Текст книги "Статус Руси в XIII–XVI веках. Тюрки или монголы? Иго или противостояние?"

Да что там Андрей Боголюбский, живший до монголо-татар, вот подобные факты гораздо позднего времени: «В 1372 г. тверитяне, взяв Торжок, ободрали серебряные оклады с тамошних икон, а церкви сожгли; в 1398 году новгородцы в Устюге «церковь соборную пречистыя пограбиша»; в 1424 г. великий князь Василий Васильевич, взяв Галич, сжег там церкви и монастыри» (по Н.М. Никольскому «История русской церкви», М., 1983 г.). И это произошло спустя 54 года после Куликовской битвы. Ненависть и вражда к соседу на Руси еще сохранилась. Национального единства еще не было.

Что представляла из себя Русь в начале XIII века? Л.Н. Гумилев охарактеризовал её следующим образом: «Строго говоря, в XIII в. русский этнос политически представлял систему из восьми сопернических государств, в каждом из коих этническое наполнение было своеобразным за счет смеси славян с балтами, уграми, финнами, тюрками, причем в разных пропорциях». Мягко сказано. А вот красноречивый пример. В результате одной только битвы между новгородцами и суздальцами в 1216 году на р. Липице полегло около 10 000 русских воинов. Спрашивается, за что? За всю военную кампанию 1237–1238 годов никто из русских князей не оказал своему соседу никакой помощи. Более того, летом 1238 года, когда татарское войско штурмовало Козельск, суздальский князь Ярослав со своим войском совершил победоносный поход на Литву.

«Новгородцы продавала в рабство захваченных суздальцев, а суздальцы продавали в рабство захваченных рязанцев». «Федорчукова рать» в 1327 году полностью разгромила и сожгла тверские земли. А где вы видели татарина по имени Федорчук? А вот русский князь Федорчук во главе татарского карательного отряда – это реальная историческая личность.

Батый разбивал русских князей с их дружинами раздельно, по одиночке. Поэтому впоследствии и мучился народ Руси 240 лет, пока не изменил своё мышление.

Надо признать разобщенность и неорганизованность в целом всего населения северо-восточного края бывшей Руси в период нашествия татаро-монголов. Отдельные княжества, несмотря на единство языка и религии, смотрели на соседние владения как на источник своего обогащения, но не как на братьев и соратников. «Суздаль, Новогород, Рязань, Галицкие земли, Новгород-Северск, Полоцк, Чернигов и другие княжества не считаются Русью. Только владения Киева охватываются этим термином – традиция, идущая ещё с варяжских времен. «Русский» – в большинстве случаев обозначало «киевский» (по О. Сулейменову, «АЗиЯ»).

Сознание единства возникнет после Куликова поля (1380 г.) и то не полностью. И только спустя еще столетия единый народ, русская нация заявит о себе в полный голос на международной арене. После Смуты, в начале XVII столетия.

«Беда была в том, что не было единого государства, не было единого хозяина. Претендентов на княжение всегда было много, как правило, все они были родственниками, и все не гнушались самых низких, самых подлых средств завладения уделом, княжеством и т. д. В ход пускалось все – отравления, заточение в монастырские одиночки (в кандалах) выкалывание глаз, уморение голодом. Брат шел на брата не в иносказательном, а в прямом смысле. Все средства были хороши.

От междоусобной борьбы всегда страдали простые люди. Они кормили и поили не только своих собственных князей и князьков с их приспешниками, но и ордынцев. Их, как скот, ордынцы угоняли в рабство и продавали на невольничьих рынках. Их разоряли не только монголо-татары, но (значительно чаще) свои собственные хозяева, когда они воевали со своими братьями, дядями, племянниками и т. д. (по Ю.В. Мизун и Ю.Г. Мизун «Ханы и князья», Москва, «Вече», 2005 г.). И далее: «Но надо понимать, что чисто русского народа никогда не было, а тем более в то время… После завоевания Руси монголо-татарами вопрос о освободительной войне не стоял и стоять не мог. Не было единого государства, не было армии, не было центральной власти. О какой освободительной войне могла идти речь? Князья больше заботились о том, как бы урвать у соседа, своего брата или племянника. Не было единой русской земли, не было государства, не было единой армии и общих интересов. Все это еще предстояло создать. Создать или исчезнуть, как исчезла Киевская Русь».

Относительно неготовности Северо-Восточной Руси к обороне от надвигающихся полчищ татар осенью 1237 года. Свидетельства венгерского доминиканского монаха Юлиана (из книги Д. Хрусталева «Русь и монгольское нашествие (20–50 гг. XIII в.) (Спб, 2013 г.).

«Утверждение о том, что в русских княжествах не знали о нависшей угрозе или не ждали скорого вторжения, звучит нелепо… Властители тех областей были больше увлечены своими усобицами… Конечно, во всех русских землях помнили о Калке. Но, возможно, выводы, которые сделали княжеские полководцы из этих трагических событий, никак не позволяли предупредить позднейшее вторжение. Знали, помнили, но абсолютно никаких мер по защите своих княжеств не предприняли.

Осенью 1237 г. Юлиан встречался во Владимире с великим князем Юрием Всеволодовичем, который высказал широкую осведомленность как о монгольской тактике, так и о перспективных планах их экспансии.

В дополнение ко всему Юрий Всеволодович лично просил передать о нависшей угрозе королю Беле: «Многие передают за верное, и князь суздальский передал словесно через меня королю венгерскому, что татары днем и ночью совещаются, как бы притти и захватить королевство венгров-христиан. Ибо у них, говорят, есть намерение идти на завоевание Рима и дальнейшего. Поэтому он (хан) отправил послов к королю венгерскому».

Послов этих суздальский князь перехватил, а послание, которое они везли венгерскому королю отобрал. Однако в Северо-Восточной Руси не смогли (!) найти переводчика, чтобы ознакомиться с татарским письмом. Его передали доминиканцам, которые оказались более расторопными и позднее смогли прочитать дерзкий текст, обращенный к «венгерскому корольку». Им помог некий «язычник», которого они встретили, «проезжая через Куманию».

Сюжет с письмом во многом характеризует готовность Владимиро-Суздальского княжества к войне. Контрастом выступает показания Юлиана о деятельности монгольской разведки. Пребывая в Башкирии («в этой стране венгров»), в мае 1236 года он «нашел татар и посла татарского вождя, который знал венгерский, русский, куманский, тевтонский, сарацинский и татарский языки… Если монголы уже в начале 1236 г. располагали специалистами, владевшими сразу пятью языками всех потенциальных противников, то к концу 1237 г. самый могущественный князь Руси не мог найти нужного переводчика с (уйгурского, арабского или половецкого?). (Татарский хан, разумеется, мог писать на своем родном татарском языке. Монголы, повторю, это был политический термин, название всех степных кочевников, объединенных под знаменами Чингисхана. – А. О.).

…Совершенно ясно, что, располагая всем необходимым объемом информации, Русь не сумела адекватно подготовиться к противостоянию с монгольской армией. Ожидали, видимо, орду диких кочевников, а столкнулись с самой подготовленной и хорошо организованной армией в мире».

«Послами часто выступали, судя по всему, простые купцы, двигавшиеся по устоявшемуся маршруту и наделенные монголами в дополнение функциями своих представителей. В случае с посольствами перед битвой на Калке мы показали, что, скорее всего, среди них не было собственно монголов. В первом случае, как мы предположили, это были чуть ли не русскоязычные бродники, а во-втором – вероятно, купцы».

Как видно из текста исследователя Д.Г. Хрусталева, он точно подошел к определению кто такие монголы, и каждый раз, цитируя тексты летописей о татарах, называет их монголами.

В 1243 г. первым из русских властителей в ставку Батыя отправился великий князь Ярослав. Придворный великокняжеский летописный свод сообщает об этом очень гордо и помпезно: «Великий князь Ярославъ поеха в Татары к Батыеви, а сына своего Константина посла къ Канови; Батый же почти Ярослава великого честью и мужи его, и отпусти, и рекъ ему: «Ярославе, буди ты старен всемъ княземъ в Русскомъ языце; Ярославъ же възвратися в свою землю с великою честью».

Признав за Ярославом старейшенство, Батый фактически закрепил за ним контроль над днепровской столицей Руси. В поздней Новгородской III летописи говорится: «В лето 6754 (1246 г.) при архиепископе Спиридоне Великого Новагорода и Пскова, великий князь Ярославъ Всеволодовичъ…начал дань давать въ Золотую Орду». То есть, Русь начала платить дань спустя 8 лет после её завоевания Батыем.

Армянский историк Киракос Гандзакеци писал чуть позднее: «Русские князья платят дань более или менее смотря по обстоятельствам. Сначала хан улуса Джучиева посылал своих чиновников для сбора дани и налогов в Россию, а потом передал эту обязанность в руки русских князей, не потому конечно, что имел к ним более доверия, а потому, что раздражение народа во многих случаях показало невыгоды и даже опасность первой системы».

Система взаимоотношений явно отличалась от налоговой системы в современно понимании. Те самые баскаки, за которыми признается право взимания даней, находились вовсе не повсеместно, а уже в конце того же XIII в. вообще исчезли. Право сбора перешло к местным князьям, но и среди них не было единства».

* * *

Нельзя не признать, что в некоторых исторических источниках описание прошедших событий воспроизводится в искаженном виде. Иногда безудержная фантазия летописца зашкаливает за всякие разумные пределы. Примеры приводились, но вот еще несколько.

При преследовании мятежника Бачмана «Менгу-каан приказал изготовить 200 судов и на каждое из них посадил по 100 человек монголов в полном вооружении. Он же (сам) с братом своим Бучеком шли облавой по обоим берегам реки». Вообразим себе: степняки-воины слезают с коней, дружно заготавливают нужный по размеру и качеству лес, перевозят его к берегу, распиливают на необходимый сортамент и на стапелях строят баркасы водоизмещением 10–15 тонн каждый в количестве 200 единиц. Да пока кочевники построят флотилию, Бачман за это время пешком уйдет за тысячу верст в неизвестном направлении. Но самое главное – Менгу с Бучеком в данном случае выполняли полицейские мероприятия, поэтому в их распоряжении было максимум 2 тыс. бойцов, но никак не 20 тысяч. Тогда как известно, весь экспедиционный корпус составлял 15–17 тысяч воинов.

Сигизмунд Герберштейн, который хвалился своей достоверностью изложения, писал: «Он (Батый) дошел до самой Москвы и после непродолжительной осады взял, наконец, царствующий город, сдавшийся ему». Что из себя представлял «царствующий город» Москва в 1238 году? Большая деревня, огороженная деревянным частоколом. А «царствующим градом» она станет спустя столетия.

И еще два слова об обороне Козельска из Интернета: «Всё население крепости-города – 4000 человек. Козельцам удалось уничтожить осадные машины и 4000 монголов. В конце XIX века строители обнаружили захоронение из 267 черепов, что примерно соответствует оценке академиком Рыбаковым Б.А. населения русского княжеского замка».

Возникают вопросы: как осажденные в крепости могли уничтожить осадные орудия вне их территории? И куда делись останки погибших 4000 монголов?

Для справки. Штурмующих войск Батыя, включая подошедших отрядов Кадана и Бури, было не более 4000 воинов.

Тюрки-кочевники

Кочевники не смогли бы одержать победу над степью, выжить в столь суровом естественном окружении, если бы не развили в себе интуицию, самообладание, физическую и нравственную выносливость.

А.Дж. Тойнби. «Постижение истории»

На обширной евразийской степи, простирающейся от Амура до Дуная, на протяжении последних почти пяти тысяч лет проживали многочисленные кочевые племена. Называли их в разные времена по-разному, в зависимости от хронологии и места их обитания: хунну, жунь-жуане, скифы, саки, авары, булгары, татары, половцы, кипчаки. Полное исследование этой темы – по своему объему, видимо составит не один десяток объемистых томов. Здесь же, в настоящей книге, я лишь попытаюсь кратко отметить основные векторы формирования племенных объединений и их языковую принадлежность среди кочевников умеренных зон евразийских степей. И что особенно важно, отметить их военное превосходство над оседлыми земледельцами.

И начать, видимо, следует от древнегреческого историка Геродота (484–425 гг. до н. э.), признанного как «отца истории» (определение Цицерона), то есть, с V века до новой эры. В VIII–IX вв. до н. э. территорию Центральной Азии населяли племена, известные из ахеменидских источников под собирательным названием «saka». Геродот и другие античные авторы называют их скифами, иногда азиатскими скифами. По Геродоту скифы и саки одно и то же.

Вот что пишет о них древнегреческий ученый Эфор, IV в. до н. э.: «Саки, пасущие овец – скифские племена. Они живут в Азии. Потомки справедливых кочевников, они не гонятся за богатством, друг перед другом честны. Они кочуют в повозках, пьют молоко. Препятствуют развитию частной собственности, всей собственностью пользуются сообща».

До времени Александра Великого, греки знали о саках и, вообще, об азиатских скифах, лишь по чужим сказаниям. То есть, древняя история – это мифотворчество. А других первоисточников, попросту, не существовало. Поэтому приходится пользоваться тем, что есть.

Выдающийся русский востоковед В.В. Григорьев (1816–1881 гг.) в своей монографии «О скифских народах саках» (1871 г.) написал: «Историки классической Древности сообщают о Саках лишь те или другие черты редкой чистоты и высоты душевной, и ни у одного из них не встречаем об этом народе ничего такого, что могло бы быть обращено ему в укоризну: нельзя же считать это чистой случайностью, тем более, что и о характере Скифов вообще Древние не отзываются иначе как с уважением, упрекая их лишь в пристрастии к выпивке. Выходит, что Саки были народом из ряда вон по их прекрасным нравственным качествам». Настоящий панегирик во славу скифских народов.

Далее В.В. Григорьев добавляет: «Уже в Гомеровы времена известны были Грекам, по-видимому, в Черноморье, «молокоядцы Абии, справедливейшие из людей». Хэрил этими «правдивейшими из людей» называет, видим мы, Саков. И поскольку скифы обитали в Причерноморье и в южнорусских степях, то, следовательно – это наша древнейшая История.

1. Скифы

Скифы – это собирательное название многих кочевых племен, занимавших территорию Евразийской степи от Дуная включая Алтай и далее на восток. Греческие хронисты их называли: даки, геты, агафирсы, невры, андрофаги, тавры, меоты, меганфены, будины, савроматы, массагеты и далее – азиатские скифы или саки.

Скифы известны грекам с VIII века до н. э.

«…Никакой враг, напавший на них, не может ни спастись от них бегством, ни захватить их, если они не захотят быть открытыми; ведь народу, у которого нет ни городов, ни укреплений, который свои жилища переносит с собой, где каждый – конный стрелок, где средства к жизни добываются не земледелием, а скотоводством, а жилища у страиваются на повозках, – такому народу как не быть непобедимым и неприступным?» (Геродот. История, Москва, 1993 г.).

Естественно, имея длительные контакты с греками и воспринимая лучшие жизненные обычаи, способы производства предметов потребления, устройства человеческого общества, скифы по примеру греческого Боспорского царства в Крыму, создавали свои протогосударства, вожди которого именовались царями.

«Исследователи выявили, что одних только греческих писателей, оставивших свои заметки о Скифии и скифах, насчитывается более трехсот» (Скифы. Христоматия, Москва, 1992 г., с. 26). И многие из них, желая показать свое элинское превосходство, в своих сочинениях старались указать на варварство скифских кочевников, на их дикие нравы и жестокость по отношению как к своим соплеменникам, так и к своим противникам. Может быть, с тех далеких времен и началось зарождение евроцентризма? Видеть в других народах только отрицательные черты и способности.

Однако, следует, со своей стороны, непременно указать на явную зависимость древней Греции от торговых поставок необходимых для них товаров из Скифии. Ведь греки не за просто так организовывали свои города-фактории по всему черноморскому побережью. Вспомним об аргонавтах, о морских походах греков в Колхиду за «золотым руном». И не только золото интересовало элинов, но и самые необходимые товары широкого потребления.

По торговым соглашениям греки получали из Скифии золото, медь, бронзу, лошадей, зерно, прекрасный мех, котлы и главное – железное оружие.

Здесь уместно привести убедительные свидетельства о том, что медь и железо впервые стали производить в Евразийской Степи еще в доисторические времена. Археологические исследования и факты тому доказательства.

«Согласно Е.Н. Черных – первого исследователя месторождения Каргалы (Оренбургская область), самые ранние разведочные работы в Каргалах происходили в IV–III тысячелетиях до н. э., а основная выработка каргалинских рудников относится к поздней бронзо-срубной культуре (1690–1390 годы до н. э.). Добыча медной руды велась в Каргалах непрерывно почти две тысячи лет. «Всего же за 2000 лет, – пишет он, – на Каргалах по очень грубым и приближенным подсчетам было добыто не менее двух и не более пяти миллионов тонн руды (не породы, а именно руды). … Из всей этой массы, по всей вероятности, было выплавлено от 50–60 до 120–130 тысяч тонн меди! Цифры кажутся неправдоподобными для эпохи бронзы. Однако конкретные памятники безжалостно сокрушают наши старые взгляды и представления» (Е.Н. Черных «Эпоха бронзы начиналась в Каргалах». «Знание – сила» № 8, 2000 г., с. 46–47. Цитата из Максата Байлы «Илиада глазами тюрколога», Алматы, 2015 г.).

Также можно привести данные Плинея Секунда, что искусство пайки и смешивание меди, по мнению Аристотеля (≈ 333 г. до н. э.), изобрел скиф Лид. Ссылка на Плинея Старшего. Естественная история, VII, 197. В книге Заур Гасанов «Царские скифы». New York, 2002, 33). А «пайка и смешивание меди» и есть приготовление бронзы. «Скиф первым начал плавить медь» – сказал Гесиод, и этого более чем достаточно! …По утверждению Геродота Гомер и Гесиод жили за 400 лет до отца истории, так что получается IX век до н. э.

Академик-археолог Окладников А.П. (1908–1981) в 1961 году на Алтае нашел древнейший чугунный сошник-лемех, которому ученые исчисляют 2,5 тысячи лет. Находка археологов согласуется с древним скифским мифом: «Когда на Скифскую землю с неба упали золотые предметы: плуг, ярмо, секира и чаша». То есть, часть скифов были пахарями-земледельцами и свой производимый продукт – зерно, отправляли в Грецию на экспорт, что подтверждается и из других археологических источников (из Кубани).

По сообщению греческого сатирика Лукиана Самосатского (190–120 гг. до. н. э.), скиф Токсарид говорит: «Наши предки написали на медной доске… дети должны были заучивать то, что на ней записано» (Лукиан. Токсарид, или дружба. Из книги «Скифы», Москва, 1992 г.). Получается, что у скифов были школы для детей, где подрастающее поколение обучали грамоте и правилам поведения в обществе.

Ну а относительно золотых изделий скифских мастеров (так называемый «звериный стиль»), которые были найдены в скифских могильниках и нигде более, далее последует отдельное повествование. А вы говорите – «варвары-дикари». Скифы в своей обыденной жизни стояли на голову выше окружающих их племен и народов.

До начала XVIII века в литературе полностью господствовало верное представление о том, что предками тюрков были скифы. Это положение было позже подтверждено археологами, которые нашли целые пятнадцать параллелей между материальной культурой скифов и тюркских народов. 15 признаков – это значительно больше того, что можно было бы считать случайным совпадением.

В 1708 году Петр I указал: «Под скифами я разумею славянские племена, прежде чем стало известным название славян!». Начиная с XVIII века приказ (!) о древнем происхождении славян от скифов был полностью воспринят российской исторической наукой…

Во все времена существовало мнение о том, что скифы были тюркским народом. Этого мнения придерживались византийцы, а вслед за ними такого же мнения придерживались и многие честные европейские и русские авторы.

Известный историк России А.И. Лызлов (1635–1697), казак-сотник, участник Крымских и Азовских походов, в своей «Скифской истории» (1692 г.) написал о том, что скифы, гунны, татары, говоря современным языком, – это естественная трансформация во времени одного и того же народа – тюркского. Этот исторический труд ходил по России в рукописном варианте, и только в 1776 году был опубликован издателем Н. Новиковым.

Не зря великий русский историк В.Н. Татищев называл татар и турков «остатками скифов».

«Скифский» язык (азиатских саков) был распространен в Средней Азии и Причерноморье и принадлежал к тюркской языковой группе.

* * *

Гунны, согласно Гиббону, впервые были упомянуты в Европе Дионисием Чароксом в 330 году.

По данным некоторых исследователей, хунны являются ближайшими родственниками скифов и сарматов.

Из китайских источников хунны в расовом отношении являются метисами, причем с преобладанием европеоидных черт внешности.

Из вождей-предводителей хунну наиболее известен знаменитый Моде (Маодунь) (III в. до н. э.) и его популярный постулат: «Земля – основа государства, разве можно её отдать врагу?».

Китайский историк Сыма Цянь (II в. до н. э.) пишет, что одежда этих варваров состояла из штанов и кафтана, который подпоясывался широким поясом из кожи или материи. Богатые украшали его металлическими бляхами или пряжками. То есть, речь идет о костюме, традиционном для всех обитателей Великой Степи того времени, включая скифов и сарматов.

Академик Георг Дебец, один из основоположников российской антропологии, хотя и относил данный этнос к «палеосибирской расе», подчеркивал существенность европеоидного компонента в этногенезе хунну.

Внешний облик тюрков, так непохожих на них, китайский писатель VII в. Ши Гу описывает так: «Усуньцы обликом весьма отличаются от других иностранцев Западного края. Ныне тюрки с голубыми глазами и рыжими бородами похожи на обезьян, суть потомки их». (В. Бартольд)

Древние тюрки были представителями европеоидной расы, что же касается монголоидной примеси, то это результат многовекового соседства с китайцами и тунгусами. Сорокотысячная армия половцев, осевших в Восточной Грузии, не оставила в облике обитателей этой местности никаких монголоидных признаков, хотя бы атавистического характера. Орда хана Аспаруха не изменила антропологический облик славян, гунны насквозь прошли Европу, но почему-то ни один народ не стал монголоидным. Авары, печенеги, болгары растворились среди Балканских народов. Только в Киевской Руси, по летописным данным, осело и ассимилировалось четыре племенных объединений тюрков. Это черные клобуки, тюрки, берендеи и ковуи. И никаких монголоидных черт у местного населения не оставили.

Если бы на Русь пришли монголы, то за 250 лет их «ига», обязательно на Руси сохранились бы их следы – метисизация населения, как это, например, произошло в Америке. Метисы и мулаты, ведь это результат смешения пришлых европейцев с местным населением. На Руси ничего подобного не замечено. Смешивание генофонда не было. Генетика утверждает: расстояние между ДНК русских и монголов очень велико, ничего общего.

«Довольно «мягкое» включение различными кочевыми объединениями (народами) Турана в свой состав родоплеменных групп кочевых «народов» объясняется очень просто – их этнокультурным единством. По этой причине основная часть киммерийских родов сравнительно легко вошла в состав скифских, скифских – в состав сарматских, сарматских – в число готских, а затем весь этот исторический конгломерат киммерийско-скифо-сармато-готских кочевых племен плавно влился в состав гуннов… Все основные участники Переселения – алано-сарматы, готы и гунны – находились в этническом родстве с тюркоязычными скифами или же являлись прямыми потомками скифов. Говоря о последних, московский исследователь Юрий Дроздов пишет следующее: «Ошибочная ориентация на ираноязычность (персоязычность) скифов и непонимание их тюркоязычной природы, привела к деформированному представлению этнической и этноязыковой истории европейских народов».

О том, что готы были туранским народом и древними автохтонами Центрально-евразийской степи, еще в VI веке писал византийский автор Прокопий Кесарийский («Война с вандалами»): «…в прежние времена, правда они (готы) назывались скифами, савроматами, аланами и другими именами.

«Само слово «турк» значит «сильный, крепкий». Согласно академику-тюркологу А.Н. Кононову (1906–1986 гг.), это собирательное имя, которое впоследствии превратилось в этническое наименование племенного объединения. Каков бы ни был первоначальный язык этого объединения (V в.), когда оно вышло на арену истории, всем его представителям был понятен межплеменной язык того времени – сянь-бийский, т. е. древнемонгольский (но не современный халха-монгольский. – А. О.). Это был язык команды, базара, дипломатии. С этим языком Ашина в 439 г. пришел на Алтай. Слово «Ашина» значило «волк». «А» – префикс уважения в китайском языке. Следовательно, «Ашина» означает «благородный волк».

…А сама тюркоязычная среда в то время уже успела распространиться далеко на запад от Алтая, в страны, где жили гузы, канглы, или печенеги, древние булгары и гунны».

Поскольку жизненный уклад у кочевников на протяжении тысячелетий почти не изменился, приведем здесь описание Марко Поло об их бытовых условиях: «Зимою татары живут на равнинах, в теплых местах, где есть трава, пастбища для скота, а летом в местах прохладных, в горах да равнинах, где вода, рощи и есть пастбища. Дома у них деревянные, и покрывают они их веревками; они круглы, всюду с собой их переносят; переносить их легко, перевязаны они прутьями хорошо и крепко, а когда дома расставляют и устанавливают, вход всегда приходится на юг.

Телеги у них покрыты черным войлоком, да так хорошо, что хоть целый день шел дождь, вода ничего не подмочит в телеге; впрягают в них волов и верблюдов и перевозят жен и детей. Жены, скажу вам, и продают и покупают все, что мужу нужно, и по домашнему хозяйству исполняют. Мужья ни о чем не заботятся, воюют да с соколами охотятся на зверя и птицу».

Конечно, следует иметь в виду, что отдельного этнического племени под названием «тюрки», в Евразийской Степи не было. Под этим названием обычно подразумевались различные кочующие племена, которые говорили на одинаковом или очень схожем языке, который назывался тюркским языком.

* * *

Арабский летописец IX века аль-Джахиз писал: «Тюрки – народ, которому неизвестны месть, льстивый обман, двуличие, клевета, притворство, сплетни, лицемерие, высокомерие по отношению к друзьям, и надменность в отношении соседей». Но через четыре столетия, во времена Чингисхана, их отношения к окружающим народам заметно изменилось.

Тюрки выступили на арену мировой истории как народ, впервые освоивший в Центральной Азии промышленную добычу железа и, благодаря этому, поставившие себя в независимое положение по отношению к Китаю и другим окружающим народам. Кроме железа они еще добывали золото, серебро, олово и медь.

История и культура кочевых народов в Великой Степи развивалась самостоятельно с глубокой древности без влияния культур древней Греции и Византии. Наоборот, греки и румеи многое переняли у степняков. Этот тезис впервые обосновал Л.Н. Гумилев в своей евразийской теории, развеял предвзятое отношение к народам Великой степи, как изначально диких, жестоких и отсталых. Приведем здесь несколько неопровержимых фактов о непревзойденной культуре древних кочевников из находок в раскопках кургана Аржан-2 2003 года. Нам это нужно знать. И есть чем гордиться. Истоки настоящего и даже будущего таятся в недрах прошлого, а ведь древние тюрки – предки многих народов Советского Союза, в т. ч. и русских. Впрочем, мы отвлеклись от своей темы. Итак, факты.

2. Колесо истории

Учеными археологами в различных регионах Казахстана были обнаружены и изучены древние наскальные рисунки – петроглифы, на которых воспроизведены бытовые и культовые сцены, животные и колёса. Особенно отчетливо изобразил древний ваятель воина-лучника на колеснице урочища Арнаузель, что в горах Каратау.

Подобные древние рисунки на скалах встречаются и в других частях Великой Евразийской Степи: на Алтае, в Туве, на берегах рек – на Енисее, Лене. Настоящую древнюю колесницу не на рисунке, а в натуральную величину воочию может увидеть каждый желающий, посетив музей под открытым небом под названием «Аркаим», расположенный на юге Челябинской области.

В 1987 г. археологическая экспедиция Челябинского университета под руководством профессора Г.Б. Здановича открыла древний город, который и получил своё название по имени соседней горы Аркаим. А на десять лет ранее был исследован недалеко расположенный Синташтинский курган. В нем то и была обнаружена боевая колесница. Река Синташта – приток реки Тобол (журнал «Наука и жизнь» № 1 за 1995 г., журнал «Вокруг света» № 3, 1989 г.). Эксперты самого высокого ранга произвели радиоуглеродный анализ этой находки несколько раз, делая при этом десятки проб. Результат ошеломляющий – возраст колесницы 5 тысяч лет! Самая древняя колесница, обнаруженная на нашей матушке Земле. Что касается всем нам известной колесницы Рамсеса II из школьных учебников, то египетское изделие, получается, на 1500 лет младше синташтинской.

Археологическая находка – это первоисточник, неоспоримый факт, прямое, непосредственное доказательство. Других, более древних, чем Синташтинская колесница, нигде более не обнаружено. Здесь, в Великой Степи локомотив истории был поставлен на колеса степняков – кочевников, отсюда они на своих колесах повезли свою культуру и мастерство в другие страны и народы; в Двуречье – к шумерам, в Египет, в Грецию, в Малую Азию. Таковы археологические факты, основанные на вещественных исторических памятниках. Повсеместное использование колес в своих жизненных потребностях и отразили древние художники на вечном строительном материале – камне. Донесли до нас, их потомков, свои достижения и мастерство, чтобы мы знали и гордились ими.

Конечно, наша древняя колесница не столь изящна по исполнению, но учитывая её возраст, – это сокрушающая боевая техника древности, использовалась вплоть до ХХ столетия. Вспомните боевые тачанки времен Гражданской войны. Аналогия очевидна.

3. «Золотой человек»

Занимательным, интересным и до сих пор непознанным явлением у степных кочевников в давние времена было ювелирное искусство. Украшения, предметы быта, которые приводят в изумление и восхищение, как специалистов, так и каждого человека. Ученые-археологи этот вид изобразительного искусства назвали «звериным стилем» из-за обилия изображений всевозможных животных и их зоологических отличий.