Текст книги "Проданная в рабство"

Глава 19
Призраки прошлого

Есть время разбрасывать камни, а есть время их собирать… Кто-то когда-то сравнил жизнь со взмахом крыла бабочки… не то, чтобы я завидую этой изящной легкости… Просто любопытно: тот, кто ассоциирует свою жизнь с полетом насекомого, принимал на себя хоть раз груз Бытия?

Уже несколько лет я живу одна, без моего Господина. Он ушел старичком тихо, во сне, со счастливой улыбкой… Самая заслуженная точка в конце своей собственной книге Судьбы – легкая и спокойная смерть. Кто-то мне посоветовал, чтобы я не свихнулась от того, что его больше нет рядом, представлять, что он все еще жив. Я видела, как его засыпали землей… и с детства знаю, что второго пришествия не будет.

Несмотря ни на что, мы прожили счастливо в любви и согласии! Ведь в совокупности, приятных часов в нашей жизни было намного больше, чем плохих! И я не жалею ни о чем (или почти ни о чем!). Я осталась его единственной супругой, больше он не женился, хотя, как мне говорили, когда он разбогател слишком сильно, то создал небольшой гарем, где жили красотки по контрактам, за свои услуги они получали хорошие деньги. Было много иностранок, в том числе и русских. Я умышленно закрывала глаза, не желая вмешиваться в его личное пространство, потому что была озадачена собственными делами и проблемами, в которые он, в свою очередь, тоже не совал свой нос, несмотря на свою природную любознательность.

Мой муж открыл сеть ювелирных магазинов в разных странах, часть из них назвали «Айсу». Он меня боготворил, даже когда я начала стариться, хотя я много младше моего Господина. Я прожила рядом с ним счастливую жизнь и, не смотря на то, что была лишена возможности иметь детей, я реализовала свои попечительские способности в полной мере, создав ряд организаций, делающих самих людей и их существование лучше. Как супруга состоятельного и влиятельного шейха я смогла открыть специальный центр для поддержки детей, проданных в рабство. Мы смогли отправить тысячи похищенных детей обратно домой или трудоустроить их на территории ОАЭ, выведя из нелегальной тени в свет.

Девушка с огромными светлыми глазами дает показания полицейскому (она обратилась в наш центр за помощью), я становлюсь переводчиком, потому что других языков, кроме русского, приехавшая попытать счастье в чужой и далекой стране девушка не знает.

– Как вы попали в нашу страну? – строго спрашивает блюститель закона.

– Меня привезли… Я познакомилась на дискотеке с компанией парней и они предложили хорошую работу и отдых в красивой и теплой стране.

– Разве так бывает? – удивилась я.

– Разве не так живут в южных странах?

– Не отвечайте вопросом на вопрос, если хотите поскорее избавиться от проблем! – настоятельно рекомендовала я. Данная категория девушек, которых мы между собой обозначали, как «залетные» меня раздражала. В отличие от подобных мне – попавших в эту обойму случайно по неосторожности (назовем это так) собственных родителей, эти девицы ехали пачками за «легкими деньгами» в Эмираты в зрелом возрасте. Источником их вдохновения были сомнительные предложения на дискотеках или объявления в интернете о высокооплачиваемой работе, где в скобках указывалось «не интим!».

– Могу я вам задать вопрос? – устало уточнила я. – Как вы можете соглашаться ехать в незнакомую часть планеты без знания иностранных языков, где у вас к тому же нет ни одного знакомого?

Очередная искательница приключений лишь устало пожимает плечами.

– Зачем вы это делаете? Они – пропащие души! И им по-моему безразлична ваша забота! – говорит полисмен на арабском. Я киваю, но предполагаю, что у этих юных пустышек есть родители, которым будет приятно, если их чадо вернется в добром здравии.

– Что было дальше? Вам оплатили билет в волшебную страну, иии?.. – задаю вопрос расстроенной и измученной допросом с пристрастием девушке.

– Мне сказали, что меня будут готовить в наложницы… Я думала, что это шутка. Я смотрела сериал про гарем, там вроде и не выглядело все страшно. Здесь, как нам пояснили, есть трудовой контракт, по истечению которого мы могли бы вернуться домой…

– Вы читали содержание этого документа? – немного злясь, напирала я на нее, а когда девица отрицательно покачала головой, буркнула: – Как же вы подписали бумаги, не читая и не понимая, под чем именно вы ставите свои каракули?

Глаза нашей гостьи увлажнились, она вдруг стала более робкой и скромной, хотя изначально пыталась вести себя весьма раскованно и уверенно.

– Машатэ – сватья то есть, как мне объяснили – составляла наше портфолио для богачей и рекомендовала различные услуги, – произносит еле слышно девушка.

– Услуги сексуального характера? – перевела я вопрос полицейского, фиксирующего полученную информацию. Наша гостья лишь пожала плечами, сказав, что она пока никаких услуг не предоставляла. Ее целью было хорошее замужество: с детьми и обеспечивающим мужем.

– Что же в России не нашла обеспечивающего мужа?

– У нас женщин больше, чем мужчин. И еще мужики зажравшиеся, жадные и слабые!

– Что же дальше с вами происходило? – интересовалась я нетерпеливо.

– Нас осматривал врач… и еще мы сдавали кровь на СПИД. После врача нас заставляли проходить необычный тест на сексуальность…

Девушек заставляли соблазнять мужчин, принявших мощное успокоительное. По эрекции судили об талантах и успехах учениц. С некоторыми занимались даже стриптизерши, чтобы максимально раскрепостить их.

– На что вы надеялись, – вопрошала я, не скрывая иронии.

– Попасть в гарем и там хорошо жить!

– Заключить контракт и не думать о насущном!

А некоторые честно признавались, что просто заскучали и захотели красивой жизни.

– Скуку испытывают те, кто не ценит жизнь! – ворчала я, цитируя кого-то из своих знакомых.

Я узнавала в подобных умозаключениях чисто русский подход: «я приеду, мне дадут все только потому, что я есть!». Но у счастливой сказки под названием «гарем», была изнанка, под названием «бордель», в которой словно безалаберные мухи в паутину попадали девушки либо с заурядной внешностью, либо с малозаметными дефектами. У них забирали паспорта, их избивали и заставляли работать обычными проститутками.

Допрос шел приблизительно час и за это время мы выясняли немного информации (она обычно была бесполезна). Полицейский надеялся узнать какие-нибудь имена, явки, пароли – все, что могло помочь разоблачить торговцев, умело скрывающихся от полиции, но получал одно и то же – пустословие.

Я не жалела девиц, искренне их считая недалекими. Каждая из подобных девушек мечтала о жизни-сказке, но на самом деле она получала по заслугам за свою наивность – лишь разочарование. Что касается меня – мне жаловаться было не на что, я была под опекой моего Господина. На мое содержание были выделены средства, и я могла покупать любые вещи, посещать салоны красоты, однако я была равнодушна к этим благам, потому что моя душа по-настоящему радовалась, только когда ОН был рядом. Я могла часами находиться рядом с ним, не докучая вопросами. Иногда Сабид уединялся в рабочем кабинете, и я тихонечко проходила и сидела в кресле неподалеку от него, вышивая или читая книгу.

– Хорошо когда ты рядом! – говорил он мне. – В эти мгновения я чувствовала себя полноценным человеком. Я откуда-то знаю, что после смерти мы обязательно встретимся! Потому что по-другому быть не может!

Именно во время поездки на родину я поняла, как судьбоносно было мое путешествие в далекие Арабские Эмираты. Именно в доме Джамили я обрела главную драгоценность всей моей жизни – шейха, он стал мне не только любовником, но и соратником, другом, мужем, сердцем которого я владела на протяжении всей его жизни. Густобровая женщина взрастила во мне клумбу красивых цветов без единого сорняка.

Теперь же шейхов искали девицы с половинкой грецкого ореха вместо мозга и пустотой вместо души. Нас обучали традициям местности, в которой мы обитали, покорности и услужливости. Главное, что я усвоила, – женщина должна быть тенью мужчины, его тылом, духовной опорой и подмогой, в этом (помимо рождения-воспитания потомства) было ее предназначение и счастье.

– Что для тебя важнее – я или твои сестры? – уточнил как-то Сабид. Я сделала вид что задумалась, но мне было понятно, что ответ его устроит только один – тот, который связан с его персоной. Так уж устроены мужчины: хотят пристального внимания, словно малые дети. Мне нравилось о нем заботиться и принимать его опеку. Что касается одной из сестер, оставшейся в далекой и уже чуждой мне стране, мы больше не виделись, не переписывались и не созванивались. Меня не тянуло туда больше, я была спокойна.

Одна из журналисток поинтересовалась как-то: не жалею ли я о том, что захлопываю двери в прошлое и отрекаюсь от собственной семьи, в которой есть кровные родственники. Я была удивлена, столь пошлой оценкой моих действий и примерно так поставила ее на место:

– Я простились с родиной без слез и сожалений. Я оставила мое русское происхождение в покое и больше не думала ни о сестрах, ни о родителях. Моя душа стремилась к моему мужу, он был всем для меня! – произнесла я, вытерев слезу. – Уже год как его нет со мной, и я тоскую, надеясь, что после смерти мы соединимся вновь!

Говорят, родителей и родину не выбирают. Я не знаю, как устроена Вселенная и свершаем ли мы в действительности какой-то выбор – брать или не брать. Но вот в чем я действительно уверена, так это в том, что мы регулируем последствия наших взаимоотношений. Чтобы это решить, надо выяснить какую ценность представляет для нас тот или иной объект, а потом уже решать, нужен ли он вам и зачем. Моя сестра сравнивала людей с сорняками, но я надеюсь, что в моей жизни случались только важно-нужные отношения.

Все свои силы я бросила на общественную деятельность. Помимо специального приюта для жертв рабства, я с огромным удовольствием занималась верблюжьими бегами. Мы одни из первых закупили маленьких роботов для управления и контроля животных, чем были безумно довольны. А также вложились в то, чтобы оборудовать качественные трасы, на которых корабли пустыни могли разгоняться до шестидесяти километров в час.

Хадижа возглавила эту отрасль и проводит не только сами скачки, но и благотворительные марафоны, во время которых мы собираем большие суммы для помощи больным и бедным людям. Но главной моей страстью стала соколиная ферма, на которой мы «вынашиваем» (до сих пор не могу привыкнуть к этому слову) лучших птиц, которых приобретают не только арабы, но и представители некоторых соседствующих государств. Я сама часто охочусь. У партнеров супруга это вызывает смех, потому что для арабов женщина-охотник, все равно что шейх, танцующий танец живота. Они не приемлют феминизм, желая видеть своих жен слабой половиной человечества, хранящей очаг и рожающих детей.

– Что для вас главное в жизни? – спросила меня как-то одна из журналисток, и я ответила абсолютно честно: мой муж. Мы шли так долго и трудно, пробираясь сквозь дебри судьбы, и у меня было бесчисленное количество шансов его потерять. Мы оба выдержали испытания и достались друг другу в качестве трофеев.

Часть его многомиллионного бизнеса после его ухода досталась мне, но я не захотела углубляться в этот процесс, соблюдая нейтралитет.

Трудно оценивать, правильно ли я живу, потому что я не признаю никаких клише. Мы сами создаем себе правила, а затем их благополучно нарушаем. Обвешиваем себя долгами перед близкими или виной за содеянное.

Я иногда вспоминаю хриплого приятеля, которого пришлось убивать дважды. К сожалению, мне не удалось стать свидетелем трогательной картины смерти Али, я знала, что он умер в муках, и этого было достаточно. Если у меня угрызения совести за укол справедливости, как я его назвала – ничуть!

Виню ли я и по сей день родителей за слабость? За то, что они решили сбыть с рук «лишнего» ребенка? Нет! Они оба поплатились за это.

А еще, однажды услышав одну цитату, я пришла к выводу, что я – настоящий самурай, потому что его путь – это понимание, что победа и поражение часто зависят от мимолетных обстоятельств и по сути являются одним и тем же. Но в любом случае избежать позора нетрудно – для этого достаточно умереть. Для этого не нужна ни мудрость, ни техника. Подлинный самурай не думает о победе и поражении. Он бесстрашно бросается навстречу неизбежной смерти. Не знаю почему, но произнесенные слова произвели на меня сильное впечатление.

Я благодарна каждому человеку, повлиявшему на мою жизнь, как в хорошем, так и в плохом смысле слова. Эта книга – источник моих дум и вдохновений. Трудно пересказать свою жизнь на нескольких десятках страниц, и все же мне удалось выделить самые яркие события моей жизни, чтобы прочертить волнообразный ритм моих взлетов и падений. Да, однажды меня продали, но я отношусь к этому философски. Вот если тебя предают – стоит побеспокоиться… о том, тех ли людей ты выбираешь. А если продают – значит, ты пользуешься спросом. Как ни крути…

Я надеюсь, что эта местами слишком откровенная и может быть шокирующая книга не вызовет неприязнь к моей жизни, а наоборот – заставит каждого задуматься о том, что же такое истинные ценности в жизни. Именно для этого я ее и писала.