Текст книги "Оковы любви"

– Мама? – спросила я вяло, язык заплетался. – А что ты тут делаешь? Что тут происходит? Степан, объясни мне немедленно! Что вы опять задумали?

– Стипан? Кто такой Стипан? – спросил злобно Степан у мамы.

– Никто! Никто! Я приведу её в чувства, она не в себе! – продолжала говорить мама и гладила его по плечу. – Вы идите, Господин!

– Ты его знаешь, мама? – удивилась я и посмеялась. – Это розыгрыш был! Очень смешно, мама!

Он зарычал от злости и ушел. Мама уложила меня обратно на кровать и сказала мне:

– Камилла, я тебе принесу воды, ты, главное, лежи и не вставай!

– Нет, мама, я хочу домой! – еле могла возразить я и легла на кровать, закрывая глаза. – И кстати, мама, тебе не идёт эта одежда, ты выглядишь такой смешной!

Она ушла, закрыв за собой дверь. Я продолжала витать, и мне казалось что я плаваю по морю.

– Наконец-то я искупаюсь! – обрадовалась я и поплыла. Вода была неглубокой. Я вытерла лицо и стала раздеваться, ведь одежда промокла.

В комнату вошла мама с кувшином воды и чашкой, покачала головой. Попыталась меня напоить.

– Пить? Я не хочу пить, я хочу купаться! – отказывалась я, отталкивая от себя чашку.

– Пей, Камилла!

Я выпила две чашки и сразу упала на кровать. Тут я уснула.

Я спала крепким сном, во сне всё кружилось. Были разные и непонятные сны. А потом я проснулась и почувствовала ужасную головную боль. Я никогда себя так плохо не чувствовала! Я трясущимися руками потянулась к кувшину, налила воды и жадно выпила её. Мне стало легче. В комнату вошла Зарина и, увидев, что я пришла в себя, рванула к кровати.

– Тише, тише! – говорила она шепотом. – Садись, только не ложись.

– Что со мной произошло? – жаловалась я, держа рукой за голову.

Зарина вытащила из кармана белые капсулы и налила из кувшина в чашку воды немного.

– Пей! – сказала Зарина и сунула мне таблетки.

Я сразу догадалась, что это от головной боли. Обычно так дают тем, кто выпил лишнего.

– Камилла, как ты? – тревожно спросил она у меня и села рядом.

– Плохо! – ответила я и, набравшись храбрости, спросила у неё: – Что за чай мне дали?

– Я слишком много травы добавила, доза была большая.

– Я очень плохо помню! Точно! – Я вспомнила знакомые лица. – Где мама? Степан?

– Кто? Успокойся, вчера были я и Господин. Это были твои фантомы!

– Фантомы? – пробормотала я – Ох, моя голова! Померещилось же такое! Зарина, я так хочу домой, к своим родным! Что мне делать? Я не хочу всю жизнь провести здесь, как ты…

– Послушай, только всевышнему Аллаху известно, какой будет твоя судьба.

– Но мне одна ясновидящая рассказала, что будет она как у моей мамы, либо я смогу изменить её!

– Не верь звездам, Аллах ведет тебя по той дороге, которую ты просишь!

– Аллах – это как вселенная?

– Он Больше! Нет бога, кроме Аллаха! Он повсюду! Он помогает нуждающимся!

– А почему он не поможет тебе сбежать, раз ты столько молишься ему и говоришь про него!

– Аллах Всевышний ведет меня туда, куда мне суждено! Видимо, я нужно для чего-то, раз если я чего-то хочу, значит, я прохожу, как предписано Всевышним, весь путь до желаемого, – говорила она спокойно. – Скажи, а Степан – это твои брат?

– Это… – хотела я начать рассказ, но вспомнила все, что было до того, как сюда попала. – Он никто! Просто знакомый!

– Знакомый – это хорошо! А мы думали, что это твой мужчина!

– Нет! – грустно ответила я и хитрым взглядом спросила. – Мы? Вы – это ты и Господин?

– Мы, это… – она вздохнула и, вдруг просияв, прошептала: – Да, Господин интересовался тобой, он рассердился, как услышал чужое имя! Не произноси больше это имя. С твоим появлением, он изменился, стал более мягок с нами. Возможно, ты нужна здесь для него!

– Никогда! Я заперта, как его вещь! Я уехала от родителей от их упреков и правил для того, чтобы стать свободной, а оказалась в положении ещё хуже! А ещё они ищут меня, беспокоятся… Я лучше умру, чем буду с ним. У него нет сердца!

– Как умерла его жена, у него и правда перестало биться сердце!

– Жена? – спросила я у неё, но она резко замолчала, поднялась и забрала посуду.

– Забудь! Забудь! Я не говорила тебе об этом! Не говори только об этом Господину! Умоляю! Зря я сказала! – И ударяла себя по губам.

Я кивнула ей, и она вышла, ругаясь себе под нос. Меня раздражала мысль о том, что меня могут выдать замуж за этого монстра. Я потянулась к ужасному серому платью и переоделась. Растрепала волосы и собрала их в пучок. Так я выгляжу нелепо, его это оттолкнет.

Мне сейчас не хотелось бы думать о нём, лишь бы поскорее бы выздороветь. Я сидела в кровати и обдумывала план побега. Зарина принесла мне корзину с нитками из верблюжьей шерсти, из которой она вязала носки. Женщина показала мне, как собирать, но я уже знала, и это её удивило. Я с ранних лет всегда помогала бабушке, когда приезжала в гости в деревню, ближе к Башкирии. Зарина ничего не сказала, но с довольной улыбкой вышла из комнаты. Я ловко и быстро собирала в клубок. Нитки были толстыми и колючими, пахли овечкой.

В дверь постучали, и я поняла, что это Господин, поэтому отвернулась к окну. Я глядела на деревья и собирала быстрыми движениями моток.

– Добрый день, Камилла! – раздался за спиной чужой мужской голос.

Я оглянулась резко назад и увидела брата Господина. Он, улыбаясь, присел ко мне. Я отодвинулась к окну, и все клубки рассыпались по полу.

– Что вы тут делаете? – злобно спросила я, поглядывая на дверь, за которой никого не было. – Вам нельзя быть здесь!

– Камилла, присядьте, я не собираюсь вас трогать! Охрану отпустил обедать! Я пришел, чтобы извиниться перед вами. Прошу прощения, что напугал вас в ту ночь!

Я стояла на своём. Держа моток, продолжила собирать клубки в корзину, упершись спиной и левой ногой в стену.

– Камилла, я принес вам подарок в качестве извинения! – Он вытащил из кармана золотой браслет.

Я посмотрела на браслет, а потом на него. За кого он меня принимает? Ничего не сказала, лишь продолжила собирать мотки. Он держал браслет в вытянутой руке и ждал, когда я его приму. Я убрала корзину на тумбу и села на табурет. Он пополз по кровати как можно ближе ко мне.

– Я занята, уходите! – попросила я грубо, но тихо, даже не смотря на него.

Он не выдержал и взял мою руку, чтоб надеть на неё браслет. Я освободила руку из хватки и отвернулась к зеркалу, продолжая мотать клубок. Я видела в отражении, как он сжал руками браслет.

– Разве вам не нравится браслет? – спросил он сдержанно, и мне показалось, что это всё я где-то видела. – Ответьте мне, почему вы молчите?

Он рассердился и вырвал из моих рук моток шерсти.

– Прекратите это делать! – злобно выплюнул он.

– Это моя работа! А вы мне мешаете!

– Я не про этот чертовый комок шерсти, а про вас. Я вам такое украшение дарю, а вы… будто не замечаете меня!

– Не нужны мне ваши побрякушки! Я не желаю с вами разговаривать! Вы ворвались в спальню и приставали ко мне.

– Я же извинился перед вами! Брат обычно разрешает мне пользоваться прислугами, а я даже не был в курсе всех событий здесь. Возьмите подарок, я очень прошу!

– Не нужен мне ваш подарок! Мне неприятно, что вы здесь находитесь!

– Да ты… капризная и упрямая! Мне казалось, что ты как все девушки любите драгоценности!

– Мне неважно, что вы думаете обо мне! – крикнула я.

– Ты здесь проведешь всю свою жизнь, и я сделаю так, чтобы ты прыгнула в мои объятия!

– Уходите! – крикнула я так громко, что сама не ожидала.

Он фыркнул и хлопнул дверью. Я выдохнула и взяла клубок. Ого, как я его! Злость раздирало меня изнутри и стало намного легче. Послышались опять шаги за дверью.

– Что ещё вам нужно? – бросила я через плечо недовольно и делала вид, что занята.

– Что? – спросил знакомый голос.

Я повернулась и увидела Господина. Он был одет во всё черное, не как обычно.

– Ваш брат опять был здесь! – воскликнула я. – Можно я вернусь в ту комнату прислуг, здесь мне не нравится! Я совершенно одна здесь!

– А я хочу, чтобы вы были здесь! Мне так спокойнее! – мягко сказал он и взял мою руку, отчего я вздрогнула, но не стала вырываться. Я заметила, что его карие глаза были красными, а веки опухшие, будто плакал. – Я обещаю, что никто не тронет вас. Я разрешил брату извиниться, но, уверяю, он не станет приставать к вам.

– Будет! Я не верю вам! И почему я здесь? Почему не Оля? Других девушек отправить сюда! Вы играете со мной, как котенок с мышкой? Я не ваша вещь! – из меня так и выплескивало всё, что накопилось. – Вы изверг!

Он отпустил мою руку и выпрямил спину. Ему явно не понравились мои вопросы.

– Как же вам верить, если вы не отвечаете за свои поступки? – продолжала я возражать ему. – Обещали одно, а впускаете ….

– Замолкни! Никто здесь никогда не смел говорить со мной в таком тоне! – крикнул он громко. – Язык бы вырвать вам!

– Это вам нужно вырвать язык за то, что не держите своих слов! Какой же вы Господин после этого! А лучше вырвите мне язык, я всё равно здесь тухну!

Его глаза расширились, губы сжались, грудь вздымалась.

– Если даже так тебя не перевоспитать, то пусть гибель твоих родных станет тебе уроком, будешь знать, что не нужно оскорблять меня! – Он захлопнул дверь и запер её.

– Не трогайте моих родных! Не смейте! – крикнула я ему вслед и дергала дверь, стуча по ней. – Откройте!

Я уселась у двери на полу, протерла ногу, которая заныла, когда я побежала за ним. Тут меня осенило: откуда ему знать, где живут мои родители и родственники?! Он решил меня напугать, но ему это не удастся, а если узнает, то ему не достать меня! Я встала с пола и посмотрела в зеркало. Я столько всего натворила, что из-за меня могут пострадать родные. Я, взяв табуретку, ударила ею зеркало так, что оно треснуло и стало на глазах рассыпаться. Увидев в уцелевших осколках своё отражение, я винила себя во всех своих неудачах и затем закричала во всё горло так, что задрожали ещё и стёкла в окнах.

9 глава

Из-за шума в комнату забежала Зарина и выхватила у меня табурет.

– Что ты делаешь, Камилла? Ты с ума сошла?

– Пусть они меня отпустят, либо я убью себя! Мне не жить, если узнаю, что моих родных убили из-за меня! – кричала я ей, чуть не плача. Женщина посадила меня на кровать и прошептала, поправляя мои волосы:

– Что ты?! Что ты, Камилла, никто не тронет твоих родных!

– Но Господин сказал мне…

– Ты реально думаешь, что он такой монстр, что способен на такое?

Я кивнула и заплакала. Она прижала меня к себе.

– Зря ты так думаешь о нём! Все мы кажемся другими, когда злость и ненависть закрывают нам глаза. Тем более, он сейчас сильно огорчен. Умер Нуриман. Его лучший и верный друг, тот, кто привез вас сюда. Нехорошие и злые соседи пристрелили его ночью, когда он стоял на посту. Какой был человек!

– Мне его не жалко, по его вине я здесь, и вообще мне не жалко мужчин. Я не хочу больше доверять им, они столько боли причиняют! Только одному человеку я могу довериться, это своему отцу!

– Камилла, успокойся на минуту. Здесь нет твоих родных, нет твоего отца, здесь ты сама по себе! Будь мудрее мужчин, я вижу, ты умная девочка. Не давай себя в обиду! Как говорят, не поднимай голову слишком высоко, иначе в неё могут плюнуть. Но и не опускайся слишком низко, иначе в неё могут клюнуть.

Чем-то Зарина напоминала папу, только в женском обличии.

В дверь постучались, и выглянула голова лекаря Жана.

– Разрешите? Я должен осмотреть больную.

– Камилла, запомни, что я тебе сказала! – прошептала Зарина и встала возле меня. – Минуту, Жан!

Я вытерла глаза и присела на кровать. Зарина убрала мои локоны за ухо, и пригласила Жана в комнату.

– Ас-салам алейкум! – Поздоровался вежливо Жан и поинтересовался. – Как вы себя чувствуете?

– Хорошо! – ответила я, стараясь не показывая красные глаза.

– Камилла, разрешите мне снять гипс, и я осмотрю вашу ногу.

Зарина встала у двери, а лекарь после моего согласия принялся аккуратно снимать гипс с ноги с помощью ножниц.

– Всё отлично! – сказал он, осматривая ногу. Осторожно сгибал стопу, после чего спросил: – Так не болит?

– Нет! – ответила я, улыбаясь.

– Прекрасно! Значит, гипс можете больше не носить.

– А почему нога покраснела?

– Так она пропотела и стерлась из-за гипса. Оно уже к вечеру пройдет. Теперь попробуйте походить?

Зарина подала мне тапочки, и я, надев их, прошлась медленно по комнате и радостно сообщила:

– Она у меня больше не болит. Я могу ходить!

Лекарь тоже порадовался за меня, а затем оглядел меня с удивлением.

– Погодите, присядьте! – сказал он серьезно, и я послушно села.

Зарина подошла поближе, так как её распирало от любопытства.

Лекарь смотрел в мои глаза так пристально, положив свою руку на мою голову. Зарину это рассердило.

– Вы опять за своё! – возмутилась и покачала головой.

– Тс!

Голова моя стала тяжелой и нагрелась.

Я не понимала, что же он пытается сделать. Затем он открыл глаза, убрал руку и отряхнул ею, задумался и спросил:

– Внутри вас живут две личности! Будто в вашем теле борются два человека. Как вам спится по ночам, моя госпожа? Кошмары продолжают сниться?

– Это не имеет никакого отношения к её ноге! – рассердилась Зарина, толкая его за плечо.

Лекарь, не обращая внимания на неё, терпеливо ждал ответа от меня.

– Да! Мне снится один и тот же сон. Я постоянно горю…мужчина за моеи спиной. Скажите, Жан, что значит два человека? Во сне вроде я, но не я.

– Вы хотели получить ответы, и судьба сама вас хочет вам привести к ним.

– Достаточно! Хозяин будет не рад услышать, что вы опять взялись за старое!

Лекарь вскрикнул возмущенно:

– Это жизненно важно для неё! Возможно…

– Нет, здесь нет ничего опасного! Хватит дурманить голову девушки! – не унималась женщина и еле выпроводила его из комнаты.

Я побежала за ними, но Зарина заперла дверь перед носом.

– Не уходите! Что хотели вы мне сказать?

– Камилла, у вас всё в порядке! – попыталась успокоить меня Зарина за дверью.

Я обратно села на кровать и поняла, что опять в голове полная неразбериха. В этом доме творится непонятно что!

– Что он хотел этим сказать? – спросила я шепотом и почесала затылок. – Жизненно важно?

Миллион мыслей приходили к мою в голову. Тогда я встала и решительно громко постучала в дверь. После несколько минут тишины дверь отворилась, и в комнату вошла Зарина. Я тут же принялась её допрашивать:

– Почему вы его выгнали? Он хотел что-то мне сообщить!

Зарина долго молчала, ходила по комнате, теребя платок, а я путалась за ней, всё ещё с опаской наступая на ногу.

– Камилла, он … умеет проникать в души и читать мысли, а также…видеть будущее.

– Он экстрасенс, значит? То есть ясновидящий?

– Возможно, но лучше не знать своего будущего. Это большой грех! Ведь будущее предначертано уже и его не изменить. Жан стар и может напридумать лишнего.

– Он может помочь мне со сном!

– Это всего лишь сон.

– Но этот сон один и тот же! Что это может значить? Я не могу из-за этого выспаться, с каждым разом оно яснее и внятнее…

– Достаточно! Я ясно дала тебе понять, что это всего лишь сны и Всевышний Аллах не допускает такие вещи! Это большой грех – читать мысли и видеть будущее! Ибо будешь оправдываться в судный день. А тот, кто трясётся от одной мысли об аде, никогда не попадет в ад.

– Раз он может предсказать мне моё будущее, то поможет подсказать, что мне делать дальше? Надолго ли я здесь, выживу ли… – столько вопросов задавала я, но Зарина не хотела слышать меня.

– О, Аллах, убереги ты эту ненормальную от пагубных мыслей! Хочешь гореть ярким пламенем в судный день? Не вздумай допускать такие мысли! Ты должна быть благодарна, что живешь как на райской подушке! Зачем только я сказала про него…

В комнату зашла прислуга и обратилась на арабском к Зарине.

– Как пересолили? А ты, Камилла, забудь всю дурь в своеи голове! – разгневалась она и пошла за прислугой, не забыв запереть за собой дверь. – Ничего не можете сделать идеально без меня! Гости скоро прибудут, а стол до сих пор не готов к их прибытию. – раздалось уже из коридора.

Я осталась вновь одна в комнате. Посмотрела в окно, в надежде ожидала увидеть во дворе лекаря, но там ходил только охранник. Я закончила мотки и поставила корзину с клубками возле двери. Зарина принесла горячий ужин и молча ушла. Мне в горло не лез кусок, мысли только о словах лекаря. Может, Зарина права, это я себя накручиваю! А как же он узнал про мои сон?

Время в раздумьях пролетело незаметно. Наступил вечер. Вдруг меня начало клонить в сон, и в этот раз мне приснился тот сон, но в это раз я держала в руке листок и спрятала его за скамью. Я проснулась лишь тогда, когда Зарина гремела посудой. Она, увидев, что я не поела, лишь повертела носом, молча, убрала всё с комода и вышла с подносом из комнаты. Уже у двери она что-то проворчала себе под нос, но я не желала с ней говорить. Когда она вышла, я заметила, что она не прикрыла дверь за собой. Я пошла на цыпочках и увидела, что у двери нет охранника. Вышла из комнаты и, убедившись, что никого нет, продолжила путь по коридору. Разговоры Зарины и охранника доносились из коридора. Я спустилась вниз по лестнице и завернула на кухню, где было темно и пахло специями.

И вот вновь пройдя мимо темной двери, я попыталась дернуть за ржавый замок. Послышались разговоры, и я вспомнила о своём деле. Зайдя на кухню, подошла к скамейке, подняла её и, вдруг услышав шаги в сторону кухни, опустила её на место. Я мигом спряталась под стол. Ноги шуршали в плотных тапках. Это была Зарина. Она что-то искала на полках и бормотала под нос:

– И для чего ему мята? Посреди ночи!

Открылась крышка железной банки, зачерпывание порошка ложкой и шуршание в тарелке. Женщина взяла светильник и ушла. Я выбралась из-под стола, но вдруг послышались голоса, и пришлось залезть обратно.

– Джамал, через пять минут ваша ванна будет готова! – раздался голос Зарины.

– Мяту несильно разжигайте, иначе быстро улетучится! – мужской голос показался мне знакомым. Точно, брат Господина!

Шаги утихли, и я наконец вышла из укрытия. Выглянула в коридор и заметила, что из кабинета возвращается Брат Господина, Джамал.

Я рванула под стол и сильно ударилась головой об столешницу, отчего столовые приборы громко зазвенели. Джамал остановился у двери на минуту, прислушался, пошел в сторону печки. Медленно наливалась вода в стакан. Я притихла, как вдруг почувствовала, как по моей руке ползет большой черный жук. Я вскрикнула, стала трясти рукой и внезапно увидела голову Джамала перед собой.

– Вот кто здесь притаился? – он тихо усмехнулся. – Я думал, это мышь!

Я вышла, разглядывая жука на своей одежде.

– Интересно знать, а что вы делали под столом?

– Я… – в голову мне ничего не приходило, оглянулась по сторонам.

– Наверное, вы потеряли сережку? Нет, нет! А может, вы просто хотели сбежать?

– Сбежишь тут! – съехидничала я.

Он услышал шаги и, схватив меня за руку, повел меня во двор из кухни.

– Отпустите, мне больно! – тихо шикнула я и выдернула руку.

– Считай, я там спас тебя! Ты знаешь, что будет, если кто-то пытается сбежать?

– Знаю! – Я почувствовала, что от него разит алкоголем. – Но я не пыталась сбежать!

– А что тогда ты делала на кухне? Под столом? Меня ждала? – довольно спросил он и обхватил меня за талию.

– Я… я … это не ваше дело!

– Ух, какая! Горяча, как пламя огня! Кстати, ты мне осталась должна!

– Я никому ничего не должна, отпустите!

Я хотела оттолкнуть его, но его хватка была сильнее. Он прижал меня к стене своим телом.

– Отпустите меня! – пропищала я, и его это больше развеселило.

– Закричишь – выдашь себя! А если попытаешься сбежать от меня, я скажу, что поймал тебя, когда ты хотела сбежать. Кому поверят больше?

Он навалился на меня всем весом и зарылся носом в волосы, говоря шепотом:

– Какая же ты аппетитная, мои сладкий медок! Я буду твоим первым мужчиной!

Я удивленно взглянула на него. Его глаза сверлили меня.

– Да, да я знаю, что ты тут единственная девственница. Как же меня это возбуждает!

– Вы не посмеете меня тронуть!

– Я? Мне всё можно! – рявкнул он и схватил мою грудь.

Я ударила его коленом по бедру, но он успел увернуться и рассмеялся.

– Какая ты прыткая! Я помню твое колено! Твое тело! Ты сегодня будешь моей!

Он задрал мою юбку и погладил бедро. Я вспомнила совет Зарины.

– Мне плохо, меня тошн… – Собиралась я сказать, как он тут же зажал рукой мою шею.

Я еле дышала, пытаясь убрать его руку, но безуспешно. Он продолжал гладить мои бедра, пробираясь всё выше. В глазах помутнело, я уже теряла сознание от нехватки кислорода.

– Вот так, моя хорошая… – говорил он нежно, уже пытаясь снять штаны.

– Даже не думай! – послышался мужской голос.

Он повернулся, и я увидела за его спиной старика. Это был мастер Ахмед. Джамал ослабил хватку, и я, наконец, смогла вдохнуть.

– Уходи, старик! Не видишь, мы заняты! – рыкнул Джамал и стал ждать, когда он уйдет.

– Отпусти девку! Не делай того, о чем будешь сожалеть!

– Вот не надо опять твоих нравоучений! – рассердился Джамал и отошел немного от меня.

Я смогла выбраться из ловушки между стеной и телом Джамала и рванула к мастеру, встала за его спиной, придерживая больную шею.

– Камилла, мы ещё встретимся! – прорычал Джамал. – Я от вас не отстану!

– Уходи живо! – приказал мастер ему, и Джамал нетвердой походкой пошел в дом.

– Спасибо вам! – поблагодарила я его хриплым голосом, а он, не обращая на меня внимания, уходил в свою хижину. Я медленно последовала за ним и остановилась у порога его хижины.

– Заходи, что стоишь! – рявкнул он на меня, не оборачиваясь, и убирал инструменты со стола.

Я зашла в дом медленно и не спешно.

– Здесь не убрано, не обращай… – сказал он, держа в руках инструменты, но, увидев меня, уронил их с грохотом и звоном на пол. – Амина?

Я оглянулась и на секунду подумала, что он бредит и видит призраков. Он смотрел на меня, и в глазах его собирались слезы. Он опустился передо мной на колени.

– Неужели всевышний Аллах услышал мои молитвы! – воскликнул он радостно и заплакал, держа мою руку.

– Что? Но я не Амина! – несмело произнесла я.

Он разглядел меня более внимательно, и его улыбка сползла с лица. Он молча поднялся и вернулся к разбору инструментов.

– Это не Амина! – проговаривал он про себя, чуть ли не плача. – Не Амина!

– Простите, что вас расстроила! Меня зовут Камилла!

Он сухо кивнул мне, не оборачиваясь, и продолжил собирать с пола инструменты в ящик.

Я увидела ту стену с фотографиями и подошла поближе. Как вдруг заметила старые черно-белые и желтоватые фотографии, где изображены он и маленькая девочка. Она и правду похожа на меня, но только отличалась она короткими волосами.

– Она вам кто? Племянница? Дочка?

Он покивал.

– Дочка? Она умерла?

– Она была моей единственной дочерью! – ответил он с трудом, спустя несколько минут молчания.

– Что с ней произошло?

– Она сгорела! – Он снял со стены фотографию, где счастливые он и Амина, и бережно провел пальцами по ней. – Заживо!

Я застыла на месте, услышав ответ. Неужели во сне эта Амина? Я должна узнать подробности!

– Мне очень жаль! – поддержала я его, погладив его по плечу.

Он посмотрел на меня грустным взглядом и улыбнулся.

– Зато тебя отправили сюда, чтоб утешить мою боль. Утешенье для ушедшей души.

– Извините, что спрашиваю, а это был несчастный случай или кто-то…

В хижину вошла Зарина и, увидев меня, очень испугалась.

– Камилла? Вы знаете, что Господин в ярости! Он пришел к вам в комнату и не застал вас.

Она схватила меня за руку и хотела утащить, как тут же мастер остановил её:

– Она останется здесь! Я не позволю допустить ещё одну ошибку.

– Это не Амина! Очнись, старик!

– Её прислали для моего утешенья!

– Хорошо, даже если она останется, хозяину это не понравится! Он повсюду ищет её, весь дом на уши поднял!

Тут заступилась я и сказала твердым и уверенным голосом:

– Я пойду к нему и всё объясню!

– Нет! – испугался мастер и встал у двери. – Он опять тебя убьёт!

– Что? – изумилась я и вдруг остановилась на месте.

– Ахмед, не пугай её. Это не Амина, очнись уже! И вообще нельзя ей говорить! – всполошилась Зарина. – Она ни в коем случае не должна знать, её это не касается!

– Тогда пускай меня убьют, но сначала я помогу ей сбежать!

– Вы о чем? Объясните мне! Почему Господин может меня убить?

– Она всё равно узнает, рано ли поздно, – устало сказал старик Зарине и показал мне фотографию. – Амина была женой Господина. – Тогда мне стало всё ясно!

– Камилла, ты вылитая Амина! Но отличаетесь характерами. – Продолжила Зарина. – Она была упрямой, хитрой, безжалостной к прислугам, очень любила изящно одеваться, красоваться в одеждах и золоте. Господин был другим до её смерти: добрым, мягким, слушал её и никому не перечил.

– Это Господин её сжег?

– Никто не знает, кто её сжег! Все думают, что она сама себя зажгла, перед смертью она была скрытной, нервной…

– Он её убил! – пробормотал Ахмед и захныкал, глядя на фото. – Моя дочка, услада моих очей!

Зарина посмотрела в окна дома и тихо прошептала:

– Нам пора! Камилла, Господину не следует говорить, что ты знаешь об Амине! И, тем более, что мы тебе рассказали! Теперь нам нужно пойти к нему! Иначе он всех накажет!

Я кивнула и пошла за ней.

– Доченька! – позвал Ахмед.

– Не беспокойся за меня, я не дам себя в обиду! – утешала я его и серьезным тоном заявила. – Мне очень жаль, что этот негодяй, так поступил с вашей дочерью!

– Зарина, побереги её! – попросил дрожащим голосом Ахмед.

– Нам пора! – подгоняла Зарина, махая рукой в сторону дома.

– Когда-нибудь он получит по заслугам! Спасибо вам! – поблагодарила я мастера.

Старик проводил нас грустными глазами и перед самым выходом сказал:

– Приходи, доченька, в любое время. Мои двери для тебя всегда открыты! Да убережет тебя Всевышний и даст силы!

Я кивнула ему, и мы с Зариной пошли к дому.

По пути в комнату мы услышали громкие мужские голоса. Медленно подобрались сбоку и увидели, как за дверью хозяин крепко прижал к стене Джамала.

– Не смей к ней приближаться! – скалился Господин.

– Что ты сделаешь? Ты свою жену же не смог уберечь! Она будет моей.

– Я убью тебя, если прикоснешься к ней!

Зарина закашляла, и они отцепились друг от друга. Господин отпустил брата и, провожая его взглядом, увидел меня. Он смотрел, молча и злобно, в мою сторону, затем сердито стрельнул на Зарину. Она виновато опустила взгляд и слегка поклонилась.

– Господин! Камилле было скучно, и Ахмед попросил её помочь ему… – огораживала она меня, но он фыркнул, и она замолчала.

Он глянул на меня, сжимая губы и кулак, и дал сигнал в сторону комнаты. Зарина толкнула меня к двери. Я последовала внутрь, а Господин остановил Зарину и сказал ей:

– Зарина, ключи должны быть только у тебя! Никуда её не выпускайте без моего разрешения! И никого не пускать в её комнату! Это мои приказ!

– Да, мои Господин!

Когда он вышел, Зарина выдохнула и помолилась от счастья, что всё удачно прошло.

– Если посмеешь ещё раз убежать, Господин отрубит всем нам по одному пальцу! Не смей больше так делать! – предупредила в ярости Зарина, мне оставалось только промолчать.

Когда Зарина уходила, я не удержалась и спросила у неё:

– Зарина, как ты сюда попала? Тоже в плен украли?

Она стояла молча у двери спиной ко мне.

– Зарина? – и я терпеливо ждала её ответа.

– Нет, меня не крали! Я тут по своей воле! – ответила она тихо и повернулась. – Я вышла замуж в четырнадцать лет, родители выдали меня в раннем возрасте! Когда я забеременела, муж умер от тяжелой болезни, его родная сестра хотела отобрать моего ребенка, как только он родится, а меня выгнать, – это традиция народа! Тогда я сбежала и жила в пустыне с беженцами, а когда он родился, я дала ему имя Мурат, как желанный! Три года скиталась с ним по пустыням до тех пор, пока сын не заболел. Я поняла, что не смогу его вылечить и растить в одиночку!

– Что ты сделала?

– Я вернула его обратно в семью, сказала им другое его имя! Только я и Всевышний Аллах знаем его настоящее имя. Теперь и ты знаешь! Потом я устроилась на работу сюда, …

– И ты осталась прислугой с тех пор! – догадалась я. – А тебе разрешили хоть раз увидеться со своим сыном? Где он сейчас?

Она грустно развела руками и вышла из комнаты, так и не ответив мне. Я присела на кровать и с тяжелым грузом упала назад в мягкое одеяло.

«Зарина столько вытерпела, жалко её. И Амину! А если Господин на самом деле сжег из ревности её? Я так ненавижу его, столько он людям причинил горести!?» – с такими последними мыслями я быстро уснула. Оказалась опять в холодной комнате, в отражении четко увидела лицо мужчины. Это был Джамал. Я хотела резко развернуться, но вдруг проснулась.