пропало. Всё мне испоганили.

– Что всё? Ничего же не было! – я рассмеялась.

– А могло бы быть! Просто эти малолетки всю малину портят.

– Ну что я могу сказать: c’est la vie88
  Это жизнь (франц.).


[Закрыть]! – Я пожала плечами. – Но если тебя это успокоит, Давид на тебя смотрит как сумасшедший влюблённый койот.

– Исаева, будь другом, заткнись!

– Ну уж нет! – Меня всё больше разбирал смех.

– Умоляю! – Эля сдерживалась, чтобы не засмеяться.

Она сидела к Давиду в пол-оборота и была невозможно хороша в своём шёлковом платье в пол, с откровенным разрезом, который подчеркивал её неприлично длинные ноги. Конечно же, она приняла такую эффектную позу изначально для миллиардера, как только его заприметила, но, к её великому сожалению, приманила быстрее Давида.

– Просто пожирает тебя глазами! – Я была осторожна, старалась смотреть на него так, чтобы ему это не было заметно. – Слюни потекли уже на слюнявчик…

– Отвратительно, – брезгливо зажмурилась Эля. – Он жуткий. Ты знаешь, что он у родителей каким-то образом выпросил деньги и купил подержанный «бентли» той длинноногой красотке, которая ушла от него к…

– Я поняла, о ком ты. Говори тише.

– Конечно, о вкусах не спорят, но с ним за подержанный «бентли» спать – это… просто ниже плинтуса. Как нужно не любить себя! Так ведь? Ладно бы просто так, по пьяни допустим. Тогда бы речь шла просто о плохом вкусе. А о вкусах, как мы знаем, не спорят.

– Интересная мысль, надо записать. – Я хихикнула.

– В общем, ободрала лоха как липку и дала пинка под жирный зад. А он плакал как последний олень, напивался до одури и выставлял себя полным ничтожеством.

– И?

– Что «и»?

– Ну, к чему ты это? Если память мне не изменяет, то всё это я слышала и даже видела своими собственными глазами! И сама же тебе рассказала.

– Разве? – шутливо спросила Эля. – Ладно, расслабься, я просто пошутила.

В ресторане было не протолкнуться. Пятница. Все самые крутые столики заняты взрослыми. Очень взрослыми богатыми мужчинами – такими, как этот миллиардер, который приглянулся Эле. С ними в основном были совсем молоденькие девочки. Возможно, даже младше нас, но род их деятельности, конечно, добавлял им с виду пару-тройку лет. Мы сидели за хорошим столиком. Хотя и не самым лучшим. Поэтому, учитывая иерархию присутствовавших в этот вечер сильных мира сего, мы смотрелись тоже вполне на уровне.

– Гугл, толстяк просит твой телефон. Твой разрез на платье просто вынес ему последние остатки мозгов. Кстати, если хочешь моего совета…

– Нет!

– …То сходи с ним на свидание, у тебя есть шанс, что он прилипнет как банный лист. Подарит битый «роллс». Ему нравятся нестандартно мыслящие личности вроде той…

– Ты что, сравнил меня с той «красоткой» только что?!

Тут Влад понял, что перегнул палку. Его хорошо воспитал отец, он чётко знал разницу между порядочной девушкой и непорядочной. И то, что смешивать одно с другим «не по понятиям».

– Что-то я действительно хватил через край. Не обижайся, ладно, Эль?

– Владик, дорогой, ну как можно! На дурачков ведь не обижаются.

– И всё-таки ты стерва. Бедолага Давид, – закатил глаза Влад.

– Влад, мы, наверное, поедем домой. – В ход пошёл один из козырей.

– Чего?! – У Влада округлились глаза. – Что случилось? Ева, ты тоже?

– Конечно, Владик, я же не останусь одна в такой компании – завтра напридумывают такого, что фиг отмоешься.

– Что случилось-то? Мне кто-нибудь объяснит?

При всех замечательных качествах Влада был у него один безобидный недостаток. Когда что-то начинало идти не по его, он превращался в маленького избалованного мальчика.

– Я уже целых пятнадцать минут пытаюсь задать тебе вопрос, а ты обрываешь меня на полуслове! – раздражённо выпалила Эля.

– Хорошо, я слушаю, говори. – У Влада сделалось очень серьёзное лицо, он словно бы весь превратился в одно большое ухо.

– Я хотела задать тебе два простых, но очень важных, животрепещущих вопроса. Первый: как ты допустил, что мы с Евой сидим за одним столом с этими шлюхами. – Она глазами указала на Бэллу и двух её подруг. – И второй вопрос: долго ты ещё будешь кормить этих дармоедов и халявщиков! – Она посмотрела на людей, подошедших к нашему столу.

– Влад, брат, здоро́во!

Над нами возникли двое самых главных халявщиков столицы, которых мы с Элей прозвали Чипом и Дейлом, да простят нас мультяшные бурундуки. И пусть вас не обманет наличие подержанного «феррари» с сельским регионом на номере и дорогих шмоток, которые, казалось, они бы с удовольствием носили даже с ценниками, если бы это было допустимо. Эта парочка так и излучала холодную и отстранённую надменность, чем сильно отталкивала от них. Даже за одним столом не хотелось сидеть, всегда пропадал аппетит. Да и на деле они были самыми настоящими халявщиками. Совершенно нормально, когда приглашаешь на ужин медийных персон и платишь за них. Тех, кто актуален на данный момент, например популярного певца, актера или экстравагантного политика, на худой конец. Тут хоть траты оправданны и общение выходит взаимовыгодным.

Знаю, что звучит отвратительно, но, по крайней мере, есть какое-то объяснение. Но вот такие, как Чип и Дейл, не несли ничего положительного. Ладно бы были попроще, общительными, с искромётным чувством юмора. Так нет же. Единственное, что у них было, это их самодовольные фейсы.

Они появлялись всегда в дорогих и модных заведениях как бы случайно и всегда рядом со столиком Владика – разумеется, тоже специально. С важным видом тех, кто платит за всех, они вальяжно усаживались на стулья, с вечно недовольными мордами и свысока глядя на и сквозь присутствующих. Я никогда не понимала, почему Влад разрешает им садиться к нам. На мой вопрос об этом он как-то ответил: «Ну что, не накормим, что ли?» Поэтому хоть изначально мы всегда и собирались поужинать втроём, максимум вчетвером, в итоге людей становилось так много, что порой приходилось пересаживаться за большой стол, либо сдвигать несколько. И естественно, чек вырастал с адекватного до просто неприличного. И так каждые четверг, пятницу и субботу. Усугублялось всё тем, что они ещё и спутниц всегда приводили с собой. Кто мог вообще встречаться с такими, как Чип и Дейл, – для нас с Элей всегда оставалось извечным вопросом. Для нас их подружки были все на одно лицо – или, вернее, безликими медузами. Банальными серыми мышами. А зря.

Владик

В нашей компании Влад был настоящим альфачом. Не только потому, что он за всех платил и родился с алмазной ложкой во рту, был сытым с рождения, ездил с охраной и не знал, что такое обычный рейсовый полёт. Он по натуре был лидером, и все его почему-то побаивались, особенно опасались попасться ему на язык, хотя по возрасту он был младше многих. Влад позволял себе любые шутки в адрес любого человека, что порой делало его в глазах окружающих отмороженным на голову богатеньким сынком. Но помимо папиных денег его отличало стремление самому заработать. По-крупному. Только вот беда – учиться он не хотел. Он считал, что главное образование мужчина проходит на улице. Скорее всего, услышал это в каком-нибудь гангстерском фильме. Короче говоря, он решил сделать подпольное мини-казино, где должны спускать мани-шмани такие же богатенькие детки, но, судя по всему, идея была настолько же хороша, насколько и безрассудна, поэтому в его клуб стремились попасть даже взрослые, бывалые «мальчики». Нам с Элей эта затея не понравилась с самого начала, но Владик говорил, что у него связи на улице и с верхами, что бы это ни значило, поэтому проблем быть просто не может, а если даже что-то и будет, то связи вкупе с кейсом, наполненным бумажками с изображением Бенджи Франклина, уж точно закроют все вопросы. Всё равно его идея казалась глупой и, что самое плохое, опасной. «Слушай, для того, чтобы у меня возникли проблемы, о моём закрытом клубе нужно знать ВСЁ. Знают всё только трое, считая меня. И поверь, эти двое хотят заработать и уж точно не хотят проблем. Поэтому – исключено!» – как-то по-детски рассуждал Владик. Нам с Элей не оставалось ничего, кроме как пожать плечами. Но в этот клуб мы так и не пришли, да Влад нас особо и не звал туда. Все знали, что после пятничного ужина народ ехал в клуб Влада. Играть в покер на очень большие суммы. Мы с Элей любили ездить в караоке. Влад караоке не любил, но он настолько любил нас и тратить деньги, что всегда делал взрослые жесты. Он просил меня отпустить Сашу, давал нам своего водителя с охранником и оплачивал наше веселье. ПРОСТО ТАК. Просто потому, что мы были друзья. Это, конечно, необъяснимо и сильно бесило всех, заставляя завидовать нам с Элей, распускать грязные сплетни, естественно, за спиной. Потому что, как правило, в таких тусовках все трусливые, как говорит один мудрый человек: «куриные потрошки». В глаза никто и никогда ничего не скажет, это даже считается моветоном. Зато вот облить помоями за спиной – это святое.

Интриги плетут уже те, у кого чуть побольше мозгов, которые ещё могут как-то шевелиться и изображать псевдомыслительный процесс. Хотя всё равно и первое и второе, как правило, результат деградирующего или стоящего на месте умственного движения, поэтому всё дальнейшее развитие может сказываться только в таких вот низших проявлениях человеческого ума – интригах, сплетнях и т. п., зато и удивляться нечего, что они этим занимались и занимаются. Не то чтобы я такая умная. Скорее, я правильная. Мне хорошо в детстве объяснили, «что такое хорошо, а что такое плохо». Врезалось в сознание, что сплетни и интриги – это низко и их следует избегать. Возможно, хотели заложить во мне реакцию собаки Павлова, и это вышло. Эля тоже не любила сплетни, но она это объясняла тем, что у сплетников одинаковые выражения лица и они дурнеют и стареют раньше времени. В общем-то, неважно, какое объяснение было у каждой из нас, главное, что мы обе не любили это дело. И даже никогда не интересовались этим уровнем разговоров. Влад тоже не любил сплетни, вернее, перестал их любить, когда сдружился с нами. А что, окружение ведь и вправду влияет на человека.

– Бро, я тебе звонил, ты не ответил, – сказал один из двух халявщиков.

– Да, я на тренировке был.

– Я так и подумал.

Конечно-конечно, «так он и подумал». Всем было понятно, что Влад просто не хотел отвечать ему и элементарно слил.

– Спаринговался, наверное? – не унимался прощелыга.

– Да. А чего с девочками не здороваешься? – недовольно спросил Чипа наш друг.

– Да я как раз собирался подобраться к ним поближе, брат! – неискренне, растерявшись и заискивая перед Владом, ответил Чип. – Девочки, вы обе, как всегда, просто роскошно выглядите! Царицы! – лицемерно добавил он.

Понимаете, комплименты из уст подобных людей обычно звучат как оскорбления. Совершенно не радуют. Мы натянули улыбки. За спиной Чипа стоял Дейл с двумя безликими серыми мышками и через силу поддакивал.

– Это мои сёстры, – строго сказал Влад и зачем-то добавил: – Особенно Ева.

После этих слов две кикиморы, пассии халявщиков, скривились от злости, потому что, помимо того что Влад возвысил нас над присутствующими девочками, он ещё и проигнорировал их, даже не кивнул в знак приветствия. Несмотря на такое неуважение к пассиям, халявщики были рады сесть за стол Влада и поесть за чужой счёт, чем вызвали ещё большее отвращение. Для таких главное – это, конечно же, не столько выпить халявного шампанского и съесть поднос устриц, сколько показать окружающим их несуществующую сопричастность к миру сверхбогатых и влиятельных. Хотя, разумеется, шампанское и устрицы никто не отменял.

Понятное дело, что Влад не был сильным мира сего, но таким был его отец. И на этом в принципе точка. Большая и жирная. Просто, в отличие от остальных сынков, Влад не был просто тенью своего отца. Он сам по себе был личностью. Возможно, спорной, кто-то даже скажет – неадекватной, одиозной личностью, но всё же личностью. И потом, если человек ведёт себя свысока с заискивающими подхалимами, которые этого заслуживают, это ещё не значит, что он плохой. Это даже не значит, что он ведёт себя так со всеми. Со мной он всегда был милым, заботливым, добрым и до чёртиков простым. Наверное, как брат, которого у меня никогда не было.

– Ты слышала это его «особенно Ева»?! – тихо прошипела Эля мне на ухо. – Всё-таки он долбанутый.

– Не обижайся на Влада, ты же знаешь его… – пожав плечами, я постаралась успокоить Элю.

– Иногда думаю, что лучше бы не знала! И вообще, надоело общество этих малолеток! Тем более что мой миллиардер куда-то исчез. Как же бездарно проходит вечер…

– А что ты предлагаешь?

– Сама знаешь! – хитро сузив глаза, вдруг весело сказала Эля.

– Не понимаю, о чём ты.

– Ну, давай поедем к твоему поклоннику! – В её голосе были нотки мольбы. – Там всегда столько симпатичных мужчин! Не то что эти молокососы…

– Эля! Я не хочу туда ехать сегодня. – Я растерялась.

– Почему?

– Потому. Что. Я. Не. Хо-чу!!!

– Так хочу или не хочу? Не поняла по твоей интонации…

– Ну… и хочу и не хочу…

– Это интересно – почему?

– Эля, ну он мне не пишет, не звонит после нашей последней встречи. Получается, что я за ним бегаю…

– Бегаешь? Ты просто случайно сталкиваешься с ним… Что здесь такого, что вам нравится одно и то же место?

– Да, действительно, было бы ничего страшного, если бы только не одно «но». Если бы он не был владельцем этого места.

– Слушай, дорогая моя, но ведь место же на самом деле крутейшее.

– Это правда. Я даже не знаю, что мне больше нравится – он или его заведение. В любом случае не пойду в этом месяце.

– Что за бред! У тебя что, расписание посещаемости есть? Или, может, ты в календаре отмечаешь дни, когда можно, когда нельзя туда ходить, красным фломастером? – округлила глаза Эля. – Ты как-то слишком серьёзно ко всему относишься. Будь проще. Ты что, замуж за него собралась?

– Конечно же нет. Я вообще решила замуж не выходить.

– Вот и отлично! Я тоже. По крайней мере, не сегодня, – рассмеялась Эля. – Тогда поедем! Вызывай своего Санька, – деловито распорядилась она.

– Давай ты не будешь командовать, ладно? И не Санька, а Саша! И никуда я не поеду.

– Неужели случилось непоправимое?

– Ты это о чём?

– По-моему кто-то втюрился в мистера Шшш…

– Что?! Ну уж точно не я!

– Если б нет, мы бы уже были там!

– Уф, ты достала. Ты же мне подруга, должна, наоборот, поддерживать.

– Вот именно потому, что я твоя подруга, я тебе советую не зацикливаться на том, кто кому звонит или не звонит, и на остальной ерунде. Захотелось оторваться – села в машину и поехала! Ева, ты меня удивляешь. Ты что, за его счёт отрываешься?

– Никогда. Я всегда гуляю на свои. Вернее, на папины. – Я рассмеялась.

– Вот именно, что ты гуляешь на свои, никому ничем не обязана, и, вообще, пусть скажет спасибо, что ты на него обратила внимание и ответила на ухаживания.

– Я в принципе не хотела говорить о нём всю эту неделю, просила тебя об этом, а ты смотри что делаешь!

– Ну точно. Влюбилась.

– Прекращай.

– Нет, это ты прекращай, Исаева. Я на полном серьёзе. В таких нельзя влюбляться. – Ева сделала вид, что не слышит подругу, а Эля продолжала – Запомни! Нельзя влюбляться во взрослых мужиков, тем более что у тебя хватает поклонников и, что немаловажно, молодых.

– Пять минут назад ты говорила, что тебя бесят малолетки сопливые и хочется поехать туда, где постарше парни.

– Послушай, мы женщины. Имеем право говорить одно, а потом другое. И вообще, каждая уважающая себя женщина должна иногда отвести душу и повертеть хвостом перед опытными ценителями.

– Звучит отвратительно.

– Что именно?

– Начнем с того, что у женщин нет хвоста.

– Ну вот у тебя, может, и нет. – Эля звонко рассмеялась. – Даже у Розы хвост ещё ого-го. Ты бы видела, что с ней происходит, когда в её радиусе оказывается симпатичный мальчик.

– Бабушка Роза? Она не стара для флирта?

– Не смеши меня, детка. Au contraire!99
  Напротив (франц.).


[Закрыть] Настоящая женщина никогда не стареет!

– Ну не знаю.

– А вот я знаю! Вызывай Шурика! Поедем потанцуем! Посмотрим, как будет твой «ухажёр» вокруг тебя круги крутить и пялиться. А я полюбуюсь, как ты в очередной раз будешь тупить и постоянно спрашивать: «что, правда смотрит?» Ну пожалуйста, Исаева!

Я была готова ответить, но нашу беседу внезапно прервал Влад.

– Мы потом в караоке, решили не ехать ко мне. Говорят, меня кто-то вроде как сдал, – нахмурившись, ошарашил нас Влад.

– Влад, ну прекращай заниматься ерундой. Реально ведь вляпаешься в какую-нибудь историю неприятную. Понятно, что папа тебя отмажет, но зачем это нужно. И потом, разозлишь папу, и перекроет он тебе краник. Отправит в морозилочку финансовую. Что тогда? – пыталась вразумить друга Эля.

– Я сам разберусь. И не надо в каждом разговоре вставлять отца. На нём свет клином не сошёлся. Я никогда не жалуюсь отцу и не прошу ни о чём. Сам разруливаю все разборки.

– Владик, ты прям Аль Капоне! – весело вставила я, пытаясь немного разрядить обстановку.

– Зачем ты ему говоришь это? Он же всерьёз о себе думает, что он гангстер! Не надо подыгрывать ему. Он же ещё малыш, не понимает, что иногда вытворяет. Ему бы, наоборот, ата-та по заднице бы не помешало надавать!

– Гугл, сохнешь по мне, да? Смотрю, фантазия-то разошлась.

– Было бы о чём фантазировать. Если только как ты исчезаешь за горизонтом…

– Вот поэтому я больше люблю Еву.

– О, ну наконец-то ты это сказал вслух.

– Прекратите ссориться. Влад, я, конечно, согласна с Элей. Не нужно тебе это всё. – Снова я оказалась меж двух огней. – Интересно, кто мог настучать?

– Вот это хороший вопрос. – Влад был мрачен.

Вдруг неожиданно, впервые за вечер, раздался голос с другого конца стола.

– Влад, если всё-таки в будущем будут проблемы, ты скажи, у меня есть знакомые там, где надо. Помогут. – Это был голос Бэллы Тюнинг.

– Я уж как-нибудь сам разберусь, – как-то жёстко отрезал Влад. Ему не нравилась Бэлла, и он даже не пытался это скрывать. – Меня больше интересует, что за крыса это сделала.

– Надеюсь, этой крысы нет за этим столом, – сказала Эля.

– Ну что ты! – каким-то томным, немного неестественным голосом протянула Бэлла. По интонации было очевидно, что антипатия с Элей у них взаимная, хоть Бэлла при этом мило улыбалась, но было понятно, что она бросала вызов. – За этим столом исключительно друзья.

– Серьезно, что ли? Удивительно! – закатив глаза, ответила Эля, еле сдерживая себя.

До сих пор не понимаю, почему её так сильно выбешивала Бэлла.

– А у тебя есть какие-нибудь предположения? – спросила я.

– Нет, дорогая. Ни одной, – мило ответила мне мисс Тюнинг. – Ну уж точно врагов искать тут не нужно.

Она посмотрела на Элю, потом взяла бокал с розовым шампанским и немного отпила, не спуская дерзкого взгляда с моей подруги. Те две кикиморы, что пришли с Чипом и Дейлом, довольно наблюдали за происходящим и, казалось, радовались, что Эльку кто-то вот-вот укусит.

– На мне что, цветы растут?

– Что, прости?

– Ты меня так жадно разглядываешь, что я не могу понять, либо ты меня хочешь, либо тебя жаба душит.

Эля была на пике агрессии, я решила ущипнуть её под столом.

– Дорогая, ни первое ни второе, – довольно ответила Бэлла.

Щипок под столом не помог, поэтому Элине пришло СМС. От меня. Не хотелось шептать ей ничего, тем более что за столом воцарилось молчание и все смотрели на Элин баттл с Бэллой.

– Эля, дорогая. Прости, не хочу ставить тебя в неловкое положение, но сейчас уже не модно быть такой надменной. Будь проще. Мы же все тут отдыхаем, давай не будем ругаться.

– Тоже бы не хотела ставить тебя в неловкое положение, но что-то с миром явно не так, если такие, как ты, сидят с такими, как я, за одним столом.

– Эля, блин! – Я попыталась остановить подругу, но локомотив уже несло на всех парах.

– Сейчас что, феодальные времена? Или мы крепостные, а ты, может, боярыня Морозова? Будешь нас еще плётками стегать?

– Ты, наверное, хотела сказать – Салтыкова? – довольно заключила Эля.

– Неважно.

– Естественно, – иронично-ликующе бросила Эля. Она почувствовала радость, словно охотник, в чей капкан попал зверь. Она снова ощутила своё превосходство. – Совершенно неважно и, наверное, даже нормально, не знать разницы между помещицей Салтычихой, вошедшей в историю как изощрённая садистка и серийная убийца, и верховной дворцовой боярыней Морозовой, которая была заточена в монастырскую тюрьму, где и погибла от голода. И не за то, что мучила и убивала крепостных, а за приверженность к «старой вере», из-за которой разругалась в пух и прах с царём Алексеем Михайловичем, за что и получила такое наказание.