Текст книги "Лишний материк. Книга первая. Наших бьют!"

Лесные встречи

Женский посёлок Весенний находился на южной оконечности территории племени, в углу, можно сказать. Дорога на запад сначала вела через «ничьи» места с болотцами, никому не нужными. Дня через два должно начинаться «царство мужчин» со склонностью к охоте, а уж после него и соляные копи, где добывалась каменная соль. Одному через пустоши ехать не советовали – как известно, самые опасные для путников места, но не сидеть же у Весеннего незнамо сколько. А если появятся бандиты, так можно и не оставлять свидетелей этих встреч. Только началось с другого.

Не успел проехать до полудня, не шибко торопясь, как у редких зарослей ивняка, росшего по берегу неширокой речки, увидел повозку с двумя суетящимися у костерка женщинами. Кто бы сомневался в том, что это Полина с Марлен? Можно бы и мимо пропылить, но надо? Теперь-то после «суда» вроде и не должно оставаться взаимных претензий. Лишь осадок… Но его можно и пережить. Втроём всяко веселей, если им по пути, конечно.

А то нет? Женщины, а верней, девушки, что стало видно при полном освещении, направлялись именно за солью, которая им позарез понадобилась в не очень большом количестве. Потому и двигаются лишь вдвоём с одной повозкой. Остальные, сколько б их там не было, заняты производством всякой всячины и пахотой. Принял эту дырявую версию без вопросов – какое ему дело? Наоборот, удобней будет размежеваться при случае. Интересно, что скажут, когда соли наберут, а ему-то дальше двигаться нужно.

На сей раз Артём заметил в повозке и на поясах амазонок оружие: мечи, кинжалы, луки, небольшие круглые щиты, стало быть, дома не только с мотыгами, нитками и ядами работали. В движении почти не разговаривали, повозка катилась впереди, как более медленный транспорт. На привалах и ночёвках девушки сначала вели себя скованно из-за осадка вины, видать, но потом всё свободней доказывали свою любопытствующую сущность. А Артём и не отказывал в информации: сам-то ни черта не знал, но кто проверит его выдумки насчёт королей, рыцарей и драконов с гномами? И слушательницам приятно, и ему ничего не стоит.

Они же, в свою очередь, во многом его просветили в смысле организации жизни в племени. Ничего там не оказалось романтичного: тяжкий ежедневный труд с редкими праздниками, одним из которых всё больше становились осенние встречи с мужчинами. Бабки этих молодок ещё помнили те времена, когда тесное общение с противоположным полом длилось не более недели, сейчас же и месяц кажется недостаточным. Встречаться предпочитали на своей территории, поскольку опыт походов к мужчинам говорил, что хотели пойти очень уж многие, а оставлять детей на старух – не вариант. «И что б стали делать, если б не странная физиология?» – подумалось Артёму с некоторой жалостью. Ни с кем не воевали в отличие земных легенд об амазонках, но защитить себя вполне способны – владению оружием обучались с детства, хоть и не столь интенсивно, как мужчины. Его туманные вопросы о наличии чародейства, волшебства, колдовства никакого понимания не встретили. Растениям – удобрения, людям – лечение, в последнем знатоков мало, потому и ценились такие травницы, как Полина. Подруга её также к этому стремилась, потому и не отходила ни на шаг от опытной знахарки. Потому и перепугалась до смерти, когда Артём ту чуть убил.

– Да и было за что, – грустно призналась Полина. – Привыкли все безоговорочно подчиняться вождю. Если и думали, то уже гораздо позднее. Как и со мной. Не моё ведь дело, так Клара, обычно, столько наобещает, да и просто пригрозит…

Знали они, что на известных им землях – до тех гор, что впереди – живёт ещё четыре подобных им племени, все – южнее и к западу. Очень редко посещают друг друга, смысла в этих связях не видят – занимаются одним и тем же, проблемы одинаковы.

Так вот и добрались до соляных запасов. Пустые от проживания земли миновали за два дня с одной ночёвкой, неприятностей не получили, хотя пару раз их встречали. Сначала Артём обнаружил засаду из дюжины разбойников в редком лесочке. На третий день дорога пересекала такие же заросли и огибала небольшое болотце. Тут затаилось десятка три. Он решил не светиться героизмом и воинскими умениями. Просто-напросто в обоих случаях направил такие волны ужаса, что бандиты, удирая, «теряли копыта». Молча. Первое бегство прошло незаметно, а когда вторая компания скрывалась прямо через болото, девушки разбойников обнаружили. А как не увидеть, если это дикое стадо чуть не до дна расплескало заросший плавучей зеленью водоёмчик?

– И как это? – поразилась Марлен. – Их же много нас троих ожидало, Что их так испугало?

– А кто это был? – простодушно удивился Артём. – Может, то загонщики за крупным зверем помчались?

– Да-да, охотники такие, – саркастически согласилась Полина и подозрительно посмотрела на спутника. – Толпой зайца загоняют… Явно, бандиты, только почему удрали – вовсе непонятно.

– Встретим – спросим, – предложил Артём. – А сейчас-то нам какое до того дело? Не напали, значит, не судьба.

К небольшому городку племени добытчиков каменной соли они подошли поздно вечером. Городок-то, может, и небольшой, зато торговая площадь пошире даже, чем у Весеннего. Всё-таки этот товар продаже в розницу мало соответствовал, а крупными партиями грузился в довольно многочисленные повозки. Четыре тракта, ведущие отсюда, наверняка ветвились в пути. По поводу планов травниц он оказался прав.

– Знаешь, Артём, – призналась, наконец, Полина у костра, – да ты наверняка и сам догадываешься, что нам с Марлен дороги обратно нет – слишком уж злая была Клара, когда увидела того купчишку. Мы и живы-то остались лишь потому, что очень многим помогали от разных болячек. Нас и отпустили, выгнали, точней, на все четыре стороны. Так что, если позволишь, мы с тобой и дальше пойдём. Нет, не навязываемся, думаем, удастся по пути прибиться к какому-нибудь племени. Лучше туда, где женщины с мужчинами вместе живут.

Против такого варианта что же возражать – пускай идут, может, и вправду, получится у них. С утра загрузили повозку под завязку корзинами с солью, ушли. У скотоводов амазонкам не понравилось – что хорошего в кочевой жизни с переносными жилищами и вечным специфическим запахом? Тут и задерживаться не стали, лишь обменяли часть соли на вторую телегу с лошадью. Ещё запаслись немалым количеством вяленого мяса.

Вот дней за пять до гор, что уже маячили на горизонте слегка задержались у охотников. Собственно, племя «Вечной зелени» занималось как охотой, так и земледелием. Не город у них, конечно, но вполне приличный посёлок на границе леса и обширных распаханных полей. Семейный уклад жизни, спокойная обстановка, что ещё нужно? Остановились вначале, как и положено путникам, на окраине, у торга. Здесь пока не было никого, кроме них. Спустя малое время появились представители старейшины – молодая супружеская пара, поинтересовались товаром. Чуть огорчились небольшим его количеством, но и от такого отнюдь не отказались. А услышав о желании травниц поселиться в племени, попросили подождать, пока они известят о том старейшину.

Вернулись через час, передали, что старейшина ответил, чтобы путники подождали день до сбора совета племени, а до того разместились в гостевом доме, познакомились хотя бы поверхностно с поселением и, главное, побеседовали с Куртагом – так звали старейшину. Естественно, тому нужно составить первое впечатление о возможном пополнении племени. Артём решил задержаться, поскольку на всём долгом пути нигде и не посещал племенные поселения. Рыбаки – не в счёт. Проводили их сначала к дому для гостей, где подождали, пока путники пристроят лошадей, разместятся и приведут себя в порядок. Женщины заодно скинули надоевшую им походную одежду и оружие, заметили, что встречавшие не держат на себе ни мечей, ни кинжалов. Что ещё раз убеждало в спокойной жизни.

Иностранец, согласно «уставу чужого монастыря», мечи оставил, а кинжал спрятал под куртку. Но визит к Куртагу не поддержал – чего ему там делать, решил сам побродить, не заблудится небось. По широкой улице, пересекавшей поселение с севера на юг, направился к полям. Внешне посёлок понравился: небольшие одноэтажные домики, окружённые деревцами с появляющейся зеленью и низкими заборчиками, выглядели… приветливо, так скажем. Редкие прохожие и сидевшие на лавочках старики осматривали чужака вполне доброжелательно, даже кивали порой. С расспросами не лезли. Как и он, впрочем, до поры. Пора же пришла, когда Артём от окраины у пашен повернул вправо, обогнул посёлок с запада и направился назад вдоль кромки леса. Здесь и обнаружил странное сооружение в виде островерхого «шалаша», укрытого живым слоем плюща или вьюнка, высотой, наверно, в четыре человеческих роста. И в диаметре метров десяти, не меньше. Таких строений в посёлке больше не встречал. На небольшом пеньке у открытого входа сидел совершенно седой старик с длинной трубочкой в руке. Тянуло ароматным дымком. На типичного «колдуна» не походил: бородка и усы аккуратно коротко подстрижены, причёска тоже без хвостов и косм и разных ленточек. Чистейшая свободная бежевая рубаха, перепоясанная узким ремешком, чуть темнее – брюки, на ногах плетёная короткая обувка. Лапти, что ли? – Их Артём в жизни не видел, но знал, что нечто подобное бытовало на Руси.

– Здравствуй, уважаемый, можно ли спросить? – привык Артём к тому, что обращение на «вы» на всём пути напрочь отсутствовало. Дождавшись кивка, продолжил. – Меня зовут Артём, я с другого материка, на Ранию попал случайно. Иду куда глаза глядят – просто любопытно. Ни дома, ни здесь пока таких вот жилищ, как ваше, не видел. Почему такое, не скажете?

– Иностранец, стало быть, большая редкость, – негромко удивился старик и указал на соседний пенёк. – Присаживайся молодой человек. Я – Шептун, посредник между хозяевами леса, пашни и людьми.

Хозяева… Духи разных явлений природы, что ли? Анимизмом, вроде, на Земле называлась эта древняя религия. Хотя, почему древняя – будто шаманы мало встречаются. Или кто-то подобный лешим и домовым – не люди, но уж и совсем не бесплотные духи.

– А это, значит, их жилище, или вы тут встречаетесь, – попробовал угадать.

– Нет, живут они все по своим местам. А насчёт встречаться, если ты имеешь в виду прямые разговоры, то нет. Вживую я их даже и не видел, да и никто не видел. И разговоров не бывает, лишь меня выслушивают – это я точно знаю, они же подарки забирают. Впрочем, сам увидишь, тут секретов никаких – всё племя заходит со своими просьбами. Лишь не удивляйся.

Внутренность «шалаша» никак не соответствовала его внешнему виду. Над головой – чистое небо, к которому стремились деревья разных пород, растущие по периметру сооружения. Радом с каждым – невысокий пенёк, на котором схематично изображён символ: дерево, животное, птица, рыба, колос, плуг, гриб, ягода, камень, дождь, молния… 24 «стола» насчитал Артём, на это время пустых. В середине горел бездымный костерок.

– Вечерами раскладываю подарки, кому что нравится – уж это известно за века. Утром всё исчезает. Да, вечером же высказываю просьбы либо один, либо в присутствии того, кто что-то хочет от хозяев.

– Желания людей приблизительно понятны, а выполняются ли они?

Во время рассказа Шептуна Артём с удивлением заметил, как из-за деревьев начинают появляется низкорослые, в пояс взрослому человеку, фигурки в зелёных, синих, коричневых одеждах. В основном – лохматые и бородатые, хотя видны и молодые физиономии. Странно то, что все они рассматривали Шептуна и гостя с каким-то… злорадством, что ли? Кривлялись, показывали пальцами, делали «козу»… Что за шутки? И почему Шептун говорит, что никто их не видел? Но так он и не Шептун, и вообще не местный. И, кажется, «весёлый народ» не замечал, что обнаружен.

– Когда как, – вздохнул Шептун. – Чаще – да, выполняют просьбы охотников, рыбаков, пахарей и других. Но также нередко и отказывают, бывают случаи, что и вредят, что скрывать, то короткая засуха по весне и летом, то опытный охотник заблудится, то рыбы будто не бывало. Случается. Не знаю, может, подарок не по нраву, может, слова не те высказываю. Но в целом – как без этого, хозяева и есть хозяева.

Ага, хозяева нашлись, просто зажрались бездельники, или поклонения им маловато.

– А можно я с ними поговорю?

– Это как? – удивился Шептун. – Впрочем, попробуй.

Артём прикрыл «духам» выход.

– Идите-ка сюда, поганцы, не стесняйтесь, а то за бороды вытащу на свет!

Поганцы заметались меж стволами, заверещали чуть не по-воробьиному. Только через несколько мгновений поняли, что попались накрепко, стали появляться перед глазами поражённого Шептуна.

– Вот они твои хозяева, знакомься. Тунеядцы! Вы что же, духи безмозглые, решили власть над людьми показать? Почему лес в валежнике и сухостое, пашни бурьяном зарастают, а ручьи пересыхают, а? – Артём сам мало видел то, о чём говорил, так это ж повсеместные картины. – Совесть потеряли, или её вовсе не было? Отвечать!

Хозяева, или духи, и так-то столбиками застыли при первых словах, а тут и вовсе вытянулись «во фрунт».

– Мы… вы… не… – заголосили наперебой, – Вот… он.. по его…

Взгляды и указующие персты скрестились на самом старом, на вид, хозяине. Седая с прозеленью одежда, выпирающий живот, длиннющая борода и коричневая плоская шляпа. Пень пнём!

– Как зовут? – гаркнул Артём, вынимая кинжал.

– К.. Корень, – глухо признался дедок. – Корень я. Главный в лесу! И везде!

– Главный бездельник и халявщик! – уточнил Артём. – Небось и остальных своих данью обложил? С этого момента главным будет другой!

От пенька с изображением дерева за ворот вытащил деда помоложе, сорвал со старого шляпу и водрузил на новоиспечённого главу леса.

– Представься!

– Моховик! – гаркнул Моховик, преданно глядя в глаза Артёму. – А ты кто? Как нас разглядел?

– Человек я. Артём. Командующий вот над такими, как вы, понятно? Теперь будете брать отсюда, что дадут, делиться друг с другом справедливо и выполнять все пожелания и просьбы беспрекословно. Нормальные просьбы, то есть те, что не противоречат законам природы и сами себе.

– Уточни, Артём, – попросил кто-то из мелочи. – Насчёт противоречий.

– Например, кому-то потребуются подснежники зимой или грибы среди сугробов. Или птица-зверь во время выкармливания молодняка. Или на одном поле нужен дождь, на соседнем – солнце. Таких можете посылать… к Шептуну. Но ему поясняйте, отчего что-то не можете выполнить. И да, являйтесь к нему по первому зову. Понятно? Вольно, разойдись!

– Вот так дела! – протянул Шептун, вытирая рукавом взмокший лоб, когда вышли на волю. – Не видано и не слыхано! Пойдём-ка ко мне в дом, такие события на сухую не понимаются никак.

Дом посредника стоял рядом, с краю той самой улицы, что вела к югу.

– Строго ты с ними однако, – говорил Шептун за чашкой крепчайшей медовухи, выставленной вместе с многочисленной закуской хозяйкой, которая присела к столу тоже, с крайним интересом прислушиваясь к разговору. – Хотя, может, так и надо было давно. Так не видел я их, а как тебе удалось, не понимаю.

– Так у нас дома почти такие имеются, не шибко, правда похожие. Наши – они вроде людей, и не отличишь сразу. Но суть-то одна: хозяева – значит, управляйтесь с хозяйством по уму, а не по приказам выродков. Пускай этого Корня отправят валежник убирать да ручьи с реками чистить. Всё у них, как у людей. Вон, в женском племени «Крылатых» такая же завелась… вождь. Кстати, оттуда к вам пришли две травницы, в ваше племя просятся, их бы вам в помощницы в самый раз.

– Молодые? – заинтересовалась хозяйка.

– Да, – Артём замялся, – тут как глянуть. Моего, примерно, возраста.

– Хм… – крякнул Шептун. – Понял тебя, старая. У нас три сына женихаются, – пояснил он гостю. – Надо бы познакомить. А тут недалеко на нашей же улице домик продаётся – хозяйка одинокая к детям в другой посёлок перебирается.

– Так я скажу барышням, чтобы заглянули к вам вечерком. Если ваш старейшина согласился их принять, им тоже знакомства заводить надо. А если вам глянутся, так и поддержите их завтра на Совете.

– Непременно, – кивнул Шептун, – Я сам в совет вхожу. А ты что же, не остаёшься тут?

– Нет, слишком я любопытный, чтобы на одном месте врастать. Рас уж попал на Ранию, нужно всю посмотреть. Кстати, что там за горами, не бывали?

– Да какие горы, это их начало, вот к северу да, там не перейти. А через эти приходят порой обозы. Но только с тем самым, что и сами имеем – толку-то? Всё больше на юг смотрят. А в целом, всё, как и по нашу сторону, разницы нету. Разве что доходят порой слухи, что где-то там далеко войны начались. О каких-то пришлых поминают, а чтобы понять, кто с кем там битвы затевает – никак не разберёшь, что со слухов-то взять?

Получалось, что нужно просто «ускоряться», нечего тут задерживаться из-за разных Клар и хозяев природы. Хотя последнее – информация ценная. А то уверены вон травницы, что не бывает никакого волшебства. Бывает, оказывается. Может, и посильнее этих мелких маги существуют. Тогда проще бы было с пришельцами разбираться. Тем более, что, судя по тем же «Крылатым», племена свои территории и самих себя оборонять готовы. Другое дело, какие силы против них направлены. Вот это и нужно проверять на месте. Метнуться бы порталом, так привязку где взять? Не перед обозниками же светиться – самого за агрессора примут.

Девушки, оказывается, давно освободились, заручившись согласием и поддержкой Куртага – травницы, понятное дело, везде нужны. Уже и по посёлку побродили, приглядывая себе жильё. Обрадовались, когда Артём посоветовал им познакомиться с семьёй Шептуна, тем более, что и дом там на продажу имеется.

Вернулись поздно вечером, довольные, как… Понятно, как кто из домашних любимцев. Видать, «срослось», но расспрашивать по позднему времени не стал. Совет собрался сразу после рассвета – всех ждали дневные дела. А вопрос-то всего один. Ради интереса Артём задержался с отъездом, а что там интересного: Куртаг представил, Шептун порекомендовал, даже и вопроса никто не задал, приговорили «принять» и разошлись.

Попрощались тепло и безо всяких там «до встречи», «до скорого» – ясно всем, что не случится такого, так чего зря словами сорить.

Большой привал

То в одиночку, то с попутными обозами Артём двигался навстречу проблемам практически без остановок. В смысле, без долгих остановок – дневные передышки и ночной отдых, само собой, нужны и человеку, и четвероногому транспорту. Иной раз только приходилось задерживаться в попадавшихся селениях, чтобы запастись кормом для себя и коней. Предложения о вступлении в команды охраны отклонял. Однажды подобное прозвучало от одного из мужских племён – вот этой несуразности не хватало ещё! Трижды, как в сказке, его пытались и ограбить. Поскольку рядом свидетелей не нашлось, в первый раз он десяток бандитов убил и оставил при дороге, даже не обыскав – это сделать всегда найдётся, кому. Второй раз, ночью, сработали его сигнальные амулеты, наполненные страхом. Беглецы вопили, поднимая всю спящую живность в округе. Так кто виноват? Последний раз помог охранникам встречного обоза, на который позарились чуть не пять десятков лесных халявщиков. А охраны-то – хорошо, если дюжина насчитывалась. Купцы и тут прижимисты донельзя. Пока народ разбирался со своими ранеными, Артём тихонько отправился дальше своей дорогой.

А дорогу сразу от гор наметил не на запад, а южней: если здешними конкистадорами оказались маги с лишнего острова, то и напали именно с той стороны. На западе же мог случиться такой «фланговый удар».

До предполагаемых боевых действий оставался, по прикидкам, месяц пути, когда Артём подумал, что надо бы остановиться на сбор информации и раздумья. А также – чтобы понять, тревожит ли вообще местных нападение чужаков, или, как говорится, «моя хата с краю», и чужие беды – проблемы тех, кого они постигли? В многообразии племён можно и выбрать, к какому сподручней прибиться. Однополые отпадали сразу – не те там отношения и уклад жизни, чтобы со своими привычками стать своим хотя бы условно. Охотники и скотоводы также не устраивали, поскольку эти «живчики» при опасности вполне могли слинять в неведомые дали. Лучше те, кому поневоле придётся оборонять свои жилища. Или, в крайнем случае, пускаться в бега, что для оседлого населения не шибко хороший вариант. Эти как раз вполне могли бы задуматься о создании оборонительных союзов или коалиций.

Как-то раз, осматриваясь на попавшейся по пути «ярмарке» одного из женских племён, увидел на прилавке красно-зелёную рубаху клетчатой раскраски. Приглянулась вещь, примерил к плечам – подошла, чего бы не приобрести, лето на носу, можно и в ней ходить. Вполне обычный товар для женского производства, если бы… за прилавком не стоял мужчина. Что неестественно. Поинтересовался, конечно, таким несоответствием. А рубахи-то, оказывается, как и другую одежду изготавливало племя «Каменное», отнюдь не однополое. Продавец с удовольствием рекламировал обувь, предметы обихода из металла и дерева…

– И при чём тут камень, которым вы себя назвали?

– Каменным племя называется не из-за производства или ещё чего, а потому что мы живём в городе! – с гордостью просветил продавец. – Таких, как мы – раз-два и обчёлся. Город тоже зовётся «Камень», народу в нём – тысяч под пятьдесят уже. Делимся на роды, вот они и заняты определёнными ремёслами. Я из портных, вон рядом – столяры, кузнецы и прочие… Интересуешься почему?

– Потому что не встречал подобных племён. В Камень пускают любопытных?

– А чего бы и нет? Приезжих и проезжих там много случается. И торг не с краю, как везде, а почти в центре. Да по городу много торговых мелких точек. И гостевых дворов хватает. Ах, добраться? Ты пешком? На коне – если с рассветом выехать, то две ночёвки и полдня ещё. По тракту, что строго на запад.

Город – это идеальный вариант для обороны. Тем более, если, действительно, из камня выстроен. И потенциальных беженцев там… Проще придумать, как защититься. Так и явился вариант остановки. Конечно, это уж в самом Камне видно станет окончательно.

Через три дня Артём с удивлением рассматривал высокие каменные стены Камня. Высота, толщина и количество башен не важны – сам факт наличия подобного сооружения резко отличал это племя от всех встреченных ранее. Рва как такового не было, но вдоль стен с запада текли речки, не очень полноводные, одна изгибалась к югу, вторая направлялась на северо-восток. Может, «Каменному» приходилось воевать с серьёзным противником, раз такая защита выстроена? Если так, то наверняка давным-давно – к югу и северу от города вытянулись чуть не горизонта посёлки с проплешинами полей и лугов. Как выяснилось позже, так и назывались – «Северный» и «Солнечный». Хотя вдоль дороги, по которой с востока приблизился Артём, никаких строений не наблюдалось – только лес. Скорей всего, именно в этом не типичном месте и нужно задерживаться. Если удастся.

Сначала удалось без проблем пройти в город – стража на воротах даже пошлин не брала ни с людей, ни с одиночного транспорта, ни с карет и обозов. А последних оказалось немало в обе стороны. И гостевой двор с конюшней по наводке стражи скоро нашёлся недалеко от ворот. Так лучше – Артём решил начать знакомство с Камнем на своих двоих, к чему хлопоты с конём, если случится в лавку или кафе зайти. Как у них называются «пункты общественного питания», не знал пока. Спросил, естественно, что-то вроде трактиров, другого не услышал. Пусть так, лишь бы кормили. Гостиница «Каменный гость» прилична: имелись тот же внутренний «трактир», в номере – санитарная комната с квадратной ванной и водопровод, правда, только с холодной водой. Интересно: получалось, что город вырастал очень давно, и «цивилизованные» условия убежали далеко вперёд по сравнению с другими племенами. Ещё интересней, почему эти другие не пользовались примерами города? Очень непонятно, но так уж привыкли, наверно, не ему судить.

Оплатил проживание за неделю вперёд. Слуги перетащили в номер поклажу с коней, самих животных пристроили в свободной на тот час конюшне. До ужина далеко, можно и прогуляться, к тому же «Каменный гость» предлагал такую услугу как сопровождение в лице мелких пацанов с оплатой десяти манетов в день. Один ман делился на шестьдесят этих медных денежек, не накладно получилось, и вслепую или с постоянными расспросами прохожих передвигаться не пришлось.

Чисто и зелено по всей территории – трущоб не наблюдалось вообще. Первое, на что обратил внимание: поверх крыш и редких шпилей вдали на фоне неба чётко выделялись пять горных пиков, скорей, высоких холмов с тупыми углами вершин. Не столь уж и высоки они, если по поздневесеннюю пору покрыты зеленью. Друг от друга – на равном расстоянии, может, и подножиями соприкасались, и высота одинакова. Странная причуда природы.

Заметив, что гость внимательно разглядывает далёкое явление, юный гид Костан огорошил того сообщением, что именно эти холмы и питают Камень водой. На вершинах каждого бьют родниковые ключи, вода которых собирается в искусственные ёмкости на склонах и по водоводам направляется в город. Излишки переливаются в две реки, с разных сторон огибающие Камень. Поддержанием порядка там, необходимым ремонтом, а также и охраной водяного снабжения занимается отдельный род племени. Посмотреть поближе на использование людьми природного чуда стоило, но после – куда оно денется?

– И много ли в племени таких родов, что занимаются отдельными делами?

– Каждый своим делом занят, а сколько всего, не знаю, – чего-то засмущался Костан, а чего смущаться, когда ему всего-то лет двенадцать-тринадцать. – Наш род Костанидов – меня вот так и зовут, потому первенец в семье, а основателем был тоже Костан – занимается как раз гостевыми домами, обслуживанием приезжих.

– И хорошо ли живёте?

– Не жалуемся. Особенно летом народу тут много бывает. Сейчас сезон только начинается. А летом приходится суетиться, куда денешься, – степенно, по-взрослому рассказывал гид. – Главная наша семья проживает почти в центре Камня, там же и три самых больших гостевых двора – в них принимаем старейшин из других племён, их представителей, что часто приезжают по делам в Совет племени. Вообще, тех кто побогаче. А всего – почти три дюжины гостевых, по всему городу они. А ты надолго тут?

– Не знаю, присмотреться нужно. Я ведь с самого восточного моря путешествую, но такого поселения по пути не встречал. Может, и тут приживусь, но пока даже не знаю, как это делается.

– И мне неведомо. Тебе лучше с родителями моими поговорить или ещё с кем из взрослых… Пошли дальше?

Бродили почти до самого вечера, и Артём отнюдь не скучал. Как устроен водопровод, куда деваются сточные воды с грязью и мусором – улицы ведь чистые? Как разные роды размещаются в городе, и кто ими управляет? Стражники – из одного рода или из разных, и есть ли какое ополчение для обороны? С какими племенами ведётся торговля и бывают ли конфликты? Есть ли в городе воровство, как и кто наказывает преступников? Живут ли семьи в отдельных домах или как-то по-другому…

Накидал вопросов на голову бедного Костана, тот, естественно, не на все и ответить мог – мал ведь пока. Зато то, что знал – показывал и рассказывал. Чем вызывал ещё больше вопросов. После ужина в общем зале и познакомил Артёма с родителями: отцом – Середом и матерью Мирной. Первый руководил всей обслугой дома и снабжением, вторая командовала кухней. Оказалось, жили они тут же, в одном из крыльев второго этажа. Попросили полчасика подождать, пока раздадут последние команды – посетителей и жильцов почти нету, слуги сами справятся, не впервой.

Само собой, такое их расположение к гостю вызвано, в первую очередь, жгучим любопытством: когда сын поведал, откуда Артём взялся, как не послушать о жизни в дальних краях? Когда и где гостиничные работники пренебрегали сбором разнообразной информации? И делились ею порой с дополнительной прибылью. Так и сейчас разговоры вели к взаимной выгоде: слушая Артёма, хозяева прямо-таки явно делали «пометки» у себя в головах – по мимике заметно. Они даже скривились синхронно по поводу поведения «Крылатых» – понятно, что в случае появления тамошних женщин станут смотреть на них с пристрастием.

Сами тоже помогли иностранцу много чего узнать и понять – иногда «понять» с обратным знаком. Взять тот же водопровод. Построен он был чёрт знает, когда, и чёрт знает, почему никогда не перестраивался. С огромными трудностями вода доводилась до новых построек в городе, а за стенами как пользовались реками и колодцами, так и живут. Трубы водоводов толстостенные керамические – им не сгнить веками, а секреты их изготовления утеряны. Род гончаров, конечно, пытается повторять изделия предков – есть же необходимость, но выходят из-под их рук жалкие подобия, не способные и десятка лет прослужить. Семье Середа ещё повезло, что их прочный каменный дом находится на улице, ведущей к восточным воротам, то есть тут и «коммуникации» из старины, хоть сами здания и перестраивались неоднократно. Семья-то вырастала: родители Середа живы и живут здесь же. От дел отошли, но не отказывают себе в удовольствии учить тридцатилетнего сына уму-разуму. Есть ещё младший брат, которому помогли купить подобное заведение в южной части Камня, да три старшие сестры замужем. Логично, что гостю хотелось знать побольше о местных семейных порядках – сам-то холостяк с претензиями.

– К пришлым одиночкам тут отношение, знаешь, подозрительное, что ли, – неспешно говорил Серед, взглядом постоянно советуясь с супругой. – Не шибко их любят почему-то. Свои – они и есть свои, не у всех сразу получается семью создать. Чужаки из других племён могут тут задержаться, и то в случае очень хороших навыков в каком-нибудь ремесле, не больше года. Но и не меньше того же года обязаны отработать. Да, каждый род вправе держать наёмных работников сколько пожелает. Собственно, на этом и держимся. У нас, к примеру, вся обслуга наёмная. Есть для таких и временное жильё. Вот, кстати, одна из причин недоверия: все нечастые проступки типа мелкого воровства, драк и прочего – это как раз наёмники, в основном, мужского полу. Наказания суровые, но не всех это сдерживает. Так вот, либо они за этот год должны обзавестись семьёй, либо – за городские стены. А семьёй… Тут такой порядок: если оба наёмные, работать можете и дальше, но жить – вне города в Северном или Солнечном, это уж их дело. Когда парень из рода берёт в жёны пришлую, она становится своей в семье, стало быть, в роду и племени. Наоборот, то есть местная выходит замуж за чужака – дело сложней. Его могут принять в семью только с согласия племенного совета, а там потребуют серьёзных доказательств его нужности в племени. Не годится, по мнению совета, а девица настаивает – пожалуйста, новая семья в тех же посёлках. Иногда на это и сразу без совета идут. Но в общем подобные семьи – редкость, иначе совету делать было б нечего больше. И да, новые семьи, любые, появляются после осеннего «встречного времени». Что? Только слышал о таком? Ничего, скоро осень, увидишь и сам примешь участие – естество потребует.