Текст книги "Античные возлюбленные"

Глава 8

Утреннее пробуждение было, отнюдь, не таким радостным, как могло бы. И дело даже не в той жуткой головной боли! Как все эти сериальные персонажи могут ночами пить, заниматься любовью до утра, а потом еще и просыпаться отдохнувшими и свежими?

Божественная ночь принесла мне поистине адское утро!

Я подняла с подушки тяжелую голову, пытаясь понять, что же произошло тем вечером? После нашего с Аидом душевного разговора за бутылкой, может двумя, я помню обрывками. Должна сказать, весьма пикантными и смелыми обрывками. По крайней мере, голову шефа у себя между ног я не забыла даже при хорошем градусе.

Господи!

Сейчас пора как в мыльной опере рыдать над подушкой о горечи судьбы, в которой я – бедная девочка, совершившая грехопадение. Он – босс крупной кампании, Шихайри и один из Валейши этого мира. Нам не суждено быть вместе, какими бы не были грезы, и как бы не была чудесна ночь, которую я все больше вспоминала.

Вот только моя реальность чуть более сурова. Я вижу эманации, которые в этом мире способны видеть только Мойры! Более того, я способна управлять ими, а это значит – контролировать эмоции многих Шихайри, в том числе и Валейши. Потенциальная угроза в моем лице более чем вероятна, что я не могу не понимать.

Аид не станет вступаться за сомнительного рода девушку, если узнает об этом. Скорее первый прибьет, стоит мне проколоться.

Я развернулась, уставившись в окно. Не буду радоваться солнцу! Чему тут радоваться, если голова болит? И пить хочется…

– Ирина?.. – В комнату заглянул Аид.

Серьезно?! Сейчас?!

Увидев, что я уже проснулась, он зашел внутрь.

Вот как он может так хорошо выглядеть после такой ночи?!

Свежее лицо, никакой щетины или кругов под глазами, никаких помятых волос или неуклюжей одежды. Брюки, рубашка навыпуск, расстегнутая сверху на несколько пуговиц. В руках у Валейши оказался поднос с завтраком.

Господи! Я готова сменить вероисповедание и молиться только на него одного!

Я приподнялась на подушки, принимая более или менее сидячее положение.

– Как ты себя чувствуешь?

– Бывало и лучше. Сколько я вчера выпила?

– Ты шла почти вровень со мной, не считая двух графинов, которые я выпил до тебя. Выпей лекарство, оно поможет от похмелья.

– Спасибо.

– Ирина!

– Аид!

Мы выпалили имена друг друга почти в голос и одновременно замолчали. Вот это неловкость!

– Что ты хотела сказать?

– Аид, я не собираюсь жалеть о вчерашнем и списывать на алкоголь! – Выпалила на одном дыхании, и как-то легче стало.

Да, так и есть!

Какими бы не были наши отношения в дальнейшем, но я в первую очередь – девушка. Мне не чуждо ничего человеческого. И те чувства и волнения, что вызывал своими прикосновениями мой (бывший?) начальник, мне нравились. Что случится между нами потом, на уровне эмоций, я не знаю. А вот на уровне сексуального влечения между нами все отлично!

– Ты… кхм… я волновался, что ты будешь корить себя, либо меня избегать начнешь. Я был в более ясном сознании, чем ты, и мог остановиться.

– Почему не стал? – Я подвинулась, предлагая присесть на край кровати. Лекарство, что он принес, успокоило мой бушующий организм, а завтрак медленно возвращал силы и положительный настрой.

– Не захотел. Я, как и ты, не жалею об этом. Ты невероятная, и отрицать притяжение было бы недальновидно с моей стороны. Только из уважения к тебе, зная, что я не могу даль тебе большего, я держался на расстоянии.

От такого лестного признания по телу разлилось тепло. Приятно слышать правду, какой бы она ни была. Я и сама знаю, что не имею права влюбляться и требовать большего. Но я могу жить моментом, что тоже вполне приемлемо.

– Что будем делать дальше с осознанием того, что мы не безразличны друг другу?

– Я должен и буду контролировать себя. Любой наш близкий контакт насыщает меня твоей энергией. Я не хочу высушить тебя, даже учитывая, что ты восстанавливаешься как Рихша! И, судя по твоему состоянию, ты восстанавливаешься гораздо быстрее других.

– Это хорошо?

– Более чем! Но это ничего не решит. Если перестану себя контролировать, то влечение к тебе окрепнет, перерастет если не в чувства, то во что-то значимое точно. Рано или поздно, я перейду черту.

– Такое бывало?..

Аид со вздохом кивнул. В его взгляде появилась тоска по прошлому, груз которого не оценить мне за всю жизнь. Я не знаю, как долго прожил этот Валейши, но знаю, что он испытал не мало, раз его назвали богом смерти.

– Я не любил никого по-настоящему, кроме Геры. Хотя и в чувствах к ней я стал сомневаться. Но во времена, когда еще мог свободно управлять миром, я был Шихайри, что не в чем себе не отказывает. В том числе и в плотских желаниях. Рихши подо мной умирали с улыбкой блаженства. И хотя все это в прошлом, но воспоминания остались. Ничто не изменит того, что я погубил множество невинных.

– Но ты раскаялся!

– Да, я осознал свою глупость. У меня на попечении была маленькая Рихша. Я не помню ее имени, может его и не было вовсе. Мне ее продали с невольничьего рынка. Оленьими глазами хлопала, бегала за мной. И восхищалась! Просто потому что не бил и вкусно кормил! – Аид вцепился в волосы. А вот я мысленно содрогнулась. Что-то в последнее время слишком много откровений. Хочу ли я знать, как под весом этого мужчины умирали от оргазма женщины? Но, заметив его дрожащие плечи, уверенно ответила себе– хочу.

Аид не только мой шеф. За пару месяцев, что мы жили вместе, я прониклась симпатией к этому странному и пугающему с виду… нет, не человеку. Так его определенно мог назвать только тот, кто не был допущен в круг близких знакомых. Его боялись не только в нашей кампании на Земле. Даже здесь, в этом странном мире богов и мифических существ, где все подчинено своим законам, его уважают и опасаются.

Вот только по утрам этот ужасный бог любит капучино с шоколадными булочками.

Когда устает от работы, он предпочитает отвлечься на какую-нибудь странную литературу, похожую на сказки, где мифы интерпретируют каждый раз по-своему.

Когда слишком сильно погружается в работу, его очки сползают на нос, заставляя морщиться и поправлять аккуратно указательным пальцем.

Он не замечает, но всегда хитро жмурится, когда вступает со мной в перебранку. И нежно улыбается, если доволен мной.

Не может тот, кто несет ветку какого-то соцветия домой, на стол, быть плохим!

Я уверенно потянулась к его руке, накрывая. Поддержка без слов иногда полезнее всего остального. Я улыбнулась, позволяя продолжить.

– Эта девочка даже шороха боялась. Но радовалась как ребенок цветам на столе и шоколаду. Да она и была ребенком! Сколько ей было? Пять? Я привык к ней. Питался медленно, глотками, упиваясь ее чистыми эмоциями. Сам впервые не желал иссушать.

Пока остальные продолжали видеть во мне монстра, божество, жилетку для слез и соперника на пути к власти, она видела своего покровителя и защитника. За что и поплатилась. Столкнулась в парке с почти сухим прохожим. Это потом я узнал, что все было инициировано, но в тот момент казалось, что все это – досадная насмешка судьбы за мое прошлое. Ее выпили за пару глотков.

Я потом долго еще бушевал, желая стереть в порошок всех подонков, которые смеют так поступать с невинными. Вот только по правде, я был первым среди этих подонков. Я не сберег дитя. И я сам убивал не меньше!

– Аид, не думаю, что она хотела бы, чтобы ты винил себя, – обратила я на себя внимание. – Как по мне, она восхищалась тобой просто потому что ты – это ты. Я тоже восхищаюсь тобой именно за это. Даже у тебя в голове есть тараканы, которых не понять. И мы все не без грехов. Просто у вас, Шихайри, другая мера их восприятия.

– Валейши грешат по-крупному, да?

– Пожалуй. Я воспринимаю это так. Если ты будешь думать о том, не навредишь ли мне, то должен понимать, что в один миг тебе понадобятся силы, ты сорвешься и поглотишь меня. Но если ты будешь сыт всегда, то будешь пить меня так же как и ее, по глотку. Не думаю, что обеднею, если мой взрывной темперамент приглушат. А то последние месяцы все время хочется поточить ноготки о кого-нибудь.

– Я заметил, что ты яростнее в некоторых спорах.

– Ты запрещаешь мне показывать характер на людях. Я уважаю тебя, как покровителя. Но с собой не могу ничего поделать. Иногда кажется, что заедая йогуртами нервы, уже стала на восемьдесят процентов из йогурта, а не из воды. – Аид понятливо усмехнулся шутке.

– Как мне с тобой повезло, ты даже не представляешь! – Убрав поднос с кровати, мужчина залез ко мне под одеяло, словно кот, устраивая поудобнее голову на моей груди и обнимая за талию.

Как-то неожиданно было увидеть этого сильного бога в роли ранимого человека, который просил ласки. Но в то же время приятно увидеть еще одну часть его реальности, о которой ты раньше не догадывался.

Время приближалось к обеду, когда мы все же выбрались из нашей полудремы.

Мне показалось, что будет неловко общаться с Аидом, когда наши отношения пережили такой неожиданный переход на новую ступень. Но все обошлось довольно просто. Ничего, что требовало бы менять наш привычный уклад.

Уже за завтраком, поглощая йогурт, я заметила странное шевеление эманаций вокруг Аида. Такого раньше не было! Да, я видела проявление его силы в виде тусклых бликов, приближающихся к нему темных эманаций, но чтобы такое яркое проявление сил!

– Что-то не так?

– Нет, просто показалось… – Натянуто улыбнулась, при этом ругая себя за несдержанность эмоций. Не хватало еще так проколоться на банальном удивлении!

– Сегодня Мойры приглашают нас на ужин. Зная их, предполагаю, они позовут еще и Сфинкса, Отохико и Морфея. Как ты относишься к интеллектуальным играм с ноткой дикого юмора?

– Эмм…

Странно было представить такого рода кампанию, но удивляться не было смысла.

Мойры были особами добродушными, в некотором смысле, они даже прониклись уважением ко мне, но и в них была черта характера, за которой скрывался опыт прожитых столетий.

Именно поэтому играть с ними мне показалось идеей неразумной, даже в некотором смысле опасной.

И все же, около пяти вечера мы пришли в поместье к Мойрам.

Сложно предположить, чего именно я ожидала от дома двух самых таинственных и непостижимых обоих миров. Наверное, я бы не удивилась, увидев готический замок, странные и непостижимые элементы в стиле семейки Аддамс или графа Дракулы. Не удивилась бы и современности, перемешанной с антиквариатом.

Я была готова абсолютно ко всему.

Или я так думала.

Их дом был расположен на вершине естественного холма, на земле, что само по себе было странным, так как Шихайри не очень любили посещать без надобности низы, предпочитая свои парящие острова с их диковинным ландшафтом.

Стоящий на окраине, этот холм так выгодно занимал позицию, находясь между Вековыми лесами, озером Ландо и городскими садами, что казалось, будто он сам – продолжение холма и естественного природного баланса этих мест.

Подойдя ближе, впечатление усилилось. Каменная кладка будто вырастала из земли, а кусты и обвивающие стены лозы сглаживали все оттенки вокруг. Только присмотревшись. Я поняла, что большинство лоз оплетают еще более тонкие нити – эманации, каким-то таинственным образом переплетенные и осевшие на доме.

Во всем остальном дом был самым обычным, как будто время в его стенах не властвует, нет ничего, что отметило бы к какой эпохе принадлежат его стены.

Свежий ветерок доносил прохладу с озера, из приоткрытого окна второго этажа доносилась мелодия из какой-то оперы. Приятное впечатление, что, впрочем, все равно не позволяло забыть о том, к кому именно мы идем в гости.

Нас встретила младшая Мойра, Мэй. Она и сегодня была дерзко и современно одета, что определенно контрастировало со старшей Мойрой. Их контраст во времени, характере и внешности всегда ярко акцентировался. Будто они показывали всему миру, что провидицы тоже имеют склонность отличаться одна от другой. И что время прошлое никогда не будет похоже на настоящее.

По обыкновению молчаливая, Мэй проводила нас в гостиную. Где уже был накрыт стол и сидели остальные гости.

Темноволосый парень с хмурым взглядом, отстранено наблюдающий за чем-то в окно. Ему не было интересно ничего в пределах этой комнаты. Кажется, что даже за ее пределами ему ничего было не интересно, будто он выше житейских проблем. Даже эманации от него отскакивали, не задерживаясь надолго.

Но при этом, непостижимым образом, этот гость дарил умиротворение. Как будто он способен обнулять всю бурю чувств вокруг себя.

Тем еще более непонятным был его компаньон, который сидел с другой стороны стола. В роскошном кимоно, незнакомец был невероятно красив.

Его внешность не была типичной модельной, брутальным красавчиком или обжигающим сказочным принцем его не назвать. Восточные корни наградили его темными волосами и узкими глазами, а запястья были тонкими на зависть девушкам. В остальном он был непримечательным в сравнении с тем же Аидом. Скорее, я бы сравнила его с той розой, что он держит в руках. Нежный, чарующий, манящий, но во взгляде проявлялось наличие не только бутона, но и шипов.

Мужчина самозабвенно улыбался, наслаждаясь ароматом цветка, изредка бросал взгляды на соседа, либо в окно. Вся его отрешенно – расслабленная поза говорила за себя. Он был актером, что ждал своего звездного часа.

И он не упустил его, так как только увидел первых зрителей, изящно повернулся, озаряя своей божественной покровительственной улыбкой. Роза была поднесена к лицу, усиливая эффект схожести, как будто вокруг него сейчас тоже начнут цвести бутоны.

– Милые гости, как же я рад вашему прибытию! Мойра, дорогая, ты обещали мне особенных гостей на нашем променаде! Должен признать, я впечатлен!

– Отохико.

– Аид! Особое наслаждение видеть тебя в кампании прекрасной нимфы! Леди, вы же нимфа, я прав? – А взгляд такой пронзительный, самоуверенный! Нет, этот паяц определенно знает, кто я такая!

Хотел ли он польстить мне, сравнив с нимфой, либо вывести на разговор, я не могу быть уверенной.

Этот льстивый флирт был знаком мне со многих деловых встреч, когда наши клиенты, видя, что их оппонент носит юбку, потирали мысленно ладони, ожидая наживы. Такой взгляд победителя, который видит в женщине лишь красивое дополнение.

Что же, если вы так хотите поиграть, то я сыграю с вами!

В этот момент Аид тихонько отдернул мою руку, напоминая о предосторожности. Вовремя, так как я готова была вступать в дебаты!

– Отохико, мне лестно, что моя протеже тебя заинтересовала. Уверен, Ирина польщена сравнением с нимфами. Но оставь эти игры другим. – Вот так. Отдернул, не дав вставить и слова. Я даже готова была возмутиться.

– Охо, что это за приятное послевкусие разочарования? Кому-то не дали конфетку? – В помещение вслед за нами вместе со старшей Мойрой зашел последний наш гость. Поджарый мускулистый египтянин с темными волосами, ухоженной бородой и точеным прессом, который он не стеснялся показывать, придя на встречу в одних только бриджах. Правда, золотых цепей на его шее было так много, что никакие рубашки были не нужны.

– Сфинкс! Рад тебя видеть! Какие загадки ты приберег на этот раз нам, дружище?

– Нечто восхитительное, уж поверь!

Отохико словно солнечный свет, умудрялся быть везде и со всеми, участвуя во всех беседах. Это весьма впечатляло, так как он при этом умудрялся оставаться грациозным, без суеты и спешки обходя всех своим вниманием.

Не в пример ему, Мойры, хоть и хозяйки дома, оказались сегодня тихими свидетелями происходящего. Они приносили ужин, меняли закуски, контролировали музыку и освещение. В нужный момент была организована игровая площадка в гостиной. Они окружали вниманием и заботой, но были весьма ненавязчивы. Зная, что у тоже есть характер, я весьма растерянно смотрела на них, но спрашивать не решалась.

Между тем, игра продолжалась. Сложная смесь монополии, шарад и еще каких-то совсем незнакомых мне элементов вышла довольно захватывающей, но слишком сложной. Исходя из этой игры, я чуть не была на грани гибели около семи раз, всегда спасенная Аидом в самый неожиданный момент.

У того выходило вообще без особых усилий найти какую-то стратегию, где уже спустя десять минут он стал верховным звеном игры, практически бессмертным и всевластным. В общем, у Аида все, как и в жизни – легко и забавно.

– Предлагаю поиграть в Забавы!

– Отохико, это весьма глупая игра, тебе не кажется? – Морфей с ленью передвинул к себе выигрышную комбинацию, попутно опуская уровень Отохико на одну позицию вниз.

– Вовсе нет! Вот у нас, к примеру, новая Рихша! Она определенно будет увлечена игрой! Что скажешь, милая? – Собеседник обольстительно мне улыбнулся, но я лишь пожала плечами. Я не знала этой игры в Забавы, о чем и не постеснялась сказать. – Ох, тут все просто, дорогая! Вспоминаешь любую глупую легенду, миф, либо историю, связанную с кем-то из нас. А мы говори тебе, в чем правда, в чем ложь.

– А в чем забава игры?

– Ну как же! В самих историях! Люди о нас, бывает, такого напридумывают! К примеру, Морфея как-то представляли в виде пухленького карлика, целиком и полностью состоящего из песка! Именовали Песочным человеком, байки рассказывали о нем!

– Это был лишь детский вариант сказок. И он был даже не обо мне, а о предке, который действительно был несколько полноват. – Как всегда, равнодушно ответил Песочник.

– А почему «Песочный человек»?

– Можно я расскажу? – Радостно подскочил Отохико. На что получил хмурый взгляд Морфея и присел. Обиженно.

– Мое настоящее имя – Морфей, правда в некоторых регионах меня называют иначе, используя псевдоним. Какое-то время назад некоторые весельчаки захотели вывести предшественника из себя шутки ради. Наложили проклятие, от которого с него сыпался золотистый песок около десяти лет. Забавно, что в то время он был еще более безмятежен, чем обычно, так как шелест песка успокаивает. В последствии, он открыл в себе талант владения песками как элементом гипноза, что передалось и наследникам. А вот имя закрепилось.

– Ого…

Я задумчиво взглянула на Морфея. Пожалуй, я как-нибудь возьму у него пару уроков. Такое спокойствие, как у него достойно уважения!

Видимо, все отразилось на моем лице, либо почувствовали эманации, так как все, включая самого Морфея, взглянули на меня с одобрением.

– Кто следующий? Отохико?

– О, я могу рассказать о том, как в восточных странах меня считают высшим божеством, обладающим великими силами!

– А я как-то слышала от знакомой, увлекающейся японской культурой, что в одной из сказок бог Отохико был влюблен в падшее божество…

– Серьезно? – Все разом взглянули на виновника данной легенды. На что тот, впрочем, весьма легкомысленно пожал плечами, – никогда не имел ничего общего с Ниархи, и, должен сказать, не планирую менять этого.

– Все с тобой понятно…

Постепенно в забаву втянулись. Народ расселся в более свободных, удобных для себя, позах.

Отохико, как и предполагалось, завладел всеобщим вниманием. Своими шутками, нелепыми историями и обаянием он полностью управлял настроением коллектива. Впрочем, ему в противовес, Морфей успокаивал и не давал разгореться спорам и щекотливым темам.

Сфинкс оказался колоритным, но при этом весьма эрудированным собеседником. Казалось, он, как и говорилось в легендах, знает ответы на любой вопрос. Загадки, которые ему задавали, он решал с поразительной легкостью. На некоторые ответы даже я не могла ответить, напрягаясь и пытаясь понять, о чем они говорят, но для Сфинкса это были пустяки. При этом он сам не задавал никому загадок.

Кстати, а почему?

Я задала этот вопрос и встретилась с усмешкой Мэй.

– Попробуй спросить у меня загадку, – хохотнул Сфинкс, – я задам, только вот ответа ты не сможешь найти.

– Почему?

– У меня способность – знание сокровенного. Но так просто никому не дается знание. Я получаю их не так просто и должен делиться даром. Но в руках глупца оно может стать оружием, поэтому нужно понимать, с кем и чем следует делиться.

– Как все запутанно…

– Это как оракул. Есть вопрос – есть ответ. Я задам вопрос, получу ответ. Только тогда позволю задать вопрос мне. Это работает веками с теми, кто несет истину.

– Знание – сила, которую нужно применять осторожно, верно?

– Да. Вы – сообразительная девушка. И, насколько я понимаю, у вас и друзья в разных направлениях имеются?

– Мои родственники – личности нестандартные. Приходится соответствовать, – вспомнив Аню и Славика, я по-доброму усмехнулась. Да, что уж сказать, родственники действительно перезнакомили меня с огромным количеством людей из разных сфер общества.

– Ну, теперь ваше окружение составляют еще и Шихайри. Вам нравится город?

– Здесь красиво. Не сказать, чтобы я влюбилась в Ришар, но это место теперь определенно в числе моих любимых.

– Да? А какой город самый любимый?

– Нью-Дели! Я восхищена культурой Индии. Разумеется, в разумных ее пределах! Пряности, ароматы, краски и искусство меня привлекают. Но их образ жизни с патриархатом и антисанитарией в какой-то степени меня отталкивает.

– У всего есть обратная сторона медали.

– Скажите, а ведь вы задали мне вопрос! Считается ли, что, дав ответ, я получила право на свой вопрос?

Вот тут все, включая Сфинкса замерли в шоке. Действительно, осознавали они, Сфинкс задал вопрос, нравится ли мне Ришар и какой город нравится в приоритете. Так или иначе, но в его логическую цепочку это входит.

И поняв это, Сфинкс заливисто расхохотался. Да так, что схватился за живот, откинул голову назад, не сдерживая нахлынувших эмоций. Отдышавшись, он смахнул непрошеную слезу.

– Подловила! Выражаю тебе восхищение, моя дорогая! Аид, эта девочка – определенно сокровище! Хорошо, – приняв серьезный вид, он повернулся ко мне. – Я дам тебе право на один вопрос. Но советую приберечь его до лучшего случая. Применишь тогда, когда действительно будешь нуждаться. Тогда воспользуйся этим амулетом. Достаточно сжать, и я услышу тебя и отвечу, либо просто позови меня. Достаточно даже шепотом произнести имя, я услышу. – Сфинкс протянул мне старую монетку. Хотя, несмотря на внешний вид, она определенно была весьма ценной. Не зря все так серьезно и уважительно отнеслись к данному моменту.

Я убрала в карман заветный амулет, решив, что вопросов у меня действительно слишком много, чтобы выбрать один. И я могу постепенно найти на них ответы. Приберегу до того случая, когда ответ будет нужен незамедлительно, либо вопрос будет необъяснимым.

Хотя, в последнее время многие вопросы попадают под эту категорию.

Пока Шихайри вернулись к своим обыденным разговорам, Мойра предложила мне выйти, вместе приготовить напитки для гостей.

– Ты весьма непосредственна, ты знала?

– О чем вы?

– В нашем мире Рихши пугаются своего будущего в роли рабынь. Они выбирают либо роль жертвы, пугаясь каждого шороха и сетуя на судьбу, либо создают видимость королев, окружая себя мнимой роскошью, но не имея даже собственного голоса. Ты – другая. Ты ищешь свое место, обзаводишься поддержкой. Твоя сила – информация, а не побрякушки.

– Социум имеет ведь большее влияние?

– Ты права. Легче управлять эмоциями окружающих, тем более, если они не видят в тебе угрозы. Не так ли? – Мне не понравилась ее загадочно понимающая улыбка. Как будто она знала чуть больше, чем я ей говорила. Как будто она знает мой секрет.

От такой мысли я внутренне съежилась, но мгновенно напустила на себя шлейф спокойствия. Благо, от Морфея к себе я перетянула пару нитей, оставив их кружиться вокруг себя.

– Знаешь, я не могу тебе раскрыть все секреты нашего мира. За такое я точно попаду в неприятности. Но я могу загадать тебе загадку. Весьма любопытную!

– Как Сфинкс?

– Возможно! Но вот его монетку советую приберечь до случая. Ты и сама неплохо пока справляешься. Да и ты сама знаешь! Не буду тебя пугать страшилками старой сумасшедшей.

– Я не считаю вас старой сумасшедшей.

– И за это ты мне нравишься!

– Знаешь, почему я люблю Земные легенды? Потому что многие из них напоминают нам об истине, что была забыта или сокрыта от нас самих многие века или даже тысячелетия.

– Легенды о вас, забытые вами?

– Забытые, искаженные, отринутые! Бывает и такое! Как думаешь, о ком меньше всего рассказано легенд?

– Не знаю… О Ниархи?

Мойра презрительно махнула рукой.

– Ниархи, Валейши, все это лишь отговорка! О них-то как раз историй много! С них и начинаются все летосчисления. Те, кого называют богами, те, кого причисляют к якобы полукровкам, детям богов, те, что известны как герои и избранные богами. Много таких особенных, о которых мир если не забыл, то в каких-нибудь летописях записал уж точно! А вот что было до этого…

Я покачала головой. О таких вопросах я даже не задумывалась. Действительно, все истории начинались максимум с богов, либо титанов. В первую очередь известно о Кроносе, отце Зевса, Аида и Посейдона. Другие титаны известны лишь поименно.

Только почему мне Мойра задает такие вопросы? Что она хочет, чтобы я узнала?

– Еще моя бабка говорила, что мир слишком нелогичен, чтобы принимать его таким как есть. Твои родители не философствовали?

– Нет. Семья, конечно, полна талантов, но они всегда были скептиками, это точно.

– Мне любопытно, а какую роль в вашей семье играет отец? – Мойра ловко налила в горячий чай виски, после чего взялась за мяту, мне велев достать кубики льда.

– Отец? Да, наверное, как и у всех! Балует детей, помогает маме по дому, решает спорные вопросы. На папу можно положиться, он у меня замечательный! Но роль лидера все равно за мамой!

– И отец не против? – Мойра удивленно приостановилась, после чего покачала головой, смахнув в корзину лишнюю мяту. – В нашей семье не бывает отцов. Мойра старшая и Мойра младшая. Мать и дочь, несущие одно имя и одну судьбу. Мужчины не входят в семью. Даже если партнеры любят друг друга, их союз невозможен.

– Как и выбор другого имени? Почему вас обеих зовут Мойрами?

– Так зовут всех нашего рода. Из поколения в поколение в роду рождаются только девочки. И имя, и судьба предопределена. Прости, я тебя загрузила. Давай возвращаться!

Мойра, будто решив, что сказала достаточно, остаток вечера игнорировала все мои попытки задать вопросы. Нет, она не избегала меня, была столь же любезна. Но вот той загадочной атмосферы больше не было.

Зато сам вечер приобрел оттенок мистики, когда все участники решили поиграть со своими силами. Что сделать?! Я даже подобралась вся в ожидании чего-то волшебного. И была просто покорена силами, представшими передо мной.

Сфинкс отказался играть, заявив, что его удел – знания, загадки и то, что скрывается за ними. Так что он представлял собой роль судьи, что следил за всем, контролировал честность и законность методов.

Песочник, в своей ленивой манере прямо из воздуха зачерпнул горсть песка, рассеивая его вокруг зрителей образами чудесных созданий с крыльями, хвостами и нежными женскими фигурами. Как будто во сне, передо мной проплыла нимфа с чудесными длинными волосами, рядом с ней шел грациозный единорог. Чуть в стороне брызнула хвостом русалка.

– Хитрец! Легко очаровывать барышень, если владеешь ее сновидениями! А как же кошмары?

– Кошмары – тоже часть сновидений. – Песочник плавно взмахнул рукой, после чего все волшебные скульптуры схлынули, оставив после себя лишь приятную умиротворенность.

Отохико фыркнул. Его особенностью, судя по всему, была лишь видимость чего-то невероятного. Трудно назвать иллюзиями цветы, что по взмаху его руки разрослись по комнате. Они не задевали интерьера, прекрасно вписываясь и дополняя его. Даже сладкий аромат присутствовал, напоминая о весенних букетах. Но, стоило протянуть руку, как от моего прикосновения все это богатство растворилось, оставив после себя только росу на ладони.

– А почему…

– Это все – желания. К ним тянешься, но дотронуться нельзя.

– Но ведь желания способны исполняться!

– Ты права. Только исполненные желания имеют иную форму. Не всегда ту, что мы ожидаем. Взгляни на руку!

На моей ладони роса собралась в изящную скульптуру в виде розы размером с наперсток. Роза из воды! От прикосновения на пальцах осталась влага, но от этого чудесный цветок не утратил своей изящности. Только больше стал завораживать, отражая в своих лепестках блики света.

Когда дошла очередь до Аида, я замерла в предвкушении. Если честно, я давно хотела увидеть в действии знаменитого Аида, повелителя загробного мира. Но, то ли он хорошо скрывал свои таланты, то ли и вовсе не пользовался ими. Но я так и не видела ничего из разряда божественных способностей.

Но Аид и сегодня не желал показывать умения, так как лишь отмахнулся от всего этого.

– Я лучше пропущу эту занимательную викторину.

– Ну же, Аид! Не будь букой!

– Мы давно не видели твоих сил, почему бы тебе не показать нам какой-нибудь фокус? К тому же, у тебя есть Рихша!

– Замолчи! – гневный взгляд безумным пламенем полыхнул в сторону Отохико. Да, не умеет этот восточный принц выбирать слова! И я понимаю гнев Аида, даже более, я бы сама за такое выражение прибила, будь мое право!

Своей фразой Отохико намекнул, что Аид всегда может иметь подстраховку в виде ходячего ланчбокса. Неприятное напоминание, что я – лишь игрушка для многих Шихайри! А ведь вначале он показался мне таким галантным, обходительным! В их кампании я даже почувствовала себя на миг равной. А потом на меня вылили решето жестокой правды. Вот она – основа жизни этого мира! Легкомыслие по отношению к тем, кто устроен иначе!

– Да что ты так злишься? Уж не ты ли раньше с легкостью иссушал этих куколок?

– Отохико!

– Ты никогда не был разборчив в еде. Будь это пользованная или невинная дева, женщина легкого поведения, чья-то жена или дочь, тебе было не важно! Поэтому ты и был сильнейшим! А сейчас ты трясешься над какой-то Рихшей? И из-за чего, позволь узнать?

Попытавшийся вначале остановить друга, Сфинкс бросил попытку и отошел в сторону. Только его пронзительный любопытный взгляд выдавал не угасший к происходящему интерес.

Морфей лениво дремал в кресле, поэтому волны спокойствия от него исходили знатные, их уверенно перехватывала Мэй, сидящая на соседнем кресле, и направляла в нашу сторону.

Если со мной фокус с эманациями проходил, так как я добровольно приоткрылась мысленно к ним навстречу, то с остальными этот номер был несколько затруднителен. Отохико был возбужден, а Аид в ярости.

– Ты переходишь черту, Отохико! Есть те ситуации, в которые даже друзьям не стоит лезть!

– А ты размяк! Куда подевался Верховный высший? Или тебе нужна встряска, как с той малолетней рабыней?

– Что?..

В комнате повисла тишина. Мойра прекратила тянуть нити спокойствия, Песочник приоткрыл глаза. Сфинкс покачал головой, пробормотав, что такую правду лучше бы он не знал.

Причем тут рабыня… та девочка! От понимания происходящего у меня произошел культурный шок, так как ситуация обрисовывалась совсем не радужная.