Текст книги "Оковы любви"

– Думаю, достаточно мы насиделись! – сообщил он мне печальным тоном.

Он довел меня за руку до комнаты и оставил у порога. Охраны не было, видимо, до сих пор заняты праздником. Затем сердито и долго смотрел на меня, а я ждала, что он скажет ещё раз, что я нужна ему. Но опять этот взгляд. Грустный и потерянный. Мухаммед тяжело дышал и смотрел на меня с нескрываемой грустью. Между нами было напряжение и не понимание.

– Доброй ночи… Камилла! – произнес он наконец-то слова и помчался вниз по лестнице.

Я прикрыла дверь и с большим грузом на душе легла на кровать. Жаль, что я так и никогда не испытаю любовь, не говорю уже о семье. Я от этих мыслей сняла браслет и положила под подушку, чтоб не видеть его и не расстраиваться. Затем легла на подушку и, похлопав по ней со всей злости, попыталась уснуть.

В этот раз во сне я смотрела в отражение и была уже третьим лицом. В отражении Амина в легком одеянии обнимает не Джамала… а Господина. Тот счастливо обнимает её, гладит живот. Оба такие счастливые, что от их вида я загрустила. С таким тяжелым грузом я проснулась, когда за окном уже засветлело. Я присела и стала ждать Зарину.

13 глава

Минуты шли медленно и мучительно, и только ближе к обеду Зарина зашла ко мне в комнату и, увидав моё грустное лицо, присела рядом.

– Господин сегодня мрачный и не разговаривает ни с кем! – сообщила она и тихо спросила. – Разве ему танец не понравился?

– Понравился! – ответила я со вздохом.

– Так что произошло, почему он опечален?

– Я дала ему знать, что я не Амина! Я хочу, чтобы он смотрел на меня, а не видел её! Скажи, за что он любил Амину? Какая она была?

– Он любил смотреть на неё, любоваться ею, даже за её упрямый и дерзкий характер, она была очень капризной, всё ей постоянно не нравилось! Он пытался ей угодить драгоценностями, золотом, а ей всё было мало. Она не любила его, а он её любил без ума! В последние дни он сильно её обхаживал, и для него была ударом её смерть…

– Конечно, она же была беременна? – добавила я, и Зарину как током ударило.

– Кто тебе рассказал?

– Амина!

– Не может этого быть…

– Я говорила тебе, что она является мне во сне.

Зарина посмотрела на меня, будто искала призрачное тело.

– Она в тебе?

– Возможно! Я не знаю, как это происходит. Каждый день новый сон, будто я прохожу жизнь Амины.

– Я позову лекаря, он как раз выздоровел, он поможет избавиться тебе от этого недуга.

– Ты думаешь, я сошла с ума? – спросила я её, но Зарина вышла из комнаты пулей, не ответив мне ничего.

Через несколько минут вошли Зарина и Жан.

– Добрый день, Камилла! – попытался спокойным тоном поздороваться Жан, но в его голосе звучало тревожность.

– Здравствуйте, Жан! Рада вас увидеть!

Жан присел рядом со мной и взял мою руку. Его тело исхудало из-за болезни, он слегка подкашливал. Он смотрел пристально в мои глаза, сморщил лицо.

– Как я и говорил, Амина внутри тебя. Так и есть!

– Не может этого быть! Амины нет! – сердилась Зарина.

– Если её не видно, это не значит, что её нет. Камилла будет повторять её судьбу. Душа не может покинуть мир, пока не будет упокоена. Её тревожит нераскрытая тайна.

– Какая ещё тайна? – удивленно спросила Зарина и задумалась.

– Ты знаешь эту правду! – обратился ко мне Жан. – Тебе стоит разобраться во всем этом! Будьте аккуратны!

Я кивнула ему. Зарина не понимала, что же она не знает. После этого он покинул комнату.

– Какую тайну, Камилла, ты знаешь? – не выдержала она и с большим любопытством хотела узнать правду.

– Амина, значит, была беременна? – спросила я у Зарины.

– О, Аллах…я ничего не знаю и не стану отвечать! – уходила она от ответа, бегая по комнате глазами. – Там… там я забыла… в печке!

– Зарина!

– Ой, пахнет гарью… – бежала она к выходу.

– Зарина, научи меня готовить Азу! – крикнула я ей, как только она почти скрылась за дверью. – Я хочу порадовать Господина и извиниться за вчерашний разговор!

– Азу? – спросила она с удивлением, выглянув из-за двери и задумавшись. – Азу могу научить! Тогда ты… позавтракай и спускайся, я охрану предупрежу!

Я спустилась, а Зарина, уже вытащив свежее мясо, принялась его при мне нарезать на куски строго одинакового размера. Когда стали заправлять его специями, Зарина говорила мне:

– Слушай и запоминай! Господин любит, когда в мясо добавляют гранат, много граната. Мы заправим мясо со специями в соке граната, потушим вместе с овощами и специями, в конце украсим зернами граната. Итак! Нужны черный перец, естественно гранат, соль и розмарин.

Я заметила в углу баночку с травкой и показала рукой в сторону печки:

– Розмарин я видела там, в печке!

Зарина направилась туда, огляделась возле неё, а я быстро спрятала в карман баночку.

– Да не может она тут быть, обычно она там… – посмотрела она в угол стола и, не увидев там банки, почесала голову. – Обычно там стоит, куда же её дели?

Она стала расспрашивать прислуг, но они тоже не знали.

– Камилла, ты пока нарежь помидоры, я наберу розмарин!

Я знала, что она пойдет в сарай, и, дождавшись, что другие слуги тоже уйдут, нарочито медленно нарезала помидор. Когда я осталась одна на кухне, подбежала к скамейке, отодвинула её и увидела там скомканный листочек. Схватила его и убрала в карман, как тут же подошла Оля. Я показала ей помидор и сказала, смеясь:

– Какие же они скользкие, эти помидоры!

– Помидоры даже от тебя убегают! – она не удержалась от издевки. – Господин так и не остался у тебя! Какая же ты несчастная!

Я подошла к столу и продолжила своё дело.

– Ай, больно! Порезалась! – Я показала ей палец в соке томата, отчего она сморщилась.

– Бедненькая! – говорила она и криво улыбалась, отмывая посуду.

– Я пойду к лекарю за бинтом, сообщи Зарине, – попросила я её. – А потом тебе помогу с посудой!

– Хорошо! – Оля тут же смутилась после слов про помощь.

– Спасибо!

Пройдя два этажа, я остановилась на ступеньках между этажами и открыла листочек. Мои глаза бегали по буквам, уголки губ тянулись. Я была поражена. Это была записка от Амины, как во сне, тем же красивым почерком:

«Дорогой мои, любимый и единственный! Я не могу так долго скрывать, когда ты далеко от меня! Скрываться не зачем! Я должна сообщить мужу, что беременна от тебя! И что люблю я только тебя! Мы должны быть вместе! Ведь я полюбила тебя с первой встречи, но родители настояли на том, чтобы меня женили на нём. Если после разговора с мужем не получится, я сбегу с тобой! Без тебя не вижу смысла жить! Люблю тебя всей душой, мои Джамал! Твоя Амина!»

Я застыла на месте и поняла, что она не любила его, между ними была фальшивая любовь, а любила она в тайне его брата. Я скорее спустилась вниз, чтоб сообщить Зарине и Господину, как вдруг кто-то позвал меня с третьего этажа. Я узнала голос – это был лекарь Жан. Я обрадовалась, увидев его.

– Жан, откуда вы узнали, что я здесь? – Спросила я, но он вдруг силком потащил меня в свои кабинет.

Он запер дверь, и мне стало не по себе. Затем он, наконец, прошептал:

– Я слышал, что ты идешь, потому что видел во сне, как ты хотела ко мне прийти именно в полдень, и у тебя в руке есть то, о чем не стоит никому знать!

– Почему? Ведь всем станет легче!

– Нет! Будет только хуже! Жди своего часа! В нужное время и в нужном месте! Никому не открывай секрета, дабы он не обжег языка твоего, не причинил страданий душе твоей и другим. Ты сама поймешь, когда нужно рассказать! Тогда ты избежишь смерти!

Я взволновано кивнула ему, и он дал мне лейкопластырь.

– Как вы… ах, да, вы же всевидящий! – вспомнила я, и он выгнал меня из кабинета, а сам закрылся внутри. – Спасибо, Жан! Ещё раз!

– Идите и не совершите ошибку, как Амина! Ярость закрывает глаза! Глаза!

Я понимала, о чем он говорит. Убрав записку в карман, в котором была ещё и банка, спустилась вниз, где мне предстояло помочь Оле с посудой и доготовить Азу. Я по пути вспомнила, что бабушка говорила: Азу будет вкуснее, если добавить побольше чеснока и томата. Так и поступила! Зарина даже и не заметила. Я сама понесла блюдо на стол Господину и стала ждать. Оля, конечно, тоже сделала вид, что накрывает, поправляя предметы.

Когда Господин пришел и увидел меня возле стола, с серьезной миной присел за стол. Рядом с ним устроился Джамал. Он с удивлением увидел меня и посмотрел на Господина, который вообще не глядел на меня. Джамал медленно присел и сказал:

– Ужин сегодня будет напряженным!

Они положили на тарелки Азу и принялись есть. Господин съел первую ложку Азу и застыл на месте. Он жевал так медленно, что Джамал удивился и понюхал ложку. Затем тоже попробовал и довольно замычал. Они вдвоём ели с таким аппетитом, что Азу не осталось на общей тарелке.

– Я не могу остановиться, но и съесть больше не получится! – сказал, довольно улыбаясь, Джамал и откинулся на спинку стула. – Сегодня ужин был настолько вкусным, надо Зарину поблагодарить!

– Это я приготовила! – прошептала я.

– Что? – изумился Джамал.

– Я приготовила Азу! Вам значит понравилось?!

– Ты? – рассердился Джамал и отбросил ложку, посмотрев на Господина. – С каких пор она готовит?

– Я сама напросилась, что здесь плохого?

– Сказать, почему нельзя, чтоб готовили наложницы? Отравить вздумала нас?

– Нет, нет! Я не думала даже вас отравить!

– Брат, скажи ей, чтоб никогда не готовила! Может, она захочет в доверие войти и уже отравить нас в следующий раз! Вспомни, брат, ту прислугу, которая пыталась отравить мышиной отравой!

– Мышьяком! Зарина! – позвал он Зарину и, когда она появилась, сказал нам. – Он прав, здесь готовит только Зарина!

– Господин, она готовила под моим присмотром! – заявила она.

– Я видела, у неё в руке что-то было, когда Зарина ушла за специей! – крикнула Оля и показала пальцем на меня.

– Зарина, ты оставила её там одну с блюдом? – ещё больше рассердился Джамал и ударил кулаком по столу.

– Я… я… да, уходила, но… – растерялась она и, посмотрев на меня, успокоилась, выдохнула и сказала уверенным голосом: – Да, я уходила! Знаете почему? Потому что доверяю ей! Аллах свидетель, душа у Камиллы добрая, честная и великодушная! Я доверяю ей, как себе!

Господин хотел вымолвить слово, сжимая вилку в руке, но я опередила его.

– Вы не доверяете прислугам, потому что сами же сделали их злыми, что они даже могут за свободу убить человека. – Крикнула я и посмотрела в глаза Господину. – Вы сами же держите всех в страхе из-за того, что вам плохо без жены, и теперь надо над кем-то поиздеваться, чтоб было плохо всем! Что нам остается делать? Амина, видимо, и так поступила, убив себя, она не любила вас, Господин, а любила она другого!

Я посмотрела на Джамала, а тот отошел назад и с перепуганным лицом замер.

– Прекратите! – тихо попросил Господин и застыл на месте, тяжело дыша.

– И любила она не вас, об этом пыталась сказать ту в ночь, но кто-то остановил её. Это были не вы! Вы не виновны в её смерти! Вы хотели её спасти, но она оттолкнула вас и не дала потушить огонь, потому что ей проще было умереть, чем сказать правду, которую вы бы не приняли! Она была взаперти до самой смерти, а теперь она свободна!

Господин сжал в руке вилку, что та согнулась, и крикнул громко, глядя вниз:

– Хватит!

Все отошли от него, а я приблизилась к нему и положила руку на плечо.

– Может, вам хватит винить себя! Вы хуже делаете себе и другим! Посмотрите на других, все хотят вам добра, а вы…

Он схватил меня за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.

– Прекратите! Замолкните!

Его глаза были наполнены болью и слезами. Он сдерживал себя. Моя челюсть практически не могла двигаться, но я еле смогла выговорить:

– Она сделала свои выбор для себя! А вы?

Он заморгал, испуганно взглянул на меня и отпустил меня. Затем посмотрел на нас пустыми глазами. Зарина даже от испуга сжалась за шторками и шепотом молилась. Оля тоже была напугана, прижала в руке вилку. Он выдохнул, опустились его плечи, и он тихо что-то пробормотал.

Зарина на цыпочках подошла к нему и спросила дрожащим голосом:

– Что Господин сказал?

– Зарина, это ты во всём виновата, как ты могла допустить, чтобы с Господином так обращались? – крикнул на неё Джамал и схватил нож. – За это ты должна быть наказана, пускай все видят, что будет, если ослушаться Господина и меня! Дай мне руку, Зарина!

Зарина подошла к нему с протянутой дрожащей рукой и умоляла Господина:

– Господин, не надо! Умоляю!

Господин лишь сидел и молчал. Джамал схватил руку Зарины и поднял нож над ней.

– Нет! – крикнула я и хотела остановить это безобразие, но меня схватил охранник. – Господин, не делайте это, она не заслужила, это я во всём виновата.

– Зарина отвечает за всех! Значит и получает за это наказание! – проговорил Джамал и замахнулся рукой.

– Господин, вы должны остановить его!

Он сидел за столом и не шевелился. Я вырвалась и присела рядом с ним на корточках. Мухаммед не смотрел на меня, сжал кулаки, тело его было каменным и недоступным. Я положила руку на его щеки и тихо произнесла:

– Господин, умоляю! Ты другой, твое настоящее имя не Мухаммед! Ваша мать не хотела бы видеть вас таким!

Он изумленно на меня посмотрел. Я кивала ему головой, и он будто изменился. Встал из-за стола и крикнул на Джамала:

– Достаточно, Джамал!

– Что? Но она… – Он всё же отпустив руку Зарины, глянул на меня сердито. – Что она сказала тебе, что ты встал против меня? Против своего брата?

Господин посмотрел на меня ясными глазами.

– Джамал, я не могу так больше! Я устал! Я велю всех отпустить на волю! Уходите, живо!

– Брат? Ты что такое говоришь? – подошел к нему Джамал, но тот молча ушел в свои кабинет. – Ты куда?

Он оглянулся. Никто не понимал, что делать, а наложницы посмотрели на входную дверь. Охранники сняли засовы и ушли свои покои. Девушки, не раздумывая, выбежали из дому и Оля в том числе, а за ней рванул Джамал. Я тоже собралась уходить, но увидела, что Зарина стала прибирать стол.

– Зарина, мы свободны! Ты слышала, что сказал Господин? Что ты делаешь? Ты разве не хочешь на волю?

Зарина направилась с грязной посудой на кухню. Я проводила её недоуменным взглядом. Когда она скрылась на кухне, я взяла оставшуюся посуду и пошла за ней.

Зарина мыла посуду и шмыгала носом. Я подошла к ней и положила на плечо руку.

– Ты не хочешь оставлять его одного? – догадалась я. Она вытерла слезы.

– Он – всё, что у меня есть! Как я могу его так бросить? Всю жизнь он был моим смыслом!

Я улыбнулась понимающе.

– Ты столько вытерпела ради него! Он должен узнать правду!

Зарина остановилась и серьезно взглянула на меня.

– Ты всё знала? Как же я ему скажу? Он не поймет меня!

– Тогда я Мухаммеду сама скажу!

– Нет! – крикнула она и схватила мою руку. – Ты уже столько изменила здесь! Ты явилась, чтоб выгнать тьму и осветить дом! Аллах благословил тебя и ты выполнила свой долг, пора всем нам сделать выбор!

– Так ты скажешь Мурату, что ты столько лет оберегала его и заботилась о нем, ведь ты его и есть настоящая мать, всё верно? – спросила я и увидела её ошарашенный взгляд в сторону двери.

Я повернулась и увидела Мухаммеда. Его глаза были наполнены слезами. Зарина отпустила меня, посмотрела на него с жалостью и страхом. Я отошла в сторону, и Мухаммед подошел к ней, заливаясь слезами. В его руке был белый платок. Он развернул его и показал слова: «Мурат!»

– Тетя отдала мне, когда мне исполнилось десять лет. Я хранил его всю жизнь! Почему? Почему, Зарина, ты раньше мне об этом не сказала?

– Я хотела сказать тебе, только боялась, что ты не поймешь и отвернешься от меня!

Он взял её руку без двух пальцев.

– Я же… если бы я знал, что ты… – он с трудом выговаривал слова и вдруг замолк, поцеловал её руку, прижал к щеке как можно крепче.

Она погладила его голову и сказала так, как мама говорит своему ребенку:

– Я лучше лишусь всех пальцев, чем потеряю тебя и не увижу, как растет мои сын! Ты дороже всех! Да будет доволен мной Аллах!

– Мама! Прости меня! – сказал он сквозь слезы, и они обнялись крепко.

Зарина прижимала его к себе и гладила по голове, выговаривая слова:

– Сынок мои, Мурат! Родненький! Всё будет хорошо!

Господин не выпускал её долго, и, когда я собиралась уходить, Зарина прошептала мне слова. Я догадалась, что она сказала. Она сказала: «Спасибо!»

Я поднялась в свою комнату и встретила лекаря Жана, который медленно спускался по ступенькам, таща сундук с склянками. Мы встретились взглядом, и он, увидев мои грустный взгляд, сказал:

– Ты не хочешь уходить! Но твои корни тянут тебя отсюда, поэтому ты должна сделать выбор: либо свобода, либо зов сердца!

– Как же мне поступить? – спросила я и посмотрела вниз.

– Твои час ещё не настал! Сегодняшняя ночь даст тебе шанс! Послушай своё сердце, но и не забывай, кто ты! Будь собой!

– Вы уходите?

– Да, мне здесь больше нечего делать! Как сказал пророк Мухаммед, «Довольствуйся малым – и не будешь нуждаться» Я свою миссию выполнил! – довольно сказал он. – Мои внуки ждут моих советов, у них тоже много вопросов и так мало ответов. Доброй… приятной ночи вам, Камилла!

– До свидания, Жан! – попрощалась я с ним и, как только он скрылся, крикнула: – Спасибо!

Зайдя в комнату, почувствовала, как вокруг всё стало таким светлым и уютным, как в моей комнате, и теперь я не хотела её покидать. Я подошла к окну и смотрела вдаль, обдумывая, что лучше для меня. Там, в родном краю, я была как в коконе, не вдохнуть, руки крепко связаны правилами, а тут я хоть и была взаперти, но была самой собой.

Я представила, что если вернусь домой, то всё станет по-прежнему, даже если перееду в другой дом, мама всё равно будет меня контролировать, а я не могу её оттолкнуть. А если останусь здесь, то что буду делать? Был третий вариант: уехать от всех, скрыться, сообщив родителям, что всё хорошо. Тогда я не увижу их, всех родных, и… Мурата.

Видя, как он переживает эти события, каким он стал таким милым и добродушным. Ему мешала боль и вина над смертью жены, как и мне мешал долг перед родителями. Мы оба освободились, по крайне мере, я, а он… даже не знаю.

Я металась по комнате, как лев в клетке, на этот раз у меня был выбор. Остаться или уйти! Но я так хотела узнать, что он чувствует ко мне. Может, я также буду напоминать ему о ней? Уйти, сказав правду о Джамале? Я жажду поговорить с ним и вернуть браслет. Я взглянула на свою руку, но браслета не было, и вспомнила, что положила его под подушку. Заглянула под неё, но там его не оказалось.

В мысли пришел образ Оли, но решила взглянуть под кровать. Да, браслет лежал прямо посередине. Видимо, Зарина, когда меняла наволочку, нечаянно её туда уронила. Я потянулась за ним, но пришлось ползти. Сколько же здесь пыли!

Схватив, наконец, браслет, я увидела, что дверь отворилась, и зашел кто-то.

– Камилла? – раздался голос Мурата.

Я окаменела на месте, в горле внезапно пересохло. Так случалось всегда, когда мне нужно в чем-то признаться или увернуться от проблемы. Послышался его печальный вздох, он сел на кровать. Я попыталась не шевелиться и еле дышала. Как вдруг вдохнула пыль и закрыла нос, но чихнула с писком. Заложило уши. Мурат встал с кровати, и мне пришлось выйти.

– Камилла, я думал, что вы…

– Ушла? Нет, я ещё здесь… – сказала я ему, улыбаясь, а саму трясло от того, что он рядом со мной.

Мы смотрели друг на друга и долго молчали. Он оглянулся на дверь и наконец, сказал.

– Все ушли, кроме… Зарины и Ахмеда!

– Вы так и будете называть её Зариной, а не мамой?

– Она попросила сама об этом, её слова и просьбы теперь для меня закон и дороже золота! – гордо сказал он и положил руку на своё сердце. – Я никому больше не дам её в обиду!

– Я так рада слышать, что она в безопасности! И все остальные сделали свои выбор!

Он неожиданно прикрыл дверь в комнате и подошел ко мне.

– А вы? – спросил он у меня и смотрел с грустью. – Вы тоже хотите покинуть мои дом?

– Я лишь хотела, чтобы вы отпустили меня. И вы выполнили свою просьбу! – ответила я ему и улыбнулась.

Он опустил голову и отошел в сторону. Я сжала браслет в руке и, сделав пару шагов к выходу, остановилась.

– Я… Я попросила вас отпустить меня, но я ведь имею право остаться здесь? Пожить, помогать Зарине.

Я ожидала, что он обрадуется, но он так посмотрел на меня серьезно, и в его глазах возникло много вопросов, которые он так и не собирался задавать. Вместо этого он предложил своё:

– Если вы желаете этого, я не стану возражать! Я думал, что вы такая же… а вижу совершенно другую девушку! Вы поражаете меня с каждым разом! Кто вы, хотелось бы мне узнать!

– Я Камилла! Просто Камилла! Я не такая как все!

Он улыбнулся одним уголком губ. В его взгляде были покой, любовь и игривость. Теперь этот взгляд принадлежал мне, а не Амине. Он будто своим присутствием хочет понравиться и угодить мне, покорить защитой и благородством. Эти чувства между нами мне нравились, и я была совершенно спокойна и, самое главное… была собой.

– Ваши глаза вновь сияют! Я готов видеть вас такой всегда, и мне очень приятно, что вы со мной сейчас! Я очарован вами! – признавался он. – Вы словно огонь у меня в душе, я влюбился в вас, Камилла!

Я услышала слова его признания и засмеялась. Он смутился и стал серьезным:

– Что я сказал? Разве это смешно?

– Мне просто хорошо! – призналась я и отошла от него, отпустив руки.

Я покружилась перед ним и стала танцевать бедрами и руками. Он улыбнулся и присоединился к танцу. Я танцевала и при этом смотрела в его глаза, наполненные счастьем. Он улыбался и иногда посмеивался над моими кривыми движениями. Я решила повеселиться. Стала подпрыгивать, и Господин засмеялся. Я схватила его руку, и он придвинулся ко мне как можно ближе. Он хлопал и кружился возле меня, пританцовывая.

Мне понравилось виться и показывать своё тело для него. Он смотрел на меня, не отрываясь, и его грудь тяжело вздымалась. Я понимала, что он возбуждается. Хлопки всё реже и реже стучали. Он отвлекался на меня и не замечал, что замедляется.

Я отошла назад и отвернулась от него. Большое удовольствие доставяло мне виться и двигаться, как моё внутреннее эго желало. Тем более знать, что ты кому – то желанно по-настоящему и нет никакой фальши. Хлопки прекратились, и я повернулась. Я не ожидала, что он окажется так близко ко мне. Он схватил меня за талию так быстро и резко приблизился к моим губам. Будто разряд тока прошел по всему телу. Наши губы были так близко, что я горела и ждала, когда он поцелует.

Я взглянула в его глаза и поняла, что он ждет моего разрешения. Затем закрыла глаза и почувствовала, как его губы коснулись моих. Ах, его губы! Твердые и влажные! Он целовал меня страстно и жадно. Его борода не была такой колючей, а, наоборот, мягкой. Ноги мои стали ватными, пол под ногами постепенно исчезал. Браслет выпал сквозь моих расслабленных пальцев с таким грохотом, что он оторвался от моих губ и тяжело дышал. И я отдышалась, и еле смогла открыть глаза. Его взгляд карих глаз был пристальным и направлен в мои губы. Ещё хочу! Но он отпустил меня и, поцеловав руку, сказал:

– Камилла, я вынужден покинуть вас, и чрезмерно благодарен вам за все! Доброй ночи!

– Вы уходите? – испугалась я, ведь надеялась, что эту ночь он проведет со мной, но, взглянув на его улыбку, поняла, я сказала глупость. – Конечно, нам всем пора отдохнуть! Добрых и вам снов!

Он отпустил мою руку и ушел, прикрыв за собой дверь. Я погладила свои губы и расстроилась, что он ушел. Упала на кровать и уснула после долгих раздумий, не снимая платье.