Текст книги "Культурология для культурологов. Учебное пособие для магистрантов, аспирантов и соискателей"

Локальные культурные образования

ЛОКАЛЬНЫЕ КУЛЬТУРНЫЕ ОБРАЗОВАНИЯ – представляют собой целостные композиции (или конфигурации) культурных черт и форм, исторически сложившиеся в практике той или иной исторически автономной и устойчивой человеческой общности, т. е. являются конкретно-историческими культурами какого-либо народа, сословия, конфессии и т. п. Локальные культурные образования относятся к числу тех объектов, историография которых практически «безразмерна». По существу, нет историка, этнолога, культуролога, антрополога и т. п., который, изучая ту или иную культуру, не касался бы вопросов ее локализации и черт ее самобытности (которые и очерчивают границы данного локуса).

Локальные культурные образования можно изучать как организационные структуры, как функциональные системы или как своеобразные «культурные тексты». Одним из наиболее интересных аспектов исследования подобных объектов является выявление доминирующих в них более или менее универсальных форм социокультурного бытия (чем занимаются история и культурология) или, напротив, доминирующих признаков уникальности (чем занимается этнография). Вместе с тем не следует забывать про то, что в категорию локальных культурных образований входят не только этнические конфигурации культурные (см.), но и социально-сословные культуры и конфессиональные культуры (см.). Главное в том, что любое локальное культурное образование непременно является и системой культурной (см.) и включает в себя весь набор признаков, присущих культурной системе.

Таким образом, анализируя феномен локальных культурных образований, мы выделяем такие черты, как более или менее выраженную универсальность образования каждого типа (этнического, сословного или конфессионального) – вопрос, хорошо проработанный эволюционистами: Г. Спенсером, Л. Морганом, Ф. Энгельсом, Л. Уайтом, Э. С. Маркаряном; целостность – аспект, основательно изученный в рамках теории цивилизаций Н. Я. Данилевским, О. Шпенглером, А. Тойнби, Б. С. Ерасовым; выраженную структурную организованность – вопрос, изучавшийся структурными функционалистами Б. Малиновским, А. Радклифф-Брауном, Т. Парсонсом, Р. Мертоном, Э. А. Орловой; преобладание внутренних связей над внешними – «классический» вопрос этнологов: Л. Уайта, К. Кребера, С. А. Арутюнова, Ю. В. Бромлея, Н. Н. Чебоксарова, и др.; неравномерность внутреннего распределения разных элементов культуры между разными группами – тему социологии культуры: М. Вебера, Э. Дюркгейма, П. А. Сорокина, Л. Г. Ионина; динамику изменчивости, способность к самопорождению, саморазвитию, регенерации и самовоспроизводству в следующих поколениях – проблему культурной антропологии в целом и в частности школы «Культура и личность»: Ф. Боаса, Р. Бенедикт, М. Мид и неоэволюционистов: Э. Салинза, А. Харриса, А. Я. Флиера.

Помимо этого локальные культурные образования следует различать по признакам их масштабности: субкультуры малых социальных групп, члены которых лично знакомы между собой, регулярно взаимодействуют и коммуницируют; локальные культуры, образующиеся преимущественно по территориальному признаку; социальные культуры, являющиеся преимущественно интернациональными (хотя и имеющие свои национальные сегменты общего движения) и образующиеся в основном по основаниям разделения функций и статусов (специальности, сословия, классы) и идеологические культуры, образующиеся на основе общности мировоззрения, к категории которых можно отнести конфессии, крупные политические партии и общественные движения и др.

Конфигурация культурная

КОНФИГУРАЦИЯ КУЛЬТУРНАЯ – категория, с позиций которой своеобразие той или иной конкретно-исторической локальной культуры рассматривается не столько в ракурсе уникальности каких-либо ее черт, сколько в плане неповторимой композиции составляющих ее элементов, паттернов, форм и т. п., среди которых могут встречаться черты и уникальные, и распространенные в других культурах (термин и объяснение принадлежат М. Мид). Важнейшим операционным принципом использования категории «конфигурация культурная» в качестве аналитического инструмента является представление о ней как о динамичном феномене, сохраняющем большую или меньшую устойчивость в некоторых своих базовых традиционных параметрах, но относительно изменчивом в разнообразных частных проявлениях и формах.

Конфигурация культурная как научная категория близка понятию система культурная (см.). В принципе конфигурация культурная – эта та же система, но рассмотренная в несколько ином ракурсе. Если понятие «культурная система», как упорядоченная совокупность культурных элементов отражает черты универсальности рассматриваемого образования, то культурная конфигурация (применительно к тому же объекту) – это неповторимый способ связи его элементов, их уникальная композиция. Таким образом, под культурной системой мы понимаем комплекс черт и форм с точки зрения их типичности, а под конфигурацией – композиционной неповторимости этого комплекса. Конфигурация культурная может быть составлена из элементов, сравнительно тривиальных в культурной практике многих народов (те или иные черты уникальной композиции ее форм и черт можно обнаружить почти в каждой культуре), но в данном случае сложившихся в совершенно неповторимую комбинацию.

Конфигурация культурная, по определению, не может быть «ничейной», но только системной и динамичной совокупностью культурных черт того или иного конкретно-исторического общества (народа). Специфика конфигурации культурной порождается главным образом в процессе адаптации сообщества к природным и историческим условиям его существования (а двух абсолютно тождественных исторических судеб разных сообществ в принципе быть не может), специализируется посредством селекции социального опыта, накапливаемого в ходе этой адаптации, и закрепляется включением наиболее удачных образцов подобного опыта в систему ценностей и традиций данного общества. Как правило, чем более своеобразна историческая судьба общества, тем большей самобытностью отличается и его конфигурация культурная. В обыденной лексике конфигурацию культурную обычно называют национальной культурой какого-либо народа, хотя на самом деле эти понятия отнюдь не тождественны.

Структурно конфигурация культурная представляет собой довольно сложную иерархическую систему, стратифицированную на различные социальные сегменты (социальные субкультуры), нередко с включением отдельных иноэтничных культурных фрагментов или подсистем. Как правило, в конфигурации культурной можно выделить некое общенациональное ядро (обычно в виде наиболее институционализированных элементов культуры), а также более частные субкультурные композиции, распределенные по разным социальным, конфессиональным и этническим группам и подгруппам сообщества, специфичность которых определяется множеством различных природных и исторических факторов.

В обществах, существующих в сходных природно-климатических условиях или имеющих сходную историческую судьбу, формируются сравнительно однотипные конфигурации культурные, которые могут быть похожи теми или иными чертами или комплексами черт. Тем не менее, несмотря на те или иные элементы сходства с соседями, всякая конфигурация культурная остается уникальной композицией своих конкретно-исторических черт, что в конечном счете и является ее основной идентифицирующей характеристикой.

Субкультуры

СУБКУЛЬТУРЫ – наиболее крупные сегменты целостных локальных культур (этнических, национальных, социальных), отличающиеся определенной местной спецификой тех или иных черт (или комплексов черт). В принципе любая культурно-специфическая группа в своих культурных особенностях может быть названа субкультурой (вплоть до «субкультуры императорской фамилии»), но, как правило, наука до таких крайностей не доходит и определяет в качестве субкультур лишь культуры сравнительно крупных, компактно и относительно изолированно поселенных или иным образом выделяющих себя групп. Происхождение субкультур, их накопление преимущественно на окраинах основного ареала проживания этноса практически всегда связано с историческими условиями, сложившимися в данном регионе.

Основной признак того, что мы имеем дело именно с субкультурой, а не с полностью независимой культурой, заключается в том, что всякая культура состоит из многих элементов, составляющих ее специфику (язык, религия, обычаи, нравы, искусство, хозяйственный уклад и т. п.), а субкультура по основной массе этих элементов идентична или очень близка базовой, отличаясь лишь одной-двумя чертами (как французские католики и гугеноты).

Существование субкультур связано с тем, что практически каждое конкретно-историческое сообщество внутренне неоднородно, включает в себя помимо основного этнического и социального ядра и определенные вкрапления – группы со специфическими этнографическими, сословными, конфессиональными, функциональными и иными признаками. Специфика этих признаков может быть порождена и накоплена в связи с относительно изолированным от основного ядра проживанием данной группы (например, русские камчадалы), особым вероисповеданием (русские же старообрядцы), особыми сословно-профессиональными функциями (степные казаки волжско-азиатского района), тем же самым, но еще и в условиях сильного хозяйственно-культурного влияния соседей (донские и терские казаки, архангельские поморы), иным этническим происхождением (кубанские казаки), незавершенным слиянием племен, составляющих этнос (как в Грузии) и т. п.

Помимо субкультур, отличающихся от основной культуры какими-либо этническими, лингвистическими или конфессиональными признаками, существует множество субкультур, основанных на социальной или возрастной специфике. Например, молодежная субкультура, субкультура пенсионеров и людей пожилого возраста, субкультура среды инвалидов, субкультура гомосексуалистов и т. п.

Уровень специфичности тех или иных субкультур по отношению к основной национальной культуре в каждом конкретном случае уникален, так же, как и тенденция их сближения или еще большего размежевания с базовой культурой. Мы знаем, что еще четыре века назад Франция была населена двумя десятками этносов со своеобразными культурами (бретонской, гасконской, провансальской и др.), а собственно французской была лишь субкультура города Парижа и его окрестностей. Сегодня от этого местного многообразия почти не осталось и следа: все слилось в единую национальную французскую культуру. Обратный пример: Югославия, в которой сербская, хорватская, македонская, словенская и пр. культуры по уровню своих различий являются преимущественно субкультурами единой славянской культуры зоны среднего течения Дуная; тем не менее, результат их взаимоотношений хорошо известен.

Транслокальные культурные образования

ТРАНСЛОКАЛЬНЫЕ КУЛЬТУРНЫЕ ОБРАЗОВАНИЯ – выделяемые наукой группы этнических культур, близких по тем или иным признакам. Транслокальные культурные образования за редкими исключениями не представляют собой целостных социальных организмов, а являются продуктом чисто научной систематизации, выделяющей их по тем или иным основаниям. Совершенно очевидно, что сословные или профессиональные культуры не могут быть локально этническими (а если и обладают подобными чертами, то речь идет о национальных фрагментах более широких по распространению явлений), а среди конфессиональных культур встречаются как национальные (синтоизм, зороастризм, иудаизм, племенные культы), так и интернациональные мировые, которые как тип попадают в категорию транслокальных культурных образований и будут рассмотрены в этой статье. Вместе с тем далеко не все этнические культуры могут быть распределены по подобным группам; в состав транслокальных культурных образований входит не больше половины существующих на Земле этнических культур.

Транслокальные культурные образования не следует путать с языковыми семьями, хотя нередко случается и так, что принадлежность к одной языковой семье является результатом культурно-этнографического родства – одной из форм транслокальных культурных образований. Но язык является наиболее подвижным элементом культуры, легко заимствуемым у народа-доминанта, поэтому многие народы, родственные лингвистически, не имеют ничего общего в своих культурах и даже принадлежат к разным расам. Например, якуты, с одной стороны, киргизы – с другой, волжские татары – с третьей, турки и азербайджанцы – с четвертой, говорящие на близкородственных тюркских языках, но принадлежащие к разным расам и практически не родственные в своих культурах.

К основным типам транслокальных культурных общностей могут быть причислены цивилизации, хозяйственно-культурные типы, культурно-этнографические и конфессиональные общности (см.).

Цивилизации

ЦИВИЛИЗАЦИИ (от лат. civilis – гражданский) – межэтнические культурно-исторические общности людей. Основания и критерии для выделения цивилизаций, как правило, разнятся в зависимости от контекста и целей применения этого термина. Понятие «цивилизации» появилось еще в Античности как определение качественного отличия античного (гражданского) общества от варварского окружения. Позднее, в эпоху Просвещения и в XIX в., термин «цивилизация» также использовался как характеристика высшей стадии социокультурного развития (понятийная иерархическая триада «дикость-варварство-цивилизация»).

В середине XIX в. в работе Н. Я. Данилевского «Россия и Европа», позднее в первой половине ХХ в. в трудах О. Шпенглера, а затем А. Тойнби сформировалось иное значение этого термина как локальной моно– или полиэтнической общности с выраженной культурной спецификой, заметно отличающей ее от соседей, т. е. концепция «исторических цивилизаций» (древнеегипетской, вавилонской, греческой, римской, китайской, индийской, византийской, мусульманской, средневековой западноевропейской и т. п.). Были разработаны теории и концепции исторического процесса на основе идей саморазвития и саморазрушения автономных и самодостаточных локальных цивилизаций, противопоставляемые теориям глобальной исторической эволюции всего человечества. Именно в подобном значении термин «цивилизация», как правило, используется в современной научной литературе.

Вместе с тем, несмотря на наличие определенных эмпирических оснований для выделения локальных цивилизаций, в науке до сих пор не сложились единые методологические основания и критерии для классификации той или иной исторической общности в качестве автономной цивилизации, что представляется наиболее очевидной слабостью всех цивилизационных теорий.

В последние годы получает распространение определение цивилизации как локальной межэтнической общности, формирующейся на основе единства исторической судьбы народов, проживающих в одном регионе, длительного и тесного культурного взаимодействия и культурного обмена между ними, в результате чего складывается высокий уровень сходства в институциональных формах и механизмах их социальной организации и регуляции (в правовых и политических системах, специализированных компонентах и формах хозяйственного уклада, религиозно-конфессиональных институтах, в философии, науке, системах образования, стилистике литературного и художественного творчества и т. п.) при сохранении большей или меньшей самобытности в чертах этнографических культур народов, составляющих ту или иную цивилизацию (классический пример – восточнохристианская цивилизация, где между культурами сербов и грузин трудно найти что-либо общее, но базовые ценностные основания у всех православных народов, несомненно, весьма близки). Чаще всего такого рода цивилизации складываются на основании длительного вхождения разных народов в состав единого многонационального государства (Римской или Византийской империи или в круг лимитрофных зон их культурного влияния), что задает всем им однотипную традицию институтов социальной регуляции (например, цивилизация «римского мира», китайская цивилизация, российская цивилизация) или на основании религиозного единства, формирующего такого же рода единообразие системы ценностей и механизмов регуляции социальной практики (мусульманская цивилизация, средневековая восточно– и западнохристианская цивилизации) и т. п. Так или иначе, но во всех перечисленных случаях элементы культурного единообразия складываются не стихийно, а под направленным воздействием единых институциональных средств социальной организации и регуляции, детерминирующих специфику ценностных ориентаций и принципы социальной консолидации и пр., действовавших в период, когда данная цивилизация составляла целостный политический (государство) или религиозный (конфессия) организм. На более позднем этапе, когда соответствующий организм распадается, некоторые общие институты социальной регуляции остаются у народов, ранее входивших в это образование (например, римская система права у большинства западноевропейских государств).

Однако с таким подходом к понятию «цивилизация» согласны далеко не все ученые, апеллируя к духовной общности, лежащей в основе цивилизационного единства (Б. С. Ерасов, А. Н. Панарин и многие другие сторонники этой теории). И хотя крупнейший американский политфутуролог С. Хантингтон своей знаменитой работой «Столкновение цивилизаций» внес весьма значительный вклад в возрождение теории цивилизаций, его исследование касалось априорной исторической несовместимости иудео-христианской и мусульманской цивилизаций, одна из которых однажды уничтожит другую, что очень мало коррелирует с русским цивилизационизмом. Русский цивилизационизм пророчит тотальную победу Востока над Западом, оставляя без ответа вопрос, как при этом сохранится русское православие.

Так или иначе, но при любой трактовке цивилизация выступает как сугубо культурная общность. Использование категории цивилизации представляется наиболее операциональным при проведении компаративных и кросскультурных исследований различных региональных исторических обществ как культурно-исторических типов.

Хозяйственно-культурные типы

ХОЗЯЙСТВЕННО-КУЛЬТУРНЫЕ ТИПЫ. Многообразие природно-климатических зон на Земле порождает столь же много так называемых «экологических ниш» существования человеческих сообществ. Особенности природных условий и климата в каждой из них в существенной мере диктуют людям возможные, допустимые и наиболее эффективные способы выживания на ландшафте, формы жизнеобеспечения, конструкции орудий труда и охоты, строительства жилищ, покроя одежды и т. п. К сожалению, мы почти не знаем историю микроклиматических изменений на Земле, которые бы очень многое нам объяснили в социальной истории людей. Совершенно очевидно, что все эти, казалось бы, сугубо бытовые особенности образа жизни неизбежно определяют и общую социальную организацию сообществ, тип взаимоотношений между его членами, их мировоззрение, мифологию, надежды и фобии, художественные образы мировосприятия и т. п., т. е., по существу, общий тип культуры (по крайней мере, обыденной, сельскохозяйственной).

Ясно и то, что сообщества, оказавшиеся соседями, живущими в одинаковых природно-климатических условиях, вырабатывают более или менее общие приемы адаптации на ландшафте и регулярно обмениваются наиболее эффективными способами этой деятельности. Но порой и у народов, которые живут на разных концах Земли, но в сходных природных условиях, однотипные элементы культур складываются совершенно независимо друг от друга. Мы может рассматривать культуры этих народов (по каждой экологической зоне отдельно) как более или менее однотипные, по крайней мере, по основным характеристикам их систем жизнеобеспечения. Подобные ситуации природно детерминированного культурного сходства в этнографии получили название хозяйственно-культурных типов.

Нет сомнений в том, что у народов, живущих в соседстве и постоянно обменивающихся некоторыми приемами более эффективного выживания, уровень культурной близости существенно выше, хотя в принципе можно выделить общие типологические черты в культурах всех горских народов, таежных охотников, арктических оленеводов, кочевников степей, кочевников пустыни и т. п.

Надо заметить, что подобная природнодетерминированная культурная близость характерна: а) для народов, уровень развития которых можно определить как позднепервобытный или как раннюю стадию аграрного (именно на этих стадиях культура более всего зависит от природно-климатических условий проживания); б) для народов, живущих в более или менее экстремальных природных условиях (в арктической зоне, на высокогорье, в степях и полупустынях, в джунглях); в) для народов, живущих сравнительно изолированно от более развитых соседей или поддерживающих с ними отношения невмешательства в жизнь друг друга. Случается и так, что часть народов, объединяемых в тот или иной хозяйственно-культурный тип, являются еще и родственниками на генно-популяционном уровне (как, например, большинство финно-угорских народов, включая собственно финнов, эстонцев и венгров). При этом давно уже установлено, что в вопросе хозяйственно-культурного сходства такое родство не имеет принципиального значения. Достаточно сравнить между собой две пары народов – таймырских ненцев и алеутов Аляски, совершенно не родственных между собой, но очень близких по хозяйственно-культурной типологии, с одной стороны, и горных киргизов и таежных якутов – с другой, культурно очень далеких друг от друга, но генетически являющихся близкими родственниками – потомками восточной ветви древних тюрок.

Так или иначе, но хозяйственно-культурный тип – это особый тип межкультурного сходства и единства социальной типологии, имеющий природно-географическую детерминацию.