Текст книги "Пророчество для Зэ"

Отстояв в очереди, Зэ приобрел цепи и, показав их стражам у шлагбаума, убрал в багажник. Александр, как обычно, выскочил из машины и неотрывно следил за манипуляциями шофера, не сводя глаз с мольберта, пока крышка багажника не закрылась.

Тронулись дальше, на развилке основной поток машин ушел в направлении моря, и по серпантину в гору они поехали одни. Асфальт кончился, дорога была выложена брусчаткой. Зэ подумал, что мостили проезжую часть несколько столетий назад. Только тогда имевшейся ширины хватало для разъезда двух экипажей. Если же это делали римляне во времена Трояна или Августа, то ширина должна была быть стандартной, рассчитанной на четырех всадников, едущих рядом. Зэ прикинул ширину полотна. По брусчатке могли проехать четыре всадника, но двум легковым машинам разъезжаться нужно было очень осторожно.

На одном из поворотов – Зэ уже сбился со счета – стояла старенькая малолитражная колымага на мигающих огнях. Около открытого капота суетились две женщины. Зэ замедлил ход и остановился. Родион Маркович отнесся к непредвиденной остановке с любопытством и не возражал. Зато Саша разразился бурной тирадой о том, что не стоит терять время на всякие пустяки. Зэ вышел из машины. Женщины не были похожи на португалок. «Наши», – подумал Зэ. И действительно, оказалось, что Полина (так представилась первая) и её компаньонка (имя она пробормотала так тихо, что Зэ ничего не разобрал) по-русски говорили сносно, с характерным южным смягчением.

Зэ сел за руль и повернул ключ зажигания. Стартер застрекотал, но мотор не откликнулся. Стрелка горючего показывала глубокий ноль. Зэ осуждающе посмотрел на Полину. Она с невинным выражением лица произнесла: «Неужели, бензин кончился? Лампочка загорелась недавно». Подруга не заставила себя ждать: «С утра она у тебя горела, со вчерашнего». Зэ спросил, куда они ехали. Оказалось, что они работают прислугой в усадьбе «Ла Ештрела», ездили на рынок за продуктами. Родион Маркович, вышедший к этому времени из машины и услышавший про конечный пункт, не удержался от восклицания: «Мы туда же едем!» Зэ изумился такому совпадению и начал расспрашивать, есть ли в округе другие усадьбы с похожим названием, но женщины отрицательно покачали головами – горная часть безлюдна, встречаются усадьбы, но между ними десятки километров. Магазинов нет, на рынок приходится ездить за сорок верст.

Полина добавила, что в усадьбе ждут гостей, так как старший грум предупредил прислугу и послал их на рынок.

Пока перегружали пакеты с продуктами, Саша, как бессменный часовой, стоял у багажника. Зэ сначала хотел попросить его о помощи, но передумал и все сделал сам: «Что же такого ценного в мольберте, если Певецмертвец не спускает ни на минуту глаз со своего сокровища?»

По дороге Великий магистр принялся расспрашивать о людях, проживающих в усадьбе. Полина рассказала, что прислуги немного: кухарка (при этом она кивнула в сторону своей спутницы), её дочь Александра (помогает на кухне), комнаты убирает Масюся. «Нет, это не имя, это все ее так зовут за привычку сюсюкать». Управляющим при усадьбе состоит старший грум, он не женат. А у младшего грума есть жена, полного имени никто не знает, так как она редко выходит из флигеля, где у них комнаты. Если выходит, то сторонится общения. В разговорах её просто называют «Старая дева», а откликается она на имя «Магда».

Хозяина усадьбы Полина ни разу не видела. В прошлом году он приезжал с гостями, но на два дня праздников всю прислугу отпустили в город. Гостям прислуживали младший грум и Старая дева. Посуду помыли они с кухаркой, когда вернулись.

Родион Маркович несколько раз спрашивал про Арину, но женщины отрицательно качали головой. Полина предположила, что так могут звать Старую деву, ведь у всех португалок по два имени и называть можно как первым, так и вторым. Ни про какое убийство они не слышали. Младшего грума зовут Александрино с ударением на предпоследний слог, но чтобы к нему обращались, называя его Сашей, такого ни разу не было ни разу. Хотя все говорят по-русски, кто похуже, кто получше.

В разговорах незаметно летит время, и после очередного из многочисленных поворотов на серпантине они поднялись на обширную, относительно ровную поверхность. Через несколько километров группками и стайками стали появляться сосны, холмы увеличились и, наконец, показалась усадьба. Она состояла из одной постройки, правда, большой. Правильнее было бы назвать сооружение замком. Здание выглядело мрачновато. Темные стены из грубо обточенного камня возвышались, как укрепления. Неправильная геометрия башенок и нагромождения флигелей создавали впечатление черного непроходимого леса. Узкие окна не светились приветливыми огоньками. К тому же вечерело. Редкие голые деревья на горизонте настраивали на грустный лад.

Полина с кухаркой выбрались наружу и начали возиться с сумками. Путешественники же продолжали сидеть в машине, рассматривая каменного монстра. Бывает такое мгновенье, когда твои ощущения подсказывают безнадежность задуманного предприятия. Это тоже самое, как первому выйти из машины, сквозь промозглый сумрак дойти до двери, постучать, не получить ответа и вернуться обратно с растерянным видом. Зэ не успел представить сцену до конца, как вдруг дверь медленно сдвинулась, в щель ловко протиснулся невысокий полноватый человек в темно-зеленой ливрее, который, приблизившись, учтиво открыл дверь автомобиля и приятным голосом, по-русски, практически без акцента, сказал: «Добро пожаловать в наш круг». На лацкане ливрее в свете фар поблёскивала жёлтая заколка в виде розы.

Оцепенение сменилось оживлением. Разминая ноги, пассажиры выбрались на воздух. Управляющий, как он сам себя представил, взялся нести чемоданы. Настолько несуразно на нем смотрелась темно-зеленая ливрея, что Зэ никак не мог взять себе в голову возможность существования в наши дни подобной одежды.

Вдруг во мраке раздался выстрел. Это был не строгий громкий щелчок, а как бы смазанный густым вечерним воздухом звук с причмокиванием. Все оторопели. Управляющий, опустив чемоданы на брусчатку, извиняющимся тоном поспешил успокоить гостей: «Это на мельнице!»

– Что на мельнице? – спросил Родион Маркович.

– Звук на мельнице. Мельница производит такие звуки каждые три четверти часа.

– У Вас есть работающая мельница?

– Мельница заброшена, работают какие-то её части. Они издают этот звук.

Оказавшись в доме, Зэ подумал, что архитектор, построивший его, был действительно великим затейником. На овальной верхушке холма он умудрился втиснуть здание, напоминавшее сверху растянутую восьмиконечную звезду. Пристройки и флигели, которые, без сомнения, появились гораздо позже, усложнили архитектурное недоразумение, но не сделали его гармоничнее.

В доме комнаты располагались по внешним стенам лучей звезды. По внутреннему кольцу тянулся коридор с кирпичными сводчатыми арками и множеством ниш. Своды кое-где пересекали весьма внушительные трещины. Из-за отсутствия окон и слабого освещения в коридоре всегда был полумрак. Небольшие проемы неожиданно вели на спиралеобразные лестницы, щупальцами разбегавшиеся по разным этажам. Нужно было хорошо познакомиться с устройством помещений, чтобы понять, куда ведут ступеньки, на которые ступили Ваши ноги.

Глава

VIII

Гостей разместили по комнатам. Зэ всё это время не покидала мысль, что ему что-то по приезду показалось странным. Он сам себе успел произнести: «Что-то здесь не так». Но его отвлекли, и мысль ускользнула. Комната Зэ выходила окнами на спуск в овраг, по которому ливневая вода уходила в сторону реки со «стреляющей» мельницей. Мельница напомнила о себе, как только Зэ открыл окно, чтобы проветрить комнату. Хлопающий звук эхом разнесся по округе. Вдыхая свежий воздух вкупе с запахом плесени, неизбежным для всех старых домов в стране, Зэ принялся с любопытством осматривать комнату. Кровать с резным изголовьем, на котором были представлены растительные мотивы. Панели из темного дерева до потолка по трём сторонам (в таких удобно делать тайные ходы). Распятие на стене. Четвертая стена без отделки – каменные блоки, цементный состав между блоками частично выпал, образуя глубокие щели. Вдруг над головой звякнул колокольчик. Оказалось, что через отверстие в панели к колокольчику привязана веревка, за которую потянула невидимая рука. Зэ выглянул в коридор. Управляющий, важно шествуя по коридору, звал всех на ужин, поясняя, что звонок означает приглашение в зал на первом этаже. За старшим грумом семенил Саша и что-то спрашивал. Управляющий, не поворачивая головы, отвечал ему короткими фразами. Родион Маркович припер в углу неказистого брюнета с узко посаженными глазами и «пытал» его. «Спрашивает про убийство и Арину», – догадался Зэ.

За столом собрались все, кто был в доме. Прислугу посадили вместе с гостями. Управляющий, Зэ, Родион Маркович и Саша сели с одной стороны стола. Напротив разместились Полина, кухарка с дочкой Александрой и полноватая рыжая девица, единственная из всех женщин, одетая в вечернее платье.

Управляющий лично распоряжался за ужином, блюда подавали младший грум Александрино и долговязая Старая Дева в мятой вязаной юбке. На кофте у неё поблескивала брошь в виде русалки с одним зеленым камешком на месте глаза. Кофта была нелепого темно-оранжевого цвета и совсем не подходила к вязаной юбке.

Зэ обратил внимание, что мольберт, за которым неотлучно присматривал Певец-мертвец, оказался под столом. Саша поставил его между ног. «Что же там такого ценного может находиться, если он не решился оставить его в комнате, запираемой на ключ?»

Полина через стол сообщила Зэ, что управляющий отругал её за брошенную машину, и просила, когда они поедут назад, захватить её и канистру с бензином, чтобы доставить транспортное средство в усадьбу. Зэ предложил съездить сразу после ужина, но Полина отмахнулась: дорога безлюдная, с машиной ничего не случится, а на рынок ехать только в следующий четверг.

Правила приличия соблюдались недолго. Когда по бокалам был разлит второй кувшин вина, рыжая девица, которая, как оказалась, и была Масюся, заверещала:

– Что же Вы не веселы, головы повесили? Кавалеры, расскажите что-нибудь этакое!

Родион Маркович вскинул голову, поправил непослушную прядь волос и голосом профессионального лектора начал:

– Хочу поведать Вам историю моего головокружительного карьерного взлета.

Взгляды всех присутствующих устремились на оратора, даже Старая Дева передумала относить поднос на кухню и встала за стулом кухарки. Великий Магистр продолжал:

– Закончив школу милиции, я получил распределение в районный отдел, где, видя отметки моего диплома, мне сразу доверили ответственную работу. Среди следователей существует мнение, что те, кому доверяют раскрытие убийств, находятся на вершине профессиональной пирамиды. Все дела по «висякам» (это нераскрытые преступления) перенесли в мой кабинет, и я приступил к работе.

Первое, что я сделал, наладил работу с вещественными доказательствами. Раньше многие из очевидных улик игнорировались и терялись. Я начал собирать всё, что могло иметь отношение к криминальному деянию, а после внесения в опись складывать в шкаф, который стоял за моим креслом. Я посетил все места совершения преступлений, заново собрал доказательную базу, оприходовал и разместил в шкафу. Причем моим нововведением, так сказать, моим «ноу-хау», было расширение территории, где происходил поиск улик, с нескольких метров до нескольких километров. Все, что в радиусе двух километров, мне казалось подозрительным, всё попадало в опись. Многие из моих коллег, дилетанты и недалекие шерлоки холмсы, удивлялись и спрашивали меня, зачем я приобщил к делу такую-то или такуюто улику. По их мнению, эти предметы не могли иметь отношения к преступлению, хотя и были обнаружены на месте события, то есть в радиусе двух километров от тела.

– Могли бы Вы привести пример? Такая захватывающая история, я на месте не могу усидеть! – певучим голосом перервала монолог Масюся.

– Например, на месте преступления я нашел журнал с картинками легкомысленного содержания. Мои сотоварищи по отделу говорят, что журнал не имеет отношения к преступлению, так как это июльский номер журнала, а преступление произошло в мае. А я говорю: «Вы не правы. Преступник всегда возвращается на место преступления. Вернувшись, преступный элемент расчувствовался и обронил журнал. Журнал – это улика. На страницах могут быть отпечатки пальцев убийцы и даже следы слюны. Не мог же преступник смотреть картинки и не сглатывать слюну? Это противоречит физиологии. Я направляю журнал на экспертизу, чтобы отпечатки пальцев и следы ДНК сравнить с образцами, имеющимися в базах данных. И что Вы думаете там находят?

–Что?! – этот возглас одновременно был издан с разных концов стола.

Родион Маркович значительно поднял палец кверху:

– В заключении экспертов написано, что все найденные отпечатки пальцев и слюны принадлежат сотрудникам моего отдела. Ни одного не опознанного отпечатка.

– Как?! – сидящие за столом выдохнули одновременно.

– Это значит, – продолжал испытывать на прочность дедуктивный метод Родион Маркович, – что, во-первых, убийца, вернувшись в июле на место преступления, был в перчатках. А во-вторых, убийцей была женщина, так как только женщина, рассматривая подобные картинки, может справиться со своей слюной.

– Потрясающе! – воскликнула Масюся. – Что же было дальше?

– Дальше, – Великий Магистр немного смутился, – когда шкаф не вмещал всех собранных мною улик, я обратился к руководству с просьбой выделить мне новый шкаф, но в моей просьбе было отказано. Тогда я, все, что находил, принялся складировать сверху шкафа. Кабинет был с высокими потолками, улик поместилось много. Пока…

– Что пока? – на этот раз не выдержала кухарка.

Родион Маркович выдержал эффектную паузу. Внимание к нему за столом было обострено до предела.

– Пока … пока шкаф под тяжестью собранных мной доказательств не рухнул, засыпав меня инвентарными номерами согласно описи, так как в момент катастрофы я находился в кресле и в послеобеденной дреме обдумывал новые планы борьбы с преступностью. Особенно болезненные ощущения я получил от кусков рельс и бетонных бордюров. При разрушении шкафа мне в руки упало вещественное доказательство: номер триста пятьдесят четыре…

– Журнал с картинками? – Александрино не упустил из рассказа Родиона Марковича ни одной подробности.

– Нет. Сборник статей по международным отношениям. В этот миг я понял, что это знак. Знак судьбы. После увольнения из органов пошел работать в систему Министерства иностранных дел, где люди с криминологическими знаниями востребованы как никогда.

– Потрясающе, – всплеснула руками Масюся.

– А что же с убийствами? Они были раскрыты? – Полина вступила в разговор.

– Вряд ли, – важно ответил Родион Маркович. – При падении все улики перемешались. А кроме меня никто не мог разобраться в системе описей доказательств.

Все разом заговорили, делясь впечатлениями от услышанной истории. Саша громко произнес тост за своего лучшего друга, лучшего в мире сыщика Родиона Марковича. Полина, не отрывая нежного взгляда от герояследователя, с сожалением сказала: «Жалко, у нас нет никакого убийства, Родион Маркович бы его быстро раскрыл».

Ее услышал старший грум, который с известной долей возмущения процедил сквозь сжатые зубы: «У нас с девятнадцатого века никого не убивали».

Полина, добавив игривости в голосе, ответила: «Родион Маркович и старое преступление раскрыть может, и из девятнадцатого века».

Старая Дева всплеснула руками: «Полина, перестань болтать глупости!»

Старший грум неодобрительно покачал головой и велел переходить к чаю.

Глава

I

Х

После ужина Зэ зашёл к Родиону Марковичу в комнату поболтать. Великий Магистр на вопрос о дальнейших действиях пожал плечами:

– Арины никто не знает, про убийство никто не слышал. Помнишь, что управляющий сказал: «У нас с девятнадцатого века никого не убивали». Если завтра в течение дня ничего не обнаружим, переночуем и будем возвращаться. В посольство я позвонил, сказал, что доехали и несколько дней побудем здесь. Так что всё в порядке. Отдыхай.

– Ты действительно в МИД перешел из-за упавшего шкафа?

– Практически. Но историю я рассказал с другой целью, чтобы потенциальный преступник, если таковой был за столом, отказался от преступления, видя, что в усадьбе присутствует детектив, который может его быстро вычислить. Смотри, я составил список всех, кто находится в замке.

Список был составлен аккуратным мелким почерком и даже озаглавлен, чего сам Зэ никогда бы не сделал. По правде говоря, Зэ не стал бы и буквы выводить, а нацарапал, как придется, то есть, как курица лапой.

Список лиц, присутствующих по состоянию на …октября … года в замке «Эштрела»

1.Управляющий, старший грум – Чезаре      Александер Пиита, итальянец;

2. Младший грум – Александрино, португалец;

3. Его жена – Магдалена Полетика, она же – Магда, она же – Старая Дева; португалка;

4. Кухарка – Роза Моисеевна; еврейка, имеет вид на жительство в Португалии;

5. Дочь кухарки – Александра, 23 года, не замужем, любит горький шоколад; еврейка, проживает с мамой;

6. Служанка – Полина Журавских, этническая полька, ценный источник сведений.

7. Служанка Масюся – Роза Мерседес, дочь испанских иммигрантов, родилась в СССР, малоценный источник сведений;

8. Родион Маркович Махновский – дипломат второго ранга, Второй секретарь Посольства России в Португальской республике, награжден юбилейной медалью «200 лет консульской службы МИД России»;

9. Александр Белов – частный предприниматель;

10. Зэ – водитель.

Особенно позабавило Зэ в этом списке то, что Великий Магистр подробно написал о себе, указал все регалии и без ложной скромности повысил себя же в должности на две ступени.

Зэ пожелал спокойной ночи и отправился в свою комнату, размышляя о том, что настоящий преступник никогда не откажется от задуманного, а тактику может поменять с учетом нахождения детектива в доме.

Светало. Совсем близко с причмокиванием выстрелила мельница… Зэ проснулся. Звякнул колокольчик. Как в хорошем пионерском лагере: подают сигнал к завтраку. Зэ с удовольствием потянулся и пошел умываться.

Глава Х

Во время завтрака выяснилось, что количество гостей за ночь увеличилось. К великому изумлению Зэ за стол, поздоровавшись, сели Ольга Петровна и Анна Петровна. Из объяснений Чудного Мгновенья и Бледного Пятна следовало, что в гостинице в Тумаре, где их накануне оставили, к ним подошел представитель организационной группы и рассказал, что из-за бюрократических процедур (не получено разрешение властей на проведение мероприятия в стенах памятника архитектуры) конгресс перенесли на неделю. Всем участникам бесплатно предложили пожить в гостиницах за счет принимающей стороны с оплаченной экскурсионной программой. Им досталась гостиница «Ештрела», и около часа ночи их сюда привезли на такси, оплаченном организаторами конгресса.

Зэ получил еще один, надо сказать, очень приятный сюрприз – встреча с Татьяной, которую обе Петровны уговорили ехать с собой. Татьяна на завтрак опоздала, так как заплутала в галереях замка. Поздоровавшись со всеми, она села рядом с Зэ и, как будто не веря, что он на самом деле находится рядом, норовила потрогать его за рукав. Зэ тоже был рад её видеть, но в данный момент был занят важным делом: перехватывал озабоченные взгляды, которые бросала Чудное Мгновенье на Великого Магистра.

Едва дождавшись окончания завтрака, Ольга Петровна взяла Родиона Марковича за рукав и увела на улицу. Зэ отследил их маневр: ясно, что Чудное Мгновенье начнет расспрашивать про убийство Саши и звонок Арины…

На губах у Зэ появилась улыбка озарения. Он смотрел и думал, как причудливо переплетаются образы в двух вселенных: вселенной литературы и вселенной человеческой жизни. "Необычно и вопреки всякой логике. «Стихотворение “Я помню чудное мгновеньеˮ Александр Сергеевич Пушкин посвятил Анне Петровне Керн. Получается, что в настоящий момент «Керн» (Чудное Мгновенье) расспрашивает Великого Магистра о Пушкине (Сашке) и звонке от Арины (Родионовны). Пушкин ещё живой. А добрая няня Арина Родионовна пытается предупредить убийство Пушкина и звонит в посольство. Пушкина уже убили один раз в 1837 году. Поэтому дежурный комендант не ослышался, когда услышал слово «опять». Именно об этом хотела рассказать Арина Родионовна, когда говорила: «Бей поклон, касатик, его превосходительству консулу. Пусть скачет быстрее, а то Сашку убьют … опять». Бред какой-то. Или нет… А, собственно говоря, кого собираются убить?»

Размышления были прерваны Татьяной, которой удалось, наконец, завладеть его вниманием. Она начала болтать без умолку о перелете, о поездке до Тумара, о несостоявшемся конгрессе. Зэ слушал ее, поддакивал, пытаясь не упустить оригинальную идею, которая только что появилась у него в голове.

После завтрака он взял ее за руку и предложил дойти до хлюпающей мельницы. По дороге Зэ рассказал, как он заходил в Храм Господа в Тумаре, где примерялся к гробнице, которой там не оказалось, или была спрятана от глаз посетителей под полом основной церкви. Как они с Родионом Марковичем и Сашей оказались в усадьбе, и какие сведения удалось получить. Татьяна огорчилась, узнав, что на следующий день Зэ должен уехать.

– Жаль, – с грустью сказала она. – У меня целая неделя впереди, думала, побудем вместе.

– Если никого не убьют – уедем завтра. Если убьют – останемся для соблюдения формальностей.

– Страшные вещи ты говоришь. Чтобы я могла тебя видеть и говорить с тобой, должна быть принесена человеческая жертва?

Зэ на эти слова пожал плечами, а потом рассмеялся.

Мельница представляла собой апокалипсическое сооружение из камня и почерневшего дерева. В старые времена, судя по высоте размытой плотины, объем воды обеспечивал высокую производительность. Из нескольких колес уцелело одно. Вода продолжала набираться в желоба, несмотря на то, что основные потоки были отведены в сторону. Каждые три четверти часа колесо, наполнившееся водой, резко проворачивалось, ворот, который ещё как-то держался на колесе, взмывал вверх и с силой шлепался, производя кучу брызг и характерный звук «выстрела». Зэ подобрался поближе и, рассмотрев конструкцию, обратил внимание на блестящие болты, которыми ворот крепился к колесу. На фоне ржавых деталей они выделялись своей новизной. «Кто-то пытался ремонтировать конструкцию, но не довел дела до конца. Или не захотел, удовлетворившись тем, что сделал пугало для людей на несколько километров вокруг. Для зверей и птиц шлепки нипочем, а для людей, знакомых со звуком выстрела, повод вздрогнуть».

Вслух Зэ сказал:

– Если найти лом, можно оторвать ворот от колеса, и это чудище перестанет пугать местных обитателей.

Вернувшись, Зэ и Татьяна обнаружили, что их совместная прогулка не осталась незамеченной. Управляющий посмотрел на них укоризненно. Магда, бросая косые взгляды исподлобья, что-то шептала на ухо младшему груму, причем разница в росте позволяла ей говорить в макушку мужчины, на который начинающееся облысение претендовало на добротную монашескую тонзуру. У Великого Магистра было лицо растерянного и сильно удивленного человека. Бледное Пятно сделала вид, что уткнулось в журнал, чтобы никто не заметил, как она кусает губы. Зэ посмотрел на присутствующих, потом перевел взгляд на Татьяну. Прогулка на холодном воздухе разрумянила щеки. Миловидные ямочки призывно выделялись. Непослушный локон закрывал часть лба. Она показалась ему такой милой и до боли знакомой, что сердце защемило, а ясность сознания на несколько мгновений померкла. Добрая аура окутывала спокойствием и благостью. Ему стало абсолютно все равно, что в этот момент думают о них присутствующие.

Со стороны галереи громко хлопнула дверь. Над головами у гостей закачалась тяжелая деревянная люстра, сделанная из колеса телеги с дополнительным восьмиконечным обрамлением. Несколько раз мигнул свет. Управляющий поспешил в сторону галереи. Через некоторое время он вернулся и сообщил:

– Поднялся ветер. На нас идет снежная туча. Закройте окна в своих комнатах. Я прикажу разжечь камин в зале.

Глава Х

I

Вторая половина дня прошла в разговорах о стихии, поглотившей замок и окрестности. На улице было темно как ночью, подвывали каминные трубы. Дождь, а затем и комки снега бились в окна, как запертая в пространстве клетки стая перепуганных птиц.

Гости разбрелись по замку. Оказалось, что в замке есть большая библиотека, оружейный и охотничий зал и даже зал с сувенирами. Рассматривая рыцарские доспехи, Зэ подумал, что воины из Королевства Портукаленсе (так называлась Португалия много веков назад) не отличались статью Ильи Муромца, и в наше время в латы с трудом втиснулся бы пятнадцатилетний подросток. Мечи были острые, заточенные с двух сторон. Историки до сих пор бьются в догадках, каким образом к раннему средневековью вся Европа (Европа – это часть суши от Атлантического океана до Уральских гор) оказалась напичкана мечами одинаковой конструкции. Что это был за оружейный завод, монопольно поставлявший мечи и во все царства и королевства.

В оружейном зале Зэ нашла      Ольга Петровна. Она с видом заядлого конспиратора огляделась по сторонам и, приблизившись вплотную, начала:

– Простите, Зэ, я не знаю ни Вашего имени, ни отчества.

– Неважно, зовите меня Зэ, я привык.

– Хорошо. Я разговаривала с Родионом Марковичем и мне показалось, что он недооценивает серьёзность ситуации. Я хотела бы, чтобы Вы повлияли на него.

– Вы о чем?

– О звонке Арины Родионовны.

– Вы сказали Арины Родионовны?

– Да.

– Откуда Вам известно отчество женщины, звонившей в посольство?

Чудное Мгновенье смутилась.

– Это очевидно. Звонила няня Арина Родионовна, просила спасти от смерти Пушкина, которого опять собираются убить.

Зэ передернуло. О своем озарении он никому не рассказывал. Может он, как будущий Мессия, приобрел феноменальные способности, в том числе обладает даром предвидеть будущее? В пророчестве об этом ничего не сказано, но бывает же дополнительный бонус. Зэ машинально спросил:

– Что значит «опять»?

– Об этом позже. Родион Маркович отказывается принимать меры, он хочет завтра уехать.

Зэ отвел глаза в сторону темного окна, за которым бесились всплески мокрого снега.

– Он не уедет.

– Правда? То       есть      его      показные      намерения      являются хитростью следователя, чтобы ввести в заблуждение преступника?

– Нет. Просто дождь с мокрым снегом к утру превратит окружающую местность в сталагмиты, а шестое чувство мне подсказывает, что дороги в горах вдали от населенных пунктов песком и солью не посыпают.

Ольга Петровна перевела взгляд на окно.

– Слава Богу! – речь её замедлилась…– Пока Родион Маркович здесь, никого не убьют. Пойдемте, я хочу Вам кое-что показать.

Они перешли по нескольким винтовым лестницам и оказались в библиотеке. Свет от наружного освещения проникал через мозаичные окна. В разноцветных лучах древние фолианты казались сказочными книгами заклинаний. Неповторимый запах древней библиотеки густым ароматом обдавал посетителей. Среди стоек для чтения книг большого формата и приставных лесенок стоял стеклянный куб. Внутри находилась сделанная из зеленого бархата четырехгранная пирамида, в вершину которой была воткнута роза изящной работы из желтого металла. На одной из граней пирамиды в черной рамке под стеклом располагался пожелтевший листок. Дополнительный свет небольшого софита подсвечивал конструкцию.

Они подошли вплотную к кубу. «Как это странно, – подумал Зэ, рассматривая пирамиду, – обнаружить в этом месте листок из прошлого через полтора столетия после известных событий и за пять тысяч верст от Санкт-Петербурга».

На      листке      каллиграфическим      почерком      на      русском языке было выведено:

Полные кавалеры, Командоры и рыцари светлейшего Ордена всех Рогоносцев, собравшись в Великом капитуле, под председательством достопочтенного Великого магистра Ордена, Его Превосходительства Д.Л. Нарышкина, единодушно избрали господина Александра Пушкина коадъютором Великого магистра Ордена всех Рогоносцев и историографом Ордена.

Непременный секретарь Ордена И. Борх

Лето 7342

– Это тот самый пасквиль, который получил Пушкин перед дуэлью?

– Нет. Это новодел. Анонимное письмо, полученное Александром Сергеевичем в ноябре 1836 года, было на французском языке.

Ольга Петровна замолчала, потом, как бы про себя, пробормотала: «Сколько раз это читала, сравнивала разные тексты, знакомилась с почерковедческой экспертизой, но только сейчас подумала о том, что во французском языке нет слова «коадъютор». Да и орденов во Франции не осталось: Наполеон Бонапарт их разогнал ещё до того, как стал императором…»

– А что это за лето 7342?

– По старому стилю. Редко кто устоит перед соблазном поиграть с календарями. Сам Пушкин тоже баловался, по молодости свои творения подписывал не от Рождества Христова, а от сотворения мира. Сохранились рукописи со стихотворениями, где стоит дата «7342», поставленная рукой великого поэта.

– А какому году это соответствует? – Зэ мучительно вспоминал, где он мог видеть цифры в таком порядке.

– Простите. Сейчас… это соответствует одна тысяча восемьсот тридцать третьему году.

– А причем здесь 1833? Вы сами сказали, что анонимное письмо направили в ноябре 1836 года.

– Не знаю.

– В оригинале дата была или не было?

– Насколько я помню, не было.

– Тогда зачем добавили?

На верхнем ярусе библиотеки кто-то включил дополнительное освещение. Луч света, отразившись от мозаичного окна, достиг куба, и стекло в черной рамке вспыхнуло багровыми отблесками. И тут Зэ вспомнил, где он видел эти цифры: на спине у гипсового мальчика на пустоши в тупике промзоны на севере Москвы. Мысли роем окружили бедного Зэ, но он решительно отогнал их и сделал паузу, чтобы сначала дослушать Чудное Мгновенье. Ольга Петровна, вздохнув, продолжала:

– Мы с Анной Петровной – пушкиноведы. Есть такая специальность. Когда долго изучаешь наследие Пушкина, погружаешься в эпоху, пытаешься разобраться в хитросплетениях отношений в светском обществе, в какой-то момент ловишь себя на мысли, что настоящей подоплеки событий не видно. Факты, логика процессов, особенности поведения элиты – всё это понятно. Но откинешься в кресле, прикроешь глаза, а на сердце – ни с того ни с сего щемящее чувство тревоги. Оно не проходит. Что-то упущено при анализе. Что-то должно произойти… Рассказ Родиона Марковича про звонок в посольство с упоминанием слова «опять» встревожил меня: «Сашу убьют… опять». Звонила Арина. Помните, у Пушкина:

Глядишь в забытые ворота