Текст книги "Если бы ты был(-а) на моём месте. Игра в консильери"

Направляясь прямиком в кабинет, я задержалась у книжных полок в библиотеке, вспомнив о своём желании навестить Уинфреда Ходжеса со стопкой книг. Пообещав отобрать нужные книги в ближайшее время, акробатическими движениями смогла открыть дверь кабинета, удержав все предметы в руках. Воздух в комнате показался душным, и, оставив кофе и воду на рабочем столе, я приоткрыла окно, впуская утреннюю уличную свежесть. Вернувшись к столу, присела в любимое кресло за ним и потянулась за кружкой с дымящимся напитком. Сделала неторопливый глоток, разглядывая кресло винного цвета, стоящее чуть левее от стола. Оно пустовало, и почему-то этот факт немного расстраивал. Придвинувшись ближе к столу и отставив кружку в сторону, нашла взглядом свой старый журнал для записей, который использовала буквально для всего. Он лежал на прежнем месте, накрытый небольшой стопкой чистых листов. Вытянув нужную вещицу, погладила по обложке и пролистала записи, изредка задерживаясь на некоторых строчках. Пролистав до чистых пустых листов, остановилась и положила журнал перед собой. Вытащила ручку из органайзера и, занеся остриё над бумагой, замерла, ненадолго задумавшись.

Намереваясь расписать план реванша, я вдруг поняла, что Реджинальд прямым текстом упомянул о том, что собирался наблюдать за моими дальнейшими действиями. Он мог узнать планы заблаговременно, заявившись в поместье и обнаружив записи, но я не была до конца уверена в том, что в нынешних условиях Реджинальд мог проникнуть в дом незамеченным. Обещая себе озаботиться проблемой безопасности жилища, я продолжала размышлять. Реджинальд всегда напоминал, что хорошо знал меня, предугадывая действия, поступки и даже слова. Чтобы обмануть его, нужно было придумать и разыграть настоящий спектакль с горящими портьерами, безумными танцами и оглушительным фейерверком в конце представления. Залпом осушив кружку с кофе, я с готовностью прокрутила ручку в руке и придвинула чистый лист ближе.

Мне был нужен хаос, который бы в случае обнаружения записей или наблюдения, не привёл бы Реджинальда к истинной догадке моего предстоящего плана.

Немного расписав ручку бессмысленными завитками, вывела вверху листа крупным почерком слова:

Последний раунд: реванш.

Реджинальд первым упомянул о возобновившейся игре, и я намеренно оставила акцент на бумаге. Немного поразмыслив, улыбнулась и стала записывать далее по пунктам.

Обыскать усыпальницу на наличие улик;

Посетить Хеллерклифф и стащить медицинскую карту Р.Б;

Найти свежие схемы города с подземными ходами, туннелями и строениями;

Найти Анну;

Обыскать бывшее логово Р.Б;

Арендовать складское помещение;

Посетить Департамент полиции запросить личное дело Р.Б;

Посетить старый бункер Р.Б., обыскать на наличие улик;

Найти информацию о Джун Орис за последние восемь лет;

Посетить поместье Чейзов, узнать информацию об Р.Б. от Скотта;

Закупить строительные материалы для перекрытия стен;

Раздобыть образец почерка Р.Б.

Найти Даниэля Вудмана;

Найти бывших последователей Р.Б.

Записывая несколько абсурдные затеи, я старалась придать им смысл и логичность, чтобы записи не вызвали подозрений в достоверности плана. При этом в список попали несколько настоящих пунктов, которые я прописала на случай, если за мной будет вестись слежка для удостоверения выполнения плана. Ощущая отголоски старой паранойи, я не зацикливалась на ней, понимая, что всего-навсего перестраховывалась. Свой главный козырь я оставила при себе, не записав на бумаге, надеясь незаметно провернуть его в самый ответственный момент.

Перечитав список, поняла, что пункты тесно переплетались между собой, но к расшифровке их хаотичного сплетения был необходим ключ, которого была лишена даже я, запутывая саму себя, чтобы запутать того, кто знал меня слишком хорошо. Дорисовав рядом с пунктами небольшую закорючку с музыкальной нотой и вопросительным знаком, я повторно оглядела страницу и с уверенным удовлетворением проделанной работы закрыла журнал.

Двигаясь непоследовательно по написанному плану, я намеревалась посетить Хеллерклифф, который находился на отдельном острове. К Хеллерклиффу вёл всего один мост от района Стикс, который, в свою очередь, славился своей бандитской распущенностью и большим количеством заброшенных парков и парков аттракционов. Медицинский центр Мортимера Хеллерклиффа имел десяток подразделений: лечебницу, психиатрическую больницу, учреждение для малолетних преступников и научно-исследовательский центр и прочие занимательные организации. Мне же нужно было всего одно место – лечебница для невменяемых преступников, куда помещали всех, кто попадался на серьёзном криминальном преступлении, но не слишком тяжким для отправки в тюрьму Рэйкаст, по-прежнему вселявшую в меня волнительный трепет.

Вернувшись в спальню, я оделась в достаточно простой классический костюм и ненадолго задержала внимание на содержимом гардеробного шкафа. На вешалках появились яркие однотонные мужские сорочки и две пары мужских брюк в полоску и клетку. Воодушевившись увиденному, я бодро спустилась на первый этаж и выбралась на улицу. Припаркованных автомобилей возле поместья, ожидаемо, не оказалось. Напомнив себе о необходимости завести личный автомобиль, я энергичным шагом направилась к воротам, ведущим к выходу с территории поместья. Давно привыкнув к длинным пешим прогулкам, пока город был отрезан от внешнего мира, я надеялась преодолеть приличное расстояние, полагаясь на выносливость собственного организма.

Преодолев расстояние в пятьсот ярдов, различила приближающийся автомобиль. Он очень быстро оказался рядом, подъехав практически вплотную. Водительское окно опустилось, из салона выглянул слегка удивлённый Панч.

– А я за вами, – мужчина заметно растерялся и озадаченно нахмурился. – Босс передал, чтобы я снова сопровождал вас сегодня, – немного помедлив, добавил уже спокойным тоном. – И я выполнил ваше поручение, – кивком головы указал на заднее сиденье с лежащей на нём потёртой сумкой.

Я коротко взглянула в сторону города. Пешая прогулка откладывалась до неопределённого времени, пока в моём распоряжении находился водитель со своим авто, заботливо подосланный Роджером. Задумчиво переведя взгляд на Панча и поймав его внимание, послала мужчине дружелюбную улыбку.

– Я собиралась в Хеллерклифф, не составите компанию? – проворно обошла автомобиль и забралась в салон на пассажирское сиденье рядом с водителем. Не дождавшись ответа, вопросительно посмотрела на Панча. – Если есть какие-то препятствия к поездке, говорите прямо.

Адресовав мне короткий вдумчивый взгляд, мужчина неторопливо развернул автомобиль.

– Насколько я помню, приёмных часов медицинского центра сегодня нет, но если нужно кого-то навестить, то я могу договориться с Норманом Ковертом, они с боссом сейчас в хороших отношениях, и нам могут уступить в качестве исключения, но об этом никто не должен узнать.

Ожидая услышать нечто иное, я несколько растерялась, ухватившись за знакомое имя:

– Норман Коверт?

Выезжая за пределы территории поместья, Панч бегло взглянул на меня.

– Глава Хеллерклиффа, Норман Коверт, – объяснил мужчина и нахмурился. – Наверное, вы ещё не в курсе всех изменений, и поэтому потребуется подробное объяснение, – задумчиво протянул Панч под нос. – Норман Коверт давно заведует научно-медицинским центром, но раньше его работа ограничивалась несколькими отделениями: специальным подразделением для душевнобольных преступников, учреждением для малолетних преступников и самим научным центром. Сейчас он ответственен за весь остров. Год назад Коверт представил разработанную им формулу по лечению одной редкой болезни, правильное название которой выговаривает только сам Норман, и городское правительство поручило Коверту Хеллерклифф целиком, назначив того главой научно-медицинского центра Мортимера Хеллерклиффа.

Мы двигались по новому Блэкхоуллу, направляясь к мосту, ведущему в район Стикс. Раздумывая над полученной информацией, я вдруг поняла, что Панч стал намного многословнее с прошлого дня.

– Значит, Роджер и Норман Коверт друзья?

Мужчина отрицательно качнул головой.

– Они приятели, не более. Коверту не нравится вспыльчивость и агрессивность босса, а это его главные качества, которые нелегко спрятать, – он поджал губы в сдержанной улыбке. – Босс редко обращается к Коверту, в основном за помощью кого-то прикрыть ненадолго в Хеллерклиффе или, наоборот, помочь вытащить со всеми необходимыми документами за очень хорошую оплату. Их общение держится втайне, посвящены всего пять людей, включая нас с вами, – мужчина перестроился на свободную полосу, позволяя обогнать себя быстро проезжающим автомобилям, норовившим скорее умчаться из неблагополучного центрального района города.

– Вы стали разговорчивее, – задумчиво произнесла я, не особо надеясь на то, что Панч ответит на комментарий. Мужчина, в свою очередь, дружелюбно улыбнулся.

– Босс дал команду, что вам можно доверять. Сказал, что я могу отвечать на все вопросы, которые вы зададите, – неожиданное признание приятно удивило. Раздумывая над утренним разговором с Роджером об опасениях в распространении личной информации, я слабо улыбнулась. Панч издал короткое покашливание, тактично привлекая внимание. – Не хотите взглянуть на ваш заказ? – он красноречиво качнул головой в сторону лежащей сумки на заднем сидении.

Ничего не ответив, я потянулась за упомянутым предметом. Сумка оказалась тяжелее, чем я предполагала. Не сумев поднять её, я немного приподнялась с места и, изогнувшись, наполовину перелезла на заднее сиденье. Расстегнув молнию, раскрыла сумку и с тихим восторгом бегло осмотрела содержимое. Панч действительно постарался. Он за короткое время смог найти револьверы двойного действия с коротким стволом, которые в случае необходимости легко скрывались под одеждой. В сумке нашёлся и запрошенный мной пистолет девятого калибра от немецкого производителя. Очевидно, Панч хорошо разбирался в оружии, внеся свою корректировку в мой запрос, выбрав пистолет без курка. Повторно оглядев содержимое сумки, забрала один револьвер и застегнула молнию, после чего аккуратно вернулась на своё место, положив оружие на колени.

– Это то, что нужно, спасибо, Панч, – адресовала мужчине благодарную улыбку, прощупывая пустой карман своих брюк на возможность вмещения небольшого револьвера.

– Если понадобится что-то ещё, обращайтесь.

Вдалеке показался въезд на мост, соединяющий острова Стикса и Хеллерклиффа. Других автомобилей на дороге не виднелось; Панч снизил скорость, немного расслабившись.

– Сколько я вам должна за всё?

Послышался удивлённый смешок.

– Нисколько, – Панч приподнял брови, доброжелательно взглянув. – Я не говорил боссу об оружии, но, поверьте, мне гораздо приятнее сопровождать вас и исполнять ваши поручения, чем возвращаться к прежним обязанностям. Поэтому считайте, что это дружеская сделка.

Многозначительно хмыкнув, я молча посмотрела перед собой, погрузившись в недолгие размышления. Перепроверив револьвер, убедившись, что он был предварительно заряжен Панчем, убрала оружие в карман.

Пейзаж за окном сменился, зелёные заброшенные парки остались позади, мы выехали на единственный мост, соединяющий остров Хеллерклиффа с городом. Мост был узким и одновременно вмещал всего два легковых автомобиля в ширину.

– Вы никогда не называете Роджера по имени? – я с искренним интересом посмотрела на мужчину, не желая пропустить ни единой эмоции на его лице.

– Очень редко, – спустя недолгую паузу ответил он, слегка нахмурившись. – Нужные люди знают, на кого я работаю, а избегание имени босса в людных местах позволяет обезопасить сохранность проводимых дел от ушей вездесущей полиции.

Упоминание правовых сил почему-то меня насмешило, из-за чего я улыбнулась и следом нацепила спокойное выражение лица, лишь немного озадаченно нахмурившись:

– Кажется, полиция не очень вам досаждает.

– Не сказал бы, – незамедлительно среагировал Панч. – После того как в город вернулся Скотт Чейз со званием лейтенанта, получив в руководство взвод из двух десятков весьма исполнительных бойцов, спецназ в последнее время стал досаждать местным бандам. Несколько человек уже отправились за решётку в Рэйкаст за особо тяжкие преступления. Дела теперь ведутся осторожно, – Панч сдержанно улыбнулся, приподняв уголки губ. – Хотя босса это, конечно, не касается. Он любит рисковать, и последний налёт в ресторане на крыше небоскрёба яркий тому пример.

Возвращаясь к ещё свежим воспоминаниям упомянутого вечера, я задумчиво смотрела в окна. Мост давно остался позади, мы преодолели наблюдательный пункт с открытыми воротами под бдительными взглядами вооружённых людей. Впереди показались ещё одни ворота, за которыми проглядывалось слабо узнаваемое масштабное четырёхэтажное здание; я помнила его трёхэтажным и не столь широким. Панч значительно снизил скорость, заезжая на территорию заметно изменившегося Хеллерклиффа.

– Мне пойти с вами? – припарковавшись на стоянке, оснащённой охранной будкой, мужчина с готовностью повернулся, ожидая положительного ответа.

Немного поразмыслив над правильностью принимаемого решения, я кивнула.

– Буду признательна, если вы сопроводите меня и подыграете, не задавая лишних вопросов, – слегка сощурилась, всматриваясь в лицо Панча. Мужчина коротко кивнул и потянулся к ручке двери.

– Что нужно делать?

– Постарайтесь привлечь к себе внимание, но так, чтобы это выглядело непреднамеренно. И не заговаривайте, если в этом не возникнет необходимость.

Мы выбрались из авто. Обменявшись беглыми взглядами, направились к входу главного здания Хеллерклиффа. Панч шёл почти вровень, отставая всего на полшага, поглядывая по сторонам. Понимая, что он взял на себя безопасность нашей прогулки, я переключила всё внимание на запоминание мельчайших подробностей и деталей.

Пост с регистрационной стойкой нисколько не изменился. Прошагав прямиком к ней, я доверительно наклонилась ближе к сидящему медицинскому работнику, предварительно нацепив фальшивую любезную улыбку. Рукой накрыла лежащий на стойке журнал посещений, в который, насколько я помнила, изредка записывали посетителей центра, подсчитывая количество людей, находящихся на острове.

– Добрый день, я бы хотела встретиться с управляющим Хеллерклиффа, Норманом Ковертом.

Регистратор скользнул по мне бдительным взглядом и посмотрел в сторону Панча.

– Норман Коверт не принимает посетителей. Если у вас есть какие-то вопросы или предложения, вы можете оставить письмо, которое будет доставлено главе центра. Или можете оставить контактный телефон со своим запросом, и мистер Коверт свяжется с вами напрямую, – работник повторно оглядел нас двоих и, не обнаружив ничего опасного, скучающе потянулся за ручкой, придвигая к себе блокнот. – Назовите ваше имя.

– Нет, меня интересовала личная встреча прямо сейчас, – уклончиво ответила я, демонстративно сокрушённо вздохнув. Не дав возможности регистратору что-либо ответить, вновь улыбнулась. – Тогда можно узнать, могу ли я запросить личное дело пациента центра?

Регистратор ненадолго задумался.

– Карты пациентов доступны исключительно в сокращённом варианте в виде справки и только близким родственникам, включая детей, родителей, родных братьев и сестёр, мужей и жён. Запрос на справку можете оставить сегодня, она будет готова в течение двух дней. Назовите имя пациента.

Уже получив нужную информацию, я не стала останавливаться, разыгрывая сцену дальше.

– Ре-джи-нальд Бру-но, – произнесла по слогам, внимательно наблюдая за тем, как работник вывел имя на бумаге. Нахмурившись, он перечитал написанное и, узнав громкое имя одного из беглых пациентов, с подозрением поднял глаза, поймав мой взгляд. Я мягко улыбнулась. – Реджинальд – брат моего мужа, Роджера Бруно. Я понимаю, что не совсем подхожу в названные вами рамки близких родственников, но, быть может, вы сделаете исключение? Я беспокоюсь за здоровье Реджинальда.

Сдавленно сглотнув, регистратор растерянно моргнул.

– К сожалению, мы не делаем исключений, миссис Бруно, – он коротко кашлянул, прочистив горло. – Вы можете отправить запрос через вашего мужа, но для этого необходимо его присутствие.

Я громко выдохнула и слегка поджала губы, состроив разочарованное выражение лица.

– Жаль, я надеялась получить личное дело Реджинальда, – огорчённо опустила глаза и, не дожидаясь реакции регистратора, обвела быстрым взглядом всё помещение, после чего круто развернулась к выходу. Позади раздался небольшой шум, следом – тихое смущённое извинение. Понимая, что Панч выполнил свою часть небольшого представления, не оборачиваясь, бодрым шагом преодолела расстояние до дверей и выбралась на улицу. Спустя пару секунд мужчина догнал, поспешая следом. Обменявшись короткими взглядами, мы вернулись к авто и молча заняли прежние места в салоне. Не нарушая обоюдной тишины, выехали за ворота, затем преодолели наблюдательный пункт.

Выруливая к мосту, миновав все посты с охраной, Панч оживился, вдруг протянув мне сложенные пополам листы бумаг.

– Подумал, что это может пригодиться, – поймав мой недоумённый взгляд, он кивнул на записи. – Я уронил журнал для записей посетителей, чтобы привлечь внимание. Обложка осталась на месте, записи незаметно стянул.

Забрав протянутые бумаги, я удивлённо улыбнулась.

– Благодарю, – записи могли принести свою пользу. Бегло пробежавшись по страницам, я сложила бумаги и убрала в карман. Мы проезжали по мосту, остров Хеллерклиффа оставался позади. Мельком оглядевшись и убедившись, что случайных свидетелей поблизости не находилось, я развернулась к Панчу. – Спасибо, что подыграли. В ближайшее время я собираюсь провернуть план по устранению Реджинальда Бруно, – поймав короткий озадаченный взгляд мужчины, продолжила без паузы. – Роджер в курсе моей задумки, и он упоминал о своём желании присоединиться к плану, когда я приступлю к его исполнению. Но я не хочу втягивать Роджера, не хочу, чтобы он переживал или пострадал. Скорее всего, Роджер разозлится, если узнает об этом, но, пожалуйста, не передавайте ему всю информацию о нашем совместно проведённом времени, о том, куда мы ездим и с кем говорим, – выложив всё, что беспокоило, я надеялась, что моя искренность подкупит Панча.

Мужчина не торопился с ответом. Въезжая в район Стикс, он замедлил и без того небольшую скорость нашего передвижения.

– Я работаю с боссом почти десять лет, – Панч нахмурился и тяжело выдохнул.

Понимая, что он намеревался вежливо отказать, я прикусила нижнюю губу, раздумывая над проваленной попыткой завести сообщника в непростом деле. Ещё восемь лет назад в полуразрушенном Блэкхоулле Роджер заимел устойчивую репутацию, которая с годами только окрепла. Его шизики полностью доверяли своему боссу, а он доверял им, и, если случалась непредвиденная ситуация, Роджер незамедлительно отправлялся на помощь к своим людям. С моей стороны было опрометчиво предположить, что один из преданных людей Бруно, мог согласиться периодически помогать обманывать его босса. Панч поймал мой взгляд и тотчас уставился на дорогу, крепче сжав руль.

– То, о чём вы просите, может иметь свои последствия, – аккуратно начал он. – Босс проницателен и чует ложь за милю. Он всегда узнаёт, если кто-то сильно облажался, – мужчина вновь нахмурился. – Я постараюсь не разбалтывать о наших поездках и разговорах, но, если он спросит, я расскажу.

Не поверив услышанному, я внимательно посмотрела на Панча и медленно расплылась в торжествующей улыбке. Это была неожиданная маленькая победа. У меня появился сообщник с намёком на доверительные дружеские отношения.

– Для меня это очень ценно, благодарю вас, Панч.

Получив в ответ сдержанную полуулыбку и лёгкий кивок головы, устроилась в кресле удобнее, с интересом поглядывая в окна. Автомобиль двигался с прежней низкой скоростью, что позволяло рассмотреть мельчайшие детали попадающихся на глаза заброшенных зелёных парков с редкими выглядывающими аттракционами, поросшими мхом и пылью. Кое-где виднелись скучающие люди, вооружённые какими-то самодельными ножами и стволами; они заметили наше приближение и заинтересованно повернулись, но, разглядев ближе, тотчас разочарованно отвернулись, словно разглядев что-то знакомое в облике автомобиля. Сердце Блэкхоулла нисколько не изменилось, район Стикс по-прежнему вбирал в себя всё самое плохое, стекающее из самых неблагополучных мест и тёмных подворотен. И это постоянство почему-то успокаивало.

Раздумывая над преданностью людей Роджера, я вдруг вспомнила об Анне, которая положила свою жизнь на алтарь поклонения Реджинальду, пока однажды не распознала его истинную нарциссическую натуру и не выбрала себя, оставив его. Припомнив пункт своего абсурдного плана, я с увлечением стала рассматривать окрестности, мимо которых мы проезжали. По правой стороне сквозь густые заросли кустарников и полуразрушенные небольшие сооружения виднелись заброшенные дорожки, по которым я очень давно и, казалось, совсем недавно ходила. Выпрямившись в кресле, провожая взглядом небольшой закоулок из непривлекательных зданий, я придвинулась ближе к стеклу.

– Мы можем здесь повернуть направо? – незамедлительно развернулась к Панчу, успев различить промелькнувшее знакомое четырёхэтажное здание с примыкающим к нему одноэтажным строением. Мужчина ничего не ответил, изогнув брови в немом удивлении, поворачивая направо. – Нам нужно к этому зданию, – указав направление, я нетерпеливо сжала ладони, стараясь усидеть на месте, пока Панч медленно подъезжал к сильно потрёпанному годами зданию. Кривой забор из металлической сетки нашёлся на прежнем месте, он заржавел и свернулся, опасно выставив острые, режущие края вверх. Автомобиль остановился. Выскочив из салона, я подбежала к зданию, стремительно поднялась по высоким ступеням вверх и остановилась у потёртой двери, слегка запрокинув голову, заметив старую табличку на каменной арке, посеревшей с годами.

– Купеческий дом-музей имени Реджинальда Бруно, – прочёл Панч, неожиданно оказавшись рядом. Мужчина нахмурился, поймав мой взгляд, и посмотрел в ответ с укором. – Пожалуйста, не говорите, что вы хотите зайти.

– Вы можете подождать меня снаружи, – предложила я, проигнорировав проскользнувшее предостережение в его голосе.

Панч молча продолжительно выдохнул, потянулся к карману, вытащив простенький Глок, перепроверил магазин, убедившись в заряженности пистолета, и коротко кивнул. Слегка удивившись преображению мужчины и его оточенной боевой готовности, я проверила револьвер в своём кармане, не торопясь доставать его, и шагнула ближе к входной двери, которая после внимательного осмотра оказалась приоткрыта. Едва потянув за ручку, я смогла без труда отворить заскрипевшую дверь. В нос ударил неприятный запах затхлости, пыли и других малоприятных ароматов, что часто можно было учуять в переулках старых районов Блэкхоулла. Игнорируя внезапную атаку обоняния, я шагнула внутрь здания и медленно побрела по коридору, разглядывая изменившуюся обстановку. Пол, покрытый какой-то липкой тёмной жидкостью, погряз в хлопьях пыли, из-за чего обувь стала неприятно прилипать при каждом шаге. Со стен сползли все отделочные материалы, обнажив осыпающуюся штукатурку. В углах скопилась многолетняя, почти окаменевшая паутина. Со стороны гостиной послышались чьи-то тихие выдохи и малосвязанные бормотания. Панч, следующий в шаге, напрягся, ступив чуть ближе. Посмотрев на мужчину, я потянулась к карману, вытащив револьвер, и, продолжая прислушиваться к звукам, с осторожностью заглянула в гостиную. Представшая картина повергла в немое изумление на несколько секунд. Панч, не выдержавший долгой паузы, выдвинулся вперёд и шагнул в гостиную. Он обошёл всю комнату, заглянув во все углы, и пнул дряхлую подушку дивана, вызвав небольшое поднявшееся облако грязной пыли. Остановившись у голого каркаса дивана, он присел на корточки перед мебелью, внимательно рассматривая лежащего на ней человека, изредка подающего признаки жизни закатыванием глаз и подрагивающими скрюченными руками. Опомнившись от лёгкого шока, я подошла ближе. Панч подался вперёд и дулом пистолета слегка тронул лежащего. Тот тихо простонал, шевельнувшись, и закутался плотнее в грязную объёмную ткань.

– Что с ним? – я опустилась на корточки, наблюдая за тем, как Панч проворно убрал пистолет и потянулся к незнакомцу, сдвинув мешающую ткань в сторону, прощупывая его пульс на шее. Смердящий запах, окутывающий всё пространство, начал ощущаться меньше, словно способность ощущать ароматы не выдержала и сдалась под невыносимым зловонием. Проверив пульс, Панч ощупал лицо лежащего, слегка потянув за веки и заглянув в глаза, и бегло осмотрел его руки.

– Он под веществами, – коротко бросил мужчина, с недовольством откинув синие сгибы локтей незнакомца, быстро скрывшиеся под грязными рукавами ветхой одежды. Поджав губы, Панч повернулся ко мне. – Почти все последователи Реджинальда плохо закончили. Он прикончил всех, кого смог, когда выбрался из Хеллерклиффа. Некоторые успели переметнуться к Кастильоне в поисках защиты, а те, кто не успел… – Панч со вздохом взглянул на лежащего, ненадолго замолчав. – Их осталось немного, но почти все они что-нибудь принимают. И рано или поздно, полиция забирает закоченевшие тела в тёмных переулках, – нахмурившись, мужчина поднялся на ноги. – Это живые мертвецы. Нам здесь нечего делать. Уверен, в здании он не один такой. Давайте покинем это место.

– Им можно помочь? – я поднялась следом, вдруг почувствовав причастность к незавидной судьбе незнакомца, который в моей памяти оставался одним из последователей Реджинальда. Возможно, лежащий в наркотическом бреду человек был одним из тех, кто поддерживал дружескую атмосферу среди фанатиков, не позволяя унынию поглотить нас всех, и я не могла не попробовать предпринять хоть что-то.

– Поверьте, им не нужна помощь, – Панч нахмурился, поймав мой взгляд. – Босс пытался помочь. Отправлял некоторых в Хеллерклифф на лечение, но их мозги уже давно промыты, они находят способ уйти из этого мира в любом случае, будь это вещества или верёвка с мылом, – мужчина опустил глаза. – Им не помочь. Идёмте отсюда, – он сдвинул брови, из-за чего лоб прорезали две морщины, и медленно зашагал в сторону выхода.

Не спеша следовать словам мужчины, я задержала взгляд на лежащем человеке. Его глаза закатились, бледные синеватые губы изогнулись в слабой улыбке. Спасение чужих жизней никогда не было моим призванием, а иногда и вовсе чьё-то спасение приводило к губительным последствиям. Вдоволь рассмотрев незнакомца, я повернулась к Панчу.

– Я хочу обойти всё здание. Не уверена, что найду что-то стоящее, но мне нужно заглянуть во все комнаты и обязательно попасть на чердак.

Комнаты первого этажа мы обошли в обоюдной тишине. Панч несогласно молчал, следуя за мной во все углы каждого помещения, стараясь не отставать. Он хмурился, протяжно вздыхая, когда мы преодолели первый этаж и полностью обошли второй, наткнувшись ещё на троих человек, лежащих на грязных полотнах, пребывающих мыслями где-то очень далеко. Третий этаж оказался безлюдным, густая пыль покрыла все поверхности, половицы лестницы слегка подгнили. Ступеньки, ведущие на четвёртый этаж, в прежнее личное убежище Реджинальда, оказались совсем трухлявыми. Панч не сделал и два шага по лестнице, как влажные доски заскрипели и сломались под тяжестью его тела. Обернувшись ко мне, мужчина отступил, поддев носком обуви торчащие щепки.

– Двигаться дальше опасно. Мы обошли всё здание. Теперь можем вернуться к автомобилю?

Обогнув Панча, проигнорировав его вопрос, я попробовала ступить на гнилую ступень. Доска под ногами тихо скрипнула.

– Я осмотрю чердак и вернусь, – бегло взглянув на мужчину, взобралась сразу на третью ступень, которая сохранила целостность. Панч шумно выдохнул. За последние несколько часов нашего совместного пребывания я научилась распознавать в громких выдохах возмущённые несогласия мужчины.

– Будьте аккуратны, – только и смог он произнести, следом насупившись и замолчав.

Сконцентрировав всё внимание на скрипе деревянных досок, я медленно поднялась к двери, ведущей в отдельное помещение Реджинальда. Замка́ не оказалось, дверь открылась с небольшим применением физической силы. Пространство не сильно отличалось от прочих помещений здания: клочки пыли, густая паутина, ветхая мебель. Место определённо было заброшенным уже очень давно. Пол у рабочего стола оказался усеян старыми пожелтевшими схемами и чертежами. Книжная полка, некогда уставленная толстыми фолиантами, нашлась на прежнем месте, но уже изрядно изломанная и совершенно пустая. Чёткое разделение на секции для отдыха и работы казалось теперь размытым, всё пространство было заброшенным и пыльным. Я обошла просторное помещение. Неприятного душка, что въедался в лёгкие на первом этаже, здесь не ощущалось. В воздухе витали лишь запахи пыли и сырости. Чувствуя подступающую головную боль, я повторно обошла помещение и ненадолго задержалась у рабочего стола, рассматривая валяющиеся бумаги под ногами, покрытые плотным слоем пыльного песка. Немного поразмыслив, присела на корточки и собрала все листы, стряхнув с них всю грязь, что смогла. В руках оказались многочисленные чертежи неизвестных сооружений, схемы каких-то механизмов, записи, заляпанные бурыми пятнами. Заметки наверняка уже давно потеряли свою актуальность и вряд ли несли какую-то пользу, и, тем не менее, я аккуратно сложила их и убрала в карман, намереваясь чуть позже заняться их подробным изучением. Более немедля, не обнаружив ничего интересного, окинула последним взглядом помещение и поспешила обратно к лестнице. На нижних ступеньках ожидал обеспокоенный Панч. Он встрепенулся, расправив плечи и вопросительно качнув головой.

– Всё в порядке?

Шагнув ближе к мужчине, адресовав ему слабый кивок в качестве ответа, я предпочла не рассказывать о найденных записях, покоящихся в кармане брюк по соседству с револьвером.

– Делать здесь больше нечего. Можем ехать домой, – едва произнеся вторую фразу, я услышала, как Панч с облегчением выдохнул.

Автомобиль легко завёлся с пол-оборота, спеша покинуть место, будоражащее сознание всех несчастных, ведомых сюда старыми воспоминаниями.

Прибавив газу, Панч скорее стремился покинуть район, в котором мы прилично задержались. Время на панели приборов показывало почти пять вечера. Солнце лениво клонилось к закату, разливая тёплые лучи в небе, прорываясь сквозь городские небоскрёбы и серые облака. Мы приближались к окраине района, направляясь к мосту, ведущему к новому Блэкхоуллу. Память вырисовывала нужную дорогу домой, как вдруг старые воспоминания неожиданно переписали маршрут, выстроив новый. Я повернулась к Панчу, заранее зная его неодобрение моей идеи.