Текст книги "Я подарю тебе крылья"

Глава 28

Работать в середине салона оказалось сложнее – пассажиров больше, и Оливия стерла все ноги, разнося еду, напитки и пледы. Не было времени думать о себе, лишь Нина, работающая рядом, временами напоминала о рекламном плакате в аэропорту:

– Это просто фантастика! Фотография лучше, чем у нас с Марком. Ты прославилась на весь Дубай!

– Так уж на весь, – недовольно отвечала Оливия.

– Если бы я не знала, что вы работаете в одном экипаже, подумала бы, что между вами что-то есть, – Нина хитро улыбнулась, поглядывая на подругу. – Как мы выяснили, все пилоты – кобели и Даниэль один из них, но все-таки не думаю, что он потерял свою недоступность.

– Не потерял. Будь уверена.

Свободная минута выдалась лишь за два часа до посадки. Пассажиры спали, и Оливия села в свободное кресло, смотря в иллюминатор и любуясь белоснежной ватой, отделяющей их от земли. Она вспомнила маму и ее рассказ о том, как они с отцом впервые увидели друг друга на рейсе в Рим. Наверное, мама порхала от счастья весь полет и ей некогда было любоваться небом и облаками.

Облокотившись на спинку кресла, Оливия попыталась представить себя в роли мамы, представить себя ею, почувствовать то, что чувствовала Джина двадцать пять лет назад. Замирало ли ее сердце от любви? Или стучало сильнее при виде Джона? Или как сейчас у Оливии – замолчало, потому что глаза случайно заметили Даниэля, идущего по салону. Он прошел мимо. Молча. Уже не дерзил, не издевался над ней. Просто молчал, и это было странно.

Меньше всего Даниэлю хотелось разговаривать с ней. Каждое произнесенное ею слово будоражило нервные клетки. Он понимал, что еще немного, и перестанет контролировать себя. Молча прошел мимо задумчивой девушки и, поднявшись на второй этаж, подошел к барной стойке, за которой стоял бармен-стюард Алекс.

– Что будете пить, капитан: чай, кофе, сок?

– Воду. – Даниэль сел на высокий стул, положил руки на барную стойку и сцепил их в замок.

Стюард поставил перед ним стакан с водой:

– Три месяца, Даниэль, большой срок. Как ты будешь без неба?

Капитан пожал плечами. Он еще не думал над этим. Но точно решил, что послезавтра вылетит в Аликанте к матери и сестрам, которых не видел уже пять лет. В родном городе с родными людьми он надеялся не вспоминать о работе.

Оливия зашла на кухню, услышав восторженные голоса стюардесс. Было видно, что они старались говорить тише, но от переполняющих эмоций получалось плохо. В центре стояла Дженнет с вытянутой правой рукой, остальные пристально что-то на ней изучали.

– Оливия! – воскликнула Нина. – Ты еще не видела эту красоту! Шон сделал предложение Дженнет, и теперь они помолвлены!

Улыбаясь, Дженнет подняла руку, показывая золотое кольцо. Это было неожиданной и просто потрясающей новостью, Оливия поняла, почему здесь царит шум. Она сама прикрыла рот рукой, чтобы не закричать от радости.

– Дженнет, – она обняла подругу, – я так рада за вас.

– Наконец-то это свершилось, – Дженнет подняла глаза вверх, сложа руки в молитве. – Шон пригласил меня в ресторан, заказал музыку, пригласил на танец и во время танца опустился на одно колено, прося стать его женой.

– Бог мой! – воскликнула Мирем. – Получается, принцы еще есть?

– Один, но и тот уже занят, – пошутила Нина, и все засмеялись.

– Вы уже назначили день? – спросила Келси.

– Еще нет, но это произойдет не раньше, чем через полгода.

– Полгода? – удивилась Нина. – Зачем так долго ждать? Хватай его и беги в церковь прямо завтра.

– В какую церковь? – вступила в разговор Оливия, смотря на Нину. – Наверняка они хотят пожениться на родине, а не в Дубае в мечети.

– Да-да, – Дженнет улыбнулась, – Оливия права, мы хотим пожениться на родине Шона в Ирландии. Мы будем ждать отпуск, а потом отправимся навстречу новой жизни.

– И мы не увидим твою свадьбу? – простонала Нина.

– Я вас всех приглашу, но, боюсь, наша слишком занятая профессия не даст вам быть рядом со мной в такой день.

Оливия прислонилась к стене, думая о том, как было бы волнительно оказаться на свадьбе, но Дженнет права – у них нет времени на праздники. Господи, у них нет времени даже на свой собственный праздник!

– Это правда, всех нас не отпустят, – кивнула Келси и вышла из кухни, где столкнулась с Даниэлем, который спустился со второго этажа и направлялся к себе в кабину.

Он так и не понял, зачем вновь пошел через все салоны в хвост самолета, ведь лестницы две и другая ближе к кабине пилотов. Он прошел семьдесят три метра четырежды, успокаивая себя тем, что это всего лишь разминка.

– Даниэль, у нас потрясающая новость – наша Дженнет выходит замуж!

Новость так ошеломила его, что он машинально заглянул на кухню, где девушки окружили новоиспеченную невесту, закидывая ее вопросами о свадьбе. Дженнет стояла в центре, улыбаясь. Кто-то из девушек спросил про платье. И он точно знал, что это Оливия.

– Дженнет, – произнес он, и все обернулись, – я поздравляю тебя. Это замечательно.

– Спасибо, – ответила девушка, – сегодня можно отметить это событие вечером в баре в гостинице, я приглашаю тебя и Марка. Без алкоголя, конечно.

Даниэль кивнул, улыбнувшись. Это слишком большое событие, чтобы пропустить его.

– Немного алкоголя никому не повредит, – подмигнул он. – Мы с Марком обязательно придем.

Он направился в кабину, по пути встречаясь с удивленными и в то же время очарованными взглядами пассажиров. Он старался улыбаться им, а в голове крутилась тысяча вопросов, многие из которых так и остались без ответа.

С самого главного он начал разговор, переступив порог кокпита:

– Дженнет выходит замуж за Шона – второго пилота моего наилюбезнейшего друга Джека Арчера. Скажи, Марк, как это возможно?

Марк удивленно уставился на капитана, не вникнув.

– Ну, бывают совпадения. Было бы еще необычней, если она выходила бы за самого Арчера.

– Я не о том. – Даниэль сел в кресло, беря наушники в руки, параллельно смотря на дисплей датчиков. – Как вообще можно умудриться жениться с нашей профессией? Мы всегда в процессе полета. Не могу понять, почему ты еще не женился? Почему я не женился? Почему Арчер не… – Он махнул рукой. – Я это к тому, что скоро Дженнет уйдет от нас.

– Она так сказала? – удивился Марк.

– Это я так сказал. Должен же быть хоть один в семье, кто будет ждать второго дома.

– Не все такие, как мать Оливии. Многие не бросают небо ради семьи, и, кстати, таких большинство.

Даниэль пожал плечами, все еще не понимая, как Дженнет вообще могла встречаться с Шоном с таким плотным графиком. А решение жениться лишь подтверждало то, что такое возможно. Все романы Даниэля за последние шесть лет заканчивались разлукой. И, наверное, первый шаг к этому делал он сам, боясь, что его бросят первым.

– Наверно, надо было жениться на Беатрис, – в задумчивости произнес он, – она была неплоха.

– Это та блондинка, которая постоянно провожала тебя в рейсы с маленькой собачкой на руках? – рассмеялся Марк. – Нет, собачки не твой типаж.

– А кто мой типаж? Кошки? – возмутился Даниэль, надевая наушники. – Или мышки?

– Не мышки точно. Кошки возможно. Да еще чтобы понимала тяжесть твоей профессии.

– Тогда я останусь холостяком. – Даниэль включил связь с «Радар-контроль», чтобы прекратить разговор, но, вспомнив кое-что, вновь обратился к Марку: – Что у тебя с жильем?

Второй пилот только отмахнулся.

– В квартиру, которую я снимал, заезжают жильцы. Пока я бездомный. Сниму номер в гостинице и буду искать другую квартиру.

– Можешь жить в моем доме, пока не найдешь себе жилье. Меня все равно не будет. А по приезде я выставлю его на продажу.

– Приму твое предложение, – кивнул Марк, – обязуюсь вести себя тихо.

Но Даниэль лишь засмеялся, абсолютно не веря в эти слова.

Через полтора часа самолет начал снижение, и капитан вышел на связь с пассажирами:

– Уважаемые пассажиры, с вами говорит капитан Даниэль Фернандес Торрес, мы приступили к снижению и уже через двадцать минут совершим посадку в аэропорту Рима Фьюмичино. Погода вас ожидает солнечная, температура воздуха +22 °C. Прошу пристегнуть ремни безопасности и оставаться на своих местах до полной остановки. Спасибо, что выбрали нашу авиакомпанию, и от всего экипажа желаю вам приятного пребывания в Риме. Экипажу приготовиться к посадке.

Оливия обвела взглядом пассажиров и прошла к своему месту рядом с Ниной, пристегиваясь ремнем безопасности. Подруга обдумывала предстоящую свадьбу, придумывая всевозможные варианты ее посещения:

– Может, Даниэль замолвит словечко перед начальством и отделом полетов, и они поставят нам рейс до Ирландии в день свадьбы?

Это было что-то из области фантастики. Даже Даниэль не мог влиять на рейсы. Тем более такой большой самолет не каждый аэропорт мог принять.

– Вроде Ирландия не готова принять нас, Нина, – Оливия тут же вспомнила аэропорт в Коломбо. Это было страшно, повторения не хотелось.

Нина грустно вздохнула.

– Но есть выход, – улыбнулась Оливия, привлекая внимание подруги. – Выйди замуж за Арчера, а мы погуляем на вашей свадьбе.

Она засмеялась, в то время как локоть Нины пихнул ее в бок.

– С ума сошла, что ли? Сама выходи за него.

Стало еще смешнее, она представила эту картину – Оливия Паркер и Джек Арчер идут рука об руку в церковь. «Боинг» против «Эйрбаса». Штурвал против сайдстика. Самовлюбленный американец и дерзкая европейка. Церковь развалится от такого союза.

– Не-е-ет, спасибо.

Тут же в голове возник образ другого мужчины – Даниэля Фернандеса. Такая картина раньше не пришла бы ей в голову – с Арчером было больше шансов. Но сейчас…

Отбросив эти мысли и позлившись на себя, девушка перевела взгляд на подругу, которая, судя по всему, всерьез задумалась над предложением Оливии. Со стороны ее хитрая ухмылка выглядела мило. Она явно решила женить на себе Джека Арчера и сейчас придумывала, как это сделать. Оливия улыбнулась. А в мыслях возник уже новый образ – Патрик. Она забыла ему позвонить и поблагодарить за цветы. Как можно быть такой бесчувственной? Он же старался сделать ей приятно, и у него получилось. Не орхидеи, но откуда ему знать о них. Розы также порадовали своей красотой.

Пообещав себе, что позвонит ему сразу, как только последний пассажир покинет самолет, Оливия почувствовала мягкое касание шасси о полосу.

Еще час ушел на расставание с пассажирами, которые явно не торопились покидать лайнер. И, наконец, оставшись только со своим экипажем, Оливия прошла на кухню, набирая номер Патрика. Абонент сразу же ответил:

– Я думал, ты уже не позвонишь.

– Я меняла место жительства и была слегка занята, – девушка начала оправдываться, прекрасно понимая, что врет. У нее не было желания разговаривать. Хотелось побыть одной в полном одиночестве и посвятить себе хотя бы день. – Спасибо большое за цветы, они подняли мне настроение.

Патрик засмеялся в трубку:

– Надеюсь, ты дашь мне свой новый адрес, чтобы я мог поднимать тебе настроение как можно чаще?

Теперь засмеялась уже Оливия. Сказав, что переехала, она не имела в виду, что хочет, чтобы он закидал ее букетами, но от его слов стало приятно. Она закусила нижнюю губу, не торопясь с ответом, одновременно наблюдая, как открылась дверь в кабину пилотов.

Даниэль надел пиджак и фуражку и вышел за Марком в салон, останавливаясь возле кухни и видя Оливию, разговаривающую по телефону. Что-то явно засмущало ее – она закусила губу, смотря на него широко открытыми глазами цвета неба. Завораживающее зрелище. Внутри Даниэля все закипело, он пальцем расслабил галстук, не отрывая взгляда от нее, забыв, что дал себе обещание игнорировать эту девушку.

– Как насчет прогулки по ночному Дубаю? – Голос Патрика заставил ее отвлечься от своего капитана и вернуться на землю.

Оливия закрыла глаза, чтобы не видеть его.

– Ночной Дубай в силе, Патрик. Сейчас я в Риме, вернусь завтра и позвоню тебе.

Она открыла глаза, но Даниэля уже не было. Он ушел. Молча.

Экипаж направился в отель, который находился вблизи аэропорта. Этот факт слегка огорчил Оливию, она так и не увидит всех прелестей Рима. Но впереди ее ждал праздник в честь помолвки Дженнет, глаза которой сияли ярче света. Огорчал лишь тот факт, что на празднике будет Даниэль, но он не сможет испортить ей настроение, потому что по неизвестной ей причине молчал.

Получив ключи от номера, Оливия махнула рукой подругам, видя их лучезарные улыбки и отвечая тем же. Двадцать шесть человек с одного экипажа скоро оккупируют ночной клуб и будут веселиться. И не важно, что завтра в рейс, хотелось расслабиться, празднуя такое событие.

– Дженнет – счастливица, и Шон хороший парень, – сказала она Нине, которая шла рядом, – я рада за них.

– Я тоже, – подруга улыбнулась, – встречаемся через пару часов внизу, в холле.

– Хорошо, если опоздаю, прошу не злиться, – улыбнулась Оливия и открыла дверь. – Приму душ, а мои волосы слишком долго сохнут.

Она зашла в небольшой, но довольно уютный номер. С таким плотным графиком можно было начинать составлять свой рейтинг отелей, в которых она ночевала, вместо городов, которые даже не видела.

* * *

Даниэль кинул на столик зажим для галстука в виде золотого двухпалубного «Эйрбаса» и развязал галстук, стаскивая его с шеи рукой. Он договорился встретиться с Марком в баре через час. Этого времени хватит, чтобы принять душ и одеться. Времени хватит даже на пятнадцатиминутный сон.

Он взял телефонную трубку и нажал на кнопку, соединяющую с ресепшеном.

– Я хотел бы заказать букет цветов.

– Конечно, синьор, – отозвался на том конце женский голос, – из каких цветов вы хотите букет?

Сейчас в голове были только одни цветы. И это были не розы. С тех пор как он увидел их на столике у Оливии в номере при переезде, они стали ему ненавистны.

– Что вы можете предложить кроме роз?

– Извините, синьор, а по какому поводу цветы? Я могла бы вам посоветовать скомпоновать несколько видов.

Почему так сложно? Неужели нельзя просто взять и сделать? Какая разница, какой повод? Цветы от повода красивее не станут.

– Помолвка. Но я не жених, – он усмехнулся, – я друг и коллега.

– Отличный повод. Я могу предложить вам альстромерию, лизиантус и пионы – это очень нежное сочетание.

Даниэлю показалось, что у него закружилась голова от названий. Кажется, теперь он догадался, почему большинство мужчин дарят розы. Это проще. «Мне красные розы», «Мне розовые розы», «Мне белые розы». Фантазия напрягается только с выбором цвета. Розы – банальность и простота. Теперь он понимал Оливию.

– Я ничего из сказанного вами не понял, но, если вы считаете, что это будет выглядеть красиво, я согласен. Эта триада нужна мне через пару часов в ночном клубе.

– Я обещаю вам самый красивый букет, синьор. На чье имя записать заказ?

Он продиктовал имя и номер комнаты, радуясь, что быстро отделался от названий цветов, которые в глаза не видел.

Быстро приняв душ, Даниэль вновь предстал перед выбором, на этот раз – касательно одежды. Есть ли разница, пойдет он в повседневной одежде или при форме? Конечно, Дженнет была бы рада, если ее поздравит капитан с погонами – мужчина в галстуке и белоснежной рубашке с четырьмя золотыми лычками на погонах. Вопрос решился сам собой – это было проще, чем с цветами.

Одевшись, вновь приколол золотым зажимом галстук к рубашке – привычка пилота, от которой он никогда уже не избавится.

Даниэль спустился вниз в бар, где Марк уже ждал его, сидя за стойкой. Проходя через зал, капитан заметил танцующих Мирем, Джуана и Нину. Музыка опьяняла без алкоголя, а повод для праздника создавал массу веселья. Он обвел присутствующих взглядом, улыбаясь Дженнет, но не увидел ту, которая взорвала бы его спокойствие. Оливии не было.

Даниэль сел к Марку и заказал эспрессо.

– Жаль, что крепче кофе нам не выпить, – произнес Марк, смотря на танцующих.

– Ты уже узнал свой летный график? – В голове уже возникла яркая надпись «Отпуск». Завтра по прилете в Дубай он будет свободен.

– Да, послезавтра летим в Амстердам. Нет времени на отдых. Какие планы у тебя на ближайший месяц?

Тяжелый вопрос для человека, живущего в небе, которому придется целый месяц провести на земле.

– Поеду в Аликанте, навещу мать и сестер, – Даниэль усмехнулся, – и племянников. Буду делать себе праздник каждый день, пить испанское вино и наслаждаться обществом красивых женщин. Других планов у меня нет.

– Будешь кутить с красивыми женщинами, – засмеялся Марк, но тут же осекся. – Слушай, я тут такое услышал… – друг опустил взгляд на чашку и пальцами начал теребить ложку, лежащую рядом. Если бы это была Оливия, Даниэль тут же отреагировал, но Марк…

– Что? – Капитан взял в руки чашку кофе, сделав медленный глоток, желая насладиться вкусом. Но почему-то он показался безвкусным.

– Ходят сплетни, что ты – гей.

Чашка выпала из рук Даниэля, разлетаясь на осколки, обрызгав его и Марка эспрессо. Он был так ошарашен, что вскочил со своего места, пытаясь вытереть с белоснежной рубашки темные пятна, которые слились в одно большое темное пятно на его карьере в «Arabia Airlines».

– Кто сказал тебе эту мерзость? – прорычал Даниэль.

– Дюпре. Не бери в голову. – Марк попытался успокоить друга, заранее понимая, что не получится. – Наши-то знают, что это не так. В памяти еще свежа блондинка с собачкой. И брюнетка с карими глазами. И рыжая с зелеными. И вообще, если перечислять всех твоих бывших, не хватит вечера.

– Другие не знают! – вновь грубый голос. – Откуда Дюпре это взял?

– Кажется, ему сказала об этом его стюардесса.

Все становилось на свои места. Даниэль выпрямился, перестав стирать с белоснежной рубашки грязь:

– Кажется, я догадываюсь, откуда ветер дует.

Он быстрым шагом направился к выходу, проходя мимо Дженнет. Черт, он забыл про цветы! Повернув, кинул Марку:

– Принесут цветы, подари их Дженнет.

Марк привстал со стула, пытаясь сказать что-то, но капитан уже исчез в темноте.

Подойдя к стойке регистрации, Даниэль буквально навалился на нее, испугав девушку:

– Номер Оливии Паркер! Быстро!

Она смотрела на него широко открытыми глазами, ртом хватая воздух. Он страшен в гневе, Даниэль это знал, поэтому смягчил командный тон:

– Пожалуйста, скажите номер комнаты моей стюардессы Оливии Паркер.

Девушка тут же кивнула и стала водить пальцем в журнале регистрации:

– Двести один.

Даниэль даже не сказал ей спасибо, молниеносно побежав к лестнице, боясь растерять весь гнев. Но, поднимаясь через ступеньку, он понял – гнев увеличится в разы, когда Оливия откроет перед ним дверь.

Наконец, оказавшись возле номера двести один, он перевел дыхание, пытаясь собраться с мыслями. Но их не было. Зато гнева действительно прибавилось. Он уже боялся себя. Боялся задушить ее, потому что знал, что она с гордостью признает свою победу над ним.

Он начал бить в дверь всей ладонью. Оливия открыла ее медленно, не веря своим глазам, но Даниэль не дал ни секунды ей на размышления, буквально вваливаясь в ее комнату и с силой захлопывая за собой дверь. Его вид вызвал испуг, а захлопнувшая с силой дверь заставила девушку вздрогнуть.

Даниэль сделал шаг навстречу Оливии, и от неожиданности она сделала шаг назад, руками сжимая на груди края белого отельного халата. Она еще не успела привести себя в порядок. Ее волосы влажными прядями спадали на плечи, а на лице не было ни грамма косметики. Два часа – это слишком мало для такого события, как помолвка.

– Какая черная сила заставила тебя явиться ко мне?

Глава 29

– Ты и есть та самая сатана! – Он пальцем указал на нее, пытаясь совладать с собой и выдвинуть обвинение. – Ты разносишь сплетни по «Arabia Airlines», что я гей. Я – гей!

В его голове это слово вызвало новый взрыв. Он готов был задушить Оливию, видя, как она удивленно округлила глаза.

– Первый раз слышу. – Девушка перешла на шепот, опустив глаза и пытаясь вспомнить, когда могла такое сказать.

– Какого черта! – крикнул он, делая снова шаг в направлении девушки, и Оливия, отступая, уперлась в стену. – Даже не придумывай себе оправдание! Ты говоришь, не думая, первое, что приходит в твою глупую голову.

Она могла снова влепить ему пощечину. Теперь уже за хамство. Она не собиралась стоять и слушать его обвинения, несчастно смотря в пол.

– Ты обвиняешь меня в том, что я не говорила!

Но внезапно картинка пронеслась у нее в памяти: кажется, в Гамбурге, перед вылетом она сказала белокурой Меган, которой променяла Даниэля, что он – гей.

Вскрикнув от неожиданно возникшей в памяти сцены, Оливия прикрыла рот рукой, смотря огромными голубыми глазами на своего капитана:

– Это я.

– Конечно, ты! – в бессилии крикнул он. – Я не сомневался!

Она убрала пальцы с губ, хотела оправдаться, но видела лишь его гнев:

– В Гамбурге я поменялась экипажем с Меган, она хотела лететь с тобой. А потом ты… – теперь ее голос стал на тон ниже, – ты предложил мне лететь в кабине с тобой и Патриком. Как я могла упустить такой шанс? Меган с чемоданом я могла остановить, только сказав, что ты гей. Зато подействовало. – Оливия даже улыбнулась, вспомнив, что ее план блестяще сработал.

– Дьявол, – прорычал Даниэль. Лучше бы он не знал подробностей! – Я потеряю работу! В арабских странах быть геем – это повод для увольнения. Ты сказала это намеренно, ты знала, что все так будет. Ты повесила на меня ярлык, ожидая, когда я сойду с твоего пути? Так ты решила от меня избавиться?

Он одной рукой содрал с галстука золотой зажим в виде самолета и швырнул его в сторону. Оливия даже не стала смотреть, куда он упал, она смотрела на своего капитана, и сердце перестало стучать – Даниэль развязал галстук.

– Что ты делаешь? – Голос перешел на шепот. Она все еще ощущала стену у себя за спиной, и хоть эта поддержка радовала, ноги подкашивались. – Успокойся и забудь. Через три месяца об этом никто не вспомнит. И вообще уйди, я собираюсь на праздник.

Даниэль сделал еще один шаг в ее направлении, буквально нависая над девушкой. Она зажмурилась, кусая пересохшие губы и отчетливо ощущая его дыхание возле уха:

– Твой праздник состоится здесь и сейчас.

Широко распахнув глаза, Оливия встретилась с ним взглядом. Даниэль стоял слишком близко, и эта близость душила ее. Кажется, сердце перестало стучать от страха. Или от чего-то еще. Не важно. Она чувствовала запах кофе, пролитого на рубашку, пыталась совладать с собой и не сорвать ее. Все еще смотря капитану в глаза, цвета того же кофе, она пыталась уловить в них остывший пыл. Но видела другое.

Вспыльчивый испанский темперамент привел Даниэля к ней. Он хотел проучить ее, напугать… Но как только он прошептал свои угрозы, ощутив близость Оливии, внутри сработал обратный механизм.

Смотря в небесные глаза девушки, Даниэль уже забыл про свой гнев, забыл, кто он и зачем сюда пришел. Он ощущал ее дыхание, которое становилось все тяжелее и тяжелее по мере его приближения. Эти губы не давали ему покоя, именно о них он думал слишком часто. Сейчас он уже не мог остановиться – пройдена точка невозврата. И Даниэль коснулся ее губ, чувствуя, как она выдохнула. Он ощутил, как ее рука коснулась его щеки, и девушка простонала, вызывая в нем еще больше желания.

Поцелуй был как взрыв, как… Сначала горячий, как лава, потом нежный, как шепот. Руки Даниэля блуждали по ее халату, пытаясь распахнуть и коснуться тела. Он чувствовал, как Оливия расстегивает пуговицы на его рубашке, но у нее плохо это получалось, и она начала отрывать их. Он усмехнулся, боясь потерять вкус ее губ, и, притянув девушку, сделал шаг назад.

Теперь Оливия не была прижата к стене. Но оказалась во власти этого мужчины. Руки все еще теребили пуговицы на его рубашке, пытаясь пробраться к телу, ощутить его горячую кожу. От дикого желания, которое он в ней разбудил, пальцы не слушались, а пуговицы больше не отрывались. Она вновь застонала, запуская руку ему в волосы, чувствуя их жесткость.

Самая длинная ночь, длиннее перелета через Атлантический океан. Самая мягкая постель, как густой белый ковер под самолетом. Его рука откинула прядь волос девушки, и губы коснулись кожи на шее. Его окутал тонкий аромат мыла. Не ваниль, не кофе, нет. Это был знакомый запах какого-то фрукта. Жаль, что не персика.

Где-то в комнате заиграл мобильный телефон. Оливия не узнала музыку, а Даниэль проигнорировал звонок. Все было сосредоточено на них двоих. Он целовал каждый дюйм ее тела, не пропуская шрам на груди. Сейчас не время спрашивать о нем, сейчас ему вообще ничего не хотелось знать.

Вновь заиграла музыка уже знакомой Оливии мелодией. Скорее всего, это Нина потеряла подругу. Но думать об этом не хотелось. Хотелось только утопить оба телефона.

Всю ночь Даниэль не давал ей спать, пробуждая поцелуями, руками проводя по ее телу, пытаясь насладиться Оливией вдоволь, так, чтобы больше не захотелось повторить сегодняшнюю ночь. Утро принесет море проблем.

К утру она уснула, прижимаясь к нему спиной. Сон только пришел, а в дверь уже начали стучать:

– Оливия, с тобой все в порядке? Впусти меня.

Голос Нины заставил Оливию резко вскочить с кровати и помчаться к двери, руками прижимая ее и не давая девушке войти.

– Со мной все хорошо. Выйду позже, Нина.

– Открой дверь, я хочу убедиться сама, что с тобой все в порядке.

Сердце застучало в безумной скачке. Девушка посмотрела на Даниэля, лежащего в постели. Надо запечатлеть это в памяти, потому что такое больше не повторится.

– Я не одета, Нина. Я спущусь к завтраку.

Теперь она увидела его взгляд на себе и поняла, что стоит обнаженная возле двери:

– Отвернись.

Он усмехнулся, но не отвел взгляд, пытаясь запомнить красоту ее тела. Такое не повторится, но в памяти останется навсегда.

– Ты вчера не была на празднике. Я переживаю, – Нина все еще не уходила, и Оливию это начало раздражать. Она повернула замок, закрывая дверь и облегченно вздыхая:

– Я уснула, Нина. Иди. Я скоро спущусь.

Оливия отошла от двери и села на кровать, пытаясь прикрыться простынкой:

– Вламываясь в мою комнату, ты даже не закрыл дверь.

– Я не думал, что так все закончится, – произнес Даниэль, протягивая руку за часами. – Черт, я так мало спал, не знаю, как буду работать.

Оливия тут повернулась к нему, сверля ядовитым взглядом. Даниэль улыбнулся – все возвращалось на свои места. Сегодняшняя ночь – это просто порыв, маленькое безумие.

– Скажи спасибо себе, – Оливия натянула улыбку. – Ты сидишь, а я хожу, кормлю людей и исполняю их прихоти. Кому из нас тяжелее?

Он поморщился, представив эту картину.

– Мне нужна ясная голова, холодный разум, я принимаю серьезные решения.

Не было смысла с ним спорить, его работа тяжелее только в том случае, если происходит внештатная ситуация.

Даниэль встал с кровати, пытаясь найти свои вещи:

– Кстати, я не гей.

– Я заметила. – Оливия закуталась в простыню, ложась обратно на кровать. Хотелось спать, тело болело, но в нем ощущалась странная легкость. И даже ломота была приятна.

– Черт, – выругался Даниэль, и Оливия посмотрела в его сторону. Он держал в руках рубашку, залитую кофе и с оторванными пуговицами. – По дороге в свой номер надеюсь никого не встретить.

– У тебя есть еще рубашка? – поинтересовалась она, но тут же возненавидела себя за этот вопрос. Какое ей дело?

– Есть. В номере. – Он расстегнул пуговицы на погонах, снимая с них накладки с четырьмя золотыми лычками, и запихал в карман брюк. – На всякий случай, если кто увидит меня в таком виде. Во избежание позора моего звания.

Оливию это насмешило:

– Ты переспал со мной и снял погоны, Даниэль Фернандес. Может быть, это что-то значит?

– Значит только одно – не приближаться к тебе ближе вытянутой руки.

Она дерзила, он не уступал.

– Отличная идея.

– Послушай, – он сел на кровать, застегивая пуговицы на рукавах, – ни ты, ни я не хотим потерять эту работу. Сегодня ночью мы нарушили жесткое правило «Arabia Airlines», но ведь об этом никто не знает. У меня к тебе предложение.

– Я вся во внимании.

– Пусть между нами все будет как прежде. Давай забудем сегодняшнюю ночь, – Даниэль кивнул ей. – Но, если ты не хочешь ее забывать, могу предложить тебе перейти в экипаж Джека Арчера.

– Иди к черту, – произнесла Оливия, вызывая улыбку на его лице, – я забуду обо всем без помощи Арчера.

– Отлично.

Даниэль встал, завязывая галстук и оглядываясь по сторонам, пытаясь отыскать золотой зажим. Повязав простыню вокруг тела, Оливия встала с кровати.

– Как он выглядел?

Они опустились на колени, руками ощупывая пол, заглядывая под кровать и стол.

– Золотой «А380». Подарок Мухаммеда на день рождения. В единственном экземпляре. Именной.

Их взгляды встретились.

– Нечего было кидать его.

– Нечего было раздражать меня.

Сказав друг другу очередную гадость, они вернулись к поискам. Но спустя две минуты Оливия не выдержала и поднялась:

– Я поищу позже, ты можешь идти. Времени на сборы слишком мало.

Даниэль знал это, но он не мог потерять такую ценную вещь. И дело не в золоте, дело во внимании начальства. Это был эксклюзивный подарок.

– Хорошо, – Даниэль встал с пола, отряхивая с брюк невидимую пыль, – обещай, что поищешь.

– Обещаю.

Оливия все еще держала края простыни у себя на груди в ожидании его ухода, и Даниэль направился к выходу, но что-то заставило его остановиться. Он обернулся и посмотрел на нее:

– Увидимся на завтраке.

Она кивнула, одиноко стоя в середине комнаты. Ему захотелось подойти к ней и поцеловать, вновь ощутить вкус ее губ. Необходимо было стереть прошлую ночь из памяти.

Как только за ним закрылась дверь, Оливия ощутила внезапное одиночество. То, что произошло, она обязана забыть. Даже несмотря на то что эта ночь стала самой потрясающей в ее жизни. Но этот мужчина – большая ошибка, крах ее карьеры. Не для того она ехала в чужую страну и столько времени училась, чтобы спать со своим капитаном и нарушать правила авиакомпании. Она ни на шаг не приблизится к Даниэлю Фернандесу. Она забудет, что было, а его трехмесячное отсутствие ей в этом поможет.

Быстро приняв душ, девушка вышла в комнату, оглядывая пол в поисках его зажима для галстука. Даже ей стало жалко потерять его, и Оливия стала двигать стол на середину комнаты, освобождая доступ к окну. Рукой отодвинула тяжелую штору, обнаружив золотое изделие под ней.

– Слава богу, – Оливия взяла зажим, рассматривая его. Она столько раз видела его у Даниэля на галстуке, но никогда не придавала значения его красоте. Самолет был точной копией «Эйрбаса-380». Каждое окошечко, каждая дверь были искусно прорезаны умелым автором. Оливия перевернула драгоценность и прочла надпись на обратной стороне: «Captain D.F.T.». Даниэль Фернандес Торрес. Она сжала самолет в руке, и где-то внутри ее начала разрастаться странная тоска.

Даниэль спустился в ресторан, ощущая безумный голод. Он готов был съесть слона и, увидев шведский стол, порадовался, что может наесться вдоволь. Англичанка забрала всю энергию. Необходимо восстановить свои силы, если без сна, то хотя бы с помощью еды. Проходя мимо столиков, он увидел за одним из них Дженнет с другими стюардессами и выругался про себя. Из его головы вылетела ее помолвка. Он забыл про цветы, возложив эту ответственность на Марка.