Текст книги "Серебряный бумеранг"

«А вдруг, это они тебя просто заманивают?» – глумливо зашелестел в голове внутренний голос. – «Вдруг, просто притворяются? Ты сейчас поплывёшь, как последний слюнявый идиот, тут они на тебя и набросятся – всей своей нехилой стаей. Как – прыгнут! Как – порвут на мелкие кусочки! То-то смеху будет…».

Послав внутренний голос далеко и надолго, Денис смело поплыл по направлению к острову. Поплыл ленивым и неторопливым кролем, сильно выдыхая воздух в воду через свой свисток после каждого второго гребка. Чувствовалось, что кайманы где-то рядом, окружили со всех сторон, образовав круг чистой воды с диаметром метров десять-двенадцать.

Он размеренно плыл, стараясь ни о чём не думать, время тянулось медленно и вязко, словно молочно-фруктовая ириска из далёкого босоногого детства…

Неожиданно ноги коснулись твёрдого дна, Денис торопливо выбрался на берег.

– Здорово это у вас получилось! – сообщил восторженный девичий голос. – Прямо как в крутых американских боевиках!

Денис поднял голову и понял, что попал в беду, в Беду безысходную и неотвратимую, в ту, которая – «с большой буквы»…

Глава шестнадцатая
У беды – глаза зелёные…

Сердце провалилось в холодную бездонную пропасть. Мир изменился и засверкал новыми, абсолютно неизвестными красками. В душе Дениса, заледеневшей после смерти Тани, закапала звонкая весенняя капель…

Девчонка, стоящая в трёх метрах от него, казалось бы, совсем не походила на прекрасную Небесную Принцессу: худенькая, невысокая – метр шестьдесят с кепкой, короткие, растрёпанные светлы волосы, когда-то голубая футболка, покрытая буро-серыми пятнами во всех местах, заправленная в такие же грязные штаны непонятного цвета.

Босая, чумазая, милая…

А глаза – огромные, тёмно-зелёные, пронзительные.

Как бы там ни было, но его сердце плавилось, истекая горячими каплями неизвестного металла, а душа звенела – в предчувствии чего-то светлого и…

И —? Наверное, печального – до полной и нескончаемой бесконечности…

Марта смотрела на него с совершенно детским восторгом:

– Это было…. Это было – просто великолепно! Браво, идальго! Как эти подлые твари трусливо разбегались перед вами! Наверно, это всё из-за волшебного свистка?

– Да, конечно, – пробубнил Денис, предварительно вынув базальтовое изделие изо рта.

– Я так сразу и подумала! Вас же – мои родители попросили – спасти меня? Правильно? А я вас сразу узнала, видела на маминых картинах. Или – портретах? В смысле, на ваших портретах, которые рисовала моя мама. Вы Оскар Рамос. Вы же – Денис Леонов, командир легендарной «Омеги».

– ??? – он только смог промычать в ответ что-то нечленораздельное.

Девчонка весело рассмеялась, демонстрируя всему окружающему миру ровные и белоснежные зубы:

– Правда, на маминых картинах вы были несколько моложе и гораздо более сексапильней, – многозначительно усмехнулась. – Так вы просто пошло испугались? Да мы же с мамой лучшие друзья! Опять же, она имеет устойчивую многолетнюю привычку – всюду забывать свои дневники с подробными мемуарами…. Я лет с четырнадцати уже всё знаю. Всё – в мельчайших подробностях! Когда я была маленькой девочкой, мне мама эти истории – о ваших совместных подвигах – перед сном рассказывала, вместо сказок…. Конечно, имена главным героям она давала другие. Настоящие имена я уже потом узнала, прочитав мамины дневники. Говорите, что это очень нехорошо – читать чужие дневники? Может, и так…. А я вот прочла – от корки до корки – и ничуть не жалею об этом. Это бедненький Иван у нас ничего не знает…

– Знает, милая сеньорита, – механически поправил девушку Денис. – Уже знает, несколько суток тому назад ваш отец ему всё рассказал.

Марта гордо тряхнула своими светлыми волосами:

– Это хорошо. Даже, очень хорошо! Будем надеяться, что данное прозрение ему поможет. Дай Бог! А то очень уж неприятно сознавать, что твой родной брат является идейным фашистом!

– Никакой он не фашист, сеньорита, – он вдруг понял, что готов выложить перед этой девушкой всё. Всё что знал, и даже то, что составляло страшную Государственную тайну. Абсолютно – всё! – Ваш брат уже давно работает на Че Гевару…

Мартина смешно наморщила симпатичный носик:

– Даже так? Совсем неплохо! Эрнесто Гевара – очень достойный малый. Жаль, что мне не удалось затащить его в свою постель…. Вы покраснели и нахмурились? Я же просто пошутила! Как мило…. Ну да, мама мне когда-то давно рассказывала, что вы – примерный и образцовый семьянин. Вашу жену, если я не ошибаюсь, зовут красивым русским именем «Татьяна»?

– Звали, – Денис ответил машинально, стараясь ни о чём не думать, – Она умерла полтора года назад, во время тяжёлых родов. У меня сейчас растёт дочь, её зовут Анастасией.

– Ох, извините меня ради Бога! – голос Марты невольно задрожал. – Я ничего не знала. Клянусь! Поверьте! Мне так жалко…

– Ничего, не надо лишних слов…

– Тем не менее, – голос девушки неожиданно обрёл непреклонную силу: – Это не означает, что я тут же брошусь вам на шею! А, может, и брошусь? Ещё не знаю.… Да и не сеньорита я уже давно, если честно. И разговоров, что, мол, вы у меня только второй, не дождётесь…. Такая вот я, какая есть! Вам что же, мой отец – доблестный кабальеро Алекс Сервантес – ещё не жаловался на лёгкие нравы современной аргентинской молодёжи? Жаловался? Вот видите! А если я вам не нравлюсь, то можете уплывать обратно – вместе со своим изумительным свистком! К чёртовой матери! Сама разберусь, без вашей дурацкой помощи, не маленькая…

Денис молчал, абсолютно не зная, что надо делать дальше.

Глупое сердце подсказывало: – «Прекращай говорить ерунду! Сгреби её в охапку и поцелуй! Так поцелуй, что бы всё остальное она сделала сама!»…

«Чтобы такое сделала …», – нашептывал ехидный внутренний голос…

«Пошли вы куда подальше, умники хреновы!» – неожиданно он разозлился и на сердце и на голос. – «Если надо будет поцеловать, то и поцелую! А разрешения спрашивать – ни у кого не буду!»…

Тишина. Тёплое нежное солнышко. Недовольное фырканье голодных глухих кайманов.

Странно это всё, странно…

Марта первой заговорила о реальных делах:

– Дон Оскар, мы что же, так и будем тут в «гляделки» играть? Глаза у вас, безусловно, красивые. Да и у меня – также. «Гляделки» можно, безусловно, и на «бутылочку» заменить. Почему бы и нет? Но может, стоит задуматься и о серьёзных вещах? Какие у нас с вами ближайшие планы?

Денис неопределённо пожал плечами:

– Совершенно обычные планы: возвращаемся – тем же путём – к берегу. После чего идём к старым заброшенным каменоломням. Там мы должны встретиться с вашим отцом и братом, они вас ищут на Досе, другом притоке Грязнухи, у них и рация имеется…

– А где моя мама?

– Она осталась в базовом лагере, ждёт прилёта гидроплана. Да, а вы плавать-то умеете? – забеспокоился Денис. – Неужели не умеете?

– Во-первых, переходим на «ты», – непреклонно объявила Марта. – Я так хочу. Сколько можно играть в родовитых аристократов? Ещё раз «выкнешь», или назовёшь меня «сеньоритой» – серьёзно обижусь и вызову на дуэль. Понятна доблестному идальго такая нехитрая сентенция? Во-вторых, с чего это ты решил, будто я не умею плавать?

– Сеньора Мария Сервантес, твоя мать, умеет практически всё: объезжать диких мустангов, рисовать картины, метко стрелять – из всех видов оружия, болтать без умолку – на ста языках…. Только вот воды она панически боится и падает в обморок, если входит в водоём по грудь. Вдруг, ты в неё пошла?

– Есть такое дело, – согласилась Марта. – Мама, действительно, не умеет плавать. Но – по данной конкретной позиции – я пошла в отца и плаваю, как натуральная рыба…. Только вот не как ты, – руками изобразила кроль, – а вот так, – продемонстрировала технику браса. – Так, конечно, получается гораздо медленнее, зато я могу без остановок плыть сколь угодно долго. Два года назад я даже Ла-Плату – на спор – переплыла. Представляешь?

Денис уважительно покивал головой: переплыть Серебряную Реку – дело крайне непростое и, безусловно, очень даже почётное.

– Да, а как же Игнасио? – вспомнил запоздало. – Сеньора Мария говорила, что у него сильно повреждён позвоночник. Придётся для его транспортировки плот мастерить. Из чего вот только? Ты же все деревянные части самолёта уже сожгла…

– Не придётся ничего мастерить, не нужен плот, – печально вздохнула девушка и показала рукой на невысокий холмик, сложенный из прибрежных камней. – Игнасио умер вчера на рассвете…. Долго мучился, кричал страшно. Даже эти глухие кайманы, такое впечатление, прониклись и немного отплыли от острова. Я его похоронила…. Кстати, откуда это мама узнала, что у него было плохо с позвоночником?

– Зеркало Святой Бригитты, – коротко ответил Денис.

– Ах, да. Эта волшебная штука. Я недавно тоже общалась с ней, три недели назад, когда папа с мамой уехали в Буэнос-Айрес, а я одна осталась на асьенде.

– И, как? Кого видела?

Марта посмотрела ему прямо в глаза, так посмотрела…

– Я попросила у Зеркала показать лицо человека, от которого у меня родится сын, – загадочно и многозначительно замолчала.

– И, что?

– Тебя и увидела, понятное дело! Ты как раз в Боготе поднимался на борт «Конте Гранде». Понимаешь теперь? Это – Судьба…

Денис прошёлся по островку, осмотрел погрызенный кайманами гидроплан. Да, самолёт восстановлению не подлежал, жалко. А вот из чего же его сбили? Пробоин, следов осколков, иных механических повреждений не наблюдалось.

– Оскар, я готова! – долетел до него звонкий голосок.

Марта сняла свои штаны, забросила их за спину, крепко связала между собой штанины у себя под грудью, закрепила на талии полиэтиленовый пакет с документами, фотоаппаратом, отщёлканными кассетами с плёнкой и маленьким чёрным пистолетом.

– Расскажи, как вас сбили, – попросил Денис, стараясь не смотреть на её голые, безумно красивые и стройные ноги.

Девушка задумалась.

– Я и сама ничего толком не понимаю. Вдруг, откуда-то со стороны гор, где находится озеро, из которого вытекают Уна и Дос, показался непонятный серебристый цилиндр. За цилиндром от самой земли тянулся широкий белёсый след. Эта штуковина летела очень и очень быстро, не долетев до гидроплана метров сорок, она неожиданно взорвалась…. Ударной волной, как потом сказал Игнасио, повредило тяги рулей высоты. Это где-то в самом хвосте самолёта…. А ещё какие-то лонжероны помяло. Вот и пришлось срочно идти на посадку…

«Реактивная ракета «земля-воздух?», – удивился Денис. – «Следовательно, в этой глухой сельве есть какой-то жутко секретный и важный объект, который эта ракетная зенитная батарея и охраняет. Интересное дело…».

– У тебя там мыло имеется? – уточнила Мартина, отвлекая его от раздумий. – А-то мне помыться надо срочно, постираться. Изгваздалась вся – как последний поросенок…

– Очень симпатичный поросёнок! – горячо заверил он девушку. – У меня в пироге всё имеется: мыло туалетное, хозяйственное и, даже, маленький полиэтиленовый тазик.

– Тогда поплыли?

– Хорошо, – согласно кивнул головой Денис.

– Можно, я буду дуть в свисток? А? Отдай, не жадничай! – Марта говорила так, как будто они были знакомы уже не одну тысячу лет. – Ну, что тебе стоит? Не вредничай!

Через двадцать секунд он безропотно протянул ей свисток:

– Бери, дорогая, пользуйся!

– Ого, уже – дорогая? Да ладно, не красней. Это я просто так, из природной вредности…

– Послушай, – замялся Денис. – А это – правда?

– Что – это?

– Ну, что в Зеркале ты увидела меня?

– Святая правда! Клянусь всеми Святыми и здоровьем нашего будущего мальчика! Кстати, я решила его «Денисом» назвать, в твою честь…

Они поплыли медленно, изредка касаясь друг друга локтями и ступнями ног. Марта лукаво и довольно улыбалась, следовательно, эти касания были совсем не случайными.

Глухие кайманы плескались где-то в непосредственной близости, впрочем, так и не решаясь пересечь границы магического круга.

Когда до берега оставалось метров двенадцать-пятнадцать, Марта неожиданно остановилась, и, весело глядя Денису в глаза, вынула изо рта базальтовый свисток и крепко зажала его в своём маленьком смуглом кулачке.

– Сумасшедшая! – гневно закричал Денис. – Прекращай немедленно! Порвут ведь сейчас, опомниться не успеешь!

Он почувствовал – спинным мозгом – как глухие кайманы встрепенулись и неудержимо рванулись вперёд…

Марта вставила свисток в рот и погрузилась в воду по самую макушку, на поверхности воды заплясали крупные пузырьки выдуваемого девушкой воздуха. Кайманы, до которых оставалось метра три-четыре, незамедлительно шарахнулись в разные стороны…

Выбрались на берег.

«Вот я сейчас задам тебе, чертовка!» – подумал Денис. – «Таких пощёчин надаю, век не забудешь!».

Поднялся на ноги, посмотрел на Марту. Мокрая футболка плотно облепила стройное тело девушки, наглядно демонстрируя полное отсутствие на нём такой важной детали женского туалета – как лифчик.

«Бог ты мой!», – испуганно произнёс внутренний голос. – «За что? Дай мне силы сопротивляться!»…

– Поцелуй меня, Оскар, – негромко попросила Мартина. – Или – Денис? Всё равно, поцелуй…

Наваждение прошло только часа через два.

– Тебе было хорошо? – шёпотом спросила девушка, ласково поглаживая шрам на его правом плече.

– Хорошо, – согласился Денис. – Очень хорошо…. Только вот, как я теперь буду смотреть в глаза твоим родителям? Командир подразделения нагло совратил молоденькую дочку своих подчинённых…. Нехорошо это, право. Нечестно и подло…

– Ну, кто кого соблазнил, это ещё большой вопрос, – коротко хохотнула Марта. – А родители…. Мама – по моим глазам – обо всём догадается сразу, всё правильно поймёт и осуждать не будет. Она у меня мировая…. Отец? Да, тут всё сложнее. Придётся тебе, командир, сделать мне официальное предложение – по всем аргентинским правилам. А я, естественно, сделаю вид, что его с радостью принимаю. После этого мы сможем спать вместе вполне легально, в качестве жениха и невесты…. В Аргентине это само собой разумеющееся действо. Устоявшаяся традиция, так сказать…. Можешь даже мне подарить скромное колечко – с маленьким алмазиком. Да, ладно, это я пошутила – про алмаз. И простое кольцо сгодится, только – золотое…

– Подожди, подожди…. Как это – «сделаешь вид, что принимаешь моё предложение»? – нахмурился Денис.

– Достоверно сделаю, так, что все поверят – Мартина легко коснулась губами его щеки. – А ты, что же, действительно хочешь на мне жениться?

– Ну, в общем, да. Имею такое устойчивое намерение…

– Глупый, какой глупый! – звонко рассмеялась девушка. – Я же аргентинка. Здесь – моя Родина, моя прекрасная бело-голубая Аргентина. Я никогда не уеду отсюда. Никогда и ни за что…. Ты хочешь жениться на мне? Без вопросов, дорогой, я согласна…. Только для этого тебе придётся оставить свою Службу, принять аргентинское гражданство и поселиться здесь навсегда. Понимаешь – навсегда! Свою маленькую Анастасию сюда перевезёшь, я постараюсь стать ей хорошей и любящей матерью…. Молчишь? То-то же! Впрочем, надеюсь, что у нас с тобой будет ещё много времени, чтобы хорошенько подумать обо всём. Мы же прямо завтра не расстаёмся? Верно?

– Поцелуй меня! – попросил Денис…

Собираться в дорогу они начали только утром следующего дня.

Денис проснулся от странных звуков: «Хлюп-хлюп, хлюп-хлюп!».

– Что ты там делаешь? – спросил, не открывая глаз.

– Стираюсь! – весело ответила Марта. – Только ты не оборачивайся, я голая!

– Совсем – голая?

– Совсем.

Он незамедлительно открыл глаза и обернулся….

Через час Марта спросила – голосом ленивой и довольной кошки:

– Дорогой, а где нас будут ждать отец и Иван?

Денис разложил в невысокой траве свою половину топографической карты:

– Мы сейчас находимся здесь, – показал пальцем. – А вот этот коричневый квадратик и есть заброшенные старые каменоломни, условленное место встречи.

– До этих каменоломен километров сорок будет? – уточнила Марта. – Тогда до вечера дойдём!

– Вряд ли, тут кроме нас ещё какие-то вооружённые немцы шастают по всей округе. Так что, идти будем очень медленно, максимально соблюдая осторожность…

Он рассказал Марте о том, что наблюдал на краю глубокой горной расщелины.

– Больше, чем двести убитых индейцев? – потрясённо переспросила девушка.

– Ну, я же не пересчитывал. Но много, очень много…

– И ты не застрелил тех мерзавцев, которые в пробковых шлемах? Как же так? Почему?

Денис ласково погладил девушку по маленькой симпатичной родинке на загорелой щеке.

– Дорогая, но я же тогда искал тебя. Нельзя было поднимать шум. Могла бы завязаться серьёзная заварушка. Это заняло бы, наверняка, много времени. Ты же на своём острове могла запросто помереть от голода. Не мог я такого допустить!

– А, сейчас?

– Что, сейчас?

– Ну, ты же уже меня нашёл?

– Нашёл.

– Так что же нам теперь мешает – вставить этим негодяям – по самое не могу?

– Можно и вставить, – пожал плечами Денис. – Вот встретимся с твоими отцом и братом. Нарастим, так сказать, воинский потенциал. Тогда и вставим…

Денис остановился, выйдя на большую травянистую поляну, сбросил рюкзак рядом с толстым стволом поваленного дерева. Несколько раз бдительно провёл лезвием мачете вдоль упавшего ствола, для страховки сильно дунул в заветный свисток. Змеи – главная опасность сельвы. Тем более, он не был уверен, что змеи реагируют на звуки карибского свистка. А может, реагируют, но не все?

– В чём причина внеплановой остановки? – ехидно и насмешливо поинтересовалась Марта. – Опять в животе крутит?

– Крутит, – хмуро согласился Денис. – Обидно даже. Пьём только кипячёную воду, едим только консервы.

– Ой, ли? Только консервы? – негромко засмеялась девушка. – А кто вчера в ручье поймал неизвестную рыбу, зажарил на углях и всю слопал – без остатка? Форель, форель! А я тебе говорила, что это подозрительная рыба: у неё жабры были странные, очень тёмные. А всё жадность твоя…. Тоже мне, опытный диверсант!

Денис смущённо запыхтел, всё это было чистой правдой.

– Ладно тебе, девочка. Ворчишь, как старая жена. Посиди здесь, помечтай, а я быстро, даже соскучиться не успеешь…

Порывшись в рюкзаке, он запихал в карман куртки пачку цветных бумажных салфеток, тихонько дуя в свисток, направился к густым зарослям дикого апельсина. Пока справлял нужду, очистил один из красно-оранжевых плодов. Кожура оказалась непривычно толстой – сантиметра два, а мякоть – жёсткой и горьковатой. Дрянь полная!

Показалось? Нет, со стороны поляны, где осталась Мартина, действительно, долетел звук мужского голоса. Денис торопливо застегнул пряжку ремня, сбросил с плеч куртку, выхватил из «подмышечной» кобуры верный браунинг, по-пластунски двинул на незнакомый голос.

Осторожно выглянул из-за ствола омбу.

На противоположном краю поляны обнаружился белокурый амбал в защитной форме, с американским винчестером в руках. До Марты Денису оставалось метров двенадцать, от неё до незнакомца – ещё порядка двадцати пяти. Итого, тридцать семь. Он неплохо стрелял из пистолета, но для браунинга тридцать семь метров – далековато. В том смысле, что без всякой гарантии. Выстрел на поражение может не получиться, амбал успеет пальнуть в ответ, может Марту зацепить…. Что делать?

– Повторяю свой вопрос, – белокурый субъект говорил по-испански медленно, с чудовищным акцентом: – Кто ты такая? Что здесь делаешь?

– Меня Розаной зовут, – весело и непринуждённо сообщила Марта. – Я ищу Манфреда. Ну, он такой симпатичный, очень высокий…

– Манфреда Груббера?

– Его самого. А что, у вас много Манфредов?

– Это – военная тайна! – через минуту очень строго ответил белобрысый. – Зачем тебе Груббер?

Марта глупо захихикала, старательно изображая девичье смущение:

– Зачем молодая девушка может искать молодого мужчину? За тем самым, о чём ты сам и подумал…. Мы с Манфредом встречались ещё в Марискале, я оттуда родом. Знаешь такой городок?

– Знаю, конечно.

– Так вот, – продолжала Марта. – Встречались, а потом он сюда уехал, к заброшенным каменоломням. А я очень соскучилась…. Понимаешь? Молодой здоровой девушке очень трудно – без регулярной мужской ласки….

Проводишь меня к Манфреду?

Амбал прогнозируемо оживился:

– Можно и проводить. Здесь недалеко. Только мне-то какая выгода с того?

– Ну, можем договориться…. Понимаешь, глупый? Ты тоже очень симпатичный и мне нравишься…

– Нравлюсь? – белобрысый чуть приопустил свой винчестер. – Тогда раздевайся и иди ко мне, мучача!

«Стой на месте!», – молил про себя Денис. – «Кокетничай дальше и зови придурка к себе. Пусть он сам подходит – прямо под мои выстрелы!»…

Марта грациозно стащила с плеч футболку, отбросила её далеко в сторону, и, призывно покачивая бёдрами и непринуждённо заложив руки за спину, медленно пошла по направлению к верзиле, который уже плотоядно облизывал узкие губы, направив ствол винтовки в землю.

«Вот же, чертовка! – ругнулся про себя Денис и осторожно пополз вперёд, готовясь к молниеносному прыжку. – «Пусть только этот блондинистый козёл положит винчестер на землю, пусть только положит…».

Когда до амбала оставалось метров восемь-десять, Марта резко взмахнула правой рукой. Бесшумно мелькнула светлая точка, винтовка выпала из рук блондина. Денис тут же – гигантскими прыжками – рванул вперёд. Добежал за пару-тройку секунд, но правки уже не требовалось: из горла немца торчала чёрная рукоять ножа, ноги верзилы – в сапогах сорок седьмого размера – мелко подрагивали в предсмертной агонии…

– А вот здесь я в мамочку пошла, – устало сообщила Марта. – Она ножи метает – лучше всех на этом свете! Дорогой, ты, кстати, забыл застегнуть ширинку…

Денис смущённо засопел, возясь с непослушными пуговицами:

– Как это у тебя натурально получалось! Чёрт побери!

– Что – это? – невинным голосом поинтересовалась Мартина.

– Да – мужчин соблазнять!

– Ревнуем? – неожиданно обрадовалась девушка, натягивая подобранную футболку. – Это же просто замечательно! Наблюдаются первые признаки безумной влюблённости…

Они оттащили мёртвое тело до ближайшей естественной выемки в земной поверхности, уложили, предварительно обыскав. В нагрудном кармане куртки амбала обнаружился тяжёлый холщовый мешочек. Денис потянул за тесёмки, ему на ладонь посыпались странные жёлтовато-серые «капли и лепёшечки».

– Это что же, золото? – сделала большие глаза Марта.

– Золото. Настоящее самородное золото, – подтвердил Денис. – Теперь с этими каменоломнями всё окончательно понятно. Немецкие поселенцы обнаружили в заброшенном подземелье богатое золоторудное месторождение и разрабатывают его в спешном порядке. Индейцев-гуарани используют в качестве бесплатной рабочей силы, тех, кто уже не может полноценно трудиться в руднике, убивают…. Действительно, натуральное скотство! Надо закрыть эту лавочку…

– А я тебе про это и говорю! – воинственно подхватила Марта. – Вставить и закрыть! А вот ещё непонятка: зачем наш покойник таскал в кармане золотые самородки?

Денис неопределённо пожал плечами:

– Немцы – нация очень аккуратная и щепетильная. Для них понятие «своевременная выдача заработной платы» – свято. Скорее всего, наш бедолага недавно зарплату этими самородками и получил – месячную, например, или двухнедельную…

Когда труп немца был завален травой и ветками кустарника, Денис в очередной раз развернул свою карту.

– Куда направимся дальше? – по-деловому поинтересовалась Марта.

– Думаю, пойдём в прежнем направлении. Очевидно, это был стационарный пост, так что дальше неожиданностей не будет…. До того момента, пока на пост смена не заявится. Тогда могут поднять тревогу, прочесать местность. Ничего, время у нас ещё есть…. Как мне подсказывает мой долгий военный опыт, смена караула в тропиках происходит часа за два за три до обеда. А сегодняшний обед завершился совсем недавно. Следовательно, этого твоего несостоявшегося любовника будут менять только завтра, и у нас есть часов двадцать, как минимум.

– А почему – часа за два за три до обеда? – уточнила девушка, проигнорировав шпильку про «несостоявшегося любовника».

– Сама подумай, – Денис закурил сигарету. – Меняться на рассвете? В тропиках ночи тёмные. Смене в тёмноте идти по сельве, полной ядовитых змей? Нереально. Меняться на закате? Тоже нехорошо: тот, кого сменили, будет добираться на базу в полной темноте…. Поэтому, самое удобное время – десять-одиннадцать часов дня: смена ещё по утреннему холодку выходит в путь, а те, кого сменили, на базу возвращаются как раз к обеду. Пообедали, а тут и сиеста наступила…. Всё удобно и логично. Согласна?

Предательскую поляну, на всякий случай, они обошли стороной.

Часа два шагали по сельве, непрерывно махая мачете и усердно обливаясь потом. Повсеместно стали попадаться трупы: животных, птиц, ящериц, змей, крупных насекомых, умерших, как минимум, неделю назад. Окружающий воздух превратился в сплошную зловонную клоаку. Мартина прятала лицо в полах куртки, Денис усиленно принюхивался, внимательно осматривал некоторые останки.

– Ну, что ты там высмотрел? – спросила на привале девушка.

Он задумчиво подёргал за мочку правого уха:

– Химия какая-то, которую разбросали с самолёта. Похоже, кто-то хотел сделать «мёртвое поле» вокруг секретного объекта. Смотри внимательно себе под ноги, высматривай всё, что похоже на «натянутые проводки»….

Отмахали ещё километров семь-восемь.

– Ну-ка, остановимся на минутку! – скомандовал Денис. Сбросил тяжёлый рюкзак на землю, смахнул рукавом пот со лба, отдышался, поднёс ко рту руки, сложенные рупором, и громко прокричал-проухал белой сибирской совой: тоскливо, жалостливо, загадочно.

– Что это было? – опешила Марта.

Денис чутко вслушивался в звуки окружавшей его сельвы.

– Это такой условный сигнал. Обозначает: – «Я здесь! Ищу встречи!». Он у нас с твоим отцом сохранился ещё со старых времён, с Алтая. Тогда же никто не знал, что нам в сельве придётся искать друг друга. Вот, новым сигналом и не обзавелись. Белые совы в парагвайской сельве, понятное дело, не водятся. Но делать нечего, приходится рисковать…

– А, с другой стороны, – утешила Мартина, – уже друг друга ни с кем не перепутаете.

Не дождавшись ответного сигнала, они пошли дальше.

Через десять минут Марта вскинула руку вверх, подавая знак тревоги.

– Что такое? – прошептал Денис в ухо девушки. – Что-то слышишь?

– Какой-то шорох и редкий треск, – она указала направление рукой. – Вон там. И такое впечатление, что звук идёт не от земли, а откуда-то сверху…

Дальше поползли уже по-пластунски, бдительно посматривая вверх и держа указательные пальцы на спусковых курках. Шелест и треск слышались уже отчётливо. Впереди явственно обозначилась новая просторная поляна.

Вот и ещё десяток-другой метров позади.

– Осторожно, проволоку не задень, – негромко прошипел Денис.

Мартина, немного опережавшая его, понятливо кивнула головой, поднырнула под неприметно-серую, туго натянутую проволоку, осторожно выглянула из-за ствола платана и тут же спрятала голову обратно:

– Оскар, там натуральная высоковольтная линия электропередач, трансформаторы всякие, охранники. Этого просто не может быть! Откуда в дикой сельве – высоковольтная линия?

– Спокойно, не волнуйся и говори потише, – он продвинулся вперёд, также успешно миновав серую «нить», приподнял голову.

Марта оказалась абсолютно права, это, действительно, была подстанция высоковольтной линии: тихонько гудели ящики трансформаторов, белые и зеленоватые керамические «чашечки» выстроились высокими столбиками, толстые чёрные провода на высоких деревянных столбах тянулись по широким просекам в противоположные стороны. Наблюдательная вышка с вооружённым вертухаем на верхней площадке, две фигурки в песочной форме торопятся куда-то со всех ног. Опаньки, да впереди них – собака на поводке…

Поднырнув под проволоку, они отползли метров на семьдесят в сельву и провели короткое совещание.

– Что же это получается? – негромко рассуждал Денис, в очередной раз расстелив на земле свою карту и сориентировав её по сторонам света. – На карте ничего похожего нет: ни линии электропередач, ни этих просек. Следовательно, всё это появилось здесь совсем недавно. Кто же эти таинственные строители? Ответ только один: мофы, боши, они же – фридолины…. Зачем? Ведь для того, чтобы куда-то перемещать электроэнергию, её необходимо сперва выработать. Правильно? Но поблизости – на сотни километров – нет электростанций! Я ничего не путаю?

– Всё верно, дорогой, – покладисто согласилась Марта, с нежностью посматривая на него своими зелёными глазищами. – Считается, что в этом районе электростанций нет. Но трансформаторы-то гудят. Провода-то шелестят и постреливают. Следовательно, по ним течёт электричество…. А раз так, то есть и электростанция! Логично я рассуждаю?

– Более чем, – Денис посмотрел на свою юную напарницу (или, правильней говорить, любовницу?) с уважением. – А ты у меня, оказывается, ещё и умница, плюсом ко всем другим достоинствам.

– А то! – лукаво улыбнулась Марта. – Я самая красивая, сексуальная и умная женщина этого мира! Скажешь, что это не так? – грозно нахмурила брови.

– Так, безусловно, так! Не казните, грозная царица! А не подскажите ли, любезная моя невеста, – он перешёл на более серьёзный тон, – где же эта электростанция находится? Может, и нужную точку – вашим изящным пальчиком – укажете на карте?

– Во-первых, перестань сейчас же «выкать»! Во-вторых, спасибо за «невесту». По-настоящему – спасибо! Давай, я тебя в щёку звонку чмокну…. А, в-третьих, дай-ка мне карандаш, я тебе сейчас всё подробно нарисую.

Он развязал рюкзак, достал из него полевой геологический планшет, расстегнул, достал из специального отделения остро отточенный синий карандаш, протянул Марте.

– Давай, Пикассо в юбке, продемонстрируй свои наследственные таланты!

– В штанах я сегодня, – грустно ответила девушка. – Уже и забыла, что это такое – юбка. А знаешь, – улыбнулась интригующе, откровенно дразня, – я ведь очень люблю носить короткие и обтягивающие юбки…. О, я уже представляю, как ты будешь безумно ревновать! Как будешь зубами скрипеть! Лицом почернеешь – как тот мавр по имени Отелло! Уж я постараюсь, можешь не сомневаться!

Денис чуть поморщился:

– Я и не сомневаюсь…. Уже догадываюсь – какая доля мне уготована. Ты рисуй давай, рисуй…

Марта на секунду задумалась, чиркнула, словно бы расписывая, карандашом по белой рамке карты:

– Вот, смотри. Мы здесь, ставлю точку. Вот этот синий прямоугольник – наша загадочная подстанция. Эти линии обозначают просеки. Одна из них ведёт к старым каменоломням. Другая – к горному озеру, откуда вытекают речки Уна и Дос. Если ты заметил, то эта вторая просека дальше раздваивается…. Не обратил внимания? Стыдно, товарищ опытный диверсант! Я и то заметила! Ладно, делаю окончательные выводы: в тех местах, где реки вытекают из горного озера, мофы выстроили две гидроэлектростанции…. Вот, посмотри на топографические отметки: с трёх сторон озеро ограничено высокими горами, откуда и поступают талые воды ледников. Дальше всё просто: с четвёртой короткой стороны возводится высокая бетонная плотина с двумя затворами. Там, где истоки Уны и Дос, устанавливается необходимое оборудование: гидротурбины, всякие роторы, статоры и щётки…. Да, вот ещё, только сейчас вспомнила…. Год назад газеты писали, что Рио-Парагвай обмелела, пароходы стали часто садиться на мели. А Грязнуха, и вовсе, почти пересохла. Пять месяцев длилось это безобразие, а потом вода вернулась на прежний уровень, судоходство полностью восстановилось…. Вот, эти пять месяцев мофы и строили плотину, наполняли новую – всего-то на четверть искусственную – чашу озера водой. Всё сходится…. И этот серебристый цилиндрик, который сбил наш гидроплан, прилетел как раз из этого района. Может, с этого холма? Наверно, там располагаются зенитные пушки, оснащённые какими-нибудь хитрыми снарядами. И задача у этих зениток – не подпускать к гидростанции всякие летающие объекты, сбивать их ещё на подлёте. А раз так, – Марта важно подняла вверх указательный палец, – значит, где-то рядом с пушками располагается мощный радар! Ну, такой, какие англичане применяли во время войны, я про это читала в одной книжке…. Чёрт побери! Так это был непростой снаряд, а самая настоящая ракета! ФАУ-1, или, даже, ФАУ-2. Такие у немцев были, они ими Лондон забрасывали, как писали в наших газетах. Как тебе, любимый, моя версия?