Текст книги "Ограбить ГУМ. Жизнь дарит подарки и отбирает их по своему усмотрению…"

Глава 7

Смирнов сидел в гараже и доделывал электронный факел – ключевое устройство предстоящего ограбления. За полдня обрезанная лыжная палка, конденсатор, выключатель, провода и детское ведерко превратились в смертоносное оружие. Хотя внешне все выглядело совершенно безопасно и больше подошло бы в качестве зажигалки для жирафа. Если бы жирафы курили.

Входная дверь распахнулась и зашла Рая. У Валеры неприятно засосало в животе. Одного взгляда на возбужденное лицо жены было достаточно, что бы понять: дела из рук вон плохи.

– Лерка! Ты не знаешь, что твориться в магазинах!

– Тише, Рая. Что случилось?

– Половина магазинов закрыта. Из других «выметают» все. ГУМ открыт. Во всех отделах очереди. Грабить нужно сегодня!

– Да ты что? Я еще факел не проверил. Канистр нет. Ведер нет. Бензина в баке, на донышке.

– Если ты сегодня не пойдешь, – я все сделаю сама. Ты понял?

Одно дело теория, другое реальная экспроприация. Нет, Валера не был готов превратить невинную интеллектуальную забаву в настоящее преступление. Он попытался быстро придумать какое-нибудь веское оправдание очередному переносу сроков нападения. Но Раиса почувствовала его настроение и пресекла всякие отговорки на корню.

– Без десяти девять мы выезжаем. И не пытайся улизнуть. Если начнешь хитрить, я пойду на нашу чертову кухню, и буду прыгать и орать до тех пор, пока дом сквозь землю ни провалится.

«Она это сделает» – Валера понял, что он обречен сегодня стать преступником. «Как ей это все это удалось? Всего несколько дней и я, как последний идиот, оказываюсь втянутым в авантюру, которая в лучшем случае закончится тюрьмой. А ведь и пристрелить могут. Запросто.»

– Райка, ты ведьма! – Сказал Валера скорее растерянно, чем зло.

– А ты – трепло. Только о политике на кухне трепаться и можешь. Страну спасать! А сам в дерьме по уши. Ты так печешься о государстве, а ему на тебя плевать. Короче: бензин и канистры – на тебе, а ведра я у бабы Тани возьму.

Рая хлопнула металлической дверью гаража. На душе у Валеры было приомерзительно.

– Да, пофиг, все! Ничего из этой затеи, слава Богу, не выйдет. Повяжут нас вечерком. Оно и к лучшему: наконец-то и государство позаботиться о нас как о гражданах. И накормит и жильем обеспечит. – Чуть не первый раз в жизни Валера перешел на крик. Сдерживаться не было смысла. Никто кроме его старой машины не мог подслушать вопль отчаявшейся души. Он сердито щелкнул кнопкой своего изобретения. Между контактами проскочила синяя искра. Пакля задымилась, источая отвратительную вонь паленой щетины.

– Почему? Ну, почему человек с нормальной башкой и с руками оказывается нужен только жене и то в роли преступника? Ничего не понимаю….

В половину девятого они захлопнули дверки своей потрепанной «копейки» и отправились «на дело». Сияющая Райка поминутно поправляла олимпийку старого черного трико. Мысленно она уже расходовала добычу.

Валера успокоился. Он поглядывал на часы, прикидывая: сколько минут им еще осталось быть свободными гражданами этого сумасшедшего государства. Оказывалось совсем немного.

– Ты все помнишь? – Валера решил еще раз провести инструктаж. В принципе, ничего от точности исполнения плана не зависело. То есть, они просто не могли его исполнить точно. А провалится он минутой раньше или позже – не важно. Но другого способа отвлечься неприятных мыслей и предчувствий, Валера придумать не мог.

– Да – Рая не очень слушала мужа. Она примеряла на голову чулок.

– Нет, конечно, чулок ничуть не портит твой внешности. Но, дорогая, если нас остановит ГАИ, я не возьмусь объяснить: зачем ты натянула на голову капрон.

– Это не капрон, а лайкра.

– Не важно. Пусть лайкра. Кроме того чулок сильно отражается на качестве твоей дикции. Я перестаю тебя понимать.

– Ты меня никогда не понимал. Ни в чулках, ни без чулок.

– Не согласен. Без чулок я тебя очень даже понимаю. – Валера попытался игриво подмигнуть, но жене было не до него. Пришлось перейти на тон учителя младших классов. – Все-таки, сними свою маскировку. Здесь кроме меня пугать некого.

Валера поймал себя на том, что он стал слишком многословен. Словесный понос – это не к добру.

– Ладно. – Легко согласилась Рая и сняла чулок.

– И так. Я разбираюсь с водителем. Ты?

– Я подбегаю к тебе с ведрами и закручиваю миппель колпачком.

– Не миппель, а «ниппель». – Поправил Валера. – Ладно, неважно. Я бегу к фонтану за канистрами и факелом.

– Я ставлю ведра в машину и ищу насос.

– Хорошо. Дальше…

– Мы затаскиваем водителя в салон, накачиваем колесо, переливаем бензин из канистр в ведра. В 9.43 я забираюсь на штыри в нише над входом, а ты закрываешься в пассажирском салоне.

– Отлично.

– В 9.44 инкассаторы с милиционером выходят из ГУМА, открывают боковую дверку. Ты обливаешь их бензином, приказываешь бросить оружие и лечь на землю, а я зажигаю факел.

– Только прошу тебя, не урони факел на мужиков. Иначе они сгорят.

– Будут вести себя хорошо – не уроню.

– Дальше?

– Ты забираешь оружие, связываешь их. Я спрыгиваю, выбрасываю факел. Ты уезжаешь на инкассаторской машине. Я на нашей. Встречаемся в парке Сосновый бор в 10.10 на нашей поляне.

Они объехали вокруг ГУМа. Площадь около магазина была пуста. Только какой-то пьяный обнимал столбик с козырьком телефона-автомата.

– Все идет по плану. – Резюмировал Валера и, взглянув на часы, тихо добавил:

– Через двадцать минут мы уже будем сидеть.

– Что? – Не расслышала жена.

– Я говорю: скоро наши проблемы с жильем закончатся.

– Наконец до тебя дошло. Скоро новоселье отпразднуем.

«Как всегда: мы думаем об одном и том же, но совершенно по-разному…». – Мысленно усмехнулся Валера.

Глава 8

Без восьми девять. Валера собрался открыть дверку и вдруг заметил на тротуаре три фигуры. Троица не торопясь, двигалась в их сторону. Даже в сумерках можно было разобрать форменные фуражки на головах.

«ОМОН. Отлично. Сейчас вылезу, устрою пьяный дебош, получу по башке и весь Райкин бред закончится мелким хулиганством.» – подумал Валера. Более удачного варианта и предполагать было невозможно. Он потянул на себя ручку замка и надавил плечом на дверку.

– Стой! Дурак! Милиция! – Рая тоже заметила прогуливающийся наряд ОМОНа. Она стремительно втиснулась между мужем и рулем, одной рукой ухватилась за дверку, второй обняла его за шею. Не рассчитав движенье, больно ударилась губами об его губы.

– Ты что, с ума сошла? – обескуражено прошептал Валера, пытаясь вырваться из ее жарких рук.

– Обними меня и целуй! – Рая была настроена решительно.

Троица подошла к машине. Они с интересом поглядывали на ветровое стекло и что-то обсуждали. Один из них, видимо старший, двинулся к водительской дверке, двое других демонстративно уселись на капоте, бесцеремонно разглядывая Смирновых.

Валера через голову жены наблюдал за тем, как омоновец остановился с его стороны, нагнулся, заглянул в окошко и, нехорошо улыбаясь, постучал в стекло.

– Не открывай. – Прошептала Рая, но Валера уже крутил ручку стеклоподъемника.

– Что, половой гигант, прогуляться в отделение не желаете?

– Почему бы и нет? – Валера действительно ничего не имел против такой прогулки.

– Зачем это в отделение? – вмешалась Рая.

– Как же. Протокольчик составим. По месту работы и по месту жительства отправим.

– Зачем «протокольчик»? – Рая не собиралась уступать.

– Для удовлетворения любопытства трудящихся масс. Должны же знать коллеги этого господина, чем он занимается в свободное время. А, главное, жена должна быть в курсе. – Омоновец уютно пристроился в окошке, облокотившись на дверку руками. Нахально улыбающаяся физиономия стража порядка, оказалась внутри салона. Наглость посторонних, сующих нос не в свое дело, всегда возмущала Смирнова. Тем более, что в глазах радетеля нравственности, легко читалось: «Дядя, дай денег и я отстану».

– Хочу вас разочаровать, милейший, во-первых, на работе не заинтересуются вашей информацией. Я безработный. А, во-вторых, моя жена в курсе.

– В курсе? И как она относится к вашим приключениям? – Омоновец был слегка обескуражен «непробиваемостью» жертв, но сдаваться не собирался. Дефолт и его сделал более настойчивым и менее разборчивым в поиске средств.

– Прекрасно относится. – Вмешалась Рая.

– А ты, красотка, откуда знаешь? – Пара на капоте, почувствовав, что переговоры затягиваются, заволновалась. Пытаясь понять: в чем дело, они, поигрывая дубинками, подошли к открытому окошку со стороны Раи.

– А я и есть его жена!

– Всякого дерьма мне на уши вешали, но такого не слышал. Что бы муж с собственной женой в центре города в машине сосался? Короче, красавцы, гоните полтинник и трахайтесь себе на здоровье.

– Послушайте…. – Начал Валера.

– Подожди. – Перебила его Рая. Она уставилась своим темным, ведьминым взглядом на омоновца и, не сдерживая эмоций, заорала:

– Тебе, козел, фамилия Шумилов что—нибудь говорит?

– Ты, чо орешь? – Омоновец отвечал в полный голос. Но кричал скорее от неуверенности.

– Если вы, п-ки, сейчас же не свалите отсюда, я позвоню дяде Васе! Потом этот город через Африку объезжать будете!

– Серега, пошли. Не связывайся с этой дурой. А то, и вправду, на Шумилова напоремся. – Пара с правой стороны машины быстрее сориентировалась в ситуации.

Омоновец так просто отступить не мог. Он еще немного помялся, но, не найдя рационального решения, со словами: «Ладно, дамочка, успокойтесь» сделал шаг назад. И уже с безопасного расстояния, пригрозил Валере:

– А с твоими семейными делами я еще разберусь.

– Ага. – Смирнов был слишком возбужден, что бы ответить что-то осмысленное. Оказываясь в подобных ситуациях, он, как правило, придумывал резкие, уничтожающие ответы. Но не тогда, когда они могли оскорбить слух наглеца, а в течение следующих двух дней.

Минуту спустя омоновцы растворились в сумерках.

– Пошли. Мы уже опаздываем. Через две минуты они приедут. – Раиса толкнула мужа с плечо и выбралась из машины.

«Странная, все-таки, она женщина». – в который раз удивился Валера, глядя на, по-девчоночьи легкую фигурку жены. «То ей невозможно втолковать простые вещи и элементарные логические построения, то она за считанные секунды разрешает такие жизненные кроссворды, на которых и профессиональные разведчики могут „засыпаться“».

Глава 9

– Рая, подожди. Пальцы. – Спохватился Валера.

– Ой, чуть за ведра не схватилась. – Вплеснула руками Рая.

Быстро накрутив на кончики пальцев черную, тряпичную изоленту они, подхватив ведра, канистры и факел пошли к фонтану. Оказавшись в укрытии – огляделись. Пока все шло нормально. Пьяный у телефона продолжал гипнотизировать аппарат. Из сквера, расположенного метрах в ста от них доносилась музыка. Скорее всего, из кафешки, от тех злополучных столиков, за которыми Рае пришла в голову эта сумасшедшая идея: поменять безработицу на тюрьму.

К служебному входу лихо подкатил УАЗик инкассаторов. Трое с автоматами, о чем-то негромко переговариваясь, выбрались из машины. Из фонтана в котором отсиживались Смирновы, слов было не разобрать. Инкассаторы позвонили в дверь. Охранник открыл почти сразу. Свет из коридора выхватил из сумерек мускулистые фигуры в брюках из пятнистой маскировочной ткани и таких же безрукавках, неестественно оттопыривавшихся на бронежилетах.

– Валера мысленно прикинул, что сделают эти тренированные руки с его лицом и симпатичным личиком супруги. Выходила очень некрасивая картинка. Дверь закрылась. Снова стало темно.

– Давай. Пора. – Шепнула Рая, подталкивая Валеру в бок локтем.

– Вот так они и жили – Пробубнил Валера. – Потому и померли.

Меньше всего в жизни он хотел сейчас выбираться из сухой, забитой мусором чаши фонтана и двигаться куда либо, кроме дома. Смирнов, наверное, скорее бы согласился остался здесь навсегда. Изображать «мальчика-пис», Самсона, Давида, дворника со шлангом – кого угодно, лишь бы не встречаться со здоровыми мужиками в бронежилетах. Но жена вряд ли согласится с ролью знаменитой Мухинской колхозницы. Торчать в фонтане и в пустую лить воду – не её стиль. Не за тем Раиска приехала…

– Без моего сигнала не лезь. – Валера натянул на голову чулок, выскочил из укрытия и, наклонившись, перебежал к углу здания. В правой руке он сжимал короткую монтировку, завернутую в газету.

Надвигавшаяся с востока чернота наступающей ночи, с редкими проблесками звезд и резким запахом распаренной зноем полыни воспринимались сейчас, как-то особенно остро. «Один случайный выстрел, и я уже никогда ничего не увижу и не почувствую. Ни звезд, ни полыни, ни ГУМа, ни Райки. Ну, и слава Богу!». – Подумал Валера и сделал шаг из-за стены. Оказавшись точно напротив заднего бампера УАЗика, он как мог быстро и бесшумно, подбежал к машине. Увертюра отзвучала, настала пора драматических арий.

Смирнов оглянулся на фонтан. Светлая, аккуратно причесанная головка жены светилась над срезом бассейна. Она до сих пор не надела чулок, и была видна отовсюду за сто миль, как маяк в океане. Если бы сейчас появились омоновцы, уже никакие ссылки на дядю Васю не спасли бы ее от долгих выяснений: что она делает среди ночи в фонтане с пустыми ведрами и двумя канистрами бензина? «Дамочка, вы решили поджечь фонтан?» «Что вы, что вы, я – королева бензоколонки! С разрешения дяди Васи намерена открыть здесь автозаправочную станцию!»

Стоило поспешить, пока «королеву» не обнаружили.

Валера скользнул под УАЗик и, обдирая спину о кардан, глушитель и прочие выпирающие части конструкции, пополз вперед. Нащупав на левом переднем колесе колпачок ниппеля, он попытался его скрутить. Колпачок откручиваться не желал. Он относился к той породе вещей, которые, раз закрутив, стараются больше не трогать. Сейчас бы очень пригодились пассатижи, но их не было. Валера тихонько чертыхнулся: нужно было думать раньше. А время поджимало. Через несколько минут выйдут инкассаторы, погрузятся в свой деньговоз, водила поддаст газу, а дальше все как в мультиках про Тома и Джерри. С одной разницей: герои мультипликации выживают в любых ситуациях. Люди из-под машин живыми и невредимыми выбираются редко.

Едва сдерживая нервную дрожь, Валера сделал еще пару попыток. Наконец колпачок нехотя дернулся, выплюнул струйку песка и со скрипом принялся отмерять витки резьбы.

Дальше все пошло как по маслу. Вывернуть сам ниппель не составило труда. Колесо сначала издало тонкий свист, потом облегченно сказало: «У-ф-ф-ф» и легло на обод. Валера едва успел переползти вправо. Было бы совсем не смешно оказаться придавленным, машиной, которую собрался ограбить.

Несмотря на то, что крен УАЗика был очевиден без «уровней» и «отвесов», водитель никак не отреагировал.

«Что делать, если этот болван уснул?» – мелькнуло в голове у Валеры.

Он закрутил колпачок на место и легонько ударил торцом монтировки по ободу. Звук показался ему неестественно громким. Однако в водительской кабине было тихо.

«Остается только вылезти, постучать в дверку и сказать: „Эй, мужик, у тебя баллон спустил. Вылазь, а то я вас ограбить не смогу!“».

Вдруг над головой завозились. Щелкнул замок дверки. С днища машины за шиворот Валере посыпались лепешки высохшей грязи.

– Вот, е. твою мать. – Водитель тяжело выпал на асфальт. Большой черный ботинок, с высокой шнуровкой зачем-то с размаху пнул спущенный баллон. Будто иначе никак нельзя было определить, его непригодность для дальнейшего движения. «Размер – не меньше сорок пятого» – прикинул Смирнов и прикинул, что шофер с такими ногами наверняка имеет кулаки соответствующего размера. Кто кого скрутит и положит в УАЗик, становилось загадкой. Валера с тоской подумал, что единственный кандидат на отгадывание загадки – он. И еще он подумал, что такие сцены лучше смотреть дома, по телевизору. Если, конечно, телевизор работает.

«Сейчас это бугай присядет на корточки, заглянет под машину и в телевизоре окажусь я. И сразу заработаю. Это точно!» – несмотря на, казалось, тщательную теоретическую проработку плана нападения, в ходе операции обнаруживалась масса моментов, которые специалист, наверное, свободно просчитал бы сидя на диване, и которые в любое мгновенье могли привести к провалу дилетантов вроде Смирновых.

Но Бог решил поддержать Смирновых, в их нелегком грабительском начинании. Водитель, матерясь, полез в машину за инструментом. Пора было появиться на сцене главному герою. Великому и непобедимому.

Валера почти бесшумно выкатился из-под автомобиля, поднялся и, зачем-то начал отряхивать пыль. Рая высунула голову из фонтана по самую шею и принялась энергично стучать по ней маленьким кулачком. Валера развел руки, принося извинения супруге. Та снова нырнула за стенку фонтана, оставив на обозрение только белый буёк прически.

«Сама, то, черепашка-нидзя, шапка-невидимка. Чемпион мира по пряткам среди слабовидящих.» – Валера понимал, что допустил промах. И даже не один. Причем саамы главный среди них был как раз тот, что дал согласие на участие в этой афере. Мысленно чертыхаясь, он осторожно заглянул за распахнутую переднюю дверку, здоровяк, сидя прилаживал домкрат. С его ростом и комплекцией УАЗик можно было поднимать руками. Насос валялся рядом. «Отлично. Хотя бы не придется насос икать».

Смирнов еще раз оглянулся на фонтан. Бестолковая Раиска не только вылезла из бассейна по пояс, но и, совершено не заботясь о маскировке, показывала ему большой палец.

«Не посадят – убью.» – разозлился Валера, мысленно выдохнул, приготовил монтировку для удара и шагнул за спину водителю.

Пока рука шла вниз он думал только об одном: «Главное не убить». Смертоносный металл, одетый в невинную газетку опустился точно под выпирающий позвонок у основания обнаженной шей. Водитель мотнул головой, не вставая с корточек, повернулся к Валере и сказал: «Ну, ни хрена себе, шутки!»

Не на такой результат рассчитывал Смрнов, когда наносил удар.

Валера, глядя на возмущенное лицо водителя, автоматически сказал: «Извините».

Здоровяк, разглядев на голове противника чулок, мгновенно сообразил: «что к чему» и его правая рука дернулась к кобуре.

Уже не задумываясь о последствиях, Смирнов нанес второй удар. Водитель медленно осел на бетонные плиты площади. Громыхая ведрами, подбежала Раиса.

– Я так волновалась. А ты молодец: какого здоровяка уложил! Не ожидала, Смирнов!

– Ты бы еще продекламировала номер паспорта с пропиской. И не молодец, а преступник. Это «молодец» лет на пять тянет. Где чулок, Мата Харри?

– Ой, забыла. Щас надену. – Рая торопясь, натянула средство маскировки.

– Подсоедини насос. – бросил на ходу Валера и побежал за канистрами и факелом.

– Уже накручиваю. – Рая отважно набросилась на насос, пытаясь провести шлангу болевой приём. Валерка успел сбегать до фонтана и обратно, но по возвращении убедился, что первый раунд закончился вничью: Рая не сломала ногти, а насос не приблизился к колесу.

– Пусти, – он не очень вежливо отодвинул супругу.

– Лера, я веревки в машине забыла. – Раиса виновато шмыгнула носом.

– Вот тебе, бабушка и Новый год…. Снимай с него ремень.

– Ты что, выпороть меня решил?

– Совершенно неуместная шутка. – Валера торопливо накачивал баллон, стараясь не думать о том, что их ждало в самое ближайшее время.

– У него тут пистолет. – радостно сообщила Рая.

– Сними кобуру и забрось в машину. На вооруженное ограбление мы не пойдем.

– Ну, да. – пробурчала себе под нос Раиса. Валера впопыхах не обратил внимания на это ироничное «ну, да». – Сняла. Что дальше?

– Сейчас. – Валера закрутил колпачок, отбросил, мешавший под ногами насос и мельком взглянул на часы. До выхода инкассаторов оставалось двадцать минут. Нужно было спешить. Скрутив ремнем руки здоровяку-водителю, они с трудом вдвоем заволокли неподъемное тело в пассажирский салон.

Начиналась самая драматичная часть спектакля. «Успеют инкассаторы и милиционер сообразить, что их облили бензином и стрелять нельзя или нет? Если не успеют и начнут палить, то нужно позаботиться хотя бы о том, что бы Райка осталась жива».

– Давай на стенку. Стой там тихо и молчи. Если начнется стрельба: прилипни к стене и не шевелись. Факел зажигай, только если я подниму левую руку. Запомнила?

– Что, я дура, что ли?

Валеру так и подмывало сказать: «А то кто же?», но он промолчал.

Служебный вход ГУМа, был, как бы, утоплен в стену. Две отвесные прямоугольные колонны обрамляли вход и поднимались вверх до самой крыши здания. Этот искусственный жёлоб вполне позволяло скалолазу с минимальным уровнем подготовки забраться на ГУМ, упираясь ногами в одну стенку, а спиной в другую. Чуть выше двери из стены торчали два стальных стержня. Наверно там собирались закрепить световое табло с надписью «Служебный вход». А, может быть, никто ничего не собирался крепить, и торчащие арматурины только свидетельствовали о качестве строительных работ.

Раиса не была скалолазкой. И не имела даже минимальной подготовки. Недолгие занятия художественной гимнастикой в раннем детстве, вызывали у нее отвратительные воспоминания и стойкую аллергию к физическим упражнениям. Удержаться в «распорке» на стене, она, конечно, не смогла бы. А вот устоять на торчащей арматуре ей было под силу. Если, конечно, ее на эту арматуру водрузить.

Валера усадил жену себе на плечо.

– Теперь потихоньку вставай. – Инструктировал он ее шепотом. – Держись за стенку и вставай.

– Я сейчас свалюсь. – Сообщила сверху «покорительница вершин».

– Еще не поздно уйти.

– Забудь. – Рая больно надавила каблуком ему на плечо.

«Хорошо, хоть туфли на шпильках не обула». – подумал Валера. «Но синяки и от этих останутся,»

Рая аккуратно наступила ему на голову и, не спеша, перебралась на штыри.

– Давай факел. – Раздался сверху её шёпот.

Валера сбегал за факелом и вернулся к нише. Он высоко поднял руку и встал в позу олимпийца, зажигающего огонь соревнований. Рая приняла из рук мужа оружие пиромана. Неожиданно прямо перед ним распахнулась дверь, и дежурный милиционер с недовольным выражением на обрюзгшем лице, вышел наружу, не глядя на Валерку потянулся и задал вопрос куда-то в горизонт:

– Чего надо?

Валера инстинктивно отступил назад. Милиционер шагнул за ним. Разглядев чулок на голове Смирнова, он, как и водитель, потянулся к кобуре. Но, в отличии от шофера-инкассатора, дежурный милиционер спокойствием удава не обладал. Он нервно шарил пальцами по форме, только кобура никак не попадала под его пятерню.

Рая, решила, что пора спасать мужа. Слегка присев, она примерилась и, метнула в охранника факел, как амазонки метали дротик в своих врагов. Метнула хорошо. Со всего размаха. От плеча. Её бросок можно было признать идеальным. Или почти идеальным. Потому что один небольшой технический огрех в Раиных действиях имел место. Она промахнулась. Факел со свистом пролетел за милиционером, лишь слегка задев его спину. Поняв, что его окружили со всех сторон, тот, наконец, нашел кобуру и выхватил оружие. Милиционер успел сделать ещё одни шаг. Возможно, самый неудачный в своей карьере. Почти выскочив из ниши, он резко развернулся в поисках мишени. Но выстрелить не успел.

– Ой, падаю! – Заоралая Рая сверху. Валера твердо знал, что ее слова редко расходятся с делом и бросился ловить супругу.

Милиционер только успел растерянно задрать голову вверх на Раин крик, пытаясь понять, что за чертовщина происходит над ним, как грабительница, рухнула прямо на форменную фуражку. Ноги служителя порядка подогнулись. Валерий успел подхватить жену на руки. Милиционер сполз из-под Раи и бесформенной кучкой лег у ног Смирнова.

– Я из-за тебя ушиблась. – Рая держалась за то место, которым обычно садятся на стул и очень редко на милиционеров.

– Мне жаль. Но не ты – главная жертва. – Он наклонился над телом охранника. Нащупал пульс. – Жив, слава Богу. Я всегда говорил, что ты вредно влияешь на самочувствие мужчин.

– Ты не понял? Мне больно. – Раиса была явно уязвлена невниманием супруга.

– Наклонись. Я подую и, все пройдет. – Ответил Валера, не оборачиваясь. Он скрутил ремнем милиционеру руки, небрежно швырнул пистолет в открытую дверку УАЗика.

– Помоги. – Валера решил убрать беднягу в машину. Больше прятать тело было негде.

– Сам тащи своего мента. – Раиса решила проявить характер.

– Ладно. – Не стал спорить Валера. Этот груз был значительно легче предыдущего. Запихивая тело в машину, Валера понял, что, создавая человека, Бог совершенно не приспособил его для переноски в бесчувственно виде. Продвигаться в салон милиционер отказывался категорически. Он не хотел покидать свой пост и кататься по городу в компании инкассаторов. То плечи, то голова жертвы Раиного терроризма, упирались в могучий пресс шофера, ноги же постоянно цеплялись за порог, или дверку. Пришлось лезть в машину и волоком затаскивать тело.

Немного отдышавшись, Валера обнаружил то, чего они не заметили, укладывая в машину шофера. Инкассаторы ГУМом завершали свой маршрут. В салоне уже лежало несколько опечатанных мешков.

– Рая. – Позвал он жену. Ответа не последовало.

– Рая! – Позвал он громче. – Хватит дуться. Загляни ко мне.

Раиса появилась в проеме двери и заявила:

– Я с тобой больше ни на одно дело не пойду! – Она была обижена и всем своим видом это демонстрировала.

– И я, надеюсь, тоже. Погляди сюда. – Он махнул рукой в сторону мешков.

– Ну, и что?

– Ну и то, что мы можем сматываться, не дожидаясь инкассаторов с автоматами и прочими неприятностей.

– А как же ограбление ГУМа?

– Я никогда не думал, что ты такая тщеславная. Какая разница: увезем ли мы деньги ГУМа или чьи-то другие?

– Разницы никакой. Только и те деньги, – она кивнула головой в сторону светящегося проема дверей. – лишними не будут.

– Рая, мы на сто пятьдесят рублей жили четыре дня. Этих денег, – Валера махнул рукой в сторону сумок. – нам хватит на сто пятьдесят лет. Нельзя быть такой патологической жадиной. Оставь что-нибудь инкассаторам! – Валера уже настолько свыкся с мыслью о неизбежном провале и аресте, что сопротивлялся супруге скорее из желания доказать самому себе, что у него сохранилась капля здравого смысла.

– Обойдутся! – Рая не желала спорить и еще меньше была настроена расставаться с чужими деньгами. – Поставь меня на место. – Заявила она и направилась к двери служебного входа.

– Если бы я мог, я бы давно тебя на место поставил! – Валера выбрался из машины и с тоской посмотрел на яркие капли звезд.

Через две минуты входная дверь была закрыта, Рая с факелом в руке оседлала «насест». Ни дать, ни взять Нью-Йорк, США, статуя Свободы. Валера обречено подошел к УАЗику и только здесь вспомнил, что бензин до сих пор не перелит из канистр в ведра. Времени на переживания не оставалось.

Бензин из второй канистры, чмокая, булькая и распространяя резкий дурной запах переливался во второе ведро, когда дверь снова открылась. Начало последнего акта Валера не видел. Но, даже через бронированные двери автомобиля, в вечерней тишине слышно все было отлично.

– Боря! Открывай ворота. – Настроение у ребят было хорошее. Рабочий день почти окончен и, главное, без происшествий. Распахнув дверку салона, они получили подряд два ведра горючего прямо в лицо.

– Ох..ел, что ли? – Эта мысль посетила всех троих одновременно, и все трое одновременно ее озвучили.

– Быстро лицом на землю! – Валера мысленно репетировал эту фразу с утра. Но репетиции пропали даром. Сказанное прозвучало без ОМОНовской убедительности. Скорее Валеркин крик походил на последний вопль бройлера перед отсечением головы. И, понятно, должного эффекта не произвел.

– Да пошел ты! – Первым от неожиданного сюрприза оправился тот, кто меньше всех нравился Валере. У сообразительного инкассатора не было в руках мешков с деньгами, зато имелся автомат. И автомат медленно поднялся на уровень Валериной груди. Как ни странно, но ни капли волнения грабитель не почувствовал. Он уже давно ожидал: когда же это произойдет и, наведенное оружие, воспринял только как подтверждение своей прозорливости.

– Стреляй. – Удивляясь своему спокойствию, сказал Валера. – Стреляй, может быть, тогда поймешь, в чем заключается разница между холодным оружием и огнестрельным.

Инкассатор посмотрел на влажный ствол автомата и свою одежду, пропитанную бензином. Пока двое других раздумывали: что делать дальше, он медленно положил оружие в вонючую лужу бензина, эффектно повел плечами и сказал нараспев:

– Сейчас ты, придурок, поймешь, в чем разница между огнестрельным оружием и кулаком.

Разницу Валера уловил на расстоянии и сразу: автомат гарантировал смерть быструю, но легкую. Кулачищи этого типа обещали смерть медленную и мучительную. Мучиться Валера не желал. Его левая рука не просто поднялась вверх, она взлетела, как отвязанный воздушный шарик и стала трепыхаться из стороны в сторону, отчаянно семафоря жене SOS!

Инкассатор отреагировал мгновенно. Он обернулся, пытаясь выяснить, кому сигналит грабитель. Но за его спиной абсолютно ничего не происходило. Валера скорее догадывался, чем слышал, как Рая отчаянно щелкает выключателем. Факел не загорался.

«Наверное, когда она его швырнула в охранника, оборвался контакт. Ну, вот и все.»

– Ты, пи-дюк, решил меня на пушку взять? – Инкассаторы, дружно побросав на землю мешки и автоматы, направились к машине.

– Лежа-а-а-ть – Дурным голосом заорала Рая со стены. – Лежа-а-а-ть, стрелять буду.

– Будет стрелять. Точно будет. В вас вряд ли попадёт. А костёр организует. – Валерка не убеждал, скорее, рассуждал вслух. – Сгореть живьем из-за чужих денег? Вы что, идиоты?

Инкассаторы остановились, оглянулись на темную стену ГУМа. Раиска практически слилась темно-серым фасадом. Разглядеть её можно было только если точно знать, где она находится. Инкассаторы не знали. Немного помедлив, они неохотно легли на влажные от бензина бетонные плиты.

Валера по очереди связал всех троих. В машину ребята забирались «своим ходом». Глядя, как они, несмотря на связанные руки, ловко забираются в уазик, Смирнов испытывал искреннее чувство благодарности. Затащить это трио у них с Раисой уже не хватило бы сил.

– Если их убили – вам не жить. – Мрачно заявил мастер кулачного боя, перешагивая через тела водителя и милиционера.

– Договорились. – Валера почувствовал жуткую усталость. Захлопнув дверку салона за инкассаторами, он направился к кабине.

– А я? – жалобно пропищала со своего насеста Рая.

– Слезай, Соловей-разбойник. – Валера подставил плечи и бережно опусти жену на землю.

– А ты говорил: не выйдет! Кто из нас прав?

– Поживем – увидим.

Отъезжая от здания магазина Валера слышал, как пьяный кричит в телефонную трубку:

– А я тебе, гражданин начальник, говорю: ГУМ грабят. Сам ты пьяная свинья. Сам сядешь на пятнадцать суток.