Текст книги "Ограбить ГУМ. Жизнь дарит подарки и отбирает их по своему усмотрению…"

Глава 12

Почему люди так легко соглашаются делать то, что им вообще делать не нужно? Не только не нужно, но и вовсе не хочется? Какого дьявола он позволил себя втянуть в это дурацкое ограбление? Как жить без денег, они уже знали. И в общем, приспособились. Всегда находили выход, во всяком случае, не голодали. А что теперь делать с этой кучей денег? Потратить, как оказывается, их в ближайшее время не удастся. То-есть пользы от них никакой. А хлопот, нервотрепки с каждой минутой все больше. Раньше приходилось заботиться только о жене, машине и себе. Теперь я должен спасть то, что обязано было спасать нас – деньги. И смех и грех. В пору снимать «Богатые тоже плачут—2», с семейством Смирновых в главных ролях.

Самый короткий анекдот: сидеть на мешках с дешевеющими рублями и голодными глазами смотреть на дорожающую колбасу. Не анекдот – испытание рассудка. Как разобраться с деньгами? Отмыть их, или отстирать в машине и пусть Райка и развесит. Ну ладно: просохнут, может быть и вправду можно будет отвезти в Москву и поменять на доллары. Пусть. Будем считать: всё прошло удачно. Но легче от этого не станет. В следующий раз Рае придет в голову угнать ракету и я, как последний осел сделаю это. По уму, ей в мужья нужно служаку прапорщика. Она к нему со своими идеями, а он в инструкцию заглянет и: «Не положено. Не по уставу. Кругом марш». И ракеты на месте, и прапорщик при деле и Рая не в тюрьме.

Валера завернул во двор своего дома и с разбега воткнулся в омоновца. Того самого Серегу, который тряс с них полтинник вчера вечером около ГУМа.

– Куда-то торопимся? – омоновец поигрывал «демократизатором», всем своим видом показывая, что он намерен беседовать долго, со вкусом, не щадя ни своего времени, ни своего инвентаря.

– Домой. – Валера попытался обойти служителя порядка.

– Зря торопишься. Может, сначала разберемся с твоим семейным делом?

– С семейным делом? – Ничего хорошо «разбирательство» не обещало. Если от омоновца вообще можно ждать чего-нибудь хорошего. И встреча наверняка не была случайной. Раз специально поджидал, значит, что-то на Валерку «нарыл». Никакой вины, кроме ограбления Смирнов за собой не знал. И первая мысль, которая пришла ему в голову: насколько можно быстро развернуться и дать дёру. Что-что, а рывок у Валерки был отменный. Никакой мешок-омоновец не догонит.

Смирнов уже прикидывал маршрут ретирады, но вспомнил о супруге. Оставлять её один на один с органами, тем более с такими, было как-то не по-мужски. «Будь что будет!» – подумал Валерка, – «Не повязали вчера – повяжут сегодня. Какая разница?»

– Да, с семейным! – совершенно безобидная реплика звучала как приговор в суде.

– А какое вам дело до моих семейных дел? – Смирнов чувствовал, что зациклился на слове «дело», но как легковушка, забравшаяся в колею, никак не мог изменить маршрут движения и продолжал в том же духе. – Семейное дело – это моё дело и дело моей семьи. А ваше дело заводить дела на тех у кого нет семейных дел, а есть дела преступные.

Омоновец на секунду опешил. Он поморгал, засунул демократизатор за пояс, потом снова вытащил и легонечко постучал себя по форменному бирету. Потом снял головной убор и двинул по бритой башке от души. Это помогло. В глаза вернулся наглый блеск, а голос зазвучал с прежней угрожающе-двусмысленной интонацией.

– Семейное дело может быть разным. – омоновец Сергей снова упивался своим положением, человека, диктующего правила игры. – Можно торговать, можно пирожки печь, можно иметь семейный банк. И у мафии сплошь семейные дела. Так прямо и говорят семья такого-то. Например: Смирнова.

– Мафия в Италии и Америке. Там Смирновых нет. – Валера пытался казаться спокойным и пока это удавалось. ОМОН – не уголовный розыск, и не прокуратура, расследованием преступлений не занимается. Значит эта встреча частная инициатива вымогателя. Раз так: вряд ли он бросится выкручивать руки и щелкать наручниками. Если бы это входило в его планы, стальные браслеты давно бы красовались на Валериных запястьях.

– Это верно, Смирновых в Америке нет. По крайней мере, тех Смирновых, с которыми мне бы не хотелось расстаться. Расстаться просто так. Я бы сказал: безвозмездно.

– Вчера вам нужен был полтинник. Не пойму, чего ищите сегодня.

– Ищу? – Омоновец изобразил недоумение. – Ничего подобного. Все, что хотел, я уже нашел. Или почти все.

– Я рад за вас.

– А я-то как рад. Информация к размышлению: вас завтра вызовут в прокуратуру. Загляни в почтовый ящик. Мы туда повесточки бросили. Пока вы свидетели. Я рассказал о нашей встрече у ГУМа вчера вечером. И, при желании, смогу подтвердить, что видел вас обоих сразу после ограбления там же. Но, ты понимаешь, что желание просто так не появляется. Думай, Валерик. Привет супруге!

Омоновец элегантно приподнял форменную биретку, раскланялся и тихонько свистнул. Из подъезда вышли два его приятеля. Тоже в форме.

– Пошли, пацаны. Дядя все понял. – Троица не оглядываясь, удалилась.

– Ну, наконец. – Раиса услышала щелчки замка и встретила мужа в прихожей.

– Милиция? – Лаконично поинтересовался Валера.

– Какая милиция? Ты о чем? – Естественный в их ситуации вопрос о милиции для Раи оказался полной неожиданностью. Раз милиция Раю не беспокоила, значит, появились еще какие-то проблемы.

– Не милиция? Тогда чего же ты паниковала по телефону?

– Они ломают дом! Смотри. – Рая схватила Валеру за руку и не дав разуться, потащила на кухню. Поперек потолка, как раз там, где раньше вилась тонкая паутинка трещин, прошел глубокий разлом. Несколько крупных кусков штукатурки вывалились, обнажив дерево перекрытия. С потолка разлом перетекал на стену. Повторяя прихотливые кривые кирпичной кладки, трещина уходила под пол.

– Что это? – Вопрос, в общем, не требовал ответа. Понять, что это смертный приговор их жилью, можно было без чьих-либо объяснений и заключений специалистов.

– Ты ушел, и тут началось. Они пригнали эту штуку!

– Кто «они»?

– Ну, строители, же!

– Какую «штуку»?

– Черную такую, которая фырчит и землю бьет.

– Коня, что ли?

– Сам ты конь. Здоровая такая, ей такие штуки в землю заколачивают.

– Понял. – С техникой Рая всегда была «на вы» и Валера научился понимать, о чем она говорит, по мимике, междометиям и косвенным признакам, характеризующим описываемый предмет.

– Сваи?

– Да. Одну сваю заколотили, дом просел. Мы все на улицу выскочили. Побежали в автомат. В милицию звонить, в Мэрию.

– Зачем в автомат? У бабы Тани из восьмой телефон домашний.

– Какой ты умный. – В голосе Раи сквозила явная издевка. – Просто сил нет. Дом рушится, а мы в него полезем по телефону разговаривать.

– Я не прав. – Легко согласился Валера. Действительно звонить из здания, готового рухнуть в любой момент, развлечения для любителей «русской рулетки».

– Сначала нас отовсюду посылали. Потом мы стали перед этой железякой и не давали ей переехать к следующей свае. Тогда приперлась милиция. Нас попытались разогнать, а «Краевед», молодец, прибежал со своей длинной штукой, дал лейтенанту по башке. Короче: мы их выгнали с применением технических средств. – Рая вдруг улыбнулась. – Знаешь, я, пожалуй, зря Евгению Юрьевичу чай за шиворот вылила.

– Подожди Рая. Что ты имеешь в виду, говоря «длинная штука»?

– Какой ты сегодня тупой, Лера. Он ее в мешке таскает, железо ищет.

– Миноискатель?

– Ну… наверно.

– Так, от сердца отлегло. Ты думай, что говоришь: я же ревную, когда речь заходит о чьих-то длинных штуках …. – У Валеры переживания последних суток вдруг вызвали странную, совершенно нелепую, учитывая сложившиеся обстоятельства, веселость.

– Дурак. У нас дом разваливается. А ты…

– Дальше то что?

– Приперся пузатый начальник из Мэрии. Сначала на нас орал, потом поглядел на трещину, начал на строителей орать. Потом они друг на друга орали на три буквы и все разъехались. Начальник на «Волге», строители на этой кувалде.

– Понял. Значит, ты время весело провела.

Рая, закончив изливать душу, бросила взгляд на окно, как бы убеждаясь, что еще день и, сгустив черноту в глазах до полного мрака, произнесла с пафосом:

– За этого идиота я вышла замуж! А ведь могла….

– Да, знаю, за банкира. Вчерашних омоновцев помнишь?

– Кого? – не сразу переключилась Рая.

– Кого дядей Васей пугала.

– Этих дураков с дубинками?

– Эти дураки меня сегодня очень вежливо попросили поделиться награбленным. А на завтра мы приглашены в прокуратуру. – Валера достал из кармана повестку и помахал у Раи перед носиком. – Вот такие дела.

Раина воинственность сразу куда-то пропала. Она села на стул и разревелась.

– Так и не пожили по-людски. – демоническая женщина, фурия, валькирия воплоти, не выдержала напряжения последних суток.

– Успокойся. Еще все, может быть, обойдется.

– Ага, сам утешаешь, а знаешь, что в тюрьме нас порознь поселят.

Валера обнял жену за плечи:

– Брось, не реви. Во-первых, не поселят, а рассадят, как помидоры в теплице. А во-вторых, на сколько я знаю, все считают что ГУМ «взял» псих одиночка. Так, что посадят меня, а ты будешь передачи носить. На свидания приходить. Заодно пробел восполним.

– Какой пробел? – всхлипнула Рая.

– У нас же свиданий не было. Вспомни: мы на Женькиной свадьбе потанцевали, а через неделю расписались. Теперь свидания будут.

– Вечно ты так. Все шуточки. Готов в тюрьму идти, лишь бы меня одну бросить. В этом доме. А если он развалится? – Всхлипывания стали громче и, судя по шмыганью, слезы теперь текли уже и из носа.

– Не бойся, не брошу. Если дом развалиться, я попрошу, что бы тебя, в порядке исключения, прописали на моей жилплощади.

Валера поцеловал жену в затылок, мягкие светлые завитки, вздохнул и подумал: «Похоже, у меня ничего не выйдет с разводом, а у неё – с банкиром. Так и будем всю жизнь грабить инкассаторов».

Глава 13

Смирновы отправились в подвал. Нужно было проверить: на сколько плохо обстоят дела с фундаментом, а потом принимать решение: оставаться ли в доме или перебираться на время к знакомым. Сначала Валера не хотел брать жену с собой. Если дом обрушится, то в подвале будет веселее, чем где-либо. Но Рая заявила: «Ты где—то целый день бегаешь и снова норовишь меня одну кинуть. А мне одной страшно».

– Знаешь, что случилось с Томом Сойером и Бекки Тетчер при сходных обстоятельствах? – Попробовал найти поддержку у литературной классики Валера.

Чувствуя в словах мужа подвох, Рая не ответила.

– Они заблудились в пещере и чуть не погибли. – Наставительно, как маленькому ребенку сообщил Валера.

– Зато, потом нашли клад. – Марка Твена Рая читала.

Дверь в подвал, обычно закрытая на огромный ржавый замок с надписью «Мастерская Григория Крымова 1925год», была приоткрыта. Выщербленный кирпичные ступени исчезали в вязкой и влажной темноте подвала. Слабого света китайского фонарика хватало лишь на первые десять ступенек и небольшие фрагменты настенной живописи. В подвале Валера не был с детства. Тогда, невзирая на строжайшие запреты взрослых и жуткие сказки бабы Тани, он с приятелями целыми днями пропадал в этом «царстве» Вечного мрака и холода.

Баба Таня рассказывала, что в гражданскую в купеческом доме сначала размещалась контрразведка «белых» и в подвале расстреливали «красных». Потом сюда въехало городская ЧК. Тогда расстреливали «белых». Бабе Тане верили. Ее отец был дворником у купца Смирнова, а сама баба Таня, шустрая старушка, по паспорту уступала веку только два года. Впрочем, на её внешности и энергии неполная сотня лет не отразилась. Валере казалось, что за тридцать три года, которые он помнил торопливый говорок бабы Тани, старуха не состарилась ни на одну морщинку. Правда, ни трупов, ни скелетов в подвале найти так и не удалось. Но и сам подвал, по большому счету, остался до конца неизученным. Инстинкт самосохранения всегда оказывался сильнее детского аферизма. Компания прекращала поиски приключений до того как бесконечные и путаные переходы отрезали путь к дверям с реликтовым замком мастера Крымова.

– Осторожно. – Валера оглянулся на жену, спускавшуюся за ним, – Держись за меня. Ступеньки скользкие.

Рая положила руку мужу на плечо. Ступеньку уходили вниз круто и так держаться ей было удобно. Луч фонарика выхватил из темноты знакомую надпись «В+Л = ЛЮБОВЬ. НАВСЕГДА!». Это свое произведение, выцарапанное гвоздем более двадцати лет назад, Валера прочитал не без интереса. Первая любовь, Леночка, ныне толстая, жизнерадостная мамаша троих детей, была женой банкира. Того самого, который ухлестывал за Раей. При редких встречах Леночка томно закатывал глаза, и говорила: «Ты помнишь, какая я была? Стройная, как пушинка! Если бы ты не уступил меня этому борову, я такой бы и осталась. Для тебя…» «Для тебя» звучало игриво, но в цель не попадало. Валерка обычно в этот момент, пытался представить стройную пушинку. Однако все знакомые пушинки от надоедливых – тополиных, до хулиганских – одуванчиковых были дамами пышными. Собственно, такими, как Лена. Только лёгкими.

Стараясь не сбиться с пути Валера направился в сторону торцевой стены дома. Той стены, которая собиралась отделиться от особняка и пуститься в самостоятельное плавание. Кажется, центробежные тенденции в политике нашли своих апологетов и в архитектуре. Переводя на русский: пример Чечни ей, стене, показался достойным подражания.

– Валера! – спустившись с лестницы, Рая ухватила его сзади за «ветровку» и теперь они шли как Винни Пух с Пятачком.: – А здесь крыс нет?

Раньше крысы были. Это Валера помнил точно. Всякий раз, когда он пытался поцеловать Ленку в подвале, она начинала визжать. На Валерин наивный вопрос: «Ты, что?», она, прижавшись к нему всем своим, совсем еще детским телом, повернув голову в сторону, шептала: «Там крыса!». И это было не совсем враньем. Крысы обычно занимали места в партере и со скучающим видом наблюдали за уроками полового воспитания приматов. Валера решительно хватал первую попавшуюся палку и отважно бросался в бой, спасая даму сердца.

Сейчас в подвале было тихо. Характерного шебуршания и торопливого шлепанья лапок слышно не было.

«Крысы бегут с тонущего корабля. Покидают ли они погибающий дом?».

– Лера! Я, по-моему, тебя спросила! – В подвале Рая чувствовала себя не уютно.

– Странная ты Райка. На тебя может обрушиться дом, – ты этого не боишься, а каких-то крыс испугалась.

– Не каких-то. Они противные.

– Гляди. – Луч фонарика выхватил кусок стены с резким шрамом трещины от потолка подвала до его пола. – Пойдем посмотрим, что с торцовой стеной.

– Ага. – Рая, крепко обняв мужа за руку, сделала шаг вперед.

Раздался треск, рвущейся ткани и Рая исчезла вместе с правым рукавом ветровки.

Ее «А-а-а-ай!» быстро удалялось куда-то вниз. «Ай —ай – ай – ай!» откликнулись коридоры подвала. Звонкий шлепок тела, упавшего в воду, завершил эту мистерию звуков.

– Лерка-а-а! – Жалобно пропищала из центра земли Рая. – Вытащи меня отсюда. Здесь сыро.

– Сильно сыро? – ляпнул Валера, растерявшись.

– Сильно. Мне по горло.

– Сейчас. – Валера осветил неровный провал в полу около торцевой стены. Подойдя к краю, попытался разглядеть, что там внизу. До Раи луч фонарика не доставал.

– Ты не ушиблась?

– Нет. Я промокла. Вода холодная. Валера, я хочу домой.

– Подожди немного. Я за веревкой сбегаю. Через пару минут вернусь. Слышишь.

– Д-д-да! – голос у Раи дрожал.

Валера поднялся с корточек и в этот момент почувствовал, как пол уходит у него из-под ног. В падении он пытался ухватиться за края провала, но скользкая холодная глина, не дала ни одного шанса замедлить падение.

«Только бы не свалиться на Раю…»

Почувствовав под ногами пустоту, он, в последний момент, как мог сильно оттолкнулся двумя руками от глиняной стены провала и с брызгами боком вошел в воду.

«Пожалуй, как прыгун в воду, я не заслужил высокой оценки. Слишком много брызг», – прикинул Смирнов, уходя под воду. Дно больно ударило по руке и выкинула Валеру на поверхность. Вода действительно была холодной.

– Рая, я решил, что тебе без меня будет скучно.

– А где веревка?

– Дома…

– А где фонарик?

– Не знаю. Сейчас попробую найти. – Фонарик в процессе полета, отделился от Валеры, как от ракеты топливные баки и приводнился самостоятельно.

Глава 14

– Я так и знала! – Валера понял, что жена им не слишком довольна и попробовал все перевести в шутку.

– Что ты знала? – начал он разыгрывать двуходовку, предвидя Раин ответ.

– Что все так будет.

– Значит, ты специально прыгнула сюда? И меня нарочно уронила?

– Балбес! И шутки у тебя глупые. Жена стоит как дура на болоте, а ему хоть бы что. А вдруг здесь пиявки?

– И эта женщина вчера висела на стене, размахивала пистолетом и орала: «Стой, стрелять буду!»? А тут: «Пиявки». – Валера эффектно поднял руку и сразу сообразил: зря. Он и сам своей руки не видел, а жена пропустила всю его жестикуляцию со стопроцентной гарантией.

– Рая. – В ответ тишина.

– Раечка… – Валера попытался найти жену на ощупь.

– Не гони волну. – Сказала Рая недовольно и, добавила через паузу: – А то я утону.

– В тебе пропадает большой поэт! «Не гони волну, а то я утону!» – подражая завываниям профессиональных поэтов, продекламировал Валера.

– Ты сюда купаться пришел или, все-таки, хотя бы фонарик поищешь?

Рая была права. Нужно было что-то предпринимать. Валера набрал в легкие побольше воздуха и нырнул. Дно у этого бассейна было довольно странным. Под руку попадались какие-то склизкие куски ткани, странной формы отшлифованные ветки. Фонарик Валера не нашел. Уже собираясь вынырнуть, он зацепился пальцами за что-то вроде горшка. Немного отдышавшись, Валера попытался на ощупь исследовать горшок. Пальцы прошлись по трем глубоким провалам с одной стороны, одному с острыми краями – с другой. Под тремя дырами неровной строчкой торчали зубы. «Череп! Баба Таня не соврала».

– Рая, давай отсюда выбираться.

– Я в темноте никуда не пойду! – Рая замерзла, от холода стучала зубами, но раз уж она вбила себе в голову мысль, о непременной необходимости света, проще было найти фонарик, чем убедить ее в обратном. Замерзнет, но с места не сдвинется. Хотя сам по себе факт находки фонарика ничего не означал. Вряд ли он будет работать после пребывания в воде. И, тем более, сможет их вытащить отсюда.

Валера неохотно нырнул снова. Ощупывая дно, он чувствовал себя приомерзительнейше. С третьей попытки поиски фонаря увенчались успехом: Валера нашел жену. Вернее ее левую ногу. Как от вопля не обрушился дом, для него осталось загадкой. После десяти минут утешении в интиме ледяной воды, он нырнул еще раз и нашел таки фонарь почти под ногами у дрожащей дражайшей половины. Удивительно, но нажатие на кнопку выдавило из китайского чуда слабенький лучик света.

– А еще говорят, что у китайцев весь товар бракованный.

– Все я замерзла. Если мы сейчас же не выберемся из воды, я умру. – Валера скорее угадал, чем расслышал, что сказала Рая. Говорила она тихо, а зубы стучали громко.

– Пошли, «дура на болоте». – Стен фонарик не находил. Свода потолка – тоже. Этот туннель копал кто-то очень старательный. Валера попробовал сориентироваться: где должна находиться стена дома. Неожиданность падения, замысловатый прыжок, в процессе которого он старался не попасть на жену и долгое ныряние за фонариком, разбили всю картину происшедшего на мелкие фрагменты. Склеить их воедино никак не удавалось.

«Ладно. Где-то же стена должна быть.» – Подумал он и, взяв жену за руку двинулся наугад вперед.

На стену наткнулись шагов через тридцать. Аккуратно выложенный каменный свод, внезапно возник из черноты. Кладка аркой уходила вверх.

Они двинулись вдоль стены. Метров через пятьдесят дно стало постепенно подниматься. Рассыпающиеся под ногами, ломкие кости, сменила надежная каменная брусчатка. Еще через два десятка шагов они наткнулись на огромные деревянные ворота.

Лучик фонарика безнадежно скользил по темным, покрытым слизью и плесенью бревнам. Черно-зеленые полосы металла, наверное, меди, надежно стягивали бревна между собой через каждые двадцать сантиметров. Судя по отсутствию щелей и зазоров между воротами и каменной кладкой, двери не открывали, со времен лихи налетов банды братьев Смирновых. А может с Гражданской войны. Не важно. Факт тот, что сдвинуть эту прикипевшую махину им вдвоем было явно не под силу.

Раю било мелкой дрожью. Еще час протолкаться в этом холоде и воспаление легких ей гарантированно. Валера тяжело вздохнул.

– Отойди в сторону. Попробую растолкать этот памятник деревянного зодчества. Держи фонарь.

Отдав жене угасающий источник света, он отошел на несколько шагов назад и, в отчаянии, с разбега бросился на ворота. Секунду спустя он, отпрыгнув назад, наблюдал за фантастической картиной. Съеденное временем и грибком дерево, трухой осыпалось на пол. Медные полосы, как бы в раздумии повисев в воздухе, с глухим стуком ухнули на труху.

– Ну, ты силен! – Пораженная Рая даже забыло о том, что она замерзла. Перестав дрожать и стучать зубами, она с уважением поглядела на мужа. Во всяком случае, Валере так показалось. Хотя утверждать что-либо наверняка при таком освещении было невозможно.

– Пошли.

За воротами они попали туннель. Та же прочная каменная кладка окаймляла подземный ход метров в шесть шириной и высотой около трех метров. Причем, что странно, от рассыпавшихся ворот туннель разбегался в двух направлениях. Валера совершенно некстати вспомнил: «Направо пойдёшь – коня потеряешь!» и уже от себя добавил «Налево пойдешь – жена голову оторвёт».

– Что там Евгений Юрьевич рассказывал о Смирновых? – в полголоса, скорее у самого себя спросил он

– Говорил, они после набегов сюда на машине приезжали. – Оглядывая сооружение, ответила Рая.

– Почти. Не на машине, на тройках. Мы с тобой, скорее всего в конюшню провалились. У Смирновых там «гараж» был. «Краевед» сказал – здесь маршрут от дома до ГУМа? Осталось только выяснить в какую сторону дом, а в какую ГУМ.

– Зачем нам ГУМ? – Очнулась от потрясения Рая.

– Вот и я говорю – незачем. В ГУМе мы уже были. Ничего хорошего нас там не ждет. А дома ждет горячий чай, горячий душ и, если позволишь, рюмка «кедровки».

– Конечно. Лера, давай домой. – покорно согласилась Рая.

По логике, пристроив лошадей в конюшне, лихие братья сотоварищи должны были как-то от сюда выбираться. Одна из двух дорого непременно вела в дом. По крайне мере, все современные гаражи устроены именно таким образом.

– Будем считать, что решение принято большинством голосов. – Валера развернулся налево и, стараясь казаться уверенным, потащил семенящую рядом жену по туннелю.

Через сотню шагов он понял, что ошибся. Не могли они оказаться так далеко от дома. А значит шли сейчас в направлении, противоположном тому, куда, собственно, идти хотели. Еще через несколько шагов, камень свода сменился бревенчатым потолком и подпорками из толстых бревен.

Валера осторожно дотронулся до одной из подпорок. Если здесь все так же запущенно как на воротах, то обвала можно ждать в любой момент. Но коридор, в отличие от конюшни, был сух, и дерево жестко встретило Валерин палец.

– Не туда идем. Поворачиваем обратно. – Не успел Валера закончить фразу, как следующая опора зашевелилась и, прямо в глаза Смирновым ударил яркий свет.

– Обвал! Бежим! – Крикнул Валера.