Текст книги "За гранью Разлома"

Повисшая тишина сжала сердце Рады рукой ужаса. Зачем он спросил? Зачем сейчас, когда Макс считает её проблемой?

Ответ прозвучал коротко и хлёстко:

– Она не моя сестра.

Кажется, Миша говорил что-то ещё. Кажется, Макс отвечал ему. Рада уже не слушала. Отвернувшись от сочувственно разглядывающей её Миры, она прижалась к стене, глотая слёзы и изо всех сил стараясь не разрыдаться. Лёгкая, почти невесомая рука коснулась её головы и, единожды пройдясь по волосам, исчезла. Рада затаила дыхание, пытаясь на слух разобрать, ушла ли Мира, и вдруг ясно услышала слова Макса:

– От любви много проблем, по крайней мере для нас, охотников. Уверяю тебя, без этого чувства все мы работали бы куда эффективнее. Лично я был бы рад возможности хотя бы на время от него избавиться.

Не успевшая уйти Мира задохнулась.

– Вот сволочь… – прошептала она и стрелой вылетела за занавеску.

Скрипнула ступенька, легко прошуршала ткань одеял – и всё стихло.

И только боль в душе Рады не желала стихать: она жгла сердце и царапала горло. Рада свернулась в клубочек, натянув одеяло на голову. На ноги вдруг запрыгнуло что-то тяжёлое и тёплое. Ночка. Она пришла, чтобы быть рядом и прогонять плохие сны и плохие мысли, и Рада, в самом деле почувствовав себя немного лучше, грустно отметила: как раньше уже всё равно не будет. Может быть, однажды Макс вернёт свою книгу, перестанет злиться на весь мир и изменит своё мнение, но она уже не забудет. Никогда.

Утром Бессмертный сообщил Раде, что они дают ей время до августа – ровно месяц начиная с этого дня. Несомненно, это решение должно было получить одобрение Макса, и всё равно он ходил угрюмый и всем недовольный. Рада старалась не смотреть на Макса. «Я ему не сестра», – напоминала она себе, и чувство собственного бессилия сдавливало её сердце, а поселения, в которые они заезжали по пути, как назло, казались безобразно одинаковыми в своей непривлекательности.

Однако боль отступала, и раскинувшаяся вокруг красота расцветала с новой силой. Чем дольше Рада оставалась в автодоме Бессмертного, тем яснее понимала: поселения ей не нужны. Она пила свободу жадными глотками, упивалась ею и понимала, что никогда не напьётся. Потому что эта свобода принадлежала не Раде. Она лежала в руках Бессмертного и Макса, и если первому Рада охотно доверила бы свою жизнь, то второму его не сестра более не могла доверять.

Они как раз проезжали мимо длинной поросшей яркими жёлтыми цветами поляны, когда Слава присел рядом.

– Красиво, да?

Он смущённо улыбался и чесал затылок. Рада улыбнулась в ответ.

– В лесах вообще много красивого.

Леса таили в себе неведомую красоту, такую, какой не найти ни в пропахшем химикатами помещении завода, ни в уютном доме, где скрипит бабулино кресло, ни в каком бы то ни было поселении.

– Ты хотела бы жить там? – спросил вдруг Слава, и Рада уставилась на него с удивлением.

– С чего ты взял?

«Как догадался?»

– Прости, если что. – Он виновато опустил голову и намотал на палец выбивающуюся из чёлки прядь. – Просто у тебя был такой взгляд… ну… я, короче, хорошо знаю, когда люди так смотрят.

Рада отвернулась. За окном проносились давно заброшенные поля.

– Я не могу жить в лесу, – горько призналась она. – Колдовство у меня не работает, я не умею себя защитить, развести огонь у меня не получается, птиц, как ты вчера, я не поймаю, дорогу не найду, воду не добуду…

– Ну, ты же можешь научиться этому?

Как объяснить, что за двадцать лет своей жизни она так толком ничему и не научилась и, быть может, уже не научится? Рада вновь повернулась к собеседнику, заставив того отшатнуться и поднять руки вверх, словно говоря: «Спокойно, я сдаюсь, не бей».

– Слушай, всё это вообще не моё дело и кто я такой, чтобы тебя учить, – спешно проговорил он, – но просто это неправильно. Когда люди хотят быть где-то и не могут, это неправильно. Так не должно быть. То есть… Я имею в виду, что иногда люди хотят чего-то, что совершенно невозможно, и всю жизнь страдают. А вот жить в лесу – это совсем легко, нужно просто уметь. Я и подумал, что, может, я мог бы тебя научить? Я вроде знаю что-то…

Он потупил взгляд и развёл руками, а его улыбка стала шире и почему-то как будто честнее.

– Мне часто говорят, что я необучаемая, – смущённо буркнула Рада. – Я вон в старшую школу не поступила и работать нигде не смогла нормально.

– Ну, я вообще в школе не учился, и что с того? – выпалил Слава и, немного промедлив, добавил: – Короче, если что надумаешь, я всегда тут.

С этими словами он смылся обратно в заднюю часть автодома.

Это было мило. Слава предлагал свою помощь, Миша тоже подкупал трогательной заботливостью. Он не боялся боли и смерти, но ни на секунду не забывал о своих спутниках. Каждый вечер они надёжно прятали автодом, защищая его от возможной опасности, а по утрам за завтраком слушали радио, узнавая, что происходит вокруг. Иногда Кот выходил на охоту и возвращался со свежей дичью, и тогда они разводили костёр и устраивали пир. Рада помогала как могла. Лучшим способом оказался поиск ягод. С помощью охотно выходящих к ней леших она носила ягоды целыми корзинами и радовалась им, как в детстве.

Периодически Бессмертный находил работу. Он ни разу не оставил без внимания вести о том, что где-то на их пути то или иное поселение нуждается в помощи. Вместе с Максом и Славой он уходил на дело, и каждый раз Мира умоляла его не оставлять её с Радой. Мира вообще вела себя странно, будто и не было того её внезапного ночного появления и подслушанного разговора.

Спокойный в остальное время, Макс всегда злился, когда дело доходило до охоты. Не желая подливать масла в огонь, Рада не спорила с Мирой и покорно соглашалась ждать снаружи. Она брала раскладной стул, баллон с газом и пару корзин и отправлялась на прогулку или отдыхала в тени, замечательно проводя время за болтовнёй с лесной нечистью. Несколько раз вместе с Радой выходила и Ночка, но было видно: чем меньше в ней остаётся от кикиморы, тем меньше она хочет покидать автодом.

Против Ночки Мира не возражала. Рада видела, что домовой та приятна, и ревновала. Пока повязанная скучала у автодома, эти двое наводили внутри порядок, готовили еду, стирали одежду.

– Я так больше не могу, – призналась Рада Коту, когда охотники вернулись с очередной короткой вылазки.

– Чего не можешь? – спросил он.

– Быть бесполезной.

– Мне Макс то же самое минут десять назад сказал.

Слава радостно улыбался. Рада надулась.

– Его проблемы. Я о другом. Помнишь, ты предлагал мне чему-то научиться?

– Ага.

– Так вот, я надумала. Я хочу научиться. Только я не знаю чему.

Звучало глупо. Рада и чувствовала себя глупо, а Кот молча улыбался. Она уже почти решила забрать свои слова назад и уйти, но Слава вдруг предложил:

– Может, я тебя, это, колдовать поучу для начала?

– Учили уже. – Рада надулась. – Я не колдунья.

– Ты повязанная с нечистью, – возразил Кот. – Конечно у тебя за стенами ничего не получалось.

В этом был смысл, и Рада решилась попробовать. Без особой надежды она прижимала пальцы к печатям в тонкой помятой тетради Кота, где, уже здорово потёртые и непонятно каким чудом работающие, были начерчены простейшие бытовые колдовские знаки. Разведение огня, подогрев воды, создание маленького источника света, отпугивание комаров. Печати были просты, но Рада ничего не могла сделать с ними.

Это было странно. Даже дома, за стенами у неё то и дело получалось что-нибудь сотворить, здесь же колдовство как будто пропало вовсе. И совершенно не получалось понять, когда это началось: в автодоме, где жила напрочь лишённая способности колдовать Мира, она могла вовсе не пользоваться печатями.

– Я же говорила, не получится, – жаловалась девушка, но Слава не унывал.

– Это потому, что ты не веришь в себя, – раз за разом повторял он.

В конце концов Рада не выдержала.

– А ты в себя веришь? – спросила она.

Кот удивлённо моргнул и пожал плечами.

– Наверное. По крайней мере, колдовать я могу, – ответил он неуверенно.

И, подтверждая свои слова, Слава запустил в воздух желтоватый источник света, похожий на маленькое солнышко.

– А вот я не могу. – Рада угрюмо положила на печать руку. Ничего не случилось. – По-моему, это всё пустая трата времени.

– Не, ты просто слишком рано сдаёшься, – возразил Слава.

– Рано? – шёл уже не первый день безуспешных попыток. – Да ладно!

В тот раз, разозлившись то ли на Кота, то ли на саму себя, она резко развернулась и ушла расстраиваться в одиночестве. Рада не сомневалась, что на этом её уроки окончатся, и в самом деле, Слава держался в стороне, пока они не доехали до Омска. Иртыш манил прохладными чистыми волнами, и Рада первой с восторженным визгом прямо в одежде прыгнула в воду.

– А если там русалки? – крикнул ей вслед Макс.

– Мне ничего не будет! Я повязанная!

Здесь и пришло осознание. Повязанная. Она в самом деле повязанная, а это уже больше, чем просто Рада. Выскочив из воды, наперегонки с кинувшимися за ней комарами Рада помчалась к автодому, поймала по пути что-то делающего с кострищем Кота и влетела внутрь.

– Давай! – она протянула ладонь и прихлопнула успевшего проникнуть в дом крылатого вампирёныша. – Книгу!

Кот понял и вытащил побитую жизнью тетрадку из длинного кармана на бедре.

– Где та, которая от комаров?

– Да там подписано же… э-э… вот…

Рада на него не смотрела. Взглядом она искала Ночку, и та, словно почувствовав зов повязанной, появилась рядом.

– Поможешь мне? – попросила Рада, и поняла, что Ночка всегда счастлива прийти ей на помощь.

Сцапав протянутую Котом тетрадь, девушка посадила бывшую кикимору себе на плечо и решительно коснулась печати. Кончики пальцев закололо, но этого было мало. Рада глубоко вздохнула, изо всех сил пытаясь почувствовать этот пресловутый источник энергии где-то в груди, но вместо него вдруг почувствовала другое: Ночку.

Это была она, та самая колдовская сила, которую Рада так старательно выдавливала из себя всю свою жизнь. Тот самый источник, который она искала, оказался не внутри неё, а снаружи, и Ночка была здесь, чтобы открыть повязанной с нечистью доступ к нему. Недоверчиво и осторожно Рада мысленно коснулась силы, и та потекла через её тело, где-то под сердцем стала частью её самой и уже в новой форме устремилась к рукам, к пальцам, к колдовской печати. На землю посыпались трупики проникших в автодом комаров.

– Ого! – обрадовался Кот. – Получилось!

– Получилось… – в это до сих пор не верилось. – У меня получилось!

Бережно опустив Ночку на пол, Рада вгляделось в улыбающееся лицо Славы и, вдруг подпрыгнув на месте, кинулась ему на шею. Кот застыл, кажется, даже забыв, как дышать, а Рада, милостиво даровав спутнику Макса свободу, заскакала по автодому, повторяя:

– Получилось! Получилось! Получилось!

Потом получилось снова, уже без Ночки. Может быть, часть позаимствованной через неё колдовской силы ещё оставалась у Рады, а может, Кот с самого начала был прав и ухудшение способностей шло от возросшей неуверенности. Так или иначе, дела пошли лучше, а значит, Рада в самом деле больше не была непутёвой неумёхой. Она была повязанной с нечистью, и новый дом собиралась искать как повязанная.

Двадцать второго июля отметили двадцатичетырёхлетие Миши. Отметили скромно, но Мира прибралась в доме и испекла ягодный кекс, а вечером они долго сидели у костра и болтали. Макс и Бессмертный как раз вспоминали школьные годы, когда Кот вдруг ни с того ни с сего предложил:

– А поехали к Лене?

– К кому? – не поняла Рада, но оказалось, что речь идёт о реке.

Макс было заспорил, но Миша не нашёл ни единой причины не двинуться на восток, и они поехали. Слава вдохновенно вещал о том, что не встречал русалок красивее, чем в Лене, а повидать ему довелось всякое и всяких. Правда, до Лены они так и не доехали: Бессмертный сбился с маршрута. Пришлось довольствоваться Енисеем.

Они несколько дней простояли на берегу, плавая и наслаждаясь жизнью. Даже Мира неоднократно покидала автодом, мочила ноги в речной воде и прутиком рисовала что-то на мокрой прибрежной земле.

Русалки, однако, не спешили показывать себя гостям с запада. Слава, ничуть не расстроенный этим, пытался ловить рыбу колдовством, а вечерами разводил костёр и одну за другой рассказывал свои нескончаемые истории про нечисть и их мир.

– …Короче, смотрю, а из воды торчит девчонка в белой рубахе, и по коже видно, что, ну, не человек это. Видит меня и рукой машет! Я подумал – русалка, сунулся было, а у неё – бац! – ноги. Мавка, короче. Ну, я и понял – кранты, эти так просто не отпускают. А у меня при себе ничего и нет-то, что можно в подарок оставить. А мавка уже из воды лезет, руки тянет, и я понимаю, что уже понимать что-то перестаю, завораживает она меня. Если бы не была такой мелкой, я бы уже того. Ну, я тогда футболку стягиваю и ей даю, типа, смотри, тебе вместо платья сойдёт. Бери, только дай мне уйти. А ей лет десять на вид, и она мелкая такая, ей эта футболка реально как платье. Короче, прикиньте, взяла. И я сбежал. И вот теперь я думаю, а она реально её носит? То есть сейчас где-то шляется мавка в моей футболке, или куда они девают то, что им люди дарят?

О нечисти Кот знал много, куда больше повязанной с ней Рады, а потому его рассказы она слушала охотно, стараясь запоминать. Как-то раз Макс сказал, что все рассказы Славы следует делить на три и понимать, что по меньшей мере половина из них – выдумки. Рада назвала его занудой. Истории Кота казались ей слишком живыми и яркими, чтобы не верить в них.

А потом вдруг случился август. Мира перевернула лист на самодельном календаре, висящем в кухонной зоне, и Бессмертный резко посерьёзнел.

– Пора, – сказал он, и никто не решился с ним спорить.

Только Макс проворчал себе под нос:

– Наконец-то.

– Мы едем в Москву, – сказал Раде Миша. – До того как мы доберёмся туда, ты должна решить, где мы тебя оставим.

Возразить было нечего.

К большой досаде Рады, они ехали быстро, больше не останавливаясь без веского повода. Бессмертный начал уступать Максу место за рулём, пользуясь любой возможностью отдохнуть, и каждый день автодом двигался не менее восьми часов. Батарей с трудом хватало. Миша несколько раз заворачивал в попутные поселения, чтобы подзарядиться. В каждом из них Макс, испытующе глядя на Раду, скептически спрашивал:

– Здесь ты не останешься тоже?

На этот раз Рада смотрела на поселения куда серьёзнее. Она не собиралась ехать в Москву, а это означало неизбежное: если не случится чуда, где-нибудь ей всё же придётся остаться. Однако в каждом поселении находилось что-нибудь, решительно её не устраивающее.

Подходил к концу пятый день скоростного пути. Время текло до странного медленно, и Раде казалось, что прошло не менее пары недель с тех пор, как они покинули берега Енисея. Впереди маячили руины Тюмени, и сидевший за рулём Макс никак не мог решить: заехать ли им в поселение на севере или попробовать добраться до того, где разводили коров?

– До заката не успеем, – заметил Слава. – Сейчас раньше темнеет уже.

Рада вдруг с болезненной яркостью вспомнила звон колокола, отмечающий закат в поселении, которое она привыкла называть своим домом. «А может, ну его к чёрту, вернуться назад и всё тут», – подумалось ей, но стоило только Раде представить, как искривится лицо Алёны, как снова начнёт давить на неё Дмитрич и как укоризненно посмотрит бабуля, как мысли о возвращении вернулись на задворки сознания.

От раздумий её оторвал резкий автомобильный гудок где-то позади.

– Это ещё что? – напрягся Макс.

– Сейчас узнаем.

Макс сбавил ход, позволяя внедорожнику на высоких колёсах догнать их. Из окна внедорожника высунулся мужчина, чьё лицо закрывала полумаска в виде медвежьей морды. Капюшон из головы настоящего волка развевался позади на ветру.

– Остановитесь! – крикнул он. Голос у незнакомца оказался зычный и мощный.

– Это Шаман, – задумчиво протянул Бессмертный.

– Вижу, – отозвался Макс, начиная тормозить.

Раде приходилось слышать о Шамане по радио. Ведущие говорили о его непредсказуемости и хитрости, а ещё о том, что он пьёт кровь диких животных, дабы их души придали ему сил. Что из этого правда, а что нет, она не знала, но в Бессмертном на радио не ошиблись.

Слава кинул Максу его плащ ещё до того, как тот успел выбраться из-за руля. Наскоро обмотав лицо платком и накинув капюшон, Чтец вышел навстречу уже ожидающему его снаружи Шаману. Кот спешно искал свою толстовку, Бессмертный крутил маску в руках.

Однажды Рада спросила Славу, зачем они делают костюмы такими броскими.

– Не знаю, это прикольно, – ответил тот.

Лишь потом Миша объяснил, что костюм – отвлекающий манёвр.

– Пусть люди запоминают маски и тряпки, а не черты лиц и фигур.

У Шамана костюм получился по-настоящему выдающимся. Подобравшись к окну, Рада увидела, что кроме волчьего капюшона, медвежьей маски и узоров на нижней стороне лица, этот человек украсил себя тремя лисьими хвостами, прикрепив их на пояс с левой стороны тела. Справа, симметрично хвостам, висели газовые баллоны и книга.

– Бессмертный! – крикнул Макс в автодом. – Выйди сюда.

В его голосе звучала неприкрытая тревога.

– Что случилось? – Мира высунулась из-за своей занавески, но, увидев, что дверь открыта, тут же спряталась обратно.

– Чёрт его знает… – Кот запутался в рукавах толстовки и теперь вертел её в руках, пытаясь понять, как верх одной половины оказался там же, где низ другой.

Когда он справился, Бессмертный и Чтец уже вернулись назад. Оба, даже Миша, выглядели пугающе серьёзными.

– Что там? – подхватывая их беспокойство, спросила Рада.

– На поселение рядом напали Кровавые, – ответил Миша. – Целый отряд. Поселение большое, ещё держится. Инквизиция собирает на помощь всех, кто есть поблизости.

Занавеска резко откинулась в сторону, позволяя Мире вывалиться с её места. Её глаза были широко раскрыты от ужаса, но спутница Бессмертного не сказала ни слова.

– Значит, ты всё-таки собираешься покрасоваться перед Инквизицией? – хмуро уточнил Макс.

– Я собираюсь спасти людей.

– Ты сделаешь так, как сказал Шаман?

– Да.

– Даже несмотря на то, что я без книги?

– С тобой пойдёт Слава. Шаман про него не знал, как и про твою ситуацию.

– А что Шаман сказал-то? – всунулся Кот.

Ему ответил Бессмертный:

– Дорога к поселению делает крюк. Я в автодоме поеду прямо туда, чтобы не терять время, а вы двое пешком проводите девочек вон за тот холм. Там охотники Инквизиции оставили свои машины и своих небоевых спутников. Да, Рада, такие есть не только у нас. Там вы будете в безопасности.

– А, то есть мы провожаем девчонок и ногами бежим к тебе? – задумчиво уточнил Слава.

Миша кивнул.

– Было бы неплохо, чтобы вы в самом деле присоединились потом, хотя заставлять Макса я не могу. Это Кровавые, а не вампиры-одиночки.

Последняя фраза неприятным осознанием щекотнула нервы Рады. Бессмертный был прав: с Кровавыми не шутят.

– Нам точно туда надо? – испуганным шёпотом спросила она и встретилась с неизменно спокойным Мишиным взглядом.

– Шаман дал понять, что я там буду кстати.

Макс выглянул в окно, тревожно оглядывая холм, за который отправил их встречный охотник. Холм был большим: когда-то его разделили на поля, теперь поросшие редкими молодыми деревьями.

– Мне не нравится идея идти пешком, – сообщил он.

– Я поеду прямиком к поселению, – отозвался Бессмертный. – Девочкам нечего там делать.

Они могли бы спорить ещё долго, но тишину вдруг разорвал громовой грохот. Одна за другой небо осветили четыре яркие багровые вспышки. Рада испуганно взвизгнула, Мира упала на колени, закрывая руками голову.

– Бегите! – рявкнул Бессмертный. – Ну же!

Кот первым поспешил к выходу. Выдвинув из-под стола ящик с зелёной меткой, Макс хватал баллоны с газом.

– А как же Ночка? – спросила Рада и получила вполне ожидаемый ответ:

– С ней всё будет хорошо. Давай же, иди! Я нужен там.

– Я не пойду.

Рада удивлённо уставилась на Миру. Смертельно бледная, она сидела на коленях, в отчаянии глядя на Мишу.

– Я не могу идти, пока ты сражаешься!

– Мирка… – Миша склонился над ней, намереваясь успокоить, но Макс схватил девушку за плечи, рывком поднимая её на ноги.

– Ты пойдёшь немедленно и без лишних разговоров. – В его низком голосе звенел лёд, а в тёмных глазах сверкали молнии. – Если не хочешь умереть.

– Нет… – Мира отшатнулась и спиной вперёд шагнула к двери. – Нет, нет! Нельзя! – она развернулась и побежала к выходу. – Мне нельзя умирать!

– Дура, – процедил Макс и толкнул Раду в спину. – За ней!

Они выскочили из автодома. Кот задумчиво провожал взглядом неуклюже бегущую в сторону холма Миру.

– Чего это она?

– Без понятия. Поспешим.

Кинув напарнику пару баллонов, Макс быстрым шагом двинулся вслед за Мирой, а за их спинами резко тронулся с места, стремительно набирая скорость, автодом. Он ещё не успел скрыться из виду, когда новая молния вампирской магии разрезала небо на севере, и Мира, вскрикнув, рухнула на землю.