Текст книги "100 великих угроз цивилизации"

Теневая экономика

Теневая, или скрытая, экономика – экономическая деятельность, скрываемая от общества и государства, находящаяся вне государственного контроля и учета. Теневая экономика – очень сложное явление, присущее практически всем социальным системам. При этом она практически всегда связана с «официальной» экономикой.

По мнению большинства экспертов, самый крупный сегмент в теневой экономике занимают так называемые беловоротничковые преступления. Сюда относятся различные виды мошенничества, махинации с фиктивными банкротствами, операции с ценными бумагами, в ходе которых используется конфиденциальная информация фирмы, «отмывание денег», уклонение от уплаты налогов, искусственное вздувание цен и т. д. В США, по данным ФБР, к беловоротничковой преступности относится примерно 3,8 % всех преступлений.

Вторым по значимости видом криминальной экономики является наркобизнес. В настоящее время по своим масштабам он сравним с мировым нефтебизнесом. По некоторым данным, объем мировой торговли нелегальными наркотиками превышает 400 миллиардов долларов, что составляет около 8 % всей мировой торговли.

Выращиванием сырья для наркотиков занимается главным образом население развивающихся стран, в то время как потребляют наркотический дурман в основном жители развитых государств. И наркомафия как раз и занята организацией закупок сырья, его переработкой в готовый продукт и доставкой наркотика потребителям.

Попутно следует отметить, что значительная часть денежных ресурсов, получаемых от реализации наркотиков, направляется на финансирование международного терроризма.

Нелегальная торговля оружием – еще один сектор теневой экономики. Этот товар, в отличие от наркотиков, поступает из богатых стран в бедные: Европы, США, России. Объем криминальных сделок в этой сфере колеблется от 1,5 до 2 миллиардов долларов в самые «неудачные» годы до 5–10 миллиардов в благоприятные для этого бизнеса исторические периоды.

Теневая экономика оказывает негативное влияние на многие стороны общественной жизни

В этом контексте довольно любопытной является следующая статистика: согласно данным ООН, лишь около 3 % мирового арсенала стрелкового оружия в настоящее время находится на вооружении государственных структур, остальное – в руках преступников и террористов. А это, соответственно, 20 и 530 миллионов стволов. Но, кроме пистолетов и автоматов, на черном рынке оружия фигурируют и более серьезные типы вооружения: танки, самолеты, ракеты и т. д.

Кстати, контрабандная торговля оружием имеет одно существенное отличие от других видов криминальной деятельности. Дело в том, что первоначало этого вида теневого бизнеса практически всегда находится в официальной экономике. И если, например, сырье для наркотиков обычно выращивается на тайных плантациях, то производить скрытно оружие пока невозможно. Поэтому на нелегальном рынке появляются лишь те типы вооружений, которые или тайно проданы силовыми структурами тех или иных государств, или похищены с военных арсеналов, или собраны из деталей, вынесенных из предприятий, где производится их сборка.

К криминальной экономике относится и торговля людьми. В это трудно поверить, но, по оценкам экспертов ряда международных организаций, которые вплотную занимаются этой проблемой, в мире насчитывается более 27 миллионов человек, которые, по сути, являются рабами. Большая их часть трудится в сельском хозяйстве, строительстве, на рудниках, а также занята проституцией.

Теневая экономика – это не проблема какой-то одной или нескольких стран. В той или иной степени она присутствует в каждом государстве мира, отличаясь лишь объемами товарооборота, спецификой и уровнем государственного контроля над ней.

Так, в Германии около 50 % преступлений, совершаемых организованными преступными группировками, связаны с незаконным оборотом наркотиков. В то же время турецкие криминальные структуры, кроме наркотиков, специализируются также на нелегальном провозе иностранцев.

Следует сразу заметить, что скрытая экономика имеет достаточно долгую историю: как показали исследования, подпольные виды деятельности существовали и сто, и двести, и тысячу лет назад. Но имела она место в небольших регионах и в редких случаях распространялась за пределы отдельной страны. Однако со вступлением мировой экономики в эпоху глобализации, которая началась со второй половины прошлого столетия, теневая экономика также приняла транснациональный характер.

Как и в коррупции, в теневой экономике вращаются огромные деньги. Конечно, точно подсчитать их долю в мировом ВВП практически невозможно. Тем не менее большинство специалистов, занятых изучением этой проблемы, уверены, что она исчисляется триллионами долларов США. Более точную цифру назвали эксперты английского журнала «Экономист»: по их мнению, в мировом масштабе объем теневой экономики достигает около 1,85 триллиона фунтов стерлингов, или 2,8 триллиона американских долларов. А представители МВФ называют вообще фантастическую цифру: 10–11 триллионов долларов.

Что же касается Европы, то здесь объем теневого бизнеса превышает 2 триллиона евро. По крайней мере, такую цифру назвали исследователи из австрийского Университета Иоганна Кеплера. Правда, в отдельных странах объем теневой экономики сильно различается. Так, в Греции он равен 25,8 % ВВП, в Италии – 21,6 %, а в Швейцарии – всего 7,9 %. За пределами Европы эти показатели тоже очень разные. Например, в Австралии – 14 %, в Канаде – 16,2 %, в Японии – 9 %, в США – 7 %.

А теперь обратимся к России. Так вот, в соответствии со статистическими данными, в 2011 году теневой сектор экономики Российской Федерации охватывал 16 % от ВВП, занято там было около 13 миллионов человек. Некоторые же эксперты объем нелегальной экономики России оценивают в 50 % ВВП. Такую же цифру называет и МВФ. Безусловно, столь гигантские прибыли позволяют теневому бизнесу с помощью взяток «покупать» представителей самых высоких эшелонов государственной власти, обеспечивая с их помощью лоббирование своих интересов.

Но чтобы криминальным деньгам придать «официальный статус», их необходимо каким-то образом легализовать. И в этом направлении преступность тоже достигла значительных успехов. По крайней мере, согласно данным МВФ, в мире каждый год «отмывается» от 500 миллиардов до 1,5 триллиона долларов. Для легализации таких сумм используются самые передовые финансовые механизмы. В частности, офшорные зоны. В этих райских уголках для легализации теневого капитала созданы идеальные условия: упрощенные процедуры регистрации фирм, практически полное отсутствие финансовой отчетности, возможность использовать в сделках подставных лиц и т. д. Причем ряд стран специально создает офшорные зоны для привлечения теневых денег, которые играют роль инвестиций.

Теневая экономика, безусловно, на многие стороны общественной жизни оказывает серьезное негативное влияние, которое проявляется в различных социально-экономических деформациях.

Так, сокрытие доходов от теневого бизнеса автоматически ведет к уклонению от уплаты налогов. А это, безусловно, оказывает влияние на распределение налоговой нагрузки: в частности, приводит к увеличению налогов на доходы законопослушных граждан. В свою очередь, возрастание налоговой нагрузки приводит к новому витку сокрытия доходов от налогообложения. А это значит, что бюджет недополучает огромные суммы. Сокращение же доходов бюджета приводит к тому, что государство не в состоянии в должной мере финансировать ряд социальных программ.

Теневая экономика оказывает также существенное влияние на качественное проведение макроэкономической политики. Отсутствие достоверных данных может привести к серьезным ошибкам в регулировании экономики государства. Действительно, если теневая экономика развивается быстрее легальной, но этот факт не отражается в статистике, «то правительство может продолжать политику стимулирования экономического роста посредством расширения денежной массы и воздействия на спрос (рост государственных расходов, смягчение кредитно-финансовой политики) в то время, как в этом нет необходимости. Результатом подобной политики может стать “перегрев” экономики, сопровождающийся повышением темпов инфляции. Влияние на кредитно-денежную сферу проявляется в деформации структуры платежного оборота, стимулировании инфляции, деформации кредитных отношений и увеличении инвестиционных рисков, нанесении ущерба кредитным институтам, инвесторам, вкладчикам, акционерам, обществу в целом» (Сысоева Э.С., Эргашева Н.М. Роль теневых доходов в современной экономике России).

Метастазы коррупции

Сегодня вся мировая экономика, словно больное тело метастазами злокачественной опухоли, пронизана коррупцией. В больших и малых, передовых и отсталых – в каждом государстве часть ВВП уплывает в карманы нечистых на руку людей: банкиров, руководителей фирм, государственных чиновников.

В одном из бюллетеней международной общественной организации «Трансперенси Интернешнл» (ТИ), изучающей коррупцию в различных государствах, отмечалось: «Она (коррупция) стала ведущим явлением во многих ведущих индустриальных государствах, богатство и устойчивые политические традиции которых позволяют, однако, скрыть размах огромного ущерба, наносимого коррупцией социальным и гуманитарным сферам».

Более того, в ходе исследования, проведенного национальными филиалами ТИ в 1995 году, было показано, что «коррупция в государственном секторе принимает одинаковые формы и воздействует на те же сферы независимо от того, происходит ли это в развитой или развивающейся стране».

Действительно, коррупция и впрямь является интернациональной проблемой. Вот только несколько примеров, иллюстрирующих это утверждение.

В 1994 году в Швейцарии, которая считалась образцом неподкупности государственных служащих, получил общественную огласку скандал с ревизором из кантона Цюрих. Ему вменялись взятки на сумму почти в 2 миллиона долларов. А следом еще 5 чиновникам из правительства Швейцарии предъявили обвинения во взяточничестве.

В мировом масштабе объем потерь от коррупции составляет от 1 до 2 триллионов долларов

В ходе коррупционных расследований, которые начались в Италии в 1992 году, сотни бизнесменов и политических деятелей оказались на скамье подсудимых.

В Германии в 1994 году были осуждены более 1500 человек, а в 1995-м – более 2000 взяточников.

В продолжение разговора о коррупции следует отметить, что это социальное явление так и не получило четкого канонического определения. Так, определение термина «коррупция» зависит от общественной дисциплины, изучающей этот вид преступления. Например, социологи предпочитают называть коррупцией «отказ от ожидаемых стандартов поведения со стороны представителей власти ради незаконной личной выгоды».

А вот специалисты по государственному управлению считают, что «коррупция – это несанкционированное, как правило, осуждаемое действие в целях получения какой-нибудь значительной личной выгоды».

Юристы этот термин формулируют более широко. В их понимании, «коррупция в широком смысле слова – это социальное явление, поразившее публичный аппарат управления, выражающееся в разложении власти, умышленном использовании государственными и муниципальными служащими, иными лицами, уполномоченными на выполнение государственных функций, своего служебного положения, статуса и авторитета занимаемой должности в корыстных целях для личного обогащения или в групповых интересах».

Однако, как бы коррупцию ни называли те или иные специалисты, она по своей сути все равно остается преступлением. Причем преступлением, которое имеет долгую историю. Так, уже во времена древнегреческого философа Аристотеля коррупция, судя по всему, имела широкое распространение. По крайней мере, великий философ считал, что «самое главное при всяком государственном строе – это посредством законов и остального распорядка устроить дело так, чтобы должностным лицам невозможно было наживаться». Несоблюдение справедливости в устройстве государства Аристотель считал главной причиной его крушения. «Правонарушения прокрадываются в государственную жизнь незаметно, подобно тому как небольшой расход, часто повторяясь, ведет к потере состояния».

Для борьбы с коррупцией в Афинах, как писал известный немецкий философ Гегель, «существовал закон, предписывающий каждому гражданину отчитываться, на какие средства он живет: теперь же полагают, что это никого не касается». С этим злом соответствующие структуры не перестают бороться и в наше время. Причем в некоторых странах взяточники наказываются очень строго. Например, в Китае коррупционера за взяточничество могут приговорить к пожизненному заключению, а то – и к смерти.

Действительно, в соответствии с уголовным кодексом КНР, если сумма незаконных доходов работника госаппарата превышает 100 тысяч юаней (14,3 тысячи долларов), то за это ему грозит 10 и более лет тюремного заключения, вплоть до пожизненного. Если же «обстоятельства особенно серьезные», то преступнику выносится смертный приговор с конфискацией всего имущества.

Впрочем, даже столь суровые наказания не удерживают китайских чиновников от коррупции. Так, ежегодные потери от этого преступления китайские эксперты оценивают в 13–17 % ВВП. Огромные потери от коррупции несет бюджет России: примерно 35 миллиардов долларов в год.

А вообще общемировые потери поражают воображение. Так, согласно данным международных организаций, которые исследуют коррупцию в мировом масштабе, объем потерь в денежном эквиваленте составляет от 1 до 2 триллионов долларов. А некоторые исследователи называют цифры вообще невероятные: 5 % мирового ВВП, равного примерно 75 триллионам долларов. В среднем же коррупционеры всего мира присваивают порядка 4 триллионов долларов. А это годовой бюджет некоторых государств.

В странах же Евросоюза ежегодные потери от коррупции составляют около 120 миллиардов евро. Эту информацию в начале 2013 года озвучила еврокомиссар по внутренним делам Сесилия Мальстрем.

«До 20–25 % от стоимости государственных контрактов идет в карманы чиновников. При этом государственные закупки в странах ЕС составляют порядка 15 % от общего ВВП Евросоюза», – отметила она. Самый же высокий уровень коррумпированности госаппарата в Евросоюзе отмечен в Болгарии, Румынии, Чехии, Словакии и Италии.

Естественно, все эти деньги отражаются на себестоимости товаров и услуг, автоматически увеличивая их цену. Например, было подсчитано, что в Италии после завершения антикоррупционной операции «Чистые руки» затраты на строительство дорог сократились почти на 20 %. А согласно расчетам ученых Гарвардского университета, снижение коррумпированности страны с уровня Мексики до уровня Сингапура равносильно 20-процентному увеличению налоговых сборов.

Но развитая коррупция в государстве сказывается не только на благосостоянии граждан. Она может привести и к ослаблению национальной безопасности страны. Поэтому специалисты и выделяют в коррупции два аспекта: экономический и политический.

И если экономическая коррупция ведет в конечном итоге к обеднению членов общества, то политическая коррупция может нанести угрозу обороноспособности страны, балансу различных ветвей власти, демократическим преобразованиям.

В целом коррупция отрицательно сказывается на всех сторонах общественной жизни государства. Вот только некоторые ее негативные последствия. Так, коррупция подрывает доверие к государственной власти, препятствует нормальной конкуренции, усугубляет имущественное неравенство; она отрицательно сказывается на инвестиционном климате, подрывает престиж страны на международной арене, ведет к политической и экономической изоляции.

Не вдаваясь в дальнейшую детализацию того огромнейшего ущерба, который является производной от коррупции, можно кратко сказать, что коррупция оказывает разлагающее воздействие на все сферы общества.

Любопытные суждения в отношении коррупции высказал видный политический деятель Коста-Рики, ее президент в 1986–1990 и в 2006–2010 годах Оскар Ариас Санчес. Он отмечал, что «авторитарные режимы способны успешно скрывать подавляющее большинство злоупотреблений властью от общественности, так что вывод об их коррумпированности делается на основе анализа косвенных свидетельств и пагубных для всего общества последствий. Напротив, коррупция в демократических режимах часто получает широкую огласку и пресекается прежде, чем она начинает наносить существенный ущерб. Однако периодические скандалы вызывают у граждан сомнения в своей способности оказывать влияние на процесс принятия в стране политических решений и разочарование в демократии».

Сокрытие налогов, или украденные деньги

Прежде чем начать разговор о сокрытии налогов, приведем несколько фактов. Факт первый. Оказывается, из-за неуплаты налогов бюджет США ежегодно теряет примерно 90 миллиардов долларов. К такому выводу пришли эксперты Аналитической службы Конгресса, проанализировав данные нефинансовых организаций с филиалами за рубежом.

Факт второй. В соответствии с недавним заявлением еврокомиссара по вопросам налогообложения, таможенного союза и противодействия мошенничеству Альгидраса Шемета, страны ЕС ежегодно недополучают около 1 триллиона евро из-за уклонения их граждан от налогообложения.

Факт третий. По информации СМИ Гонконга, в 2007 году сумма невыплаченных налогов в Китае превысила 160 миллиардов. При этом в ходе четырехмесячного расследования было выявлено более 1,7 миллиона случаев уклонения от налогов.

Факт четвертый. По данным Налоговой и таможенной службы Британии, за первое полугодие 2012 года крупные компании не выплатили около 1 миллиарда фунтов стерлингов.

Факт пятый. В 2012 году бюджет Испании, в основном из-за неуплаты налогов компаниями, недополучил 80 миллиардов евро налогов, что вызвало рост дефицита бюджета до 10,2 % ВВП. Одна из причин неуплаты налогов заключается в том, что примерно 25 % предприятий малого и среднего бизнеса в Испании работают на нелегальной основе.

Офшорные зоны позволяют уводить от налогов огромные суммы

И факт шестой, заключительный и поистине ошеломляющий. Как следует из исследований известного экономиста Джеймса Генри, представители мировой сверхбогатой элиты благодаря офшорным зонам скрыли как минимум 21 триллион долларов. В своих расчетах эксперт пользовался данными Банка международных расчетов, МВФ, Всемирного банка, а также национальных правительств. Но при этом в исследовании Генри не учтены такие активы, как недвижимость и яхты.

Основным же средоточием этих невероятных сумм являются офшоры (от англ, offshore – «вне берега») – финансовые центры, привлекающие иностранный капитал благодаря налоговым и другим льготам, предоставляемым компаниям, зарегистрированным в стране расположения центра. Обычно в офшорах очень низкий, нередко почти нулевой процент налогообложения, минимальная отчетность и высокая степень конфиденциальности.

Чаще всего офшоры находятся в небольших островных государствах площадью от нескольких десятков до нескольких сотен квадратных километров. Например, территория Андорры – 468 км², Монако – 2,02 км², Лихтенштейна – 157 км². Численность населения этих стран тоже незначительная: в Андорре проживает 75 тысяч человек, в Монако – 33 тысячи, в Лихтенштейне – 35 тысяч. В целом же в мире насчитывается порядка 60 государств-офшоров.

Эти так называемые малые финансовые центры (МФЦ) по отмыванию денег, или налоговые убежища, несмотря на незначительные в мировом масштабе территории и численность населения, играют огромную роль в глобальной мировой экономике. Например, Каймановы острова, площадью – 264 км² и численностью населения 55 тысяч человек, и остальные МФЦ по объему финансовых операций обгоняют такие страны, как Германия, Франция и Япония, уступая лишь США и Великобритании.

Вот только некоторая, весьма показательная статистика по МФЦ: при общем ВВП в 148 миллиардов долларов и численности населения в 12,6 миллиона сумма зарубежных активов и обязательств офшорных зон составляет 18 454 миллиарда долларов. Эти данные приведены в рабочем докладе МВФ в феврале 2010 года.

Что же касается совокупных объемов офшорных капиталов, то он неизвестен, а экспертные оценки различных организаций существенно отличаются: например, в 2000 году МВФ оценил их в 1,7 триллиона долларов, в то время как Oxfam («Оксфам») – международное объединение из 15 организаций, занятое решением проблем бедности, назвало цифру в 6–7 триллионов.

Оценки последних лет тоже сильно различаются. Так, по данным МВФ, в 2008 году только в малых офшорах находилось зарубежных активов на сумму около 9 триллионов долларов. Что же касается всех офшоров, то активы, которые в них находились, оценены в 18–27 триллионов долларов.

От вывода капитала в офшоры государства теряют значительные финансовые ресурсы, и в первую очередь от недополученных налогов. А они только от частных лиц по всему миру, по разным оценкам, составляют от 255 миллиардов до 800 и даже 1 триллиона долларов.

А по оценкам Всемирной организации экономического сотрудничества и развития, общий ущерб мировой экономики от перевода активов в офшоры составляет 11,5 триллиона долларов. Из этой суммы на ЕС приходится примерно 200 миллиардов долларов.

Теряя столь значительные суммы налоговых поступлений, государство не в состоянии выполнить многие обязательства перед обществом: обеспечивать население необходимыми социальными гарантиями, в достаточном объеме финансировать армию, органы правопорядка, науку, образование и здравоохранение и т. д.

Кроме того, легальные производители вынуждены вносить в бюджет налоги не только за себя, но и за те структуры теневого бизнеса, которые от уплаты налогов уклоняются. Безусловно, хотя бы частичная легализация теневого бизнеса позволяет правительствам ослабить общее налоговое бремя и одновременно решить ряд насущных социальных проблем.

Поэтому в последнее время в мире развернулась полномасштабная война с офшорными зонами. Наиболее активную роль в этой борьбе играют Великобритания, Франция, Германия и США. Об этом говорит хотя бы тот факт, что в течение 2010 года власти Франции и Германии смогли вернуть из офшоров, соответственно, 1 и 4 миллиарда евро.

Основным средством в этой борьбе является обмен налоговой информацией. Для этого в октябре 2010 года в Евросоюзе была создана своеобразная налоговая полиция, основной целью которой стала борьба с уклонениями от уплаты налогов.

Немного раньше, в 2008 году, активную борьбу с офшорами развернули Соединенные Штаты. Ее катализатором стал доклад «Международное налогообложение крупных корпораций США и федеральных подрядчиков». В нем, в частности, было отмечено, что 83 из 100 крупнейших корпораций США имеют «дочек» в офшорах. Причем у некоторых фирм таких «дочек» насчитывается несколько сотен.

Вывод денег в офшоры был зафиксирован также у 26 технологических и фармацевтических компаний. В 2012 году они переместили в «налоговые убежища» около 120 миллиардов долларов. А ряд компаний вообще основную долю наличности хранит на счетах иностранных подразделений. Так, корпорация Johnson & Johnson по состоянию на TV квартал 2012 года за рубежом держала 14,8 миллиарда долларов из общей суммы в 14,9 миллиарда. А компания General Electric в это же время хранила в офшорах 108 миллиардов долларов.

Чтобы уменьшить отток денег в офшорные зоны, в США постоянно возрастают к банкам требования при открытии счетов офшорных компаний, а также ужесточается контроль над подозрительными операциями таких компаний.

Впрочем, Великобритания и Россия в переводе компаниями денег в офшоры даже перещеголяли США. Так, из 100 крупнейших английских компаний только у двух отсутствуют офшорные «дочки». А в России, помимо «дочек», в офшорах обосновались и материнские фирмы, владеющие активами, которые находятся в иностранной юрисдикции.

Очень серьезный контроль над перемещением капитала осуществляет Китай. Для этого КНР заключила более 120 соглашений об обмене налоговой информацией, в том числе и с большинством офшоров. Подобная тактика позволяет эффективно выявлять различные схемы уклонения от уплаты налогов.

Отдельно следует заметить, что огромные ущерб от финансовых операций в офшорных зонах несет и бюджет России: по некоторым данным, эти потери составляют около 6 триллионов рублей. Основной механизм ухода от налогов сводится к сокрытию реальной прибыли фирмы. Для этого сначала главная, или материнская, компания должна зарегистрировать дочернюю структуру в одной из офшорных зон. Затем этой «дочке» реализовать произведенную продукцию по минимальной цене: иными словами, практически по себестоимости. «Дочка» же в свою очередь перепродаст «купленный» товар по цене рынка, то есть в несколько раз дороже. И уже после всех этих ходов полученный доход тайными путями, посредством фирм-однодневок, возвращается в «родные пенаты». Вот так и уводят производственные компании от налогообложения значительную часть прибыли.

Так, до 2008 года примерно 80 % российского угля уходило в офшоры по ценам на 30–50 % ниже мировых. Затем в офшоре уголь перепродавался по рыночной цене, а прибыль от такой сделки оставалась в налоговой гавани. В ходе аудиторской проверки выяснилось, что в результате такого ценообразования из-под налогообложения было выведено от 2,4 до 4 миллиардов долларов…

Можно ли разрушить эти криминальные схемы? Российские экономисты отвечают на этот вопрос положительно, одновременно предлагая для этого ряд «рецептов». Например, рекомендуется заключить с офшорами соглашения об обмене налоговой информацией, а также законодательно запретить российским компаниям открывать свои офисы в тех юрисдикциях, с которыми таких соглашений нет.

В завершение разговора об уходе от уплаты налогов с помощью офшоров, следует заметить, что благодаря созданию офшорных зон некоторые государства, особенно находящиеся на периферии мирового бизнеса и не обеспеченные в должной мере производственными и трудовыми ресурсами, в значительной степени смогли укрепить свою экономику.

Так, Ирландия, которая до 1990-х годов являлась одной из беднейших стран Евросоюза, к 2000-м стала богатейшим государством в ЕС. А произошло это потому, что в стране были снижены налоговые ставки, что повлекло за собой перемещение в Ирландию высокотехнологичных корпораций из IT-сектора и фарминдустрии из США.