Текст книги "Ядовитая вода"

Глава 16

– Расскажи немного о себе, хотя бы в телеграфном духе. Начни с автобиографии, – попросил Рыжий, делая, как ему казалось, незаметное движение ногой, но рука его при этом непроизвольно дернулась, и Роман заметил движение.

– Окончил Ленинградский кораблестроительный институт, по специальности инженер-механик. Два года служил в армии в спортроте.

– Какие войска? – уточнил Рыжий.

Стараясь не удаляться от истины, Роман произнес:

– Береговая служба морской пехоты.

– Чем занимался? – вновь последовал быстрый вопрос.

– Учил моряков плавать, участвовал в соревнованиях по плаванию, подводному плаванию, теннису, регби. В общем больше болтался по соревнованиям, чем служил в части, – на ходу фантазировал Роман, придумывая себе военную биографию, которую спустя столько лет невозможно было проверить. За время своей долгой службы Роман часто бывал прикомандирован к морской пехоте и на своей шкуре испытал все тяготы службы морского пехотинца.

Разница между морской пехотой и боевыми пловцами примерно такая же, как между военными строителями и элитной частью, например, действующей воздушно-десантной дивизией.

Конечно, сами морпехи этого не признавали, презрительно называя боевых пловцов водоплавающими, но на открытые столкновения не шли, прекрасно понимая, какую подготовку проходят бойцы, служа в морском спецназе.

Правда, об этом знали только посвященные, и не каждый боец морской пехоты мог разобраться в этой градации, тем более, что определенных знаков различия боевые пловцы не носили – обычная форма моряков или морских пехотинцев.

– Работал на заводе в Норильске, переехал в Москву, не понравилось, потом Калининград, там занимался бизнесом. Сейчас залетел по деньгам, и пришлось срочно сматываться, пока не прирезали или не посадили надолго.

– На много попал? – поинтересовался Рыжий.

– Если деньги есть, то не намного, а если их нет, то сильно попадаешь, особенно, когда на счетчик ставят.

– Поточнее цифру назвать можешь? – не унимался собеседник.

Роману показалось, что Рыжий специально тянет время, стараясь отвлечь внимание от охранника, который оклемался и отполз за его спину.

Делая вид, что не замечает этих маневров, Роман боковым зрением в стекло окна наблюдал за охранником. Добравшись до стены, тот по ней поднялся, встал и, стоя, ждал приказаний хозяина.

За всеми этими наблюдениями за бодигардом Роман чуть не забыл вовремя ответить на вопрос хозяина кабинета, но, немного помявшись, протянул:

– Тонн на пятьдесят.

– Нехилая сумма, но если нам подойдешь, что-нибудь придумаем, – туманно пообещал Рыжий и уже приказным тоном добавил: – Сейчас пойдем в бассейн, по городку пробежимся, ну а потом решим насчет оплаты.

– Штуку баксов, пожалуйста, выдайте, – попросил Роман, протягивая руку через стол.

Подхватив тоненькую пачку пятидесятидолларовых купюр, внаглую их пересчитал, стараясь не замечать презрительного выражения лица Рыжего.

«Тут какая-то крутая каша! Так легко расстаться со штукой баксов не каждый бандит сможет! Надо будет побольше денег из Рыжего вытрясти!» – решил про себя Роман, засовывая пачку денег в задний карман джинсов.

Выйдя вслед за хозяином из кабинета, Роман поймал благодарный взгляд секретаря и улыбнулся в ответ.

Волкодав, увидев спускающегося по лестнице Рыжего, вскочил и бросился к нему, виляя хвостом и тыча мордой в руку.

«Теперь понятно, кто привез эту зверюгу в Тарабов!» – отметил про себя Роман.

База представляла собой несколько кирпичных зданий, хаотично расположенных на довольно большой территории, которая включала в себя не только цеха, спортивный городок, но и ангары с входящими туда подъездными железнодорожными путями.

Собственно говоря, от экскурсии можно было бы отказаться, так как Роман бывал здесь неоднократно.

Здания раньше принадлежали строительному управлению, которое занималось возведением и ремонтом жилого фонда города Тарабова.

По договору, который на много лет был подписан между командованием Тихоокеанского флота и управлением, последнее строило жилые дома в бухте Тихой, в сорока километрах от Владивостока.

Почти весь состав отряда боевых пловцов жил в этих домах. Каждое утро автобус приходил в бухту и увозил бойцов на службу, а вечером привозил обратно. Роман пару раз летал в Тарабов утрясать дела с управлением и что и где находится знал неплохо. Но кичиться знаниями, как Роман уже понял, здесь было не принято.

Тысяча долларов приятно «грела» карман и самолюбие Романа-бизнесмена. Торопов весело смотрел по сторонам, ясно показывая окружающим, что он на седьмом небе от счастья из-за того, что удачно «обул» своего нового нанимателя.

Он не забывал во время экскурсии время от времени поглаживать себя по карману, в котором лежала тысяча долларов.

Начал размышлять, сколько приятных вещей можно на неё сделать, но в это время Рыжий взял Романа за руку и через ворота ввел в бывший механический цех.

Огромный бассейн раскинулся во всю его длину. От стены бывшего цеха его отделяла лишь узкая бетонная дорожка с решетчатым водостоком.

Вышка для прыжков в воду и натянутые разделительные дорожки показывали, что это не площадка для купания. Довольно мутная вода и невидимое дно показывали, что глубина под вышкой больше десяти метров. Хотя вода могла быть и грязной.

Привычного запаха хлорки в воздухе не ощущалось. От зеленовато-синей воды поднимался чуть заметный пар.

– Глубина бассейна тридцать пять метров под вышкой и в начале бассейна полтора метра, – последовал взмах руки Рыжего вправо.

Показывая, что он уже начал работать, Роман спросил:

– С какими аппаратами придется работать под водой?

– Вот с этими, – Рыжий показал рукой на сваленные как попало баллоны, редукторы, пояса с грузилами, ласты, маски и трубки.

– Если я останусь у вас работать, то такого бардака больше не будет! – заметил Роман, рассматривая сваленное в кучу водолазное снаряжение.

– Это все только для тренировок, – презрительно махнул рукой Рыжий.

– Все равно нельзя так халатно относиться к оборудованию! Надо с самого начала тренировок демонстрировать перед курсантами бережное отношение к водолазному оборудованию, от которого зависит жизнь подводника! – назидательно заметил Роман, внимательно наблюдая за реакцией своего нанимателя.

– Меня зовут Ахмед Инверович! – без всякой паузы, наконец, счел нужным представиться Рыжий.

– Роман, – отрекомендовался Торопов, хотя мог этого не делать, так как его документы до сих пор лежали на столе Рыжего. Роман пожал протянутую руку и удивился обилию мозолей на ребрах ладоней, в то время как пальцы и внутренняя поверхность кожи ладони Ахмеда была нежной и гладкой, как у девушки.

– Где заправляете воздухом акваланги? – стараясь уйти от неприятных мыслей и сгладить затянувшуюся паузу, спросил Роман.

– У нас компрессор «ДК-200», – ответил собеседник.

Роман сделал вывод, что кое-что в водолазном деле Рыжий понимает. Про себя он все еще называл своего нанимателя по кличке и вряд ли изменит своему правилу. Так короче и быстрее.

– Старье! – презрительно сказал Роман, про себя добавив: «Грабанули какой-нибудь СТК и натащили оттуда водолазного барахла. Слава богу, если никто не отравился угарным газом при такой технике безопасности!»

– Все это куплено в районном спортивно-техническом клубе ДОСААФа, после того, как его закрыли, – пояснил Ахмед, обводя руками сваленное в кучу легководолазное оборудование.

«Это ты, конечно, врешь без зазрения совести!» – с ходу определил Роман, углядев в куче оборудования старенький «АРО», который никаким образом в СТК или ДОСААФе никак не мог применяться. Этот аппарат использовался только боевыми пловцами.

– Вода у вас без хлорки, ее надо часто менять, – заметил Торопов, стараясь уйти от щекотливого вопроса о методах приобретения подводного инвентаря, чтобы не заставить снова врать своего экскурсовода.

Он уже по опыту знал, что все равно правды не добиться, а выслушивать явную ложь ему совсем не хотелось.

От размышлений его оторвал голос Рыжего, который, подражая персонажу Высоцкого из фильма «Место встречи изменить нельзя», проговорил:

– Значит-ца так! Занятия начинаются завтра с утра, то есть в восемь ноль-ноль. Проводишь зарядку, затем работа на полосе препятствий, два часа в бассейне, обед, занятия на тренажерах, потом снова два часа в бассейне – и свободен до следующего утра! Остальные занятия тебя не касаются!

– С каким контингентом предстоит работать? Мне нужно только часов тридцать-сорок на теоретические занятия по физиологии погружений под воду, – попросил Роман.

– Все завтра. Сейчас некогда. Цейтнот! – торопливо бросил Рыжий и, резко повернувшись, юркнул в невзрачную обшарпанную дверь справа под лестницей.

«Будем считать себя на сегодня свободным», – решил Роман, идя к выходу из бассейна.

Подходя к наружным воротам, увидел топтавшихся возле них своих недавних противников.

Сейчас в их компании пребывали еще два амбала из проходной.

– Вы позволите? – отодвинул Роман охранника от ворот.

В этот момент второй охранник ударил Торопова резиновой дубинкой в живот в районе печени.

Только в самый последний момент, повернувшись на сто восемьдесят градусов, Роман ушел в сторону, но боль от удара даже по напряженному животу была сильной.

«Скотина! Будь у меня не такая реакция, отбил бы все внутренности! Пришлось бы работать оставшуюся жизнь на лекарства!» – успел подумать Роман, а тело уже автоматически начало работать.

Правой рукой Роман прижал дубинку к животу, еще немного повернулся, захватил руку у локтя и резко повернул ее на излом.

Охранник вскинулся, как взнузданный жеребец, даже, похоже, всхрапнул от боли, дернулся вперед, наклонился, и тут его встретило колено поднятой ноги Романа.

В последний момент, повинуясь внутреннему голосу, он ударил коленом не в голову, а в грудь. Не успел второй охранник сунуть руку в куртку, как кулак Романа ударил его в промежность.

Хрюкнув, он кулем упал на асфальт.

От ворот с хриплым лаем несся «знакомый» кавказец.

В момент его прыжка Роман ушел вправо и скрещенными в замок руками ударил собаку ниже головы сверху вниз. Огромный зверь шлепнулся на асфальт и застыл без движения.

– Еще раз сунетесь, орлы, переломаю руки и ноги, а если буду в плохом настроении, то и позвоночник! – рявкнул Торопов, поворачиваясь в сторону «кабинетных бойцов».

– Поняли? – он неожиданно схватил ближнего мужчину между ног и, глядя в его выпученные от боли глаза, другой рукой погрозил пальцем, как маленькому ребенку.

– Да мы что, мы ничего, они сами, – закивали двое бойцов, на всякий случай отодвигаясь от Романа подальше и держа руки скрещенными на причинном месте, напоминая футболистов, выстроившихся для отражения штрафного удара.

– Роман! Зайди на минутку! – позвал сверху Рыжий.

Подняв голову, Торопов увидел в окне Ахмеда.

Решив, что самое безопасное место сейчас – кабинет Рыжего, он кинулся по лестнице наверх.

– Мне понравилось, как себя ведешь в рукопашном бою, – без всяких предисловий начал Рыжий и замолк, ожидая ответной реакции своего собеседника.

Роман молчал с непроницаемым лицом; он легонько похлопывал трофейной дубинкой себя по ладони левой руки, показывая, что внимательно слушает хозяина кабинета.

Не дождавшись ответной реакции, Рыжий продолжил свою мысль:

– Предлагаю тебе обучать курсантов приемам русбоя. Добавка к жалованью составит еще две тысячи рублей в месяц.

– Согласен. Но вы должны объяснить мне, для чего вы готовите людей.

– Сколько вам лет, если вы задаете такие глупые вопросы? – вопросом на вопрос ответил Ахмед.

– Это не простой вопрос. Мне нужно знать: готовите ли вы охранников или нападающих. Какие задачи ставите перед людьми? Это не риторические вопросы, а чисто профессиональные. В зависимости от ответов я и буду строить процесс тренировок, программу обучения и сроки подготовки.

– Задача простая. Люди должны выйти из подводной лодки на берег и провести акцию устрашения, – честно глядя в глаза собеседника, ответил Рыжий.

– Для мирного или военного контингента намечается акция? – попробовал внести ясность Роман.

– Для группы вооруженных боевиков! – последовал немедленный ответ.

– Где находится территория, куда предстоит высаживаться? – не отставал Роман, стараясь не обращать внимания на кислую рожу своего собеседника.

– Это укрепленная база в горах на берегу озера. Скрытно подойти к ней можно только по воде. Поэтому для моих людей нужна элементарная плавательная подготовка.

– Как вы планируете доставить туда подводную лодку? – задал резонный вопрос Роман, не переставая наблюдать за Рыжим, который при этом вопросе почему-то стыдливо отвел глаза.

Торопову было очень интересно знать, как его собеседник выкрутится из создавшегося положения, и он внутренне усмехнулся.

Гордо вскинув голову, Ахмед ответил:

– Это мои проблемы!

Странное ощущение, что он уже бывал в этом месте, охватило Романа, и он пропустил острый, злобный взгляд Рыжего.

– Ты куда-то собрался? – отвлек от воспоминаний голос Ахмеда.

– Две драки за три часа – это много. Если вы хотите иметь нормальных водолазов, то следует категорически запретить все драки, могущие нанести любое телесное повреждение. Под водой любая травма часто приводит к смерти, даже на первый взгляд самая незначительная.

– Три штуки баксов в месяц тебе компенсируют казарменное положение. Задача ставится такая: за два месяца подготовить группу из десяти человек, которые смогут выйти из-под воды на берег и снять часовых. Дальше им будет поставлена другая задача! – облизав тонкие губы острым языком, похожим на жало змеи, закончил разговор Рыжий.

Он отвернулся к шкафу, делая вид, будто что-то ищет на совершенно пустой полке, но Роман этого «не заметил» и продолжил объяснять свою позицию:

– Сначала я должен посмотреть на людей, а потом уже вместе с вами решим: из кого можно сделать водолаза.

– На территории базы собраны бывшие спортсмены, спецназовцы, два бывших сотрудника ГРУ, бандиты, – ответил Ахмед.

Этот набор людей, как казалось Рыжему, должен был все объяснить. По его мнению, Роман должен был сейчас запрыгать от восторга по поводу вышеназванного контингента.

– Возраст бойцов? Процент отсева? – спросил Торопов, стараясь не ввязываться в дискуссию и делая вид, что не замечает гримасы неудовольствия на остреньком, загорелом лице Рыжего.

– Пятьдесят процентов отсеивать я тебе разрешаю. Возраст бойцов до тридцати лет. У тебя хороший шанс разом решить все свои финансовые проблемы, а может, еще и заработать. Заодно почитай распечатку про себя и скажи, все ли сходится, – криво усмехнувшись, сказал Рыжий.

Достав из кармана толстую перевязанную резинкой пачку долларов, бросил ее на стол перед Романом. Выдвинув средний ящик письменного стола, он вытащил оттуда два тоненьких листочка папиросной бумаги, протянул Торопову и уже другим тоном приказал:

– К утру напишешь полную биографию, заполнишь личный листок по учету кадров. Сдашь трудовик секретарю, надо же зачислить тебя в штат. Секретарша тебе поможет. С мужиками ты очень резок, может, с женщинами у тебя лучше получится, – закончил Рыжий и, показывая, что Роман ему надоел, сделал отмашку рукой, как служебной собаке.

– У меня мало информации о задаче, которую вы передо мной ставите. Запомните, пожалуйста, одно: все попытки создать универсальных боевых пловцов в Америке, Франции, Италии не увенчались успехом. К услугам этих стран были все людские и материальные ресурсы военного аппарата. Надо готовить людей строго под задачу, которую вы перед ними ставите.

– В России имеются боевые пловцы? – спросил Ахмед, впиваясь взглядом в Романа.

– Насколько мне известно, на каждом флоте имеется одна-две команды боевых противодиверсионных подразделений, так называемые ПДСС. Имелась группа в ГРУ со своей школой в Балаклаве, а больше, пожалуй, никого. Скорее всего были еще, но я информации не имею.

Со времени перестройки и отделения республик все это было уничтожено и распущено. Вся информация, которую я вам изложил, на момент моей службы в армии.

– Ты не боишься выдавать мне такую информацию? – усмехнувшись, спросил Рыжий.

– Эта информация столько раз муссировалась в газетах, всевозможных журналах, что из разряда секретной превратилась в информационно-познавательную, – парировал Роман.

Легкий взмах руки Рыжего показал, что разговор закончен и Роман может идти.

На этот раз Торопов решил не демонстрировать свою приверженность новому нанимателю, а, схватив пачку денег со стола, четко повернулся через левое плечо, быстро вышел из кабинета.

Глава 17

Казарма расположилась в бывшем столярном цеху. Двухъярусные койки в два ряда, тумбочки, туалет с душевой в конце помещения, где, как раньше помнил Роман, находился кабинет техники безопасности.

– Здорово, Роман! Какие люди! И без охраны! – пробасил смутно знакомый голос, и со второго яруса легко, как пантера, спрыгнул двухметровый детина.

Он потянулся всем своим могучим телом и, схватив Романа руками, легко поднял над головой, рассматривая со всех сторон.

– Привет, Мельник! Только не забудь! Здесь и сейчас я просто твой друг, инструктор по плаванию и подводному спорту! – успел сказать Роман, беспомощно барахтаясь в медвежьих объятиях сержанта, с которым когда-то служил в Афгане.

Роман посмотрел Мельнику (а если официально, Мельникову Вячеславу Филипповичу) в глаза и, потянув за рукав куртки военного образца, предложил:

– Пойдем на воздух, покурим.

Мельник без разговоров опустил Романа на пол и легонько толкнул в плечо, показывая направление движения.

Под лестницей обнаружилась узкая дверь, которая вела во внутренний двор.

– Что здесь за контора? Какие люди тут работают? – спросил Роман, останавливаясь и закуривая возле большого круглого железного ящика с песком, который украшало множество окурков.

– Не знаю. Пока непонятно. Набрали бывших спецназовцев, ребят из «Альфы» и ГРУ, еще из каких-то специальных подразделений. Сам понимаешь: о «светлом» воинском прошлом никто особо не распространяется, а за вопросы могут и морду набить, – сказал Мельник.

– Тебе, пожалуй, набьешь! – усмехнулся Роман, отмечая про себя, что на Мельнике по-прежнему нет ни грамма жира.

– Дисциплина почти как в Советской армии, только с примесью зоновской романтики. Тут один бывший зэк хотел свои права покачать, так ребята из «Альфы» просто поговорили с ним минут пять по душам, и все решилось само собой. Вечером парень собрал вещи и потерялся. Зарядка – целых два часа, потом завтрак, изучение современного стрелкового оружия, стрельбы, даже привезли подводные пистолеты и автоматы. Классная штука! Гвоздями стреляет и барабан как у «смит-вессона», только не патроны поворачиваются, а стволы. Час, полтора в день отводится на изучение тактики специальных операций, методов террора, антитеррора. Если бы все это знать в Афгане, то скольких бы ребят можно было спасти, – тяжело вздохнул Мельник и, докурив сигарету, продолжил:

– После обеда тихий час, потом физподготовка на полосе препятствий похлеще, чем в «Альфе», ребята говорили. Затем два часа в бассейне, заставляют плавать в полной полевой форме и иногда даже с оружием. Сказали: кто не проплывет сто метров меньше, чем за минуту двадцать секунд, высчитают из зарплаты пятьсот баксов.

– Сколько же вам платят? – задал вопрос Роман, посматривая по сторонам.

– Пятьдесят тысяч рублей в месяц, а на задании обещали пятьдесят тысяч рублей в день.

– Обещанного три года ждут, – прокомментировал Роман последнюю фразу Мельника.

– Вот и я так думаю, что даже по две тысячи долларов в день и то мало, а дерут за все, как в живодерне, – сплошные штрафы. Опоздал на построение – сто долларов минус, пришел последним на полосе препятствий – отдай двести баксов.

– Но тебе штрафы не грозят, – заметил Роман, окидывая богатырскую фигуру Мельника восхищенным взглядом. Отойди Мельник метров на пятьдесят от наблюдателя, и огромный рост и широкие плечи уже не бросались в глаза, настолько пропорционально он был сложен. – Ты, кстати, не особенно распространяйся по поводу ведения совместных боевых действий в Афгане. Сидели, мол, все время в «зеленке», охраняли дорогу в Герат, а активных боевых действий не вели, – проинструктировал Торопов.

– Заметано, – хмыкнул Мельник, и Роман точно знал, что при всей его кажущейся бесшабашности и открытости слово из него вытащить лишнее – проблема.

Когда же Мельник был не в настроении, то он просто молчал, не реагируя ни на какие вопросы.

Глава 18

Десять дней прошли в усиленных тренировках. Роман был занят с утра и до вечера, честно отрабатывал свою высокую зарплату. Торопов постарался построить тренировки по методике морских котиков США, с которой был хорошо знаком.

Первым делом устроил «Адскую неделю», заставив Мельника изображать из себя сержанта-зверя, вызывая откровенную ненависть тренируемого контингента, этим он добился многого.

– Ты, парень, больно круто месишь! Я уже начал опасаться за свою жизнь! – сказал Мельник после недели трудов, во время которой он и сам вымотался донельзя.

Сам Роман тоже принимал участие в издевательствах над курсантами, но в меньшей степени.

– Суть «Адской недели», которую взяли как метод отбора контингента практически все государства мира, в которых готовят морских котиков, состоит не в том, чтобы сломать курсантов, а чтобы отсеять неустойчивый к большим нагрузкам контингент! Это касается как физических, так и психологических испытаний! К сожалению, ни ты ни я не являемся специалистами по психологии, поэтому я ограничился только физическими нагрузками! Американцы устанавливают в казармах микрофоны и прослушивают все разговоры курсантов. Наиболее болтливых отчисляют. Поэтому морской спецназ является элитой не только ВМФ, но и всей армии! – наставительно сказал Роман, вынимая сигареты.

Через три дня от группы в пятьдесят человек в строю остались пять спецназовцев, один боец подразделения «Гроза» ГРУ, пять воздушных десантников и три непонятных, но хорошо тренированных человека с явным восточным типом лица, с трудом говорящих по-русски.

Мансур, невысокий таджик или узбек, но с примесью таджикской крови, легко прошел все испытания, ни разу не выйдя вперед в кроссе или бассейне. Роман видел, как работают мышцы этого невысокого тридцатилетнего человека, и прекрасно понимал, что, захоти Мансур обогнать в бассейне всех – у него это получится!

Но распространяться о своих домыслах Торопов не стал, ожидая возможности подловить Мансура, но пока ничего не удавалось. Мансур был самым подготовленным боевым пловцом команды и самым немногословным.

Остальные бойцы, не выдержав физических нагрузок, сами попросили отчислить их из группы.

За это время Роман только на час сумел вырваться к Анисье, которая, назначив свидание возле памятника Пушкину, на целых полчаса сначала опоздала, а потом что-то щебетала в оправдание, вертя замок молнии на куртке Романа.

Свидание вышло скомканным, а через двадцать минут, неловко чмокнув Романа в щеку, она сказала:

– У меня через сорок минут лекция!

Торопов с раздражением хотел оборвать девушку, но, увидев ее счастливое лицо, сам улыбнулся и впервые за много лет почувствовал себя мальчишкой.

Заскочив на улицу Крайнюю, Роман полтора часа искал связистку Веру, и только с помощью вездесущего конопатого мальчишки, у которого рядом жил приятель, искомый дом под номером двести сорок девять был найден.

– Вот по этому переулочку и наверх. Дойдете до середины и сворачивайте направо. Потом еще раз направо и увидите длинный зеленый железный забор. В нем деревянная калитка, – сказал мальчишка, ковыряя землю носком старой кроссовки.

– Не могли бы, молодой человек, за пару долларов проводить меня в вышеуказанный дом? – предложил Роман, просительно смотря на остроносенького мальчишку, стоящего справа от конопатого.

– Конечно, дяденька! – согласился остроносенький мальчишка по имени Васька.

Он с ходу взял такой темп, что Роман, несмотря на свою спортивую подготовку, еле догонял пацана.

Роман обратил внимание, что три боковые улицы, которые они прошли, имели грунтовое покрытие с приличных размеров ямами, полузасыпанными траншеями и приличных размеров колдобинами.

– Какая красивая улица! – восхитился Роман, кивая направо.

– На этой улице мафиози живет! Даже целых два! – презрительно сказал Васька, шмыгнув носом.

– Так уж и мафиози! – вступил в разговор конопатый, не отставая от Романа ни на шаг.

– Конечно, мафиози! Не должен человек каждые полгода менять машины! Вчера у него был «Гранд Чероки», а сегодня уже «Судзуки Виттару»! Да и второй не лучше! Неделю назад пригнал фирменный английский «Лендровер»! – отпарировал Васька.

Так за разговорами они дошли до дома Верки-самогонщицы.

Расплатившись с мальчишкой, Торопов распрощался с пацанами и направился к дому.

Едва Роман поднялся к деревянной двери в заборе, как она распахнулась.

Женщина лет тридцати пяти, с одутловатым лицом и приличными тенями под глазами стояла перед ним, положив правую руку на щеколду.

– Вам просил передать привет очень серьезный человек! – вежливо сказал Роман, стукая себя по правому плечу тремя пальцами.

– Если вы скажете вторую букву в имени, то я готова налить вам бесплатно соточку первокласного самогона! – улыбнулась Вера.

Теперь Роман знал, что перед ним стоит именно связная Антея.

– Вторая буква «Н», а третья «Т». Раз я знаю две буквы, то мне положено двести граммов водки, а не самогона! – весело сказал Роман, делая шаг вперед.

– В нашем доме есть и хорошая водочка для дорогих гостей! – откликнулась хозяйка дома, возясь за спиной Торопова с замком.

Пока Вера запирала дверь, Роман внимательно осмотрелся вокруг.

Неправильной формы двор, выложенный метровыми бетонными плитами, простирался вправо и влево от деревянной двери, сделанной из цельного листа бакелитовой фанеры.

С одной стороны бетонные плиты подходили к высокому, выше трех метров, забору, сваренному из старых железных листов. Основой забора служили вертикально стоящие двухдюймовые железные трубы, к которыми были приварены разнокалиберные уголки, швеллера и различного диаметра арматура. Вот к этим металлическим деталям и крепился сам забор.

– Проходите в дом! – предложила женщина, задвигая массивный засов на двери.

Взявшись было за ручку двери, Роман вдруг обратил внимание на большущего ротвейлера, который внимательно наблюдал за гостем, лежа в дальнем конце двора. Ни ошейника на боевой собаке, ни цепи видно не было.

Неприятный холодок пополз по спине Романа, который прекрасно знал, чего можно ожидать от боевого пса.

– Гранд у меня смирный. Просто так на людей не нападает! – успокоила Вера, махнув рукой псу.

Ротвейлер положил большую голову на лапы, но глаза не закрыл, а продолжал внимательно смотреть на Романа.

– Я женщина слабая, беззащитная, троих жильцов засудила! – процитировал Роман слова, которые непонятно откуда всплыли в памяти.

– Слова именно про меня! – отозвалась Вера, проводя Романа из коридора направо.

Роман очутился в продолговатой кухне с одним окном, забранным толстой решеткой, больше подходящей для районного СИЗО, чем для частного дома.

На приставном столе рядом с окном стояла система видеонаблюдения. Большой монитор был разделен на четыре части. В правом верхнем углу красовался стол, стоявший на улице.

На нижней четверти экрана просматривался узкий проход между двумя оградами, слева из проволочной сетки, а справа – из досок, покрытых синей краской.

Чуть дальше, справа, виднелся дощатый туалет под шиферной крышей.

Правая верхняя четверть экрана показывала площадку перед дверью, на которой топтался плюгавый мужичок в зеленой спецовке и замасленном берете, сдвинутом на правое ухо.

В одной руке мужичок держал пустую пластиковую бутылку из-под кока-колы.

– Извините! Пришел постоянный клиент, которого надо скорее обслужить! – быстро сказала Вера, и на лице ее появилась презрительная улыбка.

Открыв большой шкаф, женщина, не глядя, сунула в него руку и достала пластиковую бутылку из-под кока-колы. Еще два шага, и женщина выскочила из кухни.

Роман на экране наблюдал, как приоткрылась дверь и в ней появилась пустая пластиковая бутылочка и деньги.

Обратно просунулась точно такая же бутылочка, заполненная темной жидкостью. Мужик сделал движение вперед, и женщина резко опустила руку, щелкнув ротвейлера ладошкой по высунутому в щель носу.

Мужичок взмахнул рукой, пытаясь отогнать собаку. Отодвинув Веру, ротвейлер выскочил за дверь, по пути рявкнув на мужичка.

Несмотря на отдаленность, Роман услышал басистое «гав».

С ловкостью бывалого диверсанта мужичок вспорхнул на забор, не выпустив из рук заветную бутылку.

Ротвейлер, беззвучно разевая пасть, полную белоснежных клыков, запрыгал по площадке, ограниченной нижней дверью и лестницей, стараясь достать сидевшего верхом на заборе мужичка.

Вера выскочила на лестницу, держа в руках суковатую палку, и закричала на собаку.

Один прыжок, и, проскочив слева от женщины, собака оказалась во дворе.

Вера успокоительно махнула рукой и закрыла дверь во двор.

Роман перевел взгляд на первую четверть экрана.

За столом уже сидели два парня явно бандитской наружности и, попивая из бутылочки, занюхивали рукавом, не забывая посматривать наверх.

«Похоже, парни собрались по мою душу! Я зарисовался с пачкой долларов, когда рассчитывался с мальчишкой, вот ребята и решили меня грабануть! Убивать не будут, но вот отнять нажитое непосильным трудом постараются!» – прикинул Роман, отворачивая голову от компьютера.

В дверях кухни стояла Вера, держа в руке суковатую палку, которой только что грозила собаке.

– Извините, что заставила вас ждать! – быстро сказала женщина, ставя палку у раковины, и, улыбнувшись, спросила: – Чаю хотите?

– Давайте я сначала свяжусь со своими, а потом, если останется время, попьем чай! – тоже улыбнувшись, предложил Роман.

– Вы хотите связаться по телефону или через Интернет? – уточнила женщина, направляясь к выходу из кухни.

– Давайте по телефону! Так быстрее! – предложил Роман, кидая взгляд на часы.

Он уже отсутствовал на базе два с половиной часа. Надо было торопиться.

– Секундочку! – сказала Вера, протягивая руку вправо.

Сунув руку за зеркало, женщина достала трубку полевого радиотелефона «Алтай», хорошо знакомого Роману.

– Линия защищена! Говорите спокойно! А я пойду во двор, собаку покормлю! – пояснила Вера, выходя из кухни.

После второго гудка приятный женский голос ответил:

– Магазин «Алеут» вас слушает!

– Мне нужен срочно Антей! – быстро сказал Роман.

– Соединяю! – ответил тот же голос.

Раздалось три щелчка, и знакомый голос Антея произнес:

– Вас слушают!

– Говорит Рэм! У меня появились проблемы! Группа боевых пловцов не одна, как я предполагал, их три. Одну группу я ополовинил, но к двум другим меня не подпускают.