Текст книги "Если бы ты был(-а) на моём месте. Игра в консильери"

– План изменился, мне нужен местный бар. Можем свернуть на следующем повороте?

Панч продолжительно выдохнул, сбавляя скорость.

– Сегодня вы – босс, – ответил он с нежеланием, коротко кивнув.

Описав небольшую петлю, немного заплутав в изменившемся ландшафте, мы, наконец, остановились у поблёкшей вывески старого бара, повторное посещение которого я не задумывала, не впечатлившись и в первый раз визита много месяцев и теперь уже лет назад.

Захлопнув дверцу со стороны пассажира, я окинула долгим изучающим взглядом невысокое здание. Небо уже успело потемнеть, на город плавно опускались сумерки. Фонари поблизости не загорались, поблёскивая перегоревшими нитями накала в разбитых стеклянных колбах. Зажглась поблёкшая вывеска бара, вырисовывая всё тот же одинокий бокал треугольной формы.

– Вы действительно хотите посетить это место? – Панч с сомнением остановился рядом. Посмотрев на мужчину, я молча кивнула. Нахмурившись, он потянулся к карману, что-то перепроверив, и, окинув меня быстрым взглядом с головы до ног, слегка поджал губы. – Не светите оружием лишний раз, – он ступил ближе к двери и приоткрыл её, пропуская меня вперёд. – Если что-то пойдёт не так, дайте мне знак, и мы уйдём.

Получив короткое, но ёмкое предупреждение, я задумалась об изменившихся правилах, новых порядках и временах, о которых говорил Людовик, и зашла в бар.

Заведение нисколько не изменилось, обладая тем же шармом лёгкой опасности сомнительного времяпрепровождения в компании специфического контингента. Внутри оказалось людно, свободных мест почти не было: один одиноко стоящий стул у барной стойки, ещё два в самом углу за неприглядным пустующим столиком. Играла музыка, приглушая разговоры и нечастые выкрики опьяневших посетителей. Обведя взглядом всё помещение, я нашла взглядом бармена, что готовил напитки в мутных бокалах, и направилась прямиком к свободному стулу у барной стойки. Краем глаза заметила, как Панч поспел следом, не отставая ни на шаг, и каким-то образом сумел занять место с левой стороны, вытеснив другого гостя со стула. Разлив напитки по бокалам, бармен выкрикнул о готовности заказов и лихо пустил стаканы по стойке, влетевшие в руки посетителей. Перекинув мокрое с грязными разводами полотенце через плечо, он поспешил в нашу сторону и, пересёкшись со мной взглядом, ступил ближе, навалившись на барную стойку.

– Какие симпатичные гости в нашем заведении, – с улыбкой присвистнул бармен. – Что будешь пить, милочка?

– Привет, Герти, – я адресовала мужчине лёгкую улыбку, узнав старого знакомого, нисколько не изменившегося с годами за исключением поседевших волосков, пробивающихся в спутанной шевелюре, заправленной за уши.

Бармен растерянно улыбнулся, бегло обежав глазами мою фигуру.

– Мы знакомы? – он придвинулся чуть ближе, выставив локти на стойку. – Не могу вспомнить твоё лицо, но, клянусь, мы где-то встречались. Таких красоток нечасто видишь в моей работе, – он подмигнул и отодвинулся, откликнувшись на громкий стук пустого бокала. – Никуда не уходи, скоро вернусь, – обратился ко мне Герти, легко хлопнув по стойке, и поспешил к гостю, ожидающему новую порцию напитка.

Панч, не привлекающий к себе внимание, практически не шевелящийся с момента нашего прибытия в бар, слегка подвинулся на скрипнувшем стуле, склонившись ближе ко мне.

– Будьте аккуратнее с этим типом, он жуткий сплетник.

Герти очень быстро вернулся. Панч отодвинулся.

– На чём мы остановились? – бармен улыбнулся, упираясь ладонями о столешницу. Прищурившись, он не сводил с меня глаз, пытаясь вспомнить. Понимая, что его попытки не увенчаются успехом, я улыбнулась и подвинулась ближе, подперев подбородок рукой.

– Когда мы встретились, ты представился как сплетник и хороший джентльмен. Мне была нужна информация об одном из самых разыскиваемых преступников, и ты предупредил об опасности выискиваемой информации и угостил меня виски, – я старательно избегала упоминания имени Роджера, чувствуя на себе прожигающий взгляд Панча, ещё слыша его предостережения.

– Ха, – отреагировал Герти, удивлённо вскинув бровью. Он качнул головой и слабо улыбнулся. – Кажется, припоминаю. Только это было очень давно, а ты, насколько я помню, выглядела точно так же, как и сейчас, – он без промедления достал полупустую бутылку с золотистой жидкостью и налил порцию в мутный бокал, придвинув ближе. – Завидую твоей генетике, меня, как видишь, время не пощадило.

– Неправда, ты хорошо выглядишь, Герти, – я улыбнулась и притянула бокал к себе, завидев, как мужчина приосанился и пригладил волосы. Он придвинулся к стойке, доверительно наклонившись ближе.

– За чем пожаловала на этот раз? – в его глазах вспыхнул огонёк интереса.

– Мне нужна информация, – отпила из бокала, с удивлением отметив про себя неплохой вкус терпкого виски. Ассортимент бара изменился с прошлого посещения в лучшую сторону.

Бармен хитро улыбнулся.

– О ком или о чём?

Предварительно посмотрев по сторонам, я сосредоточила всё внимание на Герти, чуть придвинувшись к бармену.

– Мне нужна любая информация о Реджинальде Бруно.

Реакция последовала незамедлительно. Герти нахмурился и отодвинулся. Посетитель, сидящий с правой стороны, вдруг взорвался громким смехом и повернулся ко мне.

– Реджинальд Бруно? – грубо поинтересовался мужчина средних лет отталкивающей внешности с короткой бородкой. Он полностью развернулся ко мне, протащив локтем по столешнице стакан с прозрачной жидкостью и небольшую плоскую деревянную тарелку с лежащим на ней небольшим ножом и недоеденной закуской. Окинув оценивающим взглядом с ног до головы, мужчина нагло усмехнулся, опираясь правой ладонью о столешницу. – Его здесь не жалуют, и путь ему заказан, – левая рука, испачканная в жирном масле, сжалась в кулак. – И таких, как ты, тут не любят, – выдохнул он в лицо, обдав несвежим дыханием.

– Какое совпадение. А я не люблю таких, как ты, – обратилась к мужчине, игнорируя неприятный запах из его рта. Краем глаза заметила, как Герти с опаской перевёл взгляд с грубого посетителя на меня. Он потянулся к краю фартука, из-за которого показался краешек ствола пистолета. Сбоку предупредительно шевельнулся Панч.

– Давайте не будем ссориться, – ощутив кожей внезапно накалившуюся обстановку, я изогнула губы в фальшивой вежливой улыбке. – Вы вернётесь к своему занятию… – кивнула на выпивку и закуску. – А я к своему. Уладим этот вопрос полюбовно.

Мужчина ухмыльнулся.

– Полюбовно, значит? Знакомые слова, – он прищурился, повторно бегло обежав глазами. – Манера речи, выглаженный костюмчик и улыбка невпопад. Ты, часом, не подружка того, о ком спрашиваешь?

Разозлившись оскорбительному вопросу, я не сразу поняла, что произошло. В руке вдруг оказался нож, который я с силой вонзила в лежащую ладонь грубияна. Мужчина заорал, а на мои плечи опустились тяжёлые руки Панча, резко тряхнувшие назад, из-за чего я слетела со стула и резво вскочила на ноги. Перед лицом пролетел кулак. Увернувшись, я подалась вперёд, намереваясь нанести удар ногой размахивающему одним кулаком незнакомцу, но не смогла этого сделать, как меня утянули к выходу. Грубиян с проткнутой рукой вытащил окровавленный нож из раны и отбросил его в сторону, попав в чужой стакан. Бокал треснул, содержимое вылилось на посетителя, и тот, выкрикнув ругательства, бросился на другого гостя заведения, сбросив его со стула, влетев в чужой столик. Зазвенела посуда. Бармен скрылся за барной стойкой. Стряхнув капающую кровь с руки, грубиян едва двинулся в мою сторону, как в него влетело пьяное тело, сбив с ног. Вырываясь из цепких рук, я пыталась кинуться в завязавшуюся драку. Музыка, доносящаяся из стареньких динамиков, стала звучать громче, словно пытаясь заглушить звуки бьющейся посуды, хруста мебели и громких ругательств. Вырвавшись у самого выхода, я бросилась обратно, заехав кому-то кулаком по спине. Костяшки вспыхнули болью, и, игнорируя неприятное ощущение, я стала проталкиваться дальше, отпихивая от себя дерущихся, намереваясь найти своего обидчика, ещё слыша в своей голове его гадкий вопрос. С правой стороны в висок вдруг прилетел чей-то кулак и, поздно завидев его, я не успела увернуться, почувствовав лёгкое потемнение в глазах. Музыка ненадолго оглушила, в воздухе завитал стойкий запах спиртного.

Часто заморгав, уже в следующее мгновение обнаружила себя на переднем сиденье авто, за рулём сидел Панч, резво выруливающий от бара. Он быстро выехал на нужную дорогу и поддал газу, сбросив стрелку спидометра на максимальную скорость. Понимая, что драка осталась позади, я потёрла слегка саднящий висок и, заметив покрасневшие костяшки пальцев, следом растёрла и их, сгибая и разгибая пальцы, проверяя на наличие незаметных глазу увечий.

– Будет синяк? – осторожно поинтересовался Панч, указав на висок. – Нужно приложить что-нибудь холодное, может и не появится.

Изучающе посмотрев на мужчину в течение нескольких секунд, я зачем-то кивнула ему и потянулась к карману, вытаскивая револьвер. Панч напрягся, бросив мне короткий малопонятный взгляд. Слегка раздражившись реакции мужчины, перевернула оружие дулом от себя и приложила самую холодную часть к пострадавшему виску.

Бар, как и весь район, остался далеко позади. Мы проезжали по улицам нового Блэкхоулла, направляясь по прямому маршруту к поместью. Предпочитая не заговаривать первой в тишине салона, что нарушалась лишь гулом работающего мотора авто, я раздумывала над случившейся ситуацией в баре, отметив про себя, что Панч практически до последнего не влезал в разговор, успешно притворяясь невидимкой в стенах сомнительного заведения.

– А босс не шутил, когда предупреждал о столовых приборах, которые вы любите использовать в качестве оружия, – неожиданно нарушил молчание мужчина, изогнув губы в сдержанной улыбке. Поймав мой взгляд, он вопросительно приподнял брови. – Уверены, что не хотите сообщать боссу о своём плане? Я буду молчать до тех пор, пока он напрямую меня не спросит, но если вы и дальше продолжите вести себя столь громко, то босс сам вскоре узнает, и тогда скандала не избежать.

– Скандала? – я не была уверена, что конкретно имел в виду мужчина, и потому решила уточнить, теряясь в сомнениях, преследуемых на протяжении всего дня. – Раньше приспешники Роджера были рады влезть в любую драку, и для меня кажется невероятным, что мы сбежали, едва в баре начался переполох…

– Который вы сами и устроили, – продолжил Панч, продолжительно выдохнув. Посерьёзнев, он некоторое время помолчал, о чём-то размышляя. – В последнее время босс старается не влезать в громкие скандалы, в которые может вмешаться полиция. Ситуация в ресторане, куда прибыл спецназ во главе с Чейзом, не в счёт. Полиция и отряд Чейза работают по отдельности, и… – мужчина глубоко вдохнул, расправив грудь. – Давайте я кое-что проясню. Босс имеет определённую устойчивую репутацию. Его зовут королём преступной деятельности, но перед законом он практически чист, спасибо славной верхушке Блэкхоулла, пользующейся его услугами, – Панч усмехнулся, а я перестала шевелиться, внимательно слушая мужчину, боясь, что он умолкнет, решив, что сболтнул лишнего, но он, казалось, и не собирался останавливаться. – Отряд Чейза сотрудничает с полицией только в официальных бумагах, в основном подчиняясь самому плейбою. Чейз возомнил себя защитником города и очень ответственно подошёл к своей цели, отлавливая преступников. Он угрожал отправить босса в Рэйкаст, но не сможет, даже если сильно захочет. У полиции нет полномочий арестовывать босса, у него заключено соглашение с… – Панч ненадолго замолк, сжав губы, осекшись. Посмотрев на меня, он поспешно отвернулся. – Полиция не трогает босса, но его предупредили, чтобы он вёл себя аккуратнее, пока Чейз не угомонится со своей игрой в героев и злодеев. Только босса это забавляет, и иногда он намеренно растравливает парнишку, чтобы тот злился от своего бессилия, – мужчина коротко кашлянул. – Соглашение распространяется только на босса, поэтому мы все действуем аккуратно, стараясь не нарушать закон хотя бы на сознательном уровне. Времена изменились, вам тоже стоит вести себя осторожнее, ваше имя давно очищено от старых обвинений.

Панч замолчал. Я не торопилась что-либо говорить, обдумывая всё, что он сказал. Почувствовав, что лёгкая боль в виске отступила, а револьвер стал тёплым, убрала оружие в карман за его ненадобностью. Немая пауза затянулась. Автомобиль выехал на гравийную дорожку, ведущую к поместью. Повернувшись к мужчине, я задумчиво нахмурилась:

– Не имеет смысла спрашивать у вас, с кем заключил соглашение Роджер, не так ли?

Панч молча отрицательно качнул головой, даже не взглянув в мою сторону. Мы подъехали к дому, остановившись у входной двери. Заглушив мотор, мужчина слегка повернулся.

– Не забудьте сумку с оружием, что вы просили. Я не стану докладывать боссу о ней, как и не стану вдаваться в подробности того, где мы сегодня побывали. Вам здорово досталось от того придурка, что заехал кулаком. Синяка нет, но он ещё может появиться. Отдохните сегодня и примите обезболивающее, удар был сильным, – слова внезапной заботливой поддержки со стороны Панча слегка удивили, заставив улыбнуться. Мужчина вопросительно приподнял брови. – У вас есть какие-то пожелания, если босс снова отправит меня к вам?

Немного подумав, я утвердительно качнула головой.

– Найдите мне все газеты за последние полгода, что сможете.

Третья глава

Проделав ту же утреннюю процедуру, что и последние несколько дней, я сняла с плиты свежесваренный чёрный кофе и, сделав несколько глотков обжигающего бодрящего напитка, направилась в кабинет, быстро перебирая босыми ногами по холодному полу. Роджер уехал, едва часы показали половину восьмого утра. Он на постоянной основе стал пропадать в своём штабе, являясь поздно ночью и покидая поместье рано утром. Немного обижаясь на Бруно за практически полное отсутствие совместного времяпрепровождения, я старалась использовать появившееся свободное время по максимуму, навёрстывая упущенное. Панч нашёл сотни газет и ещё десятки листовок уже на следующий день; мужчина упаковал их в несколько коробок, доставив под моим наблюдением прямиком в кабинет. От водительских услуг Панча пришлось отказаться на ближайшее время, пока я была занята чтением, поиском и анализом нужных материалов.

Отставив чашку с горячим кофе на стол, заваленный многочисленными счетами и уведомлениями о денежных выплатах, приносимых от процентов когда-то проданного Чейзу издательства, окинула критическим взглядом весь кабинет. Высокий шкаф оказался полностью увешанным вырезками из газет прямо к стоящим на полках книгам. Вырезки помогли обрисовать картину изменившегося Блэкхоулла. Новостные заметки, сплетни, интервью и отдельные вырезанные цитаты украшали боковую сторону шкафа. За эти дни, проведённые безвылазно в поместье наедине с бесчисленными кипами бумаг, я обнаружила несколько интересных фигур, которые стабильно появлялись на первых полосах жёлтых газет.

Первой подобной фигурой стал Счастливчик Сэм. Я подошла ближе к плохо пропечатанной фотографии мужчины, рядом с которой имелась громкая статья о жульничестве. С красочного, но не слишком чёткого снимка смотрел молодой привлекательный мужчина. Он имел каштановые вьющиеся волосы, выразительные тёмно-карие глаза и невероятно обаятельную улыбку, которая вводила в заблуждение и помогала мужчине жульничать за картами прямо перед носом его противников. Счастливчик Сэм имел по-настоящему уникальные способности ко всем разновидностям азартных игр, особенно виртуозно он управлялся с картами. Уличить мужчину в жульничестве не представлялось возможным, из-за чего полиция разводила руки, не имея законных претензий для ареста, а в газетах регулярно появлялись статьи о предупреждении опасности азартных игр.

Второй, поистине грациозной особой, украшающей преступную часть Блэкхоулла, была Мадлен Ромбе́. Ей отводилась целая полка моего шкафа, где я смогла собрать многочисленные газетные выдержки об очаровательной француженке, завоевавшей симпатию в высших кругах городского общества. Молодую женщину часто заставали фоторепортёры на светских мероприятиях. Обладая эстетическим чутьём в выборе нарядов, Мадлен отличалась хорошим вкусом и в выборе ухажёров, каждый раз появляясь на публике с новым спутником или спутницей из узкого круга элиты Блэкхоулла. Из тех же жёлтых газет я узнала, что в юном возрасте Мадлен пала жертвой невероятной любви с наследником огромной империи, обещающей безбедное будущее вплоть до третьего поколения преемников. Уже у алтаря француженка вдруг опомнилась и передумала, сбежав из-под венца. Несостоявшуюся свадьбу обсуждали ещё несколько месяцев, пока однажды на вечернем приёме властвующей верхушки Блэкхоулла не появилась Мадлен под руку с молодым миллиардером в качестве сопровождающего кавалера. Её бывший жених вскоре уехал из города, по слухам, отправившись в поисках счастья на север страны. С тех пор мисс Ромбе обзавелась целым списком поклонников, которых она время от времени отвергала, когда те начинали испытывать сильное влечение. Мадлен умело играла чувствами влюблённых в неё людей, пользуясь их вниманием, после чего также виртуозно шантажировала, вытягивая драгоценности в качестве оплаты своего молчания и трогательного прощания. Мелким изданиям француженка приглянулась необычайно сильно, я нашла уйму информации о девушке и прониклась симпатией после прочтения многочисленных коротких заметок с приложенными фотографиями миловидной блондинки с голубыми глазами. Успех в узком кругу городской элиты объяснялся легко: Мадлен была идеальной девушкой с картинки. При чтении материалов о сердцеедке я узнала о том, что узкий круг элиты не был столь мал, каким я его помнила. Действующая верхушка Блэкхоулла обзавелась несколькими симпатичными семьями, имеющими власть и деньги, которые переехали в город не так давно. Блэкхоулл развивался, завлекая в свои объятия новых жителей, стремящихся обзавестись недвижимостью в благополучных районах, разрастающихся с каждым годом ещё на несколько тысяч человек.

Не отрывая задумчивого взгляда от многочисленных газетных вырезок, взяла кружку с кофе и сделала большой глоток ароматного напитка, согреваясь горьковатым вкусом.

Следующим частым гостем первых полос был Сол Эрнандес. Газеты публиковали разные материалы, используя одну и ту же фотографию мужчины, сделанную ещё во время его службы в Гражданском суде Блэкхоулла. Это был крупноватый мужчина с лёгкой залысиной на теменной части, которую он прикрывал седеющими волосами. Всю свою жизнь Сол посвятил работе в суде, имел стабильный заработок и безукоризненную репутацию среди коллег. Два года назад Эрнандес покинул пост судьи с громким скандалом, который вылился в два выпуска вечерних новостей, где журналисты провели полноценные расследования о денежных махинациях, в которых участвовал Эрнандес. Оставшись без работы, тогда ещё сорокапятилетний мужчина очень быстро опустился на самое дно социального порицания. Скитаясь по беднейшим улицам Блэкхоулла, Сол обрёл себя нового в роли бродячего судьи под прозвищем Грязный законник, коим мужчину окрестили газетчики. Пользуясь знаниями действующих законов, Эрнандес без проблем стал регулярно присваивать чужую собственность. Полиция поначалу арестовывала мужчину, но вскоре отпускала за неимением законных оснований. Сол оказался чрезвычайно подкован в юридических вопросах и невероятно падок на лёгкие деньги, добытые путём отжимания у случайных незнакомцев. Городская общественность разделилась на два лагеря, чью ненависть и симпатию подпитывала жёлтая пресса, падкая на любые грязные скандалы и слухи. И с некоторых пор одна половина города с особым рвением следила за всеми событиями в новой бандитской жизни Сола Эрнандеса, другая же требовала любыми способами наказать мужчину за его многочисленные преступления.

Ступив ближе к шкафу, я аккуратно поправила сложившуюся пополам фотографию молодого мужчины, ещё одного любимца жёлтых газет, и отпила остывающий кофе, рассматривая снимок Джозефа Мо Ханта. Полное имя мужчины засветилось в таблоидах всего один раз, после чего упоминалась его краткая версия – Джо Хант. Молодой человек стал предводителем целого клана, когда ему ещё не было и двадцати четырёх лет. С тех пор прошло шесть лет. Джо Хант заинтересовал меня больше прочих. Обладая своенравным и задиристым характером, он отличался преданностью своему клану, выступая в роли настоящего апологета сложившихся традиций. Собирая заметки о Ханте, я обнаружила интересное сходство с бывшей Семьёй, ныне кланом Кастильоне. Джо Хант обладал природным интересом к налаживанию связей, напористостью к завоеванию власти и чутьём к ведению дел. Подобными качествами когда-то славился Винсент Кастильоне, и я подумала, что Джо мог выбрать его в качестве примера для подражания. По нескольким найденным фотографиям, на которых Хант оказывался запечатлённым мельком и чаще всего в движении, из-за чего снимки получались смазанными, я всё же смогла собрать полноценный образ. Джо имел светлые волосы средней длины, которые он постоянно собирал в низкий пучок, и короткую бороду, из-за чего его можно было легко с кем-то спутать, в особенности на некачественных фотографиях в окружении других молодых людей. Тем не менее Хант имел свою отличительную черту – крупные татуировки на предплечьях, часто выглядывающие из-под закатанных рукавов рубашек. По этим татуировкам его и находили газетчики, публикуя материалы о росте организованной преступности, противостоящей правоохранительным органам. Джо Хант был настоящим взрывным коктейлем с, казалось бы, несочетаемыми элементами: непоколебимой верностью старым традициям и невероятной тягой к авантюризму.

Кофе закончился, на губах остался его горьковатый привкус. Отставив пустую чашку на стол, заваленный бумагами, бегло оглядела увешанный газетными вырезками шкаф и направилась к рабочему столу. У всех тех людей, что я поместила на свою импровизированную доску, имелись свои последователи, приверженцы и поклонники. Теперь желание Софии Кастильоне вернуть меня в Семью становилось яснее. Семья, она же клан Кастильоне, пока был самым крупным кланом города. Банды Блэкхоулла росли, численность участников отдельных группировок увеличивалась. Вскоре клан Кастильоне могли потеснить другие кланы и банды, а за ними наступили бы конфликты на фоне деления территории и власти, что привело бы к боевым действиям только окончательно пришедшего в себя Блэкхоулла. Я присела в кресло и затем полностью откинулась на спинку, погрузившись в размышления.

Имена Счастливчика Сэма, Мадлен Ромбе, Сола Эрнандеса и Джо Ханта прочно засели в моей голове. На данный момент это были самые крупные фигуры на игральной доске за звание следующего претендента на владение городом. Но пока истинными негласными королём и королевой Блэкхоулла оставались Роджер Бруно и София Кастильоне, которые испытывали молчаливую неприязнь друг к другу и не торопились запускать необратимый процесс вражды за желаемое звание, понимая об опасности обострения интереса у других претендентов, едва подступающих к власти.

Наткнувшись взглядом на лежащий лист бумаги, вытащенный менее часа назад из конверта, украшенного выведенным золотистым символом, поддела письмо пальцами и бегло пробежала глазами по написанному тексту. Внизу значилась подпись Прескотта Чейза, отпечатанная штемпелем. Когда-то проданное издательство Самуэля Эпуларио Чейз Интерпрайзерс и по сей день приносило свой стабильный доход, переводимый на счёт в банке, открытый тем же Чейз Интерпрайзерс, когда обнаружилась моя пропажа, затянувшаяся на долгие годы. Издательство росло, благодаря умелому ведению дел компании Чейза, открывая новые филиалы по городу. Мой процент от доли издательства остался прежним, но за прошедшие годы на банковский счёт набежала приличная сумма в силу того, что счётом никто не пользовался. В Чейз Интерпрайзерс были осведомлены о моём исчезновении и тем не менее из компании регулярно присылали отчёты обо всех изменениях, проблемах и успехах издательства. В руках лежал последний присланный отчёт за второй квартал нынешнего года, и меня искренне поразили не подробности проделанной работы, а то, каким образом Прескотт Чейз успевал совмещать управление компанией отца и руководство специальным отрядом по поимке и устранению преступных лиц.

Разумного объяснения не нашлось. Мне была необходима личная встреча со Скоттом, чтобы узнать ответы на интересующие меня вопросы и прояснить ситуацию.

Как и каждое утро последних нескольких дней, Панч прибыл ровно к одиннадцати утра. Не рассчитывая на то, что я сегодня решу выбраться из поместья, мужчина немного покружил у дома и ненадолго остановился, чтобы протереть лобовое стекло. Удивление легко считалось с лица Панча, когда я вышла из дома и направилась прямиком к мужчине.

– Хорошо выглядите, – обратился Панч, кивнув на новый костюм, который я получила только прошлым вечером от портного, что одевал меня в последний год до моего исчезновения. За минувшие восемь лет качество пошива улучшилось, а скорость выкройки увеличилась в несколько раз; я получила несколько комплектов одежды в рекордные сроки. Гардеробный шкаф пополнился новыми вещами, потеснив пустые вешалки. А портной вновь обзавёлся постоянной работой, слегка удивившись и обрадовавшись моему письму с заказом нового гардероба по старым меркам. Панч прошёл к дверце со стороны водителя и смерил меня вопросительным взглядом. – Сегодня куда-нибудь отправляемся?

Утвердительно кивнув, я уверенно прошагала к автомобилю, едва хлопнув по карману с лежащим в нём письмом:

– В главный офис Чейз Интерпрайзерс.

Нетерпеливо отсчитывая томительную минуту ожидания, я легко постукивала пальцами по гладкой поверхности административной стойки. Письмо, открывшее дверь в главный офис Чейз Интерпрайзерс, лежало рядом, подрагивая от неуловимого задевания мизинцем. Секретарь, молодая девушка, со слабым недовольством прикусила губу, кинув мне короткий и весьма красноречивый взгляд, понадеявшись, что я прекращу своё бесполезное действие. Наконец, она отвела телефонную трубку от уха и сдержанно улыбнулась.

– Можете подождать в холле. Глава компании скоро подойдёт. Я сообщу ему о вашем визите.

Благодарно улыбнувшись в ответ, я подхватила письмо и направилась к ближайшему Честеру, аккуратному диванчику, на котором уже успел расположиться Панч. Мужчина привычно следовал рядом, оставаясь на некотором расстоянии, не привлекая к себе внимания, и, как только мы зашли в здание, незамедлительно занял место на удобном диванчике, заранее угадав последующее время ожидания.

К счастью, ожидание затянулось всего на несколько минут. Со стороны выхода вдруг показался высокий, подтянутый мужчина в костюме с гладко зачёсанными едва засеребрившимися волосами. За мужчиной поспевали двое помощников, чудом удерживая в руках огромные пухлые папки с выбивающимися бумагами. Секретарь бегло вскочила со своего места и подбежала к мужчине, что-то коротко сообщив. Не останавливаясь на месте, он кивнул и направился к следующему помещению, быстро скрывшись за дверью. Панч неожиданно слегка сгорбился и опустил глаза, словно намеренно притворившись невидимым. Помощники последовали за мужчиной. Секретарь вернулась на пост. Слегка растерявшись от только что произошедшего эпизода, я внимательно посмотрела на Панча: он принял прежнее положение, выпрямившись. Поймав мой взгляд, мужчина нахмурился в ожидании последующего вопроса.

– Мне показалось, или это был Густав Андерсон? – я не была уверена в своей догадке, не успев разглядеть лица мужчины. В разговоре с секретарём не проскользнуло имён, кроме как упоминания главы компании Чейз Интерпрайзерс.

Панч коротко кивнул.

– Вас ожидают, – вдруг сообщила секретарь, незаметно подкравшись совсем близко. Задержавшись взглядом на Панче, она улыбнулась мне. – Я провожу вас.

Последовав за секретарём, я заметила, что Панч не сдвинулся с места, расположившись на диванчике удобнее. Девушка прошла первой к двери и, открыв её, пригласительным жестом указала в проём. Благодарственно кивнув ей, я шагнула в кабинет.

Помещение оказалось намного больше и светлее холла. Огромные окна занимали целую стену. Посередине всего находился длинный прямоугольный стол кремового цвета, за ним стояло больше дюжины пустых стульев. В конце стола в дальнем углу расположился Густав Андерсон, которого я узнала по едва изменившемуся лицу с возрастными морщинами на лбу. Мужчина не смотрел на меня, изучая лежащие перед ним бумаги, держа в одной руке перьевую ручку и сосредоточенно прокручивая её между пальцами. Помощников, что зашли за мужчиной, в помещении не оказалось, но я различила дверь за спиной Густава, за которой они могли скрыться. Чувствуя охватившее смятение от неожиданной встречи с тем, кого никак не ожидала увидеть, я медленно зашагала к дальнему концу стола, намереваясь занять место недалеко от Андерсона. Вопросы, которые я рассчитывала задать Скотту, растворились где-то в сознании, и я не знала, зачем оставалась в помещении с тем, кто всегда относился ко мне с чуткой настороженностью.

Услышав тихий стук каблуков, Густав поднял глаза. Его губы сложились в неподдельно дружелюбной улыбке. Я не смогла вспомнить, видела ли когда-нибудь подобную эмоцию на его лице. Густав поднялся со своего места и, когда я подошла ближе, неожиданно ступил ближе и коротко приобнял.

– Рад, что вы, наконец, вернулись, мисс Эпуларио, – поприветствовал мужчина, добродушно похлопав по плечам. Бегло обежав глазами мою фигуру, Густав чему-то кивнул и поспешил занять прежнее место за столом, дружелюбно улыбнувшись. – Я был немного удивлён, когда секретарь предупредила меня о том, что в холле ожидает некая Софи Эпуларио, жаждущая встречи. Вы выглядите хорошо. Кажется, совсем не изменились. Давно вы вернулись? – заданный вопрос, дружелюбная атмосфера и доброжелательность со стороны Густава Андерсона сильно озадачили, что наверняка отразилось на моём лице. Я нахмурилась, совершенно растерявшись. Мужчина указал на ближайший стул. – Не стойте же, присаживайтесь.

– Благодарю, – протянула с неуверенностью, усаживаясь на указанное место, чувствуя внезапную скованность в движениях, вызванную ожиданием подвоха со стороны мужчины. Он, как ни странно, сложил руки поверх бумаг и уставился на меня с нескрываемым интересом. Бегло оглядев помещение, убедившись, что обстановка вокруг оставалась безопасно-радушной, я посмотрела на Густава, вымученно улыбнувшись. – Честно признаться, я несколько растеряна. Вы рады мне? Не помню, чтобы мы с вами когда-то хорошо контактировали, не считая самой первой встречи, когда вы ещё не знали меня.